Не просто так мой спутник не хотел задерживаться и старался избежать нежелательной встречи с местными. Вероятно, ничего хорошего от них ждать не стоило. Да и стрелы, которые полетели в нашу сторону при встрече, недвусмысленно дали понять о серьезности намерений лесных.
И если так, то нам придется несладко. Возникали определенные, вполне обоснованные подозрения, что мастерства Рейма и моих умений не хватит, чтобы отбиться от вооруженных воинов.
— Сколько их? — коротко и напряженно спросил Рейм.
А я сквозь нарастающий шум в ушах не сразу поняла, о чем он вообще. Первой была вполне нормальная для обычной леди мысль: «Мне откуда знать?» Но почти сразу же вспомнилось, что я не только леди, но и маг. И осознав, что именно имел в виду Рейм, я раскинула сеть. Даже чуть устыдилась, что не додумалась до этого сама и раньше. А ведь все последние сутки только и делала, что тренировалась.
Не знаю уж, какой по счету была эта попытка, но практика и испуг пошли мне на пользу. Сеть разошлась шагов на тридцать в разные стороны. Красные мужские силуэты вырисовывались перед внутренним взором.
— Я насчитала двадцать три, — совсем тихо и расстроенно ответила я, все еще удерживая сеть и пытаясь хотя бы наблюдать за сангарами. — Я могу попробовать их ослепить…
— Уверена, что выйдет? — недолго раздумывая уточнил Рейм.
Я была ни в чем не уверена. Я даже не могла сказать наверняка, правильно ли подсчитала количество воинов. Может, они не только на земле были. Могли быть и на деревьях или дальше тридцати шагов… Все может быть…
— Не знаю, — честно призналась я совсем грустно и тихо.
— Тогда молчи, держись за мной, не оказывай сопротивления. Они тебе ничего не сделают, — коротко отдавал приказы командир, поймав мою руку и переплетая пальцы.
И я поймала себя на том, что даже не задумалась оспорить его приказы или усомниться в его словах. Он знал, что делает, знал этих людей. И очень надеюсь, понимал, как выбраться из этой трясины.
— Мы не желаем никому зла и просто хотели покинуть эти земли, — заговорил Рейм достаточно громко. — Позвольте нам уйти, и солнце не войдет в силу, как мы уже покинем лес.
Сомневаюсь, что очень удачная идея — уговаривать разойтись миром людей, которые начинают разговор со стрельбы. Но ему виднее. Он здесь не впервые.
— Ре-ейм… — протянул предвкушающим тоном густой бас. Я все еще не спешила открывать глаза и наблюдала, как к берегу приближается громадный мужчина, вероятно, ему такой пробирающий до костей голос и принадлежал. — Не думал, что у тебя хватит наглости явиться сюда еще когда-либо.
Я открыла глаза и сразу же нашла взглядом заговорившего мужчину. Он был высок и широк в плечах. В огромном кулаке — тяжелое копье, с которым можно и на кабана, и на медведя ходить. Да и сам он походил на медведя. Страхолюдный, в общем. Темно-зеленая одежда для маскировки, каштановые волосы зачесаны назад. И в довершение — еще и шрам через все лицо, лишивший его когда-то одного глаза. В целом можно было бы назвать его уродливым и оттого страшным. Но Эннет научила меня одной простой истине: самое мерзкое уродство — гнилая душа.
— Сам не собирался сюда, но так получилось. Я не сторонник конфликтов, готов заплатить за возможность уйти спокойно…
— Чем? Может, этим? — и в руках здоровяка появилась моя котомка.
При виде которой у меня внутри что-то оборвалось. В этой сумке было все мое имущество — драгоценности, деньги и… книга. Проклятье! Нужно было все же прихватить ее с собой. И судя по тому, как напряглась спина Рейма, он подумал примерно так же, когда компанию моей котомке составил его меч.
Здоровяк оскалился в злорадной усмешке. А мне захотелось выругаться и треснуть его чем-нибудь. Или наградить какой-нибудь пожизненной чесоткой. Ненавижу, когда трогают мои вещи. У меня их не так уж и много, чтобы всякие не пойми кто в них рылись.
И словно угадывая наперед мои мысли, Рейм сжал сильнее мою ладонь.
— И чего ты хочешь, Лао? — громко спросил мой спутник.
— Я хочу прирезать тебя прямо здесь, но прежде взять твою женщину у тебя на глазах, — со злым смехом почти сразу ответил здоровяк. И вот в этот момент я откровенно запаниковала. Хватит ли у меня сил, чтобы отбиться от этих дикарей? И что со мной будет, если не получится? Лучше бы прирезали… — Но Аран хочет лично с тобой говорить. Вылезай. И без глупостей. Будешь дергаться — вернемся к моим желаниям.
И мне хотелось закричать, остановить Рейма… Что угодно сделать, лишь бы не приближаться к страшному типу с кошмарными фантазиями. Но…
— Хорошо. Но пообещай, что не навредишь женщине, — кивнул Рейм.
— Я ничего не стану обещать тебе. И с чего ты взял, что я буду ей вредить? Возможно, ей понравится.
И я поняла, что единственное, что мне понравится, — вид его крови. И чем больше, тем прекрасней покажется картина. Лучше уж сразу пусть прирежет.
Глава 14
С нами ожидаемо особо не церемонились. Меня не били, не издевались и не пытались все время задрать подол — уже хорошо. А вот то, какие взгляды на меня бросали, как дергали веревки, на которых тащили связанного Рейма, — веры в благоприятный исход не добавляло. Одно радовало: эти люди не видели во мне угрозы. Даже не потрудились руки связать. И это был самый положительный момент. Просто-таки подарок судьбы.
Я все время старалась проверять местность, раскидывала сеть, пока во рту не появился металлический привкус и голова не начала отчетливо кружиться. За что заработала укоризненный взгляд от внимательного Рейма.
Мы не могли разговаривать, пока рядом было столько воинов. А гляделки — плохой источник информации.
— Не смотри на него. Его судьба решена, — принялся раздавать советы Лао. Он выглядел победителем всего и вся и явно гордился тем, что смог нас пленить, как личной заслугой. Что меня лично доводило до бешенства. Так и хотелось хотя бы врезать ему по морде. — Его казнят, а ты сможешь лечь с другим мужчиной.
И с таким вдохновением мне это рассказывал, словно я до сего дня спала и видела, как бы избавиться от Рейма и лечь с кем-то другим. Почему-то вариант, что я в принципе горизонтальных положений принимать не планировала, никто не рассматривал.
— Ты еще не избавился от меня, чтобы назвать мою женщину свободной, — заговорил Рейм, и тут же получил ощутимый тычок под ребра тупым концом охотничьей рогатины. Захрапел, даже чуть согнулся, но ему и дыхание перевести не дали.
А у меня в груди что-то вспыхнуло. Злость, наверное… И магия. Обжигающая и сильная. Она требовала справедливости. И я готова была проклясть их до седьмого колена.
— Немного чести в том, чтобы избивать связанного и безоружного, — резко обернулась я к Лао.
Вблизи он оказался еще выше, могучей и страшнее. Его шрам внушал ужас, отчего в животе затягивался тугой узел страха. И все же мне вреда не причинят, а вот Рейму…
— Зачем тебе такой неудачник и слабак? — протянул Лао, и я не успела увернуться от его огромной руки. Он с силой стиснул мой подбородок, буквально вынуждая меня смотреть ему в глаза. — Для тебя найдется сразу несколько сильных воинов. И ты родишь сильных сыновей с таким же огнем в крови.
И в его единственном глазу вспыхнуло что-то такое, от чего мне ещё нестерпимее захотелось плюнуть ему в рожу и треснуть чем-то по пустой голове. И начхать, что он там мне может сделать за это. Я готова была вложить все силы без остатка и сжечь его живьем. Но вот Рейм…
— Только прикоснешься ко мне, и до утра уже не доживешь, — зашипела я, резко вырвавшись из стальной хватки. На миг мне показалось, что он содрал кожу на моем лице своими мозолями.
— Огонь… — расплылся в счастливой предвкушающей улыбке Лао. — Попрошу тебя себе.
«И сдохнешь!» — подумала я, но вслух ничего не сказала. Кажется, что бы я ни говорила — это только раззадоривало этого монстра. А это мне нужно было меньше всего.
Уже в селении я смогла наконец приблизиться к Рейму.
Деревня оказалась небольшой. Приземистые дома выстроились кольцами, как круги на воде, и разделены были единственной дорогой, уходящей в центр, где возвышалось строение побольше. Может, храм. А может, жилище местного лорда. Или старосты. Ну или как здесь наделенных властью называют?
Вокруг нас носилась стайками местная ребятня. Разглядывала меня, как чудо какое-то, при этом совершенно не обращая внимания на Рейма. Хотя, как по мне, мальчишек больше должен интересовать воин, а не девчонка.
Один из мальчуганов даже протянул мне ковш с водой. И при этом смотрел на меня так, что я не смогла отказаться.
Странно все это. И, боюсь, единственным, кто мог бы все прояснить, был Рейм.
Он все время молчал, тайком поглядывал по сторонам и, подозреваю, пытался оценить перспективы. Что-то мне подсказывало, что они были не лучшими, но по выражению лица моего спутника ничего понять не удалось.
— В королевстве есть хоть где-то место, где тебя не хотят убить? — шепотом поинтересовалась я, протягивая ковш с водой ему, когда нас в компании четырех стражей оставили у входа того самого большого дома.
— Не так много, как хотелось бы. Но сангары меня никогда не любили. Я помог уйти десяти закупленным на Хамарском рынке рабыням. Они стоили едва ли не всей их годовой добычи. Представь, сколько я теперь должен Арану.
В таком случае убивать Рейма было бы невыгодно. Интересно, что он собирался купить себе право уйти. А значит, у моего загадочного знакомого где-то припрятана внушительная сумма. Кажется, мы оба полны тайн.
— Зачем им рабыни в этой глуши? Всегда считала, что девушек закупают богатые дома для услужения господам.
— Не везде и не всегда. У сангаров нечасто рождаются девочки, — пояснил мне Рейм. И действительно, я не видела ни единой девчушки — одни мальчики. Сначала-то не придала этому значения, мало ли какие у них здесь обычаи. Может, девочек просто не выпускали на улицу. А получается, что их просто здесь и нет. — Ранее они воровали женщин и девушек из ближних селений. И так увлеклись, что селения просто перестали существовать. Люди не очень засиживаются там, где есть угроза их семьям. Их женам и детям. И сангары нашли другой выход — они начали закупать женщин на рынке.
Как скот, честное слово. От такого сравнения мне даже откровенно поплохело. Но одно стало понятно — женщинами здесь действительно не разбрасываются. И убивать меня действительно не будут. Но перспектива стать домашним животным и средством размножения как-то не радовала ни разу.
— Как ты выбрался в прошлый раз? — шепотом спросила я у него, присаживаясь рядом на корточки. — Да еще и с рабынями…
— Ну, их было не так много, как кажется. Можешь себе представить — не все рабыни желают сбежать. Некоторые вполне нормально приживаются. Рабовладельцы Хамара тоже не особо балуют свой товар. Потому так мало и сбежало. И… У меня были Сьяра и Тео… — я окончательно приуныла. Пока Сьяра и Тео нас найдут, Рейма уже убьют, а я… самоубьюсь, наверное. — А теперь у меня есть ты. Не вешай нос. Ты маг. Я видел, на что ты способна. Попробуй совместить магию в словах и магию своего внутреннего резерва.
Вот теперь я оживилась и воспряла духом, но буквально в этот же момент солнце закрыла уже надоевшая до икоты фигура Лао. И расспросить подробней я не успела.
— Аран ждет вас, — и такая жуткая улыбочка, предвещающая все ужасы мира.
Стереть бы ее навечно!
— Иди давай, женщина! — подтолкнул меня в спину Лао, следуя по пятам.
Он, кажется, вообще уже имеет самые определенные виды на мою персону. И я от этого осознания начинала откровенно паниковать. Если ничего другого не придумаю — шарахну всех сырой магией. Не знаю, что будет со мной после этого, подозреваю, что ничего хорошего, но по крайней мере, я не стану трофеем в руках дикаря.
С такими мыслями я и переступила порог помещения.
Громадное строение, которое снаружи выглядело внушительным, изнутри оказалось мрачным и душным.
Может, причиной был громадный очаг в центре круглого дома, дым из которого не вытягивало в слишком маленький дымоход. Может, это из-за шкур на стенах. Они были везде, куда попадал взгляд. Подозреваю, так здесь стремились подчеркнуть богатство и значимость.
Чуть выше по кругу было что-то, напоминающее один сплошной балкон, к которому поднимались четыре лестницы. На перилах висела детвора и молодые, куда моложе меня, девушки. Или уже… женщины. Две из них точно были беременны. И мне меньше всего сейчас хотелось представлять, какой была их судьба.
У рабов в принципе судьба незавидная. Тебя могут продавать, покупать, избивать, морить голодом и насиловать. Да хоть и убить. И при этом никому до тебя не будет дела. Какой человек останется к такому равнодушным? Разве что дикарь. И уж тем более я не могла представить, что могло заставить этих девушек с такой судьбой смириться.
Все же наш дедушка принял самое малое один важнейший закон — он запретил работорговлю. Что не отменило ее вне территорий королевства. На, как бы нелепо это ни звучало, свободных землях, коим являлся и Хамар. И вот в такой глуши, которая входила в состав королевства разве что на карте. Очень хотелось спросить: здесь вообще знают, что у них есть король, королевские советники и даже армия? Сомневаюсь. Как и в целесообразности подобных вопросов.
А еще мне подумалось, что мой дядюшка точно оценил бы пребывание дражайшей племянницы, одной из хранительниц тайн древних и вообще умницы и красавицы колдуньи в плену у лесного народа. Еще как оценил бы. Так же как и мой отец, и тот, кого мне прочили в мужья.
Одно радует, с такой репутацией меня и за конюха сосватали бы уже лишь за большое приданное.
Я усмехнулась собственным мыслям, что не укрылось от Рейма. Признаюсь, мое веселье его удивило. Вероятно, он уже подумал, что я повредилась умом. И я поспешила мотнуть головой, давая понять, что мои размышления никоим образом не стоят его ценнейшего внимания. Ему вообще лучше бы задуматься о том, как нам выбраться из этой западни. Из меня составитель гениальных планов побега откровенно не самый лучший. Боюсь, что мой нынешний сработал только благодаря тому, что никто не ожидал от меня подобной прыти и смелости. И что я все же леди, которой полагалось бы искать защиты, а не шастать по трактам в поисках приключений.
И пока я размышляла о перспективах и собственной удачливости, в зале появился он — Аран. И сразу все опустились на колени. Рейма ударили под колени, чтобы он упал, мне достаточно было с силой надавить на плечи, чтобы я преклонила колени.
Боги, какое все же унижение. Стоять остался столько сам Аран и две женщины, следовавшие за ним. Судя по возрасту и презрительным взглядам — жены. Ну или любовницы. В любом случае у них едва ли не у единственных были украшения, крашеная ткань в одеждах. Ну и меха, куда без них. Но и меха были куда более дорогие, чем обычный заяц или лиса. Это о чем-то да говорило. И все бы прекрасно, но в очаге тлели угли, дым стелился, выедая глаза, и мне даже в южных одеждах было невероятно жарко, что уж говорить о мехах? Хотя нужно отдать им должное — терпели. Более того, даже виду не подавали, что едва не варятся живьем.
Но я быстро потеряла интерес к женщинам, и все мое внимание приковал все же местный лорд. Или как здесь его принято называть. Не пойму, что именно вызывало у подчиненных этого человека такое благоговение: невысокий, коренастый, лысоватый, отрастивший уже живот и обзаведшийся сединой. Я почему-то думала, что в диких племенах более важны молодость, сила и ловкость. И не похоже, что из всех присутствующих он был самым-самым. К слову, он себя не стеснял богатыми мехами. Обошёлся простой рубашкой и такими же холщовыми штанами. Вероятно, куда умнее своих жен. Ну или любовниц.
Он окинул присутствующих внимательным, я бы даже сказала — пронизывающим взглядом и величественно присел в единственное кресло. Вероятно, оно играло роль трона. И конечно же, тоже было обито мехами. Женщины встали у него за спиной, словно статуи.
Почему мне кажется, что они здесь подчеркивали высокий статус? Как у лордов драгоценности, породистые лошади или псы, дорогое оружие… так здесь просто женщины. И особенно бросалось в глаза, что их две, хотя в этих землях и одна была за счастье.
Может, я не права, но мои догадки казались мне логичными и правильными. Правда, оставалось понять, что это давало нам.
— Боги, не передать словами, как я рад тебя видеть, Рейм, — заговорил лысый толстячок, едва воцарилась полная тишина. Притом затихли даже дети, свесившие ноги с балкона. — Я знал, что однажды судьба сведет нас снова. Не думал, что так скоро.
Голос у Арана оказался красивый: плавный, бархатный, обволакивающий. И точно никак не вязался с образом. Если закрыть глаза, представлялся статный лорд, воин, этакий обаятельный мужчина едва за тридцать.
Рейм на это не отреагировал никак. Ждал, когда за вступительной речью прозвучит хоть что-то более существенное. И это правильно. Мой отец — не самый сильный политик, но, помнится, и он как-то говорил: если ты в заведомо невыгодном положении, дай собеседнику выговориться. А там уже можно решать, что с этим делать. Жаль, что в случае с моим отцом знания всегда расходились с действиями. Но что-то мне подсказывало, что Рейму эта наука была близка. Интересно, это врожденный талант, или кто-то все же делился с ним премудростями? Признаюсь, есть у меня подозрения, что в его венах течет благородная кровь.
Но это не так важно. Особенно если учесть вполне высокую вероятность того, что проливается она ничуть не хуже, чем кровь простолюдинов.
— Мне кажется, или ты не рад встрече? — нахмурился Аран, и его кустистые седоватые брови сошлись к переносице.
О, уважаемый, можете быть уверены — вам не кажется.
Любопытно, вот если попытаться применить усыпляющее заклинание, то смогу ли я не усыпить Рейма? И успеет ли он уйти с моим бессознательным телом достаточно далеко, чтобы нас не догнали местные воины, когда придут в себя?
Боги, слишком много неизвестных последствий. Одно только понятно — меня заклинание такого масштаба просто свалит с ног. И это точно не выход.
— Я и вовсе не рассчитывал на встречу, — все же ответил Рейм. Спокойно и даже чуть равнодушно, словно мы не стояли на коленях, окруженные воинами. — И с радостью бы ее избежал. Я вообще-то предлагал Лао плату за то, чтобы он пропустил нас.
У местного правителя от такого заявления отвисла челюсть.
— Ты еще наглее, чем был, Рейм. Увел женщин, пользуясь нашим гостеприимством, щедростью и доверием. Обокрал нас, забрав самое важное — наше будущее. И теперь говоришь, что хотел купить право пройти по нашим землям?
Если честно, даже мне стало не по себе. Думаю, с нас бы очень дорого взяли. Если бы взяли в принципе.
— Ты прав, следовало пройти быстрее и бесплатно. Но моя женщина устала, я не мог отказать ей в отдыхе.
Мне показалось, или он все же немного сошел с ума. К тому же очень уж царапало слух это «моя женщина». Понимаю, что говорил он это целенаправленно, каждый раз подчеркивая, что я не свободна. Но как-то… неуютно от этого становилось. Меньше всего хотелось кому-либо принадлежать в этом мире.
Вот теперь и я наконец-то поймала на себе оценивающий взгляд местного главы. Наверное, так разглядывают породистую кобылу на рынке. И от этого было особенно мерзко.
— Хорошая женщина! — вынес вердикт Аран. А у меня возникло непреодолимое желание и ему плюнуть в морду. Жаль, не доплюну. — Ее возьмет в жены мой сын.
В этот момент недовольно запыхтел Лао. Вероятно, он уже мысленно делал со мной всякое… непотребство, если выражаться словами моей дражайшей наставницы. Что кардинально расходилось с моими личными планами на будущее. И тут мне пришла в голову гениальная идея.
По крайней мере, мне так показалось. И очень надеюсь, что Рейм меня за это не убьет.
— Там, где я родилась, свободную женщину не берут как скот, — соврала. Женщин везде одинаково продают. Цена просто разная. Но говорила я это уверенно, громко, как учила меня Бекка. Подобного из женских уст эти стены ранее не слышали, вероятно, никогда. — За женщину принято сражаться. И уж тем более если она уже принадлежит другому мужчине.
— Шутишь? — хмыкнул Аран.
— Ничуть! — вдохновенно врала я под ошарашенным взглядом Рейма. — Мой муж имеет на меня полное право, и если этого права у него никто не отвоевал — я всегда буду принадлежать только ему — и душой, и телом.
— Боги, лишить его головы — дело недолгое, — процедил местный лорд.
— И я уйду за ним вслед, — очень надеюсь, что прозвучало убедительно. Потому что проверку, боюсь, я не пройду. — Но если найдется воин, который победит его в равном бою…
Долго ждать не пришлось — одноглазый Лао, почуявший появившуюся для него лазейку, тут же пробасил:
— Я готов сразиться за женщину.
Поделиться книгой: