Дело о трупах в постели

Жигули подъехали к подъезду, и находящаяся неподалёку Ксения даже слегка поёжилась под гневным взглядом Алины, длящимся доли секунды, но таким эффектным.

Когда Дмитрий открывал дверь квартиры, с верхнего этажа неспешно спустился Александр Валерьевич, прижимающий к груди бумажный пакет.

–Ты как призрак. Давно ждёшь?

–Минут пять. Можно проверить по записи Ксении.

В пакете оказался целый набор пирожных и шоколадный торт.

–У нас праздник?

–Что-то мне сладкого захотелось, – пожал плечами Новиков.

–Я заварю зелёный чай, – Алина убежала на кухню.

–Как раз к появлению нашей Ксении настоится, – прокричал ей вдогонку Овсов.

–Ты хочешь проверить, подходит ли зелёный чай к её новым трусикам? – невеста капитана немедленно появилась в дверях зала и, не моргая, уставилась на Дмитрия.

–Откуда ты знаешь, что они у неё новенькие?

–Ты проявляешь к ней повышенный интерес как раз тогда, когда я предупредила тебя о последствиях. Так как на ней ничего нового не появилось, то можно сделать простой вывод – ты ожидаешь увидеть её новые трусики.

–А давай, ты сначала заваришь чай, а потом мы уже решим, чьи трусы нам наиболее интересны, как с точки зрения дизайна, так и с точки зрения лёгкости падения вниз.

–У вас, очевидно, прелюдия начинается, – перебил всех Новиков, – поэтому, давайте, мы сначала обсудим наши дела, а потом вы вернётесь к трусикам Шёпотовой.

–Вот ещё, – фыркнула девушка и ушла на кухню.

–Я полагал, что ты домой поедешь, – произнёс Овсов, включая телевизор.

–Хотел было, но подумал, вдруг опять кто-то новый на записи появится.

Никого нового на записи не появилось. Однако, уже известный персонаж, Бруталов, следовал за Овсовым повсюду. Более того, он держал в руках блокнот и что-то всё время туда записывал. Если Дмитрий подходил к стойке регистратуры больницы, где лежал Феликс, уточняя дорогу в нужное отделение, то следом за ним обязательно подходил Бруталов и спрашивал тех же самых людей, с которыми разговаривал Дмитрий.

–Я поинтересовался, где отделение, в котором лежит Яблоков.

–Бруталов предъявил какой-то документ, – прокомментировал действия бывшего сослуживца Новиков, – держит так, как будто это служебное удостоверение. Получается, он требовал, чтобы ему объяснили, о чём говорил Овсов. Зачем?

Дмитрий молчал и думал совсем о другом. Как уже упоминалось раньше, Овсов абсолютно точно знал, когда ему смотрели в спину. Это происходило так, словно на всей спине у него висел сверхчуткий радар. Овсов не только ощущал, когда в него утыкают взгляд, но и отношение человека, смотрящего на него. Именно это и спасло Дмитрия три месяца назад, когда он почувствовал накатывавшие на него волны ненависти. Дмитрий резко нагнулся, и пуля прошла немного выше.

Но за последние дни Овсов ни разу не распознал никаких эмоций из взглядов, обращённых на него. Да, на тебя смотрит каждый день довольно большая человеческая толпа. Когда ты заходишь в кафе «Коробочка чудес», то на тебя бросают мимолётный взгляд почти семьдесят процентов всех находящихся внутри. Дмитрий уже давно перестал обращать внимание на эти равнодушные точки соприкосновения. Но неравнодушных за последние дни не было! Что это значит? Что Бруталову абсолютно всё равно, чем я занимаюсь? Зачем он тогда все время следит за мной? И какое отношение он имеет к убийству?

–Я сегодня ничего не ела, – Ксении досталось больше всего сладкого и она, расставив перед собой тарелку с пирожными, тарелку с кусками торта и большую кружку чая, предавалась чревоугодию, – Овсов меня загонял.

–В отдел с нижним бельём не заглядывали? – невинно поинтересовалась Алина.

–Нет, – бодро ответила Шёпотова, но тут же поперхнулась, когда до неё дошёл истинный смысл слов невесты капитана милиции. Она прожевала и также простодушно спросила, – А что, надо было?

–Я подумаю над твоим вопросом отдельно.

–Скорее всего, – подал голос Новиков, – его послал следить за тобой прокурор. Но почему его? В прокуратуре есть огромное количество людей, которых ты не знаешь, и они могут буквально ходить за тобой по пятам без всякого ущерба для секретности этого поручения.

–На последних кадрах он сидит в машине у нашего дома, – повернулся Овсов к Алине, – любимая, выгляни осторожно, он всё ещё там?

–Да.

–Вот, завтра и узнаем, следит он по поручению прокурора, или нет.

–И как мы это узнаем? – усмехнулся Новиков.

–Во-первых, если прокурор тебя вызовет и задаст прямой вопрос, какого чёрта ты торчишь у меня дома, когда он тебе запретил общаться со мной. Во-вторых, он тебе ничего не скажет, но завалит всякой ерундовой работой, лишь бы ты от стола не отрывался…

–Это и так происходит каждый день, – буркнул Александр Валерьевич.

–…В-третьих, выразит своё недовольство ещё каким-нибудь изощрённым способом.

–И что мне теперь, ловить его гневные взгляды и анализировать их?

–Ты прав, что случится, то и случится, он и так стопроцентное убийство вдруг превратил в самоубийство. Что ему ещё стукнет в голову, неизвестно.

–Ксения, как тебе чай? – неожиданно подала голос Алина.

–Спасибо, очень вкусно, – тут же бодро откликнулась Шёпотова.

–Ты удовлетворена?

–Да, да, конечно.

–И у тебя всё хорошо?

–Я, – Ксения внимательно посмотрела на Алину, – немного не догоняю. Что-то случилось?

–Ей ужасно хочется, – вздохнул Овсов, – увидеть твои сегодняшние трусики. Но она, как ты понимаешь, не может озвучить это прямо.

–Кажется, я догадалась, – Шёпотова поочерёдно изучила лица Дмитрия и Алины, – пока меня не было, вы все превратили мои трусики в издёвочно-сатирический флаг и при малейшей возможности начинаете им размахивать во все стороны.

–Я к этому флагу не имею никакого отношения, – поправил её Новиков.

–Да они как бы тоже не имеют, но, судя по их радостным глазам, они этот флаг с меня то снимают, то одевают.

–Скорее, это твои мечты, – возразила Алина.

–Ну, почему же, – возразил теперь ей Овсов, – это женский флаг и именно женщины им размахивают, то позволяя снять, то только демонстрируя издалека.

–Не знала, что красный диван для тебя – издалека, – удивилась невеста капитана.

–Ксения, мы уезжаем, – встал Александр Валерьевич, – а то они договорятся до того, что, в конце концов, снимут твой флаг и оденут на мачту.

–Александр Валерьевич, это уж совсем пошло, – засмеялся Овсов.

–Почему пошло? – возмутился следователь прокуратуры, но тут же сообразил, – Я совсем другое имел в виду. Это ваша будущая семейка всё извращает, даже мои мысли.

Загадочно улыбающаяся Шёпотова негромко попрощалась и ушла вслед за следователем прокуратуры.

–Приятная девушка, – Алина уносила тарелки на кухню и делала вид, что говорит сама с собой.

–Тебе просто понравилось над ней издеваться. А сегодняшний вечер стал особенным. Шёпотова сама подсказала идею про флаг, и теперь ты этот флаг с неё никогда не снимешь. Он будет реять гордо и вечно.

–Каждая палка имеет два конца. Если ты демонстрируешь свои трусики чужому мужчине, то будь готова к тому, что это может обсуждаться вечно. И совсем не гордо.

–Кажется, ты это уже говорила.

Возникшую паузу нарушили трели жаворонка.

–Слушаю, – Овсов приложил сотовый телефон к уху.

–Дмитрий, здравствуй, это тебя беспокоит Иван Семёнович, адвокат.

–Да.

–Тут такое дело, что-то эта судья Чурбак темнит.

–В смысле?

–Она говорит, что ты обязательно должен подойти к ней для разговора.

–Для какого разговора?

–Не сообщает. При этом прямо предупреждает, что без беседы с тобой начнёт применять меры административного характера.

–Это законно?

–Нет. Но меня настораживает её упрямство. А если есть какая-то ценная информация и она может раскрыть её только тебе? Конечно, я могу с ней поспорить, подискутировать, начать писать жалобы, но чем больше мы будем упираться, чем больше вопросов возникнет у проверяющих. Меня спросят, а почему Овсов не может явиться для беседы в суд? Есть для этого веские причины? Нет. И тогда мы будем выглядеть нарушителями, а мы таковыми не являемся.

–Я понял. Надо предотвратить провокации со стороны судьи и заодно узнать её скрытый мотив. Завтра с утра зайду в суд.

–Если бы все клиенты были такими понятливыми, – рассмеялся адвокат, – обязательно мне потом перезвони и расскажи, что она тебе будет говорить. Сам болтай как можно меньше, иногда ссылайся на плохую память, а если тебе вопросы не понравятся, можешь пожаловаться на болезненное самочувствие и прервать беседу. Мы с тобой потом спокойно сядем и всё обсудим.

–Хорошо, – произнёс Дмитрий и отключился.

Немного позже Алина собралась в душ и минут пятнадцать размахивала своим нежно-сиреневым флагом перед носом Овсова. Наконец, ему это надоело, и он принёс из спальни ворох мужских трусов и предложил девушке заняться ими. Последняя не растерялась и стала вещи Овсова раскидывать по комнате, стараясь попасть на телевизор, на люстру, на прочие предметы интерьера. Выйдя из душа, девушка нацепила на себя самые длинные трусы своего мужчины и принялась под музыку медленно его раздевать.

Секретарь заместителя начальника УВД обладала идеальной на взгляд Дмитрия фигурой, была ниже своего жениха на два сантиметра, восхищала его смелым остроумием и адекватным здравомыслием, и пугала женской притягательностью. Овсов понимал, что небезразличен Алине, но понимал также, что и другие мужчины могут легко потерять голову из-за изящности и сексуальности его невесты.

Всю ночь назойливые женщины в широких семейных трусах размазывали по обнажённому телу Дмитрия остатки тортов с праздничного стола, за которым шумная кампания из этих же представительниц прекрасного пола весело и залихватски отмечала восьмое марта.

Глава 5

Древнейшая профессия

Утром капитан милиции отвёз невесту на работу, а сам направился в суд.

–Оксана Гарольдовна, – секретарь судьи открыла дверь в её кабинет, – Овсов пришёл.

–Пусть войдёт.

Дмитрий вошёл. Перед ним, в чёрной мантии, за столом, сидела невысокая и очень красивая женщина тридцати пяти лет. Настолько неотразимая, что Дмитрий ощутил, как погружается в самый лучший эротический сон. Природная красота Оксаны Гарольдовны вызвала у капитана милиции ряд шальных и фантастических мыслей, и, как только судья Чурбак сделала движение правой рукой вперёд, Дмитрий с трудом удержался, чтобы не припасть к её ладони с ворохом поцелуев. Овсов закрыл глаза и постарался проснуться. Впрочем, красивая женщина сама помогла ему в этом.

–Овсов, ты охренел?

–Простите? – Дмитрий присел на стул перед судейским столом.

–Я не приглашала тебя садиться!

–Тогда мне уйти? – капитан милиции привстал и застыл в таком неудобном положении.

–Сидеть!

–Конечно, – Овсов плюхнулся обратно на стул.

–Ты чем занимаешься целыми днями?

–Работаю.

–Ты не работаешь, а фигнёй страдаешь! Объясни мне, почему адвокат утверждает, что тебя не было на заседании комиссии?

–Потому, что меня там не было.

–То есть, ты представил в суд сфальсифицированные документы?

–Вы можете их проверить. Отправить запрос в Ижевск.

–А ты там уже договорился, правда?

–Что значит договорился? У них есть запись в журнале регистрации, и она была произведена в тот день, когда я туда прилетел.

–Мафия?

–Вы шутите? Столько липовых усилий только для того, чтобы доказать, что меня не было на заседании комиссии? Ради чего?

–Я не поняла. Ты меня в чём-то обвиняешь?

–Вообще-то, это Вы меня в чём-то непонятном обвиняете. Я не жилищная контора и выгоду с удорожания квадратного метра уборки лестницы не имею.

–А вот с этим надо разобраться. Я займусь проверкой того, что ты делаешь целыми днями. Таких злостных нарушителей следует гнать в шею из органов правосудия!

Оксана Гарольдовна со всей силы хлопнула раскрытой ладонью по столу. Три лежащих сверху листика бумаги немедленно отреагировали, резво взлетели и отправились в крутящийся полёт. Дмитрий покосился на бумажки и произнёс:

–Поднять?