Моя Гре́та, мой Э́ос

Елена Вахненко

Моя Гре́та, мой Э́ос

На ее щеке остался след сажи, волосы были растрепаны, а одежда знавала лучшие времена… да и тогда эти джинсы и рубашка навыпуск едва ли выглядели роскошно. И все-таки даже сейчас, даже в таком виде девушка оставалась привлекательной. Гре́та, его Гре́та…

– Макс, пойми, мне некогда обсуждать одно и тоже снова и снова, по кругу, – устало сказала она. Ее голос, и в обычные дни обворожительно хрипловатый, окончательно сел и звучал почти как мужской. – Дел невпроворот.

Макс буквально чувствовал исходящие от нее волны раздражения; она была зла и не особенно скрывала свое настроение. Ну, еще бы, у нее ведь весомые причины пребывать в дурном расположении духа… она спасает мир, тогда как он, Макс, всего-навсегда ее жених. Подумаешь, велика ли птица!

Но он не злился, нет. Просто не позволял себе злиться. Один из двоих должен уметь идти на компромиссы… в их паре это он, Макс. Так уж повелось.

– Послушай, я все понимаю, – он старался говорить спокойно. – Но и ты пойми, время на исходе! Корабль скоро стартует. Пора решать.

Гре́та закатила глаза:

– Я давно решила, Макс! И я утомилась повторять: я никуда не улечу! Я остаюсь тут… на нашей планете. На Э́осе.

– Ценой жизни? – негромко уточнил Макс. Он знал, что она ответит, и все же, все же… все же надеялся.

Увы, Гре́та не обманула его ожиданий.

– Ах, я не планирую умирать! – досадливо фыркнула она, морща нос. Помедлив, прищурилась и добавила, словно в раздумье: – Но если придется… да, тогда да. Ценой жизни.

Макс невольно залюбовался ею: непослушные рыжевато-каштановые волосы девушки растрепались и казались червонным золотом в багряном свечении заката, молочного оттенка кожа сияла подобно жемчугу, янтарные глаза взирали на парня уверенно и властно… Гре́та была ниже его на полголовы, да еще и без каблуков, но все равно производила впечатление высокой и статной. Сила духа пронизывала все ее естество, придавала лоск образу, наполняла особым смыслом каждый жест, каждое движение.

– Что ж… – вздохнул Макс после паузы, пожимая плечами. – Раз так… мне больше нечего добавить.

– Пожалуй, нечего, – согласилась она.

Ночь была совсем близко, и ее сумеречное дыхание ощущалось повсюду: в холодном дуновении ветра, в звуках и ароматах… небо тоже преобразилось, подернувшись у горизонта красноватым сиянием, в котором купались кудрявые, позолоченные по краям облака. Иллидическая картина, подумалось Максу, и можно почти забыть о творящемся на Эосе кошмаре. И парень хотел бы забыть, но как стереть его из памяти, когда последние недели они с Гре́той спорят именно по поводу климатической катастрофы?

Эти их споры, переходящие порою в ссоры, повторялись вновь и вновь с завидной регулярностью – с тех самых пор, как началась активная эвакуация. Пока отлёт был лишь отдалённой перспективой, Макс не поднимал вопрос их туманного будущего на другой планете, и вовсе не из страха услышать ответ. Он просто был на 100% уверен, что Гре́та улетит со всеми… а девушка решила остаться с группой экологов и прочих специалистов по работе с климатом. Хотя чему удивляться? Она – волонтёр со стажем. То есть любит лезть в дела, в которых не смыслит, якобы помогая…

«В тебе говорит досада, – как-то сказала ему Нина. – На самом деле, будь все были такими, как Грета, наша планета осталась бы прежней»

Возможно, она была права. Возможно, он просто злился на Гре́ту и ревновал ее к Эосу, к тому, с какой преданностью она заботится о своей планете… Ревновал к пылу, с которым она занималась волонтерством. Его, Макса, она никогда так не любила, даже на заре их отношений! Ведь и тогда климатические проблемы занимали первые пункты ее списка интересов.

Одно безусловно: будь все вокруг завзятыми подобно Гре́те, их планета не находилась бы грани экологической катастрофы. Но люди в течение многих десятилетий оставались слишком беспечны, слишком много внимания уделяли себе и слишком мало – защите окружающей среды… среды, в которую сами и же вторглись пару веков назад! Казалось бы, зачем было заселять этот первозданно чистый мир? Зачем, если они не собирались учиться на ошибках прошлого, наоборот, словно специально вновь и вновь наступали на одни и те же грабли? Итог их пренебрежения к природе печален: климат окончательно нарушен, одно стихийное бедствие следует за другим, и жить в подобных условиях невозможно. Сам Эос не погибнет, нет… со временем он восстановится. А вот его обитателям едва ли так повезет.

К счастью, они, люди, давно не ограничены единственной планетой. Многие из них успеют эвакуироваться, их примут иные заселенные миры… Спастись удастся почти всем… если, конечно, исключить таких упрямиц, Гре́та.

– Кто, кроме тебя, планирует остаться? – хмуро спросил Макс. Собственные мрачные мысли привели его в еще более угнетенное состояние духа. – Я не говорю об экологах, – последнее слово он подчеркнул интонацией, намекая: не говорю о реальных профессионалах. – Я имею в виду… хм… волонтеров.

Гре́та либо не заметила его иронии, либо предпочла проигнорировать скрытую насмешку.

– 

Список еще неточен… некоторые сомневаются.

“У некоторых есть мозги” – зло поправил ее Макс, однако озвучивать свои мысли не стал. Толку-то? Гре́ту мало заботит его мнение. Никогда не заботило.

– А ты не можешь оттуда помогать? – вместо этого спросил он, спросил устало и без особой надежды.

– Откуда – оттуда?

– Ну… с другой планеты. С той, куда нас отправят как переселенцев, – пояснил он, пожимая плечами.

Гре́та посмотрела на него, как на тугодума:

– Как я смогу помогать, будучи так далеко от Эоса? Я не учёный, это они работают, где угодно.

Да, вот именно, она не учёный. Поэтому она останется на Эосе… будет путаться под ногами у экспертов и мешать им работать. В лучшем случае станет прилежно исполнять роль «принеси-подай». Интересно, все волонтёры подобны Гре́те? Или есть среди них люди толковые? Что-то реально умеющие, знающие? Она-то, по сути, богатая наследница с уймой свободного времени, занять которое нечем… развлекается, как умеет.

“Лучше бы увлекалась йогой или вязала!” – зло подумал он.

– Эос не единственный мир, есть другие, – Макс решил не сдаваться так быстро. – Сейчас повсюду, на всех планетах, начинают активно интересоваться вопросами экологии… почему не присоединиться к ним?

В янтарных глазах Гре́ты появилось чувство сродни жалости:

–Да, миров много… но меня волнует мой Эос.

Мой Эос… Макс закрыл глаза, подавляя вздох. Никаких шансов. Он не сможет предложить ей больше, чем предлагает Эос… неравная борьба.

– Мне пора, Макс, – донесся до него голос Гре́ты, интонации – раздраженные, девушка явно теряла терпение. – Мы и так потратили больше часа попусту.

Макс издал смешок, снова размеживая веки. Попусту, вот как! То, что он считал жизненно важным разговором, для нее – пустая трата времени.

– Хорошо, я удалюсь, – пробормотал парень, но не тронулся с места. Все мялся и ждал, смотрел на нее… неужели она развернется и уйдет, не сказав ни слова? Не поцеловав его на прощание? Они ведь пока еще пара – не так ли? Неужели она сможет?

Она смогла. Конечно, смогла… А Макс стоял, молча провожая ее взглядом; он смотрел ей вслед долго, очень долго… смотрел даже тогда, когда она давно скрылась за поворотом. Будто надеялся, что Гре́та вернется и скажет… хотя что тут сказать? Она не из тех, кто меняет мнение.

* * *

Этим же вечером, но гораздо позднее, Макс был у Нины, старинной приятельницы, которая, собственно, и познакомила его с Гре́той – на свою беду. Ведь он встретил обворожительную активистку именно в тот момент, когда их с Ниной чисто дружеские отношения могли перерасти в нечто большее… не сложилось.

Макс хорошо помнил тот вечер, помнил каждую его деталь. Парня тогда уговорили посетить какой-то благотворительный бал, и он, предвидя скуку, попросил Нину составить ему компанию.

«Смотри, осторожнее! – засмеялась его приятельница. – Ещё решат, будто мы пара!»

«А может, и пара!» – дерзко ответил Макс и вдруг подумал: а почему бы и нет? Нина милая, веселая… они давно дружат. Им будет хорошо… как паре.

Он посмотрел на Нину словно свежим взглядом, заново оценивая. Она была миниатюрной, хрупкой, смуглой… волосы и глаза (даже глазища!) – чёрные… эдакая кукла.

И почему он не замечал ее раньше – как потенциальную возлюбленную? Поразительная слепота!

«Пусть думают, что хотят, – добавил Макс другим тоном, более интимным, вкрадчивым. – Они могут оказаться правы…»

Он коснулся ее ладони, погладил пальцы… Нина вскинула глаза, вспыхнула до корней волос; ничего не сказала, но выглядела довольной. Судя по всему, девушка была не против идеи превратить их давнишнее знакомство в пылкий роман… однако она же уничтожила шансы на подобный исход несколько часов спустя, когда благотворительный вечер был в самом разгаре.

Макс в тот момент изнывал от скуки и пытался придумать, как намекнуть спутнице, что пора бы покинуть занудное мероприятие и уединиться в более укромном месте… выпить кофе или чего-то покрепче… а там видно будет. И когда он почти решился озвучить свои мысли, Нина вдруг заулыбалась и помахала кому-то.

«Гре́та, Гре́та! – радостно воскликнула она. – Ты тоже тут?»

Макс обернулся и обмер. К ним уверенной поступью шагала статная рыжеволосая красотка с мраморной кожей, в узком темно-зелёном платье с внушительным декольте. В ложбинке сахарных грудей поблескивал изумрудный кулон (как узнал парень позднее – и правда изумрудный, финансы семьи позволяли), песочнообразная фигура впечатляла своими изгибами… яркая женщина. На такую нельзя не обратить внимание.

А уж когда она заговорила… когда Макс услышал ее хрипловатый чарующий голос… что ж, это стало началом конца. Парень «пропал».

К ночи они как следует раззнакомились, через неделю уже считались официальной парой. А сегодня, три года спустя, похоже, расстаются…

«Если я что-нибудь не предприму» – в который раз ободрил себя Макс.

Он пришёл к Нине проститься и, теоретически, помочь со сборами, хотя толку от него было мало: парень нервно мерил шагами комнату, спотыкаясь о заполонившие пространство баулы, и делал вид, будто что-то собирает, но на деле больше мешал.

–Ты какой-то нервный, – подала голос Нина, искоса глянув на Макса. Она сидела на полу, скрестив по-турецки ноги, и разбирала гору одежды: одни вещи аккуратно складывала и помещала в раскрытый чемодан, другие бросала в угол, как ненужные.

–Просто думаю, – пробормотал Макс, ни на секунду не останавливаясь. – Ничего особенного.

–Я так понимаю, твой чемодан уже собран? – уточнила Нина, решив не допытываться, что с настроением у ее приятеля. Они дружили много лет, и девушка знала по опыту, что любые настойчивые расспросы бесполезны. Когда захочет, расскажет сам…

–Чемодан? – рассеянно откликнулся парень. – А, чемодан… нет, я даже не начинал.

–Что-о? – изумилась Нина. – Но корабль стартует завтра вечером! Осталось меньше суток… успеешь ли?

Макс остановился напротив девушки и так и стоял, покачиваясь на пятках, на лбу его прорисовалась четкая морщина. Отвечать на вопрос Нины он не спешил.

–Макс, – встревоженно позвала его Нина, тоже наморщив лоб. – Ты в порядке? Что случилось?

Макс очнулся от своих мыслей и исподлобья взглянул на подругу:

–Гре́та остаётся… ты знала?

Нина покраснела и отвела глаза:

–Ну… скажем так: я не удивлена. Она такая. Энтузиаст.

–Это не комплимент, надеюсь? – фыркнул Макс и расположился рядом с приятельницей, устроился, подобно ей, прямо на полу, без всяких церемоний.

Нина пожала плечами и слабо улыбнулась:

–Это не комплимент и не критика. Это характеристика. Она такая, Макс. И я не уверена, что ты сможешь ее уговорить…

Макс отвернулся.

–О да… я уже пытался. Она останется… и я тоже.

Нине потребовалось не менее минуты, чтобы переварить услышанное, и убедиться, что у неё не начались слуховые галлюцинации.

–Ты… что? – наконец, осведомилась девушка с недоверчивым недоумением. – Остаешься? Тут? Но в качестве кого?

–В качестве парня Греты, – ухмыльнулся Макс. – Ну и постараюсь быть полезным. Дело найдётся.

–О Боже… – беспомощно пробормотала Нина. К щекам ее прилила кровь, и румянец проступил даже сквозь смуглоту кожи. – Макс…

Она замялась, не зная, как его убедить. Что сказать, какие аргументы привести?

“Ох уж эта Гре́та!” – мысленно подосадовала девушка. – Она опять все испортила…”

Да, опять… как и три года назад. Нина закрыла глаза, справляясь с волнением. По сей день при воспоминании о том злополучном благотворительном вечере девушка чувствовала смятение и боль, припорошенные острым стыдом… ей казалось, ее унизили, хотя винить было некого. Макс ничего ей не обещал… да, он намекнул, что не прочь перевести их отношения на новый уровень… но намек оставался намеком. И это ее, Нины, проблема, что она успела нафантазировать лишнего… стоило держать собственное воображение в узде.

“Ничему меня жизнь не учит, – подумалось ей. – Я слишком часто мечтаю…”

И почему она решила, будто на сей раз удача наконец-то ей улыбнется? Почему надеялась, что Грета останется на Эосе, а Макс улетит с ней, с Ниной? Девушка представляла, как утешает его долгими вечерами… помогает справиться с тоской по былой невесте… эх, пустые мечты, как и всегда.

–Макс, – открывая глаза, повторила Нина. Она старательно подбирала слова, понимая, что одна неосторожная фраза выдаст ее истинные чувства… что не входило в ее планы, по крайней мере, пока. – Я понимаю, почему ты хочешь остаться тут… но это опасно!

–И что? – раздраженно осведомился парень. – Ты думаешь, я трус? Думаешь, моей смелости не хватит? Чем я хуже Греты?

Нина покраснела до корней волосы и бурно воспротивилась:

–Нет-нет! Я не о том, совсем не о том! – она замолчала и, закусив нижнюю губу, стала лихорадочно соображать, как объяснить свою мысль, не задевая гордости Макса. – А если ты потом передумаешь? Или вдруг… вдруг случится что-то ужасное…

–Например? – скептически спросил парень.

О, Нина могла привести массу примеров. Климат планеты стал очень неустойчивым, и хрупкое экологическое равновесие могло нарушиться в любой день… и мысль, что Макс в такой момент будет здесь, приводила девушку в трепет.

–Я… я не знаю, – пролепетала она после паузы, облизав разом пересохшие губы. – Что угодно! Что-то… страшное.

Лицо Майкла смягчилось, он улыбнулся:

–Нина, не бойся за меня. Все будет в порядке.

–В каком порядке?! – не выдержала Нина. Потянулась к нему, неосознанно взяла его руки в свои. – Послушай… будь все в порядке, нас бы не эвакуировали с планеты!

–Эвакуируют не всех, – спокойно заметил Макс, осторожно высвобождая свои пальцы из хватки Нины. – Такой фокус физически невозможен.

Это было правдой. Хотя над проблемой эвакуации работали уже не первый год, говорить о том, что спасти удастся всех, было бы по меньшей мере наивностью или преувеличением. Кроме того, были и люди, вовсе не жаждавшие бросать собственные дома и отправляться в неведомые дали, туда, где их, в общем-то, не особо и ждали. “Покинуть родные места и стать изгнанниками, беженцами? – возмущались они. – Нет уж… авось обойдется. На наш век хватит”

“А я сам? – справедливо упрекнул себя Макс. – Я дотянул до последнего…”

–В общем, не всем так повезет, – заключил парень, пожимая плечами. – Некоторым придется остаться на Эосе… и надеяться на лучшее.

–Тебе повезло… повезло бы, – с болью прошептала Нина, судорожно вздыхая. Ей хотелось плакать, и она держалась из последних сил. – Ты сам отказываешься.

–Мое место займет тот, кто и правда этого хочет.

–Да, а ты пополнишь число фанатиков… – уныло пробормотала Нина, отвернувшись к стене, чтобы Макс не видел заблестевших в ее глазах слез.

–Я едва ли фанатик, – горько усмехнулся Макс. – Не тяну.

–Что ж… значит, останутся фанатики, неудачники… и ты! – фыркнула девушка, все еще рассматривая обои, хотя едва ли что-то видела сквозь пелену застилающей глаза соленой влаги.