Агентство «ЭКЗОРЦИСТ»: NIGREDO

Причин уединенного образа жизни моего учителя было три. И если первая — тайные занятия алхимией — была очевидна мне с самого начала, то другие выяснились постепенно. Одна из них заключалась в том, что Карло Гоцци был не только торговцем, но и контрабандистом. Часть товаров, которые он привозил из Индии и Китая, поступала в его лавку в обход таможни, и он не платил за них налоги. Карло покупал их у французов, португальцев, испанцев и арабов, имевших, в отличие от флорентийцев, морские выходы в эти страны. Но мечтал однажды обойтись без посредников. Когда я стал помогать ему в торговле, то научился прятать товары так, чтобы никому и в голову не пришло, где их искать. Высверливать оси в телегах, делать из драгоценных металлов доспехи для охраны грузов, смешивать дорогие благовония с более дешёвыми и так далее. Несколько способов я даже придумал лично.

Последняя причина, по которой у нас дома почти не бывали гости, вскрылась случайно. Не раз я замечал на себе сочувственные, а порой и брезгливые взгляды поставщиков и других людей, связанных с Карло делами. Иногда он посылал меня забрать одно, отнести другое, и почти всегда со мной обращались, как с человеком, достойным жалости. Поначалу я относил это на счёт того, что был сиротой. Но однажды подслушал разговор. Один из поставщиков сказал жене, что «бедный мальчишка вынужден ублажать извращённые вкусы этого Гоцци». А далее пояснил, что мой учитель являлся мужеложцем. В первый миг я возмутился и даже хотел рассказать об этом Карло, но затем вспомнил, что к тому иногда заходили молодые и красивые мужчины, хорошо одетые и распространявшие тонкие приятные ароматы. Как и он сам. В общем, поставщик, похоже, был прав. Мы никогда не говорили об этом с Карло. Даже спустя несколько лет, когда он постарел и перестал водить знакомства с молодыми людьми.

Постепенно Карло утратил интерес и к алхимии. У него стало очень много золота, которое он зарабатывал торговлей и контрабандой. Превращать свинец в драгоценный металл уже не было необходимости. Я пытался посвятить Карло в свои эксперименты, но они пугали его. Так что в конце концов лаборатория и все труды отошли ко мне, и Карло больше не заходил в подвал, где я штудировал запретную науку. Меня же золото никогда не интересовало. Я изучал алхимию и чёрную магию по совсем иным причинам.

В тысяча пятьсот двадцать девятом году папа Климент Шестой поручил Карлу Пятому вторгнуться во Флоренцию и восстановить власть Медичи. Республика пала, а во главе страны встал назначенный папой герцог Алессандро. Он активно поддерживал Инквизицию, чтобы угодить своему покровителю. Многие учёные оказались в застенках лишь за то, что высказывали взгляды, противоречащие религиозным догматам. Я чувствовал, что однажды придут и за мной. Поэтому тщательно подготовился. И, когда в нашу дверь ударили алебарды, даже не удивился. Это должно было случиться. Но повторять судьбу отца я не собирался.

ИНТЕРЛЮДИЯ

За круглым окном, рассечённом фигурной рамой на множество частей, простирались мокрые от дождя крыши Лондона. Темза лениво извивалась между берегами, напоминая раскатанную ленту фольги.

Лорд Блаунт сидел в кожаном кресле и разглядывал фамильный перстень: череп в обрамлении колючего кустарника был окружён надписью «Через тернии — к смерти». Девиз выбрал далёкий предок рода Блаунтов, и с тех пор он не менялся, появляясь не только на гербах, но и на кольцах, которые вручались мужчинам по достижении совершеннолетия. В молодости лорд Блаунт думал, что должен приложить все усилия, чтобы изменить смысл, заложенный в девизе — избавить свой род от трудностей, расчистить путь. Но с возрастом осознал, что девиз подразумевал совсем иное: надпись напоминала, что препятствия так же неизбежны, как смерть. Их нужно принять как неотъемлемую часть жизни, ведь именно в непрерывной борьбе, в преодолении рождаются настоящие воины и формируются истинные лидеры.

Лорд Блаунт развернул кресло, оказавшись лицом к советнику. Тот стоял перед широким столом из красного дерева, держа в руках папку с отчётами, и терпеливо дожидался позволения начать доклад. Ему было лет тридцать пять, и свою должность он получил от отца, который готовил его к ней с самого детства. Благодаря евгенистической программе у слуг такого уровня редко рождалось неудачное потомство. Гораздо чаще дети превосходили родителей.

— Как обстоят наши дела? — спросил лорд Блаунт, откинувшись на спинку кресла и положив руки на подлокотники.

Только здесь, на восьмидесятом этаже небоскрёба, построенного Блаунтами, он чувствовал себя в полной безопасности. Залитые дождём стёкла выдерживали попадание реактивного снаряда, а всё здание кишело не только сотрудниками огромной корпорации, но и отборными охранниками, которые, по сути, представляли личную гвардию Блаунтов.

Получив разрешение говорить, советник раскрыл папку, бросил на первую страницу взгляд и тут же поднял глаза. На самом деле, ему не требовалось напоминать себе, зачем он явился в кабинет лорда. Просто нужна была секундная пауза, чтобы собраться и выбрать верный тон, ведь новости, которые он принёс, были дурными.

— Милорд, в индийских колониях продолжаются беспорядки. Сипаи продолжают удерживать Пенджаб, и наши войска никак не могут их выбить оттуда. В результате добыча марганцевой руды до сих пор не восстановлена. Более того, сипаи взорвали две шахты и пытались добраться до третьей, но были остановлены соединением Гранта.

— Грант выжил? — спросил лорд, сохраняя подчёркнуто спокойное выражение лица.

Упомянутый командир имел боевой ранг «истребитель» и ценился в индийских колониях больше остальных. Его потеря нанесла бы существенный удар по позициям компании.

— Да, милорд. Он уцелел, хоть и был легко ранен.

— Хорошо. Пошлите ему стандартное поощрение. Но я жду большего от наших войск. Они должны разбить сипаев и вернуть контроль над марганцевыми рудниками. Не понимаю, почему это до сих пор не сделано. В чём трудность, Эрик?

Советник незаметно набрал в лёгкие воздуха. Вот и настало время сообщить самую плохую новость:

— Милорд, у сипаев оказались три бойца уровня «хищник» и один — «разрушитель»! Предположительно, это наёмники. Возможно, их прислали наши конкуренты.

Аристократ подался вперёд. Его руки легли на стол, рыжие брови сошлись на переносице. Зелёные глаза уставились на советника так пристально, что тот замер, с трудом заставив себя не отступить на шаг. В крошечных зрачках лорда вспыхнули золотистые искры, означавшие приступ гнева. Голос его, однако, прозвучал вполне сдержанно:

— Эрик, а как наша разведка умудрилась прохлопать прибытие в страну таких бойцов?

— Полагаю, — сглотнув, ответил советник, — что их провезли по тайным каналам наших конкурентов. Поэтому я и сказал, что, вероятно…

— Да, я слышал тебя! — перебил лорд Блаунт. — На то и нужна разведка, чтобы знать то, что считается тайным. Разве нет?

— Совершенно с вами согласен, милорд! Отправить наместнику распоряжение, чтобы наказал виновных?

— Нет, этого недостаточно. Начальник разведки просто прикроет свою задницу, свалив всё на какую-нибудь мелкую сошку. Это не решит проблему. Отправь туда Вайса, пусть наведёт шороху. Если понадобится, сменит руководство. Рыба гниёт с головы. Дай ему от моего имени карт-бланш.

— Слушаюсь, милорд, — советник сделал пометку в своей папке. — Я полагаю, наёмников переправили наши главные конкуренты — Дастанвили. После смены руководства этот змеиный клубок здорово зашевелился, если позволите мне такое сравнение.

— Что ещё? — проигнорировав замечание советника, спросил лорд Блаунт.

— Проблемы в американских колониях, — быстро проговорил тот. — Две диверсии на шахтах по добыче рения. Удалось замять с помощью взяток, так что в прессу ничего не просочилось.

— Серьёзный урон?

— Нет, милорд, всё будет восстановлено в течение двух дней. Диверсии совершили трое рабочих. Их подкупили. Кто — не известно.

Эта фраза означала, что диверсанты даже под пытками не смогли назвать заказчиков. Глупцы! Неужели они рассчитывали избежать наказания?!

— Использовали взрывчатку, предназначенную для работ? — спросил лорд.

Советник кивнул.

— Вероятно, опять Дастанвили, — сказал он осторожно. — Им не даёт покоя, что мы опережаем их по добыче рения.

— Возможно. Но не обязательно. У нас много врагов. Это всё?

— Да, милорд.

— Хорошо. Думаю, стоит провести проверку рабочих в американских колониях. И чистки, если понадобится.

— Этим уже занимается служба безопасности, милорд.

— Тогда сосредоточься на сипаях. Кажется, там затевается что-то серьёзное. Мне совсем не нравится эта переброска наёмников.

— Да, милорд. Если понадобится, я готов лично вылететь туда.

— Нет, ты нужен мне здесь. Иди, Эрик, у тебя много дел.

Когда советник был уже у двери, лорд Блаунт окликнул его:

— Эрик, ты отправил приглашение на свадьбу моему сыну?

— Да, милорд. Он отзвонился и обещал взять отпуск в лётном корпусе, чтобы присутствовать на вашем бракосочетании.

— Нет, Эрик, я спрашивал не об Арчибальде.

— Простите, милорд. Да, конечно, я отправил приглашение господину Кристоферу.

— Но он ничего не ответил?

Советник смущённо опустил глаза.

— Пока нет, милорд.

— Думаешь, придёт?

Зелёные глаза лорда буквально сверлили советника, так что тот понял: хозяин ждёт честного и прямого ответа.

— Пятьдесят на пятьдесят, милорд. Но лично я думаю, что да. Господин Кристофер не захочет вас подвести.

Лорд Блаунт неуверенно кивнул.

— Хорошо, иди. Завтра жду тебя с докладом в это же время.

Когда дверь за советником закрылась, аристократ снова развернул кресло к окну, за которым как раз в этот момент на фоне сине-серого неба взмахом кавалерийской сабли сверкнула молния. Вслед за этим ударил раскат грома. Ветер швырнул на оконное стекло поток дождя, превратив лондонский пейзаж в нечто абстрактное и бесформенное.

Младший сын беспокоил старого лорда не меньше, чем проблемы в колониях. Его странные увлечения, которые большинство из вежливости называло эксцентричными, совсем не вязались со статусом представителя рода Блаунтов. А главное — сын, кажется, был против предстоящей свадьбы. Слишком скорой, надо признать. Лорд Блаунт тяжело вздохнул. Он бы никогда не пошёл на нарушение приличий, но имелись обстоятельства, которые он никому не мог раскрыть, даже собственному сыну. Если бы тот знал их, всё могло бы быть иначе. Но некоторые тайны должны оставаться под замком, и чем он надёжнее, тем лучше. Возможно, однажды придёт время всё объяснить. Но не сейчас. Нет, только не сейчас!

Глава 1

Я потягивал пиво и читал письмо с алой печатью, на которой красовался оттиск нашего фамильного герба. Каллиграфический почерк походил на узор, созданный рукой подлинного художника. Жаль, о содержании того же сказать было нельзя.

Джоана отвернулась от окна, упёрла руки в бока и сказала:

— Босс, у нашей двери вот же минуты три топчется какой-то старик! Не решается позвонить, — она покосилась в окно. — Вот опять поднимается по ступенькам! Нет… Застыл. Развернулся. Похоже, у него случилось что-то серьёзное.

— Недостаточно серьёзное, раз не звонит, — сказал я, повернувшись к кегератору с отполированными до благородного блеска латунными кранами. Подставив кружку, наполнил её тёмным элем, снял пену шумовкой и отхлебнул. Блеск! Новая партия была выше всяческих похвал! Алтарис, мой поставщик, не подвёл. Хотя попробовал бы!

— Что пишет отец? — поинтересовалась Джоана. — Ты читаешь его послание уже десять минут.

Я бросил листок бумаги на стол. Печать стукнула о полировку.

— Приглашает на свадьбу.

— Чью?

— Свою. Мой отец женится на леди Марселле. Видимо, решил, что сыну нужна мать!

Джоана отвернулась от окна. Белая шёлковая блузка с глубоким вырезом плотно обтягивала её грудь. Я невольно залюбовался формами секретарши. Всё-таки, тщательный отбор персонала — основа комфортной работы.

— Надо так понимать, ты не пойдёшь? — прищурившись, проговорила Джоана.

— И не подумаю. У меня куча работы.

Секретарша усмехнулась, забавно скривив полные губки, накрашенные ярко-красной помадой.

— Не смеши меня! Ты уже неделю сидишь без дела и наливаешься пивом! А счета копятся. И моя зарплата с неба не свалится. Так что почему бы тебе, раз уж ты решил пропустить папину свадьбу, не спуститься на улицу и не поинтересоваться у милого старичка, что его гложет?!

Я фыркнул.

— Ещё чего! Клиенты сами приходят. Всё равно деваться им некуда. У меня единственное агентство по борьбе с демонами!

Как ни странно было открывать подобный бизнес в мире, где люди не верят в магию, я рискнул. И не прогадал. Дело в том, что колдовство, хоть и считалось здесь сферой фантастики, существовало! И об этом знало ограниченное число людей — адептов тайных орденов, не стремившихся сделать этот факт достоянием гласности. Они оставили магию себе, старательно дискредитируя её в глазах общественности. Поэтому обычные люди, если и верили в колдовство, то лишь на уровне суеверий. Но я-то знал, что мир сложнее, чем кажется, и его хвалёные физические законы, прописанные в учебниках, — весьма относительны.

Знал, потому что мой отец, настоящий отец, был чернокнижником. И его дед — тоже. И его предки до невесть какого колена общались с тёмными силами. Поначалу интуитивно, а затем, по мере смены поколений — всё более осознанно. Так продолжалось, пока я не понял, что магия — та же наука. Именно я связал её с алхимией. В сочетании энергий, потусторонних сил и природных элементов родилась истинная мощь. Этому я посвятил долгие годы кропотливых исследований, нестандартных химических экспериментов и путешествий в такие миры, о которых другие даже не слыхали. Ибо истинный алхимик не руководствуется меркантильным стремлением превратить свинец в золото. Он жаждет овладеть высшим знанием и умением — Великим Деланием, или трансмутацией человека. И мне казалось, что я был близок к апогею своих трудов — созданию философского камня — когда в мой скромный дом на берегу реки Арно во Флоренции вломилась инквизиция. Солдаты конфисковали собранные мною книги и собственные труды, а препараты и инструменты уничтожили. Меня же бросили в застенки крепости Бассо, где несколько дней пытали, добиваясь признания в связях с Дьяволом. Я был глупцом, пытавшимся убедить следователей инквизиции в своей невиновности, пока не понял, что живым из крепости мне не выйти! И тогда, едва живой, я подписал признание во всём, что мне инкриминировали, и взошёл на костёр. Шестнадцатого февраля тысяча пятьсот тридцать четвёртого года я умер на площади Синьории перед дворцом Палаццо Веккьо. Моё тело поглотило пламя, но душа обманула смерть, так что я вновь родился, чтобы продолжить свои исследования. И сейчас, живя в другом мире, я с каждым днём приближаюсь к великой цели — поиску эликсира бессмертия! Вот только мне приходится носить маску эксцентричного безумца и чуть ли не шарлатана, чтобы обезопасить себя. Потому что второй раз воскреснуть мне уже не удастся. Но чем дальше я продвигаюсь, тем труднее скрывать для общественности истинный характер своей деятельности. Впрочем, я не стремлюсь скрывать её для тех немногих, кто знает, что магия и демоны существуют. Они-то как раз должны понять, кто я такой и к чему стремлюсь. А зачем мне это — пусть пока останется тайной.

— Агентство по борьбе с демонами, конечно, есть только у тебя, — скептически проговорила Джоана. — Да вот только мало кто верит, что ты не мошенник. Даже я до сих пор сомневаюсь, хоть про тебя уже и в газетах писали, и по телевизору рассказывали.

Кстати, репортёры называют тебя загадочным и эксцентричным. Тебе это льстит?

— Не особо, — честно ответил я. — Дело в моём происхождении, которое контрастирует с родом деятельности. Людям трудно переварить, что сын лорда Блаунта занимается частным сыском, да ещё и таким необычным.

Секретарша тряхнула хорошенькой головкой, отчего рыжие локоны живописно рассыпались по плечам.

— Поэтому неудивительно, что человек сомневается, стоит ли к тебе обращаться, — сказала она. — Любой на его месте сто раз подумал бы.

— И всё же, деваться ему некуда, — ответил я. — У меня на этом рынке услуг полная монополия.

Словно в ответ на мои слова, раздалась мелодичная трель. Я широко улыбнулся.

— Прошу, милая, встреть нашего будущего клиента и проводи сюда. Возможно, именно он принёс твою зарплату.

— Не сомневайся, встречу, — отозвалась Джоана. — А ты пока припрячь пиво. Не хватало, чтобы посетитель решил, что ему придётся иметь дело с алкоголиком!

— Попридержи язык, детка! Не забывай, кто тебе платит и за что!

— Слушаюсь, босс! — сморщив носик, улыбнулась секретарша.

Соблазнительно покачивая бёдрами, она уплыла в приёмную. Я проводил её обтянутую чёрной юбкой попку и с сожалением убрал кружку под стол. Похоже, придётся поработать. Зато появится законный повод не посещать папину свадьбу. Надеюсь, лорд Блаунт переживёт моё отсутствие. Как пережил тот факт, что его младший сын открыл агентство вместо того, чтобы играть в поло и гольф, да строить умилительные рожи аристократам на светских раутах. Как пришлось ему смириться с тем, что один из сыновей не такой, как другие дети. Но об этом позже.

Что меня напрягало, так то, как быстро отец решил связать себя новыми узами брака. Моя мать, леди Блаунт, погибла, а вернее, исчезла при весьма загадочных обстоятельствах, а мой отец, вместо того, чтобы все силы бросить на выяснение причин её предполагаемой (но уже признанной официально) гибели, решил жениться! Меня это злило, хоть я и старался не показывать виду.

В приёмной раздались голоса, и через полминуты в кабинет вошла Джоана, а за ней — седовласый и седоусый старик в очень дорогом сером костюме, белой рубашке и бордовом галстуке, заколотом маленькой золотой рапирой. В левой руке он держал перчатки и трость. Я поднялся из-за стола.

— Лорд Мобрей, как я понимаю? Что вас привело в мою скромную обитель?

Старик, один из самых влиятельных промышленников Империи, протянул мне руку. Я пожал крепкую сухопарую ладонь.

— Вы правы, господин Блаунт, — проговорил он. — Это действительно я. А привела меня к вам беда, что же ещё? К сожалению, богатство и титул способны уберечь далеко не от всего! Вы позволите присесть?

— Разумеется! — я указал на зелёное кресло, стоявшее напротив стола. — Располагайтесь, прошу вас. И расскажите всё, что вас беспокоит. А я постараюсь помочь вашей беде. По мере своих скромных возможностей.

— Если бы я находил ваши способности скромными, господин Блаунт, я бы не пришёл, — проговорил старик, усаживаясь. — Дело в том, что мне нужен лучший специалист в области оккультных… наук. А если верить газетам и телевидению, это, несмотря на юный возраст, именно вы!

— Благодарю, лорд Мобрей, — я скромно склонил голову. — Давайте послушаем вашу историю. Вы человек занятой, так что предлагаю перейти сразу к делу. Если не возражаете.

— Нисколько. Вы правы. Я долго решался позвонить в вашу дверь. Но теперь, когда я здесь… Разумеется, нет смысла ничего скрывать. Само собой, я рассчитываю на конфиденциальность.

— Это главное условие моей работы. Но, как вы сами знаете, раз читали газеты и смотрели телевизор, его не всегда удаётся соблюсти. По не зависящим от меня обстоятельствам. Профессиональный риск, если угодно. Считаю своим долгом предупредить вас о нём.