Красный Дракон с позывным "Змей"

-С тобой Сашко разберёмся позже, как говорится по результатам вылета, и с особистом тебе нужно поговорить. -тут все и припухли, как-то не подумали -ведь чужой в расположении, но комиссар, отдав распоряжения как бы взял ответственность на себя, -всё товарищи по местам, готовим технику, будет второй вылет, может не один. Пошли, - кивнул он лётчикам, - на КП уже интересовались, что это вас нет на доклад. Кстати, как слетали? -ответа слышно уже не было.

Механики, мотористы, прибористы, оружейники спешно разошлись по самолетам. Напарники со специалистами быстро провели подготовку, помогли оружейникам обслужить пушки и пулемёты, они тоже любят ласку, уход и смазку. Ухаживать и смазывать особо не пришлось. А вот толику ласки уделить не помешает, вот и пощупали, покачали и погладили: - вы уж не подведите в деле. Потом к соседям. Никто, толком, ничего не понял в каких-то крылышках, хоботках, а вот моторы заработали мелодичней, что ли. И вообще было впечатление - самолеты как будто встрепенулись и рвутся в небо.

Ракета над КДП, значит вылет. Вновь лётчики спешат по машинам. Теперь вылет шестёркой, первую тройку ведет комэск Попов, вторую Строгий. Доклад, осмотр. Паша в кабине - пристегнулся, проверил ОУ в ИП (исходное положение органов управления), - от винта. Мотор схватил с пол пинка. Предупрежденный, он действовал аккуратно и всё равно самолёт рванул со стоянки несколько резковато, вот о чем говорил Лёша Смирнов. Все на полосе. Звено ком эска уже в воздухе. Шаг-газ вперед, отпустил тормоза и в полной мере оценил полторы сотни лишних кобыл под капотом. Оглянулся -ведомые на местах, значит и у них движки тянут как надо. Отрыв. Ведущего группы догнали скоростью, быстро. Пристроились выше и правее, выровняли скорость. "Да, точно, обороты ниже обычных, -ну будем посмотреть." Летим. На высоте 1,5 - 2 тысячи метров слой сплошной облачности, а над мостом приличное окно. Нам команда: - лезть в верх, смотреть, что за облаками.

Алексей к самолету уже приноровился, второй вылет и ведущий не тормозит, посмотрел, как немного подергался Лёва и тоже успокоился. Тут он проморгал маневр командира, чтобы не зацепить облачность тот заложил резкий вираж в его сторону. Ещё и зевок, чтобы не столкнуться пришлось резко нырять под ведущего, опять разборки будут. Загрузил винт, добавил газ, огляделся - мать.., мать.., мать!!! Из за края облачного окна выскочила четверка мессеров, а пара Строгий - Штерн продолжая вираж как раз подставляла им хвосты. Фрицы не преминули этим воспользоваться. Атака. Радио предупредить нет, об этом и не думал, решение показалось единственным - в лобовую, только бы движок набор вытянул, только бы не свалиться. Рычаги вперёд: "Выноси родимый!" И он вынес-вытянул. Всё, фашист в прицеле, ещё, чуть, поддернул вверх и длинная очередь из всех стволов впилась в морду ведущего немца, того буквально разорвало в клочья. -Боекомплект рванул, что ли? -мелькнула мысль где-то в глубине сознания. Некогда. Увернулся от обломков, успел дать короткую по ведомому и, кажись, зацепил. Лобовая скоротечна, около тысячи на сближении. Вторая пара в стороне ушла вниз. Паша с Лёвой, наконец, заметили это безобразие и рванули в догон. Так и вывалились под облака: -пара мессеров, за ней пара ишаков и я в сторонке (что в сторонке потом сыграло важную роль). А тут обстановка хуже некуда. Под слоем облаков четвёрка мессеров сопровождает две тройки восемьдесят седьмых (видимо первая четвёрка - на расчистке, а вторая непосредственное сопровождение). Попов принял смелое решение атаковать Юнкерсы в лоб, в общем правильно -главное нарушить им строй. Атака удалась -ведущий фашист задымил, клюнул вниз, но сбросил бомбы, выровнялся и поковылял на запад. Вот только комэск на выходе завернул левый вираж, правый ведомый отстал ему и прилетело. Он задымил и поковылял уже на восток, благо его тоже не преследовали. Нас осталось - две пары и я в засаде. Пара мессеров атаковавшая нашу тройку, на выходе по привычке полезла вверх за запасом высоты для соколиного удара, да выскочила прямо на меня. Пара коротких очередей. Толи попал, толи испугал, но они без остановки ушли в облака и больше их не видели. А истребители схлестнулись пара на пару, немцы вверх не уходили, видимо их предупредили об опасности под облаками, а в горизонте ишак мессера превосходит. Завертелась свара. А я неожиданно оказался в хвосте у лаптёжников. Подошёл снизу сзади и ввалил замыкающему от души. Тот вспух огромным огненным шаром, так что зацепил и своего ведущего (в бомбу теперь попал, что ли). Экипажи пикировщиков поняли, что прикрытия нет, а их убивают, дали стрекача, сбросив груз как попало. Вышли из боя и истребители с ничейным результатом. Наши не возражали, скоростью мессера не догнать. Топливо в интенсивном бою уходит быстро, так что стоило мне наконец то занять своё место в строю, как пришёл сигнал: "Домой".

Итог вылета -наших целых пятеро, один пилот ранен (ранен так себе, крови много потерял), машина под списание (как он её до полосы дотянул одному богу известно). Немцев я двоих, точно завалил: -мессера и юнкерс, и может подранил кого, одного пикировщика хорошо приголубил Попов (потом выяснилось -он все-таки упал, лётчики живы, попали в плен).

На предварительном разборе вставили фитиль за то, что не выдержал строй. То, что благодаря этому своевременно заметил противника и прикрыл командирскую пару тоже отметили. Оба происшествия произошли из-за потери места ведомым, в мом случае обернулось благом, а в звене комэска потеряли самолёт и, временно лётчика. Невольно встал вопрос о целесообразности тройки у истребителей. Ответ -очевиден, но есть инструкции и наставления. Пришлось оставить на потом. "Потом" оказалось очень скоро. А пока обсудили тему двигателей. Паша и Лёва были, просто, в восторге - тяга и приёмистость выше всяких похвал, запас топлива на посадке приличный в отличии от первого звена.

- Что ж, придётся этого паренька брать на довольствие, пусть научит наших дуболомов уму-разуму, - решил капитан, - пока пусть поможет со всеми остальными самолётами эскадрильи, а то таким темпом отберут его у нас, хорошо если в полку останется. Правда отдать указание оказалось некому.

Сашко уже полчаса сидел у полкового особиста и самым подробным образом рассказывал свою биографию и всё что с ним приключилось. Толи на НКВД много лишнего навалили, толи этот был правильным, но с парнем общался вполне адекватно. Проверил документы. Сидящий здесь же сержант быстро записал рассказ и ответы на вопросы. Опрос был конечно дотошный, опыт Василия позволил уловить несколько крючков и ловушек с назначением поймать на нестыковках. В итоге сказал еще всё проверит и похвалил за то, что сумел сохранить документы.

- Это -завхоз, если бы не он, всё потерял бы!

-А что это ты такой спокойный, -вдруг спросил особист, -ни волнения, ни недовольства?

-Так вы делаете своё дело, и должны делать его хорошо. А то будет как у нас.

- А что у вас было?

-В городе подстанцию охранял караул, к ним на машине подъехали сапёры, показали бумаги, сказали, что им приказ заминировать здание. Ну те их пустили, а как они уехали, через час так рвануло, что ни подстанции, ни караула. Да только к этому времени охрана сменилась. Так и узнали. Саперов поймали, оказались переодетые диверсанты, ещё до войны заброшенные. Нам это военрук рассказал, чтобы мы бдительность повысили, мол, на детей мало внимания обращают, а вы наблюдайте и докладывайте, сами не лезьте -дров наломаете. Так что вашу работу считаю необходимой. Какие тут могут быть претензии!

- Удивил! Хорошо, что понимаешь.

Окончание их разговора слушал вошедший комиссар

- Ну как?

- Как и предполагали.

- Там группа Попова вернулась. Потеряли один самолёт, лётчик ранен. Встретили группу Ю-87 под прикрытием восьми мессеров, отработать не дали, а твой Лёшка (уже мой?!) -кивнул на Сашка, - двоих завалил и еще двоих подранил так, что те вышли из боя. И Попов одного завалил. Твои моторы (уже и моторы мои?) отработали выше всяких похвал, вообще если бы не звено Строгого, неизвестно как бы все получилось. Командир приказал так же подготовить всю эскадрилью Попова.

- Ты с ним, если всё, - особисту, - отпускай.

- Ты, - парню, - иди на обед, полковой инженер знает, после поработаешь под его руководством. Или он под твоим, - добавил он так, что услышал только лейтенант НКВД и оба усмехнулись.

После обеда два звена из второй ушли на охрану моста, а в первой вылеты больше не планировали. Инженер полка перехватил Александра на выходе из столовой, и они вместе пошли на стоянку самолётов.

- Как у тебя так получается, -поинтересовался старший.

- Чувствую, что так надо, а как это объяснить я не могу.

- Ладно. Посмотрим.

Но на стоянке дело не заладилось. Мотористы, с которыми работал Сашко, честно, пытались выполнять его команды. Попробовал и инженер, но толку практически не было. Пришлось послать за Гришей и всё получилось. Комариное крылышко, комариный носик и мотор радостно поёт, и все это понимают. Даже, командир полка, пришедший посмотреть на это действо (ему, конечно доложили о возникших трудностях), оценил. Дал команду провести занятия с лётным составом по новому поведению боевых машин, и забрал команду настройщиков на свой самолет.

- А что не получилось с другими механиками?

- Да они меня не понимают, они стараются, но не чувствуют. Вот Григорий Иванович чувствует, ему и говорить почти ничего не надо. Настройка командирской машины много времени не заняла. Самолет был готов к вылету, поэтому командир сразу решил проверить результаты новшества. На взлёте он испытал те же чувства что и Смирнов, и Строгий, и Штерн -значительно возросшую тягу. В полёте - тяга и приёмистость, в пилотировании -чуть большую устойчивость, а управляемость, как прежде - отличная. Крутнул несколько фигур и полез на высоту. Скороподъёмность порадовала. Когда он собрался уже переходить в пикирование, увидел, что возвращаются четыре самолета группы второй АЭ. А их преследуют две пары мессеров. - разгоняются на пикировании, атакуют и вновь на высоту. Атака повторяется. Наши маневром уходят, но сами сделать ничего не могут. На землю пошел приказ на взлёт дежурного звена (благо самолет был с рацией). А сам имея значительное превышение атаковал набирающую высоту, а потому теряющую скорость пару фашистов. Солнце прикрыло заход, так что появление нового действующего лица для всех стало неожиданным, особенно удивился немец, у которого очередью полностью развалило заднее оперение, лететь так невозможно и ему срочно пришлось покинуть остатки самолета. Вот и работа для роты охраны и особиста. Охотники превратились в дичь. Ведущий, лишившись напарника, решил резким маневром уйти с разгоном в низ, но не тут-то было. Запас по скорости и тяге позволил русскому пилоту быстро настичь врага. В небе дополнительно к белому одуванчику парашюта, добавилась огненная комета. Отсюда никто не выпрыгнул. Вторая пара немедленно вышла из боя.

Облёт получился боевой. Радость победы омрачало отсутствие двух бортов из второй. Причина выяснилась на земле. В заданном квадрате шли колонной звеньев, немцы двумя парами ударили сверху "соколиным ударом", видимо "охотники". Тройки лишённые главного преимущества И-16, - манёвра, стали лёгкой добычей. Первой же атакой были сбиты оба ведомых второго звена. Один выпрыгнул с парашютом, его судьба не известна. Второй погиб. Не вольно пришлось перестроиться в пары, стало легче маневрировать. Могли только уклоняться. Хоть бомберов не было. Уже на возвращении были атакованы другой четверкой, наверно навели. Бензина в обрез, могли и не долететь.

Итог дня - пять побед, три самолета - минус, один пилот погиб, один ранен, один не известно. Правда прыгал над своей территорией, если жив объявится. Вроде баланс положительный, а настроение мрачное. И не в том дело, что потери, а в том, что потеряли все три бездарно. И что с этим делать? Полк, на начало войны, базировался не так близко к границе и несколько в стороне от основных направлений ударов. Пострадал меньше других, тем не менее, за эти две недели понес значительные потери. Из 70 предвоенных осталось 37. По 12 в первой и второй, 6 в третьей АЭ, 3 полковых и, чудо, 3 связных ПО-2. Тренировочные спарки отдали в учебный полк. Одну не взяли -слишком убитая. Боевой работой занимаются в основном 1ая и 2ая. В третьей звенья по очереди несут боевое дежурство. Сегодня во второй осталось 10, в первой 11. Надо ли пополнять? Чем? Третью расформировать? А тут еще приказ о подготовке к перебазированию, день два и подальше на восток откатимся. Не много компенсировали настроение результаты облета и воздушного боя. Как и говорили лётчики, после работы пары Киселёв - Смушкевич, самолёт как будто подменили, -тяга, приёмистость, скороподъёмность. Более устойчив, стрелять стало легче, двух стервятников снял в две очереди, а маневренность осталась на уровне. Надо бы распространить опыт, но там какие-то сложности. Ладно вечером обсудим со штабом.

Все на аэродроме видели бой. Радость от сбитых на глазах фрицев (обычно бои для техников происходят где-то там за горизонтом) покрыла, пока, горечь от потери своих. Сашко же обратил внимание на то, что остальные не заметили. От попаданий мессеры развалились в клочья, особенно второй. Вспомнились слова Алексея про взрыв боекомплекта и бомбы в им подбитых. Подумалось что это неспроста. Надо это обдумать и еще почему не получилось с другими механиками, результат был, но ни в какое сравнение как при работе с Гришей. Опыт Василия посеял смутные сомнения. Ладно, это надо загрызть и переспать. Поужинали. Спать положили у лётчиков на место убывшего пилота первого звена. Столько произошло за этот долгий день, казалось не уснуть. Нет, только прикрыл глаза, уже трясут за плечо. Оказалось, аэродром уже давно проснулся, лётчики ушли на предполетные, будить посчитали не обязательным, завтрак проспал. Прислали посыльного из штаба, срочно вызывают (интересно в армии бывает не срочно). Подскочил, кое как привел себя в божеский вид. У штабной палатки пришлось подождать пока закончится совещание командиров, минут через десять, откинулся полог тамбура и некоторые из них отправились выполнять поставленные задачи. За ними выглянул инженер:

-Молодого нашли? -спросил он у дневального на выходе.

-Так точно, - и громко крикнул, -Смушкевич, к командиру!

Сашко тут же появился из-за угла палатки.

-Давай! - пропустили его в перед.

-По вашему приказанию прибыл! - моторика Василия дёрнула руку к виску, но остановился, и голова пуста, и вообще не военный. Почти все обратили внимание на этот жест, а особист с комиссаром многозначительно переглянулись.

- Так, молодой человек, вашу вчерашнюю работу и я, и лётчики 1ой, оценили в полной мере. По вам тоже, более менее ясно, теперь хотелось бы знать, что вы об этом думаете? - в официальном стиле задал вопрос старший полковой начальник.

- Товарищ командир, я уверен, что могу быть полезен вашей части, если можно, оставьте у себя, вроде как юнгой на корабле. В моторах я разбираюсь и приложу все силы, вы не пожалеете. Хочу бить фашистов, пока они не кончатся!

- Хорошо, Сашко. Мы тоже считаем, что будешь полезен. Тогда так: первая сегодня работает, вторая в резерве, тебе задача - подготовить их как вчера мой! Ясно?

- Так точно! Только Григорий Иванович нужен.

- Уж куда без него.

- Может поищем во второй напарника? - вмешался инженер.

-Нет, экспериментировать будем потом, Киселёва замени на своё усмотрение, этим помощь организуй, если нужно. Да еще форму какую и комбез по размеру пусть старшина подберёт. Всё давайте.

--Что, так проняло? - спросил комиссар, когда те вышли.

- А, что есть проблемы?

- Да, вроде бы нет. Молодой, честь на входе хотел отдать, ещё кое-что по мелочи.

- Я заметил. Да проняло! Можешь представить: полчаса и совершенно другой самолет - мощнее, лучше, послушнее. Ишак в управлении строгий, а тут как будто продолжение тебя. Целиться удовольствие, прямо магия!

- Но, но! Никакой мистики! - рассмеялся комиссар. - Кстати, надо парня поставить в штат и на довольствие, -обратился он к начальнику штаба.

- Да. Да. Вакансий хватает, - подтвердил командир, - подготовь приказ, я подпишу.

- Хорошо.

Глава 3.

ВТОРОЙ ДЕНЬ В ПОЛКУ

Когда вышли, мне предложили двигать к Грише на 21й и там подождать. По дороге заскочил на кухню. Клянчить не пришлось, от завтрака кое-что осталось. Порекомендовали завтрак не пропускать, от всей души с ними согласился и прежде, чем помчаться на стоянку, переговорил с одной из девушек-подавальщиц. Дело в том, что она рассказывала подруге про нового кавалера. Мол какой обходительный, конфетки-семечки, рукам волю не давал. Всё расспрашивал да жалел как ей должно быть тяжело на работе. Она не предполагала, что её слышат. Василия, аж передёрнуло от такой наивности. Попугал и предложил обратиться к особисту, иначе могут привлечь за измену. Про себя решил, не послушается, сама виновата, доложу. Как потом оказалось, послушалась. А особист провернул контрдиверсионную многоходовку с нашумевшим результатом. Позже поблагодарил за бдительность.

Первая прогревала моторы, и я стал напряженно прислушиваться к их звуку, отклонений не услышал ни у кого. Вот и хорошо. На стоянке смирновского самолёта сообщил, что Гришу у них забирают, а пока заглянул под капоты оружейников. Постарался, не мешая им, погладить пушки и боекомплект. Вспомнилась картина сбитого истребителя. Может это я так увеличиваю мощь взрывчатки. Мысль, конечно, самонадеянная, ну а вдруг! В памяти Василия что-то было про рояли для перемещенцев, но пока статистики и времени для анализа очень мало. Увидев меня, Гриша очень обрадовался:

- Появился! А то я думал тебя на совсем забрали.

- Забрали, забрали. И тебя тоже, - и объяснил ему ситуацию и наши задачи,

- Так что будем работать в паре.

-Это -хорошо, - довольно согласился он. Для меня встреча, неожиданно, оказалась более чем приятной. Казалось бы знаю всего сутки, а прямо родной человек, рядом с которым просто хорошо. Додумать мысль не успел, появился инженер полка. Представил замену моториста, мне выдал тючёк, в котором оказался технический комбинезон. Остальное надо будет получить у старшины. Пока Гриша передавал "хозяйство", переоделся в робу, на голову пилотка -всё теперь меня не отличить от аэродромного люда, а то хожу по стоянке в гражданке как белая ворона.

Проводили на вылет 3е и 4ое звено, у начальства и помимо нас дел по горло, но вот он освободился, и мы двинулись к стоянке 2ой АЭ. Самолетов у них осталось 10, правда один самолёт и лётчика передавали в первую для комплекта. С него и начали. Всё прошло штатно, погоняли двигатель, убедились в его нормальной работе. Технический экипаж остался заканчивать подготовку. Высокое начальство посчитало своё присутствие лишним и убыло по своим делам, передав опеку начальству местному. На следующем самолете инженер эскадрильи предложил сам заменить Гришу: - Я посмотрел, как вы работаете, ничего сложного. Доказывать ничего не стал, пусть попробует.

Попробовал. Кое-что получилось. "Вот видишь, хорошо же, -ликовал он.

- Получше чем было, но это не то, -ответ его смутил. -Григорий Иванович давайте работать.

Через пятнадцать минут: - Понял, убедил, каюсь, больше мешать не буду. Пойдём на следующий?

И так до обеда по 20-30 минут на самолёт с переходом и перекуром, но всё закончили. Села после вылета 1я АЭ. Вернулись все, но четвёртое звено потрепали. Снова на подходе к аэродрому, четвёрка мессеров-охотников ударили по ведомым замыкающего звена. От единственной атаки, почти, увернулись. На одном самолёте крыло подлатать, а вот на втором пуля 7.95 попала в мотор, придётся поковыряться. Гриша, само собой, да и я тоже воспринимали первую как свою. На второй вылет сходили: первое звено, усиленное звеньевым из второй и звено л-та Строгого. У них обошлось без боестолкновений. Матчасть отработала нормально.

После обеда встретились с полковым инженером. Доложили результаты по второй АЭ. Он предложил продолжить с третьей. У меня было встречное. Резоны такие: -третья сидит в ДС, до завтра потерпят. В первой, как раз по двигателю, не боеготовый самолёт, а с ним и звено. Давайте поможем устранить неисправность, если останется время, к Карманову, если нет, то завтра. "Подшаманим" не снижая боеготовности.

- Логично, - согласился он, - хорошо, скажите Богданову, что я послал конкретно на восстановление самолёта. "Кармановские" завтра кровь из носа. Ясно!

- Так точно, - гаркнули мы синхронно, будто долго тренировались.

С ремонтом получилось и просто, и сложно. Просто: -поврежден карбюратор и кое-что навесное. Сложно: -запчасти приготовили к перебазированию и нужные оказались упакованные и, как всегда, в низу штабеля. Решили инженерную службу пока не мучить, глянуть на списанных. Нам выделили полуторку и мы: -штатный моторист, Гриша, я и два бойца, отправились на промысел. Кроме запчастей, поездка дала еще один, неожиданный результат, незаметный другим, но прояснившим кое-что о нас с Гришей. По началу не понял, как среди рядов разрушенных, полуразобранных фюзеляжей, найти нужное? Невольно я приложил руку к борту. Возникло вИдиние: - разорванные тросы, гнутые тяги, мертвые механизмы, а вот эти как бы живые! Это вИдиние было не чётким, как в тумане, тем не менее, определиться позволяло. Приложил руку к следующему - здесь тоже не то. На третьем догнал Гриша, спросил, что я делаю и облокотился о фюзеляж. Словно ветром сдуло туман.

- Не касайся самолёта, - тот в недоумении отшатнулся. Картинка чуть потускнела, но осталась чёткой.

- Медленно отходи и считай шаги. - пожав плечами, стал медленно отсчитывать. С каждым шагом наплывал туман. На седьмом стало как было.

- Стоп! Теперь, медленно подходи и прикоснись к самолету, - Гриша, безропотно выполнил команду, ему даже в голову не пришло заподозрить подвох. Нужно, значит нужно. Теперь с каждым шагом картинка прояснялась. В итоге, даже не рентген - объёмная компьютерная графика.

-Положи руку мне на плечо, -тоже самое. Ясно! Для проявления эффекта мы должны держать один предмет, соприкасаться или находиться на расстоянии меньше семи шагов. А не высасываю ли силу, может я энергетический вампир или, всё же, Гриша катализатор именно моих способностей.

- Я тебе позже объясню, - сказал Сашко, увидев подходящих ребят. - С этого начнём.

- С этого так с этого. - согласились те. Действительно на разбитом в хлам моторе, оказалось все что нужно в отличном состоянии. Быстро управились с разборкой-погрузкой. Не мешкали и с разгрузкой и установкой. Десять рук, растущих откуда надо, это не фунт изюма.

Подошёл Инженер эскадрильи, увидев сидящих ребят: - Что не нашли?

- Почему не нашли? Нашли, установили, немного перекурим, погоняем и доложимся, -отрапортовал моторист самолёта. На восклицание: "Не может быть!" Только пожал плечами. Перед запуском Сашко решил проверить одну догадку - отрегулировать холодный двигатель в тесном контакте. Ожидаемого результата не получили. Пришлось греть мотор и настраивать по отработанной схеме. До ужина успели отработать резервное звено третьей АЭ.

Уже на переходе в столовую: - Григорий Иванович, а как ты себя чувствуешь рядом со мной, -начал издалека Александр, - может усталость, хандра, упадок сил?

- Нет, Сашко, когда ты рядом, мне наоборот хорошо, настроение поднимается, сил прибавляется, бодрость в теле и чувство что с тобой мы любую задачу решить можем. Кстати, как ты определил какой самолёт "курочить" надо и зачем ты меня шаги считать заставил?

Вот и рассказал о своих наблюдениях, выводах по этому поводу и сомнениях.

- Нет, силу ты из меня не пьёшь, это точно, может используешь, я не чувствую. А в остальном, значит мы две половинки целого - ты ум, я -сила. Хорошо, что ты нашёл меня!

Договорились, что Гриша повнимательней присмотрится к своим ощущениям, поэкспериментируем, пока об этом распространяться не будем. Ночевать, снова, пошёл к лётчикам. Сразу не уснул, да и рановато было. Прислушался со своего места, разгорался спор, как повысить маневренность звена. Все уперлось в слетанность и мастерство ведомых. Натура Василия не вынесла наивности этих рассуждений, всё-таки он встрял: - То, что у вас есть,-предел маневренности трёх самолетного звена. Для маломаневренных бомберов, ну может ещё для штурмовиков, типа ИЛ-2 -нормально. Для истребителя - пара! Ну, вы попробуйте стать три человека в шеренгу и походить с поворотами влево-вправо! Тут же расчистили полянку. Провели натурный эксперимент. В тройке ведомому всё время приходилось то останавливаться или того хуже сдавать назад, что в воздухе - никак, то оказаться на месте ведущего, а то и вовсе получалась куча мала. Было бы весело, если бы не было так грустно. В паре ведомый ходил за ведущим как нитка за иголкой: "Кроме того в паре ведомый может легко перестроиться из левого пеленга в правый и обратно, что в тройке категорически невозможно, - комментировал он. Замечание, что звеньевой должен подавать команды на маневр. - Да в бою, без радио, пока покачает крыльями, пока его поймут, половину посбивают. Это и есть предел маневренности.

- У тройки огневой потенциал выше в полтора раза, -высказал явно заученную мысль один из пилотов.

- Вопрос спорный. Дело в том, что огонь ведет ведущий звена, в основном. В шестёрке из двух звеньев - ведущих два, а в парах три, соответственно огневая мощь в полтора раза выше, при номинале в шесть единиц.

Сашко, за эти два дня приобрёл некоторый авторитет в области обслуживания самолётов, но его рассуждения по поводу тактики воздушного боя не лезли ни в какие ворота. Хотя и возразить, особо было нечего.

-Это преклонение перед тактикой врага, - выдал довод комсорг.

- Нет, это разумный подход.

- Хочешь сказать у начальства нет разума, - съехидничал он.

- Разум есть, не хватает информации, то-что очевидно в низу не всегда заметно с высоты.

В возникшей паузе, раздался голос комэска: - Всё равно никто не позволит нарушать наставление, -и как бы противореча себе, добавил, - где взять столько ведущих?

- Ведущих у нас четыре, ещё один -звеньевой из второй, ну и одного из подготовленных летчиков. А наставления нарушать, конечно, нельзя. Взлетать как прежде в две тройки, в воздухе же перестраиваться по обстановке. Сейчас тоже парами возвращаются, мало ли что. Если, конечно, никто докладывать не помчится. Все, почему-то уставились на комсорга.

Тот поёжился под взглядами, -А, я что, разве что в порядке эксперимента.

- На счёт эксперимента, это ты здорово придумал. Всё конец дебатам. Отбой, завтра легче не будет. После завтра перебазирование - вопрос решён.- распорядился Попов.

Уже засыпая, вспомнил мысль, которая царапнула на самолетной свалке: - там лежал бесхвостый немец, шмякнулся он хорошо, но не сгорел. Надо бы поковыряться.

Глава 4.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Утро. Вновь вызвали в штаб. Обоих. У палатки стояли командир, НШ и инженер. Начал НШ: "Подписан приказ о призыве в РККА тов. Смушкевич А.Я. зачислении в штат полка в звании рядового. Документы в строевом. На построении примешь присягу, там и солдатскую получишь. Кроме того, приказом в полку создана особая группа мотористов в которую входят - старший группы сержант Киселёв Г.И. и красноармеец Смушкевич. Подчиняетесь инженеру полка." Дальше подключился командир: "Задачу вам поставят, у меня личная просьба. Мне доложили, вы вчера самолет подняли.... -он щёлкнул пальцами, не найдя сравнение, продолжил, -есть у нас спарка, дохлая, учебная, но боевая, завтра перебазирование, придётся бросить. Гляньте её может получится поднять?"

Мы кивнули. Задача группы определялась следующая: -отладка моторов на самолётах полка, набор статистики, составление графика обслуживания. Так же авральная группа на случай ЧП. Конкретно сегодня: профилактика (начать со второй АЭ, они первыми, девяткой, уходят на охрану моста ставшего стратегическим), потом доработать второе звено третьей и если ничего не будет займётесь спаркой. Инженер, явно, считал это блажью, безнадёжным делом, пустой тратой времени. А вот предложение, поискать запчасти на списанных, принял с энтузиазмом, пообещал выделит полуторку, если наберётся много.

Ну, вот, задачи определены - за работу Товарищи. Пробежались по стоянке "второй", подходили по-разному: -когда Гриша первым, когда я -результат не отличался. Не обнаружили ничего срочного, хотя механикам подсказали кое-что на будущее. Демонстративно записал в блокнот - серьёзнее отнесутся, а главное самому не забыть! Пошли в "первую". Здесь, тоже, готовились к вылету. Оказалось -регулировать холодный двигатель не выходит, а диагностика пожалуйста! Это сильно облегчило нам жизнь. На 21ом задержались. Показалось наступает откат (мы то с Гришей уже поняли, что дело не только в настройках. Сам он ничего не чувствовал, верил на слово, результат видели все). Трогать ничего не стал -надо посмотреть процесс. Кое кому придётся побыть подопытным кроликом, после вылета ещё раз заглянуть на 21й расспросить Лёшу об ощущениях. Заметил, что Попов собрал в сторонке лётчиков первых двух звеньев и, палец даю, готовят эксперимент по вчерашнему разговору. Так и есть. Мой, абсолютно-идеальный слух не напрягаясь, уловил, как они договариваются о порядке взлета тройками. Где перестроятся в пары, кто с кем, боевой порядок пар. Хотелось им подсказать про этажерку, не стал. Для неё нужна связь. Записал этот пунктик в блокнот. Теперь в "третью" и на спарку, пока "вторая" не вернулась, наверняка работы подкинут. Возле УТИ-4 нас встретила группа механиков, оказавшиеся временно свободными из-за боевой убыли материальной части. Одного сержант Киселёв послал за полуторкой. Далее раскапотировли мотор и сделали вид что полезли смотреть. На самом деле просто прижались ладонями к металлу.

- Ну как, -поинтересовался напарник.

Я понял, что он имеет в виду и показал большой палец вверх. Вначале записывал сам, а потом призвал на помощь одного из механиков. Совместными усилиями к приезду машины у нас был готов список необходимого. Бригада собралась семь человек. Хотели было уже ехать, как стали заходить на посадку вернувшиеся с задания самолёты. Завернули к ним. К счастью, мои предчувствия не оправдались. Привезли несколько пробоин фюзеляжа и крыльев, но не критические, клей перкаль и лак, больше ничего не нужно. Вылет получился боевой, немцы вновь пытались прорваться к переправе. Лётчики в один голос хвалили новые моторы, если бы не они, могло быть намного хуже и благодарно пожимали руку ... Григорию Ивановичу, а что, мало ли кто крутился у него под ногами и что-то там лепетал. Крутил то он. Гриша как-то виновато поглядывал на меня. Я же кивал ему, стоя в сторонке:

- Всё так, всё правильно.

Пробежались по стоянке списанных. Наметили, где что снимать, не забыли и пожелания начальника. Ребята занялись работой, а я пробрался на край, где лежали останки мессера. Снял, почти живую рацию без ламп, конечно, Пару приборов и ещё по мелочи. Была еще мысль, найти что-либо из вооружения. Дело в том, что на УТИ ничего не было. А вот места под пулемёты на консолях крыла были и меня, прямо свербило их туда воткнуть, как в последствии выяснилось не зря свербило. Так нашёл пять экземпляров разной убитости, которые в здравом уме не взялся бы чинить ни один оружейник, так бы оно и было, да приказ командира, я-то видел, как собрать этот конструктор. То-что некоторые в итоге были удивлены, ничего не сказать. Закончили уже ночью. Идти уже не было сил, попадали под самолётом, где кто пристроился. Проснулся с рассветом. Оказалось, не я первый. Почти все встали, всем не терпелось узреть плоды вчерашнего аврала. Тянуть не стали. Топлива мало, но на гонку хватит. Запустили. Мотор, конечно, другой, вот и посмотрим, как сработают наши методы. Прогрели, отрегулировали.