Новая магия II

— Да ну?! Забыл, как мы убегали от той троицы по крышам?!

Я поморщился от неприятного воспоминания.

— Нет, прекрасно помню. Только в этот раз нам ничего не грозит. Просто переберёшься на моего коня, когда всё начнётся, понял?

— Рехнулся?! Что ты задумал, Ви? Давай, колись!

— У меня есть подарочек… Видел пояс? Мария вручила за пару дней до нашего отъезда.

— И что это за хрень?

— Щит, который не позволит нас застрелить.

— Ну-ну… надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Забавно, но несмотря на скепсис Вейгара, он ничуть не сомневаясь, ехал дальше. Просто потому, что верил мне.

Надеюсь, эта вера нас не подведёт…

Бояться, на первый взгляд, и правда не стоило. Подарок, о котором я говорил — защитное устройство-амулет. При активации, закреплённые равномерно прямоугольники излучали направленные магнитные волны, создающее что-то вроде «кокона». Он мог поймать около двух килограмм брошенных в сторону человека металлических предметов. Ускорение, начальная скорость и прочее — всё это игнорировалось, потому что магнитное поле вокруг человека было постоянным и металл просто «вяз» в нём.

Когда брюнетка узнала, что я отправлюсь в Загорье, приволокла эту штуку уже на следующий день. Она говорила, что это экспериментальный экземпляр, разработанный её отцом, и опыты выдавали более чем многообещающие результаты.

В Тарнаке мы проверили устройство на манекенах, стреляя в него по очереди у меня на складе. Затем, на свой страх и риск, пояс испробовал и я. Марию, кстати, даже удалось уговорить выстрелить в меня несколько раз. И хотя девушка целилась чуть мимо — щит прекрасно ловил пули на расстоянии почти в два метра.

Всё было бы прекрасно, если бы не парочка проблем. Во-первых, использовать часто его было противопоказано. Даже после разовой нагрузки использование устройства провоцировало головокружение, тошноту, нарушение сердечного ритма и спазмы мышц. Чем здоровее был человек — тем менее выделенными были симптомы, но пользоваться поясом постоянно нельзя было даже таким.

Во-вторых — устройство высасывало векс, как не в себя. Небольшие кристаллы сгорали за считанные секунды. Точнее — за два с половиной десятка секунд.

Я очень надеялся, что этого времени нам хватит, чтобы вернуться на безопасное расстояние. Вести переговоры и принимать условия этой шайки, какими бы «выгодными» они ни были, само собой, принимать было абсолютно неприемлемо.

Конечно, можно было остаться просто в кафтанах с бронепластинами, но… Они не защищали тело полностью. А этот экспериментальный щит — защищал, пусть и на очень короткое время.

Встретились с вожаком бандитов мы примерно на полпути между его людьми и баррикадой сооружённой нашими моими бойцами.

— Кто из вас главный? — пробасил здоровяк, возвышающийся над нами на своём монструозном коне, как осадная башня.

Гораздо выше двух метров ростом, закованный в самодельную броню-экзоскелет, как мне и показалось в окуляр. С пневмоприводами, усиленными руками и ногами, а также огромным шлемом, увенчанном рогами. Под некоторыми открытыми частями доспеха бугрились жгуты мышц, другие были закрыты сталными пластинами.

Броня попыхивала паром и слегка жужжала. Интересно, где у неё источник питания? И сколько весь этот агрегат весит?

— Я главный. Виктор Рафосс, — представился я родовой фамилией, — А кто спрашивает?

— Ты? — он презрительно сплюнул, и положил на плечо массивную винтовку — куда больше тех, которыми мы пользовались, — Такая мелкота? Тогда как мои басаги не смогли вас перебить? Люди, которые подчиняются такой мелкоте — слабаки!

— Да-да, — серьёзно покивал я — Ещё какие. То-то из твоих басагов никого в живых не осталось. Так кто ты такой?

Он фыркнул.

— Меня называют Кривым Шерпом, слыхал такое имя?

Именно о его шайке нам и рассказали в последних поселениях, так что да, имя было мне знакомо.

— Вижу, что слыхал. А ещё знаешь, что вижу и знаю? Что вас меньше. Бойцов — в два раза. А теперь посмотри на моих воинов! — он указал себе за спину, где гордо стояли его всадники. Это не жалкие басаги! Каждый из них в бою стоит пятерых! А вы? Там есть рабочие, некоторые из которых даже не умеют стрелять!

Ну, это он зря. За неделю до отправки из Тарнаки я настоял на том, чтобы каждый участник экспедиции научился обращаться с оружием. И нисколько не сомневался что рабочие, которые сейчас держат винтовки рядом с нашими солдатами, попадут по целям.

— И что?

Вопрос поставил здоровяка в тупик.

— Что? Ничего! Вы проиграете. Ты хочешь проливать кровь зря? Лучше остаться живым, нет? Предлагаю вот что — вы отдаёте…

Слушать условия я не стал. Оценил первичные возможности соперника, и решил действовать.

Будто потянувшись, поднял руки над головой и привычно сфокусировал постоянное лёгкое жжение в предплечьях.

Теперь я умел вызывать нужные заклинания за секунды, и для этого мне не требовался гигантский впрыск адреналина в кровь. Хладнокровие и концентрация — вот залог успеха…

Сжав кулаки, я стремительно опустил руки, одновременно формируя два длинных энергетических каркаса. Мощности в них оказалось залито под завязку.

Одна из молний ударила вожака разбойников прямо в грудь. Металл нагрудника с которым она соприкоснулась, мгновенно раскалился но — удивительное дело! — остался цел. Второй удар попал в руку и повредил сразу несколько приводов.

Из одного поршня ударила струя пара. Жеребец атамана встал на дыбы, а затем попытался рвануть вперёд — но его встретил мощный огненный поток из ладоней Вейгара. Что-то крича, мой приятель подпалил коня, и тот свернул в последний момент, едва не столкнувшись с нашими лошадями.

— Он ещё жив!

— Ненадолго, — пробормотал я, вытягивая руку. Целясь двумя пальцами и прищурив глаз, пустил по руке ещё один разряд.

Оторвавшись от ногтей, длинная молния метнулась вперёд. Она попала в поясницу атамана и, кажется, задела что-то важное в его костюме. Раздался хлопок взрыва и его смело с жеребца, чья шкура ещё дымилась от ожогов.

Несчастное животное скакало в сторону своих друзей, а их всадники в это время уже пришли в движение. Набирая скорость, они с улюлюканьем, криками и выстрелами неслись прямо на нас…

— Давай сюда! — я протянул Вейгару руку и сильным рывком помог перебраться на круп моего коня, а затем сорвал с себя кафтан и швырнул его наземь.

Зашитые бронепластины могло разметать таким мощным полем, а мне не хотелось оказаться с поломанными руками…

Нажатие на клавишу в пряжке — и цепь замыкается. Кругом раздаётся сильное гудение, почти полностью поглощающее звуки. По голове будто попадают молотом — я трясу ей, пытаясь сориентироваться в пространстве, и даже Вейгар мычит что-то нечленораздельное. Я чувствую, как его хватка ослабевает, но об этих эффектах уже знаю, так что успеваю схватить здоровяка за одежду одной рукой.

— Держись, мать твою!

Через пару мгновений он приходит в себя. Мы несёмся обратно к лагерю, не останавливаясь и не оборачиваясь. Каждую секунду я жду, что в меня попадёт пуля…

Когда до баррикады остаётся метров двести, наши солдаты начинают стрелять… Как раз в тот самый момент, когда преследующие нас всадники приблизились на расстояние выстрела и тоже открыли огонь.

Сразу три пули прилетели со стороны наших солдат и завязли в метре с лишним от нас с Вейгаром. Прямо на уровне голов… Мы скакали — а они продолжали висеть в воздухе. Страшно представить, сколько их было позади… Несколько нас догоняют — я это чувствую и, не выдержав, всё же оборачиваюсь. За нашими спинами, совсем рядом, висит больше десятка металлических вестниц смерти…

Снова смотрю вперёд. Один из моих солдат падает с простреленной головой, следом за ним — сразу двое рабочих… Я отсчитываю секунды, прекрасно понимая, что мы не успеваем добраться до своих…

Отправленные мной на фланги стрелки тоже открывают огонь. Это сбивает преследователей с толку, и в этот момент щит перестаёт работать.

Покрывшись липким потом, я продолжаю нагонять лошадь. Наши стрелки целятся лучше, чем в самом начале, но всё равно некомфортно видеть, как кто-то палит прямо в мою сторону… Под грохот выстрелов и свист пуль мы проносимся между узким пространством ящиков. Я останавливаю лошадь, и мы со здоровяком спрыгиваем.

— Ты как?

— Нормально!

Болтать нет времени — развернувшись, подбегаем к баррикадам и хватаем приготовленное и заряженное оружие — но это совершенно бессмысленно. Основную часть банды уже перебили — больше тридцати человек и чуть меньше лошадей лежат на каменистой равнине…

Оружие моих солдат било дальше и точнее, да и мощностью превышало разношёрстное собрание бандитов. О подготовке и говорить не приходилось.

Мы с Вейгаром провели идеальный отвлекающий манёвр — сосредоточили на себе всё внимание и оттянули время. Пока нас пытались убить — мои люди сделали своё дело.

Часть нападавших выжила — чуть больше десятка. Самые умные, увидев, как убили их вожака и, осознав тот факт, что пули нас не берут, не стали ломиться в атаку, и вместо этого под шумок ретировались. Сейчас они были точками на горизонте, направляющимися в разные стороны.

На мой взгляд — очень мудрое решение.

Мы с солдатами пошли добить раненных и обыскать трупы.

— Отрубите им головы, — велел я, — Главаря и ещё пары человек — в мешок и оставьте для меня. Ещё четыре-пять тоже положите отдельно. Остальные… — на миг пришлось задуматься, — Насадите на что-нибудь и воткните в полукилометре от лагеря. Возьмите их мечи или винтовки, мне всё равно. Хотя нет… Винтовки оставьте, нам пригодятся.

— Ваша милость… — капитан недоумённо посмотрел на меня, — Но зачем?

— Чтобы их дружки, если вздумают вернуться, или другая шайка, оказавшаяся рядом, видела — с нами шутить не стоит.

Я отвернулся от капитана и пошёл по полю. Настроение было… Странным. Я только что поучаствовал в очень опасном и серьёзном бою, но был совершенно спокоен. Понимал, что в любую секунду меня могли убить, но… Верил, что этого не случится. Не задумывался над тем, как нужно действовать и какие последствия могут быть у моих поступков. Просто… Знал, что всё сработает, как надо.

А вот и главарь… Кривой Шерп лежал на боку. Ему не повезло — он наверняка не рассчитывал столкнуться сразу с двумя магами. Неудивительно — в этой части Загорья практически не использовали эссенцию. Доспех, способный отразить и пулю, и удар холодным оружием, не выдержал энергетического напряжения.

Нагрудник частично оплавился, обнажив здоровенную жжёную ран на груди атамана. А от падения часть его металлического шлема хорошенько пробила щеку… Неудачник.

Поясницу разворотило так, что не хватало изрядного куска тела. Видимо, там действительно был механизм, управляющий бронёй, и векс, который его питал…

Не найдя у Шерпа ничего интересного, я огляделся. Рядом валялась сумка убитого. Подняв её, я заглянул внутрь. Среди футляра с какими-то ампулами, несколькими небольшими кристаллами векса и кошельком лежали бумаги.

Достав их, я развернул первый листок.

«Большой караван. Четырнадцать экипажей. Тридцать бойцов вооружённых винтовками и восемнадцать рабочих без оружия. Горнодобывающее оборудование в зелёных ящиках, оружие — в чёрных. Морозильные камеры. Выезжают утром в сторону Подветренной скалы»

Вот оно значит как…

Я ещё раз пробежался глазами по записке, написанной аккуратным, ровным почерком. Оказывается, эту банду кто-то направил… Повезло, что они не напали на нас по дороге — там бы у них шансов изрядно прибавилось. Неужели просто не успели?..

— Что там?

Я протянул записку подошёдшему Вейгару. Он изучил её и выругался.

— И что будем делать?

— Думаю, придётся нам скататься до города.

* * *

В Энтвуд удалось приехать лишь через четыре дня — взбешённым, как сто тысяч чертей. Столкнуться с такими потерями в первые же сутки никак не входило в мои планы, так что я был зол. Очень зол.

Во время налёта и последующей перестрелки погибло двенадцать человек. Двое моих личных охранников, ещё трое — общих. Четверо работяг из тех, что наняли здесь, и ещё двое основных, приехавших со мной из Тарнаки. А также застрелили помощника главного инженера.

Мы сожгли все тела — и своих, и чужих. Просто стаскали в кучи, и Вейгар подпалил их. Затем пару дней отстраивали лагерь — меняли расположения палаток, ставили импровизированный забор из купленной в Энтвуде сетки и деревянных столбов. За ними приходилось ездить в ближайший лес, за двадцать с лишним километров…

Я принимал самое непосредственное участие во всех работах — таскал, пилил, копал, забивал. Смерти людей, которых привёл я, не слишком по мне ударили. Но мне хотелось сделать всё, чтобы уберечь от подобного остальных.

Именно поэтому трое самых опытных солдат и нанятый нами проводник теперь сутками торчали в дозорах. А в лагере и карьере, где началась работа, было установлено непрерывное дежурство. Каждый имел при себе оружие и, зачастую, не одно — с разбойников мы насобирали достаточно амуниции. Не такой современной, как наша, но запас, как известно, карман не тянет.

И лишь когда удалось подготовить лагерь к возможному нападению, я рискнул отправиться за в Энтвуд за ответами. Откладывать это было бы неправильной затеей.

Не останавливаясь, кавалькада, состоящая из меня, восьми моих личных охранников и ещё семи общих, проехала по главной улице к зданию магистрата. Оно располагалось на небольшой площади, выложенной шершавым зеленоватым камнем.

Пока мы туда добрались, нас успела увидеть масса горожан — день только-только перевалил за середину. Люди возбуждённо переговаривали, кто-то и вовсе тащился за нами, но вопросов никто не задавал. Думаю, проявлять любопытство не побуждали отрезанные и довольно сильно подгнившие головы в связках, прикреплённые к сёдлам здоровенных коней.

Остановившись прямо перед главным входом, я кликнул Клааса и взял у него голову главаря и ещё парочку. Всё это происходило перед изумлёнными глазами охранников, стоявших на входе.

Показав знаком, чтобы начальник личной охраны шёл за мной, я невозмутимо направился к этим ребятам, держа свои трофеи как связку огромных вонючих луковиц.

— Глава магистрата у себя?

Они нервно переглянулись.

— Как о вас доложить?

— Никак.

Не дожидаясь дальнейших вопросов и пререканий, я самостоятельно толкнул створки и вошёл в здание. Двое молодых парней с короткими клинками и арбалетами даже не подумали помешать человеку, прибывшему с таким кортежем.

Пройдя по холлу, я поднялся на второй этаж, миновал коридор и оказался в небольшом кабинете, где сидела грудастая помощница главы магистрата. Она тоже обалденно уставилась на головы, которые у меня принял Клаас.

— Внутри?

— Простите, я…

— Не беспокойте нас. Спуститесь вниз и скажите каждому сотруднику, чтобы никто не выходил из здания. Соберите их в большом зале. Проследите, чтобы никто не ушёл, иначе мои люди снаружи не станут никого уговаривать, а просто применят силу, ясно?

— Но…

— Ясно?! — я взял женщину за челюсть и поднёс перстень на пальцах другой руки к её глазам. Она нервно кивнула. Я отпустил её и выгнал из помещения, а затем позвал охранника.

— Идём.

Толкнув дверь, оказался в кабинете, в котором не так давно познакомился и заплатил взнос за землю неприятному низкорослому человеку с засаленными патлами. В Энтвуде не было вельмож — этот хорёк просто купил должность, подговорив кого нужно в городе, и выиграв голосование. Так что и общаться с ним как с равным я не собирался. Тем более что подозрения, зреющие в голове, требовали выхода.