Избранное

22 марта 1857 года

Н. И. М…ву

О Боже мой! Зачем средь шума и движенья,  Среди толпы веселой и живойЯ вдруг почувствовал невольное смущенье,  Исполнился внезапною тоской?При звуках музыки, под звуки жизни шумной,  При возгласах ликующих друзейКартины грустные любви моей безумной  Предстали мне полнее и живей.Я бодро вновь терплю, что в страсти безнадежной  Уж выстрадал, чего уж больше нет,Я снова лепечу слова молитвы нежной,  Я слышу вопль – и слышу смех в ответ.Я вижу в темноте сверкающие очи,  Я чувствую, как снова жгут они…Я вижу все в слезах проплаканные ночи,  Все в праздности утраченные дни!И в будущее я смотрю мечтой несмелой…  Как страшно мне, как всё печально в нем!Вот пир окончится… и в зале опустелой  Потухнет свет… И ночь пройдет. Потом,Смеясь, разъедутся, как в праздники, бывало,  Товарищи досугов годовых, –Останется у всех в душе о нас так мало,  Забудется так много у иных…Но я… забуду ли прожитые печали,  То, что уж мной оплакано давно?Нет, в сердце любящем, как в этой полной зале,  Всё станет вновь и пусто и темно.И этих тайных слез, и этой горькой муки,  И этой страшной мертвой пустотыНе заглушат вовек ни шумной жизни звуки,  Ни юных лет веселые мечты.22 марта 1857

«О, удались навек, тяжелый дух сомненья…»

О, удались навек, тяжелый дух сомненья,О, не тревожь меня печалью старины,Когда так пламенно природы обновленьеИ так свежительно дыхание весны;Когда так радостно над душными стенами,Над снегом тающим, над пестрою толпойСверкают небеса горячими лучами,Пророчат ласточки свободу и покой;Когда во мне самом, тоски моей сильнее,Теснят ее гурьбой веселые мечты,Когда я чувствую, дрожа и пламенея,Присутствие во всем знакомой красоты;Когда мои глаза, объятые дремотой.Навстречу тянутся к мелькнувшему лучу…Когда мне хочется прижать к груди кого-то,Когда не знаю я, кого обнять хочу;Когда весь этот мир любви и наслажденьяС природой заодно так молод и хорош…О, удались навек, тяжелый дух сомненья,Печалью старою мне сердца не тревожь!20 апреля 1857

«Опять я очнулся с природой!..»

Опять я очнулся с природой!И кажется, вновь надо мнойВсё радостно грезит свободой,Всё веет и дышит весной.Опять в безотчетном томленье,Усталый, предавшись труду,Я дней без труда и волненьяС каким-то волнением жду.И слышу, как жизнь молодаяЖелания будит в крови,Как сердце дрожит, изнываяТоской беспредметной любви…Опять эти звуки былого,И счастья ребяческий бред…И всё, что понятно без слова,И всё, чему имени нет.15 мая 1857

Подражание древним («В грезах сладострастных видел я тебя…»)

В грезах сладострастных видел я тебя,Грез таких не знал я никогда, любя.Мне во сне казалось: к морю я пришел –Полдень был так зноен, воздух так тяжел!На скале горячей в ярком свете дняТы одна стояла и звала меня.Но, тебя увидя, я не чуял ногИ, прикован взором, двинуться не мог.Волосы, сверкая блеском золотым,Падали кудрями по плечам твоим;Голова горела, солнцем облита,Поцелуя ждали сжатые уста.Тайные желанья, силясь ускользнуть,Тяжко колебали поднятую грудь,Белые одежды, легки как туман,Слабо закрывали твой цветущий стан,Так что я под ними каждый страсти пыл,Каждый жизни трепет трепетно ловил…И я ждал, смятенный: миг еще, и вот –Эта ткань, сорвавшись, в волны упадет…Но волненьем страшным был я пробужден.Медленно и грустно уходил мой сон.К ложу приникая, я не мог вздохнуть,Тщетные желанья колебали грудь,Слезы, вырываясь с ропотом глухим,Падали ручьями по щекам моим,И, всю ночь рыдая, я молил богов:Не тебя хотел я, а таких же снов!..2 июня 1857Мценск

Русские песни

Как сроднились вы со мною,Песни родины моей,Как внемлю я вам порою,Если вечером с полейВы доноситесь, живые,И в безмолвии ночномМне созвучья дорогиеДолго слышатся потом.Не могучий дар свободы,Не монахи-мудрецы –Создавали вас невзгодыДа безвестные певцы.Но в тяжелые годиныВесь народ, до траты сил,Весь – певец своей кручины –Вас в крови своей носил.И как много в этих звукахНепонятного слилось!Что за удаль в самых муках,Сколько в смехе тайных слез!Вечным рабством бедной девы,Вечной бедностью мужейДышат грустные напевыНедосказанных речей…Что за речи, за герои!То – Бог весть какой поры –Молодецкие разбои,Богатырские пиры,То Москва, татарин злобный,Володимир, князь святой…То, журчанью вод подобный,Плач княгини молодой.Годы идут чередою…Песни нашей стариныТем же рабством и тоскою,Той же жалобой полны,А подчас всё так же вольноСлавят солнышко-царя,Да свой Киев богомольный,Да Илью-богатыря.1 июля 1857Павлодар

Первая любовь

О, помнишь ли, давно – еще детьми мы были –На шумном вечере мы встретились с тобой.Но этот шум и блеск нас нехотя томили,Мы вышли на балкон. Мы мало говорили,Нас ночь объяла вдруг отрадной тишиной.Сквозь стекла виделось нам бледных свеч мерцанье,Из комнат слышался нестройный гул речей,А в небе виделось горячих звезд сверканье,Из сада слышалось деревьев колыханье,Над ближней рощей пел влюбленный соловей.Я на тебя смотрел. Я чувство молодоеЛюбовию тогда назвать еще не смел…Но я взволнован был в торжественном покое,Но я дышавшее безмолвие ночноеПрервать ни голосом, ни вздохом не хотел.Чему-то тайному разгадки неизбежнойЯ с первым звуком ждал… Мгновение прошло.И вдруг я зарыдал, проникнут грустью нежной,А в глубине души светло и безмятежноТакое полное веселие цвело.8 июля 1857Старое

Успокоение

Я видел труп ее безгласный!..Я на темневшие черты –Следы минувшей красоты –Смотрел и долго и напрасно!А с поля говор долетал,Народ толпился в длинной зале,Дьячок, крестясь, псалтырь читал,У гроба женщины рыдали,И, с бледным отблеском свечиВ окне сливаясь незаметно,Кругом вечерние лучиЛожились мягко и приветно.И я, смущенный, в сад пошел…(Тоска и страх меня томили.)Но сад всё так же мирно цвел,Густые липы те же были,Всё так же синего прудаСтруи блестели в синей дали,Всё так же птицы иногдаНад темной рощей распевали.И ветер, тихо пролетев,Скользил по елям заостренным,Звенящий иволги напевСливая с плачем отдаленным.23 июля 1857

«Я знал его, любви прекрасный сон…»

Я знал его, любви прекрасный сон,С неясными мечтами вдохновенья…Как плеск струи, был тих вначале он,Как майский день, светлы его виденья.Но чем быстрей сгущался мрак ночной,Чем дальше вглубь виденья проникали,Тем всё бледней неслись они толпой,И образы другие их сменяли.Я знал его, любви тяжелый бред,С неясными порывами страданья,Со всей горячностью незрелых лет,Со всей борьбой ревнивого терзанья…Я изнывал. Томителен и жгуч,Он с тьмою рос и нестерпимо длился…Но день пришел, и первый солнца лучРассеял мрак. И призрак ночи скрылся.Когда ж теперь с невольною тоской,Чрез много дней томим воспоминаньем,Я на тебя гляжу, о ангел мой,И трепещу несбыточным желаньем, –Тогда, поверь, далекий страсти гулМеня страшит, я счастием не грежу:Мне кажется, что сладко я заснулИ что сейчас мучительно забрежу.Сентябрь 1857

Сегодня мне исполнилось 17 лет…

1

«Шестнадцать только лет! – с улыбкою холодной  Твердили часто мне друзья. –И в эти-то года такой тоской бесплодной  Звучит элегия твоя!О нет! Напрасно, вняв ребяческим мечтаньям,  О них рассказывал ты нам, –Не верим мы твоим непризнанным страданьям,  Твоим проплаканным ночам.Взгляни на нас: толпой беспечно горделивой  Идем мы с жребием своим,И жребий наш течет так мирно, так счастливо,  Что мы иного не хотим.На чувство каждое мы смотрим безразлично,  А если и грустим порой,Смотри, как наша грусть спокойна и прилична,  Как вся проникнута собой!Пускай же говорят, что теплого участья  В нас горе ближних не найдет,Что наша цель мелка, что грубо наше счастье,  Что нами двигает расчет…Давно прошла пора, когда не для забавы  Таких бы слушали речей, –Теперь иной уж век, теперь иные нравы,  Иные страсти у людей.А ты? Ты жить, как мы, не хочешь, не умеешь,  И, полон гордой суеты,Еще, как неба дар, возносишь и лелеешь  Свои безумные мечты…Поэт, беги ты их, как гибельной заразы, –  Их судит строгая молва,И все они, поверь, одни пустые фразы  И заученные слова!»

2

Не для судей моих в ответ на суд жестокий,  Но для тебя, былых годовМой друг единственный, печальный и далекий,  Я сердце высказать готов.Ты понял скорбь души, заглохшей на чужбине,  Но сам нередко говорил,Что должен я беречь и прятать, как святыню,  Ее невысказанный пыл.Ты музу скромную, не зная оправданья,  Так откровенно презирал…О, я тебе скажу, как часто в час страданья  Ее, изменницу, я звал!Я расскажу тебе, как я в тоске нежданной,  Ища желаниям предел,Однажды полюбил… такой любовью странной,  Что долго верить ей не смел.Бог весть, избыток чувств рвался ли неотвязно  Излиться вдруг на ком-нибудь,Воображение ль кипело силой праздной,  Дышала ль чувственностью грудь, –Но только знаю я, что в жизни одинокой  То были лучшие года,Что я так пламенно, правдиво и глубоко  Любить не буду никогда.И что ж? Неузнанны, осмеяны, разбиты,  К ногам вседневной суетыПопадали кругом, внезапной тьмой покрыты,  Мои горячие мечты.Во тьме глухих ночей, глотая молча слезы  (А слез, как счастия, я ждал!),Проклятьями кормил я девственные грезы  И понапрасну проклинал…Порой на будущность надежда золотая  Еще светлела впереди,Но скоро и она погасла, замирая  В моей измученной груди…Тому уж год прошел, то было ночью темной.  Раз, помню, выбившись из сил,Покинув шумный пир, по площади огромной  Я торопливо проходил.Бог знает, отчего тогда толпы веселой  Мне жизнь казалась далека,И на сердце моем, как камня гнет тяжелый,  Лежала черная тоска.Я помню, мокрый снег мне хлопьями нещадно  Летел в лицо; над головойХолодный ветер выл; пучиной безотрадной  Висело небо надо мной.Я подошел к Неве… Из-за свинцовой дали  Она глядела всё темней,И волны в полосах багровых колебали  Зловещий отблеск фонарей.Я задрожал… И вдруг, отчаяньем томимый,  С последним ропотом любвиНа мысль ужасную напал… О, мимо, мимо,  Воспоминания мои!

3

……………

4

……………

5

          Но образы иные  Меня преследуют порой:То детства мирного виденья золотые  Встают нежданно предо мной,И через длинный ряд тоски, забот, сомненья  Опять мне слышатся в тишиИ игры шумные, и тихие моленья,  И смех неопытной души.То снова новичком себя я вижу в школе…  Мой громкий смех замолк давно;Я жадно рвусь душой к родным полям и к воле,  Мне всё так дико и темно.И тут-то в первый раз, небесного напева  Кидая звуки по земле,Явилась мне она, божественная дева,  С сияньем музы на челе.Могучей красотой она не поражала,  Не обнажала скромных плеч,Но сладость тихую мне в душу проливала  Ее замедленная речь.С тех пор везде со мной: в трудах, в часы досуга,  В мечте обманчивого сна,С словами нежными заботливого друга  Как тень носилася она.Дрожащий звук струны, шумящий в поле колос,  Весь трепет жизни в ней кипел;С рыданием любви ее сливался голос  И песни жалобные пел.Но, утомленная моей борьбой печальной,  Моих усилий не ценя,Уже давно, давно с усмешкою печальной  Она покинула меня.И для меня с тех пор весь мир исчез, объятый  Какой-то страшной пустотой,И сердце, сражено последнею утратой,  Забилось прежнею тоской.

6

Вчера еще в толпе, один, ища свободы,  Я, незамеченный, бродилИ тихо вспоминал все прожитые годы,  Всё, что я в сердце схоронил.«Семнадцать только лет, – твердил я, изнывая, –  А сколько горечи, и зла,И бесполезных мук мне эта жизнь пустая  Уже с собою принесла!»Я чувствовал, как рос во мне порыв мятежный,  Как желчь кипела всё сильней,Как мне противен был и говор неизбежный,  И шум затверженных речей…И вдруг передо мной, небесного напева  Кидая звуки по земле,Явилася она, божественная дева,  С сияньем музы на челе.Как я затрепетал, проникнут чудным взором,  Как разом сердце расцвело!Но строгой важностью и пламенным укором  Дышало милое чело.«Когда взволнован ты, – она мне говорила, –  Когда с тяжелою тоскойТебя влечет к добру неведомая сила,  Тогда зови меня и пой!Я в голос твой пролью живые звуки рая,  И пусть не слушают его,Но с ним твоя печаль как пыль исчезнет злая  От дуновенья моего!Но в час, когда томим ты мыслью беспокойной,  Меня, посланницу любви.Для желчных выходок, для злобы недостойной  И не тревожь, и не зови!..»Скажи ж, о муза, мне: святому обещанью  Теперь ты будешь ли верней,По-прежнему ль к борьбе, к труду и упованью  Пойдешь ли спутницей моей?И много ли годов, тая остаток силы,  С тобой мне об руку идти,И доведешь ли ты скитальца до могилы  Или покинешь на пути?А может быть, на стон едва воскресшей груди  Ты безответно замолчишь,Ты сердце скорбное обманешь, точно люди,  И, точно радость, – улетишь?..Быть может, и теперь, как смерть неумолима,  Затем явилась ты сюда,Чтобы в последний раз блеснуть неотразимо  И чтоб погибнуть навсегда.15 ноября 1857Санкт-Петербург

В театре («Часто, наскучив игрой бесталанною…»)

Часто, наскучив игрой бесталанною,  Я забываюсь в толпе,Разные мысли, несвязные, странные,  Бродят тогда в голове.Тихо мне шепчет мечта неотлучная:  Вот наша жизнь пред тобой –Та же комедия, длинная, скучная,  Разве что автор другой.А ведь сначала, полны ожидания,  Входим мы… Пламень в груди…Много порывов, и слез, и желания,  Много надежд впереди.Но чуть ступили на сцену мы новую –  Пламень мгновенно погас:Глупо лепечем мы роль бестолковую,  Холодно слушают нас.Если ж среди болтовни утомительной  В ком-нибудь вырвется стонИ зазвучит обо всем, что мучительно  В сердце подслушает он, –Тут-то захлопают!.. Рукоплескания,  Крики… Минута пройдет –Мощное слово любви и страдания  Так же бесплодно замрет.Тянутся, тянутся сцены тяжелые,  Стынут, черствея, сердца,Мы пропускаем уж сцены веселые,  Ждем терпеливо конца.Занавесь спущена… Лавры завидные,  Может гордиться артист;Слышно порой сожаленье обидное.  Чаще зевота и свист.Вот и разъехались… Толки безвредные  Кончены… Говор затих,Мы-то куда ж теперь денемся, бедные,  Гаеры жалкие их!В длинном гробу – как на дроги наемные  Ляжем – ив путь без сумыПрямо домой через улицы темные  Тихо потащимся мы.Выедем за город… Поле широкое…  Камни, деревья, кресты…Снизу чернеет нам яма глубокая.  Звезды глядят с высоты…Тут мы и станем… И связанных странников  Только бы сдать поскорей, –В грязный чулан нас запрут, как изгнанников  С родины милой своей.Долго ли нас там продержат – не сказано,  Что там – не знает никто,Да и нам знать-то того не приказано.  Знает хозяин про то.28 декабря 1857

Рассвет

Видали ль вы рассвета часЗа ночью темной и ненастной?Давно уж буря пронеслась.Давно уж смолкнул гул ужасный,Но всё кругом еще хранитТяжелый след грозы нестройной,Всё ждет чего-то и молчит!..Всё полно мысли беспокойной.Но вот у тучи роковойВдруг прояснился угол белый;Вот за далекою горойС востока что-то заалело;Вон там, повыше, брызнул свет, –Он вновь исчезнет ли за тучейИль станет, славный и могучий,Среди небес?..     Ответа нет…Но звук пастушеской свирелиУж слышен в тишине полей,И воздух кажется теплей,И птички ранние запели.Туманы, сдвинувшись сперва,Несутся, ветром вдаль гонимы.Теперь таков наш край родимый,Теперь Россия такова.6 января 1858

К пропавшим письмам

Как по товарищу недавней нищеты   Друзья терзаются живые,Так плачу я о вас, заветные листы,   Воспоминанья дорогие!..Бывало, утомясь страдать и проклинать,   Томим бесцельною тревогой,Я с напряжением прочитывал опять   Убогих тайн запас убогий.В одних я уловлял участья краткий миг,   В других какой-то смех притворный,И всё благословлял, и всё в мечтах моих   Хранил я долго и упорно.Но больше всех одно мне памятно… Оно   Кругом исписано всё было,Наместо подписи – чернильное пятно,   Как бы стыдяся, имя скрыло;Так много было в нем раскаянья и слез,   Так мало слов и фразы шумной,Что, помню, я и сам тоски не перенес   И зарыдал над ним, безумный.Кому же нужно ты, нескладное письмо,   Зачем другой тобой владеет?Кто разберет в тебе страдания клеймо   И оценить тебя сумеет?Хозяин новый твой не скажет ли, шутя,   Что чувства в авторе глубоки,Иль просто осмеет, как глупое дитя,   Твои оплаканные строки?..Найду ли я тебя? Как знать! Пройдут года,   Тебя вернет мне добрый гений…Но как мы встретимся?.. Что буду я тогда,   Затерянный в глуши сомнений?Быть может, как рука, писавшая тебя,   Ты станешь чуждо мне с годами,А может быть, опять, страдая и любя,   Я оболью тебя слезами!..Бог весть! Но та рука еще живет, – на ней,   Когда-то теплой и любимой,Всей страсти, всей тоски, всей муки прежних дней   Хранится след неизгладимый.А ты?.. Твой след пропал… Один в тиши ночной   С пустой шкатулкою сижу я,Сгоревшая свеча дрожит передо мной,   И сердце замерло, тоскуя.25 января 1858

Е. А. Хвостовой

Экспромт

Добры к поэтам молодым,Вы каждым опытом моимВелели мне делиться с вами,Но я боюсь… Иной поэт,Чудесным пламенем согрет,Вас пел могучими стихами.Вы были молоды тогда,Для вдохновенного трудаЕму любовь была награда.Вы отцвели – поэт угас,Но он поклялся помнить васИ в небесах, и в муках ада.Я верю клятве роковой,Я вам дрожащею рукойПишу свои стихотвореньяИ, как несмелый ученик,У вас хотя б на этот мигПрошу его благословенья.1 февраля 1858

Мое оправдание

Не осуждай меня холодной думой,Не говори, что только тот страдал.Кто в нищете влачил свой век угрюмый,Кто жизни яд до капли выпивал.А тот, кого едва не с колыбелиТяжелое сомнение гнетет,Кто пред собой не видит ясной целиИ день за днем безрадостно живет;Кто навсегда утратил веру в счастье,Томясь, молил отрады у людейИ не нашел желанного участья,И потерял изменчивых друзей;Чей скорбный стон, стесненный горький шепотВ тиши ночей мучительно звучал…Ужели в том таиться должен ропот?Ужели тот, о Боже! не страдал!12 марта 1858

В вагоне

   Спите, соседи мои!Я не засну, я считаю украдкой   Старые язвы свои…Вам же ведь спится спокойно и сладко, –   Спите, соседи мои!   Что за сомненье в груди!Боже, куда и зачем я поеду?   Есть ли хоть цель впереди?Разве чтоб быть изголовьем соседу…   Спите, соседи мои!   Что за тревоги в крови!А, ты опять тут, былое страданье,   Вечная жажда любви…О, удалитесь, засните, желанья…   Спите, мученья мои!   Но уж тусклей огонькиБлещут за стеклами… Ночь убегает,   Сердце болит от тоски,Тихо глаза мне дремота смыкает…   Спите, соседи мои!27 марта 1858

Переправа через Оку

В час утра раннего отчаливал челнок,  Гребцы неистово кричали,Разлив, волнуясь, рос; белеющий восток  Едва глядел из темной дали.И долго плыл наш челн… Когда же я потом  Взглянул, – у самой середины,Качаясь, он стоял, и мимо нас кругом  Неслись разрозненные льдины.А там, на берегу, лежал пластами снег,  Деревья свесились уныло,И солнце уж светло из-за деревьев тех  У храма купол золотило.Не так ли ты, о Русь, широко разлилась,  И в яром, бешеном стремленьеНадолго твой разлив прервал с тобою связь  Друзей добра и просвещенья.И горсть отважная сынов твоих гребет,  Кругом один отпор холодный…И неужели же, споткнувшися на лед,  Они ко дну пойдут бесплодно?Нет! Новый близок день – смотрите, что за вид:  Всё небо в зареве над нами,И солнце радостно равнину золотит,  Посеребренную снегами.28 марта 1858Серпухов

Подражание древним («Он прийти обещал до рассвета ко мне…»)

Он прийти обещал до рассвета ко мне,  Я томлюсь в ожидании бурном,Уж последние звезды горят в вышине,  Погасая на небе лазурном.Без конца эта ночь, еще долго мне ждать…  Что за шорох! Не он ли, о Боже!Я встаю, я бегу, я упала опять  На мое одинокое ложе!Близок день, над водою поднялся туман,  Я горю от бесплодных мучений,Но вот щелкнул замок – уж теперь не обман, –  Вот, дрожа, заскрипели ступени…Это он, это он, мой избранник любви!  Еще миг – он войдет, торжествуя…О, как пламенны будут лобзанья мои,  О, как жарко его обниму я!6 апреля 1858Павлодар

Из весенних песен

1

Весенней ночи сумрак влажныйСтруями льется предо мной,И что-то шепчет гул протяжныйНад обновленною землей.Зачем, о звезды, вы глядитеСквозь эти мягкие струи?О чем так громко вы журчите,Неугомонные ручьи?Вам долго слух без мысли внемлет,К вам без тоски прикован взор…И сладко грудь мою объемлетКакой-то тающий простор.10 апреля 1858Павлодар

2

Вчера у окна мы сидели в молчанье…Мерцание звезд, соловья замиранье,  Шумящие листья в окно,И нега, и трепет… Не правда ль, всё этоДавно уже было другими воспето  И нам уж знакомо давно?Но я был взволнован мечтой невозможной,Чего-то в прошедшем искал я тревожно,  Забытые спрашивал сны…В ответ только звезды светлее горели,Да слышались громче далекие трели  Певца улетавшей весны.16 мая 1858Павлодар

3

Опять весна! Опять какой-то генийМне шепчет незнакомые слова,И сердце жаждет новых песнопений,И в забытьи кружится голова.Опять кругом зазеленели нивы,Черемуха цветет, блестит роса,И над землей, светлы и горделивы,Как купол храма, блещут небеса.Но этой жизни мне теперь уж мало,Душа моя тоской отравлена…Не так она являлась мне, бывало,Красавица, волшебница-весна!Сперва ребенка языку природыОна, смеясь, учила в тишине,И для меня сбирала хороводы,И первый стих нашептывала мне.Потом, когда с тревогой непонятнойЗажглася в сердце отрока любовь,Она пришла и речью благодатнойЖивила сны и волновала кровь:Свидания влюбленным назначала,Ждала, томилась с нами заодно,Мелодией по клавишам звучала,Врывалася в раскрытое окно.Теперь на жизнь гляжу я оком мужа,И к сердцу моему, как в дверь тюрьмы,Уж начала подкрадываться стужа,Печальная предвестница зимы…Проходят дни без страсти и без дела,И чья-то тень глядит из-за угла..Что ж, неужели юность улетела?Ужели жизнь прошла и отцвела?Погибну ль я в борьбе святой и честнойИль просто так умру в объятьях сна –Явися мне в моей могиле тесной,Красавица, волшебница-весна!Покрой меня травой и свежим дерном,Как прежде, разукрась свои черты,И над моим забытым трупом чернымРассыпь свои любимые цветы!..1860

Пробуждение

Проснулся я… В раскрытое окноПовеяло прохладой и цветами;Уж солнце ходит по небу давно,А соловей не молкнет за кустами.Я слушаю: так песнь его полнаТоскливого и страстного желанья,Так радостно проносится весна,Что кажется, на что б еще страданье?Но мне всю ночь ужасный снился сон,Но дважды я всё с той же грезой бился,И каждый раз был стоном пробужден,И после долго плакал и томился…Мне тяжело. О нет, в немой ночиОтраднее сносить такие грезы.О, слишком жгут весенние лучиЕще недавно высохшие слезы!9 мая 1858Павлодар

Песни

Май на дворе… Началися посевы,  Пахарь поет за сохой…Снова внемлю вам, родные напевы,  С той же глубокой тоской!Но не одно гореванье тупое –  Плод бесконечных скорбей, –Мне уже слышится что-то иное  В песнях отчизны моей.Льются смелей заунывные звуки,  Полные сил молодых.Многих годов пережитые муки  Грозно скопилися в них…Так вот и кажется, с первым призывом  Грянут они из оковК вольным степям, к нескончаемым нивам,  В глубь необъятных лесов.Пусть тебя, Русь, одолели невзгоды.  Пусть ты – унынья страна…Нет, я не верю, что песня свободы  Этим полям не дана!10 мая 1858

«На голове невесты молодой…»

  На голове невесты молодойЯ золотой венец держал в благоговенье…Но сердце билося невольною тоской;Бог знает отчего, носились предо мной  Все жизни прежней черные мгновенья…Вот ночь. Сидят друзья за пиром молодым.Как много их! Шумна беседа их живая…Вдруг смолкло всё. Один по комнатам пустымБрожу я, скукою убийственной томим,    И свечи гаснут, замирая.Вот постоялый двор заброшенный стоит.    Над ним склоняются уныло    Ряды желтеющих ракит,И ветер осени, как старою могилой,    Убогой кровлею шумит.    Смеркается… Пылит дорога…Что ж так мучительно я плачу? Ты со мной,Ты здесь, мой бедный друг, печальный и больной,Я слышу: шепчешь ты… Так грусти много, много    Скоплялось в звук твоих речей.    Так ясно в памяти моейВдруг ожили твои пустынные рыданья    Среди пустынной тишины,  Что мне теперь и дики и смешны    Казались песни ликованья.Приподнятый венец дрожал в моей руке,И сердце верило пророческой тоске,    Как злому вестнику страданья…11 мая 1858

Сосед

Как я люблю тебя, дородный мой сосед,  Когда, дыша приязнью неизменной,Ты плавной поступью приходишь на обед  С улыбкой вкрадчиво-смиренной!Мне нравятся в тебе – твой сладкий голосок,Избыток важности и дум благочестивых,И тихо льющийся, заманчивый поток    Твоих бесед медоточивых;Порою мысль твоя спокойно-высока,    Порой приходишь ты в волненье,  Касаясь не без желчи, хоть слегка,    Ошибок старого дьячка    И молодого поколенья…И, долго слушая, под звук твоих речейЯ забываюся… Тогда в мечте моей  Мне чудится, что, сев в большие дроги,    На паре толстых лошадей    Плетусь я по большой дороге.  Навстречу мне пустынный путь лежит:Нет ни столбов, ни вех, ни гор, ни перевоза,    Ни даже тощеньких ракит,    Ни даже длинного обоза, –Всё гладко и мертво; густая пыль кругом…А серый пристяжной с своей подругой жирнойПо знойному пути бредут себе шажком,И я полудремлю, раскачиваясь мирно.26 мая 1858

«Я покидал тебя… Уж бал давно затих…»

Я покидал тебя… Уж бал давно затих,Неверный утра луч играл в кудрях твоих,Но чудной негою глаза еще сверкали;Ты тихо слушала слова моей печали,Ты улыбалася, измятые цветыРоняла нехотя… И верные мечтыНашептывали мне весь шум и говор бала:Опять росла толпа, опять блистала зала,И вальс гремел, и ты с улыбкой молодойВся в белом и в цветах неслась передо мной…А я? Я трепетал, и таял поминутно,И, тая, полон был какой-то грустью смутной!4 июня 1858

Расчет

Я так тебя любил, как ты любить не можешь:Безумно, пламенно… с рыданием немым.Потухла страсть моя, недуг неизлечим –   Ему забвеньем не поможешь!Всё кончено… Иной я отдаюсь судьбе,С ней я могу идти бесстрастно до могилы;Ей весь избыток чувств, ей весь остаток силы,   Одно проклятие – тебе.6 июня 1858

Картина

С невольным трепетом я, помню, раз стоял  Перед картиной безымянной:Один из ангелов случайно пролетал  У берегов земли туманной.И что ж? На кроткий лик немая скорбь легла;  В его очах недоуменье:Не думал он найти так много слез и зла  Среди цветущего творенья!..Так вам настанет срок. На шумный жизни пир  Войдете тихими шагами…Но он вам будет чужд, холодный этот мир,  С его безумством и страстями!Нет, пусть же лучше вам не знать его; пускай  Для вас вся жизнь пройдет в покое,Как покидаемый навеки вами рай,  Как ваше детство золотое!11 июня 1858

Летней розе

Что так долго и жестокоНе цвела ты, дочь Востока,Гостья нашей стороны?Пронеслись они, блистая,Золотые ночи мая,Золотые дни весны.Знаешь, тут под тенью соннойЖдал кого-то и, влюбленный,Пел немолчно соловей;Пел так тихо и так нежно,Так глубоко безнадежноОб изменнице своей!Если б ты тогда явилась,Как бы чудно оживиласьПесня, полная тоской;Как бы он, певец крылатый,Наслаждением объятый,Изнывал перед тобой!Словно перлы дорогие,На листы твои живыеТихо б падала роса;И сквозь сумрачные елиВысоко б на вас гляделиГолубые небеса.19 июня 1858

Прощание с деревней

Прощай, приют родной, где я с мечтой ленивойБез горя проводил задумчивые дни.Благодарю за мир, за твой покой счастливый,   За вдохновения твои!Увы, в последний раз в тоскливом упоеньеГляжу на этот сад, на дальние леса, –Меня отсюда мчит иное назначенье,   И ждут иные небеса.А если, жизнью смят, обманутый мечтами,К тебе, как блудный сын, я снова возвращусь, –Кого еще найду меж старыми друзьями   И так ли с новыми сойдусь?И ты… что будешь ты, страна моя родная?Поймет ли твой народ всю тяжесть прежних лет?И буду ль видеть я, хоть свой закат встречая,   Твой полный счастия рассвет?26 июня 1858Павлодар

А. А. Фету

Прости, прости, поэт, раз, сам того не чая,На музу ты надел причудливый убор;Он был ей не к лицу, как вихорь – ночи мая,  Как русской деве – томный взор'Его заметила на музе величавойДевчонка резвая, бежавшая за ней,И стала хохотать, кривляяся лукаво  Перед богинею твоей.Но строгая жена с улыбкою взиралаНа хохот и прыжки дикарки молодой,И, гордая, прошла и снова заблистала  Неувядаемой красой.2 июля 1858

Проселок

По Руси великой, без конца, без края,Тянется дорожка, узкая, кривая,Чрез леса да реки, по лугам, по нивам,Всё бежит куда-то шагом торопливым.И чудес хоть мало встретишь той дорогой,Но мне мил и близок вид ее убогой.Утро ли займется на небе румяном,Вся она росою блещет под туманом,Ветерок разносит из поляны соннойСкошенного сена запах благовонный.Всё молчит, всё дремлет, – в утреннем покоеТолько ржи мелькает море золотое,И, куда ни глянешь освеженным взором,Отовсюду веет тишью да простором.На гору ль въезжаешь – за горой селеньеС церковью зеленой видно в отдаленье.Ни садов, ни речки; в роще невысокойЛипа да орешник разрослись широко,А вдали, над прудом, высится плотина…Бедная картина! Милая картина!..Вот навстречу бодро мужичок шагает,С диким воплем стадо путь перебегает.Жарко… День, краснея, всходит понемногу…Скоро на большую выедем дорогу.Там стоят ракиты, по порядку, чинно,Тянутся обозы вереницей длинной,Из столиц идет там всякая новинка…Там ты и заглохнешь, русская тропинка!По Руси великой, без конца, без края,Тянется дорожка, узкая, кривая.На большую съехал: впереди – застава,Сзади – пыль да версты… Смотришь, а направоСнова вьется путь мой лентою узорной,Тот же прихотливый, тот же непокорный!6 июля 1858, (1886)Павлодар

Селенье

Здравствуй, старое селенье,Я знавал тебя давно.Снова песни в отдаленье,И, как прежде, это пеньеНа лугах повторено.И широко за лугамиЛесом красится земля,И зернистыми снопамиСкоро лягут под серпамиОтягченные поля.Но, как зреющее поле,Не цветут твои жнецы,Но в ужасной дикой доле,В сокрушительной неволеДолго жили их отцы;Но духовными плодамиНе блестит твоя земля;Но горючими слезами,Но кровавыми ручьямиСмочены твои поля.Братья! Будьте же готовы,Не смущайтесь – близок час:Срок окончится суровый,С ваших плеч спадут оковы,Перегнившие на вас!Будет полдень молчаливый,Будет жаркая пора…И тогда, в тот день счастливый,Собирайте ваши нивы,Пойте песни до утра!О, тогда от умиленьяВстрепенуться вам черед!О, тогда-то на селеньеЛуч могучий просвещеньяС неба вольности блеснет!16 июля 1858

«Гремела музыка, горели ярко свечи…»

Гремела музыка, горели ярко свечи,Вдвоем мы слушали, как шумный длился бал.Твоя дрожала грудь, твои пылали плечи,Так ласков голос был, так нежны были речи,Но я в смущении не верил и молчал.В тяжелый горький час последнего прощаньяС улыбкой на лице я пред тобой стоял,Рвалася грудь моя от боли и страданья,Печальна и бледна, ты жаждала признанья…Но я в волнении томился и молчал.Я ехал. Путь лежал передо мной широко…Я думал о тебе, я всё припоминал,О, тут я понял всё, я полюбил глубоко,Я говорить хотел, но ты была далёко,Но ветер выл кругом… я плакал и молчал.22 июля 1858

Грусть девушки

Идиллия

Жарко мне! Не спится…Месяц уж давно,Красный весь, глядитсяВ низкое окно.Призатихло в поле,В избах полегли;Уж слышней на волеЗапах конопли,Уж туманы скрылиПотемневший путь…Слезы ль, соловьи ли –Не дают заснуть…Жарко мне! Не спится..Сон от глаз гоня,Что-то шевелитсяВ сердце у меня.Точно плачет кто-то,Стонет позади…В голове забота,Камень на груди;Точно я сгораюИ хочу обнять…А кого – не знаю,Не могу понять.Завтра воскресенье…Гости к нам придут,И меня в селенье,В церковь повезут.Средь лесов дремучихСвадьба будет там…Сколько слез горючихЛить мне по ночам!Все свои печалиЯ таю от дня…Если б только знали,Знали про меня!Как вчера я всталаДа на пашню шла,Парня повстречалаС ближнего села.Нрава, знать, такого –Больно уж не смел:Не сказал ни слова,Только посмотрел…Да с тех пор томитсяВся душа тоской…Пусть же веселитсяМой жених седой!Только из туманаСолнышко блеснет,Поднимусь я рано,Выйду из ворот…Нет, боюсь признаться…Как отцу сказать?Станет брат ругаться,Заколотит мать…Жарко мне! Не спится…Месяц уж давно,Красный весь, глядитсяВ низкое окно.24 июля 1858

Memento Mori{Помни о смерти (лат.). – Ред.}

Когда о смерти мысль приходит мне случайно,Я не смущаюся ее глубокой тайнойИ, право, не крушусь, где сброшу этот прах,    Напрасно гибнущую силу.На пышном ложе ли, в изгнанье ли, в волнах,Для похорон друзья сберутся ли уныло,Напьются ли они на тех похоронахИль неотпетого свезут меня в могилу, –Мне это всё равно… Но если, Боже мой!Но если не всего меня разрушит тленьеИ жизнь за гробом есть – услышь мой стон больной,  Услышь мое тревожное моленье!Пусть я умру весной. Когда последний снегРастает на полях и радостно на всех    Пахнет дыханье жизни новой,Когда бессмертия постигну я мечту,Дай мне перелететь опять на землю ту,Где я страдал так горько и сурово.Дай мне хоть раз еще взглянуть на те поля,Узнать, всё так же ли вращается земля    В своем величье неизменном,И те же ли там дни, и так же ли росаСлетает по утрам на берег полусонный,    И так же ль сини небеса,    И так же ль рощи благовонны?Когда ж умолкнет всё и тихо над землейЗажжется свод небес далекими огнями,Чрез волны облаков, облитые луной,Я понесусь назад, неслышный и немой,  Несметными окутанный крылами.  Навстречу мне деревья, задрожав,  В последний раз пошлют свой ропот вечный,Я буду понимать и шум глухой дубрав,И трели соловья, и тихий шелест трав,    И речки говор бесконечный.И тем, по ком страдал я чувством молодым,  Кого любил с таким самозабвеньем,  Явлюся я… не другом их былым,  Не призраком могилы роковым,Но грезой легкою, но тихим сновиденьем.Я всё им расскажу. Пускай хоть в этот час  Они поймут, какой огонь свободныйВ груди моей горел, и тлел он, и угас,    Неоцененный и бесплодный.  Я им скажу, как я в былые дниИз душной темноты напрасно к свету рвался,    Как заблуждаются они,    Как я до гроба заблуждался!19 сентября 1858

«Глянь, как тускло и бесплодно…»

Глянь, как тускло и бесплодноСолнце осени глядит,Как печально дождь холодныйКаплет, каплет на гранит.Так без счастья, без свободы,Увядая день за днем,Скучно длятся наши годыВ ожидании тупом.Если б страсть хоть на мгновеньеОтуманила глаза,Если б вечер наслажденья,Если б долгая гроза!Бьются ровно наши груди,Одиноки вечера…Что за небо, что за люди,Что за скучная пора!?19 октября 1858

19 октября 1858 года

Памяти Пушкина

Я видел блеск свечей, я слышал скрипок вой,Но мысль была чужда напевам бестолковым,И тень забытая носилась предо мной  В своем величии суровом.Курчавым мальчиком, под сень иных садовВошел он в первый раз, исполненный смущенья;Он помнил этот день среди своих пиров,  Среди невзгод и заточенья.Я вижу: дремлет он при свете камелька,Он только ветра свист да голос бури слышит;Он плачет, он один… и жадная рука  Привет друзьям далеким пишет.Увы! где те друзья? Увы! где тот поэт?Невинной жертвою пал труп его кровавый…Пируйте ж, юноши, – его меж вами нет,  Он не смутит вас дерзкой славой!19 октября 1858Лицей

На бале («Из дальнего угла следя с весельем ложным…»)

Из дальнего угла следя с весельем ложным    За пиром молодым,Я был мучительным, и странным, и тревожным    Желанием томим:Чтоб всё исчезло вдруг – и лица, и движенье, –    И в комнате пустойОстался я один, исполненный смущенья,    Недвижный и немой.Но чтобы гул речей какой-то силой чуда    Летел из-за угла,Но чтобы музыка, неведомо откуда,    Звучала и росла,Чтоб этот шум, и блеск, и целый рой видений    В широкий хор слились,И в нем знакомые, сияющие тени,    Бесплотные, неслись.5 декабря 1858

M-me Вольнис

  Искусству всё пожертвовать умея,  Давно, давно явилася ты к нам,  Прелестная, сияющая «фея»  По имени, по сердцу, по очам{Дебютировала под именем «Leontine Fee».}.Я был еще тогда ребенком неразумным,    Я лепетать умел едва,Но помню: о тебе уж радостно и шумно    Кричала громкая молва.  Страдания умом не постигая,  Я в первый раз в театре был. И вот  Явилась ты печальная, седая,  Иссохшая под бременем невзгод{В драме: «Closerie de genets».}.О дочери стеня, ты на пол вдруг упала,    Твой голос тихо замирал…Тут в первый раз душа во мне затрепетала,    И как безумный я рыдал!  Томим тоской, утратив смех и веру,  Чтоб отдохнуть усталою душой,  Недавно я пошел внимать Мольеру,  И ты опять явилась предо мной.Смеясь, упала ты под гром рукоплесканья{В роли Nicole в «Le bourgeois-gentilhomme».}    Твой голос весело звучал…О, в этот миг я все позабывал страданья    И как безумный хохотал!  На жизнь давно глядишь ты строгим взором,  И много лет тобой погребено,  Но твой талант окреп под их напором,  Как Франции кипучее вино.И между тем как всё вокруг тебя бледнеет,    Ты – как вечерняя звезда,Которая то вдруг исчезнет, то светлеет,    Не угасая никогда.24 декабря 1858

Н. А. Неведомской

Я слушал вас… Мои мечтыЛетели вдаль от светской скуки;Над шумом праздной суетыНеслись чарующие звуки.Я слушал вас… И мне едваНе снились вновь, как в час разлуки,Давно замолкшие слова,Давно исчезнувшие звуки.Я слушал вас… И ныла грудь,И сердце рвалося от муки,И слово горькое «забудь»Твердили гаснувшие звуки…30 декабря 1858

На новый <1859> год

Радостно мы год встречаем новый,Старый в шуме праздничном затих.Наши кубки полные готовы, –За кого ж, друзья, поднимем их?За Россию? Бедная Россия!Видно, ей расцвесть не суждено,В будущем – надежды золотые,В настоящем – грустно и темно.Друг за друга выпьем ли согласно?Наша жизнь – земное бытие –Так проходит мудро и прекрасно,Что и пить не стоит за нее!Наша жизнь волненьями богата,С ней расстаться было бы не жаль,Что ни день – то новая утрата,Что ни день – то новая печаль.Впрочем, есть у нас счастливцы. ЭтиСлезы лить отвыкли уж давно, –Весело живется им на свете,Им страдать и мыслить не дано.Пред людьми заслуги их различны:Имя предка, деньги и чины…Пусты, правда, да зато приличны,Неизменной важностью полны.Не забьются радостью их грудиПред добром, искусством, красотой…Славные, практические люди,Честь и слава для страны родной!……….……….……….……….Так за их живое поколеньеКубки мы, друзья, соединим –И за всё святое провиденьеВ простоте души благословим.1 января 1859Санкт-Петербург

Греция

Посвящается Н. Ф. Щербине