С архимагом во главе 2

Точно.

Для этого всего-то и нужно: сказать целителю, что ритуал можно запускать.

И здесь логично.

Я посмотрел на целителя, твердо зная, что нужно ответить.

Глава 5

Спал я действительно без снов и очень долго. Проснулся, лежа на полу своей комнаты, в грязной одежде. Зато бодрый: выспался, как никогда прежде. Тело ощущалось словно накопитель, доверху заряженный энергией, а по энергоканалам двигались остатки чужой, но очень знакомой энергии — бао целителя.

И только проснувшись до конца, я понял, что архимаг дождался моего полного морального и физического истощения, после чего развел меня на "поработать". И чуть было не обеспечил свое переселение. Или же обеспечил?

Я сел в позу лотоса прямо там, где лежал, и за три удара сердца погрузился в глубочайший транс, до минуты вспоминая весь вчерашний день, начиная со сданного экзамена. Память с готовностью обнажала любопытные детали. Каждый из рассказов Апелиуса, в которых старикан умело играл интонацией, погружая меня в состояние максимальной внушительности. Хорошо, что слишком глубоко меня погрузить не вышло. Хотя и такого способа хватило бы, если бы не… что?

Я вспомнил все произошедшее вчера, неприятно удивляясь мастерству старикана. Оказалось, что вчера я таки согласился с необходимостью переселения Апелиуса, после чего целитель кивнул и выключил меня сорвавшейся с пальца рунной вязью.

Итак, ближайшая цель — найти и наказать архимага.

Повинуясь наитию, я вызвал карту школы, и карта появилась перед моими глазами.

— Нильям, послушай… — виноватым тоном начал Апелиус.

А, так его не переселили. Что ж, это значительно упрощает дело.

— Не сейчас, — зло отрубил я.

— Пацан, погоди, дай сказать…

— Я сказал — не сейчас! Я поговорю с тобой позже, когда разберусь с ситуацией, и не дай бао, ты издашь хоть один звук прежде, чем я к тебе обращусь! Клянусь жизнью, честью и всеми моими знаниями с силой: я плюну на договоренности, сожгу твое тело и добьюсь ранга мага, чтобы тебя из моего тела выжгло нахрен, старик!

И старик не произнес ни звука. Я не считал свою вспышку перебором — Апелиус вчера наговорил достаточно, так пусть сегодня помолчит.

Я отмылся, пообедал в столовой — завтрак я благополучно проспал. Там же, пока ел, выслушал новые слухи про выстраивающиеся перед пустыней армии школ Закатного луча и Павших духов.

— Но ведь они говорят, что это учения! — возразил незнакомый здоровяк-неофит, чем вызвал у меня гомерический хохот на всю столовую. Я смеялся, как умалишенный, давясь и безобразно разбрызгивая по скатерти травяной отвар. Уже пару недель, как школа опускает цены на книги заклинаний, едва ли не бесплатно раздает дорогие эликсиры с перманентным воздействием, патрули адептов вне барьеры даже не удвоены — их в четыре раза больше, чем в мирное время. И у кого-то до сих пор есть сомнения в том, что грядет война! Я даже не считаю стычек наших патрулей с патрулями противника. Потери несет и наша, и вражья сторона: если не ошибаюсь, счет убитых сейчас двадцать и семь. Мы ведем, но только из-за привычных условий: у нас в патрули уходят напрочь отбитые адепты, привыкшие закапываться в песок на сутки-другие и не стесняющиеся вызывать бурю, к которой противник совершенно не готов.

После столовой я наведался к целителю. Маг сидел у себя в кабинете, и лишь кивнул мне.

— Здравствуйте, — вежливо произнес я. — У меня странный вопрос. Не подскажете, что вчера произошло?

— Конечно расскажу. Ты пришел, весь задолбленный донельзя, принес тело, — целитель кивнул на белый сверток у стены. — А потом согласился переселить в него свою вторую душу. Влияние чужой бао на твою энергетику, пусть и минимальное, но было — я такое уже встречал у одержимых, только тем приходилось гораздо хуже. Несмотря на твое согласие и прежний договор, я решил вывести твоего подкожного друга на чистую воду: демон запудрил тебе мозги — практически принимал решения за тебя. Я предпочел поговорить с тобой, когда выспишься и в себя придешь: обеспечил долгий и глубокий сон, а слуги отнесли твое тело в комнату, благо ее номер был на твоих ключах. До кровати бы дотащили, но у тебя там слишком замудренная печать стоит, шибающая ужасом по мозгам, поэтому не рискнули заходить за порог.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я целителя.

— Тело заберешь, или твои договоренности с демоном приказали долго жить, и тело можно в расход? А может, сейчас и переселим твоего сожителя? Имей в виду, при любом выборе я стребую с тебя знания по полной.

Я помедлил. Уничтожать тело, не разобравшись в произошедшем и не найдя способов разрулить ситуацию к максимальной своей выгоде — это как бить дома технику в приступе ярости: смешно, глупо и чревато последствиями. Как минимум, сперва нужно поговорить со стариканом, выслушать его оправдания.

— Можно оставить тело у вас? Ненадолго.

— Пару суток пусть полежит, — махнул рукой целитель. — Правда, кормить и поить я его не стану, как и устраивать мышцам встряску, чтобы не было пролежней. Больше двух суток без питания, питья и движения выльются в плохие последствия.

— Это даже хорошо… — пробормотал я, попрощался с целителем и вернулся в свою комнату.

— Что будем делать? — мягко, даже ласково спросил я архимага.

Если накануне Апелиусу пришлось выложиться в попытке переселиться в свежее тело, то теперь архимаг свои козыри утратил. Я полностью контролирую себя, и теперь лишь от меня теперь зависит, быть архимагу воплощенным, или сгинуть при моем переходе на ранг мага. В подростковой ладони я держу судьбу хитрого старикашки.

— Да я сам не знаю, — мрачно ответил архимаг. — Думал, получится побыстрее переселиться, но не прокатило. Разумеется, все обязательства, которые мог, я бы выполнил, насчет этого не переживай.

— Ну разумеется, выполнил бы! — ехидства в моем голосе столько, что хватило бы отравить пару-тройку живых архимагов. — Именно на доверии строится наш дуэт, и именно потому я спокоен за все обязательства! Раз уж ты дал честное слово, сейчас быстро вернемся к целителю, и он быстренько тебя переселит.

— Что думаешь? — спросил Апелиус, проигнорировав укол.

— Это к тебе вопрос. Что ты такого можешь предложить, чтобы я забыл о твоём контроле? О манипуляциях, полностью неправильном поведении и нарушении союзного договора, назовем это так.

Архимаг молчал не меньше минуты. Я ожидал, что старик взорвется: мол, его, архимага жившего больше сотни лет, пытается прогнуть малец, жизни не нюхавший, но нет — Апелиус действительно начал предлагать. Без лишних эмоций, не юля, Апелиус говорил такие варианты, которых с лихвой бы хватило отплатить и за большие прегрешения. Обстоятельно и по пунктам мертвый император перечислял все, что он может дать мне, как генерал, трезво и без эмоций рассуждающий, какие деревни, дороги, площади и войска можно оставить врагу, чтобы сохранить основные силы, сберечь основную территорию и армию.

— Раз ты так ставишь вопрос, то слушай, что я могу тебе предложить. Я могу с помощью заклинания за пару виртуальных недель обучить тебя всему, что знаю о бое с шестом. Наработка мышечной памяти, закрепление, работа против монстров, других мечников, лучников, копейщиков и пращников — против одного, двух, пяти: передам тебе всю технику боя с шестом, которую знаю. Я не могу установить тебе ментальные щиты, но я могу обучить тебя противодействовать специалистам по менталу, у меня есть куклы, необходимые для такого обучения. Что я еще могу тебе дать? Заклинание разработало схемы по созданию эпических артефактов… ах да, в этом мире подобной системы оценки нет… в общем, с помощью заклинания я получил и могу предоставить тебе схемы создания невероятно крутых и убойных вещей. Самому Пау Лимбосу не будет жалко презентовать такие игрушки. Дам тебе полный рунный алфавит: поверь, никто из ныне живущих не знает его полностью. Я с помощью заклинания воссоздал невероятно подробный полигон и перепробовал всевозможные закорючки, подбирая ключ к правилам этого мира.

Архимаг предложил слишком многое. Даже с учетом императорского размаха дающего. Как бы меня не пришибло отдачей от такого широкого жеста.

— Ты предложил чересчур много полезных вещей, — выдавил я. Реально выдавил: произнести такие страшные слова без борьбы со своей жадностью я не мог. — В чем загвоздка?

Не знаю, в какую игру архимаг играет теперь: проверяет на прочность мою алчность, или готовится сделать что-то со своим сознанием, обрисовав мне все возможные плюшки, которые я не получу, но здесь явно есть какой-то подвох. Нельзя просто согласиться с чересчур щедрым предложением архимага и за две-три недели реального времени обрести весомое могущество. Это реальный мир, здесь не бывает настолько радужных историй.

— Ты прав, — легко согласился со мной архимаг. — И у моей щедрости есть причина. Помнишь, ты узнавал у Тифона Мясника, есть ли у него гримуар?

— Да. У него нет нужного…

— Но есть самый плохой, самый убогий, — перебил меня архимаг. — Подойди к лектору и спроси, все ли заклинания улавливает гримуар. А если Тифон подтвердит, попроси, пусть попытается скопировать или хотя бы найти висящее на тебе аналитическое заклинание. Думаю, результат тебя удивит.

Я похолодел от понимания, что имеет в виду архимаг.

— Да ты, должно быть, шутишь…

Архимаг вновь перебил меня:

— Если тебе вдруг придет в голову глупая мысль растянуть свой второй и третий ранг на года, чтобы воспользоваться аналитическим заклинанием по-максимуму, поспешу тебя огорчить: я и сейчас трачу на диалог с тобой слишком много сил, гораздо больше, чем требуется для диалога. Поддержание заклинания в рабочем режиме после того, как ты шагнул на второй ранг, стало требовать больше ресурсов, когда его задействуешь ты. Вспомни, с каким трудом ты дозвался до меня, когда был одаренным: если станешь адептом третьего ранга, а я буду на первом, мы с друг другом связаться сможем только в твоей полной медитации. Разумеется, заклинание тоже перестанет работать, потому что я тебя от него отключу, чтобы не тянул силу.

Старик может врать или шантажировать меня. Но от понимания, что Апелиус сумел таки навязать мне игру на своих условиях, легче не становилось. Если я вдруг решу не выселять его в другое тело, и стану адептом третьего ранга, он может оборвать со мной общение, даже если история про трудности общения и поддержки заклинания — ложь.

— Ладно, — кивнул я. — Раз уж ты советуешь сходить к артефактору, это и сделаю. Уж извини, доверие у меня к тебе после вчерашнего изрядно пошатнулось. Кстати, с чего ты взял, что здесь есть специалисты по ментальным воздействиям?

— Упоминания о них мелькали между строк прочитанных мемуаров и биографий. А то, что о них никто не говорит и даже не подозревает, подсказывает мне, что эти специалисты ну уж очень хороши…

Под разглагольствования Апелиуса я дошел до стенда с расписанием лекций. Отыскать преподавателя получилось легко, и к аудитории я подошел за минуту до того, как из нее выскользнул лектор.

Тифон Мясник выслушал мою просьбу, счёл её странной, но все же согласился проверить меня на неуловимое заклинание. За пять стартов, потому что "вы же понимаете, что моё время не бесплатно?". Кажется, я знаю, почему его прозвали мясником. Наверняка по школе ходит история, как он из задолжавшего ему школьника, у которого не было при себе ни гроша, вырезал вживленный артефакт и продал его, закрыв долг.

— Готовы использовать заклинание? — спросил Тифон, глядя на страницы окованной железом книги, парящей на уровне его глаз.

— Да.

Апелиус тем временем уже вовсю игрался с заклинанием: вызвал и подвесил на край зрения полотно с характеристиками Тифона, а потом — пускал по комнате нарисованных зайцев. Я тоже присоединился к старикану и вызвал перед глазами книгу из библиотеки.

— Начинайте, — скомандовал Тифон, разом убив мою надежду на положительный исход эксперимента.

— Уже начал, — со вздохом ответил я.

— Что ж, значит, либо ваше заклинание не проявляется ни на одном из всех известных энергетических уровней, либо у вас проблемы с психикой и вы видите и ощущаете то, чего нет, — констатировал Тифон.

— А если гримуар недостаточно мощный? — я попытался уцепиться за соломинку.

— Тогда артефакт просто разрушился бы, не в силах вместить информацию о заклинании. Но прежде, чем это случилось бы, на листах что-то, да проявилось. Но как видите, — Тифон развернул книгу ко мне листами, — бумага чиста. Абсолютно чиста. И если это все, я пошел. Удачи вам в ваших делах.

— Нет, пацан, чуда не будет, — поддакнул Апелиус, пока я потерянно смотрел в спину Тифона. — Заклинание — часть моей души. Ты не поместишь его в гримуар потому, что сделать это попросту невозможно.

— Так… А если ты отдашь ему команду скопировать себя в мою голову?

— Невозможно. Поверь, будь какой-то выход, я бы предложил его сразу, еще до возни с гримуаром.

Очень вряд ли. Но ссориться со стариком на фоне и так расползающегося по швам доверия я не стал. Такие моменты точно не помогут разрешить ситуацию.

— Это серьезная проблема, — уронил я. После того, как слова отзвучали, я почувствовал, как напрягся Апелиус. Вероятно, сработал какой-то рефлекс старика, потому, что его контроль пополз мягкими нитями вдоль моих энергоканалов, но ощущалось это не страшнее щекотки. Впрочем, через секунду старик одернул себя.

— Что думаешь по поводу предложения обучить тебя всему вышеперечисленному взамен заклинания?

— Ты ведь с самого начала знал, что ничего не получится, так? — спросил я архимага.

— Да, — просто ответил Апелиус.

— В таком случае мне не кажется, что озвученная цена сравнима с заклинанием.

— Вот как? — ироничным тоном спросил архимаг. — В таком случае, чего же ты хочешь, жадный мальчик?

— Всего.

Глава 6

Следующие две недели стали для меня временем открытий. К примеру, я узнал, что Апелиус, напрягая всю мощность заклинания, может ускорять время в виртуале в тридцать раз. В тридцать, блин! В лаборатории куклы-зельевара время было ускорено до восьми раз, а здесь — тридцать! Теперь понимаю, что архимаг мог в любое время если и не поставить на паузу внешний мир, то уйти в глубины заклинания, где за пару секунд реального времени пройдет минута, за которую можно найти варианты решения проблемы. Если таки архимаг переселится в созданное для него тело, я точно против него в бой не выйду, и в Рао Галдан играть не сяду — у него будет в тридцать раз больше времени на размышления. И это я еще не беру во внимание все ресурсы аналитического заклинания, полные возможности которого я осознал лишь в эти недели. А может, возможности заклинания, которые мне показал архимаг, все еще изрядно преуменьшены — старик оказался тем еще параноиком, раз скрывал свои возможности до самого конца. И наверняка часть все еще скрывает.

Я выучил полный рунный алфавит, в котором не было пробелов — теперь я мог построить любую печать с помощью бао, и изрядно упростить уже построенные. Там, где прежде я использовал три-четыре руны, будто дикарь, пытающийся говорить с энергией мира на ломаном Каэльском, теперь могу поставить один знак, который встает в печать идеально и несет в себе в разы больше смысла, чем предыдущие три. Понятное дело, что в реальном мире я проверю на вшивость каждый полученный знак, но если они не несут в себе подвоха, то я — второй человек в мире после Апелиуса, который знает все руны.

— А как ты вообще добыл эти знаки? — спросил я у Апелиуса.

— С помощью виртуала прогнал через заклинание всевозможные комбинации черточек, кругов, полукругов и палочек, и записал результат.

— Вот так просто? А ты уверен, что руны будут работать в реальном мире так же, как в виртуале и нести в себе те же самые смыслы?

— Не понимаю, что тебя удивляет. Ты ведь перед созданием своих заклинаний изучал их в виртуале? Изучал. И смотрел, правильно ли оно работает. Мое заклинание изначально проектировалось с возможностью создания тестового полигона, в котором будут действовать любые законы окружающей реальности.

После изучения рун пошел черед артефактов, и здесь сложность задачи была на порядок выше, чем запоминание нескольких сотен закорючек. Теория конфликтности и взаимоусиления контуров, сложносоставные артефакты из трёх и более цепей, каждая из которых оснащена своим камнем души, трехмерные печати, ритуалы создания разумных артефактов, которые нужно начать с призыва, подчинения демона, а потом помещать вызванную душу в предмет.

Я обрабатывал материалы в виртуальной мастерской: вымачивал кожу в специальных составах, вытягивал из материалов бао и наоборот, насыщал их, и понимал — если бы Апелиус хотел устроить взрыв в школе или убить конкретного мага вне места его силы, у императора получилось бы. Артефакты, которые создавал я по его урокам, были уникальными и невероятно мощными, от них точно не отказался бы ни один маг со школы. Даже сам Тифон Мясник приобрел бы как минимум один артефакт, чтобы разобрать его и понять принцип работы. Уроки артефакторики от Апелиуса базировались на тех же самых рунах, на тех же самых управляющих контурах, на сопряжении микропечатей, на дозированной подаче энергии из камней души, но ритуалы были выверены до абсолютности. Ни единой лишней или недостаточно точной руны, ни единого сантиметра пространства без руны. Знаки сплетались в идеальные цепочки, в просьбы, оборачивающиеся атакующими плетениями. На каждый тип материала были свои рунные цепочки, печати, максимально ему подходящие. О том, что кожу можно вымачивать в зельях и составах, изменяя её свойства, я не знал, об этом не говорилось ни в книгах, ни на лекциях. Апелиус отступал от привычной мне системы артефакторики, затрагивал как зельеварение, так и природную магию, и контроль энергий, и другие магические сферы. И главное — это прекрасно работало! Схемы создания артефактов Апелиус специально подбирал под меня: под мои возможности и энергетику. И главное — Апелиус не заставлял меня заучивать схемы изготовления артефактов: он отвечал на любой вопрос, объяснял и пытался в первую очередь донести до меня правила артефакторики, научить меня ей, чтобы я сопоставлял знания и мог построить ритуал с нуля. Архимаг объяснял, какое значение имеет выбор правильного состава для обработки кожи, советовал создавать инструменты для себя самостоятельно, насыщая расплавленный металл своей собственной бао, чтобы ни одна эманация чужих энергий не трогала ни инструментов, ни артефактов во время работы. В результате выходили артефакты, не только по мощности превосходящие поделки того же Тифона Мясника, но и по удобству. Защитный браслет, созданный мною в виртуале с помощью выкованных мною же инструментов, ластился ко мне, как живой, и кроме щита создавал вокруг тела ауру, куда можно было слить лишнюю бао, слегка расширив собственный энергетический запас. Артефакт в форме острой насадки на боевой шест позволял бить невидимыми лучами очень едкой энергии, растворяющими любой щит и калечащими энергетику адепта. Не знаю, верить ли комментарию архимага, но по его словам, такая агрессивная энергия даже мага проймет. Осталось только найти нужные материалы и сотворить все эти предметы в реальности, и я выйду в дамки.

Перчатка, позволяющая бить несколькими энергиями одновременно, платформа для полетов, стационарный защитный артефакт, накрывающий щитом — куполом пространство диаметром в тридцать метров — эти предметы были невероятными в своей сложности и полезности, но точно не являлись вершиной того, что можно создать с помощью аналитического заклинания. Почему я в этом уверен? Да потому, что в показанных мне схемах использовались камни души, но не ядра. И этого вполне хватало для грандиозных по силе заклинаний. Представляю, какие артефакты архимаг может построить на ядрах души!.. Хотя нет — не представляю.

Дальше пошли тренировки с шестом. Апелиус взялся за меня всерьез: ставил каждый удар, выверяя до миллиметра мои движения, учил не просто бить противников, в роли которых выступали движущиеся манекены, а смотреть на ситуацию, как на партию в Рао Галдан: просчитывать каждого соперника из группы — порядок, в котором они идут, кто в группе главенствует, о чем говорит экипировка противников, движения, кто какую возьмет на себя роль, как каждый отреагирует на мои ходы. Я запоминал с помощью действия заклинания бесчисленные стойки и варианты ударов — в теле возникал дискомфорт, объясняющий, где стоит довернуть бедро, либо встать чуть иначе, для усиления удара. Под ускорением дни превращались в месяцы, тренировки сменялись тренировками и тренировками. После отработки базовых движений, когда уроки въелись в мозг, когда я стал двигаться и бить идеально, пришло время сражений. Сперва — с безликими манекенами, двигающимися идеально и вместе с тем — предсказуемо, потом — со всеми знакомыми адептами, начиная с перворанговых, и заканчивая третьим рангом. При проигрыше поединок повторялся до пяти побед подряд. Я даже научился примерно высчитывать характеристики соперников, определять, кого стоит пробовать запугивать, давить, а кто озвереет от таких попыток.

Апелиус разошелся на полную: детальнейшие сцены для тренировок одна за одной сменяли друг друга. Больше не было никаких тупых кукол, каждый противник был дьявольски умен и знал тактику едва ли не на уровне самого архимага. Невероятно реалистичные таверны с угрюмыми трактирщиками сменяли собой мрачные и грязные переулки городов, в которых абсолютно все — от закутанного в обноски ребенка, до старика с белесыми слепыми глазами, стремились убить меня за монеты. Никаких больше кричащих девчонок с яблоками — если кто-то и кричал, то только чтобы отвлечь меня и заставить повернуться спиной к вооруженному клинком подонку.

За каждый из четырнадцати ускоренных дней я осознавал больше, чем за все прошедшие месяцы обучения. За каждый день виртуальных тренировок любой адепт школы отдал бы все, что имел и продался в рабство сам. Но омрачало это невероятное обучение осознание простого факта: я не могу взять неизмеримо большее. Я пользуюсь трудом невероятнейшего по силе аналитического заклинания, но я не могу взять это заклинание себе. И даже при всей полезности получаемых мною знаний и навыков, я знаю, что Апелиус будет впереди, просто потому, что архимаг сможет устроить себе таких тренировок в десять, в сто, в тысячу раз больше! На фоне такой мощи желание захватить империю выглядит не дурацкой из-за недостижимости мечтой, а средненьким по изощренности планом на ближайшую сотню лет.

После всех тренировок я мог без усилий разделать любого адепта любого ранга, без всяких ухищрений в виде предшествующих сражению восьмидесяти виртуальных поединков. Теперь по мне попасть можно было лишь площадными заклинаниями.

Осознание своей крутости убили тренировки в рандомных виртуальных пространствах. Апелиус спросил, готов ли я, и после подтверждения перекинул меня за столик вполне мирной таверны. Я, готовый убивать и уворачиваться, даже растерялся.

Спустя пару секунд ко мне подошла молоденькая подавальщица в коротком синем платьице и белом переднике.

— Чего-нибудь желаете? — спросила девушка

Сложно сориентироваться, если ты попал в незнакомое место буквально только что.

— Э-э…

Слышу шаги сзади — оборачиваюсь буквально на секунду, чтобы увидеть в паре метров от себя ещё одну подавальщицу, несущую на кухню поднос с грязной посудой, а потом снова сосредотачиваюсь на стоящей передо мной девушке.

— Будете что-нибудь заказывать? — повторила она.

— Можно воды?

Мило улыбаясь, подавальщица кивает.

Возле шеи вдруг вспыхивает боль, уходящая куда-то под ключицу. Отскакиваю, отшвыривая стол. Слышу грохот падающего подноса. Девчонка, которая шла ко мне со спины, мило улыбается, глядя на меня пустым взглядом. Из меня торчит рукоять ножа, всаженного в плоть отнюдь не с женской силой. В глазах темнеет.

Смена декораций.

Я сижу в лесу, на обочине дороги, перед разложенным на куске ткани нехитрым обедом. Вокруг — пасторальная картина.

Так. Судя по прошлой ситуации, сейчас меня должны…

В лесу трещит ветка под чьим-то сапогом, а секунду спустя в мою грудь что-то бьёт, едва не опрокидывая меня на спину. Боль расцветает через мгновение после удара — из моей груди торчит хвост стрелы. Пока я с неверием пытаюсь решить, что делать, и падаю в сторону, чтобы уползти с линии выстрела, рядом с первой стрелой вонзаются ещё две. В глазах темнеет.

— Всегда держи ситуацию под контролем, — ворчит Апелиус, пока я корчусь в фантомной боли. — Это, нежить тебя побери, база! Я уже задолбался тебе объяснять этот момент, так что за меня будут говорить мои уроки. Понимаю, непросто постоянно быть начеку, но ничего, пацан, мы вытащим тебя из паутины расслабленной неги.

Смена декораций.