К тебе через Туманы

Раньше она казалась мне полной, теперь же я видела, что полнота ее только в определенных местах, которые только красят женщину. Высокая полная грудь, узкая талия и пышные бедра - все это наверняка делало ее привлекательной в глазах мужчин. Сейчас зеленые глаза полные боли словно выжжены, но в них проглядывалась сила и стойкость, не было безумия, которое я так часто видела в глазах молодых девушек, подвергшихся насилию.

Женщина справлялась со своим горем, столько силы, казалось, что это вовсе не ее несколько часов назад жестоко попользовали и бросили умирать. Целитель задавал ей вопросы, смысл которых проскальзывал мимо меня, она отвечала четко и уверенно. Морщилась от боли, но не показывала этого. В какой-то момент она поймала мой взгляд, и улыбнулась.

Мне улыбнулась такой теплой улыбкой, словно была благодарна мне. Вот только за что?

Я не могла держать себя в руках. Во мне бурлила магия. Она клокотала, оглушая, и требовала выхода. Я не справлялась, впервые с того момента, как у меня на глазах умирали наши наставницы жрицы. Но тогда я лишь сочувствовала этим сильным женщинам, их просто жаль. Сейчас же я чувствовала боль. Острую пронизывающую позвоночник боль и она не утихала. Женщина коснулась моей руки, легкое и такое теплое пожатие. И я расплакалась, тихо сдерживая всхлипы. Было так стыдно за себя и обидно за нее.

-Ну что ты девочка, все позади. Главное, что мы живы, остальное пройдет и забудется.

Я была не согласна с ней, не забудется. Ничего не забывается, стираются фразы и лица, но не чувства. Боль, она остается навсегда. Целитель закончил осмотр и вышел, в комнате мы остались вдвоем. Я присела на стул возле кровати, на которой лежала женщина и облокотилась на высокую спинку. Только сейчас поняла, как устала.

-Надо бы нам представиться друг другу, а то неудобно как-то.

Я улыбнулась сквозь слезы. Оказывается, не одну меня беспокоил тот факт, что мы даже имен друг друга не знаем.

-Меня Селестиной зовут, я из пограничных земель, наша деревня прямо около Тумана располагалась. Вот мы первые и поплатились за глупость наших Вардов. Ты тоже с тех земель?

Я неопределенно качнула головой

-Я Ниорайклин, - это все, что я смогла выдавить из себя.

Горло полоснула жгучая боль. Голос звучал глухо и сипло.

-Значит, не немая?! - я снова покачала головой. - Какое у тебя имя необычное. В наших землях такого вычурного и не сыщешь. Ну а сокращенная форма есть, короткая.

Я покачала головой, не совсем понимая, как это сокращенное.

- Ну, нет, значит, придумаем, а то язык сломаю это выговаривать. Будешь ты у меня ... Ниори! И коротко и красиво.

Мои брови скинулись вверх, вот так у нас имена еще никто не обрубал, наоборот, среди жриц было почетно носить длинные сложные имена. А тут Ниори! Хотя чужая земля - чужие обычаи.

Женщина попыталась встать, но только охнула от боли. Я поспешила уложить ее обратно.

- Остальных жаль. Ох, как жаль, мужиков сразу положили, даже опомниться им не дали, а дальше... Они так кричали, Ниори, так кричали. А эти...

Она ненадолго умолкла и уставилась в потолок. Зеленые глаза лихорадочно блестели, заполненные непролитыми слезами

- Надеюсь, поймают их. Хочу в рожи их посмотреть, чтобы запомнили мое лицо, твари. Не люди это, даже Иные такого не делают, - ее лицо исказила вспышка гнева. - Даже Иные! Все чаще думаю об этом. Знаешь, к нам в деревню первые именно Иные пришли, мы в ужасе были. Но они нас не тронули, никого не тронули. Продукты позабирали, скотину кое-какую, но и нам оставили. Тогда нам казалось, что страшнее Иных никого нет. Как же мы ошибались, Ниори. Какими были наивными. Вслед за Иными пришли войска наших вардов, молодчики простые из деревенских, мы были рады им, как родным. Глупые...

Слезы все же прорвались на волю, но Селестина не замечала влагу на своих щеках. Она была погружена в воспоминания.

- Мы были такими глупыми, Ниори! - повернувшись, она схватила меня за руку и заглянула мне в глаза. - Они расположились в наших домах, по три-четыре человека. А потом началась попойка, они отобрали все наши припасы, кто сопротивлялся, избивали, а потом... Потом началось самое страшное, девочка, самое страшное.

Женщина говорила медленно, часто повторяя слова дважды. Она переживала все снова, на лице застыла маска боли и ненависти. Так некрасиво исказив ее, но она продолжала рассказ, который давался ей с явным трудом.

-В пьяном угаре они хватали женщин и насиловали, рвали одежду, били. Даже совсем маленьких не пожалели. Совсем девочек терзали. Всю ночь были слышны крики, стоны, мольбы. Наутро .... Я навсегда запомнила то утро. Опомнившись и отойдя с похмелья, эти нелюди стали сжигать дома, закидывая туда мертвых. Девочек, женщин, старух, которые не пережили эту ночь. Я в панике искала сестренку и мать. И нашла... Они до сих пор мне снятся. Все время вижу их лица. Моя маленькая сестренка висела в сарае около дома на балке в петле, а рядом с ней мама. Она была еще теплая, когда я их обнаружила. Видимо мамочка моя нашла Миллару первой. И не выдержала, она прямо на той же балке и вздернулась.

Теперь уже и я не могла сдержать слез, оплакивая ее семью. Не зная, как облегчить ее боль, я лишь сильнее сжала ее руку. Это было странно, но мы держались за ладошки, как маленькие девочки. Чем больше рассказывала мне Селестина, тем ближе она становилась мне. Ближе и роднее. В этот момент я поняла, что наше знакомство не станет мимолетным. Поддавшись порыву, я погладила ее по волосам.

-Это страшно, Ниори, - вздохнув, пробормотала она. - Не то что со мной на дороге произошло. Насилие можно пережить, смерть любимых нет. Ты поймешь меня, я вижу это в твоих глазах. Не осуждай меня за то, что так легко пережила сегодняшние смерти, и что не скорблю. Мне жаль их, но это можно пережить. Я сюда за счастьем ехала, хотела все забыть. Забыть выжженную деревню. Забыть, как полыхал мой дом. Забыть, что от родных и могилок не осталось. Все забыть. Хочу, вопреки всему и всем, начать заново все. Но только с Иным. Все это ложь, что про них говорят. Пусть лица у них не совсем привычные для нас, но в них больше человечности.

Селестина смотрела на меня своими мудрыми зелеными глазами и вдруг улыбнулась.

Глава 7

Несколько дней мы просто спали. Нам приносили свежей еды и питье. Скупо делились новостями о грабителях с дороги. Их преследовали и гнали как зверей в ловушку, но пока еще не поймали. Вот так мы и переживали свое несчастье в ожидании справедливости и суда над нашими обидчиками. Селестина с каждым днем становилась все веселее и здоровее. Я поражалась внутренней силе этой женщины.

На улице громыхнуло и по дороге, скрипя, проехала повозка, доверху загруженная мешками. Тракт хорошо был виден из окна домика, в котором мы сидели и тихо разговаривали. Селестина оказалась не только очень доброй и простой женщиной, но и весьма общительной. Сейчас она лежала и разглядывала мое лицо, а у самой так проказливо и заговорщически горели глаза, что я не выдержала и поинтересовалась:

- Что ты придумала?

- А поехали со мной в Шорхат. Там столько возможностей хорошо устроиться. И мужчин там много и войны нет, и не будет. На землях клана Бессонов всегда спокойно. Они же сами полукровки, все братья от женщин Иных рожденные. Там хорошо, Ниори, царит порядок и спокойствие. Не страшно и дом строить, и деток рожать. И работы много для одиноких женщин. Вот прямо в дом вардов и пойдем. Местные бабы глупые, бояться, что их там Иные заприметят и уведут в свои хараи. А по мне там и хорошо, не видела я поселений Иных, но думаю хараи их стоящие. И к женщинам у них доброе, даже нежное отношение. Несмотря на все сказки, что про них рассказывают.

Селестина резко замолчала, будто что-то вспоминая. И улыбалась сама себе.

«Поеду» - решила про себя, - Да хоть на край света с ней поеду»

У меня никогда не было подруги, и сейчас я чувствовала, что Селестина именно тот человек, который сможет меня поддержать и с которым я смогу поделиться самым сокровенным.

До этого момента, по сути, идти мне было некуда, а она предлагала свою компанию. Да с ней я пошла бы даже в эти непонятные хараи. В памяти снова всплыл образ змеелюда. И проснулось мое любопытство.

- Селестина, - я чуть сжала ее руку, - а Иные они какие?

Мой шелест был услышан.

- Иные, они разные. К нам приходили «снежные». Описать тебе их?

Я закивала головой. Селестина улыбнулась:

-Они не похожи на наших мужиков. Высокие, даже длинные, словно кто их вытянул немного. Кожа серая и гладкая, ни одной морщинки, возраст только по глазам и видно. Стройные, мускулистые. Вроде идет, а со стороны смотришь, так и вовсе над снегом плывет. Волосы у всех длинные пепельные, у кого темнее, у кого светлее. Был там один, так словно сажей голова измазана. Он в нашем доме два дня прожил. Глаза красные! Ох, как мы с сестренкой пугались его взгляда, а он только посмеивался над нами. Знаешь, сейчас вспоминаю его и понимаю, что красивым он был. Ну и пусть кожа серая, да глаза, словно кровь горят, но ведь красив. Стройный, гибкий, волосы до пояса почти и густые такие, а в ушах на чуть вытянутых к верху кончиках серьги колечки. Говорят у них, у кого магия сильная, у тех глаза огнем полыхают. У этого в темноте светились, словно не Иной лежит на лавке, а кот там притаился и одни глаза и сверкают.

Моя обретенная подруга снова замолчала, что-то обдумывая.

- А еще я слышала о Иных с хвостами как у змей, в тумане говорят их хараи. Но не видела я их. Хашшаси их у нас называют. Еще батька мой встречал как-то в лесах наших «туманников». Эти как призраки, но батька мой говаривал, что туманник ему жизнь спас, голыми руками медведя удушил, и беду от него отвел. Я вот думаю, что тот, кто из тумана соткан, наверное, кого-то удушить не может. Значит, они такие же, как мы. Магия, наверное, у них особенная. Вон «безликие», лица один к одному, а соседка моя говорила, что это маска их, а под ней все они разные. Она женщина серьезная, муж ее в молодости лесничим был, а те, кого только не видели. На самом севере еще остались «ледяные», но они всегда жили обособлено. Людское тепло их убивает, так что носа своего в наши варданы они не кажут. Им и там хорошо, сильные они, да и немало их. Но главное, что наши земли им ни к чему, тепло слишком у нас. Войны с ними мы бы не пережили. Больше ни о ком не слышала, может и еще какие расы существуют, кто ж его знает.

На улице что-то грохнуло, и послышалась отборная ругань. Мы же любопытно уставились в окно. Там бегали мужики, таскали какие-то коробки и что-то друг другу гневно выговаривали. По всей видимости, при разгрузке обоза что-то перевернули.

-Вот косорукие, - засмеялась Селестина. - Я и представить раньше не могла, какое это счастье, когда вот такая жизнь мирная кругом. Когда такой проблемой кажется упавший ящик или отвалившееся колесо. По первой думала, не переживу горя своего, а потом поняла, что жить надо во что бы то ни стало.

Она крепко сжимала мою руку, словно боялась, что я исчезну. Я пригладила ее непослушные курчавые волосы

- Мы переживем. Все переживем Селестина.

- Говори со мной хоть изредка, мне приятно слышать твой голос.

Я не знаю, сколько мы так с ней просидели, держась за руки и разговаривая. Конечно, рассказывала в основном она. И не спрашивала меня о лишнем. Изредка я отвечала. Нам было тепло друг с другом. Словно подруги.

Когда пришел целитель, на улице уже стемнело. В комнату наконец-то затащили еще одну кровать для меня, а то все на полу на одеялах ютилась. Застелив постель свежими простынями, мы легли отдыхать. Селестина уснула сразу, в комнате слышалось ее легкое сопение. Я же лежала и смотрела в окно. За грязным в разводах стеклом ходили люди, эхом доносились разговоры, фыркали лошади. Там кипела жизнь.

Тут же в комнате было тепло и уютно.

Утро для нас с Селестиной началось с громкого стука в дверь. Спросонья создалось ощущение, что к нам не иначе как горный медведь ломится. Похоже, надеяться на то, что дверь оставят в покое, было высшей глупостью.

- Кого там с рассветом Тьма притащила, Стужа им в одно место, - Селестина со стоном села на кровати. - Ниори, ты спишь? Открой, пока эту хибару подчистую не снесли.

Деваться было некуда, пришлось вставать и открывать. Осмотрев себя, убедилась, что мое ночное одеяние в виде длинной мужской рубашки скрывает достаточно ноги, я поплелась к двери. В нее так тарабанили, что она буквально ходила ходуном, даже страшно к ней приближаться.

- Да идем уже, хватит дверь выламывать! - Селестина ну явно была с раннего утра не в духе.

Пришлось открывать. На пороге стоял всего один мужчина, я даже за спину ему заглянула, чтобы проверить, что там не при прятался еще с десяток молодцов, выносивших дверь.

- Простите, вия, надеюсь, я вас не разбудил?

Вот не знаю, что за эмоции отразились у меня на лице, но великан смутился и виновато пошмыгал носом. А потом так и вовсе не произвольно отступил на шаг. Я же выразительно так уставилась на небо, надеюсь, он заметит, что все еще на темное небо.

- Что там, вия? - глухо поинтересовался он и тоже задрал голову вверх.

- Солнце там еще не взошло, уважаемый вий, вот что там! - Селестина, похоже, первой поняла мой намек на обстоятельства так сказать. - Все порядочные люди спят!

Как ни удивительно, но мужик смутился еще больше. Похоже, тот факт, что еще слишком рано для визитов, только сейчас пришел ему на ум. Но между тем он уверенно вошел в дом.

Прошмыгнув мимо него, я залезла на койку и спрятала ноги под одеяло. Пол был очень холодным, да и комната уже остыла. Мужик оказался колоритным. Высокий, мускулистый, но не слишком широк в плечах. На нем была все та же черная форма, что и на остальных воинах, но мех его плаща оказался рыжим. Такой насыщенный огненный цвет у ворсинок, что невольно приходил на ум вопрос, что же это за животное такое.

Мужчина тем временем, не обращая внимания на повышенный интерес с нашей стороны к его внешности, выдвинул стул и поставил его между нашими кроватями. Уселся и с обстоятельным видом закинул ногу на ногу.

-Э... Уважаемый, а вас не смущает, что мы с подругой практически раздеты и сидим в кроватях перед вами? - немного взволновано спросила Селестина.

- А я к вам не свататься пришел, времени у меня на ваши женские причуды мало, - голос его звучал хрипло и словно проникал под кожу, вызывая толпу мурашек.

Его глаза были темными, но какими-то теплыми. Да и, вообще, весь облик этого воина казался неоднозначным. Странный сероватый оттенок кожи, длинные темно-пепельные волосы, собранные в высокий хвост.

-А глаза у вас светятся? - этот тихий вопрос как-то сам собою у меня вырвался, но так хотелось увидеть, их сияние.

Мужчина захлопал глазами, похоже, все шло не по его сценарию.

- Сейчас проверим! - и я не поверила своим глазам, потому как Селестина одним резким выдохом погасила ночной фонарь на своем столе. Огонек встрепенулся и погас, магия, его усиливающая, чуть померцала и комната погрузилась в полумрак.

- Смотри, Ниори! Я же говорила, на кота похож! - моя подруга ликовала, я же смотрела во все глаза на настоящего снежного Иного. Его глаза сейчас и, правда, были похожи на кошачьи, и сверками загадочным красным огоньком.

Мужчина недоуменно на нас уставился. Он явно не привык к такому к себе отношению. Хмыкнув, он красивым резким пасом большого и указательного пальца вновь зажег ночной светильник. Комната наполнилась неярким светом.

- Насмотрелись?! А теперь серьезней, вии. Меня зовут гер Обертон. Мною сегодня ночью был перекрыт тракт на Вьюжный перевал. Больше в течение двух недель как минимум туда не поедет ни один пассажирский или товарный обоз. Некоторое время назад были доставлены сумки и вещи, найденные у уничтоженных грабителей. Вы можете забрать среди них свои. Потом либо поедите со мной в Шорхат, либо останетесь здесь, ждать пока откроют дорогу. Выбор за вами. Я отбываю через час с вами или без вас.

После этого мужчина легко и даже грациозно поднялся, такое ощущение, что специально подчеркнул, что Иной и неспешно вышел. Хлопнула дверь. Мы молчали, переваривая полученную информацию.

- Похоже, это сама судьба! - Встрепенулась Селестина. - Так, Ниори, подъем, одеваемся и за вещами. Такого мужика я не упущу. С ним куда угодно.

Я прыснула со смеху кто, о чем, а Селестина о вечном и прекрасном. Но, тем не менее, я подскочила и быстро надела платье и сапожки. Гамаш у меня не было, хорошо, что хоть ткань была плотной, да и куртка, подаренная ви Марко, грела.

Через пару минут мы уже искали коменданта, которому были оставлены обнаруженные у разбойников вещи. Искомый мужичок оказался даже на вид жадным и прижимистым. Субтильный, невысокий, он зорко осматривал нас глазками бусинками.

- Чего пришли так рано? - недовольно фыркнул он в нашу сторону.

- Как сказали, так и пришли. Вещи наши где? - Селестина, похоже, пришла к тем же выводам насчет коменданта, что и я, и решила первой пойти в атаку. - Где мои сумки, чемоданы, надеюсь, в целости довезли?

Странно, но вот никаких чемоданов у Селестины я не помню. Сумка да была, но больше поклажи никакой не было.

- А какие у вас сумки, уважаемая? - мужичок прищурился еще сильнее, - Опишите-ка их.

- Как это, какие? - Селестина даже ножку вперед выставила. - Хорошие, добротные, два чемодана серые с розовой вставочкой по бокам. Надеюсь, внутрь не залазили, узнаю, что копались в моем белье, пожалуюсь гер Обертону. Сумка еще была синяя, дорожная, я все помню, что там было. Пропажу сразу обнаружу, так что если ухватили чего, лучше сразу верните. У моей подруги сумка серая военная, большая. Все сюда тащите.

Вид у моей подруги был уверенный и грозный. Мужичок пошмыгал недовольно носом, но все-таки отправил двух пацанят, помогавшим ему, за описанными вещами. Мы остались ждать. Я решала осмотреться, все же интересно было, как все устроено у северян.

Комендант расположился в отдельном домике, внешне он ни как не отличался от прочих. В том числе и от того серого и невзрачного однокомнатного помещения с уборной, в котором ночевали мы. Внутри же все обустроено немного иначе. Комнат в доме было как минимум две. Стены внутри деревянные, не крашенные. От них даже пахло ненавязчиво смолой. Большое окно пропускало много света, но вот странность, стол коменданта находился в самом темном углу, словно прятался сидящий за ним мужик от солнечного света. Кроме стола этого и небольшого шкафа с полочками, стоящего почти впритык к нему, более в помещении мебели не наблюдалось. Ни дивана, ни кресел, даже стула лишнего здесь не обнаруживалось, так что о каком-то даже призрачном уюте даже речи не шло.

Между делом дверь во втором помещении отворилась и в комнату, таща чемоданы, вернулись мальчишки. Вот теперь я поняла, что задумала моя подруга. Вещи эти были мне знакомы. Эти чемоданы принадлежали той самой склочной женщине, что ехала с нами. Я поразилась расчетливости и смекалке Селестины. Вот уж действительно, кто в этой жизни не пропадет.

Скоренько подхватив чемоданчики и свои сумки, мы быстро отправились обратно в свой временный домик. И хотя Селестине было еще тяжело ходить, о чем свидетельствовало ее тяжелое дыхание и проступившие капельки пота на лбу, она ни сколько от меня не отставала и упрямо шла вперед.

Глава 8

В добытых не самым честным образом сумках мы обнаружили настоящий клад. Погибшая такой страшной смертью женщина оказалась отнюдь не бедна. Чемоданы были битком набиты вещами.

Скептически поглядев друг на друга, мы принялись быстро перебирать их. Тут обнаружились гамаши из такой чудесной тянувшейся ткани, какой я не то, чтобы не видела, а даже и представить о такой не могла.

- Вот это да! Это симутская шерсть. Да это стоит состояние! - Селестина от восторга аж в ладошки похлопала. - Ну-ка одевай. Одни мне, одни тебе, - в меня полетели черные плотные штанишки. - Главное, чтобы не были короткими.

Быстро одевшись, убедилась, что в этом северном мире я явно коротышка, потому как часть штанины свисала со стопы. Но Селестина быстренько, оценив, как на мне сидят эти дорогущие гамаши, подкатила их на два раза.

- Ну, длинное не короткое, - философски подытожила она. - Так что у нас еще есть? - моя заботливая подруга вновь стала рыться в чемоданах.

На кровать полетели платья, пара ночных рубашек, носки, плащ, за ним второй.

- Вот знаешь, что странно? - задумчиво протянула она, а я покачала головой. - Оно все новое, вот смотри, тут еще печать есть, - она указала на плащ, на подоле которого была прилеплена какая-то тряпица. - И тут смотри. И здесь! Похоже, попутчица наша контрабандой шмоток занималась. То-то дерганая такая была. Если бы местные торговцы прознали, несдобровать бы ей. Но не будем о покойных плохо, нам ее темные дела только на руку оказались.

Я подтащила к себе пару носков красивого голубенького цвета, такие пушистые и мягонькие на ощупь.

- Селестина, - тихо позвала я, - а можно мне носочки?

- Ой, милая, да набирай себе все, что по размеру подходит. У нас же с тобой комплекция разная, нам тут делить нечего. Что-то увлеклась я, красавчик этот гер нам час всего дал. Возьмет и уедет без нас, с него станется. Так что быстро разбираем все по чемоданам. Если что, потом уже на месте еще раз все поделим.

Так и сделали. Очень быстро Селестина раскидала вещи по двум чемоданам. Причем, я заметила, что мой был потолще ее.

-Так, тебе какой плащ, этот? - перед моим лицом тут же был развернут черный шерстяной плащ с глубоким капюшоном отделанный черным мехом. - Или этот? - второй был серый с красивой белой меховушкой.

-Первый, - быстренько определилась я.

- Вот и славненько, его и оденешь! - в меня полетел черный плащ. На ощупь он оказался мягким, а по весу неожиданно легким. Я потерлась чекой об мех на отделке и накинула на плечи обнову.