Синдзи-кун и искусство войны

На пыльном бетонном полу — кляксы, пятна крови и какой-то бурой жидкости. Еще на этом полу лежат три тела. Два — совершенно неподвижно, словно переломанные марионетки с отрезанными нитями. Одно — еще подает признаки жизни, хрипит и корчится в пыли.

— Вот. — говорит Иошико: — вот. Игры кончились, мальчики и девочки. Ступайте домой, а я сама разберусь с Братством и его боевыми тройками. Это … это уже не школьные разборки.

Я смотрю на сцену, которую художники Ренессанса назвали бы «Триптих Гнева Иошико». Подмечаю детали. Два неподвижных, покалеченных тела — видимо вызвали на себя больше Гнева Темной Императрицы, чем смогли пережить. Удары, да удары — переломы, вон у одного торчит острый обломок кости из ноги — освоила-таки наша Иошико лоу-кик, ай да девочка. У того, что поменьше — буквально вырваны руки, вырваны постфактум, он уже лежал на земле, она уперлась ему ногой в бок и оторвала руки — сперва одну, потом — другую. Сильно он ее разозлил чем-то. Делаю себе галочку — не злить школьную гяру. Во избежание тяжких телесных, несовместимых с осуществлением жизненных функций. Трудно жить без рук, да. Особенно, если у тебя ноги сломаны, расколот череп и … ну конечно. Раздавлены гениталии. Она просто туда топнула и в бетонном полу образовалась небольшая воронка, куда уже натекла лужица крови. Иошико — страшна в гневе.

Я вздыхаю. Извлекаю из кармана телефон, который мне подарил добрый дядька Минору и набираю номер. Через два длинных гудка на том конце трубки раздается строгое «слушаю». Моси-моси, конечно же.

— Привет. — говорю я: — Я нахожусь на заброшенной стройке рядом со школой, знаешь, к востоку. Слушай, мне нужен фургон, мешки для тел, и с крематорием бы договориться. Сможешь? Осталась такая возможность?

— Конечно. — без малейшей паузы отозвалась Акира: — проблемы?

— Уже улажены, надо бы убрать за собой. У меня тут — два тела и один… — в воздухе повеяло холодом и раздался приглушенный «ТУМЦ!» — от которого задрожали стены и качнулся пол.

— Три тела. — поправляюсь, глядя на опустившийся ледяной молот.

— Через пятнадцать минут буду. — Акира как всегда — сама пунктуальность и хладнокровие. Хотя, казалось бы — маг огня. Но она умеет держать свой огонь под контролем, в отличие от Юки, которая с холодом не всегда справится может.

Ледяной молот растворяется в воздухе. А это хорошо, думаю я, это Юки правильно, тот раз мы замаялись ждать, пока эта глыба растает, Акиру паром обварили… она сама обварилась, иногда и Акира может поступать … не совсем умно. При мысли об этом я улыбаюсь.

— Молодец, Юки. — говорю я: — хорошо, что молот убрала. А то в тот раз…

— Я так и подумала. — кивает Юки: — сейчас же Акира приедет? Чтобы паром не обварится как в тот раз.

— Хорошо, что убрала молот, но мне кажется, что для добивания его использовать — оверкилл. Я не критикую, пойми правильно, но … нам же опять все это от пола отскребать. Что за привычка за собой лепешки из людей оставлять? Ну можно же было аккуратно — игла там ледяная в мозг… или снежком по голове.

— … я подумала, что так побыстрей будет. — говорит Юки, заливаясь румянцем, божественное зрелище. Вот, наверное потому я ее и троллю — люблю видеть как алый румянец проступает на ее, обычно снежно-белых щеках.

— Вы чего это?! — раздается голос и, повернувшись я вижу Иошико в состоянии крайнего изумления.

— Вы чего творите-то? — говорит она, хватаясь за голову.

— Убираем за тобой. — говорит Юки. В воздухе возникают две ледяные иглы и мгновенно ускоряются, пробивая головы тех, кто еще не превращен в лепешку Молотом Правосудия.

— Контроль. — поясняет она на мой молчаливый вопрос: — меня Читосе научила. Говорит, даже если уверена, что цель упокоена — сделай контрольный.

— Молодец. — говорю я. Ай да Читосе, ай да умничка, уже сама других обучает. И правильно, знание — сила, а сила нам сейчас ой как нужна.

— Вы понимаете, во что вы ввязываетесь?! — говорит Иошико: — это… это же Братство.

— Я не знаю, что там у тебя за братство, в котором за своими сестрами таких вот братиков присылают. — говорит Юки: — но у нас в команде так принято.

— Команде? Вы вместе в команде? — еще один камень на весы изумления нашей школьной гяру.

— Да, мы объединились. Для участия в Играх и все такое. Кстати, — давай к нам, у тебя на полгода полный иммунитет будет, а там мы что-нибудь придумаем. Братство это твое уничтожим. Или власть в нем захватим. — говорю я. Понимаю, что сейчас заведомо бравирую своими возможностями, мы не знаем ничего про Братство, ни силы, ни структуры, ни уязвимостей, но сейчас не время для холодного анализа. Сейчас время поддержать друга, попавшего в трудную ситуацию, и я искренне рад, что трудная ситуация Иошико — это проблема «куда деть трупы», и что на этом вот пыльном бетонном полу лежат эти ребята, а не она.

— Да, верно. — говорит Юки, загибая пальцы: — место у нас в команде еще есть. Сейчас вот капитан подъедет и решим сразу.

— Капитан? — говорит Иошико. Количество полезной и прочей информации вызвало у нее информационную перегрузку. Она моргает глазами, пытаясь переварить все, что только что ей сказали. Понимаю. Она-то думала, что Юки как увидит тела, так и блевать начнет дальше, чем видит. А тут — хренакс — еще и добила. И контроль сделала. И обсуждает что дальше делать со спокойной моськой лица. Короче, ясно — повидала девчонка, матерый ветеран подпольных битв суперов. По крайней мере — сейчас такое впечатление производит. Все-таки Юки свою домашку сделала. Да, в первый раз, увидев лепешку-Алана — ей подурнело, но с тех пор она очень изменилась. Как там говорил старый мудак Джиро-сама? Если ты не видел человека три дня, то должен изменить свое отношение к нему? Или пересмотреть свое отношение к нему. Очередная байка из склепа дедушки Джиро.

Иошико поворачивается ко мне. Открывает было рот, чтобы что-то спросить, но в этот момент в здание летящей походкой врывается Акира. За ней твердо ступает Читосе и в конце — Майко, зевая и потягиваясь. У девушек на теле, поверх одежды — прозрачные дождевики, на руках — латексные одноразовые перчатки, в руках — прочные мешки для мусора. Читосе толкает впереди себя тележку с принадлежностями для уборки.

— И почему, как кого-то убивать — так он один, а как за ним убирать, так мы все вместе. — бурчит Майко вместо приветствия. Она раздражена. Ее разбудили, а она любит поспать до обеда. И не любит убираться.

— На этот раз я не виноват. — оправдываюсь я: — это …

— Это у нас Юки… — делает вывод Читосе, глядя на человеческую лужу: — вот что за привычка…

— Я только одного. — в свою очередь оправдывается Юки и снова краснеет: — это контроль.

— Ну и правильно. — говорит Читосе: — ты молодец, но вот убирать за собой сама будешь. Вот, тут и дождевик и очки и перчатки. Каждый раз за тобой потом от полу людей соскребать. Делай как Сакура — раз и нету говнюка. Вместе со всем дерьмом. Вот кто аккуратист. — раздается легкий хлопок и в помещении появляется Цветущая Сакура. Она еще в пижаме и что-то уже ест. Вопросительно глядит на нас.

— Круто! — просыпается Майко: — так ее призвать оказывается можно! Сакура, Сакура, Сакура. — бормочет она себе под нос.

— Призыв уже сработал — говорю я: — ты в другой раз попробуй, когда ее рядом не будет.

— О! Точно. — Майко кладет на землю мешки для мусора и поворачивается к нам: — ну, я так полагаю, раз уж Син тут не при чем, а Снежка только контроль провела, то причиной этих неприятностей являешься ты, кунг-фу гяру?

— Я занимаюсь тхэквондо. — говорит Иошико машинально. У нее еще ступор.

— Хватит бардака. — говорит Акира: — Читосе, Юки — убираете эту… лужу. Можете не сильно усердствовать — крупные куски соберите, остальное я выжгу. Майко, Син — упаковывайте остальные тела и переносите в фургон, он сразу же за дверью стоит.

— Ай-ай, капитан! — Майко оживилась, у Майко возникли идеи насчет Сакуры, а еще Майко чувствует почву для подколов как меня и Юки, так и Иошико. А чтобы Майко мимо прошла и не подколола — ее ж порвет надвое. Вот и сейчас — ее глазки загорелись, растянулась улыбка на лице.

— Вот, скажи-ка мне Син. — говорит она, пока мы упаковываем тела бывших коллег Иошико по Братству в темные и плотные мусорные мешки: — у тебя талант девушек-убийц привлекать или что? Или это они уже рядом с тобой такими становятся? Дурно ты на общество влияешь.

— Кто бы говорил о дурном влиянии. — говорю я, придерживая ноги высокого блондина со свернутой шее и дыркой во лбу от ледяной иглы. Уж кто умер быстро и почти не мучался. Мы быстро запаковываем его и переходим к другому. Майко присвистывает при виде раздавленных гениталий и небольшой воронки под ними.

— Да уж. — говорит она: — яйца этого бедолаги просто расплескало. По-моему это называется травматическая ампутация. Путем превращения в лепешку… даже не в лепешку, а так… распылило и расплескало. Хороший удар у твоей одноклассницы, жалко что она из Братства.

— По-моему она уже ушла оттуда. Вот это вот все — я обвожу взглядом вокруг — выходное пособие. И характеристика для будущего места работы.

— Хм. Хорошо коли так. — мы с Майко заворачиваем останки бедолаги в мусорный пакет.

— Знаешь, что, Син. — задумчиво говорит Майко: — перед тем как ее в койку тащить ты как-то безопасностью озаботься. Ракушку на фамильные драгоценности надень, на всякий случай. А то девка больно уж горячая. Я ж за тебя переживаю.

Глава 3

Как говорил Сунь Цзы — кто хочет быть побежденным — обороняется, кто хочет победить — нападает. Среди всех слухов, которые циркулируют вокруг команды Сумераги-тайчо, один из них — самый привлекательный, с точки зрения стратегического преимущества. Этот слух дает нам карт-бланш и снимает с нашего хвоста мстителей, прощает наши промахи и возводит наши победы в абсолют. Именно этим я и собираюсь воспользоваться.

Времени у нас нет, но времени нет и у врага, ведь он пока не знает, что он — наш враг. А мы уже знаем и это наше преимущество. Итак, что такое Братство — это организация наподобие военизированных минитменов в Америке, эдакие партизаны, не сильно гонимые государством, но и не поощряемые им. Такие коллективы художественной самодеятельности. Централизованного управления этими ансамблями нет, их объединяет идеология — этот момент я выяснил особо. Нам только потом появления карательных отрядов тут не хватает.

Идеология Братства основана на том, что есть люди и есть супера. И супер — они на то и супер, чтобы быть выше. Такие, знаете, ли эволюционисты, новые дарвинисты. Дескать природа тут нам прислала естественный отбор, а те, кто не сумел приспособиться — вымрут. Красота. Вот где-то я уже теорию о преимуществе одних над другими по внешним признакам уже слышал. Хотя, надо признать, стройная теория. Действительно, вот баба Маша умеет летать и лазером из глаз, у нее потенциал выживания куда как выше чем у тети Зины, которая только варежки вязать умеет. Есть в этих рассуждениях куча дыр, но мы не на философском диспуте. Это — потом.

Местный филиал Братства — это в первую очередь Лесной Лагерь, как и полагается любым партизанам и милитаристам, да и вообще — Вольным Стрелкам Робин Гуда, которые прячутся от шерифа и его виселицы. Кроме того — в городе действуют агенты влияния, такие как Иошико, чья задача — вербовать сторонников, собирать денежные средства (или зарабатывать их). Сам лагерь постоянно охраняется боевой тройкой Хранителей Братства — суперов, чьи способности наиболее подходят для несения охранной и караульной службы. Один из них — Цербер Ким (не мой брат, просто однофамильцы — пояснила Иошико), мимо него мышь не проскочит, скорее всего какие-то сенсорные способности. Не спит, всегда на страже. Второй из Хранителей — Монах Бао, или как его кличут между собой — Маленький Джон. Как и следует из прозвища — двухсоткилограммовый здоровяк, невероятной физической мощи. В состоянии мгновенно поднять трехметровую стену, даже возвести купол из камня над всем лагерем. Правда, насколько долго в состоянии держать такую защиту — неизвестно. Иошико видела это всего один раз и на пару минут. Все равно — впечатляет. Такой… маг земли и камней. Телекинетик направленного действия. И третий Хранитель — девушка по имени Азура, гидрокинетик. В который раз уже замечаю, что нам не везет на гидрокинетиков и менталистов — всегда по ту сторону конфликта.

В лагере — почти сотня человек, среди них есть и гражданские и дети. Все проходят жесткие тренировки по типу дрилл-лагеря — с депривацией сна, марш-бросками, поединками между собой и постоянными ночными тревогами. Такой милый летний лагерь, где на тебя орут весь день, лишают сна и пищи, натравливают друг на друга и учат подчиняться беспрекословно.

Самыми сильными суперами Братства на данный момент сама Иошико считает Хранителей, а еще тройку Старших — самого Учителя, чей боевой потенциал неизвестен, как и способности. Его Правой Руки — да, без шуточек, так ее и зовут. Правая Рука у нас пространственный маг, открывает маленькие порталы вокруг себя. Пролезть в эти порталы она не может, порталы действительно небольшие, но вот ткнуть тебя ножом в любое место, или даже выстрелить в затылок — еще как может. Оставшегося мага зовут … нет, не Левая Рука. Последний из тройки Старших — Лобстер. Прозвали за то, что его способность просто раздирает врагам грудную клетку, делая их похожими на вскрытые панцири лобстеров. Странная кличка, как по мне, это же не он так выглядит, а трупы его врагов, но клички привязываются к людям совершенно необъяснимым образом.

Братство пока еще не знает, что Иошико решила сделать поворот «все вдруг» и тем более не подозревает, что на стороне Иошико в этот раз сыграет команда Сумераги-тайчо со всей ее тяжелой артиллерией. И это преимущество, которое мы можем реализовать немедленно. Только в течение этого дня. В свою очередь, тянуть время, пытаясь узнать больше о противнике — нам невыгодно. Все, что только может знать рядовой член этого Братства — мы уже знаем. Большего в ближайшие месяцы мы и не узнаем. А вот у противника будет время подготовиться, узнать о нас, о наших близких, убежищах и уязвимых местах. С течением времени — с момента как они узнают о ренегатстве Иошико — каждый день будет работать против нас. Исходя из наших способностей и предполагаемых способностей противника — наиболее выгодным является тактика застать врага врасплох.

Потому — мною мгновенно был разработан план «А» и доведен до всех членов команды. Акира предложила два подплана «Б» и «В», которые тоже были одобрены. Некоторые вещи, кстати, даже Акира не смогла достать, но приятно удивила Сакура, которая принесла откуда-то из своего пространственного войда винтовку Баррета 50-го калибра и попросила «обращаться с ней аккуратнее, а то Шептунья ругаться будет». Нет, команду Питера мы с собой брать не собирались, просто Юки присутствовала при обсуждении, а где Юки — там через некоторое время и Сакура появляется.

В результате лихорадочной работы с картой, согласования маршрутов и разработки планов, — была выработана скорее общая стратегия, чем внятный план. Импровизируем. Вот что я действительно ненавижу — так это импровизировать. Мы же не стендап комики на сцене, нас не помидорами, нас гранатами закидают, если что не так пойдет. С другой стороны моя способность дает нам нехилые преимущества даже в том случае, если мы облажаемся. Все наши победы — из-за того, что я могу поднимать практически из мертвых. Так что самый крайний план — как пошутила Майко — всем умереть, а потом поняться и надавать по жопам. Надеюсь, обойдется без этого.

Напрягает неизвестная способность Учителя, но что уж делать. Вздыхаю. Смотрю на часы. Две минуты мы, Иошико и я, стоим на лесной опушке. Пока никого не видно, тишина. На нас нет раций и гарнитур, наличие их сразу же выдаст тот факт, что у нас есть команда, поэтому здесь и сейчас мы будет импровизировать.

— Это ты, Йо? — раздвигаются кусты и на поляну выходит здоровенный мужик, голый по пояс и с огромными шарами четок вокруг шеи. Монах Бао.

— Нет, не я. — огрызается Иошико: — пароль спрашивать будешь, или совсем караульную службы забыл?

— Не, как можно… — хмыкает Монах Бао и чешет свое пузо волосатой рукой: — тридцать два. Акация.

— Сорок. Дыня. — отзывается Иошико.

— Ну вот, а говоришь — забыл. — Монах наклоняет голову и смотрит на меня пристальным взглядом: — а это кто, с тобой?

— Рекрут. В посвящение. — говорит Иошико.

— Хм. Там за тобой тройку малыша Жаба отправили, не видела? — спрашивает Монах, прищуривая глаза, отчего его голова становится похожей на огромную дыню с прорезями. Сюрреалистическое зрелище.

— Жабеныша-француза? Не, не видала. — мотает головой Иошико: — я была занята, вон, Синдзи сюда привести надо было.

— Хорошо. — говорит Монах: — пошли. — и мы шагаем вслед за ним, обозревая его широкую спину. Глядя как могучие мускулы перекатываются под гладкой кожей у этого гиганта — немного становится завидно. Несмотря на физическую подготовку, мои мышцы пока не выглядят сколько-нибудь внушительными.

За поворотом открывается вид на Лесной Лагерь. Неожиданно, но это вовсе не палаточный городок или землянки. Это обычные, добротные дома, где-то из бревен и бруса, с неплохой отделкой. В целом это не выглядит как лесной лагерь вольных братьев Робин Гуда, а скорее напоминает курортный городок — два-три больших здания и россыпью между ними — несколько десятков маленьких. Впрочем, о назначении лагеря напоминает настоящая полоса препятствий со рвами, «крокодилом», кольями с колючей проволокой, натянутой над грязной лужей. На полосе кто-то бегает, кто-то орет — обычная суматоха дрилл-лагеря.

— Пока тебя не было, Учитель велел изменить программу тренировок. — говорит Монах Бао, не оглядываясь на нас и продолжая топать вперед по тропинке: — тебе понравится.

— Мне уже нравится. — цедит сквозь зубы Иошико, оглядываясь вокруг. Мы спускаемся вниз, к самому большому зданию. Из здания выходит человек среднего роста в синей рубашке и темных штанах, на лице у него очки в толстой роговой оправе. Он протирает руки какой-то тряпкой.

— Иошико! Дитя мое. — говорит он и улыбается. Вернее — его рот растягивается в улыбке. Глаза — не улыбаются, они остаются холодными. Тоже крокодил, думаю я, еще один Джиро. Чертовы рептилии, захватили тут все, не даете людям жить нормально.

— Учитель. — склонила голову Иошико: — я привела к нам нового рекрута.

— Хорошо. — говорит он: — просто замечательно. Может быть пройдем внутрь? — он делает приглашающий жест. Мне нельзя внутрь, нам нельзя внутрь, внутри мы будем уязвимы и будем лишены нашего маленького преимущества, которое пока у нас есть.

— Я еще не решил для себя, хочу ли я вступить в ваши ряды. — начинаю импровизировать я: — кто вы и чего вы хотите. Какова ваша сила.

— Это все должна была рассказать тебе сестра Иошико. — говорит Учитель. Из здания выходит девушка в легком летнем ципао. На ее бедре — несколько метательных ножей в ножнах. Правая Рука. Ее черты лица немного резковаты, фигура выдает отличную форму и спортивную подготовку. Рядом с Учителем встает крепыш в футболке с изображением громадного красного лобстера. Вся тройка в сборе. Вокруг нас начинает накапливаться народ. Стоит Монах Бао, перебирая четки и улыбаясь в пространство.

— Значит, не сказала. — пожимаю плечами я: — и потом говорить это одно, а увидеть… например — насколько вы сильны. Вот ты — я поворачиваюсь к Монаху Бао: — здоровяк. Раз на раз, мужик на мужика, кулак на кулак, а?

— Ха! — смеется Монах Бао: — умеешь веселить, младший брат. Только вряд ли ты выживешь после моей атаки.

— Думаю, я сумею тебя удивить, здоровяк. — скалю зубы я. Монах Бао — ключевой фактор обороны Лагеря. Вывести его из строя и дальше будет легче. Если бы не моя способность, то идея лезть самим зверю в пасть — была бы безумной. Впрочем, и сейчас она отдает авантюрой. Что за способность у Учителя? Если это ментальный контроль? Не, его бы уже разыскивали по всей Японии… и самое главное ему не было бы нужды рекрутировать людей. Он бы просто ходил и всех под контроль брал.

— Зачем тебе конфликт, незнакомец? — спрашивает Учитель, подходя ближе: — если ты не хочешь воспользоваться нашим гостеприимством, пока не решил для себя присоединиться к нам или нет — то я попрошу вынести стул. — он оборачивается и несколько молодых парней опрометью выносят из дома два стула, столик, большой зонтик и устанавливают его над столом, так, чтобы тень закрывала сидящих. Я прикинул угол установки тента. Все нормально.

Мы сидим за столиком — я и Учитель напротив. За моей спиной стоит Иошико. За спиной Учителя — его тройка, Правая Рука, Лобстер и Монах Бао. Нас окружают последователи и посвящённые Братства.

— И о чем же ты хотел спросить? — говорит Учитель. Стол непривычно пустой, за все это время я привык, что все и всегда заваривают чай. Пьют его. Ведут неторопливые беседы. Но Учитель — не сторонник традиций. Он у нас бунтарь, буревестник.

— Я? Ни о чем. Меня интересовало, насколько вы сильны, не более. — изображаю из себя мажора, которому вскружила голову его способность. Такого как Зигфрид. Даже интонации похожие. Я тут только для того, чтобы убедиться, что вы все говно. Что? Говно что-то говорит?

— Если ты ищешь силы, то искать ее снаружи — напрасный труд. — качает головой Учитель: — сила это то, что внутри…

— Внутри у человека — кишки. — говорю я с усталым видом человека, вынужденного повторять прописные истины первоклассникам: — я проверял. Кроме того, я не ищу силы. У меня уже есть сила. Это вы хотели бы, чтобы я присоединился к вам. Достаточно ли вы сильны для этого?

— Что ж. — снова качает головой Учитель: — вижу, что ты не понимаешь языка слов, тогда придется втолковывать истину по-другому. Предлагаю тебе дружеский спарринг. Выбери себе противника, только не убейся сам и постарайся не убить никого — у нас так не принято.

— Вот как. — говорю я, вспоминая, что Иошико говорила мне про тройку ублюдков, которые должны были приволочь ее сюда.

— Хорошо. — я встаю на ноги, отодвигаю стул и тычу пальцем в широкую грудь Монаха Бао:- приготовься здоровяк. Говорят, тут нельзя убивать, потому ты можешь и остаться в живых.

— Ха! — улыбается Монах Бао: — Учитель! Точно нельзя убивать? Давайте я все-таки ему ногу оторву?

— Ты уж постарайся, Бао-кун. У нас гость, негоже ему ноги отрывать.

— Таких вот гостей… — ворчит Монах и выходит в круг, который образовали посвященные. Я выхожу за ним, снимаю пиджак и думаю, что я все сделал верно. В этом мире все супера помешаны на своей личной силе, а значит — и на способах выяснения ее уровня. Как узнать уровень своей силы совершенно точно? Только одним способом — сравнивать ее с другими. И дуэль — ультимативное сравнение. Значит тут обязательно откликнутся на предложение дуэли, даже если это абсолютно нелогично. Вот представьте, заявляюсь я такой красивый в какой-нибудь лагерь повстанцев в лесах Никарагуа, или там в лагерь наркокартеля в джунглях Колумбии и говорю — а давайте смашемся на кулачках, и кто кого — того и правда. От смеха поумирают. Предварительно под ноги гранату катнув, правда, но ребятам очень смешно будет. А тут — пожалуйста, давайте драться один на один. Я снимаю обувь, остаюсь босиком. Сразу же начинаю выделять кровь из пальцев ног, вниз, в землю. Тоненькие ниточки уходят вниз, потом поворачивают горизонтально, заполняя собой весь круг в котором мы стоим. Не только круг. Далеко за круг. В человеке нет столько крови, даже если мои нити такие тонкие, что их едва можно разглядеть, но я давно уже понял, что откуда берется и что представляет из себя эта темно-бордовая жидкость, которую я называю кровью — я не знаю. И ладно, зато я умею этим управлять.

— Ну. — говорит Монах Бао, выйдя на середину: — ты готов?

— Конечно. — я становлюсь в стойку. Смешно, если честно. Этот здоровяк меня одним ударом искалечит.

— Смотри, я предупреждал. — говорит он и тоже встает в стойку, приседая и становясь похожим на борца сумо.

— Начинайте! — взмахивает рукой Учитель и в тот же момент голова Монаха Бао разлетается на куски, словно переспелый арбуз! В эту же секунду кровавые нити, скопившиеся под Учителем и его тройкой — вырастают кровавыми лезвиями из земли, прорезая их тела, нанизывая на себя. Раз — и Учитель, Правая Рука, Лобстер — все они оказываются нанизанными на бордовые колья, которые проткнули их снизу и вышли через спину, грудь, затылок, голову… до нас наконец-то доносится далекий рокот выстрела.

Монах Бао только начинает падать, с нелепо раззявленным ртом и отсутствующей черепной коробкой — а я лихорадочно ищу в толпе тех, кто представляет опасность. У них есть еще гидрокинетик… а вот она. Ко мне летит водяной жгут, но он осыпается мелкими каплями, потому что мага воды уже проткнули мои кровавые колья. Хороший гидрокинетик — мертвый гидрокинетик.

Сзади раздается звон меча и рык — Майко, преобразившаяся в самое себя — уже дает прикурить кому-то, кто начал выходить из шока и представлять угрозу. Сейчас — самое уязвимое время, надо перехватывать контроль, если мы не хотим биться со всем суперами Братства, и я не уверен, что мы сможем победить.

— Всем стоять! — рычу я и размахиваю в воздухе каким-то документом, издалека выглядящим солидно.

— Это Императорский Эскадрон Смерти! — кричу я и все замирают на месте, раздавленные этими словами. Императорский. Эскадрон Смерти. Ходят слухи, да, давно ходят слухи… неужели это правда?!

— Все легли на землю и сложили руки на затылке! — продолжаю орать я: — те, кто будут оказывать сопротивление — будут убиты на месте! Таков приказ Императора! — японцы вообще обычно очень законопослушные люди и даже преступник, который будет стрелять в полицию и сопротивляться аресту — подчинится прямому приказу Императора. Таков путь. А вот использовать имя Императора в своих целях — нехорошо и никто этого не делает. Что же… как там в анекдоте — и тут то мне карта и поперла.

— Убью! — кто-то взмахивает катаной и тут же его голова разлетается на куски, потому что Читосе молодец и умеет стрелять из 50-го калибра, пуля 12.7 миллиметров на сверхзвуке в голову — гарантирует, что от головы остается лишь нелепый огрызок на позвоночном столбе. Рокот выстрела запаздывает на две секунды — далеко она находится, далеко.

— Каждый кто окажет сопротивление — будет убит! — рычит Майко и взмахивает мечом, отсекая чью-то буйную голову. Люди начинают становиться на колени, потом ложиться на траву и сцеплять руки на затылке. Глядя на это, я не могу скрыть радости. Потому, что если бы они все-таки кинулись бы на нас — я бы ударил всеми своими нитями по всей площади поляны. И даже, если бы это их не остановило — пара Акира-Юки — отработала бы свою тактическую ядерную бомбу, а мы с Майко прикрылись бы моим щитом. Но это означало бы смерть всех посвященных Братства сегодня. Излишнего кровопролития следует избегать. Специально не взял на операцию Иошико — это же ее бывшие соратники, а могло случиться по всякому.

Люди лежат вповалку на поляне. Я оглядываю всех, в поисках потенциального лидера, который сможет повести их в отсутствие Учителя и его помощников.

— А давай Иошико тут оставим. — говорит мне вполголоса Майко: — а что — она их всех уже знает. И перегибов не допустит, а то эти развели здесь… бардак.

— Это позже. Сейчас — нужно им объяснить, что тут случилось.