Мягкая лапа реки

Разумеется, дети вели себя очень даже прилично. Они висели на заборе, лазали по крыше беседки, раскрашивали стены бани в разные красивые цвета.

От разнообразия такой приличной деятельности дедушка с бабушкой просто не знали, куда им деваться, и поэтому очень обрадовались, когда увидели, что их внуки принялись изучать ящериц. Занятие тихое, требующее терпения и выдержки, и что особенно радовало взрослых, совершенно не сочетающееся с прыжками по крыше бани. Вот радость-то для бабушки с дедушкой: внуки, в буквальном смысле, тише воды — ниже травы.

Соня, как старший научный сотрудник, отвечала за ведение дневника. Она выделила под него одну из своих школьных тетрадей и аккуратно записывала туда наблюдения.

Команде исследователей уже удалось вычислить «тропу жизни» ящериц: с территории дачного участка и до самого берега Волги ящерицы бегали одной и той же дорогой. Почему они это делали? — для исследователей оставалось пока загадкой.

Егор, как младший научный сотрудник, отвечал за поимку и изучение отдельных особей. Дедушка выделил ему сначала одно большое старое пластиковое ведро. Егор сразу вырыл яму на «тропе жизни», поставил туда ведро и присыпал его сверху сухой травой. Потом пришлось дедушке выделить второе ведро, потом третье… А потом радости бабушки с дедушкой явно поубавилось.

К большому удивлению Егора в это ведро частенько попадались не только ящерицы, но и соседи. Тетя Люба, например, попадалась чаще всех.

— И что ей надо в моем ведре! — возмущался Егор, — вот прям как тянет ее туда. Тоже мне, ящерица нашлась — через день в мои ведра норовит забраться! Хорошо еще, что наживку не съедает.

Мы не знаем, какие оправдания своему поведению могла бы представить сама тетя Люба. Она все время только взвизгивала, попав в ведро, и потом с каким-то странным бурчанием вытаскивала ногу и убегала, грозя кулаком в сторону дачи научных сотрудников. Ну, а сверчков, оставленных в ведре в качестве наживки она действительно не ела — что правда, то правда.

Иногда еще ловился смотритель водокачки, и пару раз — даже сам председатель дачного кооператива, что почему-то особенно не радовало бабушку с дедушкой.

Детям уже удалось установить, что «тропа жизни» упиралась прямо в прибрежные камыши. И перед исследователями теперь стояла новая задача: выяснить, что за этими камышами так притягивало ящериц, ведь там кончался берег.

— Да нет там ничего, и нечего соваться в эти камыши. Там опасно. Сплошные гадюки! — вердикт бабушки был суровым.

Внуки обратили взгляды на деда. Увы, он с бабушкой был солидарен.

— Поисследовали, побаловались, и хватит. Дальше уже опасно.

— Бабушка, дедушка, а вдруг там город ящериц! А вдруг у них там семьи, целая колония!

— Хватит уже! Еще не хватало, чтобы вас гадюки там покусали. Слушайте, и так уже соседи жалуются на ваши ловушки по всему дачному кооперативу. Так все вроде хорошо начиналось, тихо, мирно… В дневничок что-то вот Сонюшка писала… а потом началось! Ведра эти ваши везде, в которые вы тетю Любу ловите зачем-то. Теперь еще в камыши к гадюкам собрались. Дед, ну скажи им!

Дед сделал строгое лицо, кивнул, и принялся снова смотреть свой бокс.

— Бабушка, а вот если мы все-таки докажем, что тропа жизни ведет в город ящериц, ты тогда уж не сможешь поспорить! Мы всем покажем, мы всем докажем, что там что-то есть! И что тропы жизни просто так не бывают на свете!

— Ты это тете Любе скажи и покажи, которая мне по два раза на день жалуется!

— И покажу! — надулся Егор. Он так хотел доказать всем, что их труды не напрасны, что они занимаются важными исследованиями, что это открытия! Ведь наверняка тетя Люба сразу перестанет переживать из-за своих поломанных ног, когда поймет, что не зря она их ломала!

И вот теперь ребята застыли на берегу. Двигаться вперед в камыши в настоящий момент возможности не было никакой — кругом плещутся всякие тети и дяди, а также их слишком любопытные дети. Попробуй только в камыши сунься — сразу набегут, рты поразевают. Особенно Даша — тетелюбская племянница. Болтушка та еще!

— Надо дождаться сумерек, — таково было предложение старшего научного сотрудника. Предложение было поддержано младшим научным сотрудником, и панама в цветочек с рыжей кепкой стали пятиться назад, подальше от камышей.

Вечером после ужина ребята собрались на берег.

— Так, и куда это мы после ужина намылились?

Бабушка — тяжелая артиллерия, надо осторожно и тихо обходить. Особенно с учетом силы, проявленной ею в предыдущих боях.

— Да мы ненадолго. Сейчас проверим кое-что и назад.

— Далеко ли?

— Бабушка, ты что! Разве можно после ужина ходить далеко? — Соня сделала очень большие и удивленные глаза.

И тяжелая артиллерия сразу перешла в добровольное отступление — так довольна она была разумным ответом внуков.

— Молодцы, правильно. Вот какие послушные у меня внучата!

Переговоры прошли удачно, и группа исследователей тайно отправилась на берег.

Тихая-тихая была сейчас Волга. Она легонько поглаживала бережок, на котором не было никого.

— Ну что? По-пластунски?

— А-то…

И оба исследователя, не жалея животов своих и выстиранных бабушкой маек, поползли в камыши. В камышах таким образом передвигаться было непросто — опорные коленки и локти утопали в иле.

— А ты гадюк взаправду не боишься? — спросил младший научный сотрудник, но ответа он не получил, ибо старшему товарищу не пристало заявлять о своих страхах. По правде говоря, гадюк этот самый старший сотрудник боялся.

Егор раздвинул руками последний заборчик из камышей и перед ними открылась небольшая протока. Входы и выходы из протоки тоже были огорожены камышами, поэтому этот участок реки очень походил на небольшой прудик. В самой середине прудика возвышалась большая кочка с желтой травой.

И тут ребята увидели, что со стороны берега из камышей к кочке по воде скользит что-то маленькое с глазками.

«Гадюка» — дружно забоялись научные сотрудники и замерли.

Тем временем это маленькое и глазастенькое подплыло к кочке и аккуратно стало карабкаться по сухим травинкам вверх на ее вершину, обнаружив четыре цепкие лапки. Ребята облегченно выдохнули.

Они стали внимательно следить за ящеркой.

Вдруг из норки на кочку выползла еще одна ящерка, и еще…

— Ух, ты, смотри, да их тут целая семья!

Егор смотрел во все глаза. Вот теперь-то он всем докажет, что был прав!

— Соня, мы нашли город ящериц! Мы доказали, что тропа жизни ведет именно сюда! Вот теперь-то эта Тетелюбища поймет наконец все! И все поймут, и даже этот их председатель поймет!

Старший же научный сотрудник почему-то нахмурил брови.

— Ты чего, Сонь? Ты что, не рада? Мы ж теперь всем докажем, что были правы! Теперь все узнают, что не зря они попадались в ловушки!

— Егор, а может не надо, чтобы все знали? — тихо спросила Соня, любуясь на маленьких ящерок, играющих на большой желтой кочке.

Егор внимательно посмотрел на сестру, потом на ящерок. И задумался.

В скором времени ребята вернулись в дачку. Напрасно группа научных сотрудников предприняла попытку отстирать свою одежду от ила в умывальнике на веранде, бабушка все равно догадалась, что внуки были на берегу в запретное время.

— Ну что, товарищи ученые, узнали, куда ведет тропа жизни? Могу я порадовать тетю Любу, что не зря она ломала ноги?

— Да нет, бабушка, ничего мы не нашли. Ловушки завтра все уберем, — ответил Егор.

— Честное слово уберем, бабушка, я Егору помогу все ведра выкопать, — поддержала Соня.

Бабушка была удивлена такому неожиданному повороту, но ничего не сказала.

Ребята тихие и задумчивые, сидели на диване рядом с дедушкой и наблюдали, как мелькают всякие блестящие тети и важные дяди на экране телевизора. А мысли их были где-то там, где большая река мягкой лапой трогает бережок, где тихо-тихо вечером, и где в укромном уголке протоки на большой желтой кочке обитает их драгоценная тайна.

Что делать, если вдруг потерялся папа?

Однажды Егор и папа отправились на рынок, на «охоту» за всяким вкусным мясом. Оба они очень любили такие походы и обычно подолгу расхаживали вдоль прилавков с сосисками и карбонатами, пробовали разные сорта буженины, обсуждали цвет и вкус салями и охотничьих колбасок, улыбались краснощеким торговкам, которые наперебой расхваливали хозяйственность папы и сына, что делало такой поход особенно приятным для всех его участников.

Обзаведясь очередной «добычей», уже на пути домой они останавливались в парке. Тогда папа своим карманным ножом отрезал от нее небольшой кусочек, делил его на две равные части: для себя и для сына. Так по-дикому съеденное в парке, это мясо было для них гораздо вкуснее, чем дома, аккуратно разложенное на тарелочке.

И вот однажды, во время одной из таких «охот» папа настолько увлекся обсуждением тонкого вкуса корочки на буженине, что совсем не заметил, как Егор отправился на поиски шоколадных конфет.

Егор помнил, что конфетные ряды начинались где-то за поворотом направо, после прилавков с разноцветными яблоками, разнокалиберным черносливом и невкусными грецкими орехами — неужели кто-то покупает эти странные орехи? Егор бы и даром не взял… Впрочем… Тут Егор стал раздумывать, как он мог бы использовать грецкие орехи, если бы вдруг, ну совершенно случайно, огромный грузовик заехал бы к нему в детскую, и тут кузов у этого грузовика как стал бы подниматься, и как посыпались бы к нему на кровать и на стол эти дурацкие грецкие орехи, и как засыпали бы все ящики с игрушками. И даже Сонькин стол бы засыпали письменный. И вообще получилась бы вооооооооооооот такая огроменная грецкая горища….

— Мальчик, осторожно, не маши руками, ты мне всю зелень попортишь! Кто потом ее купит?

…И эта горища аж до люстры достанет! Неееееееееееет! Эта огроменская горища станет такая вообще преогромская, что орехи начнут вываливаться аж из окон! Разумеется, стекла повыбивает — а как без этого? И орехи будут сыпаться прямо на всех мирно гуляющих людей, и люди начнут бегать в панике по улице, все такие бедные и вообще несчастные из-за этих дурецких орехов. Да, это ж катастрофа какая-то начнется…. И тут Егор такой смелый каааак выпрыгнет прямо из окна, и каааак начнет всех людей прям спасать…

…На самом интересном месте Егор понял, что идет он уже по улице… и видимо давно идет, потому что руки у него прилично замерзли — варежки-то остались в большом кармане куртки у папы.

Егор остановился и осмотрелся. Так, что-то он не мог припомнить, чтобы они с папой тут ходили…. А главное, шоколадом тут вообще и не пахло….

— Да уж… Вот и спасай после этого человечество от нашествия дурецких орехов, — подумал Егор, — папа-то у меня совсем потерялся!

А папа тем временем закончил дегустацию, расплатился с улыбчивой тетей и оглянулся. Егора поблизости не наблюдалось.

«Ага, — подумал папа, — пошел, небось, конфеты выбирать. Плавали — знаем».

Да, папа был совершенно спокоен. Сына нет — не стоит паниковать, ведь поступки пятилетнего ребенка совершенно предсказуемы. И сейчас вот в два счета папа вычислит местонахождение сына! Раз, два…

— Извините, пожалуйста, вы тут мальчика маленького в синей шапке и красном шарфе не встречали? Он очень любит гулять среди ваших конфет…

— Не видали мы никакого ребенка, — расстроился хозяин кондитерского прилавка. Он думал, что папа за конфетами к нему пришел, а не за маленькими мальчиками в синих шапках и красных шарфиках, — Ты, папаша нашел тоже место, где ребенка выгуливать! Среди конфет! Ишь, педагог-новатор!

— Извините, — смутился папа и побежал опрашивать остальных продавцов кондитерского отдела.

Никто мальчиков ни в каких синих шапках, и уж тем более в красных шарфах не встречал. Папе стало даже как-то не по себе. Уже немножко напуганный он принялся опрашивать всех подряд.

— Да, проходил тут один мальчик, руками все размахивал и бормотал что-то себе под нос, — донесся голос из-под прилавка с зеленью.

Папа тут же нырнул под кусты сельдерея:

— Давно? Куда он пошел?

— С полчаса назад… он вышел на улицу… Я думала, его там ждут… Он мне укропчик вот помял. Возьмете, папаша? А то ж я его теперь никому не продам такой.

Папа сунул укроп в карман и в три прыжка преодолел расстояние до выхода из рынка.

На улице шел снежок. Крыши домов, деревья — все уже было завалено снегом, кроме участка тротуара перед рынком. Люди нескончаемым потоком шли за едой, брали эту еду и уходили с ней в свои дома. Снежок ничего не мог с этим поделать, как ни старался — люди все притаптывали и сугробов никаких не получалось.

Папа стоял без шапки в середине потока людей. Их было очень много — они пихали папу, ворчали: «чего встал, как истукан? Не видит что ли, что тут люди ходят…». А папа все стоял и стоял, и никуда не уходил. Он не видел Егора. Среди этой огромной толпы не было ни одного подходящего мальчика.

Кажется, папа был близок к тому, чего он себе никогда не позволял — паника.

И тут ему в голову пришла идея — обойти окрестные детские площадки.

На очередной он, наконец, увидел знакомый силуэт.

Егор стоял под горкой и аккуратно откалывал сосульки — у его ног их уже лежала целая гора.

Мальчик был очень занят и не заметил, как за его спиной вдруг возник какой-то большой дядя с пучком укропа в кармане:

— Привет, Егор…

Егор оглянулся:

— А… Привет, пап. Хорошо, что я тебя нашел, наконец, — и продолжил откалывать сосульку.

— Далеко же ты утопал от меня…

— Да, пап… Так уж вышло… Извини, это все из-за дурецких орехов. Мне же пришлось всех спасать от них. Всех-всех людей, представляешь?! Орехи эти валились просто со всех сторон… А когда ты у меня совсем потерялся, я решил, что стоит пока заняться сосульками.

— Я смотрю, ты давно уже этим занимаешься, — оценил папа сосулечный улов, — Ты, пожалуйста, не уходи от меня так далеко, ладно? Стыдно признаться, но я ужасно испугался, когда не мог найти тебя…