Ассоль

Она как океан безбрежна,

Как горный снег она чиста!

Мы будем с вами лет до ста

Жить, не старея, в полном счастье!

Все огорченья и несчастья

Нас не коснутся никогда:

Мы будем счастливы всегда!»

Ты с ним уедешь навсегда,

В Каперне ж долгие года

Судачить повсеместно будут

И никогда вас не забудут.

Так сказка обернётся былью!

Так сбудется твоя мечта!

Лишь сердцу покрываться пылью

Не позволяй ты никогда!

Храни в нём веру и надежду,

Взрасти в нём пылкую любовь.

Всё будет в радость, будет вновь,

Хотя сто раз бывало прежде».

Ассоль сказала: «Как чудесно!

Всё будет очень хорошо!»

А маг и сказочник известный

Подумал: «Ты чиста душой!»,

Сказал: «Ну что же, дорогая!

Пора прощаться нам с тобой».

От нетерпения сгорая,

Ассоль направилась домой.

Глава четвёртая

Лонгрен окапывал капусту,

Увидев дочь, поддался чувству,

Лопату бросил возле грядки:

«Всё у тебя, Ассоль, в порядке?»

На руки доченьку схватил

И в быстром танце закрутил.

От необычного рассказа

Ассоль была возбуждена,

Отцу всё рассказала сразу…

Была так счастлива она:

«Ой, папочка! Всё так и будет?!»

Лонгрен задумался на миг,

Решил, что вырастет – забудет,

Но добрым сердцем он постиг:

Жестоко сказку грубо рушить:

«Конечно! Старших надо слушать!»

Ассоль устала, утомилась,

Уснула на плече отца.

Ей сказка дивная приснилась

Про молодого удальца,

Который принцем оказался,

Из-за семи морей примчался,

Себе невесту отыскать

И выше счастья не алкать.

Лонгрен не двигался, боялся

Свою малышку разбудить.

Вдруг голос из кустов раздался:

«Хозяин, дайка закурить!»

Пригрелся нищий у забора,

Ни слова он из разговора

Не пропустил, а всё подслушал,

Когда горбушку хлеба кушал.

«Я дал бы, но заснула дочь» —

«Принцесса что ль? Курить невмочь

Мне как охота! Разбуди!» —

«Да не шуми ты! Погоди!

Дай ей хоть чуточку поспать!» —

«Пошёл ты к чёрту! Наплевать

Мне на тебя и твой табак!

Сейчас же я пойду в кабак…» —

«Проваливай! До кабака

Ты не дойдёшь: намну бока

Тебе, коль ты не замолчишь!» —

«Всё – ухожу! Чего кричишь?!»

И нищий, затаив обиду,

Исчез стремительно из виду;

А в кабаке, напился пива

И в настроении игривом

Смеялся над Лонгреном громко

И говорил: «Его девчонка

И сам Лонгрен ума лишились:

Ждут необычный бриг теперь».

Все в кабаке развеселились,

Но тихо было, только дверь

Тихонько на ветру скрипела,

Да за окошком чайка пела.

А нищий свой стакан зажал,

Неторопливо продолжал:

«Он говорит ей: «Верь же! Верь!

Случится, если не теперь,

То через месяц, через год

В Каперну белый бриг придёт,

Принц заберёт тебя с собою,

Как предназначено судьбою».

На бриге будут паруса

Не белые, а алые.

Все будут говорить: «Краса!

Какие небывалые!»»

Молва из кабака-таверны

Распространилась по Каперне,

Что, дескать, и Лонгрен и дочь

Подвинулись умом немного,