Помоги проекту - поделись книгой:
— Я… это… я хотел… — парень откашлялся, прочищая горло. — Я хотел перед тобой извиниться.
— За что? — я ничего не понимаю.
— За то, что срываюсь на тебе постоянно. Я вижу, что тебе тяжело, корю себя, когда вижу твои слёзы, когда слышу, что ты плачешь ночью в ванной, — я дернулась, потому что думала, что вода заглушает всегда мои рыдания. — Я зол, прежде всего, на самого себя. На свою немощность и никчемность. А срываюсь, потому что знаю, что ты не ответишь. Знаю, что проглотишь обиду и снова будешь заботливой. Знаю, что тебе плохо от моих слов. А мне, как последнему моральному уроду, становится легче, когда кому-то плохо, — Ник зло усмехается, а в его глазах начинают блестеть слёзы. — Я же сам виноват в той аварии. Тихо, молчи, — он поднял руку, когда увидел, что я собираюсь возразить. — Я знал, что ты не умеешь водить, но посадил тебя за руль своей машины. Ты отнекивалась, но я впихнул тебя на водительское сиденье. Я заорал, напугав тебя, и из-за этого ты потеряла концентрацию. Если бы я не решил в тот день выпендриться, то был бы сейчас на своих ногах.
— Никитка, — я уже ревела, шмыгая покрасневшим носом, — зачем ты снова всю вину перекладываешь на себя?
— Я не перекладываю, а констатирую факты. Иди сюда, — парень распахнул объятия, в которые я тут же нырнула, усевшись на его колени и прижавшись щекой в мужской груди. — Обожаю тебя, Ксю. Если бы не ты, то я бы точно себе вены вскрыл.
— Придурок, — ударяю его кулачком по плечу.
— Я сегодня взял заказ на разработку нового сайта, — положив голову мне на макушку, сказал парень. — Обещают неплохие деньги. На лечение пока не хватит, но, может быть, возьму ещё несколько заказов потом, — парень рассеяно стал перебирать мои волосы. — Я хочу, чтобы ты пока не работала и хотя бы две недели отдохнула, Ксю. Ты просвечиваешься уже насквозь. Совсем худая стала. Сколько ты весишь сейчас?
— Неприлично такие вопросы девушке задавать, — проворчала я, надеясь, что удастся избежать ответа.
— Своей жене можно, — Ник чмокнул меня в макушку. — Так сколько?
— Сорок пять, — честно соврала я, накинув сверху три кило.
— Ксюша, ты сдурела? У тебя недостаток веса! Ты какого чёрта ничего не ешь? Я наблюдал за продуктами в холодильнике, за два дня оттуда ничего не пропало. Ты готовишь только мне, а сама не ешь.
— Я на работе ем.
— Что ешь? Перечисли, давай.
— Кефир, йогурт, бананы…
— Мне она супы, значит, варит, блины жарит, а сама ничего не ест? Деньги экономишь на себе? — Ник снова разозлился.
— Я ела блины, пока жарила, — попыталась оправдаться я.
— С сегодняшнего дня я буду строго следить за твоим питанием. Не хватало, чтобы у тебя язва была. Это совершенно беспечно с твоей стороны, Ксения, — когда он называл меня полным именем, значило, что он невероятно зол. — Ты гробишь своё здоровье, которое дано тебе от рождения. Зачем, ответь мне? Я оказался в инвалидном кресле и готов отдать всё. Все свои деньги, машину, квартиру, чтобы снова встать на ноги. Чтобы почувствовать землю под ногами. Чтобы в футбол погонять, — в каждом слове сквозит тоска, которая острой иглой колет моё сердце.
— Ты обязательно встанешь на ноги и будешь ходить, Ник, я верю в это! — я оторвала голову от мужской груди и заглянула в карие глаза, которые, как и мои, покраснели от слёз. — А я буду рядом.
— Это неправильно. Ксюнь, я понимаю, что всю жизнь ты не сможешь быть рядом, — Ник улыбнулся. — Я не хочу, чтобы тратила всё своё время и силы только на меня. А как же семья, дети? Я же вижу, что я тебя не привлекаю, как мужчина. Никогда не привлекал. Да и я считаю тебя сестрой. Отношения с тобой, как с женщиной, меня кажутся инцестом. Тебе уже двадцать три, а ты ещё ни с кем не встречалась. Не обижайся только.
— А может у нас с тобой что-то бы да получилось? — спрашиваю я.
— Нет, Ксюх, — Никита погладил меня по щеке. — Мы оба будем мучиться с тобой.
Я опускаю глаза и тяжело вздыхаю.
— Ксюш, у тебя из-за меня даже подруг нет. Ты же кроме меня ни с кем никогда не дружила. Вертишься как белка в колесе, работаешь как лошадь и обо мне печёшься, как наседка. А я вёл себя, как мудак. Признаю. И буду стараться загладить свою вину.
— Твоему поведению есть оправдание, Ник. Я всё прекрасно понимаю и не злюсь.
— Я знаю, что ты на меня не злишься. Зато я сам на себя невероятно зол за то, что позволил себе так раскиснуть. Я видел, как ты шла в магазин нахохлившись, как воробушек. Такая маленькая, тоненькая, несчастная. Мне так стыдно стало. Я думал, что вскачу и следом брошусь. Или поползу.
— Так ты не спал, когда я пришла?
— Спал. Тебя долго не было, и я снова заснул.
— Всё у нас образуется, Ник, — я прижалась щекой к его щеке. — Не может быть иначе. Ой, — я подскочила, когда почувствовала запах горелого. — Блин сгорел!
Блин пришлось выбрасывать в мусор, а сковороду отправить в раковину.
— Я помою, Ксю. А ты садись ешь.
— Я не хочу, — заикнулась я, но наткнулась на строгий взгляд мужа.
Пришлось садиться за стол.
— А помнишь, как мы с тобой стащили блины с кухни и убежали на пустырь? — вспомнила я, с аппетитом жуя блин.
— Помню. Мы тогда ещё думали, что нам влетит, а нам даже ничего не сказали, — ответил Ник с грустной улыбкой.
— Это так странно… вроде бы жили в детском доме, а воспоминаний очень много теплых осталось.
— Потому что Анна Игоревна умела сгладить конфликты. Надо будет к ней как-нибудь съездить.
— Ты хочешь? — я была удивлена, ведь Ник уже давно не выходил из дома.
— Да. Нужно выходить из зоны комфорта. Я не могу постоянно прятать голову в песок, прятаться от мира и жалеть самого себя. Люди живут и без ног, без рук и радуются жизни. А у меня ещё есть шанс на восстановление.
Такой ход мыслей Никиты меня радовал. Надеюсь, что этот настрой не изменится.
— Пойдём завтра в парк? — предложила я. — Погуляем хоть полчаса.
— Я не против, — Никита улыбнулся мне через плечо, выключая воду и ставя вымытую сковороду на плиту. — Только мне уже нужно садиться за работу, чтобы успеть всё сделать в срок.
— Хорошо, — я радостно улыбнулась. — И, Ник, спасибо за этот разговор. Мне стало легче на душе.
— Тебе спасибо, Ксю.
Глава 6. Испорченная прогулка
Как и планировали с Ником, проснувшись утром и позавтракав, собрались в парк. Меня безумно радовало, что у Никиты сегодня снова было приподнятое настроение, и он шутил и смеялся, как во времена до аварии. Но наши планы сорвались. Единственный пандус во дворе был загорожен дорогой красной иномаркой. Мы попытались спуститься в другом месте, но расстояние между припаркованными автомобилями было слишком маленьким для того, что проехать на коляске. Вездесущие бабушки у подъезда, смотря на наши потуги, начали причитать:
— Приехала вертихвостка к новому жильцу из девятнадцатой квартиры. Вся такая деловая. Прошла мимо, даже не поздоровалась. А я ей говорила, что нельзя здесь машину ставить, так она меня послала. Где это видано? Меня! Профессора в третьем поколении.
Мы с Ником переглянулись, с трудом сдержав улыбки.
— Что делать, Ник? — спросила растерянно.
— Домой пойдём, — по лицу Ника не смогла понять его настроение.
— Может, хоть у подъезда посидим? — предложила я, внутренне замирая и боясь услышать отказ.
— Давай, — пожал плечами муж.
— Хотя… я сейчас вернусь, — я скрылась в подъезде.
Перепрыгивая через две ступеньки, побежала на пятый этаж и начала настойчиво звонить в дверь квартиры с цифровой «девятнадцать». Через несколько минут, за которые мой палец онемел, дверь открыл мой знакомый незнакомец. На некоторое время я снова потеряла дар речи, когда увидела его обнажённый торс и широкие плечи, которые загородили дверной проём. А потом в голове всплыли слова о том, что к нему приехала любовница, и, судя по его взмыленному виду, они тут не пирожки пекли. Волосы лежат в беспорядке, будто в них зарывались пальцами, дыхание учащенное, а по виску стекает пот. Я почувствовала укол ревности. На душе стало тоскливо и больно. Ведь я, как наивная школьница, мечтала, что увидев меня, он влюбился. Забыл обо всех других. Дура! Ты не подумала, что у него может быть жена, дети?
Я сцепила зубы и, зло глядя на мужчину снизу вверх, процедила:
— Уберите машину, она загораживает пандус.
— У меня нет машины.
— Зато у вашей любовницы есть, — выплюнула я. — Или мне жалобу подать на неправильную парковку в ГИБДД?
— Сейчас мы перепаркуемся, — мягко сказал мужчина.
— Не буду я перепарковывать машину, — из-за широкой спины мужчины показалась эффектная блондинка в одной футболке на голое тело. Его футболке. — Понарожают спиногрызов, а потом орут на каждом углу о своих правах. Шуруй отсюда, мамаша. И патчи купи от синяков под глазами, страшно смотреть.
— Лера, замолчи, — холодно обрубил мужчина. — Иди перепаркуй машину. Немедленно.
— Я сказала, что не стану этого делать. Пусть берёт своего отпрыска на руки. Не развалится. В твоём дворе места свободного для парковки нет, мне что, два квартала до тебя идти нужно было?
— Я вас поняла, — кивнула головой я, не имея больше сил находиться рядом с мужчиной, к которому меня влекло со страшной силой, к которому я не имела права прикоснуться. — С новосельем, — развернулась и начала спускаться по лестнице.
— Девушка, подождите, — окликнул меня мужчина.
— Миша, оставь. Пусть идёт. Котик, ну пошли в квартиру. Мы ещё не закончили, — жмурюсь, желая закрыть уши руками.
— Девушка, — настойчиво продолжил меня звать Михаил.
Поборола в себе желание обернуться. Пусть он идёт лесом. Вместе со своей любовницей. Мужчин других что ли нет на свете? Чего меня на этом переклинило?
Вышла на улицу. Ник о чем-то разговаривал с профессором в третьем поколении. Пролетела мимо лавочек и со всей дури ударила ногой по колесу красной машины. Громко завыла сигнализация. Через десять секунд на балконе появилась Лера и начала верещать на всю улицу:
— Отойди от моей машины, дура! Ты хоть знаешь, сколько она стоит?
— Убери машину! — выкрикнула я, запрокинув голову. — Освободи пандус.
— Ксюшка, ты чего? — ошарашено спросил Ник.
— Эта… эта… женщина, — с трудом не оскорбив Леру, выдавила я. — Я нормально попросила её перепарковаться. Она оскорбила меня и отказалась это делать.
— Ксюш, — Ник подъехал ко мне и сжал мою руку, — успокойся, пожалуйста. Ну, дура она, что поделать? Сегодня не пошли в парк, завтра пойдём.
— Но я сегодня хотела, — почувствовала, что начинаю остывать.
Быстро, как всегда. Никогда не умела долго злиться. Всегда вспыхивала как спичка, и также быстро успокаивалась.
— Ничего страшного. Всё равно я подышал свежим воздухом. Не обращай внимания на таких моральных уродов, Ксюш. Они и мизинца твоего не стоит.
— Верно он говорит, — подала голос пожилая женщина. — Не стоит обращать внимания на таких людей. Всё вам воздастся. Бог всё видит. А ты, сынок, поправляйся. Такую жену на руках носить нужно, — улыбнулась лукаво женщина.
— Я вожу, — рассмеялся Ник, усаживая меня к себе на колени. — И судьбу благодарю, за неё.
— Молодец, сынок. Пусть Бог даст вам здоровья и деток побольше.
— Спасибо, Марья Петровна, — вежливо улыбнулся Никита. — Мы пойдём, а то холодно уже.
— Всего хорошего, — кивнула женщина.
— До свидания, — пробормотала я, чувствуя себя опустошённой.
В подъезде столкнулись с блондинкой, которая на высоченных шпильках спускалась по лестнице. Когда она увидела Никиту, она вдруг побледнела.
— Ник, — прошептала она побелевшими губами.
— Мы знакомы? — вскинул брови мой муж.
— Мы с тобой… четыре года назад в клубе познакомились, — слабым голосом сказала девушка.
— Извините, я Вас не помню. Вы меня с кем-то путаете.
— Козёл, — выпалила девушка, снова надевая маску стервы.
Лера выбежала из подъезда, а я поинтересовалась у парня:
— Ты её знаешь?
— Мы с ней познакомились в клубе четыре года назад. Я ей понравился, она весь вечер мне на шею вешалась. С поцелуями лезла, я её отшил. Не люблю силиконовых кукол.
Я вспомнила Михаила, и мне снова стало больно. Раз он спит с такой девушкой, значит ему нравятся такие. Куколки. А я на куколку совсем не похожа.
— Ты чего? Плачешь? — недоуменно спросил Ник.
— Всё нормально. Просто что-то в глаз, кажется, попало.
Я начала остервенело тереть глаза, пытаясь стереть слёзы обиды.
Никита открыл входную дверь и заехал в квартиру. Я помогла ему раздеться и протерла колеса коляски от уличной пыли.
— Надо тебе вторую коляску купить. Одну для дома, другую для улицы.
— Заработаю денег, купим, — улыбнулся Ник.
Поделиться книгой: