На пути к себе

Так долго стою на пронизывающем ветру возле машины, погружённая в свои размышления, что не замечаю, как неприкрыто пялюсь на пару, выходящую с кладбища и подходящую к их автомобилю.

Лицо девушки заплаканное и грустное. И в нём я вижу будто себя: вся боль потери в глазах. И тут вспоминаю – это же и есть я. Молодая моя версия.

На мгновение я ощущаю испуг. Могу ли я видеть сама себя здесь? Ах да, могу. Это ведь и была наша первая встреча. Но узнаю́ я себя всё-таки с трудом. Неудивительно, что та я не узнает эту меня.

Я перевожу взгляд на спутника молодой меня, и в моей груди будто по швам расходится зияющая кровоточащая рана.

Мэт. Ещё довольно молодой и здоровый. И, как и всегда, невообразимо красивый мужчина.

На мои глаза начинают наворачиваться слёзы, в лёгких будто заканчивается воздух. Под непонимающий взгляд молодой меня я поднимаю солнцезащитные очки на глаза, хотя было по-прежнему пасмурно, сажусь в кабриолет и вжимаю педаль газа до упора.

Я не знаю, как я выдержу два месяца в этом времени. Видеть своего мужа молодым и живым будет просто невыносимо.

***

Несколько часов я катаюсь вокруг города, пытаясь успокоиться и смириться с моим назначением здесь. Начинаю вспоминать: мне нужно устроиться преподавателем в университет, где я под своим настоящим именем в будущем и так умудрюсь проработать пятнадцать лет. Надо съездить к моей бабушке и рассказать о том, что у неё была внучка всё это время. Нужно найти Джулию, тётю Мэта, и убедить её поговорить с ним после стольких лет и рассказать правду о его родителях.

Сколько всего… Если б я только могла в это не ввязываться. Но… не могу. Должна.

Бабушка умерла, когда мне было двадцать пять. Кейли её даже не помнит – слишком маленькая была. Но я рада, что смогла с ней познакомиться и провести хотя бы пару лет.

Я задумчиво переминаюсь с ноги на ногу на пороге её дома и не решаюсь постучать. В итоге я дождалась того, что дверь открылась перед моим носом, когда старушка куда-то собралась пойти.

– Э-э-э, здравствуйте, – мямлю я.

Бабушка с прищуром на меня всматривается и только через несколько секунд догадывается надеть очки, достав их из сумки.

– Добрый день. Чем могу помочь? – с улыбкой отзывается она.

– Вы Эмбер Спаркс? – зачем-то спрашиваю я.

– Да.

– А я… Кейли, – представляюсь я, вовремя сообразив, что фамилию нынешней своей личности лучше не упоминать.

– Кейли, – задумчиво повторяет женщина. – Похоже на имя моей дочери Хейли, покойся она с миром…

– Я как раз хотела кое-что с Вами о ней обсудить. Найдётся минутка?

– Конечно, – соглашается бабушка и, подхватив меня под локоть, ведёт куда-то. – Я собиралась в магазин в соседнем квартале, можем поговорить по пути. И, если захочешь, Кейли, можешь помочь донести мне потом сумки с продуктами до дома.

Я и забыла, какой она была дружелюбной, что аж невольно заливаюсь смехом.

Пока мы были в магазине, я рассказываю про саму себя, догадавшись найти собственный аккаунт в Инстаграм и показать фото. Когда я провожаю родственницу до дома, она отыскивает клочок бумаги, чтобы я записала её номер телефона и передала свежеобретённой внучке.

Даже немного раздражает, что здесь приходится пользоваться такими допотопными «технологиями», но в данной ситуации это был единственный приемлемый способ для последующей передачи информации.

***

После прошлой бессонной ночи и мотаний чуть ли не на другой конец страны и обратно в течение сегодняшнего дня я поняла, что без чашки кофе просто умру или потеряю сознание прямо за рулём, поэтому завернула в первое попавшееся кафе. После этого сразу поеду в университет устраиваться, так сказать, на работу.

Я топчусь возле кассы и жду, пока бариста принесёт заказанный мной на вынос двойной эспрессо, как до меня доносится знакомый голос:

– Я не хочу, чтобы тебе было больно, когда кому-то из вас происходящее надоест.

Обернувшись, я вижу молодую себя, сидящую вместе с отцом за одним из столиков. И Уилфорд как раз поднял на меня глаза, видимо, ощутив мой взгляд.

Я испуганно приоткрываю рот, замешкавшись, хватаю свой стакан с кофе, так кстати только что принесённый, выскакиваю пулей из кафе, заворачиваю за угол и вжимаюсь спиной в стену, будто это поможет мне слиться с ней и остаться незамеченной.

– Наверное, показалось, – слышу я отца, вышедшего на крыльцо, и бесшумно с облегчением выдыхаю.

Он ведь должен будет так или иначе встретиться с такой мной, но точно не сейчас. Ведь для него я – Айми, увлечение молодости его лучшего друга. А молодая я пока не должна знать, что вернулась снова в прошлое через столько лет.

Поэтому нужно заставлять её думать, что я возрождение моей матери. Какой дебилизм и абсурд. Как будто тупой сюжетный ход для дешёвой мелодрамы. Но я не могу менять события текущего времени.

4

Четыре часа утра, а я торчу в столичном аэропорту, ожидая, когда приземлится самолёт Джулии Теонсен.

Когда девятнадцать лет назад они с Мэтом сблизились, я невзначай поинтересовалась, где она провела столько лет и когда вернулась. В общих чертах: когда родители Джулии узнали о её якобы малолетней беременности от парня, которого она отбила у собственной сестры, то выгнали из дома. Через полгода после того, как она с трудом закончила школу с ребёнком на руках, её родители погибли в автокатастрофе.

Так как настоящая мать Мэта пропала почти сразу после его рождения и, как было установлено, тоже уже не была в живых, в наследство Джулии достался тот самый дом, куда с отцом Мэта они тут же переехали. Последний, не имея за душой ни гроша, предложил ей пожениться, но она поняла, что причиной этого является только внезапно доставшееся имущество, и отказалась. Однако он быстро подсуетился и получил распоряжение суда, по которому имел полное право проживать вместе со своим ребёнком.

И Джулии ничего не оставалось, как оставить их обоих в своём доме. Так как выгнать на улицу ни в чём не виноватого мальчика, который хоть и не родной сын ей, но всё-таки племянник и теперь самый близкий родственник, она не посмела бы. Вместо этого почти пятнадцать лет она пыталась найти достойную работу, чтобы было в те времена в маленьком городке и без высшего образования крайне тяжело, или хотя бы удачно выйти замуж, чтобы вырваться из плена и бремени собственного дома.

Но ни с работой, ни с мужем так у неё не сложилось. И тогда, будучи уже тридцатилетней, она приняла решение сбежать в другую страну и никогда не возвращаться. Но на тот момент ей не хватало даже на билет на автобус, и она попросила добавить недостающую сумму у незнакомой женщины, стоявшей позади неё в очереди в кассу вокзала.

Собственно, так она встретила Эмилию Парсон, мою бабушку. Они разговорились, и Джулия призналась в том, что собирается оставить пятнадцатилетнего Мэта, на что моя бабушка пообещала позаботиться о нём и даже не осудила выбранный женщиной путь, но взяла обещание, что та будет приезжать к нему хотя бы раз в год.

Два раза Джулия сдержала слово, а потом, когда Мэт стал совершеннолетним и до неё дошли слухи о кончине его отца (эту семью реально преследует смерть), то решила, что с неё хватит. Через некоторое время она встретила заграницей богатого мужчину, который поощрял все её прихоти, но замуж так и не звал. А так как она не молодела, то через некоторое время нашёл замену.

Так до старости Джулия Теонсен моталась из страны в страну, то выигрывая кучу денег в казино, то просаживая их до последнего цента, пока не поняла, что хочет вернуться домой и дожить свои дни тихо и спокойно. И как раз со своими азартными пристрастиями влезла в долги.

И вот теперь я жду её, в тот день, когда она, по её рассказу, вернулась на родину и встретила загадочную женщину, которая и привела её к нам с Мэтом.

– Джулия! – кричу я и машу рукой, немного подпрыгивая, чтобы она наверняка меня заметила.

Женщина недоверчиво хмурится, но всё-таки идёт ко мне.

– Я Вас знаю? – интересуется она.

– Пока что нет, – улыбаюсь я. – Меня зовут Кейли, – протягиваю ей свою ладонь.

– Очень приятно, – бурчит Джулия и несколько с пренебрежением пожимает кончики моих пальцев. – Так а Вы меня откуда знаете?

– Я… друг семьи. И можно на «ты».

– Семьи? – удивляется женщина.

– Я знаю Мэта, – решаю не держать интригу я.

Брови Джулии взлетают ко лбу, она шумно выдыхает и говорит:

– Думаю, нам стоит где-нибудь в более уединённом месте обсудить это подробнее.

Мы садимся за единственным свободным столиком в кафе аэропорта.

– Красивая сумка, – отмечаю я. – Биркин?

Женщина с ещё большим удивлением и теперь уважением смотрит на меня и кивает.

– Твоя тоже ничего, – усмехается она. – Майкл Корс?

Я тоже вежливо киваю, вспоминая воодушевление от своей покупки с первой заработной платы в этом времени, и заказываю нам обеим кофе.

– Вообще-то я бы чего-нибудь покрепче выпила, – пытается перебить меня Джулия. – Но, пожалуй, да, не в пять утра, – замечая мой осуждающий взгляд, передумывает она.

И тут она задаёт вопрос, от которого меня словно морально бульдозером переезжает:

– Так и кто ты Мэтти, жена?

5

Насколько возможно сохраняя самообладание, я рассказываю Джулии вкратце, что у Мэта сейчас всё хорошо и что её дом он продал, и пытаюсь убедить её, что она должна рассказать ему правду о его родителях. Женщина обещает подумать над моей просьбой, но, так как не собиралась надолго задерживаться в городе и уж тем более возобновлять с ним родственные отношения, не гарантирует выполнить.

Как же, как же. Она до сих пор жива-здорова и приезжает к нам на все праздники по своей инициативе. Точнее, приезжала…

Я ведь ей тоже ещё не сообщила, что Мэта больше нет… Как же это тяжело.

Интересно, когда я вернусь в 2043-й, похороны закончатся без меня или я окажусь на том же моменте, с которого переместилась в этот год? Судя по предыдущему опыту, стоит надеяться на второе. Я не могу пропустить ни секунды своей жизни в настоящем. Я должна быть там. С дочерью, с папой.

Уже месяц прошёл, как я здесь, но легче стало только если капельку. Пару раз я порывалась поехать к тому дому, где мы жили в квартире перед тем, как поженились. Однако боязнь того, что я увижу снова живого Мэта и моё горе вернётся с утроенной силой, каждый раз останавливал.

Но мне нужно принять тот факт, что я должна буду с ним встретиться здесь лицом к лицу. И даже поговорить.

А вдруг мне станет от этого, наоборот, легче?

Мои размышления за рулём по дороге обратно прервал телефонный звонок от декана факультета, для которого я устроилась читать лекции. Так как молодая я уже вовсю готовилась к итоговой аттестации, то встретиться снова нам тоже ещё не довелось.

– Миссис Спаркс, простите, что в такую рань, но у нас непредвиденная ситуация. Не могли бы Вы проэкзаменовать сегодня выпускной курс? – осторожно спрашивает декан.

Я не спала всю ночь, потому что ехала в аэропорт, и уже хотела вежливо отказаться, как вспомнила, что сегодня должна у самой же себя принять экзамен. Вот чёрт.

– Да, конечно, во сколько начало? – беззаботно отзываюсь я.

– В полдень, спасибо, ждём Вас! – радостно реагирует мужчина и, не успеваю я ничего ответить, как он завершает вызов.

Потрясающе, экзамен через четыре с половиной часа, а до города ехать почти пять. Давненько мне штраф за превышение скорости не выписывали. Да и вообще в своём времени я уже редко бывала за рулём – теперь водители не нужны почти. И я получала некоторое удовольствие от того, что могу водить сама и при этом управлять автомобилем, двигатель которого до сих пор заводится ключом.

Когда я добираюсь до центра города, в запасе остаётся даже ещё минут двадцать, поэтому я уже еду почти расслабленно, как замечаю саму же себя, нервно переминающуюся с ноги на ногу на остановке общественного транспорта.

Ну как вот себе не помочь?

Я подъезжаю к остановке и опускаю стекло на двери со стороны пассажирского сиденья.

– Подбросить? – спрашиваю я.

Та я тут же застывает на месте и, секунду поколебавшись, молча садится в автомобиль, сразу принявшись меня разглядывать.

Как же смешно это сейчас смотрится со стороны. Особенно учитывая мои домыслы в то время.

– Что? – интересуюсь я, стараясь сохранять невозмутимое лицо.

– Мы с Вами раньше не встречались? – отвечает вопросом юная я, отведя глаза и потянувшись за ремнём безопасности.

– Вряд ли, – не удаётся сдержать смешок мне. – Куда едем? Ты же не хочешь опоздать?

***

Вечером, когда выпускной курс сдал последний экзамен, я решаю заполнить скуку по мужу и дочери в одном из баров. Специально выбираю самый дальний от городка и малоизвестный. Но буквально в дверях обнаруживаю, что двадцатитрёхлетняя я отправилась именно в это же заведение.

Чудом натыкаюсь не иначе! И, кажется, очень вовремя.

– Айми? – слышу удивлённый тон бармена. Угораздило же нас обеих занести в место, где в нынешнем времени работает человек, знакомый ещё с 2001 года…

Так, мозг, вспоминай, как же его зовут?

– Мистер Шугар, добрый вечер! Докучаете моей дочке? – выпаливаю я, быстро шагая к барной стойке.

– Ах, Айми. Это дочь твоя. А я уж принял её за тебя, решив, что ты не повзрослела за двадцать с лишним лет, – хохочет мистер Шугар. – Так рад тебя видеть!

«Дочь моя» в этот момент ошарашенно застывает с открытым ртом, только лишь переводя взгляд то на мужчину, то на меня.

Ну да, отлично отмазала. Особенно учитывая, что молодая я и так сейчас думает, что её мать каким-то образом восстала из мёртвых.

– Да, она просто моя копия, – подыгрываю я, улыбаясь во всю ширь.