Мур-ключение в Париже!

– Ваш ужин вот-вот будет готов, – сказал Берлиоз. – А пока вы ждёте, я для вас что-нибудь исполню.

Он сел за пианино и стал наигрывать джазовую мелодию, которую только что придумал. Инструмент звучал гораздо лучше без коробки старых фотографий, застрявшей внутри.

Пьер заглянул с чёрной лестницы.

– Уже пора? Пахнет так, что мне кажется, время пришло.

– Да, мы подготовили для вас место, – улыбнулся Тулуз, указывая на столик подходящего размера, накрытый скатертью. На нём стояла тарелка, чашка и лежали столовые приборы.

– Псс, – шепнула Мари братьям из кухни. – Идите сюда. Ваши ленты все перекрутились.

Тулуз и Берлиоз подошли к сестре, чтобы она поправила банты на их шеях.

– Так-то лучше. – Мари удовлетворённо оглядела братьев, а потом подкатила к ним тележку с блюдами и кувшином. – Здесь пирог и лимонад. Только ничего не уроните.

– Так точно, мадемуазель шеф, – ответил Берлиоз.

Он покатил тележку к Рокфору с родственниками и к Пьеру. Тулуз едва успел расставить тарелки на столе, как Рокфор воскликнул:

– Пахнет изумительно! Просто и-зу-ми-тель-но! Должно быть, это очень вкусно!

Мыши набросились на еду, а вот Пьер не спешил. Он отломил кусочек киша, положил его в рот, задумчиво пожевал и только потом проглотил.

– Сладкие косточки! – удивлённо произнёс он. – Вкус в точности как у киша месье Трюфеля. У меня даже холодок пробежал по спине. Сразу пробудилось столько воспоминаний.

– Хороших? – уточнил Берлиоз.

– Определённо, – улыбнулся бульдог. – Хотя должен признать, ваш киш даже вкуснее. Тот всегда был слишком... сырный.

– СЛИШКОМ СЫРНЫЙ?! – раздался вдруг чей-то возмущённый голос из кухни. – Ты же сам вечно просил положить в него побольше сыра!

Жующие челюсти пса замерли, и он тяжело сглотнул. Затем очень медленно повернулся на голос и увидел в дверях кухни Луи, отчего рот Пьера открылся сам собой.

– Т-т-трюфель? – заикаясь, спросил он.

Берлиоз и Тулуз юркнули на кухню к Мари, и все трое притаились, наблюдая, что будет дальше.

– Здравствуй, мой друг, – сказал Луи, выходя в зал. – Рад видеть твою морщинистую морду.

– Ч-что... Что ты здесь делаешь? – всё ещё не мог опомниться Пьер.

– Я здесь, чтобы помочь моим друзьям Тулузу, Берлиозу и Мари открыть кафе. Зверям Парижа давно не хватает места, где они могли бы перекусить и хорошо провести время, тебе не кажется?

Пьер встал со своего стула и подошёл к чёрному коту вплотную, так что их носы едва не соприкасались.

– Я думал, ты в Америке.

– А я думал, что ты больше никогда не станешь со мной разговаривать, – признался Луи. – Мы чуть не подрались в тот день, когда мой хозяин сказал твоему, что уезжает.

– Так и было, – ответил Пьер. – Но нельзя было допускать, чтобы одна ссора разрушила всю дружбу.

– Согласен, – кивнул Луи. – Ещё не слишком поздно, чтобы сказать «прости»?

– Для этого никогда не поздно, – ответил Пьер. – Прости и ты меня, мой друг. Сладкие косточки! Как же я по тебе скучал!

Кот и пёс тепло обнялись. Котята переглянулись. У них получилось!

– В те годы в моём кише и правда было многовато сыра, – признался Луи. – С тех пор я научился готовить его гораздо лучше.

Коричнево-чёрный бульдог и пушистый кот весело рассмеялись.

Тулуз решил, что это самый подходящий момент, и подбежал к ним.

– Эй, месье Трюфель, ну как вам наши пробы? Как считаете, мы справимся с кафе?

Пьер улыбнулся.

– Я в этом уверен! Может быть, стоит поговорить с месье Трюфелем, чтобы он иногда заглядывал к вам на кухню?

Котята радостно запрыгали вокруг него:

– Да! Ура! Юху!

– Но я не могу дать своё окончательное согласие, – продолжил Пьер, – пока мы не обсудим ещё одну вещь.

Мари, Тулуз и Берлиоз прекратили скакать. Ещё одну вещь?

– Название кафе, – продолжил пёс. – Оно пришло ко мне вчера во сне, – он указал на то место на картине Тулуза, где должны были появиться слова. – Кондитерская «Пушистое трио».

Некоторое время все молчали.

– Мне нравится! – воскликнул наконец Тулуз.

– Отлично! – рассмеялся Берлиоз.

– Это самое лучшее название на свете, – сказала Мари, и её глаза наполнились слезами счастья. – Спасибо вам, месье Пьер. Большое спасибо!

– Из вас вышла отличная команда, – довольно отметил Пьер.

Берлиоз задумался на мгновение, а затем произнёс:

– Всё стало получаться, когда мы перестали спорить и каждый взялся за свою часть общего дела.

– Так и есть, – согласился Пьер. – В этом залог успеха. Хорошо, что вы это поняли. Потому что впереди у нас ещё целая куча работы.

Глава 8

ПЕРЬЯ, ШЕРСТЬ ИЛЬ ЧЕШУЯ – ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ДРУЗЬЯ!

Кондитерская «Пушистое трио».

Стоя высоко на лестнице, Тулуз заканчивал выводить последнюю букву их нового девиза. Буквы были яр-ко-розовыми, а под ними раскинулся рисунок, где рыжий художник обозначил зелёным цветом траву и деревья в парке, коричневым – дорожки, а голубым – небо.

Наконец настал день открытия их возрождённого кафе.

– Чем дольше я смотрю на эту картину, тем больше она напоминает парк, – задумчиво сказала Мари, стоя у тележки со свежеиспечёнными сахарными косточками. – Твоя живопись и правда очень красивая, Тулуз.

– Остальные стены тоже выглядят потрясающе, – сказал Берлиоз, сидя на табурете у пианино. Он бросил взгляд на стену перед собой, где Тулуз повесил несколько картин в рамках, которые нарисовали другие коты из округи. На одной был портрет рыбы и подпись «Я люблю тебя, тунец!», на другой – ночной вид Парижа с крыши с краткой подписью «Дом».

– Когда же мы услышим твою новую песню? – спросила Мари Берлиоза, подкатывая свою тележку к огромной стеклянной витрине. Коты из Клуба уличных хвостов построили её для них. Внутри уже выстроились ряды ярких и аппетитных угощений.

– Я сыграю её на нашей грандиозной вечеринке открытия, – ответил серый котёнок. – Потерпите, что вы как дети малые!

Мари показала ему язык. Берлиоз в ответ фыркнул. Они оба хихикнули.

– Хватит шуметь, мои хорошие, – послышался голос их мамы. Герцогиня и О’Мэлли заглянули к котятам посмотреть, как идут последние приготовления.

– Мама! – обрадованный Берлиоз закрутился на своём круглом табурете у пианино. – Ну, что думаешь?

Герцогиня прошлась по кафе, окидывая взглядом свежеокрашенные белые столы для посетителей разных размеров. О’Мэлли сунул нос в банку с печёночным печеньем. Его усы и уши задрожали от удовольствия.

– Пахнет аппетитно, – улыбнулся он Мари.

– Здесь чудесно всё от пола до потолка! – объявила Герцогиня. – Я так вами горжусь, мои милые!

– Спасибо, мама! – воскликнули котята и подбежали, чтобы прижаться к её мягкому боку.

В потайную дверь вошли Пьер и Луи. Увидев Герцогиню с котятами, бульдог откашлялся.

– Не хочу нарушать ваше семейное единение, но там снаружи уже собрались голодные посетители, которые ждут не дождутся открытия кафе.

– Один момент, если вы не против, месье Пьер, – ответила ему Герцогиня, а затем повернулась к детям. – Действовать вместе, чтобы подготовить кафе к открытию, было непросто... но вы справились! Это особенный день для вас. Сможете провести его без ссор и драк?

– Конечно, сможем, мама! – заверила её Мари, а затем томно моргнула длинными ресницами. – По крайней мере, я точно смогу.

– Я тоже, – добавил Тулуз.

– Я тем более, – кивнул Берлиоз.

– Мы и правда иногда спорим, – признала Мари. – Ну, возможно, довольно часто. Но мы и в самом деле стали отличной командой.

– Очень хорошо, – улыбнулась Герцогиня. – Тогда прошу, Пьер, Луи, открывайте двери!

Два старых приятеля улыбнулись друг другу и вместе распахнули потайную дверцу.

– Добрый день! Добро пожаловать в кондитерскую «Пушистое трио»!

Четыре пары крохотных лапок – которые принадлежали Рокфору, его кузине Бри и кузенам Камамберу и Чеддеру – пробежали по натёртому полу и направились к банке с печеньем.

– Привет, котятки! – поздоровался Рокфор. – Мы не могли дождаться, когда сможем снова вас навестить и попробовать... Боже правый! Вы только посмотрите на все эти вкусности!

Мыши стали выбирать угощения из стеклянной витрины, а тем временем в дверь ворвалась рыжая молния.

– Извините! Простите! Посторонитесь! Подвиньтесь-меня-ждёт-ягодный-пирог-с-каштанами!

Пуф подбежал к одному из столиков беличьего размера, схватил стул и начал его грызть.

– Пуф, нет! – воскликнул Тулуз и схватился лапами за голову. Он потратил столько времени на покраску мебели. – Это не еда, она вон там, в витрине!

Мари подала бельчонку тарелку с пирогом, и тот сразу же сунул в рот огромный кусок, набив щёки.

– Ом-ном-ном, как-вкусно-можно-мне-ещё?

Дверь открылась снова.

– Луи! – полдюжины котов из Клуба уличных хвостов ввалились в кафе с песнями, шутками и криками.

Внезапно кондитерская ожила. Мари и Луи подавали еду, а несколько бродячих котов собрались у пианино и пели с Берлиозом песню о том, как здорово быть котом. Рокфор с роднёй попробовали каждое угощение из стеклянной витрины, а Герцогиня и О’Мэлли с удовольствием рассматривали работы Тулуза и его друзей-художников.

Спустя некоторое время Пьер подошёл к пианино и гавкнул, чтобы привлечь всеобщее внимание. Толпа затихла и собралась вокруг него.

– Я скажу от себя и от имени моего друга, месье Луи Трюфеля, – начал пёс, – что чудесно снова видеть, как здесь собираются наши парижские друзья. Честно признаюсь, я сомневался, что это сработает, но Мари, Тулуз и Берлиоз показали нам, на что способны три талантливых котёнка, если будут действовать вместе. Поздравляем вас, друзья!

Все зааплодировали. Мари выступила на шаг вперёд. Тулуз – на два шага. Это могло превратиться в новую Великую гонку, но Берлиоз вдруг запрыгнул на свой стул у пианино.

– Спасибо! – мяукнул серый котёнок. – Вы знаете, когда мне приснился сон, что мы откроем кафе, всё в нём было очень похоже...

– О, так это была твоя идея? – воскликнула мышка Бри. – Тогда ты заслуживаешь отдельных аплодисментов!

И прежде чем Берлиоз успел что-то возразить, все снова захлопали – на этот раз персонально ему.

Мари и Тулуз обменялись смущёнными взглядами.

Толпа кричала:

– Ура, Берлиоз! Браво! Браво!

– Ой. – Берлиоз прикрыл лапкой рот, осознав, что сделал. – Нет, постойте! – крикнул он, но никто не услышал его среди шума. – Эй! Послушайте меня! Ау! – тут серый малыш резко повернулся и ударил лапами по клавишам.

Кафе погрузилось в тишину.

– Похоже, вы неправильно меня поняли, – объявил Берлиоз и указал на Мари и Тулуза в толпе. – Это была не только моя идея. Мои брат и сестра... в общем, мы сделали всё это вместе! Мари, Тулуз, идите сюда.

Котята улыбнулись и запрыгнули на крышку пианино.

– Сейчас вы всё поймёте, – продолжил Берлиоз. – Позвольте рассказать вам нашу историю самым лучшим способом, что я знаю.

С громким хрустом он размял один за другим все пальцы на передних лапах, а затем по очереди все пальцы на задних. Замерев на мгновение, Берлиоз вздохнул и начал играть: