Сон в тысячу лет (СИ)

====== Глава 1. Цветущая слива в саду чудовищ ======

Мико торопливо шлёпала босыми ногами по деревянному полу. Пол был только что вымытый, и оттого блестящий и скользкий. Уже дважды она чуть не уронила поднос с ужином: вываренные добела глаза норовили выскочить из супа, а тарелка с румяными языками едва не перевернула кувшин с золотым сакэ. Но Мико только ускорила шаг. Если она не поторопится, то ёкай{?}[В японском фольклоре мифическое существо, демон, дух] проголодается настолько, что сожрёт не только ужин, но и её саму.

Го — пятая в десятке лучших ойран{?}[проститутка высшего класса, куртизанка] — стояла у расписанных облаками дверей и сжимала в руках сямисэн{?}[трёхструнный щипковый музыкальный инструмент с безладовым грифом и небольшим корпусом, общей длиной около 100 см] так крепко, что Мико показалось, что гриф вот-вот не выдержит и лопнет.

— Где тебя носит? — зашипела она, завидев Мико, и рукава её чёрного в золоте кимоно взметнулись будто вороньи крылья. — Гость устал ждать.

— Прошу прощения, госпожа Го, — Мико хотела было поклониться, но Го выхватила у неё поднос. Да так ловко, что тарелки не покачнулись и не зазвенели. Сямисэн ударил Мико в грудь.

— Забери, — скомандовала Го. — И позови Року. Гость хочет, чтобы она ему спела.

— Слушаюсь, госпожа Го, — Мико поклонилась и отступила в тень.

Го закатила глаза, села на пол у двери, поставила перед собой поднос, поправила рукава кимоно и изящным движением открыла дверь.

— Я вернулась, мой господин, — проворковала она, натянув очаровательную улыбку, и поклонилась.

Посреди комнаты полулежал на татами огромный, похожий на кальмара ёкай. Его белое блестящее тело было завёрнуто в юката{?}[лёгкое летнее кимоно], два огромных выпуклых глаза смотрели в разные стороны, а зубастый рот скрывался за влажными щупальцами, словно за усами. При виде Го, он расплылся в жуткой улыбке и то ли хихикнул, то ли икнул — в любом случае звук больше напоминал бульканье.

Мико брезгливо скривилась и, прижимая сямисэн к груди, побежала к покоям госпожи Року. Повиляв по коридорам, Мико в нерешительности остановилась. За месяцы работы в рёкане{?}[японский гостевой дом], она так и не смогла выучить расположение коридоров и комнат. Рёкан, словно живой, менялся каждую ночь: лестницы каждый раз вели в разные места, новые комнаты появлялись, а старые — исчезали, коридоры удлинялись, превращаясь в настоящие лабиринты. Старожилы вроде Го, которые за десятки, а то и сотни лет, уже срослись с рёканом, став его частью, никогда не терялись. Наоборот для них существовали короткие пути, тайные ходы и комнаты. С новичками же вроде Мико рёкан забавлялся, меняя повороты и вечно заводя в тупики. Рёкан недвусмысленно говорил Мико: «Тебе не сбежать».

Мико это не останавливало, и она терпеливо день за днём рисовала по памяти карту за картой, надеясь отыскать выход. И кажется, теперь, спустя три месяца упорной работы, она наконец нашла путь. И словно, чувствуя её замысел, рёкан снова перемешал все коридоры, и вместо покоев Року, Мико оказалась в купальне.

— Ну, нет, только не снова, — пробормотала Мико, утопая в ароматном пару.

— Кто тут? Мой ужин? — проворковал низкий шипящий голос и из молочно-белой воды выполз покрытый сотней глаз зелёный змей.

Мико побледнела и поспешила поклониться.

— Прошу прощения, господин, я уже ухожу! — выкрикнула Мико, таращаясь на свои ноги и пятясь назад. — Не хотела вас побеспокоить!

— Ты пахнешь человечиной, должно быть, ты очень вкусная.

— Я распоряжусь вас немедленно накормить! — Мико с окаменевшей улыбкой поклонилась ещё несколько раз и выскочила за дверь.

Сердце билось как сумасшедшее. Она так и не привыкла к виду чудищ, с которыми ей приходилось иметь дело каждую ночь. Чувство страха не покидало её ни на секунду с заката до самого утра. И хоть человеческих работников рёкана есть было запрещено, наказания за это не предусматривалось, поэтому нет-нет, а пару раз в месяц гости кого-нибудь да сжирали. Так на прошлой неделе ёкай отгрыз голову соседке по комнате Мико за то, что та во время купания недостаточно хорошо вычесала ему из шерсти блох.

Не трогали ёкаи только ойран, потому как они считались личной собственностью хозяйки рёкана — госпожи Рей. И госпожа Рей без раздумий убивала каждого, кто зарился на её сокровища. Даже прикасаться к ойран без их согласия было нельзя.

— Ты что тут прохлаждаешься? — строгий голос госпожи Рей нельзя было спутать ни с каким другим.

Мико подскочила, обернулась и поклонилась так низко, как только смогла.

— Прошу прощения, госпожа Рей. Госпожа Го отправила меня найти госпожу Року… А я заблудилась.

Мико неуверенно распрямилась и украдкой бросила взгляд на хозяйку. Госпожа Рей, высокая, худая, в золотом кимоно напоминала гибкую змею, готовую к прыжку. Длинная белая шея держала фарфоровую голову с тяжёлой, украшенной цветами причёской. Фиолетовые глаза глядели надменно, а алые губы изгибались в ядовитой улыбке, демонстрируя ряд точёных клыков. В руках госпожа Рей держала дымящуюся трубку.

За её спиной стоял мужчина, он был на две головы выше Мико, но госпоже Рей доставал макушкой лишь до груди. Тёмные волосы небрежно взлохмачены, а глаза — чернее ночи, чернее самой темноты — влажно блестели, с любопытством изучая Мико. Мужчина втянул носом воздух, и Мико практически услышала, как у него заурчало в животе.

Она судорожно сглотнула, вжала голову в плечи и с трудом удержалась, чтобы не отступить. Она снова прижала сямисэн к груди, выставляя между собой и ёкаями никчёмную преграду.

Госпожа Го вздохнула так, словно на её плечах лежал весь мир, и взмахнула рукой. В стене за спиной Мико появилась неприметная дверь. Она сама собой открылась, и неведомая сила резко затянула Мико внутрь. Она вскрикнула, упала на спину, больно ударившись затылком, и подгоняемая всё той же силой, кубарем покатилась по полу. Катилась, пока с грохотом не врезалась в стену: ноги так и остались задраны наверх, прислонённые к стене, а верхняя часть туловища растянулась на полу. Мико застонала, не в силах подняться — коридор всё ещё продолжал вращаться перед глазами. Сямисэн, что Мико не выпускала из рук, чудом уцелел.

Дверь с шестью нарисованными цветками сакуры открылась, и из неё выглянула Року. На вид её было не отличить от Го: то же чёрное кимоно, те же причёска и спрятанное за плотным макияжем лицо. Року без особого удивления посмотрела на Мико и ничего не сказала.

— Госпожа Го просила прийти в облачную комнату, — выдавила Мико, протягивая сямисэн.

Року хмыкнула, взяла сямисэн и, переступив через Мико, засеменила в сторону лестницы.

Мико закрыла глаза и обмякла, ожидая, пока мир перестанет вращаться. На этаже ойран она была в относительной безопасности — гости и стражи сюда были не вхожи. Отлично, значит, есть время ещё раз подумать, как она будет выбираться.

Мико представила карту. За все эти месяцы она нашла три коридора, которые никогда не меняли своего положения и все они вели в покои госпожи Рей — огромное крыло в восточной части рёкана. Там Мико иногда мыла полы вместе с другими служанками и приметила выход в сад. Куда её выведет сад, Мико не знала, но лучшего варианта у неё не было. Ни одна из дверей рёкана не вела на улицу, по крайней мере для служанок. За три месяца Мико ни разу не покидала стены рёкана. Пыталась вылезти в окно, но те были защищены волшебством, и невидимая преграда удерживала лучше любых решёток. Возможно, защищён и сад, но Мико не могла задерживаться с рёкане дольше. Драгоценное время утекало сквозь пальцы, пока она драила купальни и носила ёкаям ужины.

Мико поднялась на ноги и прислушалась. В коридоре было тихо: все ойран разошлись развлекать гостей. После захода солнца рёкан наполнялся ёкаями, а к полуночи госпожа Рей навещала самых важных из них. Мико выглянула в окно — луна была высоко — надо торопиться.

Она юркнула в ближайший коридор — на лестницу для служанок, стараясь не дрожать от страха. Если стража поймает её на побеге, в лучшем случае госпожа Рей её убьёт, в худшем — отдаст на развлечение кому-то из гостей.

В этот раз лестница вывела Мико куда надо, в один из неисчезающих коридоров. У Мико, которая ничего не ела с самого утра, рот наполнился слюной, а живот свело от обилия ароматов с кухни, что пряталась за поворотом. Две человекоподобные жабы в синих хантэнах тащили на блюде огромную рыбину. Следом торопились три служанки с подносами. Мико вжалась в стену, стараясь не привлекать внимания. Сегодня она уже один раз не добралась до цели — её перехватили жабы-смотрители и велели отнести ужин гостю госпожи Го. Больше этого повториться не должно.

Дождавшись, пока коридор опустеет, Мико побежала прочь от кухни, стараясь ступать как можно тише. Выглянула из-за угла, оценивая обстановку. Как она и помнила, у входа в крыло госпожи Рей сидели две жабы-стража и играли в карты. Отлично, позволяют себе вольности, значит, госпожи в покоях ещё нет.

Мико запустила руку за пазуху и вытащила мешочек, полный жирных зелёных кузнечиков, который днём стащила с кухни. Высыпала кузнечиков на пол и спряталась за ближайшей дверью. Кузнечики, оказавшись на воле, застрекотали.

— Ты слышишь? — сказал один стражник другому. И Мико живо представила, как вытянулась его тупая жабья морда, а выпученные глаза завращались в орбитах.

— Ага.

— Опять с кухни сбежали?

— Видать.

Стражи зашлёпали по полу огромными лапами, а Мико направилась к другой двери, что должна была вывести её из комнаты с другой стороны коридора, у самого входа в крыло госпожи Рей.

Стражники за углом чавкали кузнечиками, и Мико бесшумно проскользнула за дверь, а потом и в покои госпожи. Замерла на мгновение, выдохнула и размяла холодные дрожащие руки. Вокруг было темно и тихо. Комнату, разделённую несколькими скользящими дверями, заливал серебристый лунный свет, очерчивая несколько расписных ширм, стол, заваленный свитками и широкую кровать на невысоком пьедестале. Мико замерла. Свет лился из распахнутой двери, за которой раскинулся сад.

Мико сделала шаг навстречу свободе. За спиной что-то зашуршало. Мико оглянулась, готовая сражаться за свою жизнь, но ничего не увидела — только ещё одну пустую комнату.

Нельзя мешкать. Мико побежала. В последний миг она испугалась, что сейчас врежется в ту же невидимую преграду, что защищала окна, но это не произошло. Мико вылетела на улицу и её тут же укутало весенним ветром и сладким запахом цветущей сливы. Босые ноги коснулись мягкой травы. Несколько мгновений Мико так и стояла, не в силах поверить, что у неё получилось. Так легко и просто.

Она любовалась белыми цветками слив, лунной дорожкой на глади пруда, в котором блестели спины золотых карпов, и решала, в какую сторону лучше направиться. Но тут из окна верхнего этажа послышался крик.

— Служанка покинула дом! Служанка покинула дом! Найти её!

Мико рванула с места. Сердце бешено забилось и подпрыгнуло к самому горлу. Как они узнали? За стуком сердца Мико не слышала, гонятся ли за ней, а страх не давал оглянуться. Она просто неслась сломя голову между деревьями, в надежде, что сад вот-вот закончится и она сумеет затеряться. Только вот где затеряться? Мико не представляла, что лежит за пределами сада. Город? Лес? Море? Пустота?

Из-за деревьев впереди появились два стража с копьями.

— Ищи её!

— Сам ищи!

— Тогда я первый её копьём проткну!

— Нет, я!

Занятые спором, они чудом не заметили Мико, и она резко развернулась, в надежде скрыться от них за большим, поросшим мхом валуном. Но тут кто-то схватил её поперёк талии и потащил в противоположную сторону — в заросли кустарника. Мико хотела закричать, но ей тут же зажали рот. Не думая, она изо всех сил укусила руку, хватка ослабла, Мико дёрнулась, но её ударили под колени, повалили и вдавили в землю с такой силой, что Мико едва могла дышать.

— А вот и беглянка, — чёрные глаза пленителя хищно блестели, а губы растянулись в оскале.

Мико похолодела. Лучше бы стражники закололи её копьями. Случилось худшее из возможного — Мико попала в лапы голодного гостя.

====== Глава 2. Латунный журавль и семь цепей ======

Это был тот самый черноглазый мужчина, что Мико видела за спиной госпожи Рей. Мико забрыкалась, но ёкай всем телом навалился на её, не позволяя не то что вырваться — вдохнуть. Блеснули белые, нечеловечески длинные клыки, и длинный влажный язык обжёг Мико щёку. Она бы закричала от ужаса, если бы рука ёкая не зажимала ей рот. Мико предприняла ещё одну отчаянную попытку дёрнуться или хотя бы отвернуться от клыков, которые вот-вот вонзятся в её шею.

— Лежи тихо, и всё закончится быстро, — шепот ёкая защекотал ухо, и его язык прильнул к шее Мико, там, где пульсировала артерия.

«Он сожрёт меня! Сожрёт! Сожрёт!» — стучало в висках в такт ударам сердца.

— Ну, где она? — за кустом послышался скрипучий голос стража. — Чуешь?

— Была тут, — ответил второй и добавил после паузы. — Кажется, побежала к камням.

Стражи зашлёпали лапами, удаляясь. Черноглазый ёкай расплылся в довольной хищной ухмылке. Весь его вид говорил Мико: «Никто нам не помешает».

Он подхватил Мико на руки, забросил на плечо, будто мешок, и поволок куда-то вглубь сада. Мико не сомневалась: туда, где никто не почует запаха её крови и не позарится на его добычу. Ёкай не собирался делиться.

Но Мико не могла сдаться. Она ещё не даже приблизилась к своей цели, чтобы умереть сейчас. Теперь, когда ёкай не давил её к земле, она могла побороться. Мико снова забрыкалась, извернулась и принялась осыпать голову ёкая ударами кулаков. Тот недовольно зашипел и вжал голову в плечи, но не остановился. Мико схватила его за волосы, принялась кусаться и царапаться, будто дикая кошка, она извивалась так, что её невозможно было удержать.

Ёкай зарычал, утробно и низко, как рычат звери, остановился, сбросил Мико на землю и схватил за руку, хорошенько встряхнув. Плечо ответило болью, и Мико показалось, что он вот-вот оторвёт ей руку.

— Ах ты маленькая…

— Рэйден, что здесь происходит? — низкий бархатный голос заставил ёкая вздрогнуть.

Как по команде Мико и Рэйден обернулись. Мико обмерла. За ними, спрятав руки в широкие рукава голубого, расшитого золотыми цветами, одеяния, стоял высокий мужчина. Снежно-белые волосы ниспадали на плечи и грудь. Несколько прядей сплетались в тонкие косы, на концах которых развивались голубые ленты. Янтарные глаза глядели с тёплым спокойствием. Такое же спокойствие излучало и его бледное, но красивое лицо.

Рэйден оскалился, крепче сжал руку Мико и выступил вперёд, загораживая от незваного гостя свою добычу.

— Ничего, что бы тебя касалось, Акира, — голос Рэйдена звучал угрожающе. Его плечи напряглись, а тело подалось вперёд, и Мико показалось, что он, как голодный зверь, вот-вот бросится в атаку.

Акиру его угроза, кажется, совершенно не тронула: ни один мускул на его каменном лице не дрогнул. И сам он напоминал каменную, непоколебимую статую, только волосы и ленты в них беспокоил лёгкий ветер.

— Отпусти девушку, — сказал он, смерив Рэйдена взглядом.

— Нет, — Рэйден выпрямился, оказавшись с Акирой одного роста.

— Рэйден.

— Нет.

— Я бы не хотел, — в голосе Акиры появился лёгкий, едва заметный нажим, но у Мико от этой перемены побежали по спине мурашки. — напоминать тебе о договоре.

Рука Рэйдена дрогнула, но не пальцы не выпустили Мико. Она затаилась, надеясь, что ёкаи всё же сцепятся и ей выпадет шанс сбежать.

— Отпусти девушку, — повторил Акира. — И убирайся с глаз моих.

— Это… просто девчонка, — Рэйден сделал ещё одну попытку заслонить свой ужин.

— Я сам разберусь. Исчезни. И не заставляй меня повторять мою… просьбу в третий раз.

Несколько долгих мгновений пальцы Рэйдена ещё сжимали запястье Мико, а потом разжались. Он запустил руку в волосы, оглянулся, бросив на Мико полный ненависти взгляд и… исчез.

Мико хотела тут же побежать, но встретилась взглядом с янтарными глазами Акиры, и они буквально пригвоздили её к месту. У Мико перехватило дыхание, а сердце вновь зашлось сумасшедшей дробью. Хуже обычных ёкаев могут быть только красивые ёкаи. Для таких как они красота — это оружие, приманка и средство расправы. Исключения из правил встречались крайне редко.

— Не бойся, — Акира сделал шаг к Мико, и она сжалась. Ноги дрожали, не желая держать её перепуганное тело. — Я не трону тебя.

Акира присел на корточки и погладил Мико по голове. На его лице появилась тёплая улыбка, а в янтарных глазах разлился искрящийся мёд. Каменное спокойствие рассыпалось, будто скорлупа, уступив место весеннему тёплу. На мгновение Мико показалось, что за его спиной расправились два крыла, белых с чёрной каймой. Журавлиные крылья. Цуру. Мико не сдержала вздоха облегчения, не веря своей удаче. Среди всех ёкаев двора госпожи Рей ей попался цуру — благосклонный к людям помощник.

— Ты потерялась, человеческая дочь? — ласково спросил Акира, продолжая гладить волосы Мико. — Или хотела сбежать от госпожи Рей? Боюсь, если ты беглянка, мне придётся тебя вернуть.

— Нет! — вскинулась Мико. — Нет, прошу, отпусти меня!

— Решила сбежать от тяжёлого труда? — понимающе склонил голову Акира. — Я понимаю, госпожа Рей…

— Вовсе нет! Моя сестра… — выпалила Мико прежде, чем успела подумать. — Мою сестру Хотару похитил ёкай. Я пришла в земли Истока, чтобы её отыскать. Я не знала другого способа попасть в земли Истока. И слышала, что Хотару… Хотару говорила про это место однажды…

Мико говорила сбивчиво и путано, но Акира не перебивал и внимательно слушал, склонив голову на бок.

— Прошу, не отдавай меня госпоже Рей! Я должна найти сестру, она — единственное, что у меня есть. Пожалуйста…

Мико поклонилась, ударившись лбом о влажную от росы землю.

— Пожалуйста.

Она не понимала головы, только слышала, как тихо зашуршали одежды Акиры.

— А это, случаем, не принадлежало твоей сестре, человеческое дитя?

Мико несмело подняла голову. На ладони у Акиры лежала заколка — латунная шпилька с раскинувшим крылья журавлём и семью тоненькими цепочками, что свисали с его крыльев. Семью, потому что восьмую когда-то давно случайно оторвала Мико.

Глаза наполнились слезами и лицо Акиры расплылось, янтарные глаза превратились в два тусклых огонька.

— Где она! — воскликнула Мико, прикрывая рот трясущейся ладонью. — Прошу, скажите мне, где Хотару!

— Акира, не стоило утруждать себя поимкой этой служанки, — за спиной послышался стальной голос госпожи Рей.

Мико вздрогнула, страшась обернуться. Этот голос мог значить только одно: кончено. Всё кончено.