Родная кровь

Они зашли в небольшую ярко освещённую закусочную, заказали бургеров и колы. В заведении было пусто. Эрик сел за столик к окну и уставился в темноту за стеклом. Сидение диванчика тут же заскрипело, и Майки, конечно, оказался у него под боком.

Они сменили тему, говорили ни о чём или о колледже, что почти одно и то же.

– Ты в музыкальной группе… – заметил Эрик, лениво тыкая похожую на высохший палец мумии картошку в соус.

– Да, мне сказали найти чем заняться, чтобы быстрее адаптироваться, – улыбаясь во весь рот, ответил Майки. – Честное слово, я бы лучше спал в это время.

– И как успехи?

– Нууу у нас уже есть поклонники, – похвастался он.

– Не может быть, – Эрик внимательно наблюдал за братом. – Откуда у вас поклонники, если концерт будет только через месяц?

– Твои сомнения вообще-то звучат обидно, – Майки сделал вид, что надулся, но тут же достал из кармана куртки телефон и принялся что-то искать. – Вот, смотри! – он ткнул Эрику  под нос экраном.

"Майки! Ты отлично играешь! Мечтаю увидеть тебя на сцене, красавчик!" – прочитал Эрик под постом с репетиции.

Кроме этого коммента, было ещё четыре лайка, судя по всему, оставленных самими членами группы.

– Пфф, – фыркнул он. – Какая ещё Эйприл?

Майки пожал плечами и принялся фотографировать свой стакан колы на фоне ночного окна, чтобы сразу же выложить его в сторис.

Эрик не сводил с него глаз из-под капюшона, без интереса теребя бургер в руках.

– Так, я выпил слишком много колы, – Майки бросил телефон на край стола и отправился в уборную.

Воспользовавшись его отсутствием, Эрик слегка отодвинулся назад, достал из кармана джинсов смартфон и, расположив гаджет под столом, вбил "Эйприл Джойнс" в строке логина и вошёл с подставного аккаунта. Уведомления уже предупреждали о новом посте, и он несколько секунд рассматривал сделанную братом фотографию. В стекле витрины на заднем фоне отражался сам Майки в полный рост. Эрик быстрыми движениями пальцев напечатал комментарий под фото: "Ой, я знаю, где ты! Сейчас прибегу за автографом!"

Затем парень глянул, не  идёт ли брат, и снова перевёл взгляд на фото. Его внимание привлёк странный тёмный силуэт за спиной парня. Эрик сидел с другой стороны, так что его не должно было быть видно, но откуда тогда эти очертания тёмной фигуры?

– Бу! – заорал Майки над ухом так неожиданно, что Эрик едва не выронил из рук мобилу и практически подпрыгнул на месте от страха. – Ха-ха-ха-ха! Невозмутимый Эрик напуган!

Майки упал на диван рядом, уронив голову на лопатку брата и продолжал задыхаться от смеха. Но вдруг его телефон блямкнул, и парень, утирая глаза, протянул к нему руку.

– Мм! Это Эйприл! – весело сообщил парень. – Ой, она сейчас придёт! Давай с ней познакомимся!

– Уходим, – бросил Эрик и встал.

– Но почему? Я хочу её увидеть, – протестовал брат.

– Тебе не приходило в голову, что Эйприл может оказаться вовсе не Эйприл, балбесина?

– А кем же?

Эрик поднял Майки зашкирку и толкнул на выход, продолжая придерживать его ладонью за шею.

– Кем угодно. Помешавшимся маньяком, который мечтает затащить тебя в тёмный угол, – глухо бубнил Эрик, наслаждаясь ощущением выпирающего в ладонь хрупкого позвонка на шее Майки.

– Ну у тебя и фантазии, – беззаботно отозвался младший, послушно шагая к двери и улыбаясь.

Эрик смотрел на поросшую высоким кустарником обочину, заканчивающуюся стволом внушительного бука, на утонувший в темноте проулок до безлюдного сквера. Плечо Майки то и дело подскакивало от шага и врезалось  ему под мышку. Видя, что его не отпускают, парень просунул руку под куртку Эрика и приобнял его за талию.

Эрик кусал нижнюю губу, сканируя голодными глазами ночные улицы. Во рту пересохло, в голове отдавало гудением неистовой буханье сердца, но он продолжал вдыхать ошпаривающий внутренности аромат, исходящий от брата, и ежесекундно проверять, не надавливает ли пальцами, не гладит ли ими кожу на шее Майки. Надо было убрать руку и отстраниться. Надо было, но, позволив себе послабление, парень тут же попал в плен собственных желаний.

– Все за меня так переживают, – продолжал щебетать младший. – А мне кажется, я счастлив здесь. Мне нравится маленький город. И я теперь не один. Тебя мне вполне достаточно, даже друзей больше не надо.

От этих слов Эрика захлестнуло  таким неистовым чувством, что он непроизвольно сжал шею Майки и шумно выдохнул.

– Эрик? Ты в порядке? – Майки попытался заглянуть ему в глаза. – Зря я тебя потащил. Тебе плохо?

– Нормально… – выдохнул Эрик, обнимая себя руками, словно это могло прогнать наваждение.

– Мы уже близко. Давай же, обопрись на меня. Прости, всё моя проклятая бессонница…

– Пусти, – Эрик грубо оттолкнул брата, и тот поплёлся следом.

Парень скользил злым взглядом по стенам домов и видел, как швыряет Майки об одну из них, неистово кусает за шею и плечи, перехватывает пальцами его горло. Лишь бы стереть эту довольную ухмылку с лица. Прикусить его губы, чтобы вкус крови перебил их разъедающую сладость.

– Как ты представляешь себе Эйприл? Блондинка? Брюнетка? – он решил говорить, чтобы отвлечься.

Майки с радостью нагнал его и снова заулыбался.

– Не знаю… Но вот ты сказал, что она может быть не девушкой, а маньяком, и мне теперь кажется, что это какой-то мерзкий старикан вроде нашего уборщика в колледже. Забавно, правда?

– Ну-ну… А какие девчонки тебе нравятся? – Эрик выплёвывал слова, злобно глядя вперёд и мучительно надеясь увидеть там крыльцо их дома.

– М-м-м… – Майки задумался и вздохнул. – С длинными русыми волосами, голубые глаза… Худенькие, чтобы грудь не выпирала на тебя с угрозой раздавить, – он рассмеялся, тряхнув головой. – А тебе какие парни нравятся?

– Тощие и болтливые, – буркнул Эрик, с облегчением находя в поле зрения их улицу.

– Ха-ха-ха описание подойдёт даже мне! Скажи ещё, что я в  твоём вкусе!

– Ты себе льстишь, – а сам подумал "Если б ты только знал…"

Впереди белым призраком вырос дом, как грозное предзнаменование с впалыми глазницами окон. Оба парня замерли, глядя на него.

– Прямо, как на фото… – едва слышно выдохнул Майки, стискивая в кулаке край куртки брата.

– Он и был на фото, – глухо отозвался тот.

– В смысле? Это же наш?..

– Мы живём, – Эрик резко развернулся к нему, буравя ненавидящим взглядом. – В том самом доме.

Он смотрел, как расширились от ужаса глаза Майки, а затем развернулся и пошёл.

Попав домой, Эрик рванул в ванную прямо в куртке и ботинках и заперся там. Он стёк по стене на пол, обхватив голову руками и глубоко вздохнул, оказавшись наконец вне досягаемости брата.

А Майки вдруг почувствовал, что силы покинули его. Он вошёл в комнату, забыв плотнее прикрыть дверь, стянул с себя одежду и упал на кровать, но уснуть не мог. Ему казалось, что в комнате он не один. Чей-то пристальный взгляд преследовал его. Парень цепенел от ощущения, что нечто подбирается к нему, но не мог ни пошевелиться, ни вскрикнуть, пока наконец не погрузился в подобный бреду сон.

***

Эрик не знал, сколько он так просидел в ванной, перебирая свои жуткие мысли. Бороться с ними не было толку – они впивались в мозг своими маленькими отвратительными щупальцами ещё сильнее и мучительнее. Тогда он решил дать им волю, чтобы понять, совсем ли он сошёл с ума или ещё есть надежда. Он погрузился в себя и с ужасом наблюдал, как и куда приведут его желания. Он видел, как хлещет Майки по  щекам, пока у того из носа не брызнула кровь, безжалостно сжимает голые плечи брата до синяков и валит на землю, целует жёстко, до боли. Далёкое незнакомое место, влажная земля, обломки здания и Майки, распростёртый под ногами, без движения и признаков жизни. Эрик смотрел на его обнажённое забрызганное  кровью тело, крепко сжимая тяжелую рукоять, опускался на колени и целовал в последний раз. И перед глазами оживал момент, когда Майки поворачивается, испуганно  вскидывает глаза – за секунду до удара…

Очнувшись, Эрик, пошатываясь и дрожа от накрывшего его ужаса, поднялся. Он взмок, как после долгой пробежки, и липкие капли пота скользили по шее за воротником. Парня не покидало ощущение, что ему всё это снится.

Он тихо открыл дверь ванной и вышел в тёмный безмолвный коридор. Стояла такая невозможная тишина, будто все звуки в мире выключили. "Это точно сон," – решил Эрик и сделал шаг по коридору.

Из комнаты Майки доносились неясные шорохи. Эрик напряг слух так, что глаза вот-вот могли выпрыгнуть из орбит, но в ушах звенело, и он ничего не разобрал. Тогда парень сделал ещё шаг вперёд, и вдруг до него донёсся приглушённый стон. Этот голос было невозможно спутать с чьим-то ещё. Но Эрика все равно прошиб озноб от испуга.

Стон повторился. Тихий, протяжный, эротичный.

Ещё один шаг вперёд, и Эрик оказался перед плотно прикрытой дверью брата. Рука сама собой легла на ручку и повернула её. Из комнаты  повеяло могильным холодом. Майки лежал под сбившимся одеялом. Его одежда была разбросана на полу вокруг. Занавески вздымались, послушные ледяному ветру. Эрик быстро прошёл в комнату и опустил фрамугу.

Майки спал беспокойно, метался в бреду и стонал. Эрик решил, что брата просквозило, и у него жар. Нерешительно подойдя к его кровати, парень медленно опустился на колени. Сердце стучало так, словно грозило взорваться. Несмотря на холод, от Эрика можно было прикуривать. Страх отступил при виде беспомощно распростёртого тела брата.

Наверное, следовало включить светильник на прикроватной тумбочке, но парень протянул руку к Майки и невесомо коснулся пальцами напряжённых мышц шеи, провёл ими вниз до плеча. И брат подался навстречу, снова издав тихий всхлип. Эрик понимал, что творит дичь, но остановиться уже не мог. Он наклонился и поймал очередной стон губами. Этот краденый поцелуй потому и был как острая бритва, разрезавшая истомой все внутренности, что в следующую секунду Эрик ожидал удара.

Губы и пальцы в горячке ощупывали сантиметр за сантиметром влажной кожи, пока Эрик не почувствовал ее странный вкус. На пальцах влага становилась липкой. Он отстранился, чтобы взглянуть на тело Майки, и  тот вдруг напрягся, вздрогнул и проснулся. Судорожно отпихнув от себя Эрика ногой, Майки включил светильник и расширенными от ужаса глазами оглядел сначала себя, а потом брата.

– Эрик?!  Это ты?! Что ты наделал?! – кричал парень срывающимся голосом, забившись в угол кровати.

А Эрик, сидя на полу, холодея, смотрел на свои измазанные в крови пальцы. Это была кровь Майки. По его бледной коже текли тонкие  красные струйки и багровели следы от поцелуев и укусов.

– Майки… – сипло выдохнул Эрик, отчаянно мотая головой. В панике он больше ничего не мог выдавить из себя. Его ночной кошмар ожил и вырвался наружу.

– Убирайся! Иначе я....

Эрик не стал дожидаться окончания фразы. Он вскочил и бросился в свою комнату, неосторожно наделав шуму, когда захлопнул дверь. Парень сел на кровать и обхватил голову руками, словно пытаясь собрать только что разрушенную жизнь воедино.

Так он просидел какое-то время, прежде чем немного успокоился. Когда мысли потекли ровнее, он начал думать, прокручивая события этой ночи в голове. Мысль о том, что Майки, конечно, расскажет обо всём родителям, очень мешала сосредоточиться. Она била в висок: всё кончено, это уже не решится домашним арестом, тебя упекут в психушку.

А психушка точно по нему плакала. Он в деталях восстановил то, о чём думал в ванной. Эрику казалось, что это сон, что это как будто не его мысли, но парень не мог отрицать, что возникли они в его голове, и его руки и губы до сих пор запачканы кровью Майки.

Заставить себя выйти из комнаты парень не мог, поэтому продолжал складывать картинку по кусочкам. И выходило, что он намечтался, распалил свои фантазии, а затем пошёл и совершил то, что задумал. Эрик вертел эту мысль и так и эдак, однако отпираться было бессмысленно. В комнате были только он и Майки. Эрик целовал его и был в таком возбуждении, что не  помнил себя. Оставалось принять неизбежное.

На месте Майки парень разбудил бы родителей немедленно. Эрик прислушался, но в доме было тихо. Ни беготни, ни криков, ни полицейской сирены. Эта зловещая тишина злила его. Ему хотелось, что всё поскорее закончилось и хоть какое-то действие выхватило его из сумбура собственных мыслей.

Под конец он решился разбудить родителей самостоятельно и сознаться, однако тело налилось свинцом, и он наконец уснул, погрузившись в спасительную темноту.

***

Старик был крепким мужчиной в твидовом пиджаке с кустистыми седыми бровями и небольшой остренькой бородкой. Колючий взгляд впивался прямо в душу Эрику, и парень без слов понимал суть послания: эти твари вернулись, и его долг уничтожить всех, закончив миссию пра-прадеда. Затем старик вытянул руку, и перед носом у парня оказался топор. Мощное орудие на крепкой деревянной рукояти с толстой широкой головой. Полотно покрывала древняя вязь и повторялась на древке. Эрик понял, что топор не простой, создан специально для уничтожения нечисти.

Как только он принял топор и сжал рукоять в кулаке, старик пропал. Перед ним стоял только Майки. Кудри летели вразлёт, Майки в замедленном темпе отворачивался, когда Эрик замахивался топором, а затем всё повторялось снова, снова и снова, как в чёртовой временной петле.

Парень проснулся от стука собственного сердца. Оно колотило в голове, в горле и на кончиках пальцев, разгоняя адреналин по ошалевшему организму. Эрик таращился в потолок и пытался отдышаться, пока сознание медленно оседало внутри.

Последние два дня прошли уныло и однообразно. С Майки он не виделся, да и из комнаты не выходил. Проснулся совершенно разбитым после той ночи, его лихорадило, поэтому в колледж не пошёл. Лежал, напряжённо вслушиваясь в звуки за дверью. Родители зашли с ужином, и отец потребовал объяснений:

– Что у вас с Майки?

– Разве он вам не рассказал? – удивился Эрик, переводя взгляд с потолка на отца.

Оказалось, что Майки вёл себя как ни в чём не бывало и почему-то не пожаловался. Но родители заметили, что он осунулся и загрустил.

– Ты бы сходил в душ, милый, – заметила миссис Хиденстом. – В чем ты измазался? Господи Иисусе, это кровь?

Эрик подскочил и бросился в ванную. Затем снова заперся у себя в комнате. Родители либо переключились с расспросами на Майки, либо решили дать время, чтобы всё уладить. Но как такое уладить?

К ночи от беспокойства он начал мерить комнату шагами, прислушиваясь к каждому звуку. Примерно в полночь Майки снова начал постанывать. Слушать это было невыносимо. Эрик бросился к двери, запер ее на ключ, затем накрыл голову подушкой и принялся вслух рассказывать теоремы и их доказательства. Потом и это перестало помогать, потому что парень начал думать о том, что заставляет Майки стонать во сне, кого он себе представляет. От этих мыслей его ошпаривало изнутри и мутило.

Измотанный, Эрик ненадолго забылся под утро.

Этот день он так же провёл в полном одиночестве. Парень и не заметил, когда и как привязался к брату, к его постоянным визитам. Эрик тосковал по теплу, которое приносил с собой Майки, по его улыбкам и болтовне.  Перед глазами возникали гладкие блестящие кудри брата.

Он спрашивал себя, откуда этот сон. Неужели его больная психика способна выдавать эти чудовищные фантазии даже в такие моменты, когда он тоскует по брату, когда вина сжигает его, не находя искупления?

Должно быть, Эрик снова задремал. Разбудил его телефонный звонок от Элен. Майки пропал. Женщина сбивчиво объясняла, что он не вернулся из колледжа, телефон отключен, а Майки никогда себе такого не позволял.

Эрик встрепенулся от этого известия, и  на сердце навалилась внезапная тяжесть. За окном было темно, часы показывали пол одиннадцатого. Вдруг Майки боится оставаться ночью в доме из-за него?

Эрик набрал номер Криса. Его младший брат учился с Майки на одном курсе. Пока в трубке раздавались длинные гудки, Эрик вошёл в комнату пропавшего брата и огляделся. Кровать была аккуратно заправлена. Занавеска беспокойно колыхалась, и от ветра поднимало разбросанные на столе листы. Парень подошёл ближе. Это были рисунки.

– Ты куда подевался?

– Крис… – Эрик нахмурился, собираясь с мыслями. – Майки пропал, узнай у брата, может кто-то его видел? Родители собираются обращаться в полицию…

Когда друг отключился, Эрик бросил телефон на стол и взял в руки карандашные рисунки, чтобы лучше рассмотреть. Везде один и тот же обнажённый мужчина с длинными волосами, то ли эльф, то ли…

Телефон зазвонил, немного уползая к краю в вибро-режиме.

– Эрик, – на том конце провода Крис откашлялся. – Тут такое дело… Эти мелкие паразиты устроили Майки посвящение…

– Понял. Насколько всё плохо?

– Ночь на Развалинах.

Эрик выругался.

– Жду местоположение.

– Эрик, разберись сам. Ты же знаешь, этим балбесам не жить, если такое вскроется…

Он отключился, не дослушав Криса. Внезапно с кристальной ясностью Эрик осознал, что происходит. Его сон про старика слишком хорошо вписывался в реальность. То, что случилось сто лет назад в этом самом доме, повторяется. Полученное тогда разрешение входить в дом позволяет нечисти навещать Майки. Он вспомнил открытое окно в комнате брата в ту ночь, и ему стало совершенно очевидно, что следы на теле Майки не принадлежали ему. Кто-то приходил через раскрытое окно каждую ночь и делал это с братом.

Ощущение невиновности придало Эрику сил. Рисунки посыпались из пальцев на пол. Парень схватил телефон и рванул в гараж, на ходу включая фонарик.