Кирпичики 2

— Ну с Любой я там был, — признался я, — у неё единственной на момент поездки оказались действительные права категории Б.

— И что у вас там с ней было? — продолжила допрос Галя.

— Сначала самолет из Шарика, потом электричка во Франкфурт, а далее езда паровозиком до нашего Энска… я на мерсе, она на бэхе — это вроде всё, что было.

Она внимательно посмотрела мне в глаза, потом вздохнула:

— Ладно, примем в первом чтении… я кстати сегодня про неё в новостях слышала, если фамилия у неё Поклонская, конечно…

— Да, такая у неё фамилия, — подтвердил я, — и что там в новостях сказали?

— Якобы теперь она владелец… владелица то есть этой конторы, которой Куриленков заведовал.

— Ничего себе, — потрясённо покачал головой я, — богатая вдова она теперь получается. Надо будет этот вопросик с Геной перетереть.

— А мы приехали, — вдруг заметила Галя, — вон к тому дому с красивыми наличниками подруливай.

И я подрулил к большому и крепкому домику, как будто вросшему в землю — наличники и правда у него были расписные и разноцветные. Асфальтом тут, естественно, и не пахло, обычная грунтовка, ладно, что самосвалами не раздолбанная в хлам, я ещё подумал, что после дождя мне сюда наверно дорога будет заказана.

— Это я, баб-Феня, — крикнула Галя, выпрыгнув из машины, — не пугайтесь.

С крылечка на нас глядела сгорбленная старушка возрастом никак не менее 70-ти. Повязанная платочком, да.

— Ну здравствуй, внучка, — прошамкала она, — а это кто с тобой такой красивый?

— Это Саня-Лётчик, мы с ним вместе работаем последнее время, — соврала Галя.

— И машина у вас какая-то не наша, — продолжила интересоваться старушка.

— Здравствуйте, теть Феня, — вступил наконец в диалог я, — машина как машина, в жизни разное случается.

Бабушка скрылась в сенях, а я спросил тем временем у Гали:

— Это вторая твоя бабушка что ли? Первая же в городе в маразме лежит…

— Ну да, та со стороны отца, а эта от матери.

— А мать с отцом у тебя где? — справился я.

— Давно в разводе и разъехались по разным концам страны — он во Владике рыбу ловит, она в Астрахани фельдшером подрабатывает. А твои родители где?

— Так оба померли, — пояснил я, — пару лет назад последний.

— Извини, — бросила она, — я не знала.

— Ничего, бывает… нас, кажется, в дом зовут.

Баба Феня выглянула в окошко и сделал нам обоим приглашающий знак рукой — мы и зашли… в сенях висели какие-то пучки сена и трав и остро пахло аптекой. А в горнице имела место русская печка справа, рядом с ней отгороженная занавеской кухня, а слева длинный стол с двумя лавками по бокам.

Ночью, когда мы лежали с Галей на сеновале на прохладных простынях, я сказал:

— Интересные у тебя родственники… выглядят они только не очень по-славянски.

— Так мордовские же это земли, на триста вёрст вокруг сплошная мордва жила всю дорогу — поэтому тут у каждого первого финно-угорские корни.

— То-то название у деревни хитрое, Пехтеляй.

— Ляй это «река» на мокшанском, тут десятки названий с «ляй-лей» на конце — Шигалей, Чатуляй, Сидиляй, Саваслей… точнее Саваслейка.

— О, про эту я знаю, там авиабаза знаменитая.

— Ну вот сам видишь… чистой мордвы тут практически не осталось, но пятьсот лет проживания никуда не вытравишь, — и она тут же, впрочем, сменила тему. — Ну так что там с работой-то для меня?

— Всё будет хорошо, Галюша, — вздохнул я, — расслабься…

— И получи удовольствие, — закончила она мысль за меня.

— Точно, — подтвердил я, — насчёт удовольствия — повернись пожалуйста вот таким вот образом…

* * *

Обратно мы выехали ни свет, ни заря — что-то засвербило у моего второго я, надо работу ехать работать, а не водку тут в деревнях распивать, твёрдо сказало оно. Я и не стал возражать — Галя удивилась, но не сильно.

— Надо бы телефон организовать, — вслух подумал я, когда мы уже подъезжали к проспекту Свердлова. — А то неудобно очень.

— А еще бы лучше квартирку организовать, — мечтательно продолжила мой смысловой ряд Галя, — а то в коммуналке совсем неудобно.

— Это верно, — вздохнув, согласился я. — Пойду-ка я позвоню по службе.

И я выдал ключи Гале, а сам отправился к телефонной будке на проспекте.

— О, — обрадовался моему голосу Гена, — а я как раз хотел тебя искать. Приезжай, и чем скорее, тем лучше.

— Что-то ещё случилось? — спросил я.

— Случилось, но это не по телефону.

Глава 12

Я вернулся домой, наскоро перекусил тем, что там в холодильнике осталось и предложил подвезти Галю до службы.

— Всё равно мимо же поеду, — сказал я, — так почему бы и не подвезти любимую женщину.

— Я бы всю жизнь вместе с тобой ездила, — призналась Галя, собирая в темпе свою сумочку.

А я не нашёлся, что ответить на такой прямой намёк. Речной порт у нас был на стрелке двух рек… точнее их два было, порта — грузовой здесь, а пассажирский напротив, под стенами Кремля. Но Галя пока рылом не вышла для пассажирского, так что сидела она на Стрелке. Между баржами с астраханскими арбузами и ржавыми козловыми кранами.

— Созвонимся, — сказал я ей на дорожку, а сам рванул через реку на Сусанина.

Гена уже ждал меня в своём неизменном кабинете, и был он даже не один, а втроём — в углах комнаты имели место Люба-Любаша, на этот раз одетая весьма скромно, и один из двух руководителей МПСХО, тот, который пониже и полысее, Володя кажется.

— Все в сборе, очень хорошо, — потёр руки Гена. — Приступим в таком случае.

— К чему приступим-то? — решил уточнить я, но он пропустил мои слова мимо ушей.

— У меня для тебя, Лётчик, две новости… а если уж быть до конца точным, то три — хорошая, плохая и нейтральная. С какой начать?

— Ну давай сразу с нехорошей, — предположил я, — раньше узнаешь, быстрее переживёшь.

— Уговорил, — Гена встал со своего места, прошёлся туда-сюда и продолжил, — в связи со смертью лица, написавшего доверенность на транспортное средство, оная доверенность прекращает своё действие — так что передай Любе ключи от Мерса, будь любезен.

Я пожал плечами, вынул ключи из кармана и перекинул их своей бывшей подруге.

— Теперь переходи уже к хорошим новостям, — предложил я Гене.

— Любовь Михайловна Поклонская, как правопреемник Куриленкова, — продолжил Гена, — снимает все претензии концерна АМТ на земельный участок под строительство дома МЖК… да, на Благовещенке который.

— То есть мы возвращаемся в ситуацию начала августа месяца? — уточнил я.

— Да, нулевой вариант получается, как в договоре по ракетам средней дальности, — сделал такое сравнение Гена.

— А нам, значит, всем надо возвращаться на кирпичный завод? — спросил я унылым тоном.

— А это уже третья новость — ни на какой кирпичный завод вам идти не надо, вся бригада будет строить непосредственно свои жилища. Ты, Саня, назначаешься первым заместителем начальника МПСХО, вот его заместителем, — и он ткнул пальцем в безмолвного Володю.

— А Коля куда делся? — спросил я, чтобы уж расставить все точки над ё.

— Коля нас покинул, — раскрыл рот Володя, — нашёл более выгодную работу.

— И ещё одно кстати, — вернулся в разговор Гена, — ты же ведь, дорогой товарищ, развёлся со своей супругой, насколько я знаю, так?

— Точно, — буркнул я, — два дня назад штампик в паспорт получил.

— А значит тебе теперь по нашему уставу полагается не двух-, а всего только одно-комнатная квартира.

— Ничего себе, — возмутился я. — Мне хотелось бы двушку, конечно.

— Тогда ты должен в кратчайшие сроки изменить своё социальное положение… в течение двух недель, скажем.

— Это жениться что ли? — уточнил я.

— Это что ли жениться, — подтвердил Гена, — иначе в однушку пойдёшь. Ладно, что там ещё у нас осталось… Теплоэнерго подтвердило нашу договорённость о теплопункте, эти лишние десять погонных метров по фасаду считай, что наши. Архитекторы готовы продолжить работу над проектом хоть с сегодняшнего числа. Подрядчика только надо нового найти, АМТ от этой радости отказывается, верно, Люба?

Люба молча кивнула головой.

— Ну вот собственно и всё по МЖК… все свободны, а ты, Саня, останься — нам кое-какие вопросы еще перетереть нужно.

Люба с Володей вышли, а Гена сразу перешёл к делу.

— Про концерт забудь, ничего не получится… по крайней мере не в этом году. Банковские дела тоже из ведомства МЖК мы изымаем…

— Мы? — удивился я, — мы это кто?

— Неважно, изымаем и всё. А вот лотерейный автомат остаётся на тебе — будь добр доведи его до товарных кондиций и запусти первую партию билетов в киоски. Двадцать процентов от прибыли твои.

— Тут одна проблема нарисовалась, — буркнул в ответ я, — на человека, к которому я хотел определить эту машину, наехала крыша. Поэтому он теперь куста боится и от размещения отказывается… надо новое место искать.

— Что за крыша, почему не знаю? — заинтересовался Гена.

— Да вот, — и я нашёл в кармане визитку Магомеда, — такая простая крыша с чеченским именем.

Гена без слов отобрал у меня визитку и тут же начал накручивать на телефоне эти шесть цифр. Ответили там очень быстро.

— Это Мишин из райкома, — бросил он в трубку, — а ты кто… ясно… я по поводу эээ…. (и он вопросительно посмотрел на меня, я помог)… Александра Пермякова… да, который видео крутит… в шесть вечера на пустыре за Космосом… договорились.

— Стрелу я им забил, — пояснил он специально для меня, — лотерейная дура постоит до завтра где-нибудь, а там мы порешаем вопросы с Магомедами и Александрами… я думаю. Пойдёшь со мной на стрелку-то?

— Гранатомёт если дашь, пойду, — решил пошутить я и не угадал.

— Где-то была у меня парочка, — рассеянно ответил Гена, — Муха и РПГ-22 кажется. Ты какой предпочитаешь?

Моя вытянувшаяся физиономия, видимо, Гене не очень понравилась, поэтому он счёл нужным внести поправку:

— Да пошутил я, расслабься — нет у меня никаких гранатомётов. Но простые гранаты, конечно, имеются.

И он достал из ящика стола две стандартные Ф-1.

— Умеешь с этим добром обращаться-то?

— В институте учили, — пробормотал я.

— Тогда я повторю на всякий случай — повторение мать учения, — ответил Гена, взял одну штуку в руку и начал рассказывать, — это, Лётчик, ручная противопехотная оборонительная граната марки Ф-1, в просторечии именуемая «лимонкой», за сходство с оным фруктом, наверно. Состоит из ребристой металлической оболочки, заряда взрывчатого вещества и запала, вот этого (и он показал торчащий вверх шпенёк). Дальность броска до 50 метров, разлёт осколков до 150… в теории, так-то в сотню обычно укладывается. Поэтому, как ты сам понимаешь, бросать её надо бы из укрытия, чтобы бросающего не зацепило случайно. Но мы её не применять, конечно, с собой берём, а попугать собеседников.

— А если они не испугаются? — спросил я, — тогда что?

— Есть такая вероятность, — нехотя согласился Гена, — тогда будем действовать по обстановке. Да — самое главное, как применять… помнишь или тоже повторить?

— Повтори конечно, чего спрашиваешь, — отвечал я.

— Вот тут сбоку на запале висит кольцо, оно держится на чеке, это две металлические проволочки, которые проходят сквозь запал и удерживают ударник… вот, видишь?

— Да вижу, не слепой, — вызверился я.

— Молодец, что зрячий, — похвалил меня Гена, — разгибаешь усики с другой стороны от кольца, это важно, иначе ничего не получится (и он медленно разогнул обе проволочки), и выдёргиваешь кольцо вместе с проволочкой. После этого ударник в запале удерживается только вот этим спусковым рычагом. После отпускания рычага взрыв будет через 3–4 секунды, разброс такой вот. Всё ясно?

— Может огнестрелом обойдёмся? — спросил я с затаённой надеждой.