Помоги проекту - поделись книгой:
– В мире всё относительно.
Два мужика в тюрьме ходят по камере. Один другому говорит:
– Всё относительно. Вот мы с тобой сейчас ходим, а для тех, снаружи тюрьмы, мы сидим. Так, что майор майору рознь.
18. Встреча в Минуире.
В конце зимы я уволился с работы и стал свободным человеком. Один из моих друзей, тоже горнолыжник, пригласил меня на две недели съездить во Францию в Альпы, а именно, в Минуир. Как говорится, ударили по рукам – и в путь. Сняли апартаменты в многоэтажном гостиничном комплексе. Всё прекрасно: горы, снег, солнце. Установился режим дня: с утра в горы, к обеду домой, душ, обед, отдых, поход в магазин за провиантом. В этот день мой друг остался дома читать книгу, а я рванул в «Марше». Захожу в лифт, за мной вбегают две молоденькие француженки, как и все там – в красивых спортивных костюмах. Я немного говорил по французcки, т.к. учил его когда-то в школе. Мы обменялись обычными приветствиями:
– Бонжур.
– Бонжур.
Я стоял у кнопочного пульта и спросил девушек:
– Кель этаж дезире ву?
Одна из них ответила:
– Прэмьер.
Я нажал нужную кнопку и лифт пошёл. Девушка сказала:
– Мерси боку,
Исчерпывая свои знания французского, я ответил:
– Па де куа.
В это время вторая француженка, миловидная, улыбаясь и не глядя на меня, нежным ангельским голосом, можно сказать, сияя душевною красотой, спрашивает у подруги:
– Что этот м-к сказал?.
Подруга отвечает:
– Он спросил…
Но я не дал ей договорить:
– Этот м-к спросил, какой вам нужен этаж.
Последовала немая сцена, которая закончилась общим смехом… Всё-таки, как приятно неожиданно встретить соотечественников! Я подумал, правильно написано в аэропорту Бен Гуриона (как говорят, сам не видел):
– Не умничай, здесь все евреи!
19. Искусственная мышь.
Это было в небольшом швейцарском городке Ваттвиль, была пятница, рабочий день закончился, и мы вдвоем с коллегой думали, как бы нам скоротать сегодняшний вечер и что делать в предстоящие выходные дни. Вдруг мы услышали со стороны входа в наш дом шум автомобильных моторов, а вскоре звонок в домофон. Это был наш знакомый швейцарец, который вместе со своими чадами и домочадцами проезжал мимо и все они захотели посмотреть, как тут живут русские. Там были его дети, тесть с тёщей, семья брата с женой и тоже с детьми.
Мы, как гостеприимные хозяева, показали им нашу большую квартиру и спросили нашего знакомого, чем бы угостить его родственников. Просьба была несколько странной, он попросил угостить взрослых русской водкой; вроде бы они о ней слышали, но никогда не пробовали. Мы налили водки и смотрели, как пьют старики. В нашем понимании пить водку без закуски было невкусно, но от закуски они отказались сразу, сказали, что едут в пиццерию. Старики пили водку маленькими глотками, причмокивая и закатывая глаза как бы от удовольствия. Когда процесс питья закончился, старики пригласили нас с собой в пиццерию. У нас была своя автомашина, и мы встроились в их кавалькаду и поехали вместе с ними. В пиццерии наш знакомый сказал, что они сняли на выходные домик в деревне, хотят показать детям, как жили их предки в деревнях, потом они планировали восхождение на гору. Он предложил нам после ужина проехать вместе с ними посмотреть деревенский быт прошлого. Мы согласились.
Когда приехали нам показали деревянный трехэтажный дом: первый этаж для стариков, второй – для младшего поколения и третий – для них. Всё хорошо. Старики расположились на первом этаже, достали бутылку виски и стали нас угощать, но мы отказались, так как нам предстоял обратный путь. Наш знакомый объяснил нам воспитательное значение поездки: туалет – отдельно стоящий на улице, внешне похожий на сортир, но внутри выполненный по все нормам, из-за дивана он вытащил искусственную мышеловку с искусственной мышью. Вот видите, всё как было по-настоящему.
Возвращаясь домой, мы обсуждали, что у себя дома сидим на золотой жиле: полно туалетов с выгребными ямами и настоящих мышей сколько хочешь. Нет, не умеем мы зарабатывать деньги!
20. Рейнский водопад.
Дело было в Швейцарии. Был тихий и теплый осенний день. Мы вдвоем с коллегой приехали на Рейнский водопад. Там была назначена встреча с сотрудником нашего торгпредства. Необходимо было обсудить текущие дела. Был будний день, и на водопаде в парке почти не было посетителей. У моего коллеги был своеобразный ритуал, Он считал необходимым окунуться в воду везде, где только были водоёмы. И пока я вёл деловые разговоры с сотрудником торгпредства, мой коллега, предупредив нас, пошел окунуться под струёй водопада.
Мы переговорили, выпили по чашечке кофе, а моего коллеги всё нет и нет. Пошли по берегу к месту, где он, мы видели, разделся. Одежда на месте, рядом гуляют редкие люди, семьи с детьми. Подошли к берегу, он сидит в воде, посиневший от холода, недалеко от берега.
– Вылезай, пора ехать – сказал я ему, а он отвечает:
– Не могу, у меня струёй в водопаде смыло трусы. Я не могу выйти, жду, когда люди отойдут, а они стоят как приклеенные. Помогите мне.
Пришлось организовать прикрытие и принести ему одежду и полотенце, а если бы нас не было?
21. Камбэк мани!
Знаете ли вы где горы «Шар Планины»? Многие, конечно, ответят, а многие – нет. На самом деле это место недалеко от центра Европы, а, можно сказать – почти в центре. Этот горный массив находится на границе Македонии и Албании.
Вот туда-то мы, небольшая группа горнолыжников, прельстившись ценой, направила свои стопы. В феврале мы прилетели из Москвы в Скопье – столицу Македонии. Всё цветёт, жара, снегом и не пахнет. Ещё час мини автобусом, всё выше и выше, подъезжаем к городу Тетов, появляются горные вершины, покрытые снегом, из-за очередного поворота появляется главная гора – Попова Шапка высотой 2 тысячи метров. Нас размещают в простеньком отеле с двухразовым питанием. С утра пораньше, надели снаряжение, взяли лыжи и пошли знакомиться с трассами. Сразу же попали на очень узкий наклонный траверс, выбитый волнами, покрытый ледяной коркой, проложенный с краю, обрывающегося в горную речку крутяка. Поневоле, разогнавшись на траверсе, вылетаешь с поворотом на ледяную полянку, прямо к «скипас» кассе. А вот и первый бугельный подъёмник. Короткий крутой подъём сменяется подъемом пологим, но очень длинным. В начале пологой части подъёма находится следующий бугельный подъёмник, который параллельно с первым поднимает ещё выше к третьему и последнему бугельному подъёмнику. Всё катанье – вдоль этих подъёмников.
Персонал находится только у третьего подъёмника и в количестве аж трех человек. Видимо, втроём веселее. К полудню солнце начинает нещадно греть, становиться жарко, на верхней трассе снег превращается в кашу, а в самом низу уже лужи и весело звенят ручьи, стекающие горную речку. Креселка на Попову Шапку не работает. День за днём пиликаем вдоль двух верхних подъёмников. Чтобы не получить травму при спуске по ледяной траверсе смещаем начало катания на более позднее время. А тут ещё напасть, позже начинают подвозить из Тетова школьников и в большом количестве, они лезут на подъёмники без очереди прямо по лыжам. Время на катание ещё уменьшается. На верхнем подъёмнике тоже начинают отключать электроэнергию за час до официального завершения работы.
Однажды, мы с Ларисой подкатываем к верхнему подъёмнику, а он выключен. Лариса в гневе бросается на служащих, стоящих в широкополых шляпах, типа «сомбреро», и кричит им на смеси языков:
-Ту ворк, ворк, а иначе мани кaмбек! Мани кaмбек! Кaмбек май мани!!
Тогда один из них лениво отделяется от группы, лезет в электрошкаф и включает подъёмник. Мы цепляемся за бугель и начинаем подниматься. Лариса, довольная своей победой, начинает петь на английском языке победную песню собственного сочинения:
Что, в переводе с английского на русский язык, означает «Вы должны работать до пяти часов, если не будете работать каждый день до пяти часов, то я не буду любить вас, паразитов, и платить вам, и скажу вам: «прощайте».
На середине пути подъёмник останавливается, что, в общем-то, бывало и раньше. Мы ждём продолжения подъёма, Лариса, довольная собой, продолжает петь. Проходит минут пять, стоим. Ещё несколько минут – ничего. Оборачиваемся назад и видим три сомбреро, исчезающие вдалеке. Приходиться сползать в снег, брести по раскисшему снегу до укатанной трассы. Плюёмся! Всё-таки они показали нам, кто здесь хозяин и, яснее ясного, кто кому сказал «Adieu!» Правильно говорит народная мудрость: «Не гонись ты, поп, за дешевизной!» Мой знакомый, директор одного из самых крупных институтов Академии Наук, сказал мне:
– А ты чего хотел-то от профсоюзного дома отдыха?
22. Мы нигде не пропадём.
Сборная команда, в которой был и я, в рамках комиссии Черномырдин – Гор отбыла в США. Было много незнакомых руководителей из разных регионов нашей страны. Знакомились в рабочем порядке. Со своим спутником, соседом в самолете, я познакомился в полёте. Лететь долго, аж двенадцать часов. Он представился:
– Борковец Виктор, заместитель генерального директора по строительству «Архэнерго».
Я назвал себя. Виктор оказался общительным человеком, в нём было много всего: и габариты, и вес, и голос. Мы оба летели в Америку первый раз, и сразу же перешли на ты. Виктор рассказал, что в Москву он приехал на два дня раньше, закупил разные вкусности, которые он называл ласково, с любовью: кореечку, шеечку, ветчинку, брауншвейскую колбаску, водочку, коньячок. И тут же сделал предложение, отказаться от которого было невозможно. Виктор достал, как он сказал, бутылочку водочки, размером 0,75. Первый тост был за знакомство.
В разговорах, долетев до Северного Полюса, допили бутылку. Виктор достал вторую, я отказался, на что он сказал, как хочешь, а я, пожалуй, скоротаю времечко. Я задремал, ближе к Сиэтлу разбудили стюардессы, они раздавали декларации для заполнения. Я прочитал и заполнил, вижу Виктор в затруднении. Я спросил:
– Вить, ты по-английски как? Шпрехаешь?
– Знал одно слово «Ес», а теперь к поездке выучил ещё одно – «Окей». Целую неделю учил – ответил он.
Я стал заполнять его декларацию, но в пояснении было написано, что ввозить в Америку продукты на основе животных запрещено.
– Что писать-то?– спросил я.
– Пиши – нет – сказал он.
В расчётное время прибыли в аэропорт Сан-Франциско. При входе в зал пограничного контроля женщина полицейская распределяла пассажиров по разным постам пограничного контроля. Я, ответив пограничникам на ряд дежурных вопросов, быстро вышел в общий зал, где нас уже ждали. Собралась вся делегация, но Виктора не было. Все волновались, он появился минут через двадцать. Пальто расстегнуто, шарф на боку, полуоткрытый чемодан под мышкой. Сели в автобус. Я спрашиваю:
– Вить, что случилось?
Он говорит:
– Стоят два полицейских, я подошел, они что-то спрашивают, а я ни хрена не понимаю. На всякий случай, говорю:
– Окей.
Тогда один показывает мне, открывай чемодан. Я открыл, а они, Валера, как пошли
метелить продукты. И всё себе. Я думал они как минимум два дня не жрали. Я им говорю:
– Мужики, давайте по-честному! Нас трое. Две части возьмите себе, а одну оставьте мне.
Они делают вид, что не понимают. Тогда я показываю, как делить. Два батона брауншвейской колбаски отодвигаю им, а один батон тяну к себе. А они смеются. Короче, Валера, всё смели, собаки.
Я ему говорю:
– Вить, как жить-то будем в Америке, ведь ты обещал, что с голода мы здесь не помрём. Я так рассчитывал на твои продукты. А теперь?
– Ничего – ответил он – они сняли только верхний слой, у меня на дне ещё столько же. Мы не американцы, нас так без хрена не сожрешь!
Поделиться книгой: