История у костра: легенда о спасительнице

Полуфальмийка нехотя ответила :

– Ничего особо не изменилось спустя два года. Также утром я просыпаюсь, привожу себя в порядок и завтракаю вместе с Ваянхой. Иду на охоту или за корнеплодами и плодами в лес, если мало еды. Охочусь на редкие ингредиенты и ищу их. Убираюсь в доме, проверяю лабораторию. Бегаю по лесу, очень много времени тренируюсь. Тренирую своё колдовство. Точу оружия. Раз в неделю хожу к речке. Готовлю зелья. Раз в месяц прокрадываюсь ночью в Варнир и что-нибудь краду. Чаще всего книги и одежду. Читаю. Шью, рисую. Ужинаю. Ложусь спать спустя два часа после наступления темноты.

– По тебе видно, что много тренируешься, – кивнула подруга, осматривая Нейсиль.

Полуфальмийка не спорила. Она действительно много времени уделяет тренировкам. На её теле нет и капельки лишнего жира. На руках, спине и ногах выступают мышцы, а на животе уже пять лет крепчал пресс.

– Скучно ты живёшь, конечно. Я бы с ума сошла от скуки и восьми лет одиночества, – вздохнула Фитта, оторвав взгляд от тела девушки.

– Я уже привыкла. Зато у меня тихо. Вот проснёшься на рассвете, выйдешь на крыльцо, а кругом тишина, только где-то в кроне деревьев поёт птичка, и трещит кузнечик в траве. Во влажном воздухе разлит запах утренней росы и намокших цветов. А где-то в далеке редко квакает лягушка и журчит ручеёк… – мечтательно говорила Нейсиль, закрыв глаза.

– Романтично, не спорю. Но беспокоюсь я о тебе. Как сяду на крыше в городе ночью и начинаю вспоминать… и тебя вспоминаю. Вспоминаю, что ты там, в лесу одна и словом тебе обмолвиться не с кем. Вот я и решила, что пора навестить старую подругу. Правда, третий раз погони со мной случился как раз перед мыслями навестить тебя. Никуда мне идти больше не хотелось. Одной, – прервала мечтания девушки фальмийка, особенно выделив последнее слово, и уставилась на девушку.

Нейсиль открыла глаза, нахмурив брови. Не понравилось ей это последнее «одной». Она посмотрела на подругу и быстро замотала головой.

– Нет, Фитта. Нет! Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? Нет, нет и нет! Исключено!

– Но почему? – непонимающе протянула Фитта, сжав ладони Нейсиль.

– Да хотя-бы, потому что я не могу бросить свой дом и кошку! Не могу бросить свою лабораторию, не могу бросить то, что осталось мне от мамы… – отчаянно сказала полуфальмийка, отведя взгляд.

– Эй… – фальмийка взяла лицо Нейсиль в свои ладони, заставив поднять на неё глаза, – Мне очень жаль, что она умерла, но и моей мамы нет тоже. Пойми меня, я лишь хочу, чтобы в жизни у тебя была… жизнь. Я не хочу, чтобы ты всю свою жизнь просидела в этом лесу и умерла в одиноком доме. Я понимаю, что здесь ты выросла, здесь ты хорошо обустроилась, но нужно же что-то менять…?

Нейсиль замешкалась. Она не знала, как объяснить Фитте то, что она не может бросить это место. Она любит этот дом, этот лес. Это часть её самой.

– Нейс, ты можешь взять все ценные тебе вещи с собой. Мы возьмём с собой Ваянху. Ты возьмёшь некоторые зелья и ингредиенты. Одежду, оружие…

– Ты – хитрая плутовка, явилась ко мне только потому, что тебе наскучило шататься по миру и находить себе на одно место приключения в одиночку, – как утверждение произнесла полуфальмийка, поджав губы.

– Именно. Только я явилась к тебе не потому, что мне стало скучно, а потому что я соскучилась и волнуюсь о тебе. Да, я люблю чувство риска. Я люблю опасность. Да вся жизнь наша сплошная опасность! Разве ты просто так взяла нож с собой, чтобы встретить меня? Зачем прятаться, если уже, сама говоришь, полстраны знает, что в лесу живёт фальм, чьей крови жаждет Варнирский король? Ну неужели тебе нравится так бессмысленно тратить свою молодость и красоту? – с надеждой говорила Фитта, смотря в зеркальные глаза Нейсиль, – Разве тебе нравится так жить?

Нейсиль не могла ответить, что ей нравится, а что нет. Она живёт в достатке, никогда не голодает. Она любит проводить время за рисованием, приготовлением зелий. Она любит охотиться и наблюдать, как летит стрела. Ей нравится плавать в речке и слушать журчание воды. Ей нравится бежать по тихому лесу и срывать с веток прямо на ходу гроздь красных сладких ягод, закидывая их сразу в рот. Ей нравилось слушать тихую и спокойную музыку природы, музыку леса. Но нравилась ли ей сама жизнь? Какая у неё была цель? Её как таковой никогда и не было. Она стремилась вырасти и стать во всём самостоятельной. Выросла уже в 11 лет, когда умерла мама. Потом выжить, научиться делать всё самой. Научилась. А что делать дальше? Фитта права. Кто и что ей гарантирует безопасность здесь? Кто знает, вдруг завтра сюда нагрянут солдаты и убьют её?

Она сама виновата. Кто-то проследил за ней, когда та приходила в город и возвращалась. Если бы она не ходила в город, глянуть одним глазком на жизнь других, то нечего было бы и опасаться.

– Нейсиль…? – вырвал полуфальмийку из круговорота мыслей голос Фитты, – Слушай, прости меня, я неожиданно пришла и накинулась на тебя… Не знаю даже, что на меня такое нашло. Мне правда стыдно, видимо, это у меня поехала крыша от вечного смрада смерти. Ты не обязана никуда уходить, если не хочешь. Я…

– Нет, Фи. Ты права. У меня нет никакой цели в жизни. Я ни о чём не мечтаю. Ради чего, а главное кого я вообще живу? Неужели ради кошки? Я знаю, чего я хочу. Я хочу жить, а не существовать, – поставила точку Нейсиль, уверенно посмотрев на подругу.

Фитта медленно встала с кресла и весело взглянула на неё.

– С чего начнём, Нейс?

ГЛАВА 2. Подготовка и окончательное решение.

Утром следующего дня Нейсиль сразу принялась за дело. Сначала быстро позавтракала, покормила питомицу, умылась родниковой водой. После всех необходимых утренних процедур принялась снимать пушистую шкуру с рогатого всеядника. Мясо девушка хорошенько промыла и убрала сушиться. Шкурку промыла, просушила и постелила на пол, как ковёр.

Девушка вернулась в спальню, где всё ещё сладко спала на кровати Фитта, прижавшись спиной к стене. Подруги спали вместе, так как ночью на полу бывало холодно. В тесноте, да не в обиде.

Нейсиль со скрипом открыла свой сундук и переоделась в удобные штаны, сшитые девушкой из украденной льняной ткани. Как правило, если девушка носила штаны, то это считалось очень плохим тоном и верхом неуважения к обществу. Но перед кем в глухом лесу полуфальмийке показывать свои манеры?

Надев свободную рубаху, она вышла в лес на лёгкую пробежку, чтобы собраться с мыслями.

Шаг за шагом, мысль за мыслью. Прохладный ветер подхватил тяжёлую косу девушки, подкидывая её в разные стороны. Босые ступни еле касались земли: только так Нейсиль и старалась передвигаться. «Всегда будь тише, сливайся с пространством», – говорила ей мама, когда гоняла дочь в лес.

Полуфальмийка зацепилась за ветку дерева и перепрыгнула маленький овраг, наполненный дождевой водой. Вдох и выдох. Нейсиль злилась на себя за решение уйти с Фиттой. Действительно ли она хотела этого? Да, хотела. Её бурная молодая кровь жаждала новых ощущений, а мозг новых знаний и умений. Чему она может ещё научиться в своём доме? Она застыла во времени, каждый день проходил, как один.

– «Здесь ты развеяла прах матери. Ты не можешь уйти отсюда!», – уговаривал внутренний голос.

– «Я ещё живу в отличие от неё и имею право на счастье», – противоречила сама себе Нейсиль. Здравый голос вторил ей.

– «Ты никогда не будешь счастлива! Ты – фальм», – продолжал внутренний голос.

Нейсиль тряхнула головой, отгоняя назойливый голос. Она тихо зарычала, пнув камешек. От её шагов трава увядала на глазах. Это проявлял себя врождённый дар полуфальмийки. Она может давать как жизнь, так и смерть. От её шагов могли и расти цветы, а могли и уничтожаться. Её руки обладают целебной и успокоительной силой. Но они могут нагнать тоску и боль на душу. Очень многое в её силе зависит от настроения.

Присев на упавший когда-то ствол дерева, Нейсиль запустила пальцы ног в землю, и все голые участки земли, куда ступала её нога, вновь мгновенно заросли нежной зелёной травой. Она часто не могла контролировать свою силу и просила прощения у богов природы, хотя с каждым днём сомневалась в мысли о том, что существуют боги.

Слишком много у неё накопилось на душе.

Девушка встала с бревна и медленно побежала домой, по пути разминая мышцы с кортиком в руках: шаг и выпад вперёд, замах с правого плеча – лезвие со свистом рассекло воздух . Подскок на носочке левой ноги и замах сверху – царапина на стволе дерева, тут же затягивающаяся, как ни в чём не бывало. Уклон в лево, удар; уклон в право, удар. Разворот и широкий мах правой ногой.

Нейсиль убрала кортик за пояс и поспешила домой. Солнце встало, должно быть, Фитта уже проснулась.

Выбежав на полянку своего дома, полуфальмийка сморщила нос, когда ветер ударил в лицо со стороны домика. Пахло чем-то сладким и горьким одновременно. Запах был приятным, но очень незнакомым и непривычным для неё.

Войдя в дом и зайдя в кухню, Нейсиль увидела Фитту, сидящую за столом, закинув ногу на ногу. В её руках была большая белая чашка, из которой и тянулся этот аромат . Из чашки шёл кремовый дымок, извиваясь тонкой струйкой.

– Что это ты пьёшь? – принюхиваясь, спросила Нейсиль.

– И тебе доброе утро. Как что? Кофе, – пожав плечиками, произнесла фальмийка.

– Ко-фе? – повторила незнакомое слово Нейсиль, заглядывая в чашку, – Дрянь какая-то, судя по запаху.

– Вовсе нет. И пахнет очень вкусно, шоколадом… – возразила Фитта, с удивлением посмотрев на подругу, – Ты никогда не пробовала кофе?

– И не собираюсь. Что это за напиток такой вообще? Из чего его варят? И нет, шоколадом не пахнет.

– Ой, да просто попробуй! Это очень вкусно, – заверила фальмийка, протянув чашку, – Мне тоже в первый раз запах показался подозрительным. Между прочим, я привезла этот сорт из столицы Даррии, и стоил он недёшево. Работая матросом на корабле, много не заработаешь!

Нейсиль недоверчиво приняла горячую чашку и с опаской, но скрытым интересом отхлебнула. Сладко-горький кипяток обжёг язык и горло. Действительно, ей вспомнился шоколад, который ей когда-то принесла в детстве мама.

– Ты работаешь матросом на корабле? Разве женщины могут…? – поперхнувшись, удивилась она.

– Работала под прикрытием . Ну как тебе? Понравилось? – улыбнулась интересу подруги Фитта.

– Неплохо. Но церник (настойка мяты, ягод и корней можжевельника, которую любили церемонно пить фальмы) вкуснее и полезнее, я уверена, в тысячу раз, – неохотно сказала полуфальмийка, передав чашку Фитте.

– Кто же спорит, – буркнула та, ухмыльнувшись.

Подкрепившись, девушки ушли в спальню, чтобы Нейсиль переоделась после пробежки.

– Так что ты надумала, Нейс? Ты всё-таки пойдёшь со мной? – спросила фальмийка подругу, пока та завязывала широкий пояс на талии.

– Не хочу снова оставаться одна, – коротко ответила Нейсиль, подняв на неё взгляд.

Фитта кивнула, приняв этот ответ за «да». Нейсиль положила ей ладонь на плечо, заставив посмотреть на неё.

– Спасибо, что пришла. Ты мне будто глаза открыла за столько лет, – благодарно улыбнувшись, сказала полуфальмийка.

Фитта ласково улыбнулась в ответ, потрепав девушку по руке:

– Хоть смысл жизни познаешь. Итак, я всё же желаю услышать твоё мнение: где ты бы хотела побывать?

– Хм, знаешь… я хочу побывать везде! А ты куда хочешь? Где ты была кроме Даррии? – пожала плечами Нейсиль и присела на край кровати.

– Вернее спросить, где я не была. Из соседних стран не была в Гжене, всегда мечтала увидеть острова-Близнецы… Я никогда не была в Шийларе. Я была лишь в деревне, но ни крупных городов, ни столицу я не видела, – задумчиво говорила фальмийка, потирая ухо.

– Ты хочешь в Шийлару? Фи, там никого не будет. Государство разорено, наверное, 25 лет назад. Что там делать? – мотая головой, не согласилась Нейсиль.

– А тебе никогда не хотелось побродить по руинам и развалинам? Неужели ты так уверена в том, что там никто не живёт? Я думаю, для начинающего незаконного путешественника в самый раз, – подмигнула фальмийка, весело сощурив глазки.

Нейсиль в очередной раз посмотрела на Фитту. Худенькая зелёная фальмийка с большими смешными ушками и болотными волосами. Все косточки остро выпирают, даже нос с подбородком. Тоненькая шейка, которую, казалось, можно сломать одним движением руки. В изяществе и миниатюрности ей не было равных, так думала Нейсиль. Она была даже выше на голову, чем фальмийка, и ей не верилось, что такая хрупкая девушка работала матросом, да ещё вечно в бегах. «Как только в этой милой головушке зародилась такая сильная страсть к приключениям?», – задавалась вопросом полуфальмийка. Но насколько она знала и помнила , Фитта Корлес никогда не боялась людей.

Нейсиль тоже была женственной особой, но никогда она не была да и сейчас не является такой худышкой, как Фитта. Все фальмийки по природе миниатюрны и тощи, но всё-таки, Нейсиль наполовину фальм, наполовину человек. У неё всегда присутствовали щёчки, ляжки и другие формы тела. Но конечно, когда она стала уделять особое внимание развитию своего тела и своих способностей, то сильно изменилась в лучшую сторону. Всё тело окрепло и подтянулось, но худышкой Нейсиль всё равно не стала.

– Вот всё удивляюсь: как ты вообще такая хрупкая , а живучая! – произнесла Нейсиль, когда заметила слегка смутившийся взгляд подруги.

– Бегаю быстро и глазки идиотам-солдатам строю умело, – хихикнула фальмийка, наигранно похлопав светлыми ресницами, и Нейсиль засмеялась:

– Что ты выдумываешь? У тебя же кожа, как облако и волосы зелёные, как ты им можешь глазки строить? Показываешь, как красиво можешь смотреться на костре в Корске?

Фитта фыркнула:

– Мне костёр не пойдёт. Цвет глаз не тот. Не сочетается.

Полуфальмийка вздохнула, запустив руку в растрепанные волосы :

– До костра, надеюсь, ещё не скоро. Сначала наведаемся в Шийлару.

– Завтра встанем в три утра. Начинай собирать вещи. Навряд-ли мы сюда уже вернёмся. Да смотри, питомца не забудь, – согласилась фальмийка, коротко кивнув на белую кошку, мирно спящую на табуретке, – И ещё…

– Тихо! – неожиданно шикнула на подругу Нейсиль, рефлекторно присев.

– Что такое…? – непонимающе испугалась та, но присела, начав двигать ушами.

– Человек, – хором прошептали девушки через несколько секунд , уловив за домом посторонние звуки.

Полуфальмийка прислушалась. В дверь постучали. Клиент?

– Сиди здесь и не высовывайся, ладно? – прошептала она, кивнув взгляд на Фитту.

Фальмийка кивнула, присев на табуретку рядом с кошкой.

Взяв кортик, Нейсиль пошла к выходу, бесшумно крадясь. Она, пригнувшись, посмотрела в окно. На пороге стоял грязный щуплый мужчина с козлиной бородкой. Его под руку держала такая же грязная старая женщина в пышном розовом платье. Мужчина настойчиво продолжал стучать.

– Убирайтесь прочь в свой город, я сегодня не желаю никого видеть, – спокойным голосом сказала Нейсиль в окно, отчего люди вздрогнули.

– Какое оно невежливое, – сморщилась старуха, начав рассматривать девушку, как будто перед ней стояло животное.

– Вы заявились ко мне средь бела дня и ломаете мне дверь. Мне это не нравится. Я вам сказала уходить, почему вы ещё стоите около моего дома и до неприличия рассматриваете меня? – с ноткой угрозы в голосе произнесла полуфальмийка.

– Ух, какая же мерзкая… – продолжила старуха, с ещё большим интересом.

– Если Вы не заткнёте эту невежу, я буду вынуждена перерезать вам обоим глотки и завязать ей бантиком язык, – хищно улыбнулась Нейсиль, переведя взгляд на мужчину и показав испугавшимся людям кортик.

– Мама, замолчи, – заговорил тот, и старушка закрыла рот.

– Зачем пришли? – спросила полуфальмийка.

– Мы хотели увидеть фальма. И я хотел узнать бы своё будущее и…

– Я не предсказательница, – невозмутимо прервала мужчину Нейсиль.

Он внезапно занервничал. Его мать ему что-то шепнула и тот резко достал пистолет, наставив дуло на полуфальмийку. Она никогда не видела этого оружия, но знала, что им можно убить издалека, как из лука.

Девушка мгновенно среагировала и пригнулась. Над головой пролетела со свистом пуля и врезалась в стену.

– Выходи, тварь! Власти мне выплатят немалую сумму за фальмскую голову, – кричал мужчина, пытаясь открыть запертую дверь.

Нейсиль переползла к другому окну и выглянула одним глазком: мужчина достал из-за пазухи большой молот и намеревался ударить по двери. Девушка не раздумывая метнула попавшийся под руку кухонный короткий нож через окно ему в голову. Лезвие, как в масло, вошло по рукоятку в череп, и глаза мужчины закатились. Из скривившегося рта полила красная кровь, и он с оглушительным грохотом повалился на деревянный пол крыльца. Старуха в ужасе закричала, смотря на мёртвого сына. Она закрыла безобразное лицо ладонями, бездумно отступая назад, к лесу.

Нейсиль открыла дверь и быстрым шагом вышла из дома, бесшумно подбежав к старухе с зажатым кортиком в правой руке.

Она силой отняла руки старухи от её лица, и та снова закричала, замерев на месте в ступоре. Полуфальмийка коротким и точным движением вонзила ей прямо в сердце лезвие кортика. Та выпучила со страхом глаза, открыв наполнившийся густой кровью рот.

– Теперь ты даже не оно, – наклонившись к старухе, шепнула ей на ухо Нейсиль, – Ты теперь никто и ничто.

На губах девушки заиграла лёгкая улыбка, когда она выдернула кортик из мёртвого тела, которое сразу же упало на землю, как мешок.

Нейсиль повернулась и увидела ошеломленную Фитту, стоящую в проходе перед трупом мужчины, заливающего кровью пол на крыльце. Она прижала пуще прежнего белые ладони ко рту и смотрела то на него, то на мёртвую старуху, то на саму Нейсиль с улыбкой на лице. Руки полуфальмийки были испачканы кровью, на юбке серого платья большое чёрное пятно.

– Они напали на тебя, – опустив руки, произнесла Фитта, больше как утверждение, чем вопрос.

Фальмийка теперь смотрела на подругу.

– Во сколько мы завтра уходим? – спокойно спросила Нейсиль.

– В три-четыре утра, – прохрипела в ответ Фитта.