Бояръ-Аниме. Романов. Том 7

Я поднялся на ноги.

— Михаил II передает кайзеру Германского рейха, что Русское царство намерено свергнуть династию монархов Британской империи, — произнес я, глядя в лицо его высочества. — Это все, что мне велено передать.

Принц замедленно кивнул, вкладывая папку обратно в принесенный мной дипломат.

— Я вас услышал, Дмитрий Алексеевич, — проговорил Герберт. — И пока что могу лишь выразить надежду, что Михаил II не откажется заключить союз между нашими державами. Пока что это лишь мои слова и личное мнение. Благодарю, что привезли эти документы.

Я поклонился принцу, как полагается, и направился на выход.

Слуга проводил меня до дверей, вручил плащ, и в тот момент, когда я уже был готов покинуть усадьбу, на лестнице второго этажа появилась супруга Герберта.

— Дмитрий Алексеевич! — преувеличенно радостно обратилась ко мне она. — Вы уже уходите?

Я обернулся и склонил голову.

— Здравствуйте, Анна Михайловна. Дела не ждут, мне пора покинуть ваш замечательный дом.

Она улыбнулась в ответ.

— Что же, в таком случае не стану вас задерживать, Дмитрий Алексеевич. Хотя мне бы хотелось с вами немного переговорить, — сказала жена принца. — Надеюсь, мы еще увидимся до нашего вылета из Русского царства.

— Все возможно, Анна Михайловна, — ответил я. — А теперь мне действительно нужно идти. До свидания.

— До встречи, княжич Романов, — ответила она с уверенностью.

Хозяйка усадьбы ушла обратно на второй этаж, а я кивнул слуге и вышел на улицу.

Машина, в которой меня везли, так и стояла перед крыльцом. Боец ЦСБ открыл передо мной дверь, и я забрался внутрь.

— Поехали, — велел я, устроившись на сидении.

Война с англичанами моментально не начнется, в таком деле без подготовки никак. Однако раз Михаил II решил, что с немцами можно открыто обсуждать наши намерения, срок подготовки не будет таким уж большим.

Хорошо бы успеть заключить помолвку до того, как меня дернут в Британию.

А в том, что государь найдет способ меня туда отправить, я не сомневался.

* * *

Кремль .

Емельян Сергеевич ступал по коридору уверенным шагом, держа спину прямой, а подбородок поднятым. За ним на расстоянии в два шага следовала пара сотрудников Царской Службы Безопасности.

Придворные, завидев великого князя Московского, поспешно давали Невскому дорогу. Кто-то тут же испарялся, явно опасаясь привлечь внимание нового куратора опричников. Они не знали, что на руках Емельяна Сергеевича и до обретения им нынешней должности имелся компромат практически на каждый род Русского царства.

Но Невский все равно был доволен.

Игра стоила свеч. Соколовы оттерты от трона, Михаил Викторович стал реже появляться в Кремле, а рядом с царем его теперь видят лишь в тот момент, когда государь изволит отдавать приказы лично. Дело, за которое взялся Емельян Сергеевич, обещало еще больше укрепить доверие Михаила II и убедить государя, что он не ошибся в своем выборе.

Рычаги власти, оказавшиеся в руках великого князя Московского, позволяли очень многое. Емельян Сергеевич до сих пор не мог взять в толк, как этого не поняла Романова. Вместо того чтобы закрепиться у трона, она поставила все на интригу, которую даже не сама затеяла. И ожидаемо проиграла.

А вот Емельян Сергеевич выиграл. И даже больше, чем сам планировал.

Нужно было сделать следующий шаг, и завербовать Анну Михайловну. Не дело это, когда великая княжна Русского царства не служит своей стране, практически сидя на троне соседнего государства.

И Невский уже начал крайне осторожно подбирать ключи к супруге принца Германского рейха. Не лично, разумеется, после случившегося она бы никогда не согласилась добровольно с Невским общаться. Но для таких дел у Емельяна Сергеевича был целый штат подходящих людей еще задолго до того, как он стал главой рода. Сейчас же возможности стали и вовсе безграничны.

А тот факт, что бывший министр иностранных дел проглядел у себя в доме английских шпионов, добавлял ситуации особую остроту. Тем более в свете того, что сам Невский одного такого использовал для похищения Соколовой.

Слуги почтительно кланялись Рюриковичу, сопровождающие великого князя подчиненные на ходу получили последние указания и, разойдясь в разные стороны, оставили Емельяна Сергеевича одного перед дверьми государева кабинета.

Дежурный гвардеец дал знак подождать и доложил Михаилу II о прибытии куратора Царской Службы Безопасности.

— Подождите, Емельян Сергеевич, государь скоро освободится, — кивнул он Невскому на кресло.

Заняв указанное место, великий князь Московский вооружился планшетом и быстро просмотрел последние отчеты своей службы.

Кое-что сделать перед тем, как вылететь из Кремля впереди своего визга, Романова все-таки успела. В несколько крупных облав выкорчевали большинство предателей. Но, само собой, верных государю великих князей никто проверять не стал. Теперь есть прецедент, а значит, Емельян Сергеевич вцепится в эту возможность и перетряхнет весь клан.

Будучи великим князем Московским, он с детства привык считать, что Рюриковичи не семья и даже не союзники. Нет, это стая шакалов, только и ждущая шанса наброситься на ближнего. И теперь у Емельяна Сергеевича будет возможность законно, с поддержкой государя, вырвать этим шакалам все зубы.

— Государь вас ждет, — сообщил тот же гвардеец через несколько минут, и Невский поднялся на ноги.

Несмотря на собственный возраст, получив второй шанс, он уже даже не чувствовал своих лет. Да и постоянные визиты Ерофеева сказались — после каждого посещения личного целителя государя великий князь Московский чувствовал себя все лучше и моложе.

— Садись, Емеля, — велел Михаил II, как только за Невским закрылась дверь. — Докладывай.

— ЦСБ полностью готова к захвату всех английских шпионов, государь. Осталось только отдать приказ, — отчитался тот, после чего напомнил о главном: — Рюриковичи могут возражать…

Царь хмыкнул в ответ.

— Потерпят, — сказал он, тут же ставя подпись на уже лежавшей на столе бумаге. — Командуй, Емеля.

Невский тут же нажал кнопку на планшете, объявляя начало крупномасштабной операции. Благодаря «Оракулу» он сумел определить не только британских шпионов, но и других предателей. Сегодня Рюриковичи лишатся почти пяти сотен человек под своим началом.

— Готово, государь, — сообщил Емельян Сергеевич.

Царь откинулся на спинку кресла и, внимательно глядя на своего подчиненного, заговорил:

— А теперь расскажи, что думаешь о Романове, — велел он.

Этого вопроса великий князь Московский ждал с того момента, как его арестовали. Так что ответ был заготовлен заранее.

— Достойный молодой человек, государь, — произнес Невский. — Молодой и горячий, конечно, но это с возрастом пройдет. Однако уже сейчас видно, что княжич Романов умеет ставить перед собой цели и добиваться их. Ответственный, но выше головы не лезет. Гордый, но знает, когда и где нужно быть мягче. Явных врагов у него не осталось, и к окружающим он относится так, как они того заслуживают. Если бы не его тяга решать все конфликты максимально кровавым способом, я бы сказал, что Дмитрий Алексеевич идеальный княжич. Однако, даже отрывая врагам головы, Романов сохраняет хладнокровие. Плохо идет на компромиссы, но если принял решение, ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего. Ради долга готов поступаться личными интересами, но и от окружающих ожидает того же.

Михаил II несколько раз кивнул, слушая собеседника.

— И как ты лично считаешь, может из него получиться следующий куратор ЦСБ? — спросил государь.

Емельян Сергеевич с трудом подавил улыбку.

— А куратором ли он должен стать?

Глава 10

Москва, ресторан «Поддубный». Княжич Романов Дмитрий Алексеевич .

Ресторан давно был отремонтирован после того памятного нападения, когда меня и Волковых пытались в нем зажарить террористы «Адананлар». Впрочем, я не заметил каких-то явных изменений интерьера. Здесь была все та же приятная атмосфера, красивое оформление и услужливый персонал.

Мой гость уже был на месте, так что я сдал плащ администратору и направился к зарезервированному мной столику.

Игорь Павлович Стремнев, боярин Нижегородского княжества, был высок ростом, широк в плечах. Темные брови и щетина, выбритая на лысо голова. В пиджаке со своими гербами он производил впечатление грозного молодого мужчины.

Глядя на его фотографию, я заметил некое сходство с моим биологическим отцом, но неуловимое, если не знать, на что конкретно смотреть. В отличие от меня Игорю Павловичу досталось больше от государя, чем от матери.

И в особенности — суровый взгляд.

— Добрый день, Игорь Павлович, — кивнул я бояричу, подходя к заказанному на двоих столику.

— Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич, — поднявшись мне навстречу, кивнул Стремнев.

Сев первым, я подал знак официанту, и тот мгновенно возник возле нашего стола.

— Принесите мне кофе, — распорядился я, после чего повернулся к своему биологическому брату. — Игорь Павлович?

— Мне то же самое, что и княжичу, — ответил боярич, легко поведя рукой.

Работник ресторана тут же поклонился и отбыл.

— Буду откровенен, Дмитрий Алексеевич, — заговорил Игорь Павлович, стоило нам остаться наедине, — мне не совсем понятно, зачем вы пригласили меня на эту встречу.

— Есть вопросы, которые я должен вам задать, — ответил я с вежливой улыбкой. — И надеюсь, вы сможете дать мне ответы.

— Я не наследник рода, — качнул головой тот, говоря негромко и больше для себя, чем обращаясь ко мне, — и делами рода не занимаюсь. Так что вряд ли вопрос касается денег. Также вы вряд ли ожидаете от меня каких-то особенных научных знаний, я никогда ими не увлекался. Мой интерес лежит исключительно в плоскости магического развития. Но, насколько я слышал, вы уже достигли максимального для вас уровня. Так что и здесь ничего нового я вам не поведаю.

Это было правдой. В свободное от обязанностей управляющего родовой мясной компании время, Игорь Павлович Стремнев занимался магическими изысканиями. Не самое популярное хобби в мире, где понимание процессов работы дара никого не интересует, так как техники действуют у всех одинаково, если их правильно выполнять.

— Ваше устремление мне импонирует, Игорь Павлович, — кивнул я с улыбкой. — Сам занимаюсь чем-то подобным, но сугубо в прикладной плоскости.

Нам подали кофе, и мы оба на несколько секунд отвлеклись от диалога. Впрочем, напиток получился вкусным и в меру крепким. Насладившись первыми глотками, я отставил чашку на блюдце, и Стремнев повторил мое движение.

— Я бы не отказался обсудить ваши выкладки позднее, Игорь Павлович, — начал разговор я. — Но сегодня я здесь по поручению.

И, демонстративно поведя рукой, я окутал нас силовым полем. Боярич повел глазами по сторонам, внимательно рассматривая едва уловимую рябь. Строго говоря, на нее практически никто не обращает внимания, слишком иллюзорен визуальный эффект, да и нужно обладать достаточным уровнем самому, чтобы различать такие нюансы.

— Глухой купол ранга А3, — произнес Стремнев, заканчивая свою оценку. — Он не пропускает звуковые волны.

— Верно, Игорь Павлович, — подтвердил я, сопровождая слова кивком. — Также прошу перед продолжением диалога подписать документ.

Вытащив из дипломата уже заполненный бланк, я положил его перед бояричем. Игорь Павлович внимательно прочел его, прежде чем брать в руки.

— Не думал, что вы работаете на ЦСБ, княжич, — заметил он, возвращая мне уже подписанный документ. — Впрочем, это только подтверждает мои выводы.

Я хмыкнул.

— И к какому же выводу вы пришли? — уточнил я, не скрывая своей заинтересованности.

Признаться, этот биологический брат производил на меня куда более приятное впечатление, чем предыдущий. Спокоен, собран, не лезет со своим мнением, да еще и занимается реально полезным делом — разбирается в магической системе. По правде говоря, только за его главное увлечение я бы мог простить Игорю Павловичу многое.

— В скором времени начнется новая большая война, Дмитрий Алексеевич, — легко заговорил Стремнев. — На это указывает достаточно косвенных событий, большинство из которых слабо освещены в государственной прессе. Но кто умеет думать, прекрасно поймет, что новый враг вот-вот будет объявлен. Трехсторонние переговоры завершаются, но Германский рейх женил на своем принце русскую великую княжну, а это значит, что никакой вражды между нашими странами нет. Виновник событий в таком случае некто другой, желающий стравить Германский рейх и Русское царство. Единственный, кто может выиграть от этого конфликта — Британская империя.

Я приподнял бровь.

— Что же она выиграет? — уточнил я.

— Колонии, сейчас находящиеся под всеобщим протекторатом, станет некому прикрывать, — пояснил Игорь Павлович. — Римская империя не далее как в январе начнет войну в Греции против Османской империи, Испания погрязла в вечных восстаниях на обеих Америках. А значит, столкнув лбами двух последних сильнейших игроков в Европейской части Евразии, Британия сможет отвоевать колонии, которые потеряла во времена магической резни.

Да, военные действия Русского царства против Германского рейха — это не уничтожение Речи Посполитой, тут разговор пойдет о серьезной затяжной войне с миллионными потерями с обеих сторон. В подобной ситуации уже будет не до защиты чужих земель, здесь встанет вопрос, как свои бы удержать.

— Наш разговор будет касаться как раз Британской империи, — предупредил я, защелкнув дипломат. — В ходе расследования, проводимого Царской Службой Безопасности, было установлено, что ваше имя фигурировало в списке людей, которые должны быть убиты.

Я говорил об этом, спокойно глядя на собеседника. Мне было интересно, как он отреагирует на самом деле, а потому перед тем, как заговорить, я нырнул в транс, чтобы отслеживать каждое движение его мышц.

И Стремнев не подвел.

Игорь Павлович выслушал меня столь равнодушно, как будто я ему меню зачитывал, а не об угрозе жизни поведал. Боярич медленно откинулся на спинку стула и быстро простучал по столешнице кончиками пальцев.

— Естественно, узнать, что это за список и кто помимо меня в нем числится, права у меня нет, — утвердительно произнес он. — Но так как я не наследник рода, выходит, напрямую бояре Стремневы с этим не связаны. Также Британии гарантированно нет никакого дела до наших мясокомбинатов, это уж точно. Остаются два варианта: мои теории нашли отклик за рубежом, и меня решили убрать, пока не докопался до истины, афиширование которой навредит высокопоставленным лицам Британской империи. Или же все дело в том, что я на самом деле не сын Павла и Марии Стремневых.

Я приподнял бровь, а боярич усмехнулся.

— Бросьте, Дмитрий Алексеевич, — чуть оторвав пальцы от стола, сказал он. — Мы с вами оба знаем, я не похож ни на одного из предков боярского рода Стремневых. Одной внешности хватает для сомнений, но я к тому же проводил исследование ДНК, которое и показало, что я — не их сын. Само собой, делал это втайне и все следы своих исследований уничтожил.

Что ж, рано или поздно кто-то из царских детей должен был до этого дойти. Однако тот факт, что Игорь Павлович самостоятельно решил головоломку, при этом не привлек ничьего внимания, вызывает уважение.

И сомнение. Не фаворит ли монахини Аглаи передо мной?

— Так как меня должны были устранить, — тем временем продолжил Игорь Павлович свои размышления, — выходит, что как минимум один из моих родителей является высокопоставленным чиновником Русского царства. И в теории я имею законное право стать его наследником. Разумеется, если меня не убить раньше. Вопрос в другом, Дмитрий Алексеевич, это сами англичане делают или им подсказал мой соперник, чтобы прибрать к рукам наследство и избавиться от конкурентов чужими руками?

Как ловко он мыслит! Разговор мне уже нравится, не зря я решил провести эту встречу. По досье ЦСБ, подтвержденному «Оракулом», Стремнев не производил впечатления настолько умного человека. И теперь я начинаю сомневаться в той оценке, которую поставил всем своим биологическим братьям. А значит, нужно встречаться с каждым и самостоятельно делать выводы.

— Этот вопрос сейчас прорабатывается, как одна из версий, — сказал я, внимательно глядя на Игоря Павловича. — Однако, исходя из того, что вы строите предположения, полагаю, вы не знаете, о чьем наследстве конкретно идет речь?

Стремнев развел руками.

— Понятия не имею, Дмитрий Алексеевич, — признался боярич. — Никаких подозрительных людей в моем окружении нет, я проверял всех, насколько хватило моих скромных возможностей. Опять же, я не слышал, чтобы кто-то значимый для государства находился при смерти. Мне не поступало странных сообщений, и новых знакомств я не заводил. Так что, несмотря на то, что мне уже несколько лет известно, что по крови не являюсь Стремневым, я не имею ни малейшего представления, кто мои биологические родители и чем они могут мешать Британской империи, соответственно, не знаю.

Он вновь замолчал, взяв паузу. Я не спешил его торопить, прекрасно видя, что собеседник не закончил излагать свои мысли. Стремнев однозначно умеет пользоваться мозгами, и мне было просто по-человечески интересно, как далеко он способен зайти, основываясь исключительно на тех сведениях, что я предоставил.