Дайте шанс! Том 4

– Не сделаю я такого! – вдруг выкрикнула она. – Я просто люблю собак! А ты мне завидуешь! Со своим рационализмом ты не способен на высокие чувства! Ты сухарь!

Аркадий не обратил внимания на гневную реплику и продолжил:

– Поэтому нам интересно узнать, к какому типу отнести тебя, Андрей. Вот как бы ты сам мог охарактеризовать, это все-таки был просчет или действительно легкомыслие?

Не понял. Бросится в пекло и не подумать?

Он это сейчас серьезно?!

Такое чувство, Высшие решили прощупать меня на вшивость. Зная, что не могут справиться физически, задумали перевернуть с ног на голову и отмудохать интеллектуально.

Мои цели были другими. Не потому, что я не хотел спасать людей. Просто в моем случае получилось иначе. Я был уверен, в банке нет червоточины. Его грабят друзья. Но исходить приходилось из других моментов.

– Я увидел в банке скверну. Я был уверен в своих силах и знал, что могу помочь. Как порядочный человек я не стал бросать людей в беде. И в чем проявилось мое легкомыслие?

– Позвольте вмешаться, – снова берет слово Владимир Ждановский. – Если кто-то забыл, я напомню. Андрей Вагаев – это именно тот парень, что на дуэли 1 сентября заковал в лед Олега Верховского, а потом раскидал ветром всю нашу толпу. Вероятнее всего, Андрей подумал, что точно так же сможет разделаться с тварями, и поэтому отправился в здание банка. Вот только вместо тварей там оказались грабители. Я правильно уловил ход твоих мыслей?

– Совершенно верно, – кивнул я в ответ.

– И что произошло? Почему ты не применил свои способности против грабителей? – спросил Даниил Веремеев.

– Что-что… Они Свет заблокировали, вот что, – недовольно буркнула Смирнова.

Веремеев с удивлением вздернул брови. Этот момент в средствах массовой информации не освещался. А он, по-видимому, не выяснял подробности.

– С оберегами понятно. В свое время Особый отдел постарался. Изъял все, что может гасить Свет и что может этому помешать. Подозреваю, будь иначе, Ситибанк бы не ограбили. Но есть же Сакрум. Можно было использовать его. Неужели у тебя с собой не было ни грамма? Опять же, почему охрана банка не использовала Сакрум?

Последнее адресовалось уже Смирновой.

– Кстати, да… а какого черта папа не подумал выдать его охране? – вслух задумалась Лена.

– Что за Сакрум? – я нахмурился в непонимании.

– Ты не знаешь? Да ты потерял полжизни! – усмехнулся Веремеев. – Раз теперь ты с нами, идем, сейчас расскажу.

Из центра зала мы перемещаемся за столик в углу. Помимо меня и Даниила Веремеева к нам присоединяются Лена Смирнова, Владимир Ждановский и Аркадий Щербатов.

– Сакрум способен дать Свет любому. Он за час залечивает раны. Делает стариков молодыми. И даже обычного человека превращает в осветленного. Порошок не вызывает побочных действий. От него нет привыкания. У него есть только один минус – время. Надолго его не хватает.

Оживленно рассказывая, Веремеев извлекает из внутреннего кармана пиджака небольшую золотую коробочку, наподобие табакерки. Раскрыв ее, он предъявляет содержимое – белый светящийся порошок. Взяв на ноготь крошечную щепотку, Даниил подносит ее к левой ноздре и глубоко вдыхает.

– Через нос порошок действует мгновенно. Эффект более яркий. Еще можно класть на язык. В этом случае Сакрум проявится с запозданием.

Употребив порошок сам, парень выставляет коробочку в центр стола и предлагает его остальным.

Ребята начинают повторять то, что проделал Даниил.

– Опять ты меня совращаешь, – вздохнула Лена и тоже потянулась к коробочке.

– Ты как-то говорила о способе поддерживать молодость. Ты имела в виду Сакрум? – вспоминаю наш с Леной разговор.

– Угу. Тоже попробуй. Тебе будет полезно. Быстрее заживут ребра.

Вдохнув порошок, Лена закрывает глаза. Ее губы расплываются в блаженной улыбке. Примерно подобное сейчас происходит с остальными.

По реакции ребят я догадываюсь, Сакрум – это какой-то наркотик. Но если он действительно помогает решить проблему со Светом, быстрее залечит раны, то мне однозначно стоит попробовать.

Для первого раза не решаюсь вдыхать, снимаю пробу на язык. На вкус что-то наподобие взрывной карамели. Нечто колюче-сладкое.

Как и предупредил Веремеев, эффект начал проявляться с запозданием. Спустя минуту появляется легкое головокружение. По телу начинают растекаться приятные волны.

Примерно те же ощущения происходили со мной, когда шла подзарядка Светом от лекаря. Только от Сакрума они ярче. И прилив сил чувствуется особый. Кажется, что с каждой секундой тебя все больше заполняет жизненная энергия.

Я естественно не удержался от расспросов. Оказалось, чтобы сохранить молодость, требовалось постоянно сидеть на светящемся порошке. В этом случае тело постепенно омолаживалось и дальше поддерживалось в молодом состоянии. Обычно Сакрум употребляли один-два раза в день. Но если приходилось пользоваться способностями, то есть лишний раз тратить Свет, количество доз увеличивали.

Примерная картина происходила с обычными людьми. На какое-то время они превращались в осветленных. Причем, в чистокровных осветленных. В общем, Сакрум или, как его еще называли, Святая пыль, творил чудеса.

– А где достать Сакрум?

На мой вопрос Даниил развел руками. Откликнулся Владимир Ждановский:

– Сейчас с ним у всех проблемы. Раньше основным дилером выступал Особый отдел. Теперь это в прошлом. Каждая семья вынуждена будет сама заниматься заготовками. А на дилеров надежды нет. С ними всегда было сложно. Или товара нет, когда нужно, или цену ломят в три шкуры. Сейчас, по-моему, цена за грамм взлетела до пятерки. Их еще Особый отдел постоянно зачищает. Император категорически против оборота Сакрума.

– А сколько он стоил в обычное время?

– Тысяча за грамм вроде была. Особый отдел барышничал по сто пятьдесят, максимум двести. Но если заморочиться, пыль можно получить бесплатно.

– Даже так? И что нужно сделать?

Мой вопрос вызвал за столом смех.

– Ты еще не понял, что такое Сакрум? – смеясь, спросила Смирнова.

Вот именно, совершенно не понял. Я предположить не мог, что светящийся порошок получают из живых людей. Правда, меня успокоили. Убивать не обязательно. Достаточно было вынудить осветленного отдать свой Свет. Для этого использовалась незамысловатая техника по его извлечению, которой можно было легко научиться. Дальше Свет помещался в золотую коробочку, где он оседал и превращался в светящийся порошок.

Почему основным дилером выступал Особый отдел, ребята тоже разъяснили. Свет забирался у преступников. Там уже, видимо, кому как повезет. Или заставляли самим отдать, если грешки небольшие, или Свет изымался принудительно. С чистокровного получалось добыть 100 грамм, с полукровок половину или того меньше. Смотря сколько в осветленном было Света. После изъятия люди навсегда становились обычными.

Сам по себе факт принудительного изъятия Света меня коробил. Человека лишали того, что ему полагалось от предков по праву рождению. С другой стороны, в моем мире существовал оборот человеческих органов. Причем, как нелегальный, так и вполне легальный. Так что нечего было удивляться, что в этом мире такой важный ресурс как Свет мог быть обделен корыстным вниманием.

– То, что Особый отдел торгует Сакрумом, это так, мелочи жизни, – снова заговорил Веремеев. – Эта мразота готовит для нас в университете настоящую бойню. Не буду ходить вокруг да около, спрошу прямо: тебе что-то известно об этом?

Все четверо уставились на меня.

Хм… Вот оно как оказалось.

Похоже, Даниил не просто так еще в университетском буфете так настойчиво приглашал меня к ним в клуб. И не просто так перед разговором познакомил с Сакрумом. Сейчас воздействие достигло максимума. Ощущения были куда сильнее и необычнее, чем получение Света от рук лекаря.

Меня переполняла позитивная энергия. От этого по сути чужие люди воспринимались в доску близкими. По телу расходились приятные волны. В передней и задней части поврежденных ребер чувствовалась особая теплота. А еще, несмотря на важность момента, почему-то очень хотелось секса.

Даниил приподнял сжатую в кулак левую руку и разжал ее. На указательном пальце висел такой же Брелок Сумрака, что дал мне отец. Свой, к сожалению, я утерял то ли в Ситибанке, то ли пока Василий вез меня к лекарям.

– Не волнуйся, Особый отдел нас не услышит, – обнадежил Даниил.

Ну и что мне ответить?

Пора было вспомнить об инструктаже Смирновой. Что она там на этот счет говорила? «Если кто-то начинает доставать, можно остановить разговор и предложить сменить тему». Сейчас наступил именно тот самый случай.

Вот только предстояло отшивать предельно корректно, дабы автоматически не перейти у Высших в стан потенциальных врагов. Такой исход вечеринки для меня оказался бы нежелательным. Как-никак клан Вагаевых сейчас был заодно с Высшими.

– Если скажу «нет», вы, не поверите. И «да» я сказать не могу. Будь так, я бы нарушил договоренности. Поэтому, ребята, давайте сменим тему.

– Андрей, мы все знаем, – вдруг залепила Лена. – Нам слил информацию один из шайки Корнеева. И Особый отдел слил по бойне. Так что нет смысла отпираться.

Черт.

Смирнова, твою ж мать… Хотя бы предупредила!

Теперь уже было ясно. Насчет крепкой дружбы я погорячился. Смирнова хоть и была со мной близка, однако свой круг для нее был куда роднее и ближе. За этим столом я один. Нет у меня здесь настоящих союзников.

Но и нет врагов.

Какой бы ответ ни прозвучал, уверен на все сто, нападать Высшие не станут. У них на уме другое. Этим стоило воспользоваться.

Глава 4

Прежде чем выложить информацию, которую Высшие и так знали, я попытался вытащить полезное у них.

– Особый отдел ко мне подходил. Пытался установить контакт. Но потом, я так понял, планы изменились. Сами видите, в университете все спокойно. Ко мне больше не подходили. Не понимаю, зачем нужна бойня? И почему именно бойня, а не просто конфликт?

– А ты приглядись. Кто мы по-твоему? Я имею в виду всех осветленных, – подошел издалека, как я понял, самый заумный Аркадий Щербатов.

– Люди со сверхвозможностями.

– Свет дает нам преимущество перед обычными, а Тьма отправляет к небесам. Мы становимся подобно богам. По сравнению с нами обычные люди превращаются в букашек. Это понимает каждый идиот, имеющий хоть частицу Света, когда, опустив руки в скверну, получает свою первую способность. От этого у большинства сносит голову. Ты почитай криминальные новости. Несмотря на полицию, Тайную канцелярию, тот же Особый отдел, несмотря на то, что вся коммерция под кланами, сильными родами, крепкими семьями осветленных и так просто у них не отжать, эти дурни пытаются применить открывшиеся способность и обогатиться. А теперь представь масштабы беспредела на фоне всей Империи. Ежедневно по всей России убывают под сотню ублюдков. Но их не уменьшается. Осветленные постоянно плодятся. Потому что любая обычная баба, даже замужняя, не прочь родить ребенка со Светом. С каждым годом эта ситуация только усугубляется. Осветленных становится все больше и больше.

– То есть бойня в университете на самом деле не противостояние вас и Императора, тут все серьезнее?

– Император держит замыслы втайне, но их ему не скрыть. Умеющие считывать инфополе, говорят, пространство заполнено мрачной энергетикой. Это почувствовали даже твари. Темная зона не зря зашевелилась. Когда начнется литься кровь, когда в Москве осветленные будут умирать тысячами, твари почувствуют. Темная зона начнет движение. Император это тоже предусмотрел. Он перенесет столицу снова в Санкт-Петербург. Там уже все готово. По замыслу Барятинского, в будущем город должен будет превратиться в подобие Элизиума. В место обитания избранных. Тех, кому позволят остаться осветленным. Точно так же будет сделано в остальных Империях мира. Если ты еще не понял, мы стоим на пороге грандиозных перемен.

– Мрачных перемен, – уточнила Смирнова.

– Ну хорошо и что делать?

– А оно уже делается, – снова вступает в разговор Веремеев. – Съезд предпринимателей созвали не просто так. Сейчас только из-за случившегося с Ситибанком он приостановил работу. С понедельника Съезд продолжит работу. Их задача – тянуть время и пополнять свои ряды. Цифра участников уже подбирается к 5 тысячам. Если она увеличится хотя бы до 7-8 тысяч, можно будет ставить вопрос об ограничении прав Императора, а потом и создании Республики. Мы против варварского истребления. Будет введен жесткий контроль за осветленными и ограничена рождаемость. Мы примем закон, по которому обычные больше не смогут заводить детей от осветленных.

– А если все-таки будут рождаться дети, что их, убивать, что ли?

– Зачем убивать? Можно забирать Свет. Я же говорил, техника по его извлечению легко осваивается. Буквально за 5 минут. Смотри сам.

В этот момент Даниил поднес руку к груди. Оттуда вышел яркий шар с серебристым переливом вполовину меньше футбольного мяча и завис над его ладонью. Я впервые в жизни увидел подлинный Свет, находящийся внутри нас. До этого я даже не знал, что его можно из себя извлекать. Думал, он сидит в нас намертво.

Парень вернул Свет обратно в себя и предложил мне тоже попробовать. Я не стал рисковать. Тем более, как пояснил Аркадий Щербатов, можно вынуть и засунуть обратно лишь собственный Свет или близкого родственника. Чужим воспользоваться не получится. Собственно, поэтому Свет пускают на Сакрум и потом им пользуются.

– Жаль Тьму нельзя вынуть из себя. Она проникает раз и навсегда, – с сожалением заметила Смирнова.

– Также нужно будет забирать Свет у всех, кто совершил даже незначительное преступление, – продолжил список мер Веремеев. – В совокупности с дуэлями, постоянными естественными конфликтами сначала произойдет остановка численности осветленных, а после начнется неминуемое снижение.

– В принципе, все логично, – прикину я навскидку. – А почему также не поступит Император?

– Слишком медленно, – поморщился Владимир Ждановский. – Ему нужно быстрее. На Барятинского давят соседи. Сегодня только разговаривал с отцом. В Китайской Империи похожая ситуация. Там уже дали старт большой бойни. Многие кланы воюют друг с другом. Каждый день счет идет на тысячи. Эта цифра будет только увеличиваться. В отличие от нас, в Китае почти десять миллионов осветленных.

– Сейчас наше общество начало делиться на условных имперцев, сторонников Императора и республиканцев, – провел по столу Аркадий, словно разделяя его пополам. – Как ты понимаешь, конфликт сторон неизбежен. Император хочет от этого уйти. Его задача – стравить республиканцев друг с другом. Так будут решены сразу две проблемы: он уберет появившихся противников и зачистит осветленных. Ключом к его плану служит наш университет. Он не может влиять напрямую. Поэтому действует тайно. Суть его идеи в том, чтобы мы сами начали бойню. Именно бойню, а не просто конфликт. Чтобы пролилась кровь. Чтобы пострадало как можно больше студентов. Тогда в последующие конфликты будет вовлечено большее количество семей.

Щербатова сменяет Веремеев:

– Если всех считать, в нашем университете больше десяти тысяч студентов. Пострадает хотя бы тысяча, их семьи втянут в конфликты остальных. Мы проиграем Императору. Этого нельзя допустить.

– Подождите, а не проще договориться? Просто взять наиболее активных с каждой группы. Скажем, с первого курса, потом со второго и так далее. Потом собраться всем вместе во дворе и поговорить.

– Не получится, гнилой номер, – замотал головой Даниил. – Чьи-то семьи связаны с Императором, на кого-то надавят, с кем-то у нас давняя неприязнь.

– Что говорить об университете, если до сих пор нет единения даже на Съезде предпринимателей, – усмехнулся Ждановский. – Отец говорит, там и половина не воспринимает нависшей над Империей угрозы. Надеются, само образуется. Обойдется.

– Так чью сторону выберешь ты? Будешь с нами или против нас? – завершая прения, задал вопрос в лоб Даниил Веремеев.

Вот оно как завертелось. Вопрос становится ребром.

Особый отдел хотел, чтобы я встал на сторону Низших. Берник обрисовал, что мне светит за незаконное взятие способности Голоса. Пусть он не вдавался в подробности, но из того, что я только что узнал, в случае отказа у меня отберут Свет. Но и за Высших встать я тоже не могу. В таком случае я, можно сказать, пойду против тех, к кому сам отношусь.

Пожалуй, мне стоило воспользоваться мнением деда. Ну и кое-что добавить из своего.

– Учитывая, что произошло в мой первый день в университете, я бы выступил против вас, – честно сознаюсь, чтобы они прочувствовали мое положение. – Вы сами дали мне повод. Примерно также вы дали повод многим другим студентам. Поэтому вы не можете ни с кем договориться. Я хорошо запомнил дуэли. Вы не просто хотели победить. Вы специально унижали. Можно было не допускать убийства, но вы все равно стремились продемонстрировать свое преимущество. Но как бы то ни было, клан Вагаевых принял решение присоединиться к Съезду предпринимателей. Это обязывает меня тоже перейти на вашу сторону. Еще и Особый отдел прицепился. Поэтому я принял решение не ввязываться в ваш конфликт. И не буду принимать ни чью сторону. Мне кажется, так будет правильнее всего.

Судя по глазам, от меня хотели услышать не этого.

Появившуюся заминку нарушает Владимир Ждановский:

– Что касается 1 сентября, нам сказали, Император разрешил проводить в университете дуэли. Сказали, что студенты хотят устроить нам резню. Это было провокация. Особый отдел хотел еще больше настроить против нас остальных студентов. К сожалению, об этом мы поняли слишком поздно. А теперь вспомни тот день. Вспомни Кирилла Нестерова. Его никто не задевал. Он сам как свинья нажрался, нацепил на себя Иглу Падина, и думал, сейчас всех нагнет. В этот момент в буфете было битком. Насмешки Нестерова вызвали смех у остальных студентов. Этим он и подписал себя приговор и заставил нас проявить жестокость. Чтобы больше ни у кого не возникло желания насмехаться или бросить вызов, нам пришлось вызвать на дуэль его и тех, кто больше всего смеялся. Так что зря ты записал нас в негодяи. Высшие – это не только пафос, но и бремя. Уйдем мы, часть Низших возомнит себя выше остальных и займет наше место. Они не будет лучше. Будут либо таким же, либо хуже. Последнее, скорее всего. Дорвавшись до верха, у всех сносит голову. Так что правда она такая. У каждого она своя.

Похоже, так и есть. У каждого своя правда. Я запомнил 1 сентября по-другому. Смирнова меня не пускала в буфет. Говорила, старшекурсники решили устроить себе развлечения и поэтому будут всех провоцировать на конфликты. В особенности провоцировать первокурсников.

Наверняка так оно и было запланировано, после запущенной Особым отделом игры по ухудшению имиджа Высших. Высшие же захотели продемонстрировать показательную порку, но тут под руку попался Кирилл Нестеров, и теперь Владимир Ждановский рассказывал, как оно в итоге получилось. Прямо как у меня получилось с Ситибанком. Впрочем, там другая история.

– Ребята, вы еще долго будете разговаривать? – К нам подошла Ольга Ждановская и положила руку на плечо брата. – Мы с девочками хотим погромче включить музыку. Мы хотим танцевать.

Вопрос был решен. Высшие получили ответ, ради которого позвали меня к себе. Я тоже провел время с пользой. Узнал куда больше, на что можно было рассчитывать. На этом можно было отчаливать. Но вмешалась Лена Смирнова. Она попросила остаться. Да и парни тоже настояли.

Важных разговоров больше не было. Мы пили спиртное, чем-то закусывали, танцевали медленные танцы. Я естественно со Смирновой. Без намеков, конечно, по-дружески. Хотя это давалось тяжко.