#Розовым мелом

— Тогда завтра, в семь?

Ха. Шустрый малый. Что и следовало ожидать. Это столько раз уже было, что я сбилась со счёта.

— Вынуждена отказаться.

— Почему?

— Я не встречаюсь с клиентами.

Честно? На самом деле я с удовольствием бы укатила с ним. И, возможно, даже к нему. В конце концов, мы не в том возрасте, чтобы играть в недотрог, но нет. Не хочу смешивать работу и личную жизнь. И не верю в романтические сказки из разряда: пришёл, увидел, влюбился, забрал в свой дворец и плевать, что ты раздеваешься за деньги. Ты всё равно станешь отличной мамой для наших четырёх мальчиков.

Нет, ребят. В таких местах любовь не ищут. Тут ищут другое, а стандартное клише:

«стриптизёрша — значит по умолчанию тупая и сто пудово даст» только подстёгивает азарт, и укрепляет предрассудки о лёгкой добыче.

— Так я не клиент, — замечает Витя.

— Клиент.

— Что сделать, чтобы перестать им быть?

— Перестать ходить сюда.

— Не вопрос. Тогда согласишься на встречу?

— Нет.

Собеседник подпирает голову кулаком, локтём фиксируя положение руки на спинке софы.

— Принципиальная, да?

— Нет, — это «нет», в отличие от первого, сопровождается едва сдерживаемой улыбкой.

— Ладно. Я понял. Будем брать измором.

— Не стоит.

— Поздно. Я уже загорелся.

Сидим. Молчим. И смотрим друг на друга. Я едва сдерживаю смех. Он в открытую улыбается. Фоном играет музыка. Хм…

— Так тебе станцевать или нет? — спрашиваю я. — Время-то скоро закончится.

— С учётом того, что в ближайшие дни свидания мне явно обламываются, не стоит.

Это будет жестоко. Я ещё с прошлого раз не отошёл. У тебя обалденная пластика.

Занималась пол дэнсом?

— Художественной гимнастикой. Танцовщицы из пола не пойдут в такое место. Это ниже их достоинства.

— Художественная гимнастика. Отлично. Вот видишь, уже начинаем тихонько знакомиться. Скоро и до имени дойдём.

Из меня таки вырывается смешок. Он забавный. Но дальше разговор не идёт.

Снова молчим. И снова глаза в глаза. Не скажу, что это напрягает, совсем наоборот, но в каждой приват-комнате стоят камеры и за нами наблюдают. Как бы потом по шеям не надавали за бездельничество.

— Так и будем сидеть? — снова первой подаю голос я.

— Я бы посидел. Даже продлил бы ещё на полчасика. Или на час. Мне нравится тобой любоваться. Ты красивая.

Смущённо отвожу взгляд. Не буду отрицать, комплименты всегда приятно слышать. Хотя бы потому что раньше они перепадали мне не так уж и часто. В подростковом возрасте особой популярностью я не пользовалась. Уродкой не была, конечно, но и ничем не выделялась. Плюс, благодаря Илье, в школе даже редкие ухажёры рядом со мной надолго не задерживались.

Любого смельчака быстро засмеивали, и он сливался. Ладно бы просто сливался, так потом скоренько перекочёвывал на сторону врага и вместе с остальной сворой дразнил уродкой и ботаничкой. Я не обижалась, выслужиться ведь перед хозяином надо. А то изобьют после уроков.

В старших классах стало полегче, но аура Князева даже в его отсутствие настолько въелась в школьные стены, что до выпуска пила у меня кровь. С поступлением в универ появилась долгожданная свобода, но по коридорам ходило столько расфуфыренных богатеньких красоток, что я на их фоне тупо терялась.

Не скажу, что прям сильно страдала от комплексов, однако уверенности в себе не хватало. Ещё одна причина, помимо плавающего графика и возможности побыстрее заработать, почему я пришла в этот бизнес. Как вызов самой себе. И желание сделать полный апгрейд.

Первые смены было максимально неуютно и неловко. Рядом с другими девчонками, харизма которых просто сражала наповал, я смотрелась гадким утёнком.

К концу первой недели было даже нестерпимое желание послать всё к чёртовой матери, но я вовремя себя притормозила. Эй, да я тут единственная, кто что-то реально умеет! Столько лет в гимнастике не прошли даром. И если остальные танцовщицы просто сексуально тёрлись об шест, я-то могла показать уровень!

Простенькие, но эффектные трюки с поддержкой и сексуальной растяжкой получились не сразу, мышцам пришлось заново вспоминать тренировки, но когда появился первый результат стало понятно, что всё не зря. Моторчик завёлся и его уже было не остановить.

Начали подтягиваться клиенты — начала расти долгожданная уверенность. Чем больше внимания я заполучала, тем более дерзкой становилась подача. Тем более раскрепощённой становилась сама. Во внешности в том числе. Собственно, волосы стали розовыми тоже по этой причине, и полагаю, Гордеев словил свой радар на меня именно из-за них. Раньше-то мимо проходил и не замечал.

А теперь вот ко мне с регулярной периодичностью подкатывают, но мозгов, благо, хватает понять, что не стоит принимать плевел за зёрна. Грош цена таким знакам внимания. И хоть Витя выглядит вполне себе нормальным, но так быстро прыгать к нему в койку я не собираюсь.

Он, наверное, ждёт от меня ответа.

— Можешь любоваться… — оборачиваюсь на маленькие часики возле стереоустановки. — Ещё семь минут.

— Да ладно. А то ещё решишь, что я маньяк-фетишист, — усмехается он, вставая с места и галантно подавая мне руку. Словно только этого и дожидаясь в его кармане звонит телефон. — Прости. Надо ответить.

Надо так надо. Из кабинки выхожу одна. Далеко не убегаю, надо ведь попрощаться с клиентом всё из тех же соображений хорошего тона, так что лишь заворачиваю за угол в зигзагообразном коридорчике, зависая у зеркальной стены и поправляя слегка поползшие стрелки.

Пока стою, из соседней кабинки появляется одна из девочек, Памела. По паспорту вроде Алина. Проходит мимо, грациозно цокая каблуками, быстро скрываясь за портьерами. Всё бы ничего, но следом из той же комнаты появляется Князев.

Ах, вот оно как… Ну теперь понятно, где он потерялся. Илюша явно не очень доволен тем, что я его палю. Вероятно, потому что знаю, для каких целей обычно используется именно эта кабинка и какие бонусы предлагает Алина в индивидуальном порядке.

— Развлекался? — ехидно интересуюсь я.

— Пришлось, — не менее ехидно парируют в ответ. — Раз уж ты не оказываешь соответствующих услуг. Смотри, а то так всю клиентуру растеряешь.

Сарказм? Если да, то прям дерьмовый.

— Такую, как ты? — не остаюсь в долгу. — Сильно не опечалюсь.

Илья тормозит позади, ловя в отражении мой взгляд.

— Всё? Осмелела? Опять скалить зубки потянуло?

А я виновата, что он для меня как красные боксёры для быка? Меня от одного его присутствия так и подмывает выцеживать яд. Так натренировал, что теперь невозможно переучиться.

— Князев, что ты забыл здесь? — обречённо вздыхаю я. — В городе десятки подобных заведений, но тебя упорно тянет именно сюда.

— А ты? — демонстративно кривится Илья. — Звонишь вся в соплях, потому что тебя едва не изнасиловали, а потом опять голым задом виляешь как ни в чём не бывало? На ошибках совсем не учишься? Понравилось? Хочешь повторения? Или тебе это нравится? Новые ощущения, собственная значимость?

Прикол, но его слова не задевают. Я и сама прекрасно догадываюсь, как со стороны всё выглядит.

— Думаешь, всё обо мне знаешь?

— Поверь, ты не такая сложная, какой хочешь казаться. Девушки весьма однообразны по своей сути.

Ауч. Да он прям решил размазать меня по бутерброду. Правда опять мимо.

— Будто парни устроены иначе. Женатые, влюблённые, холостяки — вы всегда возвращаетесь. Раз за разом. В надежде получить то, что не можете получить от своих благоверных.

— И что же это?

— Свободу своим фантазиям.

— Правда так считаешь?

— Хочешь сказать, это не ты сейчас вышел из комнаты, оплачивающейся по двойному тарифу? Бесплатный секс уже не котируется?

— Ты удивишься, узнав как заблуждаешься.

Круто разворачиваюсь к нему.

— А давай, — с вызовом скрещиваю на груди руки.

— Что?

— Удиви меня.

Секунда. Две. Три.

— Да без бэ, — ойкаю, когда меня перехватывают за шею, вдавливают спиной в зеркало и… целуют.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Шестнадцать лет назад

Сестра? Ему называть её сестрой? Да перебьётся! Никогда этого не будет!

Она думает, что он её ненавидит. И она права. Ненавидит. Ненавидит за то, что она появилась в их доме. За то, что вмешалась в их жизнь. За то, что его заставляют говорить всем, что она член семьи.

Не может она быть членом их семьи! Ведь тогда он не сможет на ней жениться. На сёстрах не женятся, так мама когда-то говорила. А он-то уже всем пацанам во дворе последний год хвастается, что нашёл себе невесту! Может если он попытается её вытравить, она съедет и тогда всё снова станет как прежде?

Да, точно! Её отсюда просто необходимо выгнать. Пусть поживёт где-нибудь в другом месте, а когда вырастет, он возьмёт её замуж. Как и положено.

* * *

Пятнадцать лет назад

Жениться на этой гадине? Да ни за что! Она же просто чудовище. Она его бесит! С ног до головы, каждой секундой своего пребывания рядом. Бесит, что её всегда жалеют. Бесит, что все всегда на её стороне. Бесит, что ей всё вечно спускается с рук.

Это она разбила телевизор, когда пыталась его догнать и задела шнур.

А обвинили его! Наказали. Отобрали приставку на неделю. За то, что он якобы её обижал. А он не обижал. Он лишь тайком пытался подкинуть ей записку в портфель. Она это увидела и подумала, что он в нём рылся. Нажаловалась.

Ябеда!

Ух, глаза б его её не видели!

* * *

Четырнадцать лет назад

Бесит, бесит, бесит!

Бесит, что родители нянчатся с ней как умалишённые.

Бесят, что вечно ей потакают.

Бесят, что постоянно принимают её сторону.

Бесит, что она упорно ничего не замечает и не понимает его намёков. Ду-у-ура!

* * *

Тринадцать лет назад

Дура тупая! Ну вот почему она такая тупая, а? Зачем ей сдался этот идиот Верёвкин? Ходит с ним за ручку, улыбается, портфель свой даёт таскать. Тьфу, блин!

Он вне себя от гнева, даже не осознавая в столь раннем возрасте, что чувствует самую обычную ревность. Да и как ей не быть? Ведь она на него и не смотрит. Его для неё не существует. Ни в школе, ни дома. Чтобы привлечь её внимание, приходится идти на любые ухищрения. На любые подлянки, потому что только их она и не может игнорировать. Всё остальное мимо!

Да он три проклятых дня делал из оригами эту дурацкую розовую розу, которую во время физкультуры спрятал в её шмотках в раздевалке, а она подумала, что это от Верёвкина! ВЕРЁВКИНА! Да этот осел даже кораблик сделать не сможет нормальный. Вечно получается какая-то Чупакабра.