Сах. Мастер руны

— … и вот я тут, — закончил я свой рассказ.

— Ты первый, кто в одиночку выжил в Сахе столько времени. Не, может, и другие были, но они всё равно погибали рано или поздно на плоту или в лодке, — сказал Фолд. — Да и… честно говоря, пока из Саха не выбрался, то шансы у тебя, как и у нас всех, так себе.

— Там видно будет, — пожал я плечами. — Пока что в моих планах нет такого.

— Да ты тогда любимчик богов, раз так думаешь, — хохотнул Фолд. — Хватай кружку — нужно выпить за такую удачу, чтобы она не оставила тебя!

Глава 4

Глава 4

— Ну, показывай своё барахло, посмотрю, что ты такого ценного набрал, пока тебя мотало на плоту, как, кхм, лист сушёный, — хриплым после перепоя голосом сказал мне кондуктор на галере моих новых знакомых. Почему-то, с ними у меня знакомство прошло, как по маслу, причём, со всем экипажем. А вот моряки Тиура с «Большой ракушки» на меня точат зуб. Особенно Тиур, получивший после моего удара и с лёгкой руки Фолда прозвище Беззубый Тиур.

— Ты сейчас сказал, как Сидорович, — улыбнулся я, услышав его речь. Голос и тон у него походили точь-в-точь на такие, как у персонажа из культовой компьютерной игры.

— Это кто такой? — кондуктор посмотрел на меня красными от лопнувших капилляров глазами.

— Да так, один знакомый из родных краёв. Любимая присказка у него была «ну, показывай, что за бодягу ты мне принёс» … как-то так.

— Вот и показывай давай, — он вернулся к старой теме. Было видно, как он страдает от сильнейшего похмелья и мечтает поскорее вернуться в таверну, где сможет надраться алкоголем, чтобы избавиться от головной боли и тошноты. Но всё изменилось, стоило мне развязать мешок с костяными пластинами и чешуёй. — Что б мне сесть на морского ежа голым задом, если это не кость со шкуры каррхала! Ты точно никому не показывал это?

— Точно.

— Даю по золотому за пластину и три золотых за малую меру чешуи!

— Сколько? Золотой за пластину? Аворок, ты меня за ребёнка держишь, который всё принимает за чистую монету? — возмутился я. По правде говоря, настоящей цены я не знал, зато примерно представлял, кем являются такие, как мой собеседник. А ещё видел, как он изменился, заглянув в мешок с моими трофеями. Так изменился, что аж не сдержал «сочного» высказывания. Скорее всего, будь он трезвее и не страдай от последствий чрезмерных возлияний, то не совершил бы такой оплошности. В таком случае я бы отдал свои трофеи за бесценок и даже посчитал, что сделка оказалась выгодной. Но раз собеседник так лопухнулся, то надо сорвать куш по максимуму. Как говорил один киногерой: куй железо, не отходя от кассы.

— Сколько ты хочешь?

— Десять за пластину и пятнадцать за малую меру чешуи. А ещё по тридцать пять монет за один бивень.

— Десять?! Да за такую цену я сам сплаваю и перебью стаю твар… стоп, что ты сказал? У тебя есть ещё бивни? Показывай!

Я развязал свёрток с озвученными трофеями и как бы между делом показал ещё и иглы.

— Ещё и шипы каменного плывуна, — пробормотал кондуктор и вытер ладонью пот с лица. — Юрий, ты точно сам всё это добыл, а не нашёл на том разбитом корабле на рифах, про который рассказывал?

— Точно-точно, не сомневайся. Так что там с ценой, берёшь или мне искать другого покупателя?

— Нужно собирать судовой совет, — вздохнул мужчина и вновь утёр пот, который буквально ручьями стекал по лицу. Не то из-за волнения, не то сказывалось похмельное состояние. — Я один такие суммы не потяну. И, Юрий, урежь вдвое свои запросы, никто тебе столько золота не заплатит. А лучше втрое.

— Это мы ещё посмотрим, может, даже поднять придётся, — не согласился я с ним.

Аворок странно посмотрел на меня и что-то невнятно произнёс одними губами. Ругался или молился?

На следующий день экипаж галеры совместно выкупил у меня все мои трофеи, отдав за всё двести семнадцать золотых монет. Как я ни торговался, но получить свою цену не вышло. Впрочем, я и так сорвал отличный куш. На такую сумму не всякий купец средней руки расторгуется во время крупной ярмарки. Единственное что мне не понравилось, это то, что на руки я получил девятнадцать монет, а остальная сумма значилась в векселе с капитанской печатью. С ним нужно было идти в банк. Надо ли говорить, что я чувствовал в душе по завершению сделки?

Охотники и искатели таких крупных сумм с собой не брали в Сах. Чтобы рассчитаться за выпивку на Башне им хватало пары монет или трофеев. Фактически, мне пришлось пойти на это, с огромным трудом задавив гордость и жадность в себе. Ведь мне требовался корабль, на котором я покину Сах. И я его нашёл — галера. Выказывать недоверие её экипажу — это настроить их против себя, как команду с «Большой ракушки». Чёрт с ним, с золотом, у меня есть глобальная цель, от которой зависит не только моя жизнь и судьба, но и жизнь Сэнги, которую пообещала возродить Приста-как-там-ее. И если придётся ради неё — цели — лишиться золота, то и хрен с ним! Как говорится, если водка мешает работе, то ну её к чёрту, такую работу. Тем более, в этом случае я оставлю за собой право отомстить за обман. Смогу ли я убить два десятка людей только из-за того, что они украли у меня две сотни золотых монет — в общем-то, небольшое состояние? Пожалуй, что и смогу. Новый характер и привычки после перерождения мастером руны помогут переступить через земную заповедь «не убий».

То, что точно помогут, я узнал уже на следующий день.

И я, и галерщики считали, что провели удачную сделку. А что принято на Земле делать в таких случаях? Правильно — отметить как следует, чтобы удачу не спугнуть для будущих дел. На Агре с этим делом всё обстояло точно так же.

Гуляли мы под открытым небом рядом с таверной, чей хозяин оказался смекалистым и создал под деревьями аналог уличного кафе только без тента над головой. А с другой стороны, его клиенты не отличались особой придирчивостью и капризами. Падающий мусор сверху — листва, сухие веточки, цветочная пыльца и соцветия, насекомые и прочее — их абсолютно не беспокоил. Столы и лавки были сколочены малой частью из пеньков и жердей из леса на острове, большей частью из останков кораблей. К слову, я ещё в первый день заметил, что к зелени здесь относятся с уважением и зазря не сломают ветку или куст.

Меню разнообразием не блистало, как и готовка. Мясо жареное и варёное, каша с мясом, мясные изделия. Конкуренцию мясу составляла рыба и различные моллюски с ракообразными. Плохонькое самодельное вино, брага, пиво и самогон из напитков. Овощи и фрукты оказались самыми дорогими, так как или привозились из обычного мира на остров, или выращивались на атолле трактирщиком. Здесь, к слову сказать, пригодились бы мои земные растения, причём, вдвойне: тут тебе и пугач для тварей, и разнообразие в меню. Но сомневаюсь, что искатели за ними поплывут так далеко. Да я и сам не желал выдавать свои секреты… Ещё и храм создательницы на том островке…

Для себя я выбрал тёмное пиво, которое пахло немного хмелем, немного гвоздикой и чуть-чуть липовым цветом. Вкус тоже понравился — никакой кислоты, как у светлого, слабая горечь и едва заметный приятный привкус, очень знакомый, но так и не опознанный мной.

Вскоре пиво попросилось наружу. Ну, с ним это постоянно бывает, хе-хе. И вот на обратном пути — мы же не свиньи, чесслово, чтобы гадить чуть ли не у стола — мне заступил дорогу незнакомый тип.

— Ты кого умуром назвал, ублюдок? — заорал он ни с того, ни с сего. — За такие слова я тебе кишки выпущу!

— Пить надо меньше, — ответил я и сделал попытку обойти сумасшедшего. Да только не тут-то было.

— Куда? Я с тобой ещё не закончил! — он сдвинулся в сторону, преграждая путь.

Рядом с перепившим наглецом появились ещё двое, а за моей спиной вышли трое и среди них был… Тиур.

— Вот оно что, — протянул я, увидев перекошенную рожу своего недруга. — Поквитаться решил, Беззубый? Зря ты, ой, зря.

— Я тут ни при чём, бродяга. Просто мимо проходил и увидел, как ты оскорбляешь достойного охотника. И готов стать свидетелем тому.

— Ты бредишь, Беззубый.

То ли на шум, то ли из-за того, что я задержался и товарищи по застолью решили меня отыскать, рядом появились несколько моряков с галеры во главе с Фолдом.

— Что тут происходит? — поинтересовался он. — Дарш, ты?!

Я заметил, как сильно изменилось у него выражение лица, когда он опознал хама.

«Зараза, во что я вляпался?», — промелькнула у меня в голове мысль. Захотелось ускориться и надавать «лещей» Тиуру с компанией и неизвестному, кто заставил Фолда напрячься. Но сдержался, решив подождать немного и прояснить ситуацию, чтобы не наломать дров.

Но, чёрт побери, каких сил мне стоило удержать себя в руках! А тут ещё и алкоголь подзуживал, толкал на подвиги.

— Этот твой новый знакомый оскорбил меня, назвав умуром. А ты знаешь, что такое нельзя спускать, — ответил галернику хам.

Фолд посмотрел на меня.

— Я первый раз слышу это слово, Фолд, — хмыкнул я. — Даже примерно не знаю, что оно означает. Тут Беззубый с этой пьяной свиньёй оплошали.

— За свинью ты будешь умирать долго и больно, — пообещал мне Дарш.

— Так я готов, — я широко улыбнулся ему. — Доставай нож или что там у тебя, и нападай, — я поманил его к себе ладонью, скопировав жест Избранного из «Матрицы».

— Завтра утром в круге богов встретимся. Так что, не торопись умирать, — осклабился он и следом громко сказал. — Я, Дарш, вызываю бродягу Юрия в круг богов за оскорбление!

— Мы услышали и признаём право Дарша на поединок! — крикнул один из тех, кто стоял рядом с ним.

— И мы признаём! — откликнулись спутники Тиура вместе с ним самим.

— В круг, так в круг, — пожал я плечами. — Не проспи и не убеги только. А хотя, куда ты на хрен с подводной лодки денешься, ха-ха. Фолд, пошли дальше веселиться, а то не хватало ещё, чтобы моё пиво выдохлось из-за этих недоумков.

Тот странно посмотрел на меня, потом пробормотал «а ну да, ты же здесь впервые и вообще не искатель».

Разговор между нами продолжил уже за столом.

— Кто такой этот Дарш? — поинтересовался я у него.

— Местный задира и убийца. Уже почти год живёт в Сахе и не покидает Башню. Вроде как убил кого-то важного и спрятался здесь, чтобы избежать мести. Здесь он не платит ни за что. Ест, пьёт и живёт за чужой счёт. Сильно не наглеет, потому ему спускают это с рук и считают, что лучше «дать в долг» несколько серебряных монет, чем быть вызванным в круг богов без шансов из него выйти. К тому же, выполняет поручения трактирщиков и некоторых капитанов, когда нужно кого-то наказать из их обидчиков и должников. В основном, благодаря этому и жив, а то бы давно получил стрелу в спину из кустов или перерезали бы горло во сне. Очень опытный боец, очень быстрый. А ещё владеет боем на клинках — ван-а-нау. Ты же, как-никак телохранитель, должен про него слышать.

— Про стиль? — переспросил я. — Так, немного. Всю свою жизнь я и всё моё окружение занимаемся другими боевыми стилями: каратэ, самбо, айкидо и у-шу. Ван-а-нау не популярно у нас.

— Самая лучшая клинковая школа и не популярна? — удивился он. — Что же это за самбо такое, если оно лучше ван-а-нау?

— Завтра увидишь, — пообещал я и задал ему вопрос. — Фолд, ты понимаешь, что этого Дарша натравил на меня Тиур?

— Понимаю, — кивнул он. — Ничего этого не случилось бы, не сверни ты ему челюсть на виду у всех.

— Я пообещал это сделать при свидетелях, — развёл я руками. — Слово дал.

— Ладно, замнём это, всё равно уже ничего не изменить, — вздохнул Фолд, чуть помолчал и спросил. — Ты уверен в себе? Думаешь, что сумеешь справиться с Даршем?

— Лучше было бы посмотреть хотя бы на один его бой. Но, думаю, что и без подобной демонстрации справлюсь с ним. А что?

— Думаю поставить на тебя золото.

— О-о, это тема, — оживился я.

— Что?

— Интересно, говорю. На самого себя ставить можно?

— Можно, — подтвердил моряк. — Вот только так ставки опустишь на себя. Кто-то подумает, что ты слишком уверен в себе. Дарша все знают, а тебя нет, так что… м-да.

Неожиданно к нашей беседе присоединилась Мирида, сидящая за столом справа от Фолда.

— Поговори с Афиллом, — негромко сказала она. — Если он заинтересуется, то сумеет и ставки поднять, и народ заинтересовать. Но тебе, — женщина посмотрела на меня, — придётся показать ему всё, что умеешь. Афилл не станет ставить на тёмную лошадку.

— Легко, — заверил я её.

Афиллом оказался владелец таверны, рядом с которой гуляла наша компания. Трактирщик же был нанятым служащим, как и пара работников на все руки, носящихся, словно белки в колесе. Он внимательно выслушал Фолда, посмотрел на меня и произнёс:

— Проведёшь тренировочный бой прямо сейчас. Посмотрю, оценю и решу, как поступить.

— Да без вопросов.

Демонстрационный бой выпало провести в сарае, где Фолд и один из работников Афилла расчистили от ящиков и корзин площадку три на три метра. Мой боец выглядел натуральным гномом, только ростом повыше, чем киношные персонажи: широченные плечи, густая шевелюра и огромная борода, заплетённая в просмоленные косички. Ладони, что твои лопаты, грудь, как бочка и короткие кривые ноги в сапогах сорок последнего размера. Несмотря на свой более высокий рост и немаленькое телосложение, я рядом с ним не особо смотрелся. «Гном» надел стальную кирасу, стальной шлем с широкими полями и высоким гребнем, работник помог ему застегнуть ремешки на наколенниках, налокотниках и набедренниках из толстой чёрной кожи. Точно так же экипировался и я с помощью Фолда. В качестве оружия противник выбрал короткую толстую дубинку и круглый щит. Я — две таких же дубинки.

— Начинайте, — скомандовал Афилл и отошёл за ящики. К нему присоединился Фолд с работником из таверны.

Гном атаковал резко, не став выжидать, без ложных выпадов. Каждый его удар сломал бы мне прежнему руку или ногу даже при наличии защиты. Сейчас же я ловко парировал вражескую дубинку своим оружием, крутясь на одном месте и заставляя крутиться «гнома». Несколько раз он пытался достать меня щитом, но только проваливался во время таких атак и быстро перестал использовать щит не по назначению.

Не знаю как, но всеми знаниями, которые вложила в меня Создательница, я пользовался великолепно, вполне сознавая, что значит каждый жест, движение, атака и отбивы свои и чужие. Даже где-то на краю сознания мелькнула мысль, что «гном» отлично владеет абордажным боем.

Несколько минут я махал дубинкой и уходил от чужих ударов. Это время мне было нужно, чтобы узнать… самого себя.

«Ладно, пора заканчивать шуметь», — подумал я и ускорился. Левой дубинкой я ударил по оружию «гнома», превратив то в облако щепы, а правой изо всех сил нанёс тычок ему в грудь. И вышел из режима ускорения, после чего сделал два быстрых шага назад.

С треском и грохотом — предыдущий шум сейчас показался игрой детей в «ладушки» — мой противник влетел в стопку ящиков и разбросал те по всему сараю. И так и остался лежать, издавая тихие хрипы да вяло шевелясь. А все мы просто стояли и смотрели на это. Никто — ладно я — не сделал попытки поинтересоваться его самочувствием или ещё как-то помочь. Наконец, к нему вернулась способность нормально дышать и двигаться. С трудом поднявшись на ноги, он повернулся к Афиллу и сказал:

— Он порвёт Дарша на лоскуты, даже не сомневайся.

И поплёлся на выход.

— Иди с ним, поможешь, — приказал хозяин таверны работнику. Тот молча кивнул и вышел из сарая вслед за «гномом».

— Хорошо, я поставлю на тебя и помогу со ставками, — сообщил мне Афилл. — И помогу со ставкой на самого себя. С тобой обговорим или Фолдом? Ты ему доверяешь?

— Доверяю. Нам всем будет лучше, если я вернусь сейчас за стол и буду дальше веселиться на глазах у всех. И надеюсь, что на шум, который мы тут устроили, внимания никто не обратил.

— Соображаешь, — слегка улыбнулся мужчина. — А насчёт шума не волнуйся, у меня тут амулеты стоят на такие случаи… можно даже калёным железом пытать — никто криков не услышит.

*****

Круг богов.

Это была поляна в лесу между башней и городком искателей. Земля на ней оказалась утоптана до каменной твёрдости, а периметр сделан из жердей и корабельных досок. Размеры — на глазок — десять на десять метров, может чуть-чуть больше. Чем-то круг богов напоминал старую, с советских или раннероссийских времён хоккейную «коробку» на стадионе в провинциальном городке, только уменьшенную.

По предложению Афилла я совсем ненамного опоздал к началу поединка. Так что, когда я появился там, то увидел, что на поляне собралось почти всё население Башни. Дарш уже стоял в круге богов.

— Прошу простить меня, боги, что я заставил вас ждать душу этого умура, — громко сказал я, перебравшись через барьер.

Вчера Фолд просветил меня, что означает это слово, сказанное в адрес другого человека. Если примерно, то это как сообщить в глаза вору в законе на «черной» зоне в лихие девяностые, что он человек нетрадиционной ориентации. Сами понимаете, что тот за такое сразу выпишет путёвку на небеса. Что интересно, в основном это оскорбление ходит в узкой среде авантюристов, наёмников, охотников и искателей Саха. Среди городского криминала и бандитских шаек за городскими стенами используются другие оскорбления. И по тому, как ругается тот или иной тип можно примерно определить его род занятий. Наверное, это своеобразное деление на касты и распознавание «свой-чужой».

Ещё хочу добавить, что, по словам моих новых знакомых, большинство искателей на атолле поверили в то, что я первым оскорбил Дарша, назвав его таким нехорошим словом. Во-первых, потому что уже успел показать буйный нрав, когда вынес передние зубы Тиуру, едва только сойдя на берег. Во-вторых, из-за того, что не представлял, кто такой Дарш и был, якобы, пьян.

Так же Фолд просветил меня, что за вечер и ночь Афилл поработал на славу, распространив про меня информацию, что я бывший легионер, который подался в охранники к купцу. Такая карьера не была чем-то редким и почти всегда те, кто ей следовали, представляли из себя посредственных бойцов. НО очень напыщенных и с огромным самомнением.

— Да я тебя… — Дарш аж задохнулся и не сумел закончить фразу, услышав мои слова.

— Что-то вчера вечером ты не выглядел таким оскорблённым, когда я, якобы, назвал тебя умуром, — зло усмехнулся я. — С чего сейчас так раскричался, а, умур Дарш?

Вместо ответа он решил напасть на меня.

Стоит описать внешность моего противника. Рост чуть выше среднего, телосложение худощавое, лицо крупное немного вытянутое и с немаленьким крючковатым носом, тёмные, почти чёрные глаза смотрели ой как недобро на меня. Вооружён он был длинным прямым узким мечом с крестообразной гардой и большим кинжалом с гардой в виде чашки с множеством прорезей, круглых и крестообразных отверстий. Если немного пофантазировать, то его оружие можно принять за пару дуэлянта — шпага и дага. В качестве защитного комплекта он выбрал кожаную кирасу, краги и перчатки. Голову и ноги оставил открытыми. Хотя, по поводу ног… носил он кожаные сапоги с высоким голенищем, закрывающим колени. Такая обувка от скользящего или слабого удара меча защищает хорошо и при этом не стесняет движения.

Со стороны зрителей раздались подбадривающие крики. Причём, все они звучали в адрес соперника.