Добрый волшебник и Живо-цвет

– Те, кого люди почитали до того, как Пророки им о Всеятворце поведали. Часть мира, что у нашего народа зовётся Правью, есть их удел. Они повелевают духам и хранят души.

– А чем духи от душ отличаются?

– Духи есть проявления стихийных сил связующие, у нас зовущийся Навью, волшебный удел и наш мирской удел, который носит имя Явь. Души же это истинные облики живых существ, разумных существ, обладающих мыслью и чувством, сознающих себя. Когда тела умирают, души уходят в Правь и тают там, становясь едиными с миром. Души часто путают с призраками, но призраки лишь капля покалеченной души. Капля которая не смогла воплотиться в Прави и скованна Явью… Остахан, ты пожалуйста никому не говори, что я тебе о них рассказал. То знания запретные и почти забытые. Ни мать, ни отец твои о них никогда не слышали, а твой дед Деян и старый Димир давно позабыли.

– А кто их запретил?

– Старые попы говорят, что Всеятворец запретил. Но я им не верю. Всеятворец человеческому знанию не стал бы противиться, и потому думаю, что попы сами тот запрет придумали.

– И зачем им запрещать такое?

– От любви ко Всеятворцу. Чтоб того больше почитали и о лишнем не думали.

– Дедушка, а великие владыки злые?

– Нет, то есть не совсем. Они ближе к людям, бывают слабы и порочны, но не часто. Обычно они мудры, праведны и могучи почти как сам Всеятворец. Однако среди них есть сущности гиблые и нехорошие, хоть их и нельзя назвать злыми. Ведь такова их природа. Нельзя же злится на холодный ветер. Он таков какой есть, не злой и не добрый, такой каким его создал Всеятворец.

– Всеятворец создал великих владык?

– Всеятворец создал все Ханик, и великих владык наверное тоже он создал… Не знаю зачем. В молодости я знал мудреца, утверждавшего будто Всеятворец и Онрод, так звали первейшего из древних владык, – это единое целое. Не знаю был ли он прав или нет… С ним почти никто не согласился.

– А ты дедушка?

– Я? Я думаю хорошо, что люди о Всеятворце прознали и его пути следуют, потому как Всеятворец учит праведности и человеколюбию, а главное всеобщему единоначалию. Ведь владыки великие были разобщены и разнообразны, вызывая разногласия между людьми предпочитавшими разных владык. Большинство из великих превозносили праведность, а некоторые сулили горе и несчастье. О них люди много легенд сказывали, и в этих легендах владыки своими деяниями подавали пример плохой и недостойный истинно добродетельного человека, и потому от них отказались. Благо Всеятворец един для всех и всех призывает к любви. Он хороший пример добродетели. Быть может если в мире будет больше любви, люди станут меньше вредить друг-другу. Будут меньше воевать и погибать. Ох… Нам стоит оставить такие вопросы. Пусть о них думают великие мудрецы, а я уж устал. Продолжим путь, идти нам осталось недалеко.

Тропка повела наших героев вдоль неширокой реки, и уперлась о ее берег, призывая путников перейти на другую сторону по нерукотворному мосту, коим являлось упавшее дерево. Дереву этому не хватило росту протянуться над всей водной гладью и нерукотворный мост завершался тремя, выглядывающими из-под воды, валунами. Чтобы не намокнуть нашим героям пришлось перепрыгивать с валуна на валун проявляя завидную ловкость и стараясь удержать равновесие. Затем тропа снова увлекла их за собой в заросли. Пропетляв мимо деревьев и преодолев небольшой овраг старичок и мальчик вышли к камню путников, на котором были выдолблены путевые указатели. У камня их уже ждали двое старых знакомых – это были дровосеки, первый и третий.

– Здрав буди дед Албер! – поздоровался третий дровосек – Кто это с вами? Знакомый мальчонка, где-то я его видел…

– И я его видел – добавил первый. Дровосеки переглянулись, они были скованны, зажаты, видимо их что-то беспокоит. Старичок подумал, что это из-за мальчика и решил его представить.

– Здрави братцы! Это юный Остахан, бояринов младший.

– Здрав будешь юный боярин – третий дровосек поздоровался – Меня звать Савка, а его – он указал на первого дровосека – Жирко.

Мальчуган скрестил на груди руки, широко расставил ноги и сделал настолько грозный взгляд, насколько это вообще возможно было сделать ребенку.

– Так это вы бедокуры! – мальчик показал здоровенным детинам смой маленький кулачек – Рубаки бестолковые! Все на своем пути рубите? А! Ух, задал бы вам трепку!

Дровосеки напряглись, едва ли их напугал мальчишка, это конечно же не так. Они даже не до конца поняли за что он хочет их поругать. Однако юный Остахан подлил масла в огонь, и мужики стали прятать глаза, словно чего-то стыдясь. Дедушка Албер это заметил и решил спросить прямо.

– Савка, Жирко, с вами беда какая приключилась? Говорите не томите, я помогу вам.

– Беда дед – начал Жирко, а Савка продолжил – подкараулил нас поп. У Живо-цвета поймал когда мы для вас, деда, ветки рвали. Колдунству говорит помогаем, злым делам ворожьиным твоим деда пособствуем. Говорит разгневали мы Всяетворца и беды ждут нас.

– Вот же морока! И вы ему верите? А зачем тогда пришли?

– Верим ему деда. Но и вам мы тоже верим, а то кто ж его разберет эти дела небесный если не старики мудрые? Ах! И как быть не знаем.

Савка положил на землю узелок с кучей веток.

– Поп запретил нам тебе помогать, а это вот, что оборвать успели. Отнесите, говорит, в знак доброй воли. Чтоб ветки свои забрал и больше к дереву не лез. Вот так вот!

Дровосеки стояли опустив головы. Старичок присев на корточки осматривал лежавшие в узелке веточки. Мальчик буравил дровосеков суровым взглядом.

– Что ж молодцы! – Албер встал в полный рост – Братцы Жирко и Савка, не печальтесь. Вы уже очень сильно мне помогли. Те веточки, что вы приносили и помогали сажать в праздничные дни, принесут свою пользу. Спасибо и на этом.

– Ну как же так дед Албер? – возмутились дровосеки.

– Запретил вам поп, так и слушайтесь. Нечего вам с ним сориться. Вы старались и многое сделали, это самое главное. Дальше я сам.

– Дед Албер так это мы же виноваты в грядущих несчастьях! Что ж нам все на ваши плечи перекладывать – протестовал Савка, Жирко поддержал – не бывать этому! Мы готовы отвечать за свои поступки!

– И это верно молодцы! – воодушевился старичок – но всему своя мера. Вы помогли, вы попытались исправить ошибку – это самое главное. Так иди те же с миром в душе. Вы сделали свое дело. Вы свободны!

Мужики не то с радостью, не то с грустью стали брататься, обниматься и раскланиваться со стариком.

– Идите, идите уже, нечего баклуши мять. Ступайте со Всеятворцом и с миром.

Распрощавшись с дровосеками старичок поднял узелок с веточками и пошел прочь поманив мальца за собой.

– Теперь Ханик, нам предстоит эти веточки рассадить по округе. Дай подумать – старик, бубня себе под нос, стал перечислять имена гор, ручьев и деревень, у которых уже успел побывать и посадить по веточке. Затем так же перечислил все те места, в которых он еще не был, их оказалось куда больше чем первых – ох не сдюжим мы все это Ханик, не сдюжим. А ветки уже старые и половина из них разродиться не сможет, и деревьев из них не выйдет. Беда… – старичок придался грусти, но лишь на мгновение – Ничего народ справится, переживет. Человек существо стойкое до безобразия. Хе-хе-хе! Кха!

– А по моему все люди дураки! – буркнул молчавший до этого мальчик, ему не нравилось все случившееся, начиная упрямством попа и заканчивая глупостью мужиков-дровосеков.

– Не говори так Ханик. Людям всего на всего не хватает знаний.

– Так значит нужно поделиться этими знаниями! Научить тому, что мы знаем, и тогда они будут совершать гораздо меньше ошибок! Разве я не прав?

– Прав мой мальчик… – старичок утомленно вздохнул – а значит мне пора научить тебя сажать эти веточки так, чтобы они проросли. Никаких дождей нынче – поп запретил. А если все же пойдет дождик, то я тут не причем. Хи-хи! И еще у меня есть второе средство – удобряющее зелье. Оно конечно хуже дождика, и с ним надо повозиться, ну да я тебе покажу. О! Кстати – старичок порылся в узелке с веточками, достал из него самую свежую, здоровую ветку и передал ее мальчику – пока я не забыл, возьми веточку, посадишь в крепости. Ой! И зельце – старик выудил из сумки маленькую баночку – теперь поспешим, мы должны успеть посадить как можно больше веточек… А чтоб в дороге не утомиться, послушай-ка мой дорогой Ханик о том, как на магриде читать следует…

Четвертая глава

Эстас в Партене выдался уж очень жаркий и урожайный. Народ честной трудился не покладая рук: мужики вспахали поля; женщины засеяли их зерном; рассадили всюду ягод больших и малых; об овощах и корнеплодах не забыли. Богата была Партена своими фруктовыми рощами и ухода немалого они требовали: мужики на деревья взбирались, да обрезали их, чтоб урожай вышел пышнее и больше; вредителей травили, как могли ползучих гадов изживали; а первые плоды, еще зеленые, что на дереве не удержались, женщины с земли собирали и в дома несли, варили компоты, кисели и кислые варенья стряпали. К сбору урожая дело приближалось, и ждали этого все с нетерпением.

Но злой рок решил все переиначить. Пришли в Партену болезни губительные для растений – урожай умирал. Кое-где он справлялся, терпел и в обиду себя не давал, но хирел и слабел. Кое-где – насовсем погибал. Рожь, кукуруза, пшено – язвами покрывались. Горох и фасоль – усыхали совсем. Ягоды большие и малые теряли свой сказочный вкус и размер. Овощи вздулись, разрослись вкривь и вкось, и стало совсем невозможно есть этих ядовитых созданий. Плоды на деревьях красотою полны, изнутри все черны оказались.

***

Знойная эстасская ночь стояла в Партене. Звери и птицы утомленные дневное суетой попрятались в свои убежища, освобождая простор ночным собратьям. Лес не затихал ни на секунду. То там, то тут были слышны шорохи вызванные маленькими зверьками. Время от времени важно и деловито охала сова выбравшаяся на охоту. Как и сова на охоту выбрались тонко пищащие и монотонно хлопающие перепончатыми крыльями летучие мыши. Где-то вдалеке завывали волки, шакалы и дикие псы. Ничто не могло остановить бесконечного стрекотания ночных сверчков и мотыльков, которым аккомпанировали голодные лягушки.

Партеновский лес наполняла непроглядная тьма, лишь из одинокой лесной хижины вырывался слабенький свет свечи. Старичок Албер обычно к этому времени уже крепко спал, позабыв обо всех своих стариковских заботах, но не сегодня. Предчувствие говорило ему, что этой ночью следует ждать гостей. И это было правдой. Предчувствие никогда не подводит старичка Албера. Лесную темноту нарушил еще один маленький огонек. Этот огонек то пропадал, то появлялся снова прорезаясь между густой листвой, он двигался в сторону хижины старичка.

Наконец на пороге появился темный силуэт со свечой в руке, он постучал о дверной косяк, так как дверь была открыта из-за жары, и попросил разрешения войти. Албер разрешил. Пришелец вошел и поставив свою свечу на край стола, уселся на скамью. На другом краю стояла свеча старичка, освещающая его работу. Дедушка Албер, используя жесткую шкурку, обрабатывал небольшой светлый предмет, не то камень, не то стекляшку, в темноте было не разобрать. Свет озарил лицо пришельца – можно было вообразить, что прибыл таинственный путник из дальних стран, или один из старых знакомых Албера, или личность мистическая и темная, но к разочарованию многих этим таинственным пришельцем не мог оказаться никто иной кроме как упрямый поп. Одетый как обычно старикан обливался потом.

Они долго сидели молча. Албер старательно натирал камушек, стараясь предать ему ровную сферическую форму, и ожидал когда поп заговорит. Но поп Януш не решался говорить. Он всячески вертел головой и подолгу смотрел вниз, боясь встретить взгляд Албера, пока тот наконец не выдержал.

– Ну что же ты молчишь Януш? Мы люди старые, нам следует отдыхать а не вести полночные разговоры – старичок отложил жесткую шкуру в сторону, взял вместо нее лоскуток ткани и начал натирать камень – сейчас я тружусь, лишь для того, чтобы скоротать время, ожидая тебя, но я уже устал Януш и хочу спать.

Поп не ответил. Утер рукавом пот на лбу и крепко обхватил себя руками за плечи, словно ежась от холода, затем поставил локти на стол, сплел пальцы воедино и опустил на них голову. Только тогда лед тронулся.

– Прости меня Албер. Я глупый человек. Я несчастный человек – он накрыл ладонями лицо, словно собираясь плакать – Ты знал… знал чего хочет Всеятворец. А я! Я – его слуга. Не понял, не уразумел и вот он наказывает меня! И всю мою любимую Партену наказывает – поп бросился на колени, подполз к Алберу, стал его обнимать и умолять – прости меня знахарь! Прости! Я такой низкий человек!

– Полно Януш, успокойся! – Албер бросил свое занятие – Ты не виноват! Всеятворец не наказывает тебя… – он пытался попа успокоить, подбадривал, по плечам хлопал, но тот не мог и не хотел останавливаться. Его прорвало, старикан ревел, стал оправдываться, извиняться, объясняться, корить себя и снова извиняться.

– Я же до последнего на тебя думал! Что все беды ты на нас натравил, и людям так говорил. Прости меня! Прости. Потом я стал узнавать и спрашивать: где тяжелее? Какой деревне нужнее помочь? А где люди сами справляются? Прости меня, дурака. Разузнал у Савки и Жирко, где ты деревья сажал, там то людям и было легче с заразой справляться. И все равно я в тебя не поверил, решил –уловка колдовская. Прости! Сломали мы один росточек и сразу худо в той деревушке стало. И только тогда, только тогда то… Ах! Прости старого дурака… Помоги! Помоги нам. Всеятворец наказывает. Хейм придет, голодной смертью умрем. Помоги! Прошу!

– Встань Януш – старичок заставил попа подняться – Отряхнись, умойся, в порядок себя приведи. Не виню я тебя! Прощаю. И Всеятворец тебя простит и я всем сердцем прощаю, прощаю великодушно! И не виню нисколечко. Ошибается каждый, на все Всеятворца воля – старикан успокоился перестал реветь и лишь спрашивал «Правда прощаешь?», «Правда? Не виноват?», «Правда? Каждый?» – Ни печалься и не кори себя, все ошибаются.

– Албер, знахарь уважаемый, помоги прошу тебя. Урожай сберечь надобно. Дорогой вы мой, от голода людей спасите – взмолился ободрившийся своим прощением поп.

– Людям помогать благое дело – отвечал старичок – конечно! Конечно я буду стараться. Как смогу – урожай сберегу. Но мне нужна будет помощь – погрозил Албер пальцем.

– Все что хотите уважаемый Албер! Я обещаю, сделаю все что хотите! Прямо сейчас!

– Успокойтесь Януш. Прямо сейчас ничего делать не нужно. Позже, я скажу когда. Мне подготовиться нужно. Изучить болезни, которые наш край одолевают и понять, как их вылечить. И только потом братец Януш вы народ соберете – старичок загибал пальцы – Я расскажу людям как с болезнями бороться, дам ценные советы и раздам целебные отвары.

– Ох! Как вы меня успокоили уважаемый Албер. Мне так стыдно, что я на вас наговаривал… Я ведь из-за стыда только ночью осмелился вас посетить. Из хаты по темну выбрался и только в лесу осмелился свечу зажигать. Простите еще раз и… Я благодарю вас великодушно.

– Не стоит братец Януш, право не стоит. Беда еще не миновала, не торопитесь.

– И все же спасибо! Большое пребольшое! Я сейчас как домой ворочусь, всем расскажу какой вы мудрый и добрый человек. Вот прямо сейчас же – поп схватил свою свечку и двинулся к выходу, но старичок его остановил.

– Куда же ты старче! Стой! Ночью по лесам бродить опасно. Зверей не боишься, так темноты побойся. Али ногу не там поставишь, да шею своротишь. Кто мне тогда помогать будет? – старичок быстренько подготовил для гостя лежанку – вот укладывайся братец. Переночуй у меня, а домой завтра по утру воротишься.

– Добрый ты человек Албер, очень добрый. А мне стыд и позор… – поп стянул с себя рясу и улегся на лежанку.

– Спи Януш, отдыхай. Утро вечера мудренее – старичок потушил свечи и одинокая лесная хижина скрылась в ночной темноте.

***

Бодро вышагивая по лесной тропинке юный Остахан шел к хижине своего учителя. Мальчика бодрила утренняя прохлада, он любил эстасское утро, когда первые лучи солнца только-только начинают припекать и медленно разогревают землю. Это самая лучшая пора. Лес свеж и дышит жизнью. Мальчик остановился, потянулся и вдохнул полной грудью прохладный горный воздух.

На шее у Остахана висел новенький оберег – круглый и деревянный, на нем были вырезаны волшебные слова и руны, что сплетались друг с другом в сложном, сильно закрученном вихре, а в его центре пятиконечная звезда. Дерево, из которого был выструган оберег было некогда живо-цветом. Остахану не малых трудов стоило незаметно отколоть кусок праздничного древа, хоть это было и вовсе не обязательно, старичок Албер говорил, что выбор древесины совершенно не важен, главное, чтобы юноша подобрал ее сам, а Остахан не секунды не сомневался в своем выборе, что к слову совсем не удивило старичка. Вырезать узоры, слова и руны из деревяшки оказалось делом сложным и кропотливым, первые два оберега вышли кривыми и неудачными, и что самое плохое – не точными и не правильными. Дедушка Албер требовал от мальчика хорошей, годной и красивой резьбы, а халтуры не терпел. Третий и нынешний оберег вышел ровным и красивым, а главное, что все узоры и письмена на нем были вырезаны верно. По крайней мере Остахан так считал, ведь старичок еще не успел проверить его работы, но мальчик в ней не сомневался, и с нетерпением ждал случая похвастать своим трудом. Настроение у Остахана было отличное, а до хаты старичка оставалось совсем не далеко. Мальчик ускорил шаг и даже побежал легкой трусцой.

Неожиданный путник застал его на опушке, рядом с хаткой. На бегу мальчуган чуть не сбил с ног старого попа. Тот не стал обижаться, старикан был в хорошем расположении духа и пожелала удивлённому боярскому сыну удачи. Юный Остахан, знавший упрямого попа только с плохой стороны, подумал о худшем и со всей скоростью побежал к старичку-учителю. Он влетел в хатку, застав старичка Албера за завтраком и сразу завалил того вопросами.

– Дедушка Албер! – затараторил мальчик – Поп к вам приходил? Зачем? Почему он такой радостный? Что он вам сделал?

Албера ошарашило появление мальчишки, он уронил кусок хлеба, пролил компот и ударился коленом об стол.

– Ой-ай! Ханик! Фуууух напугал – опешивший дедушка расслабился, поставил чашку с компотом, и повернувшись к мальчику стал рассказывать о случившемся, при этом не забыв отчитывать его за взбалмошное поведение и потирая ушибленное колено – не пугай так меня больше прошу, и в дом не врывайся. А Януш…

– Опять он тебе…

– Не спеши, не причитай. Ну вот чего ты носишься по хате? Прошу прекращай. Сядь спокойно поговорим – мальчик сел напротив старичка – Ну вот! Хорошо! Братец Януш приходил извиняться, и о помощи попросил. Говорит, людей от голода спасти нужно, урожай уберечь. И я помогу, обязательно буду помогать.

– Но дедушка! – мальчик возмутился – ты ведь и так уже помогаешь, деревья то уже здоровы и скоро плоды их выздоровеют, а еще чуть-чуть и лекарство для пшена настоится. Так ведь! А этот Януш! – мальчик снова встал, и начал ходить из стороны в сторону – тоже мне умник нашелся. Помогите! – кривляясь сказал он – Сбэрэгыте!

– Ханик сядь, успокойся. Януш ведь тоже человек добрый, просто ошибся. Я прошу тебя пойми его. Во взаимопонимании вся сила людей, и когда все люди друг друга понимать начнут, тогда и враждовать никто не будет. Ну присядь пожалуйста – мальчик сел – ты не рассказывай никому, особенно Янушу, что в тайне я давно помочь пытаюсь, он может понять не правильно. А то, что он о помощи просит, так это мои заботы упрощает. Ведь тайно урожай спасать больше не требуется. Теперь я буду это делать открыто, теперь мне намного больше людей помогать будут. Понимаешь?

– Понимаю – мальчик уже совсем успокоился – ну и что же нам сегодня делать?

– Я собирался отвар для пшена перегнать и очистить, но да это не к спеху. Значит пойдем на ягоды смотреть, за одно и кукурузы возьмем по початку из Днолки, Волнова, Запрумы и Харцовщины, осмотреть их хочу. Но сперва, Ханик подкрепись. Вот еда.

– Нет. Я дома ел, сам подкрепись и собирайся скорей. Из Волнова в Запрумы путь не близкий, поторопимся.

– Ох ты какой строгий стал Ханик – приговаривал да собирался старичок – какой строгий! А как твой магрид? Перевел уже…

– Да – весь минувший сезон Остахан учил магрид читая и переводя выписки из гримуара – в том тексте говорилось о Душе как о сознании и разуме являющимися связующим между волей и волшебной силой. Эта гипотеза звучит так «Спир сэт мулувекх виртитус», а принадлежит она некому Ви…

– А как же волшебная сила затрагивает мир материальный, являя связь лишь с духом, который к материи слабо чувствителен? – дедушка Албер хитро улыбнулся, поддевая неудобным вопросом нахального ученика, что так нагло перебивает учителя.

– Эм… Думаю, что… Живые существа посредством бессмертного духа со Всеятворцом связаны, а раз волшебная сила есть сила Всеятворца, который исткал всю материю… то есть сила Его через душу касается и материи? – неуверенно заключил Остахан.

– Объяснить свои домыслы еще толком не можешь – усмехнулся старичок – но мыслишь в верном ключе мой мальчик – дедушка Албер полностью готовый отправляться в путь передал мальчику новый листок пергамента – ты уже почти научился понимать магрид, этот лист переводи самостоятельно, в нем есть несколько еще не знакомых тебе слов, но я думаю ты справишься.

– Хи-хи! Он же последний, верно? Еще чуть-чуть и я смогу снова заглянуть в твой гримуар дедушка!

Старичок Албер проигнорировал слова мальчика и обратил внимание на оберег.

– Вижу ты закончил вырезать руны, дай посмотрю поближе – Остахан снял оберег с шеи и передал его дедушке – ну теперь работа достойная, все символы и узоры верны. Молодец. – старичок вернул оберег мальчику и они вместе вышли из хаты – вечерочком, как сюда воротимся, проведем ритуал и завершим твой оберег.

***

Человек создание трудолюбивое, а то как же ж без труда, и рыба не ловится, и дома не строятся. Круглый год человек трудится. Семью кормит, да одевает и от холодов сберегает. А отдыхает и веселится честный люд по праздникам ну или когда работа вся уже сделана. Да такое редко бывает, чтоб веселились очень часто, ведь всех дел не переделать, а человек старается, трудится и горд за дела свои и от того еще сильнее работа спорится, и складывается у него хозяйство, и дом хороший новый строится.

А водятся среди людей такие, что не то чтобы всех, они и половины и даже трети дел не переделают. У таких и инструмент из рук валится и ремесло никакое в руки не дается. Семьи у таких людей не покормлены, не одеты и от холода не спасены. Люди эти домов своих не достраивают, а у кого уже достроены, те их не берегут, не ухаживают за домом своим и вовсе дома своего не уважают и не любят. А дом тем временем все плошает от нелюбви хозяйской. А чем дом худее, тем и нелюбовь сильнее и так оно все по кругу идет. А хозяин тот, что дом свой не любит, он и себя не любит и не уважает, и семью свою не бережет. Людей таких лодырями и бездельниками называют, и чем дольше те бездельничают, тем им сильнее работать не хочется, и тем хуже ремесло их, и тем хуже дома их, и семья их страдает тем сильнее чем дольше они бездельничают, и уважения к ним никакого нет, и сами себя они не уважают, и тем сильнее работать не хочется. И все у них по кругу идет, а в бедах своих они всех кругом винят, но не себя, и сами за дело браться никак не хотят.

***

Собрались значит Партеновские лодыри вместе. Среди них был Струхарь – главный бездельник с расцарапанной мордой, Бегой и Михей – братья тунеядцы, и Вихор – мужик справный и умелый, но из-за гиблого урожая сильно опечаленный и руки опустивший, от того и присоединился к балагурам, чтобы печаль свою позабыть.

А повод у бедокуров был таков – Бегой и Михей нынче ночью, по чистой случайности, подкараулили крадущегося через деревню попа. Смекнули, что старик дом свой без присмотра оставил и пока тот бродил по лесу, забрались к нему в хату да в погребок заглянуть не забыли. В погребке поповском, они смогли отыскать небольшой бочонок хмельного напитка. Братья были несказанно рады такому богатству. Полезли за пшеном, а нашли горилку – кто ж такому не обрадуется? Было решено следующим же днем собрать компанию без предрассудков и немедленно распить спиртное, пока поп не заметил пропажи.

Веселая компания устроилась на кукурузном поле, спрятавшись за высокой и плотной изгородью кукурузных побегов. Бегой и Михей притарабанини бочонок и балалайку, Струхарь притащил седаки и широкое ведерко, которое заменило им стол, а Вихо вынес из дому ломоть хлеба и соленья. Так как стаканов не было, пить решили поочередно сразу из бочонка, передаваемого по кругу.

Баклуши мять не стали. Первый тост, как полагается, был за встречу, второй – за дружбу, чуть погодя подоспел и третий – за всеобщее здоровье, четвертый – за ловкачей Бегоя и Михея, сумевших раздобыть напиток. После пятого круга, который был распит за благополучие и богатство, товарищи заметили, что богатство то наполовину исчерпано, а закуска и вовсе вся съедена. Вихор отправился за добавкой. Пока он отсутствовал, друзья, пообещавшие не пить без него, пропустили два тоста и дважды бочка прошла по кругу. Пили за Вихора, а затем и за его жену, которая прекрасно солит огурцы. Наконец Вихор вернулся, принеся с собой закуску и интересную тему для обсуждения.

– О братец Вихор, торопись. У Струхаря созрел хороший тост…

– Други, вы не поверите кого я видел – чуть захмелевший мужик раскладывал закуски на столе – Здесь, совсем рядом с по… полем. Ведун шастает, выведывает… Ик! Ой! На кукурузцу нашу смотрит.

– Ай, баламут колдовской – ответил Струхарь – нас ищет?

– Нет

– Тады ладна. Мы тут решили выпить за твою жену (второй раз). До чего… жИк! Славные у ней огурчики.