Восхождение богов (СИ)

Глава 1. Сны из другого мира

Селеста

— Свободная касса! Добрый день! Что будете заказывать? Соус положить? Хорошего вам вечера! Спасибо, и вам!

Она говорила заученными фразами и репликами, уже давно не вдумываясь в смысл слов. Как на автомате принимала заказы, улыбалась и щёлкала карточкой по монитору. Закончив смену, кивает напарнику и стаскивает через голову передник, выходя из кафе в жаркий, как печка, переулок. Захваченные мусорные мешки отправляет в контейнер, брезгливо подавив несколько разбежавшихся под ногами тараканов.

Сощурившись, уставилась в фиолетово-красное небо. Скоро резко похолодает и полуденный зной будет вспоминаться как блаженство, без ассоциации с блинчиками на раскалённой сковороде.

Заплетая опять развалившуюся косу, она прислоняется к кирпичное стене и выуживает заранее припасённую газировку. Закурив, стучит кроссовком по грязному асфальту, выпуская колечко дыма вверх. Блаженно отхлебнув из бутылки, прикрыла воспалившиеся от усталости глаза. Ещё один день подходит к концу.

«Скоро вновь увижу его во снах», — мимолётно подумала она, облизывая пересохшие губы.

— Эй, красавица, дашь прикурить? — раздаётся ершистый, ломающий голосок и девушка досадливо морщится.

— Отвали! — равнодушно цедит она, оборачиваясь.

Девушка вовремя отшатнулась от мощного удара бутылкой по лицу — её край прошёл в считанных сантиметрах от носа, и она врезалась в стену, разбиваясь на осколки, отчего мальчишка взвизгнул — осколок впился в его голую ступню.

— Слышь ты! Проваливай отсюда, недоносок! — заорала девушка, гася испуг.

От неожиданности изо рта выпала сигарета, что сильно раздосадовало её. Она бросилась на нападавшего и ударила бутылкой из-под газировки, щедро окропив обоих липким фонтаном сахара и газов. Девушка продолжала бить, пока он вопил, беспорядочно размахивая острым горлышком своей бутылки, пятясь назад из тёмного переулка, пока не вывались на улицу под ноги прохожих, и уже от их воплей бросился наутёк.

— Стерва! — прокричал вслед, и в его глазах мелькнула такая ненависть, что девушка застыла, будто напоровшись на бетонную стену.

Взбесившись от обиды, она склонила голову, по-особому сощурившись и парень замер, почуяв себя мышкой перед гремучей змеёй. Он стоял на проезжей части, машины объезжали его со всех сторон, раздражённо гудя и давя на тормоза, почти касаясь его, однако мальчишка не мог оторвать от неё взгляд, пока девушка не отпустила его. Вздрогнув, он обхватил виски ладонями, будто ощущая как под кожей жужжат тысячи ос, и убежал, позабыв обо всём на свете.

— То-то же, — пробормотала она, уходя назад, пытаясь отряхнуть форму от коричневых пятен. Её бил озноб от выброса адреналина и она пыталась сообразить, что сейчас произошло.

Сплюнув, выудила очередную сигарету, закурила и прислонилась к похолодевшей стене. Вышедшего на шум сотрудника отправила обратно, радостно сообщив, что увольняется. Ей осточертели малолетние наркоманы, не в первый раз пристающие в день получки.

— Без рабочей визы — страдай, — усмехнулся жирный, как боров, менеджер. — Форму можешь оставить себе. Но зарплату за день не получишь!

Грязно выругавшись, она показала ему средний палец, на что он шумно захлопнул дверь так, что звякнуло стекло, запирая на ключ. Не в первый раз эта сволочь так обращалась с сотрудниками. И не все спокойно терпели его выходки.

Однако девушка не стала ерепениться, зная, чем грозит вызов полиции. Устало выдохнув, она подняла с асфальта бутылку с остатками газировки и не побрезговав допила её.

— Да пошло оно всё! — воскликнула она, запуская бутылку в полёт, кропя и без того грязный переулок, новой порцией битого стекла.

Стоило ей только замереть, чтобы собраться с мыслями, как позади раздалось негромкое покашливание, от которого волосы встали дыбом. Встретившись взглядом со знакомыми глазами, она опрометью бросилась из переулка.

Этот день сразу не задался, но сейчас он стал в тысячу раз хуже.

— Подожди! — далёкий голос замешкавшегося человека дал ей приличную фору, так что, когда следопыт бросился вдогонку, она уже успела стремглав пересечь проспект и выбраться к другим зданиям, скрываясь в очередном закоулке.

К несчастью, охотник знал, что делает. И обладал особым нюхом.

Девушка летела как на крыльях, сбивая мусорные баки и скользя по осклизлым лужам, пока не ухватилась за пожарную лестницу, с лёгкостью гимнастки подтягивая тело наверх и быстро перескакивая через ступени, чтобы нырнуть в открытую дверь третьего этажа. Её дыхание даже не сбилось, а мышцы не устали, когда она выскочила через окно, рыбкой скользнув вниз, падая на вонючие мешки. Только на секунду застыв, чувствуя, как по плечу растекается вонючая жижа из лопнувшего пакета, девушка вывалилась наружу и со всех ног побежала дальше.

Запах должен запутать преследователя. Его рецепторы взвоют, когда он попытается выследить её, потеряв в запутанных улочках многомиллионного города.

Смахнув с лица жухлый листик салата, девушка быстрым шагом прошла насквозь рыбного ресторана, стащив с утопавшей в пару кухни дольку лимона. Вернувшись на залитую вечерним солнцем улицу, она нерешительно застыла, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем нырнула в толпу возвращавшихся с работы людей, не обращая внимания на крививших носы прохожих и шарахавшихся собак.

В её мыслях царил хаос и она намеревалась как можно скорее добраться до арендного жилья, чтобы драпануть из города куда подальше.

Это был не первый её побег.

Сойдя с крупной, заполненной машинами и солнцем, улицы к полузаброшенным зданиям промышленного квартала, она немного повеселела и сердце уняло бешеный ритм. Так было до момента, как она свернула к бывшей фабрике, переделанной в дом под сдачу жилья. Прямо на ступенях входной лестницы её дожидался давешний преследователь.

Застыв и взъярившись, будто дикий пёс, она сжалась, готовясь рвануть обратно, однако была остановлена примирительным жестом мужчины, тотчас подскочившего с места, как только она показалась в конце улицы.

— Подожди, Клэр! Не убегай, пожалуйста! — воскликнул он, медленно спускаясь вниз.

В его жестах — покорность и смирение. Он клонит голову набок, показывая шею, и выставляет опущенные книзу руки, будто успокаивая зашуганного зверя. Движения плавные, пожалуй, чересчур плавные для человека: он будто перетекал с места на место, так точно контролируя каждую мышцу, связку и сухожилие своего тела, чтобы в случае чего прыгнуть с места и в два счёта оказаться рядом с ней.

Настороженная и со злым прищуром в золотисто-голубых глазах, девушка оставалась на месте ровно до той секунды, пока он не оказался в нескольких шагах от неё, успокоенный её обманчивой неподвижностью. Тогда она сдавила в руках лимон и брызнула соком, точно попав в его расширившиеся глаза.

Мужчина тонко завопил, съёжившись и пытаясь унять дикую резь. На губах Клэри мелькнула злорадная ухмылка и она развернулась, чтобы припустить во всю прыть, когда её схватили за лодыжку и с силой потянули вниз, так что она плашмя растянулась на холодном асфальте, приложившись подбородком.

По-звериному зарычав, девушка дёрнула ногой, пытаясь стряхнуть железную хватку всё ещё воющего преследователя. Развернувшись и столкнувшись взглядами с янтарными глазами, осознала — ни за что не отпустит.

И тогда ударила свободной ногой прямо в лоб. А когда промахнулась, ударила ещё и ещё, ужом извиваясь в его руках. Бесчисленное количество раз ей удавалось задеть его. И даже вырваться, ползя вперёд, покуда он приходил в себя от очередного выпада.

Наконец, она сумела встать на ноги, и даже сделала несколько шагов, когда её остановил его усталый голос.

— Клэри, пожалуйста. Давай хоть раз поговорим. Я же твой брат, а не какой-то монстр из маминых сказок!

Девушка скрипнула зубами, звучно щёлкнув челюстью. В конце улицы показалась небольшая компания и при желании она могла воспользоваться удобным поводом, чтобы снова сбежать, однако она не стала.

Уныло вздохнув, развернулась и опустилась на колени, по-волчьи подставляя шею вожаку. Сдаваясь так, как это было принято у них на родине.

Приняв душ и сменив одежду, они разместились в её комнате. На небольшом столике Клэри организовала пару бутербродов с ветчиной и крепкий кофе, которого всегда не хватало на их родине. Солнце давно спустилось за горизонт, с улицы веяло ледяным холодом, пришедшим со стороны океана. Однако они оставались в тонких майках — прохлада совсем не трогала брата и сестру, сидящих друг напротив друга и незнающих, что сказать после пяти лет погони и преследований.

— Ты выросла.

— Можно подумать, раньше я была ребёнком, когда отец решил выдать меня замуж, — язвительно проронила Клэри. Она старательно гасила в себе конфликт, понимая, что ещё пять лет в бегах может и не выдержать. Слишком устала от бесконечной гонки.

— Замужество за кан-альфой не самое худшее, что может случиться в жизни.

Клэри выразительно изогнула бровь, притягивая к себе чашку и делая небольшой глоток. Брат всегда шёл напролом, будучи не склонным к сантиментам. Чего ещё ожидать — весь в отца.

— Лико, если ты ради этого меня искал — забудь. Возвращайся в пределы и передай кан-альфе Корнголик-ана, что его своенравная дочь не вернётся по щелчку когтистых пальцев. А будешь пытаться силой забрать — у меня ещё много сюрпризов припасено!

Чашка треснула в мужских руках и даже стол жалобно заскрипел под потяжелевшим альфой. Он окинул комнату выразительным взглядом, особо задержавшись на испачканной форме с логотипом вшивого фастфуда, валявшейся в углу. Здесь всё кричало о бедности, и это отражалось в его глазах. Как можно променять величие Корнголик-ана на это?

Клэри усмехнулась.

— Я здесь надолго не задержусь. Всего лишь очередная берлога.

— Придушить бы тётку…

— Не она научила меня ходить волчьими тропами, — глухо прорычала сестра. — Инга показала, как можно выжить в этом мире. Только и всего.

Лико поднялся с места и подошёл к окну. Отправляясь в очередной раз на поиски Клэри, он думал, что будет просто убедить её вернуться. Что, поскитавшись по задворкам этой вонючей и перенаселённой планеты, она с радостью вернётся домой. Права была мама — в его сестре оказалось слишком много противоречий.

— Ты же знаешь, почему отец так поспешно устроил смотрины. Почему так торопился выдать замуж.

— Потому что наша драгоценная мама считает, что я такой же магнит для волков, как и она. Что будет лучше, если я выйду замуж, нарожаю деток и окажусь под защитой сильного кан-альфы, как наш отец.

— Она боится не этого, — тихо прошептал Лико, вставая спиной к сестре, чтобы она не увидела, как он аккуратно выуживает из кармана брюк маленький пакетик с белым порошком. — Скажи, тебе всё ещё снятся те странные сны? — нарочито медленно протянул он.

Когда сестра не ответила, он развернулась и тотчас получил по лбу стулом. Падая, он рассыпал серебристый порошок, и тот взвился вверх, окутывая обоих сверкающей завесой. Ни один не успел задержать дыхание и оба вдохнули полную дозу.

— Сонная трава, — прошептала Клэри, чувствуя, как реальность ускользает от неё. Глядя на брата, она понимала, что он очнётся раньше, а значит, когда проснётся она, то будет уже на полпути домой.

— Не бывать этому, — хрипло выплюнула девушка, пробуждая в себе первородную волчью ярость.

Трава начинала действовать, путая реальность и сны, Клэри видела очертания другого мужчины в своём брате, она потянулась к нему и из последних сил ступила вперёд, будто ступая на невидимый путь. Подхватив аварийную сумку, девушка сделала ещё один шаг по волчьей тропе, игнорируя крики предателя-брата и успевая увернуться от его ослабевших рук.

Путались мысли, чувства кружились как серебристые бабочки-звёздочки и вместо знакомого — неизвестное, вместо тропы — пропасть, а за ней — звёзды и сильный ветер…

* * *

На губах соль и от страха замирает в груди: кругом всё — чёрное, опасное. Рука проваливается в пустоту, кручусь на месте вокруг своей оси, пытаясь удержаться на слабой качке, от которой кажется будто падаю в бесконечную тьму. Хватаюсь за деревянный выступ, он останавливает вращение, но тонкая поверхность под ногами слишком неустойчива и я всё-таки срываюсь вниз, всё ещё не ухватывая суть — где я… кто я?..

От полёта закладывает уши, даже крикнуть не успела — воздуха нет. Слышу свист, а падаю прямо в мужские руки и вместе с их обладателем приземляюсь на мокрую палубу корабля. Зажмуриваюсь, а потом вижу его встревоженные глаза, подсвеченные слабыми лампами. О, как он смотрел на меня! Почти с отчаянием, какой-то невыносимой тоской. Ладони сжимают талию, хватка почти как сталь — не вырвешься, даже и пытаться не стоит.

Мгновение стирается, уступая место сомнению.

— Селеста, что с тобой происходит? — полувопль-полушёпот, обидный укор и объятия слабеют, а я вырываюсь наружу, будто сбрасывая с ноги капкан на медведя. Горько.

Чешу нос и звучно чихаю, оглядываясь по сторонам. Где бы не побывала, то место кажется адом по сравнению с потрёпанным всеми зимними ветрами кораблём, на который беспрестанно ругается кэрр Се́дов. Мы не один месяц бороздим северные воды, кажется, что впустую, ведь куда бы не причалили, никто не знает, что именно мы ищем, за какой край земли собираемся ступить в поисках… кого? Легенду или настоящего бога-изменника?..

— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Арт?

Моя боль только моя.

Как бы мы не переплетали пальцы, как часто не целовались, прижимаясь изо всех сил, одно остаётся неизменным — мрак, застывший холод между разбитыми душами и немой, колючий вопрос: «Что было между тобой и им?..» Муж знает: стоит задать его вслух — и я как фурия наброшусь на него, срываясь с цепи, проклиная на все лады, стирая то единственное, что осталось у нас. Надежду.

— Минуту назад ты лежала в нашей постели, а потом исчезла и я лишь чудом учуял твой запах с палубы. Опоздай хоть на секунду — разбилась бы или улетела за борт! Сэл, твоя сила сходит с ума!

Вскочив с места, отступила назад, мотая головой. Сотни слов были готовы сорваться в запальчивой горячке, но я промолчала. Снова. И Арт, поднимаясь следом, уловил моё молчание.

— Ты больше не разговариваешь со мной, — с несвойственной ему усталостью выговорил он, отворачиваясь и с силой проводя рукой по лицу, будто пытаясь стереть неразумные слова, и вернуть хрупкое равновесие. Отойдя к бортику и уставившись в непроглядную темень, он прошептал: — Ты возводишь всё больше стен между нами.

А были ли когда-то мосты? Порой кажется, что всё держалось на этой призрачной нити слияния, которая обернулась болезненным разрывом и бесконечной пустотой, которую нельзя заполнить ни разговорами, ни горячими объятиями и нашими желаниями.

— Происходящее со мной никак не связано с ариусом. Это нечто иное.

Встав рядом, опёрлась локтями о борт и посмотрела вниз, тщетно пытаясь разглядеть водную гладь. Луна окончательно скрылась за облаками и только свет от фонарей немного разгонял тьму. Рассредоточившись по палубе, ненавязчиво дежурят матросы, а внизу в каютах спят наши друзья и соратники, утомлённые бесплодными поисками.

Будучи оторванными от цивилизации, мы и понятия не имели, что происходит на берегах королевства, так далеко продвинулось наше путешествие. Теперь пути пролегают по дикому краю, населённому маленькими деревушками, в которых и дракона-то живого никогда не видели, что уж говорить об иных видах.

Мы не знаем, действительно ли проснулись боги, а если так, то что они делают? Как распространяется их влияние? Что задумал Ктуул сделать с Никлосом? После того странного сна-фантазии, я больше не видела своего короля. Моими снами завладела иная особа…

— Я надеюсь, что соплеменники Кукулейко знают, что со мной происходит. Возможно, среди них есть шаманы такого же уровня, что и он.

— Разумеется, ведь нет ничего важнее того, что происходит с тобой, — со странной интонацией в голосе пробормотал Арт.

В полутьме был виден только силуэт мужчины, но даже так было очевидно, чем полны его мысли. В каком сумбуре они пребывают.

— Может сила просто спит, как и слияние. Может нужен какой-то толчок…

Голос сорвался, когда Арт ударил кулаком по дереву, оставив приличную вмятину. Он развернулся ко мне, нависая как громадная, чёрная тень, и змейка страха обвила сердце, пробудив застарелые воспоминания, от которых я сжалась и побледнела. Сила ушла, а вместе с ней и уверенность в себе. Теперь я беззащитнее котёнка, возомнившего себя саблезубым тигром, что обитает в тех местах, куда мы направлялись.

— Слияния нет, потому что ты этого больше не хочешь. Иногда кажется, что ты жалеешь, что оно вообще было. Что наша связь — лишь досадная преграда на пути ваши с Ником отношениях. У вас бы всё сложилось, не будь меня рядом!

Моя рука была остановлена в миллиметре от его щеки, но я всё равно ударила. Коленом прямо между ног, невольно повторяя за своей прародительницей. Я ощутила её свободный гнев в своих венах и он же придал твёрдости голосу:

— Даже не смей так низко думать обо мне! Как ты вообще мог такое сказать?! Я стала твоей женой по доброй воле и с открытым сердцем! Всё это время тянулась к тебе изо всех сил, я боролась за нас, делала всё, что могла! Все говорили, что я должна стать женой короля, тем самым спася мир! «Не убегай, Селеста!» Вот моё предсказание, но я всё равно сбежала! К тебе! — звонкий голос вспорол тьму и разнёс обиду над кораблём и за его пределами.

Пока Арт тихо шипел, пытаясь отойти от моего удара, я толкнула его в грудь, вынуждая отступать, пока он не упёрся в мачту корабля, и даже тогда не остановилась, вставая вплотную и вынуждая выпрямиться.

— Ты же хочешь спросить, не трахалась ли я с Ником, пока была его невестой? Я вижу этот вопрос каждое проклятое утро! Морвиус тебя подери, Арт и это ты обвиняешь меня в том, что я больше не хочу тебя!

Повинуясь импульсу, залезла к нему в штаны и сжала его пах, отчего он неподвижно замер, а потом встала на цыпочки и потянулась к его губам, впиваясь жарким поцелуем, пытаясь вспомнить, каково это — целовать его. До падения, в то тёплое лето, когда казалось, что кроме нас на этом свете больше никого нет.

Его руки остались безвольно висеть вдоль тела, а член даже не пошевелился. Думаю, если бы я оголилась перед ним и станцевала самый непристойный танец пустынных демониц, он бы не откликнулся на мой зов.

— Вот и ответ, — прошептала, в последний раз ощущая мягкость его губ и вдыхая запах родного тела. — Всё сгорело к чертям.

— Что такое «чертям»? — невпопад спросил он, но я не успела ответить.

Позади раздался сигнал тревоги, вспыхнули огни, ярко освещая затенённую палубу и как муравьи из муравейника наверх повылезали матросы, а следом за ними Се́дов и Деян. Вновь затрубили в рог и Арт оттолкнул меня, убирая с пути.

— Уходи в каюту! — приказал он, даже не глядя в мою сторону, пока я пыталась углядеть опасность, замеченную дозорным.

После возрождения богов и угасшего дара Агондария, моря перестали быть безопасным местом. Чудища лишились контроля и теперь нападали на все суда, особо свирепствуя в диких, северных водах.

Дозорный запустил сигнальный огонь, красной кометой пролетевший над кораблём в сторону, откуда шли монстры, подсвечивая блестящие спины в чёрной глади. Десятки тварей лезли к бортам, кривя стозубые пасти. От их заунывного воя кровь стыла в жилах.

Нас ждёт настоящая мясорубка.

* * *

Эта стычка отличалась от прежних. Свирепая, обозлённая, будто хищники заимели единое нутро, жаждущее исторгнуть непрошенных гостей из северных вод. В атаке не было ничего примитивного. Любопытство, с которым прежде спруты пробовали на вкус бочкообразные бока корабля, сменилось давлением, с которым они пытались его перекусить, сжевать и сжать до такой силы, чтобы грот-мачта жалобно заскрипела в объятиях гигантских щупалец, а от тарана невообразимо-огромной акулы-молот матросы на корабле падали, сбивая снасти и опрокидывая бочки.

— Руби их! Все как один! — кричал сориентировавшийся Се́дов и люди бросились с мечами и топорами к самому мощному отростку у рулевой палубы. — Не дайте ему уничтожить руль!