Анна

Даже имени моего никто не спросил. Просто прекрасно.

Аран поморщился. Перспектива выставлять своего сына сразу против Лао и Рейма его явно не радовала. Или даже по очереди — всё равно не сильно устраивала. Но кем он тогда будет, откажись он от своих слов. И, если я права и власть здесь наследуется, как он назовет его преемником? Авторитета отказ от сражения ему точно не добавит. К тому же женщина, как я поняла, нужна сыну не для любви, а чтобы подчеркнуть и укрепить статус.

Во взгляде Арана полыхнула настоящая ненависть. Но он быстро взял себя в руки и величественно кивнул:

— Аграй тоже готов сражаться за женщину, раз того требует твой обычай.

Я опасливо взглянула на Рейма, ожидая осуждения и злости. Но заметила только мимолетную одобрительную усмешку.

— Бой состоится завтра на рассвете, — огласил на весь зал Аран, поднимаясь со своего трона. — А пока… уберите этих двоих с глаз моих.

О! Да не стоит утруждать себя! Я и сама бы с радостью убралась. И куда дальше, чем он имел в виду. Но едва я поднялась на ноги, Аран обернулся, впился в меня взглядом и протянул:

— Хотя нет! Женщину оставьте. Она будет спать здесь.

Прекрасно просто. Хотя… может, это мне даже на руку.

Глава 15

Все, что я смогла — бросить беспомощный взгляд в спину Рейму, которого уводили демоны знают куда. Но тут же невысокая девушка, с виду — южных кровей, подхватила меня под локоть и поволокла в противоположную сторону. И казалось бы, вот она — возможность сбежать, но меня удерживала не вооруженная охрана, а Рейм и моя сумка, которая все так же висела на поясе Лао.

Проклятье! Как бы ее вернуть? Но для этого необходимо найти Лао. А он покинул зал вместе с Реймом.

Тоненькая смуглая девушка все тащила меня прочь из общего зала, затем во двор и в итоге завела меня в небольшую хозяйственную постройку прямо напротив этого черного выхода.

Единственная комната оказалась плохо освещенной. Свет едва пробивался в маленькие окна. Но его было достаточно, чтобы разглядеть и стеллаж с пузырьками, и сундуки, и стол, и длинную лавку рядом. А главное, лохань с горячей водой.

Моя провожатая принялась хозяйничать здесь, первым делом потрогала рукой воду и сама себе кивнула. Сама она была маленькой, худенькой, но судя по хватке, далеко не слабой. Вероятно, настолько не слабой, что на ее силу полагались, отправляя меня с ней.

В отличие от жен или любовниц Арана, одета она была проще, без мехов. Но зато в одежде виднелось серебро и даже украшения имелись. В зеленом длинном сарафане, подхваченном широким поясом с большой серебряной пряжкой в виде волка, не было ничего лишнего. Разве что несколько охранных знаков вышито по подолу. Девушка была молчалива, тиха и безучастна к моей персоне.

Она подтолкнула меня к большой лохани с горячей водой, а сама принялась рыться в сундуке, доставая сначала какую-то одежду, после большой отрез ткани, который здесь служил полотенцем.

Вода исходила паром и ароматом лаванды. Я стояла у глубокой лохани с горячей водой и с наслаждением вдыхала этот аромат. Боги, как давно я не принимала нормальную ванну. Хотя… в общем-то, пара дней. А ощущается как целая вечность. У свободы определенно есть свои минусы, и отсутствие нормальной купальни — один из них.

— Тебе надо искупаться, — как неразумной какой-то, пояснила мне девушка, осознав, что я так и не пошевелилась за это время.

Вероятно, в ее глазах я теперь совсем какая-то дикарка, которая в жизни не видела ни горячей воды, ни мыла. Даже обидно стало, если честно. Но я задумалась настолько, что она решила мне объяснить, что именно нормальные люди делают с горячей водой в лохани.

— Правда? — притворно удивилась я, принявшись развязывать тесемки и расстёгивать крючки на моем сильно грязном и местами уже порванном южном одеянии.

Жалко. Не очень удобное оно, конечно, но ничего другого у меня не было. У меня вообще теперь ничего не было благодаря Лао. И я пока не понимаю, как мне вернуть свои вещи.

Как же все-таки неудобно знать сотню заклинаний на все случаи жизни, но при этом терять сознание от применения одного-двух.

— Да-да! — отмерла немного ошалевшая от моей «дремучести» девушка. — Раздеться, опуститься в воду. Я разотру твое тело мочалкой и мылом с лавандой. И ты станешь чистой, свежей, будешь хорошо пахнуть…

Как, видимо, жалко я выгляжу со стороны, если возможность вымыться мне предлагают как наивысшее благо. Да еще и разъясняют, что именно значит слово «купание».

Эх!

Решительно и немного нервно сняла одежду и уже без какого-либо удовольствия опустилась в воду. Даже пропало желание полежать в теплой водичке и отпариться. Девушка, которая здесь была вроде бы и свободна, но еще не забыла своего рабского прошлого, тут же собралась оттирать меня от грязи. Но поймала мой взгляд, замерла, словно ее на месте заморозили, и молча передала мне кусок намыленной мочалки.

— Тебе еще что-то нужно? — спросила она, опустив взгляд.

Ничего мне было не нужно, кроме моих вещей. Вот только я понятия не имела, где их искать сейчас. Куда их вообще дел Лао?

И тут я бросила задумчивый, оценивающий взгляд на девчушку. Она ведь может помочь мне не только с купанием.

— Не стоит утруждаться. Я вполне способна вымыться самостоятельно, — уже куда миролюбивей заговорила. — Как тебя зовут?

Смена тона разговора, да еще и настолько резкая, ее немного насторожила, но она все же ответила. Рабы не умеют показывать характер. И с одной стороны, мне это было на руку, а с другой — злило даже меня саму.

— Найрин. Меня зовут Найрин, — сказала она так, словно собственное имя ей казалось чужим и незнакомым. — Но тебе не очень нужно это знать. Здесь не принято называть женщин по именам. Просто женщина, и все.

Какое убожество. Обезличивание любого человека — это так… ужасно.

— Как это — обходиться без имени? — нахмурилась я. — Но ведь как-то же к тебе обращаются другие женщины, да и твой муж.

— Не надо называть женщину по имени, — воодушевившись, принялась объяснять мне Найрин, даже присела на стульчик возле лохани. — Когда ты с женщинами, то никто, кроме женщин вождя, не может тебе приказывать, — «женщин вождя»… не жен и не любовниц. Впрочем, могла бы и сразу догадаться. — А мужчины — вообще не имеют права к тебе обращаться, как только жрецы окропят вас араном. Но и ты не имеешь права говорить ни с одним мужчиной, кроме своего. И детей, пока они дети.

Отлично, после свадьбы женщина превращается в бледную тень своего супруга. Еще и немую. Сбежала от одного брака — получила перспективу вляпаться в ситуацию ничем не лучше.

— И у тебя уже есть мужчина? — продолжила я разведывать хоть какую-то информацию. Надо было сразу расспросить Рейма. Может, тогда не попали бы в такую ситуацию в принципе.

— Как раз подбирают.

— И тебя это не пугает?

Она опустила взгляд, ее губы тронула грустная усмешка и она ответила как-то глухо:

— Я из Хамарска, — выдохнула она, словно одно это уже должно было сказать мне многое. — Я видела и испытала на себе, что такое боль и жестокость. И могу сказать точно: судьба стать чьей-то женщиной — не самая страшная.

М-да… вот так человек и превращается добровольно в животное: безвольное, покорное, безымянное и управляемое.

Разговора с Найрин толком не вышло. Все, что она смогла мне объяснить, — это что не стоит перечить никому, в первую очередь мужчинам и женщинам Арана, и следует быть по возможности незаметной.

Как бы ей внятно объяснить, что с этой задачей я не справилась изначально. Слишком много внимания привлекла своей речью. Да и в принципе своим существованием.

А еще я словно невзначай выяснила, где теперь Рейм. На территории селения было нечто, отдаленно напоминающее тюрьму. Туда сажали тех, кто сильно провинился. Правда, и провинности здесь были, должна признаться… От них веяло домом и замковыми слугами — стащил вяленый окорок, разбил горшок со сметаной, вытоптал огород у соседа или украл свеклу. Это были ужасные преступления для людей, которые с легкостью лишали кого-то жизни и свободы. У меня в голове не укладывалось подобное.

Обед Найрин принесла мне в ту же хозяйственную постройку, которую мне выделили, вероятно, как жилье до утра самое малое. Простая овсяная каша с маслом и стакан козьего молока. Все это я проглотила, даже не чувствуя вкуса, тем более что его особо и не было. Вероятно, с солью или медом в этих местах было не лучше, чем с рождением женщин. Но все же съела я все — мне нужны были силы. А магия напрямую зависит от состояния тела.

— На ужин ты пойдешь в главный дом, — собирая пустую посуду со стола, «обрадовала» меня Найрин. — Жаль, не сможешь увидеть Аграя. Он тебе понравится. И жить с ним будет хорошо, станешь женщиной наследника, получишь все, что захочешь. Он красивый, хороший, добрый…

Перечисляла достоинства моего потенциального жениха она с восторгом и какой-то грустью. И так, словно он уже мой жених. Нет уж, спасибо. Меня там двое уже преследуют, вот только третьего и не хватало.

Лишь бывшая рабыня могла завидовать моей ситуации, право слово.

— У меня есть мужчина, — вспомнив, что необходимо отыгрывать роль супруги Рейма, и горделиво вздернув подбородок, напомнила я.

И мне на самом деле страшно хотелось бы с ним увидеться. Хоть одним глазом увидеть его. Убедиться, что с ним все в полном порядке. Или хоть узнать что-то о нем…

— Ему недолго осталось, — вздохнула Найрин и посмотрела на меня с такой жалостью, что мне страшно захотелось запустить в нее чем-то. Жаль, что под рукой ничего не нашлось. — Аграю Лао тебя уступит, а вот чужаку этому — нет. Лао слишком сильный и не будет щадить твоего мужа. Ты должна подумать о себе. Как будешь жить дальше.

В этот момент мне стало понятно, что разговаривать нам больше просто не о чем. Да и я слишком уж начинала злиться, могла не только накричать на заботливую рабыню, но и запустить в нее уже чем-нибудь. Мне даже не хотелось реагировать на ее настойчивые попытки меня разговорить. И уговорить, что ничего такого уж страшного в том, что я овдовею, — нет.

Признаться, даже слушать ее было противно. Я пыталась представить себе, что все это происходит на самом деле, все правда, и что все будет точно так, как мне обрисовала Найрин, и думала о том, что она заслуживает той жизни, на которую ее обрекли боги. Может, это рабство из нее сделало такое бесчувственное существо, сотканное из страха и корысти. Но если сразу мне еще было ее жаль, то теперь хотелось выставить за дверь и больше никогда не видеть.

Пусть Рейм мне даже не муж, но все равно: одна мысль о том, что с ним что-то случится — и меня буквально прошивало от парализующего ужаса. Пальцы начинало колоть магией, и возникало дикое желание разнести все здесь к демоновой бабушке. В то время как эта юная девушка рассуждала о замужестве, как о платьях: это износилось, надену другое.

Наконец она осознала, что настроения разговаривать с ней у меня нет уже совершенно, и выскользнула из комнаты.

Я осталась одна. И сидеть на месте и ждать было совершенно не в моих правилах. С чего только начинать…

Можно было бы попробовать разыскать Лао с моими вещами или найти, где же прячут Рейма. Признаться, второго просто-таки требовала душа. Я очень переживала за своего спутника. Зная, что его избивали, а ему завтра предстоит бой… А может, его там все еще бьют…

А! Демоны бы побрали тот ужин, мою сумку и книгу вместе с ней.

Прошептав самый сильный отвод глаз и вложив в него, как и научил меня Рейм, часть своей личной энергии, я раскинула сеть на сколько хватило силы.

Итак, моя уверенность в том, что меня оставили одну, — ошибочна. За дверью топтался стражник. Один-единственный. Жаль, но даже невероятно сильный отвод глаз не сработает, если он буквально подпирает дверь. И вот на нем я и испробую кое-что новое. Главное, сосредоточиться.

Я собралась со всеми силами и произнесла сонное заклятье, сплетая его со своей личной энергией и пропуская по раскинутой поисковой сети. С первого раза у меня уже традиционно ничего не получилось. Я перевела дыхание, стиснув зубы, и попробовала снова. Воин под дверью покачнулся, а меня затошнило почти сразу, как дочитала заклинание. Сеть сама собой свернулась.

Согнувшись пополам и борясь с тошнотой, я пыталась устоять на ногах и взять себя в руки. Из минусов: это очень затратное колдовство, которое высасывает из меня слишком много силы. Из плюсов: силы у меня явно стало побольше, не так давно я от простого заговора могла сознание потерять.

Узнать бы еще, с чем это все связано!

В любом случае об этом я подумаю потом.

Едва тошнота перестала подступать к горлу, я ринулась на поиски… выяснить бы еще, чего именно — Рейма или очередных неприятностей. Но в этот раз не решилась уже раскидывать сетку, слишком тяжело было мне. И осторожно открыла дверь.

Мой стражник мирно и крепко спал, чуть посапывая и забавно морщась во сне. Мальчишка, у которого едва начали пробиваться усы. И если выяснится, что он уснул на посту, — по голове его не погладят. Как и вряд ли ему это забудут. А если еще и выяснят, что я сбежала из-под такой вот стражи, — и вовсе заклюют.

Мне его даже жалко стало. Но… что поделать. У меня на мою жизнь были свои планы, и свадьба с незнакомым дикарем, будь он могучим воином или сыном вождя, в них не числилась.

В общем, с совестью я договорилась быстрее, чем даже сама того ожидала.

Огляделась по сторонам и быстро шмыгнула в проулок. Расстояния между круглыми домами были совсем маленькими. А между «кольцами» домов улочки побольше, наверное, по ним могла бы проехать телега. Но вот две уже не разминулись бы. Впервые встретила такую схему селения. Чувствую, что в этом был какой-то сакральный смысл. Жаль, что все так сложилось и нельзя порасспрашивать об этом местных.

Что ж, видимо, не судьба. Да и не время. Сейчас мне нужно было найти двух человек — Рейма и… все-таки Лао. Если его тоже получится усыпить, как моего стража, то я смогу тихонечко забрать свои вещи и меч Рейма и сбежать. Идея проста и гениальна. Надеюсь, и ее воплощение будет где-то таким же.

Я снова прикрыла глаза и раскинула сеть. Растягивала ее, сколько хватало сил. Пока земля под ногами качаться не начала. Но получилось накрыть довольно большую площадь. Как бы не всю деревню.

В селении оказалось не так много людей. Не знаю, куда они подевались, но некоторые дома пустовали. В некоторых было по одному человеку, да и те, кажется, старики. Сложно сказать наверняка, если видишь всего лишь светящиеся алые силуэты. Абсолютное большинство сангаров оказалось в главном доме. Там точно что-то готовилось, и мне это не сильно нравилось.

Но мне все это не нужно было. Сейчас я хотела найти одного конкретного человека, а это оказалось не так и просто сделать. Я видела силуэты, а вот кому они принадлежат — скорее догадывалась. Да и то на уровне: мужчина, женщина или ребенок.

Так! И что делать? Что мне делать? А если…

В этот раз я представила себе лицо Рейма, постаралась мысленно увидеть, как он улыбается, как чуть щурится, когда внимательно выслушивает собеседника. Его взгляд — и то, как он меня обнимал… Даже смутилась, так живо удалось мне это представить.

И вот сеть моргнула, словно по ней пробежали сотни маленьких молний, и одна из фигур перестала быть просто светящимся призраком. Она стала четче, обрела пусть и не слишком яркие, но все же краски.

Надо же… получилось! Слава всем известным мне богам! Теперь бы еще добраться до него.

Это оказалось не так уж и сложно. Немногие жители деревни спешили в главный дом, вероятно, не одна я была приглашена на ужин. А отвод глаз позволял избегать ненужного мне внимания. Но все равно я старалась продвигаться проулками, перебегать дороги быстро и тогда, когда они были пусты.

Осторожность в моем случае лишней не бывает.

Солнце опускалось за горизонт, тени удлиннялись, но воздух все равно был горячим и тяжелым. Становилось душно. Даже то, что селение со всех сторон обступал лес, не добавляло свежести.

До нужного места я добралась быстро. Это оказалось небольшое приземистое здание без окон во втором кольце домов. У двери скучало двое мужчин. Даже с мечами на поясах. Не то из-за жары, не то по беспечности — доспехов на них не было. Они сидели прямо на земле, подпирая стену, и о чем-то тихо переговаривались.

На сей раз я не стала изощряться, а просто запустила сонным заклятием по стражникам напрямую. И даже сама не поняла, как у меня так вышло, но оба стражника тут же повесили головы.

Это что-то новое. Или это не я? О боги! Прислушалась к своим ощущениям — чуть шумело в голове, и, пожалуй, это и все последствия применения магии. Почему так? Боги, неужели это так растет моя сила?

Я моргнула и решила, что буду размышлять об этом позже и в безопасности. Сейчас такие изменения мне были точно на руку.

Оглядевшись по сторонам, я быстро приблизилась к стражникам, отыскала ключи от двери, чуть подрагивающими руками открыла замок и сразу же вбежала в темницу.

— Рейм? — чуть слышно позвала я.

В этой тюрьме оказалось так темно, что даже силуэтов не разглядеть было. Да и на мой оклик никто не отозвался. От немедленно вспыхнувшей тревоги в груди что-то до боли сжалось. Что если я ошиблась? Что если опоздала? Что если…

Но поток предположений был оборван одной фразой, то есть вопросом, заданным тихим и довольно нервным тоном:

— Как ты сюда попала вообще?

Это был точно Рейм, точно живой, но отчего-то не очень довольный моим визитом. Что меня лично задело.

— Я волновалась, между прочим. Решила забежать, спросить, все ли у тебя в порядке, — довольно ядовито ответила я.

— В полном, — раздалось совсем рядом. В такой темноте это оказалось как-то слишком неожиданно, и я рефлекторно отпрянула, зацепилась за что-то и чуть не упала, но Рейм меня поймал. В который уже раз. И вот именно его прикосновение позволило чуть расслабиться. Голос голосом. В темноте это мало успокаивает, но вот когда можешь прикоснуться… — Какой у тебя план?

— План? — вырвалось у меня удивленное.

— Ну да. Ты же зачем-то сюда пришла, — терпеливо пояснил он.

— Чтобы узнать твои предложения насчет того, что мы будем делать дальше! — вспылила я. И то ли мне послышалось, то ли Рейм действительно фыркнул, выслушав мои пламенные речи. — Ты мужчина и предводитель, вот и давай вытаскивай нас из этой западни. Тем более что у тебя уже имеется успешный опыт. Только… мне нужна моя сумка.

— А мне мой меч, — вздохнул Рей.

— Думаю, времени у нас не так и много… Меня пригласили на ужин и… думаю, скоро заметят, что я пропала.

Вот это было обидно. Я за него волновалась, между прочим. Бежала хотя бы выяснить, все ли с ним в порядке, не избили ли, не искалечили. В каких условиях его вообще содержат. Просто увидеть…