Порочная невинность

Джон выругался и ударил кулаком о стену.

– Придется все рассказать отцу, – прошептал он. – Это его убьет.

– Давай подождем и попробуем еще раз? – предложила девушка.

Джон испуганно уставился на сестру:

– Мер! Ты серьезно?

– Конечно, глупый! Надо закончить начатое!

Брат вздрогнул и решительно сжал губы.

– Ну уж нет! – произнес он после недолгих колебаний. – Я и так не должен был позволять тебе так рисковать. Что было бы, застукай он тебя в своей спальне?

– Ничего… – Мередит вымученно улыбнулась. – Я же припасла пару заклинаний, ты забыл?

– Нет, как и то, что виконт – достаточно сильный маг. И, в отличие от тебя, его обучали этому искусству!

– Меня тоже обучали! Мама…

– Мередит, не сравнивай! – Джон выставил вперед руку, отметая все возражения. – Ты сделала, что смогла, и не будем больше об этом! Теперь я должен проявить твердость характера и рассказать отцу…

Он направился к выходу. Судя по лицу, брат намеревался разбудить родителя, чтобы покаяться.

– Подожди хотя бы до ужина! – предложила Мередит, желая отсрочить неизбежное. Джон покачал головой и гордо вышел.

Девушка беспомощно опустилась на кровать, беспомощно взглянула на закрытую дверь, ожидая бурю, которая должна была разразиться после признания брата. Но в доме царила утренняя тишина. По всей видимости, Джон все-таки не решился тревожить отца. Мередит выдохнула и вновь задумалась.

Часть 3

Когда Ривенкорт открыл глаза, солнце было уже в зените. Его лучи прокрались в комнату сквозь щель в портьерах и теперь светили прямо в глаза виконту. Он поморщился и перевернулся на другой бок, зарылся лицом в подушку. Еле уловимый запах вербены заставил окончательно проснуться. Нахмурившись, Ривенкорт начал перебирать в памяти события прошлой ночи. Ужин у Ватто, театр и карточная игра с неприлично высокими ставками вспоминались прекрасно, как и то, что виконт, по обыкновению, выиграл. Но вот потом события смазались в памяти, растворились, чего с ним давно не случалось. Судя по всему, он все-таки знатно перебрал. Во всяком случае, в голове гудело, а тело охватывала непонятная истома.

Ривенкорт поморщился, нашел в себе силы, приподнялся на локте и задумчиво оглядел разбросанную по комнате одежду, взгляд упал на кружевной корсет. Женщина. Вернее, девушка, которую он вчера с такой страстью сжимал в объятиях.

В памяти услужливо всплыли обрывки воспоминаний: огромные аквамариновые глаза, золотистые волосы, белоснежная кожа, которую хотелось покрывать поцелуями, и то наслаждение, которое он получил от обладания этим телом. Такое с ним давно не случалось.

Чарльз с трудом встал и поднял кружевную деталь туалета. От резкого наклона голова закружилась, и виконту пришлось присесть на кровать. Он задумчиво посмотрел на корсет. Вспомнил, как нетерпеливо снимал его, тело снова напряглось. Маркиз шумно выдохнул. Ночью он был слишком занят, чтобы рассмотреть одежду девушки, теперь же забытый корсет заставил виконта задуматься.

Слишком целомудренный для проститутки, и слишком дорогой для служанки. Вдобавок ночная гостья была девственницей. Это Ривенкор помнил, как и свое удивление, когда он обнаружил этот факт. Девственница, которая смело пробралась в спальню холостого мужчины, пыталась применить против него магию и потом отдалась ему со страстью, которую трудно было разыграть. Все это наводило на размышления.

За свои тридцать с небольшим лет виконт вполне привык, что является завидным женихом, и что на него ведется охота. Особенно обострилась она после того, как граф Эстлей женился на дочери лорда Рулла. Громкая история, поскольку у невесты не было приданого. После этой свадьбы все мамаши просто с ума посходили, стремясь подсунуть Ривенкорту своих дочек: балы, пикники, чайные вечера в кругу друзей…

Но чтобы вот так, в спальню… виконт потер ладонью лоб, смахивая испарину.

Если это попытка его женить, то странно, что девушка ушла, а не дождалась родственников, которые учинили бы скандал. Неужели она просто устыдилась содеянного?

Или же… виконт нахмурился. Или же девица получила то, что хотела и потому сбежала. Интересно, как она вообще оказалась в его спальне?

Он обвел взглядом комнату. Все было на месте. Вспомнив, что девица рылась в письмах, виконт подошел к подносу, задумчиво перебрал визитные карточки, гадая, что же такого может быть в этих кусочках картона. – Доброе утро, сэр! – камердинер беззвучно вошел в спальню, убедился, что его хозяин уже проснулся, и только после этого раздвинул шторы ровно настолько, чтобы в комнате стало светло, но вместе с тем, чтобы уберечь господина от солнечных лучей.

– Доброе… – отозвался виконт, все еще держа в руке корсет. Это не укрылось от пристального взгляда слуги, но от вопросов он воздержался. Джентльмен при джентльмене, он свято хранил все тайны своего хозяина.

– Мне принести завтрак, милорд?

– Пожалуй, да… – виконт потер подбородок. – И мне не мешало бы побриться, а Генри?

– Как вам будет угодно, – поклонившись, камердинер направился к дверям, но виконт остановил его.

– Генри…

– Милорд?

– Ты вчера ночью не слышал ничего необычного?

– Милорд?

– Какой-нибудь шум, шаги?

– Нет, милорд, но, если необходимо, я могу спросить остальных слуг.

– Будь так добр.

Через четверть часа, завтракая, виконт узнал, что экономка полночи мучилась от изжоги, младший лакей, по мнению дворецкого, украдкой попивает виски из хозяйского графина, а у одной из служанок пропал плащ, который она, как правило, вешала у дверей черного хода.

Плащ заинтересовал виконта больше всего. Он даже изволил расспросить служанку, но ничего не узнал. От пристального внимания хозяина дородная круглощекая девица начала заикаться, мять в руках передник и самостоятельно пришла к выводу, что, скорее всего, потеряла плащ.

Виконт махнул рукой, и девушка радостно убежала выгребать золу из камина, а Ривенкорт задумался. С ночной гостьей было странно все. Её появление, так внезапно прекратившееся сопротивление, карканье ворона…

Сейчас, когда он восстановил события в памяти, виконт готов был поклясться, что девушка хотела его с такой же страстью, как и он ее. Тогда почему она ушла? Чего испугалась?

Надо было отыскать ее. С этими мыслями часом позже (неслыханная поспешность) виконт направился в клуб. Как он и ожидал, граф Эстлей был там. Демон сидел у окна и перелистывал газету.

Ривенкорт молча сел рядом с другом. Тот бросил пристальный взгляд поверх страниц и отложил издание.

– Чарльз?

– Джулиан?

– Что привело тебя сюда в такую рань?

Ривенкорт усмехнулся: раньше, когда они с Демоном кутили вместе, никто из них не вставал раньше полудня. Да какое там полудня! Завзятые денди, они были неразлучны: балы, игорные дома, бордели… Свет восхищался и осуждал подобный образ времяпрепровождения, но друзей никогда не интересовало мнение остальных. В какой-то момент их даже пытались обвинить в мужеложстве, что вызвало гомерических хохот у обоих приятелей.

Все изменилось, когда Эстлей женился на Виолетте Рулл. Красавица оказалась истинной парой Демона, и граф стал примерным семьянином. Иногда приглашенный на семейные обеды к Демону Ривенкорт завидовал другу.

Истинная пара – слишком большая редкость для мага, и виконт уже смирился, что ему никогда не повезет так, как повезло графу Эстлею. Сейчас он уже не был уверен в этом.

– Знаешь, Джул, со мной произошла странная история… – по старой памяти он рассказал другу почти все. Демон слушал очень внимательно, почти не удивляясь. Лишь когда виконт упомянул про карканье ворона, скептически приподнял бровь.

– Как я понимаю, твоя таинственная незнакомка оказалась девственницей, – коротко заметил Демон, когда Ривенкорт закончил.

– Да.

– И при этом отдалась тебе со страстью опытной куртизанки?

– Джул, если ты полагаешь, что… – вскинулся виконт, невольно задетый словами друга.

– Я полагаю только одно, мой мальчик, – граф Эстлей широко улыбнулся. – Эта девушка – твоя истинная пара.

– Моя… кто?! – Ривенкорт подскочил.

– Истинная пара. Только это может объяснить ваше безумное поведение, – Демон насмешливо взглянул на друга. – Так же было у меня с Виолеттой.

– Но…

– Чарльз, Чарльз, – Джулиан покачал головой, – неужели ты считал, что сумеешь избежать этого?

– Нет, но я не думал… – виконт ошеломленно моргнул. – Я так привык считать, что найти истинную пару для мага – большая редкость.

– И ценность, так что не упусти ее.

– Я уже упустил. Она ушла.

– Она вернется. Зов древней магии слишком силен, чтобы противиться ему. Тем более что вы прошли обряд, – Демон многозначительно посмотрел на друга и вновь потянулся за газетой. – Так что, мой мальчик, думаю, совсем скоро мы отпразднуем и твою свадьбу!

Ривенкорт хмыкнул и покачал головой.

Тем не менее после разговора с Демоном он направился на Бойл-стрит, улицу, известную тем, что на ней располагалось сыскное отделение. Там виконта приняли с распростертыми объятиями. Начальник отделения лично угостил почетного гостя виски и тщательно выспросил все приметы девушки, после чего дрожащими руками написал сумму, втрое превышающую обычный гонорар сыщика. Ривенкорт заплатил, не моргнув глазом, после чего сослался на дела и ушел.

– Интересно, зачем ему эта девушка? – протянул один из полицейских, стоя на крыльце и смотря вслед уходящему клиенту.

– Какая разница, если он платит звонкой монетой? – глубокомысленно заметил начальник, вытирая платком вспотевший лоб. – Наше дело – найти девицу. За работу!

Часть 4

Мередит и не представляла, что стала причиной беспокойства виконта. До вечера она провела время в своей комнате, пытаясь заснуть. Но стоило девушке закрыть глаза, как в памяти сразу же всплывали постыдные и оттого сладостные сцены ночного приключения. Кожа начинала гореть в тех местах, которых касался виконт. Вспомнив, где он целовал ее, Мередит выгнулась и прикусила губу, пытаясь сдержать стон. Тело пылало, а низ живота скручивало тугой пружиной. Больше всего на свете девушке хотелось продолжить то, что происходило ночью, вновь ощутить тяжесть мужского тела на себе, почувствовать, как твердая плоть входит в ее тело, увлекая за собой в безумном ритме.

Мередит уже не знала, правильно ли сделала, что убежала. Возможно, стоило остаться. Девушка не обольщалась. После того, что произошло, с ее происхождением и незначительным приданым, вряд ли Мередит могла рассчитывать на замужество. Но она вполне могла бы стать любовницей виконта. Говорили, он щедр с женщинами.

Понимая, что заснуть не удастся, Мередит встала, подошла к тазу для умывания, смочила полотенце и начала проводить им по коже, пытаясь не то смыть, не то воскресить страстные прикосновения Ривенкорта.

Тщетно! В раздражении Мередит отшвырнула полотенце и закружила по комнате.

Девушка ничуть не раскаивалась в содеянном, но вспоминать об этом, особенно о наслаждении, которое ей дал виконт, было невыносимо. Она вновь легла на узкую девичью кровать. Глаза слипались, но разум все еще был взбудоражен. Проворочавшись больше часа, девушка все-таки заснула.

Проснулась Мередит лишь под вечер, с трудом привела себя в порядок и вышла из спальни.

Все еще в расстроенных чувствах, девушка прошла в гостиную. Джон уже находился там. Сидел на диване и задумчиво смотрел на огонь. Вид у брата был словно у побитой собаки. Сердце Мередит сжалось от тоски. Всю жизнь она, родившаяся на десять минут раньше, оберегала брата, защищала его. И вот теперь…

– Милый, что случилось? – окликнула девушка, стараясь выглядеть беззаботной.

Джон вздрогнул, вскочил и устремился к сестре.

– Мер, я не смог! Не смог! – воскликнул он.

– Не смог что?

– Не смог сказать отцу. Я пришел к нему с твердым намерением признаться во всем, но сначала он спал, а за завтраком он начал говорить, что возлагает на меня надежды… знаешь в этой его обычной манере, и я… я не смог сказать, не смог разочаровать его!

Джон в отчаянии закрыл лицо руками. Мередит вздохнула и обняла брата, как всегда делала в детстве.

– Милый, ты поступил абсолютно правильно. Пока виконт не предъявил твою расписку, у нас есть время.

– Время для чего?

– Попытаться ее выкрасть. Что не удалось с первого раза, удастся со второго!

При мысли о том, что она вновь окажется в доме у виконта, сердце забилось сильнее, а губы моментально пересохли. Мередит украдкой облизала их, стараясь не выдать свое волнение.

– Нет! – Джон с ужасом посмотрел на сестру. – Мер, нет! Ты не пойдешь туда больше!

– Пойдешь куда? – мистер Бакстер возник на пороге. Высокий, седовласый, весь в черном. Он как никогда напомнил дочери карающего ангела. Судя по недовольно сжатым тонким губам, отец был явно не в духе. Девушка умоляюще взглянула на брата. Джон вздохнул и сделал шаг вперед, но Мередит его опередила:

– В парк. Я гуляла сегодня в парке и ко мне попытался пристать какой-то пьянчужка.

Она с силой наступила брату на ногу. Отец нахмурился.

– Ты не должна гулять одна по парку, Мередит! – назидательно начал он. – Я уже говорил тебе, что в городе нужно брать с собой Анну!

– Да, но у нее и так много дел! – возразила девушка.

Анна была единственной служанкой в доме. Она исполняла обязанности горничной, кухарки, а теперь и компаньонки Мередит, и девушка старалась лишний раз не беспокоить её. К тому же Анна была достаточно сварлива и могла вывести из себя даже святого.

– В любом случае это больше не повторится! – торопливо добавила Мередит, видя, что отец набрал в грудь побольше воздуха, чтобы высказаться. – Пойдем, не то цыпленка придется подогревать, и тогда Анна точно будет злиться!

Ужин проходил в тягостном молчании. Мистер Бакстер почти не ел. Он сидел за столом и сердито посматривал на детей, Джон ковырял в своей тарелке, старательно избегая взглядов отца и сестры. Мередит же…

Ее мысли все время возвращались к тому, что произошло этой ночью. Странно, но она не чувствовала сожаления, будто бы все, что она делала, было правильно. Воспоминания о поцелуях виконта будоражили ее, разгоняя кровь по венам. Ее бросало то в жар, то в холод. От порочных мыслей дыхание вновь участилось, а щеки залил предательский румянец.

Под бдительным взглядом отца Мередит пришлось опустить ресницы, скрывая блеск глаз. Она с трудом дождалась того момента, когда Анна, кряхтя, внесла поднос, на котором стоял графин с портвейном.

Девушка встала, стараясь не показать, что торопится, пожелала брату с отцом приятного вечера и поднялась к себе.

В спальне она села на кровать, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит внизу. Время тянулось очень медленно. От нечего делать Мередит отсчитывала секунды, то вскакивая, то садясь обратно на кровать.

Приглушенные голоса брата и отца, хлопанье дверей подсказали, что Джон так и не решился рассказать о расписке. Это было на руку.