Помоги проекту - поделись книгой:
Дэн Абнетт
Его Последний Приказ
Перевел: AquariusNox
Редактура, форматирование: Sklivan
ПРОЛОГ
— Вы в этом уверены, сэр? — сквозь шторм прокричал Ладд, пока они пересекали двор, склонив голову под леденящим ветром.
Ветер был наполнен кристаллами льда, которые вспыхивали, как стеклянная пыль в лучах прожекторов блокгауза. У Канова не было никакого желания открыть рот, чтобы ответить.
Они дошли до железного крыльца распределительного участка, и за ними закрылся холодный металлический люк. Завывание ветра слегка утихло.
— Я сказал... — начал Ладд.
— Я слышал, — ответил Канов, стряхивая ледяную пыль со своего кожаного пальто. — В чем уверен? — Младший Комиссар Нахум Ладд пожал плечами. — Я только размышлял над тем, сэр, нужно ли нам ждать.
— Чего ждать?
— Подтверждения?
Канов фыркнул. — Этот лагерь битком набит, Ладд. Мы должны продолжать, продолжать, продолжать. — С каждым повтором слова, он быстро хлопал руками. — Если я буду терять время, проверяя каждого и каждую длинную историю, которую плетут эти дезертиры и еретики, нас заполонят. Каков мой девиз, Ладд?
— Быстрая оценка, быстрая казнь, сэр.
— Быстрая оценка, вот именно. А в этом случае ты еще сомневаешься? — Младший комиссар смутился.
— А я нет, — сказал Канов. — Дезертиры и еретики. Ты сможешь увидеть это, всего лишь, посмотрев на них, и почуяв вонь их тел. А эта история? Она не достойна подтверждения, Ладд. Она явно лживая.
— Да, сэр, — сказал Ладд.
— Кто они?
— Дезертиры и еретики, сэр.
— Точно. И ты, на самом деле, думаешь, что мы должны все это проверить? — Ладд посмотрел на свои ноги. Лужицы от растаявшего снега собирались на металлическом полу вокруг его сапог и края пальто.
— В этом были некоторые аспекты, которые я почувствовал достаточно убедительными и заслуживающими...
— Заткнись, Ладд, — сказал Комиссар Канов.
Канов прошел через внутренний люк в главный холл распределительного участка. Ладд последовал за ним. В воздухе было животное тепло, вонь скота. Огражденные металлическими переходами и лестницами, восемь этажей тюремных камер поднимались по обе стороны мрачного холла, и из каждого закрытого загона до Ладда и Канова доносились стоны и бормотание тысяч заключенных. Грязные, несчастные выродки в рванье уставились на них сквозь решетчатые ворота сортировочных клеток на нижнем этаже.
— Пожалуйста, сэр! Милостью Трона, пожалуйста! — прокричал один человек, вытянув грязную руку сквозь решетки.
Канов вытащил из кобуры свой болт-пистолет и передернул затвор. Несчастный сразу же отпрянул, а заключенные в близлежащих клетках разбежались к дальним стенам с приглушенным воем, как побитые собаки.
Ближайший противовзрывной люк с воем открылся и впустил яростный порыв ледяного ветра. Комиссар и его младший офицер закрыли лица руками от холода. Крича и взмахивая шоковыми дубинками, отряд солдат в броне начал загонять еще одну партию новоприбывших из Внешней Обработки.
— Загон один семнадцать! — прокричал голос, и прожужжал звонок, когда электрическая дверь клетки на «один семнадцать» с щелчком разблокировалась. Солдаты направили новоприбывших внутрь, с энтузиазмом побивая самых медленных или наиболее сопротивляющихся среди них.
Как только клетка снова закрылась, толпа солдат начала расходиться по другим делам.
— Проблемы, комиссар? — спросил Сержант Маскар, заметив вытащенный болт-пистолет, когда тот подошел.
— Еще нет, Маскар, — проворчал Канов. — Но мне нужен ты и вооруженный отряд, если у тебя есть минутка.
— По вашему приказу, сэр, — кивнул Маскар и повернулся. — Шестой взвод, со мной! — Маскар был большим толстым человеком с бритой головой. Как и все солдаты Лагеря Зено, он носил стальную броню с кожаной подкладкой, которая состояла из сегментов, соединяющихся на теле и конечностях, чтобы создать впечатление хорошо развитой, но растянутой мускулатуры. Он повесил шоковую дубинку на пояс и взял свой укороченный ручной пулемет.
Канов вытащил магазин из болт-пистолета. Дневная череда казней почти опустошила его. Он вставил новый магазин.
— Загон три двадцать семь, — сказал Канов, и солдаты зашагали за ним, приготовив свое оружие.
— Массовая казнь, сэр? — спросил Маскар.
— Я подготовлю бумаги к утру, сержант. Ордеры тоже. Это просто не может ждать. За мной.
— Сэр, я...
Канов обернулся к Ладду.
— Что? Что еще?
— Ничего, сэр, — сказал Ладд.
Группа со стуком прошла два пролета металлической лестницы, тяжелые шаги сотрясали лестницу, затем повернулась на галерею третьего яруса.
Они дошли до двери клетки — три двадцать семь. — Камера внутри выглядела пустой.
— Загон три двадцать семь! — крикнул Маскар, и автоматические замки открылись, когда зазвучал звонок.
Канов вошел внутрь. Камеры на третьем ярусе были большими, зарезервированными для групп, числом до тридцати человек. Несколько ламп на стенах в «три двадцать семь», по-видимому, не работали. Канов мог рассмотреть, всего лишь, несколько темных фигур, дюжину, или около того, скрывающихся в тенях в конце камеры.
— Они были вооружены? — спросил Маскар.
— Были, когда прибыли, — ответил Ладд. — Но они без вопросов сдали оружие.
Канов проигнорировал подчеркнутое ударение своего младшего офицера.
— Кто здесь главный? — позвал он.
К нему из теней вышла фигура: высокая, тощая, дикая. Одежда человека была грязной мешаниной из кожи и ткани, почти черной от грязи и пыли. Бродяга. Его угловатое лицо скрывала плотная, серая борода с матовыми дредами, но там, где его можно было разглядеть, лицо было покрыто шрамами, и казалось, что у него бесцветный, серый оттенок, как будто грязь въелась. Его волосы были косматыми и длинными, и, так же, матированы серым. У него были пронзительные глаза.
— Комиссар, — сказал он, с официальным кивком, который странно контрастировал с его матированным, косматым видом. Его голос был сухим, со специфической, чуждой интонацией. — Я надеюсь, что вы рассмотрели мое заявление и связались с...
Канов поднял свой пистолет. — Ты еретик и дезертир. Сейчас ты встретишься с правосудием Имперского Трона и...
Огромная и внезапная сила болезненно выбила пистолет из руки Канова. В тот же момент, кулак ударил его в горло, и он повалился на спину, задыхаясь.
Рука крепко обхватила его шею в удушающем захвате. Канов почувствовал, как тело напавшего крепко прижалось к нему. Затем он почувствовал, как холодное дуло его же пистолета спокойно прижалось к его виску.
— Никому не двигаться, — сказал человек позади него той же самой сухой, странной интонацией.
Маскар и все остальные солдаты целились прямо в Канова и человека, взявшего его в плен.
Ладд стоял между ними, озадаченный.
— Опусти оружие. Сейчас же, — прорычал Маскар.
— Чтобы ты меня застрелил? — ответил голос позади головы Канова. — Я так не думаю. Кроме того, я разумный человек. Смотри, сержант. Я только что свалил человека перед тобой, а еще никто не умер. Это поступок еретика или дезертира?
— Бросай оружие!
— Опустите оружие, сержант, — настаивал Ладд.
— У этого молодого человека правильная идея, — сказал человек с пистолетом у черепа Канова.
— Ни в этой жизни, ублюдок, — ответил Маскар.
— Досадно, — сказал душащий Канова человек. Затем, тихо, он добавил, — Дерций. — Из теней выдвинулись фигуры. Или это, или задвигались сами тени и стали фигурами, Ладд не был уверен. Все, что он понял, что за удар сердца Маскар и его люди были покалечены и сбиты с ног быстрыми фантомами, их ручные пулеметы вырвали у них из рук.
Маскар и его люди корчились на полу, держась за окровавленные лица, сломанные руки и разбитые носы. Тени, уже вооруженные оружием солдат, окружили Ладда.
— Чего вы хотите? — тихо спросил Ладд.
— Заткнись, Ладд! Не давай им ничего! — крикнул Канов. Удушающий захват стал крепче.
— Ты что-то сказал, Ладд? — сказала одна из теней.
Ладд сглотнул. — Что... что вам нужно?
— То, о чем я просил в самом начале, — ответил Ибрам Гаунт, крепко держа Комиссара Канова за шею. — Я хочу говорить с Лордом Генералом Бартолом Вон Войтцем, и я хочу этого прямо сейчас.
I
Он ожидал увидеть печально известный Спаршад Монс, когда они опустились на бреющий полет, но все, что он смог увидеть на своем экране, было плоское пространство бесконечных пылевых дюн, выжженных до белого цвета под беспощадным светом.
Он повозился с увеличением экрана, и приблизил его к поверхности пустыни, мелькающих черных точек и крошечных черных пятнышек. Белая равнина не была такой незапятнанной, как он предполагал. Внизу были тысячи квадратных километров обломков: перекрученные корпуса боевых машин, выгоревшие руины, человеческие кости, мертвый город, наследие сражения прошлого года. Обломки были покрыты слоем белой пыли, сглаживая их в поверхность пустыни. Когда-то вся территория была местом, на котором располагалась могущественная городская префектура Спаршад Цельсиор.
Война превратила все это в Осколочные Равнины.
— Где Монс? — спросил он.
— Прямо по курсу, сэр, — протрещал голос пилота по внутреннему воксу.
— Я не вижу... оу. — Он все еще не мог видеть Монс, но теперь он мог сказать, где он был. Там, где заканчивалась плоская белая земля и начиналось безжалостное синее небо, огромное оранжевое облако закрывало горизонт, прямо впереди. Это выглядело похожим на естественное погодное явление, или на дымку собирающейся пыльной бури, возвышавшейся как скала над пустыней.
Но это был дым. Гигантский пласт дыма поднимался от фронта и закрывал громаду Монса. Он сделал максимальное увеличение и стало возможно засечь тонкие вспышки в основании дымовой завесы, как искры. Лазерная артиллерия, тяжелая артиллерия, сотрясатели, и все штурмуют скрытое дымом сооружение.
— Эскорт уходит, — доложил вокс.
Он посмотрел в сторону, выглянув в маленький иллюминатор, и увидел отблеск солнечного света, когда эскорт Молний повернулся обратно, оставляя Валькирию Комиссариата в одиночестве на последнем этапе полета.
— Две минуты, — доложил пилот.
— Спасибо, — ответил он. Он снова подстроил экран и навелся на быстро приближающийся штаб. Он разлегся, как рептилия, на унылой, белой земле. Четыре Командных Левиафана, состыкованные крестом, окруженные широкими организованными линиями боевых машин, орудийными платформами, большими лагерями жилых палаток, складами с топливом и боеприпасами и припаркованными летательными аппаратами. Огромное собрание мощи Имперской Гвардии, мобильный город: каждый Левиафан был бронированным краулером, размером с маленький город.
Он выключил экран, и посмотрел, как его лицо отражается в нем. Он надел свою фуражку и поправил ее, но, несмотря на фуражку, и, несмотря на свою великолепную официальную униформу, он все еще выглядел, как бледнолицый юнец. И, к тому же, испуганный.
Младший Комиссар Нахум Ладд откинулся в ограничительной сети, закрыл глаза, и попытался успокоить нервы. Он был единственным пассажиром, и пустые места вокруг него беспокоили его больше, чем он хотел признать. Транспортник сильно затрясся, когда резко включил двигатели для замедления. Ладд почувствовал, как его желудок подпрыгнул, когда они начали падать вертикально.
— Тридцать секунд до приземления, — доложил пилот, спокойным и невыразительным голосом.
Ладд сглотнул. Мой лорд генерал, репетировал он в энный раз, я выражаю вам сердечное приветствие от моего командира, Комиссара Канова, который извиняется за то, что не смог прибыть лично...
Поделиться книгой: