Помоги проекту - поделись книгой:
Грубая расправа возмутила Парцифаля, и он пообещал отплатить за нее. Но прежде он просит короля, чтобы тот позволил ему вступить в поединок с «красным рыцарем» Итером; когда же позволение было дано, он вызывает Итера и убивает его. После этого Парцифаль вынужден покинуть двор, так как смерть отважного Итера вызвала необычайное сожаление и обрушила на него сильные упреки.
Быстро, как птица, несется Парцифаль вперед. К вечеру он подъезжает к замку, которым владеет седовласый старец Гурнаманц де Грахарц. Этот замок — своего рода школа для молодых рыцарей. Здесь Парцифаль обучается фехтованию, искусству метать копья и объезжать лошадей. Но дело не ограничивается только этим. Его учат одеваться со вкусом и держать себя правильно в церкви, за столом и в присутствии дам. Особенно предостерегает его Гурнаманц от бесполезных вопросов. Одним словом, он проходит курс куртуазии и становится настоящим рыцарем. Теперь ему недостает только подвигов, и он едет за ними в Пельраперу, столицу Бробарцского королевства, в котором царствует королева Кондвирамурс. Она прекрасна; она цветет, как роза, покрытая сверкающими капельками утренней росы. Но ей грозят большие бедствия; она уже испытывает их, так как осаждена в своей столице неприятелем. Для Парцифаля это находка. Он берет прекрасную королеву под свою защиту, побеждает неприятельских вождей и отправляет их ко двору короля Артура, к Кунневаре, которая была оскорблена ударами грубого рыцаря в его присутствии. Все побежденные им должны изъявить ей свою покорность. Город освобожден от врагов, и прекрасная королева отдает руку и сердце юному герою.
Но вскоре он покидает ее, увлекаемый стремлением к подвигам и желанием повидаться с матерью. Наконец Парцифаль подъехал к озеру, на берегу которого сидят рыбаки. У одного из них, богато одетого, Парцифаль спрашивает, где бы мог он найти себе пристанище. Рыбак указывает на скалистую дорогу, и Парцифаль приезжает к замку Грааля, но сам не знает о том, куда приехал. Спустили подъемный мост. На замковых дворах тихо; между каменьями растет трава, впечатление получается такое, будто отсюда навсегда изгнаны и радость, и рыцарские потехи. Но, проникнув внутрь замка, Парцифаль находит в нем такое великолепие, которое еще никогда не представлялось человеческому взору. В парадной зале, освещенной тысячью люстр, собрались рыцари и дамы. Перед камином, в котором горят дрова сандального дерева, лежит больной, покрытый дорогой шубой король Амфортас[145]; на голове его соболья шапка, а на ней сверкает необыкновенный рубин. В короле Парцифаль узнает рыбака, указавшего ему путь к замку.
Больной приглашает гостя сесть около себя; кругом располагаются рыцари. На глазах Парцифаля происходят совершенно непонятные явления. В дверь входит оруженосец; в его руках копье, по рукояти которого стекает кровь. Со всех сторон поднимаются при этом громкие вопли печали. Затем дверь отворяется снова, и в залу входит длинная вереница прекрасных девушек, одетых в алое сукно и бархат, с венками из цветов на головах… Они несут драгоценную утварь: золотые подсвечники с горящими свечами, два столбика из слоновой кости, доску из прозрачного камня, которую опускают на столбики перед королем, и два серебряных ножа острее стали — их девушки кладут на образовавшийся стол.
Рыцари садятся за сто накрытых столов, по четыре за каждый. На маленькой тележке привозят золотую посуду. Грааль дает пищу и питье. Сто оруженосцев служат перед Граалем; каждый отправляет свою должность за одним из столов; к чему только они ни протянут руки — к еде или питью, все посылает им Грааль в чаши и на блюда. Но, несмотря на окружающее великолепие, в зале царит уныние. Парцифаль видит перед собой больного короля, замечает всеобщее молчание, но не спрашивает ни о чем. Светское воспитание сковывает его язык. Наконец пир кончен, и все вынесено из залы так же торжественно, как было принесено туда. Гостеприимный хозяин дарит своему гостю превосходный меч, который он носил сам в те счастливые, давно закатившиеся дни, когда он был здоров. После этого король отпускает его на покой.
Парцифалю прислуживают оруженосцы благородного происхождения, раздевают его, и он засыпает на великолепной постели. Но тяжкие сновидения волнуют его душу, пугают его.
Солнце стояло высоко на небе, когда он проснулся. Напрасно он ожидает слуг. На ковре лежит его вооружение, которое он сам должен надеть на себя. Одевшись, он проходит несколько горниц, но все они пусты, как будто все вымерло кругом. Вокруг могильная тишина. У лестницы привязан его конь; тут же его щит и копье. Он садится на коня и, как во сне, выезжает на подъемный мост. Вслед Парцифалю раздаются бранные слова слуги; он называет его гусем[146] за то, что он не задал ни одного вопроса.
Парцифаль не понимает этих слов; он едет вперед, погруженный в свои размышленья… А между тем от одного его вопроса зависело вечное спасение. Спасение открывалось ему в Граале, но он остался равнодушным, он был слишком занят светскими думами, и душа его не раскрылась для восприятия глубокой веры. Смутно догадывается он, что им утрачено что-то бесценное, и даже решает вернуться в замок Грааля по следам своего коня, но следы разделились, а вскоре и совсем исчезли.
Его думы были прерваны плачем женщины. Посмотрев в ту сторону, откуда доносился плач, он увидел под липой Сигуну. Она все еще не нашла утешения в своей скорби. Сигуна объяснила ему, что он, не задав вопросов по поводу виденных им чудес, упустил великое счастье. Кроме того, она упрекнула его в бессердечии, в том, что он остался безучастным к страданиям Амфортаса.
Еще так недавно Парцифаль стремился к одним подвигам и славе. В его душе не было места для любви. Теперь в нем совершается перемена. Его душа раскрылась для любви. Он думает о покинутой им Кондвирамурс.
Раз Парцифаль увидел, как сокол охотится на диких гусей. Один из гусей был настигнут, из его раны упали на чистый снег три капли крови. Видя, как снег окрашивается кровью, как белое соединяется с красным, рыцарь вспоминает цветущее лицо Кондвирамурс. «Кондвирамурс, — восклицает он, — я вижу здесь твое лицо». Он впадает в какое-то мистическое оцепенение и все смотрит, смотрит на капли крови. Тем временем в расположенном неподалеку лагере короля Артура узнали, что в лесу находится неизвестный рыцарь. Двое самых неукротимых рыцарей, Сегреморс и Кей (тот самый, что ударил засмеявшуюся девушку), выезжают, чтобы помериться с ним силой. Однако ни их крики, ни удары рукояткой копья не выводят Парцифаля из оцепенения. Только случайный поворот коня отвлек его взор от капель крови, и он наконец увидел перед собой двух изготовившихся к бою рыцарей, напал на них и сбил обоих с ног. Кей сломал при падении руку и ногу; это возмездие за удары, нанесенные им девушке.
Король Артур выезжает навстречу к Парцифалю. Он знает о его рыцарской доблести — ведь Парцифаль всех, кого побеждал, отсылал ко двору Артура. Таким образом, Парцифаль снова очутился за Круглым столом, среди доблестных рыцарей. Но пир прерывается внезапным появлением посланницы уродливой волшебницы Кундрии. Она объявляет присутствующим, что рыцари Круглого стола обесчестили себя, так как приняли в свою среду Парцифаля, который не задал в замке Грааля ни одного вопроса.
Все смотрят на Парцифаля с сожалением. Лишь Кунневара и его друг рыцарь Гаван стараются поддержать его упавший дух; они убеждают его положиться на Бога. «Что такое Бог? — в гневе и отчаянии восклицает Парцифаль. — Если бы Он был всемогущим, Он не допустил бы этого!» В отчаянии покинул он веселый крут короля Артура. Его преследовали насмешливые слова Кундрии: «Я думала, что я безобразнее тебя, но выходит, что я лучше тебя. Скажи мне: когда перед тобой сидел неутешно печальный рыбак, почему ты не обратился к нему со словами утешения? Неверный гость, неужели ты не сжалился над горем своего хозяина? Он дал тебе меч, которого ты не заслужил. Ты видел, как несли перед тобой Грааль, видел серебряные ножи и окровавленное копье, но не сделал ни одного вопроса! Пусть язык выпадет у тебя изо рта! Один вопрос принес бы тебе больше, чем стоят все земные блага. Теперь честь твоя заболела, никакой врач не может исцелить тебя. Горе в том, что так опустился, так обесчестил себя сын Герцелоиды!»
…Прошло пять лет. В мрачном состоянии духа Парцифаль въезжает в пустынную и скалистую долину. Здесь он встречается с толпой странников-богомольцев. Все они босы и одеты в грубые серые кафтаны. Увидев Парцифаля, одетого в полное рыцарское вооружение, один из странников, почтенный седовласый рыцарь указывает ему на неприличие его одежды, на то, что в такой святой день (дело происходит в Великую пятницу[147]) не следует разъезжать в полном вооружении. Парцифаль резко отвечает ему: «Что мне за дело до начала года, до числа недель, до наименований дней? Когда-то я служил Единому, который называется Богом; мне говорили, что Он может помочь мне, но вместо помощи Он послал мне позор». Тогда рыцарь напоминает ему о событии, воспоминанию о котором должен быть посвящен настоящий день:
Оставшись один, Парцифаль вдумывается в советы почтенного рыцаря.
Конь, предоставленный самому себе, приходит к пещере, в которой пустынник Треврицент приуготовляет себя к небу. Парцифаль согревается у огня пустынника, в котором узнает своего дядю, узнает от него о чудесах Грааля и знакомится с историей рода Титуреля. Пустынник сообщает ему также о смерти его матери.
Полная тишина и уединение успокаивают Парцифаля; речи пустынника содействуют его внутреннему преображению. Его душа воскресает и оживляется чувством пламенной веры. Незаметно проводит он в гостях у святого человека целых четырнадцать дней. Из пещеры пустынника Парцифаль выносит душевный покой: он уходит оттуда «с душой, открытой для добра».
…Прошло еще пять лет. И вот мы снова видим Парцифаля за гостеприимным столом короля Артура. Так же роскошен королевский пир. И опять во время пира приезжает Кундрия, но теперь не с проклятиями, а как вестница мира и радости. Она призывает Парцифаля быть королем Грааля: теперь он вполне достоин этой чести, ибо на самом Граале появились письмена, призывающие Парцифаля на царство.
Со слезами радости на глазах отправляется Парцифаль с Кундрией в замок Грааля. Им навстречу выходят рыцари-тамплиеры. Все смотрят на него как на нового короля. Болезнь их старого короля Амфортаса снова обострилась. В замковой зале, в которую вступил Парцифаль, приняты все меры к облегчению его страданий. Всюду разбросаны ароматные травы. Горит алойное дерево. Ложе Амфортаса усыпано драгоценными каменьями, обладающими целебной силой. Все напрасно. Но когда Парцифаль задает ему вопрос, который не задал при первом свидании, Амфортас не только выздоравливает, но и становится молодым. Этому чуду предшествовала горячая молитва Парцифаля о больном перед Граалем.
От Кундрии Парцифаль узнал, что после его разлуки с Кондвирамурс она родила ему двоих сыновей-близнецов Кардеиза и Лоэнгрина. Парцифаль едет к ней. Описание их встречи считается одним из лучших мест поэмы. Поцелуй соединил Парцифаля с Кондвирамурс, так долго живших в разлуке друг с другом.
Таково в общих чертах содержание «Парцифаля». Вольфрам изображает нам в этой поэме рыцарство во всем его блеске, на высоте его положения. Особенно он щедр на описания всякого рода — оружия, платья, коней и т. п. Но широкая и пестрая картина рыцарской жизни не была единственной задачей автора. Он хочет этими образами высказать свою любимую идею, свое глубокое убеждение. По отношению к этой идее можно провести параллель между «Парцифалем» Вольфрама и «Фаустом» Гете.
Фауст смутно стремится к чему-то, чего-то ищет, бросается от наслаждения к наслаждению и наконец отыскивает смысл жизни, отыскивает свое счастье. Оно не в любви прелестной, беззаветно преданной и глубоко несчастной Маргариты, оно не в дивно прекрасной, гордой и властной Елене, оно не в славе, не в собственности, оно — в труде, в труде упорном, постоянном, на пользу людей, на пользу всего мира. «Важность в подвиге, — говорит Фауст Мефистофелю, — а не в славе».
Парцифаль — Фауст XIII века. Это все тот же бессмертный человеческий тип, высший тип человечества, не удовлетворяющийся настоящим, вечно стремящийся вперед к совершенно неясному, но смутно чувствуемому идеалу. Парцифаль, как и Фауст, заблуждался, глубоко падал, переживал тяжелую пору сомнения и, как Фауст, наконец нашел свой идеал. Идеал его — высшее, духовное рыцарство, Святой Грааль, религия. Выше всякого земного великолепия, выше всякого героизма стоит героизм веры, стоит религия. Вот основная идея «Парцифаля». Св. Грааль — символ религии. Сомнение неизбежно, но сильный дух побеждает его. Душа человека мощного проходит сквозь сомнение, как золото сквозь огонь; она становится еще чище, еще светлее, еще ближе к своему божественному первоисточнику. Верное служение отысканному наконец идеалу, постоянное, упорное стремление дойти до него спасают человека. Это два сильных крыла, поднимающие человека над землей и возносящие его в обитель вечного блаженства.
Но есть одна невольно бросающаяся в глаза разница между Парцифалем и Фаустом. Фауст доходит до окончательного убеждения только своими собственными силами, своей личной волей, своим разумом, несмотря на мешающее ему на каждом шагу злое начало, олицетворенное в Мефистофеле. Рай не шел к нему навстречу. Парцифаля же, сомневающегося и отрицающего Верховное Существо, направляет на светлый путь истины посторонняя воля; по крайней мере, этой посторонней воле принадлежит первый почин в деле спасения Парцифаля. Увлеченный ею, он кается в своих заблуждениях, и это покаяние ведет его к спасению. Рай сам идет навстречу к нему. В отмеченной разнице отразилось различие эпох, светочами которых были Гете и Вольфрам фон Эшенбах.
Теперь нам вполне понятны слова, сказанные о Вольфраме одним из современных ему поэтов: «Никогда уста мирянина не говорили лучше».
Вольфрам был врагом куртуазии или, вернее сказать, ее крайностей. Мы уже знаем, как требование куртуазии воздерживаться от неуместных вопросов повредило Парцифалю во время первого пребывания его в замке Грааля. Вольфрама возмущала искусственность куртуазии, он предпочитал ей естественное человеческое чувство.
Точно указать время смерти Вольфрама фон Эшенбаха невозможно. Мы знаем только, что он пережил своего покровителя, тюрингского ландграфа Германа, умершего в 1216 году: он говорит о его смерти в «Виллегальме».
Герману наследовал его сын, ландграф Людвиг. Это была целомудренная и глубоко совестливая натура, человек набожный и всегда готовый обнажить меч, когда этого требовал долг государя и христианина, нежный муж и неутомимый рыцарь, часто покидавший семью по делам своего княжества и по призыву своего императора, милосердный и миролюбивый, но в то же время твердый по отношению к несправедливым притязаниям церковных властей и вообще необыкновенно чуткий к принципу справедливости. Людвиг как будто олицетворял собой то высшее, духовное рыцарство, которое воспел в своем «Парцифале» Вольфрам. Подобно Людовику Святому он был причислен католической церковью клику святых. Его женой была св. Елизавета, усердная заступница всех бедных, оскорбленных и униженных.
Ясно, что при таких правителях двор должен был изменить свою внешность. Наступил конец тому веселью, той жизнерадостности и даже распущенности, которые господствовали при дворе ландграфа Германа. Под сводами Вартбурга уже не раздавались более песни миннезингеров. Поэты стали разлетаться, как перелетные птицы при наступлении меланхолической осени. Покинул Вартбург и Вольфрам, чтобы поселиться на родине. Здесь он и умер между 1219 и 1225 годом.
В XIII веке эта местность перешла во владение немецкого ордена, и могила поэта заботливо охранялась им. В XV веке один из баварских рыцарей, по имени Пюттерих, бывший поклонником Вольфрама, посетил могилу поэта. Он говорит, что на ней был изображен герб Вольфрама и имелась надпись; последней он не приводит, но замечает, что не сумел прочесть года смерти поэта.
Нюрнбергский патриций Кресс[148] сообщает в своем «Путешествии», что 5 августа 1608 года он посетил могилу Вольфрама, и приводит следующую надпись, высеченную на могильном камне: «Hier liegt der streng Ritter herr Wolffram von Eschenbach ein Meister Singer» («Здесь лежит строгий рыцарь господин Вольфрам фон Эшенбах, мейстерзингер»).
Таким образом, могила поэта поддерживалась в порядке около четырехсот лет, а может быть, и долее. Теперь не осталось от нее никакого следа, и сама церковь подверглась капитальному переустройству. Так всемогуще и всесокрушающе время!
Лоэнгрин, сын Парцифаля
Особенно сильно было влияние Вольфрама фон Эшенбаха на его родине, в Баварии. Его можно проследить здесь до середины XIV века. Мы остановим свое внимание на поэтическом сказании о Лоэрангрине, или Лоэнгрине, подробно изложенном в одной баварской поэме, написанной несколько десятков лет спустя после смерти Вольфрама. В этой поэме история Лоэнгрина влагается в уста самого Вольфрама, хотя тот только наметил эту тему в конце «Парцифаля». Тем не менее из семени, им брошенного, вырос поэтический цветок. Поэма, в которой рассказывается легенда о Лоэнгрине, принадлежит уже тому времени, когда средневековая поэзия начала отцветать. В ней все сильнее проявлялся мистицизм. Поэты этого периода, как бы не находя в самих себе сюжетов для своих произведений, часто обращались к представителям предыдущей блестящей эпохи поэзии в поисках у них сюжетов и вдохновения.
Автор «Лоэнгрина» неизвестен. Начало этой поэмы представляет собой не что иное, как пересказ с некоторыми изменениями и дополнениями второй части уже известной нам поэмы о состязании певцов Вартбурге. Главными действующими лицами являются Вольфрам фон Эшенбах и Клингсор. У Вольфрама в «Парцифале» Клингсор выведен в той части поэмы, которая воспевает похождения друга Парцифаля — Гавана. Одно из них заключалось в следующем. До Гавана дошло известие, что некий чудесный замок испытал на себе чары волшебника Клингсора. Своей силой волшебник держит за его стенами похищенных им женщин, и эти чары необходимо снять. Парцифаль быстро проезжает мимо замка: ни сам замок, ни чары волшебника нисколько не интересует его. Но Гаван бросается в это тяжелое предприятие. Он преодолевает необычайные трудности, овладевает замком и освобождает дам, запертых в нем Клингсором. И вот этот Клингсор, мифический персонаж, волею автора поэмы превращается в историческую личность и становится современником Вольфрама.
Клингсор и Вольфрам состязаются друг с другом. В увлечении спором Клингсор клонит речь в сторону от главного предмета состязания и начинает говорить о короле Артуре. Он хвастается такими сведениями о нем и его придворных, которых никто не имеет. Вольфрам возражает, что ему известно все и даже в еще больших подробностях, чем Клингсору: знает ли Клингсор, например, о том, как король Артур, уже разлучившийся с этим светом, выслал сюда бойца? Он же, Вольфрам, знает отлично, кто такой этот боец. Все присутствующие, конечно, заинтересованы и просят Вольфрама, чтобы он поделился своими сведениями с ними. Рассказ Вольфрама и заключает в себе сказание о Лоэнгрине.
Тот же самый сюжет затронул и поэт конца XIII века Конрад Вюрцбургский[149] в своей поэме «Рыцарь с лебедем». Но он приурочивает своего рыцаря к эпохе Карла Великого, то есть к последним десятилетиям VIII и к началу IX века. Это не мешает ему, однако, выставить рыцарю соперника в лице саксонского герцога Фридриха, брата знаменитого участника Первого Крестового похода Готфрида Бульонского. Так и лица, и события двух различных эпох, из которых последняя начинается в конце XI века, соединяются в одно общество современников. Эти анахронизмы — обычное явление в произведениях средневекового эпоса. Во всяком случае, произведение Конрада Вюрцбургского послужило ядром для позднейшего сказания о Лоэнгрине, приписанного неизвестным поэтом Вольфраму фон Эшенбаху.
Вольфрам — герой поэмы — не заставляет просить себя долго и рассказывает сагу, содержание которой мы и передаем ниже.
Дело происходит в X веке, когда царствовал в Германии Генрих Птицелов[150]. Прекрасная Эльза, осиротевшая дочь герцога Брабантского и Лимбургского, подверглась преследованиям со стороны Фридриха фон Тельрамунда, одного из вассалов ее покойного отца. Он преследует ее под тем предлогом, что она якобы обещала ему выйти за него замуж: он во что бы то ни стало хочет принудить ее к ненавистному браку.
Каждый день преклоняет она колена, прося у Бога в горячей молитве покровительства и защиты. Напрасно отвергает она притязания Фридриха фон Тельрамунда — тот упорно стоит на своем. В Средние века в таких случаях спор решался судебным поединком. Эльза должна была найти бойца, который бы вышел за нее на бой. Но ни один боец не отваживается биться за Эльзу — так страшна рука Тельрамунда. Распростершись перед алтарем, проливая слезы, звонит Эльза в знак своего горя в золотой колокольчик. Звон колокольчика несется далеко и проникает в замок Грааля. На этот призыв помощи отзывается Лоэнгрин, сын Парцифаля. Такова воля Грааля.
Домашние провожают Лоэнгрина со слезами: рыдает сестра, в отчаянии мать; ее горе, по словам поэта, могло бы разжалобить скалу. Но не ослабляет мужество Лоэнгрина; он приказывает оруженосцам принести панцирь, шлем и щит, а сам обращается к королю Артуру, говоря, что охотно исполнит поручение, и призывает Божье благословение на отца, мать, сестру и на все дамское общество, обитающее на Монсальвате[151]. Мать Лоэнгрина так поражена неизбежной разлукой, что падает без чувств в присутствии всего двора. Двое из князей, живущих при дворе, подводят к Лоэнгрину коня. Он уже схватился за уздечку, уже поставил в стремя одну ногу, как вдруг подплывает к берегу дикий лебедь. Лоэнгрин приказывает отвести коня в стойло и выражает желание отправиться туда, куда потянет лодку лебедь. Отец хочет снабдить его провизией — хлебом, кипрским вином, но Лоэнгрин отказывается и от того, и от другого, надеясь, что позаботится о нем тот, кто будет тянуть лодку.
Быстрый поток уносит лодку в море. Целых пять дней Лоэнгрин ничего не ел. Видя, что лебедь питается рыбой, он говорит ему: «Я твой спутник, а ты ешь без меня; ты должен был делить рыбу со мной». Так они прибыли в Антверпен. Герцогиня Эльза, и рыцари, и дамы поспешно отправились на берег, они изумленно кричали при виде необыкновенного зрелища. Эльза радостно встретила своего спасителя, протянув навстречу ему свои белые, как снег, руки. Когда Лоэнгрин сошел на берег, лебедь отплыл с ладьей от берега и вскоре скрылся из виду.
Рыцарь прибыл вовремя; в присутствии самого короля Генриха Птицелова, он вступил в поединок с Фридрихом фон Тельрамундом, одолел его и в награду получил руку Эльзы. Соглашаясь жениться на ней, Лоэнгрин, ставит условие: она никогда не должна спрашивать о его происхождении, в противном случае их пути разойдутся. Дело в том, что с тех пор, как Парцифаль не задал ожидаемые вопросы при своем первом посещении Монсальвата, любые вопросы неприятны Граалю. Рыцари, которых он посылает к людям, должны запрещать вопросы о своем происхождении.
Долгое время Лоэнгрин и Эльза живут счастливо. Он служит королю, участвует в войнах с гуннами (венграми) и сарацинами. Но служба не является помехой для рыцарских потех. И вот однажды на турнире Лоэнгрин вышиб из седла герцога Киевского, и тот, упав на землю, сломал руку. После этого жена озлобилась против него.
Чтобы разрушить счастье Эльзы, она говорит в присутствии других дам о темном происхождении Лоэнгрина. Эльза задета этим упреком за живое. Она знает, что спрашивать мужа нельзя, что заданный вопрос разобьет их счастье, но, с другой стороны, она горит желанием узнать роковую тайну. Две ночи, вспоминая слова герцогини Киевской, она проливает горькие слезы. Наконец в третью ночь она задает своему мужу запретный вопрос: именем детей она умоляет Лоэнгрина ответить.
Лоэнгрин исполняет желание Эльзы и называет ей свой род, потом велит позвать сыновей, целует их и завещает им рог и меч, которые всегда носил при себе. Эльзе он оставляет на память кольцо своей матери. Снова приплывает за ним лебедь с ладьей, и Лоэнгрин удаляется от берега так же, как когда-то он приплыл к нему. Он возвращается в замок Грааля.
Пораженная скорбью, Эльза падает в обморок и потом всю свою жизнь оплакивает утраченного супруга. Прекрасная легенда о Лоэнгрине послужила Рихарду Вагнеру темой для одного из его лучших произведений — оперы «Лоэнгрин».
Тристан и Изольда
Роман о Тристане и Изольде принадлежит к бретонскому Циклу. Вместе с «Парцифалем» это типичный — и наиболее распространенный — рыцарский роман. Это обстоятельство и побуждает нас остановить на нем внимание читателей. Сюжет, послуживший основным материалом для этого романа и занесенный во Францию бретонскими жонглерами, подвергся в последней четверти ХП века переработке известного уже нам трувера Кретьена де Труа. Очень скоро после этого он был занесен в Германию, где и послужил основанием для романа «Тристан» знаменитого немецкого певца Готфрида Страсбургского. Роман этот был написан около 1210 года, то есть почти в одно время с «Парцифалем» Вольфрама фон Эшенбаха.
В стране Пармении жил молодой князь, вполне достойный царственного происхождения. Он был прекрасен собой, верен, смел, кроток и богат. Звали его Ривалином. Ривалин отправился ко двору молодого еще в то время корнуэльско-го короля Марка, чтобы научиться там куртуазии и рыцарским доблестям. Здесь его радушно встретили и горячо полюбили и богатые, и бедные люди — он был вполне достоин этого. Полюбила его и прекрасная Бланшефлер, сестра короля Марка, сиявшая при дворе, как сияет звезда на небе. Но родине Ривалина стали грозить враги, и Ривалин вынужден был расстаться с гостеприимным двором короля Марка. Бланшефлер последовала за ним, и в Пармении совершилась их свадьба. Но недолго цвело счастье молодой четы. Ривалин был убит в бою, а известие о его смерти, совпавшее с рождением сына у Бланшефлер, погубило молодую мать: рука смерти безжалостно скосила этот чудный белый цветок. Управление страной осталось в руках королевского наместника Руаля ли Фойтенана, который заключил с врагами мир, несмотря на его неблагоприятные условия. Он скрыл рождение принца, чтобы в тиши воспитать его для великого дела — управления государством. Руаль выдает маленького принца за своего сына. Маленький принц и есть герой романа — Тристан; его имя, говорящее о печали, должно служить постоянным напоминанием о безвременной кончине его матери, кончине, как мы уже говорили, совпавшей с рождением сына.
Первоначальное воспитание дано было Тристану, его приемной матерью Флоретой — женой Руаля.
Приведенный нами отрывок достаточно характеризует манеру Готфрида — некоторую расплывчатость, риторичность, привычку высказывать в разных выражениях одну и ту же мысль. Из этого же отрывка мы также знакомимся с воспитанием, которое считалось в то время лучшим. Оно представляет противоположность воспитанию Парцифаля. Последнего воспитывала его мать в уединении, стараясь удержать сына от всякого общения с миром. Тристан, наоборот, воспитывался для светской жизни. Он не только познакомился с иностранными языками, но и занимался музыкой, учась играть на различных инструментах. Большое внимание было обращено на овладение военными знаниями и куртуазию. Во всех этих занятиях Тристан проявил блестящие таланты. Как-то раз пристали к берегу иностранные купцы и выставили привезенные товары — оружие, соколов и охотничьи принадлежности всякого рода. Мальчик задумал сделать кое-какие покупки и взошел на борт корабля вместе с товарищем, тут он заметил шахматную доску и предложил одному из чужеземцев сыграть партию в шахматы. Разбойников — а чужестранцы были именно разбойниками — прельстили способности и красота Тристана, и они решились похитить его, чтобы продать потом в неволю. Мальчик, увлекшись игрой, не заметил, как корабль снялся с места и вышел в море. Тут только он понял весь ужас своего положения:
Друзей решили разлучить. Друга Тристана посадили в челнок и пустили на произвол судьбы, дав только одно весло и небольшой хлебец. После этого Тристан стал тосковать еще больше, чем прежде. Его тоска так досадила разбойникам, что они решили отделаться от него и высадили на ближайшем берегу. Тристан очутился в суровом, негостеприимном месте: здесь были только скалы, как будто нагроможденные одна на другую, да суровое море, которое со страшным грохотом разбивало о них свои волны. Но скоро к Тристану возвратилось его самообладание, и он отправился на разведку.
Тристан оказался в Корнуэльсе, на языке которого он говорит так же хорошо, как на своем родном. Ему повстречались два пилигрима; с удивлением смотрели они на одинокого мальчика, на его богатое одеяние. Вступив в беседу с ними, Тристан скрыл от них свои похождения и выдал себя за охотника. Этот обман казался тем более правдоподобным, что из ближнего леса доносились звуки охотничьих рогов и громкий лай собак. Скоро он встретился и с обществом охотников. Завидев егермейстера, который распоряжался около убитого оленя, он вступил с ним в разговор и дал несколько советов. Охотники, разделывавшие оленя, нашли их весьма полезными и почувствовали симпатию к юному, но сведущему охотнику. Они приняли его в свое общество, и все с торжеством направились к замку, где жил король Корнуэльса Марк. Здесь и поселился Тристан, сумевший очаровать короля своими способностями, пением и игрой на арфе. Несмотря на то что Тристану было только четырнадцать лет, король Марк сделал его егермейстером. Так неожиданно началась придворная жизнь Тристана.
Между тем Курвеналу удалось спастись; вернувшись на родину, он оповестил Руаля о происшедшем, и тот отправился на поиски Тристана. Посетив ряд стран, он наконец прибыл в Корнуэльс и нашел здесь юношю. Руаль сообщил королю тайну происхождения Тристана и в доказательство своих слов показал королю драгоценный перстень. С глубоким волнением признал в нем король вещь своей дорогой сестры Бланшефлер. Так открылось, что юноша приходится королю Марку родным племянником.
Так как сам Марк был бездетным, он объявил своего племянника наследником престола. Радость Тристана, также узнавшего тайну, была омрачена грустью: до сих пор он считал Руаля родным отцом и теперь должен был отказаться от этого и сознать свое сиротство. Скоро его посвятили в рыцари. Это посвящение сопровождалось торжествами, а по окончании их Тристан отправился вместе с Руалем в Пармению, чтобы наследовать отцовский престол. Нечего и говорить о восторге народа. В довершение всего молодой король совершил удачный поход против давнишних врагов своей родины. Но вскоре он вручил правление в руки верного Руаля, а сам отправился в Корнуэльс.
Невесело жилось населению Корнуэльса. Оно обязано было платить своему исконному врагу, ирландцам, ужасную дань: жители Корнуэльса ежегодно посылали в Ирландию тридцать красивейших юношей и девушек, которых ожидала рабская доля. Это возмутило отважного Тристана, и он вызвал на поединок Морольда, брата ирландского короля, прибывшего в Корнуэльс в качестве посла. Победителем остался Тристан. Но Морольд предсказал ему перед смертью, что в очень скором времени ему придется искать приюта у ирландской королевы Изоты. И в самом деле, Тристан был ранен отравленным мечом, и ему пришлось отправляться в Ирландию, королева которой славилась своим врачебным искусством.
Тристан прибывает в Ирландию под видом арфиста Тан-триса в сопровождении немногих товарищей. Здесь он является при дворе королевы, играет на арфе и поет. И королева, и ее дочь, прекрасная Изольда, внимают с волнением чудному певцу. Королева узнает о его болезни и поселяет его в своем дворце, чтобы исцелить от недуга, который в противном случае может его погубить. Тристан постоянно проводит свое время в обществе королевы и прекрасной Изольды. Изольда учится у него читать и играть на арфе. У молодых людей зарождается взаимная склонность друг к другу, но Тристан не может оставаться долее в Ирландии и возвращается в Корнуэльс.
Красота Изольды не дает ему покоя и здесь. Он беспрестанно говорит о ней и, кажется, не находит слов для ее восхваления. Все окружающие начинают понимать, что он влюблен. Этим хотят воспользоваться его враги — а у него нет недостатка и в таковых, — чтобы нанести ему глубокую сердечную рану. Их конечная цель — лишить Тристана права на престол Корнуэльса. И вот они советуют королю Марку жениться на Изольде: тогда у него может появиться наследник престола, и Тристан будет естественно устранен от последнего. Долго колеблется Марк, долго не решается последовать этому совету, но наконец недоброжелатели Тристана одерживают желанную победу. Он открывает свое намерение племяннику и просит его быть сватом в задуманном браке. При этом он говорит ему, что, если брак с Изольдой не принесет ему наследника, таковым по-прежнему останется он, его дорогой племянник. Тяжело Тристану исполнять поручение своего дяди. Тем не менее он не отказывается от него и отправляется в Ирландию в сопровождении блестящей свиты.
Теперь Тристан, прежде живший в Ирландии под вымышленным именем Тантриса, едет в качестве облеченного высоким доверием королевского посла; он должен открыть свое настоящее имя. Уже одно это обстоятельство бросит тень на его прежний визит. Кроме того, ирландцы увидят в нем убийцу Морольда. Однако Тристан удачно преодолевает все трудности. Население Ирландии проникается к нему благодарностью за то, что он умертвил дракона, опустошавшего всю страну. Само поручение короля Марка он также исполняет прекрасно. Снаряжается корабль, на котором должна покинуть свою страну прелестная невеста. Она одна ненавидит Тристана, и мы знаем — за что, но Изольда делает вид, будто питает ненависть к Тристану за убиение ее дяди Морольда.
Наконец настал день отъезда. Среди женщин, сопровождающих Изольду, находится и ее няня Брангена. Королева отводит ее перед отъездом в сторону и вручает склянку, в которой заключается любовный налиток: его должны выпить Изольда и король Марк для того, чтобы любовь соединила их. После этого Тристан ведет Изольду на корабль. Изольда относится к Тристану по-прежнему враждебно, и только скучная жизнь на корабле во время продолжительного плавания заставляет ее терпеть его присутствие.
Как-то раз Тристан сидел в кругу женщин, и ему захотелось пить. Одна из девушек, не зная, что делает, взяла заветную склянку и налила из нее Тристану и жаждавшей Изольде. Брангена пришла слишком поздно, после того как роковое дело совершилось. В ужасе схватила она склянку и выбросила с остатком волшебной влаги за борт корабля. Но волшебное зелье уже оказало свое действие на Тристана и прекрасную Изольду.
Но вот показались на горизонте береговые очертания Корнуэльса. Будущее грозно предстало перед ними. И вот трое — Тристан, Изольда и Брангена — заключили в виду этих берегов тесный союз, решившись призвать на помощь хитрость. Марк, ничего не подозревая, женится на Изольде, но та по-прежнему страстно любит своего Тристана, а Тристан — ее. Они дорожат своим счастьем и принимают всевозможные меры, чтобы скрыть его от посторонних взоров. Но положение их очень тяжело, так как за ними зорко наблюдают. Молва, переходя из уст в уста, растет все более и более, и дело доходит наконец до того, что становится необходимым прибегнуть к Божьему суду для доказательства невиновности Изольды. Чтобы доказать свою невиновность, Изольда должна пройти босыми ногами по раскаленному железу.
Испытание в высшей степени тяжелое, но любовь одержала победу и здесь. Тристан нарядился бедным пилигримом и явился в таком виде ко двору. Изольда требует, чтобы этот пилигрим доставил ее на место, где должно произойти состязание. Никто не подозревает истины. Переодетый Тристан берет Изольду на руки и переносит ее на указанное место. Тогда Изольда объявляет во всеуслышание, что ее никогда не обнимал никто, кроме мужа и перенесшего ее на место Божьего суда пилигрима. Задолго до иезуитов здесь проявилась та изворотливость, которая в XVI веке была санкционирована уставом ордена Лойолы. Формальная правда соблюдена, и прекрасная Изольда проходит без всякого для себя вреда по раскаленным полосам железа. Божий суд оправдал ее, честь Изольды спасена в глазах людей. Король Марк возвращает свою милость Тристану и Изольде и грозит строгим наказанием всякому, кто вздумает распространять неблагоприятные для них слухи. Любовь торжествует.
В упоении любовью виновные начинают терять всякую осторожность, которая до этого сопровождала все их действия. Наступает момент, когда и король Марк воочию видит то, что давно уже видели другие. Глубоко огорченный король отпускает жену и племянника: они могут уйти, куда им угодно, лишь бы только не оставались при его дворе.
Тристан и Изольда уходят в глубину леса и поселяются в пещере. Счастье их на лоне природы не знает пределов. К ним привыкают олени и птицы — они пьют воду из прозрачного ручья, который бежит перед самой пещерой. Это поэтическое место случайно посещает во время охоты король Марк. Не подозревая о Тристане и Изольде, он заглянул в их пещеру и увидел их спящими. Сердце Марка дрогнуло: он все еще любит Изольду, несмотря на то что она любит другого. Король решает вернуть Тристана и Изольду ко двору.
Тогда Тристан расстается с Изольдой и пытается охладить жар любви в странствиях. Он посещает страну Пармению, бросается в поединки и битвы, но не достигает желанной цели. Такова сила рокового напитка. Случайность приводит его к другой Изольде — Изольде с белыми руками, как ее называют. Она — дочь одного из князей, которому он помог своим войском. Она и молода, и прекрасна, и любит его. Ее брат становится другом Тристана. И отец новой Изольды, и ее брат желают соединить их брачным союзом. Само имя красавицы привлекает Тристана, но в то самое мгновение, когда новая Изольда смотрит на него, ему видится неотступно преследующий его образ другой Изольды, и он отвращается от Изольды с белыми руками: он не в силах изменить своей любви. На этом эпизоде и обрывается роман Готфрида Страсбургского.
Остановила ли руку поэта смерть, или сам поэт нашел наилучшим закончить этим эпизодом свое произведение, мы не знаем.
Необычайно интересный сюжет и некоторое колебание Тристана, изображенное Готфридом в конце его романа, вызвали продолжателей. Первыми среди них следует назвать Генриха фон Фрейберга[152] и Ульриха фон Тюргейма[153]. Вот как продолжает фабулу Ульрих фон Тюргейм.
Колебания Тристана кончились тем, что он женился на Изольде с белыми руками. Но, сделав роковой шаг, Тристан чувствует, что не может быть мужем новой Изольды. Он хочет найти успокоение в охоте, в бесцельном блуждании по лесам. Всюду сопровождает его брат новой Изольды, Каедин, которому он поверяет свои чувства и мысли.
Раз, когда они отдыхали в лесу после охоты, к Тристану явился оригинальный посол. То была серна, бывшая когда-то свидетелем его счастья в лесу. Изольда, вернувшись во дворец, захватила с собой и ее и держала при себе на память о былом. Серна бросила на колени Тристана записку от королевы Изольды и скрылась из виду. Королева звала Тристана, умирая от тоски и томления.
Получив весточку от Изольды, Тристан забыл свою жену и направился в Корнуэльс. Его неразлучный друг Каедин поехал вместе с ним. Эта поездка была небезопасной, так как, по версии Ульриха фон Тюргейма, Тристана изгнали из Корнуэльса. Он прибегает к различным уловкам, чтобы свидеться с королевой, для чего наряжается нищим, оруженосцем и, наконец, шутом. Но враги его бдительны.
На несчастье Тристана, гибнет на поединке Каедин. Сам тяжко раненный, Тристан покидает Корнуэльс, увозя с собой труп друга на его родину, в Арундель. Он чувствует, что и его конец близок: ему уже не вылечиться от раны. Он посылает верного слугу к королеве, желая увидеть ее перед смертью. Он просит посланного, чтобы тот в случае возвращения с Изольдой поднял на корабле белый парус, в случае же ее отказа приехать в Арундель — черный парус.
Королева Изольда, как и следовало ожидать, исполнила просьбу возлюбленного: тайно покинула она дворец своего мужа и взошла вместе с посланцем Тристана на корабль. Тристан, испытывая большие мучения, с необычайным волнением ждет возвращения своего посланца. У его постели сидит жена, Изольда с белыми руками. Она мучается ревностью. В открытое окно видно море — и вот на горизонте показывается корабль.
Тристан спрашивает у жены, какого цвета парус корабля. Ревность руководит Изольдой с белыми руками, и она прибегает к роковой лжи. «Черный, — восклицает она, — черный, как уголь!» Услышав эти слова, Тристан умирает. Его тело выставлено в соборе.
Узнав о смерти Тристана, Изольда Корнуэльская испытывает страшные сердечные муки. Войдя в собор, она кидается на гроб Тристана. Но скоро появляется Изольда с белыми руками: она не хочет уступить место другой Изольде, не хочет уступить ей и мертвого Тристана, и между двумя ними завязывается горячий спор, во время которого Изольда Корнуэльская умирает прямо над гробом.
Скоро является сюда и король Марк, который погнался за женой, узнав о ее побеге. Теперь ему известно о причине роковой страсти Тристана и Изольды, о волшебном напитке, который они выпили по недоразумению. Они не могли поступать иначе, в их поступках не проявлялось личной воли, не было того, что делает поступок преступлением. Все понял своим благородным сердцем король Марк и несся за своей женой, чтобы простить и ее, и Тристана, но злой рок решил дело иначе. Марку оставалось только проливать искренние, горячие слезы над несчастными существами. Он увез их трупы с собой, основал у себя монастырь, чтобы доставить спасение их душам, и похоронил тела Тристана и Изольды в монастырском саду.
Над могилами их была посажена виноградная лоза и роза. Они густо разрастаются, сплетают свои ветви и бросают отрадную тень на могилы Тристана и Изольды, не разлученных и самой смертью.
INFO
Иванов К.
И20 Трубадуры, труверы, миннезингеры / Константин Иванов. — М.: Ломоносовъ, — 2014. — 240 с. — (История. География. Этнография).
ISBN 978-5-91678-226-4
УДК 94.4
ББК 83.3(0)4
Книга изготовлена в соответствии с Федеральным законом от 29 декабря 2010 г. № 436-ФЗ, ст. 1, п. 2, пп. 3.
Возрастных ограничений нет
История. География. Этнография
Константин Иванов
Трубадуры, труверы, миннезингеры
Редактор О. Иванов
Верстка А. Петровой
Подписано в печать 17.03.2014.
Формат 60х90/16. Усл. печ. л. 15. Тираж 1000 экз. Заказ № 1518.
ООО «Издательство «Ломоносовъ» 119034 Москва, Малый Левшинский пер., д. 3 Тел.(495) 637-49-20, 637-43-19 info@lomonosov-books. ru www.lomonosov-books.ru
Отпечатано способом ролевой струйной печати в ОАО «Первая Образцовая типография» Филиал «Чеховский Печатный Двор» 142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д.1
Сайт: www.chpd.ru, E-mainame = "note" sales@chpd.ru, 8(495)988-63-76
Scan by Vitautus & Kali
FB2 — mefysto, 2022
Текст на задней обложке
Константин Иванов
Трубадуры, труверы, миннезингеры
Странно представить сейчас, что было время, когда по европейским дорогам толпами разъезжали рыцари и традиция обязывала их быть певцами и поэтами, И некоторые из них, надо признать, стали поэтами выдающимися. Зародившись во Франции, искусство трубадуров и труверов, распространилось по Европе и по-своему преломилось в образе жизни и творчестве немецких «певцов любви» — миннезингеров. Обычно это были небогатые дворяне, но случались среди них и владетельные особы, которые не только пели свои стихи, но и оказывали покровительство другим странствующим сочинителям, совершающим подвиги во имя личной чести и дамы сердца. Рыцарству и возвышенной поэзии, которые невозможно разделить и без которых невозможно представить европейское Средневековье, посвящена книга историка и поэта Константина Алексеевича Иванова (1858–1919) — директора Императорской Николаевской гимназии в Царском Селе, домашнего учителя истории и географии детей последнего русского царя.
Поделиться книгой: