Мой злой Фей

Скрипнув зубами, шагнула к нему. Фиг тебе, Злыдень! Фиг! Тебе!

— Девушка, можно машину на улицу…что ты делаешь? — прошипел, когда откинула полотенце в сторону, бесцеремонно на колени перед ним опустилась, ладонями провела от коленей и выше, к ширинке, — это я не вам!

«Что делаю, что делаю, — ворчала мысленно, одновременно сосредоточенно пытаясь забраться к нему в штаны, — щеки собралась тянуть! Не понятно что ли?!»

И если сам Лукьянов вознамерился меня выпроводить, то его член явно был не против продолжения, моментально отреагировав на мои действия — толчком выпрямляясь, стоило только прикоснуться.

Губы облизала, чувствуя, что пожар, немного притихший после первого раза, разгорается, с новой силой.

— Хочу тебя, — трусь об него, не срывая своих намерений, плавно покачиваю бедрами, поглаживаю вздыбленное мужское естество, — долго, медленно, со вкусом, а потом еще раз, как в коридоре, без прелюдии, грубо.

Склонившись, прохожусь губами по плоскому животу, целую около пупка, спускаясь ниже. Пальцами очерчиваю красивый, идеальный член, сгорая от желания вобрать его в себя, почувствовать вкус.

Голубые глаза наблюдают за мной неотрывно, темнеют, наливаясь звериной похотью. Кадык нервно дернулся, когда языком нежно головку обвела.

— По какому адресу машину? — слышу писклявый голос девушки-оператора, и снова призывно трусь об него, губами обхватывая возбужденную плоть.

— Отбой, — хрипло отвечает он и сбрасывает звонок, окончательно сдавшись.

Мурча довольной кошкой, прикрываю глаза, с наслаждением лаская его.

— Зараза! — шипит Лукьянов, когда прикусываю легонько, игриво и смотрю на него, невинно хлопая глазами. Тут же к себе поднимает, усаживая сверху, сминая рот требовательным сердитым поцелуем, задницу сжимает, сильнее придавливая к своему паху, чтобы почувствовала его желание.

Тянет кверху, обхватывает тугой, налитый член, рукой направляет в меня и усаживает на него, заполняя до краев.

Сумасшедшая ночь. Началась в коридоре, потом продолжилась в гостиной, перетекла на кухню, оттуда в ванную и завершилась в спальне, когда в окна уже бил уверенный рассвет. После первой, весьма неубедительной попытки выпроводить меня из своего жилища Фей сдался, тоже решив оторваться по полной. А почему бы и нет?

Взрослые люди. Никаких запретов, никакого стеснения, только мы, жадно пробующие друг друга на вкус, горящие, безудержные в своем стремлении получить удовольствие. Выпили друг друга до дна, опустошили, без сил провалившись в глубокий сон. Он меня укатал до такой степени, что казалось, места живого нет, а я выцедила его до последней капли.

И да! У меня получилось — Лукьянов позабыл обо всем, даже о возможных последствиях, так что я засыпала в его постели с довольной улыбкой на губах.

***

Так! Где это я??? — первая утренняя мысль, когда с трудом разлепила глаза, чувствуя себя, словно шахтер после долгой вахты.

У Злыдня!!!

Йу-у-ухууууу! Вчера так устала, что даже порадоваться нормально не могла своей победе и успешному воплощению в жизнь коварного плана по захвату стратегически важного биологического материала.

Кто молодец? Я молодец! Тыц-тыц. Если бы не лежала, то наверняка станцевала бы победный танец эскимосов. Но я лежу и шевелиться лень, единственное на что меня хватает — это повернуться с боку на бок, лицом к Тимофею.

Он еще спал, закинув руку за голову, мерно, глубоко дыша. До чего же хорош! Особенно когда вот такой расслабленный, умиротворенный. Молчит, глазищами голубыми по сторонам не шныряет. Можно подумать, что милейший персонаж, с которым одно удовольствие просыпаться в одной постели.

Только я не обманываюсь, и розовых сахарных иллюзий относительно него не питаю. Это ничего не значащая ночь. Он использовал меня, чтобы похоть удовлетворить, я использовала его, пусть и с более долгосрочными целями. Мы квиты, и на продолжение рассчитывать глупо, хотя я бы не отказалась еще от одного такого постельного марафона! Давно я себя не ощущала такой приятно измотанной, опустошенный. С тех пор как…да вообще ни разу. Он побил все мои ожидания, и сразу занял почетное первое место в рейтинге моих не особо многочисленных партнеров. Мой постельный кумир. Уровень – бог.

Пока я придавалась размышлениям и девичьим грезам, Лукьянов заворочался, сонно потянулся и открыл свои прекрасные голубые глаза. Зевнул в кулак, и повернулся на бок, уперевшись разморенным взглядом в мою скромную персону.

У него аж лицо вытянулась от такого «приятного» сюрприза.

Ну все, Натаха, держись! Сейчас он тебе устроит! Царь-батюшка проснулся и теперь свои царские веления раздавать начнет.

— Ты еще здесь? — спросил, окатив холодом, вместо приветствия.

— А где еще мне быть? — усмехаюсь, подперев щеку рукой и беззастенчиво рассматривая его.

— Где-нибудь… не здесь, — процедил сквозь зубы, — думал, ночью по-английски сбежишь

— Ага. Сейчас! Размечтался! — фыркнула недовольно, на подушку плюхнулась и одеяло по самые уши натянула, — он, значит, нежный такой, спать будет, а я по ночам по городу мотаться. Я, между прочим, тоже устала!

Фей только удивленно моргнул, получив от меня столь эмоциональную тираду. По-моему, он офигел, в очередной раз. Не ожидал, что такая напористая бабенка достанется.

Губы недовольно поджал и рывком с подушки поднялся. Одеяло сползло вниз, являя миру красоту неописуемую — плечи, грудь, пресс, темную полоску волос вниз от пупка, скульптурно вычерченные мышцы, без перегиба. Сама себе завидую, как вспомню, что мы с ним сегодня вытворяли.

Взгляд мой озабоченный перехватил, покачал головой и встал с кровати.  О, Боже мой! Принесите мне кто-нибудь льда, чтобы охладиться, а то сгорю, погибнув в рассвете сил! Крепкие ягодицы, ноги длинные, мускулистые — все такое четкое рельефное, будто дотошным скульптором слепленное. Когда без тени смущения разворачивается ко мне лицом, невольно краснею, стыдливо отводя взгляд в сторону, и слегка кашлянув, выдаю, чтобы хоть как-то разбавить тишину между нами:

— Отличный член.

— Могу дать фото на память, — ворчит, одеваясь, принципиально не глядя в мою сторону, когда тоже выбираюсь из кровати и начинаю собираться.

— Непременно, — бубню себе под нос, — поставлю в рамочку, на рабочем столе, чтобы в минуты печали бодриться мыслями о прекрасном.

Очарование ночи, страсть, сжигавшая нас дотла, бесследно исчезли. Остались только мы с ним — два абсолютно чужих друг другу человека, не имеющих никаких точек соприкосновения, кроме очевидных. Нам не о чем говорить, да и стремления к этому совершенно нет. Какой бы жизнерадостной оптимисткой и пофигисткой я не была, но и у меня не возникает желания общаться с мужчиной, которого откровенно тяготит мое присутствие. Все, покувыркались, пора и расходиться.

— Наверное, мне пора, — превозмогая внезапно накатившую робость, неуверенно выдаю, приглаживая растрепанные волосы.

Он смотрит на меня исподлобья, цинично, сложив руки на груди:

— Давно пора, — улыбка ледяная, колючая.

Какой де все-таки …Злыдень!

Жму плечами и иду в коридор. Мне здесь делать нечего. Хочу домой, выспаться хорошенько, привести себя в порядок, выпить свежее молотого кофе. При мыслях о мягкой постельке и любимом напитке губы непроизвольно в мечтательную улыбку растянулись. Ее-то Фей и заметил, тут же подозрительно нахмурившись:

— Я надеюсь, ты понимаешь, что эта ночь была разовой акцией? — Лукьянов спрашивает жестко в лоб, даже думая смягчать. Если бы я витала в облаках относительно его персоны, то это этого тона сорвалась бы вниз. На самое дно. Но, слава Богу, иллюзий ноль, а вот настроения подурачиться — хоть отбавляй:

— Ох, миленький, как ты можешь говорить такие жестокие вещи, — начала гундосить и руки к нему, как белая лебедь, потянула, — нам же так хорошо было! Давай попробуем начать что-то серьезное? Поживем вместе? — мне на фиг не надо ничего серьезного с таким субъектом, и перееду я к нему, только если это будет единственное жилое место на всей планете, но удержаться не могу, специально провоцирую.

Что же мне его так бесить то нравится? А?

С удовольствием наблюдаю за тем, как этот самоуверенный мужик подбирается, как в глазах опасный блеск появляется. Ай, суров, Царь-батюшка. У меня аж дыхание перехватило от хищного взгляда. Красавец!

— Значит так, — произносит твердо, с четко выверенной интонацией. Видать, не в первый раз дает отворот-поворот надоедливым барышням, — слушай меня очень и очень внимательно…

Он мне вещает о том, что произошедшее между нами — ничего не значит. Лупит наотмашь холодными равнодушными словами, а я стою, смотрю на него с блаженной улыбкой, млею и разве что слюни струйкою не пускаю, представляя, что мой сын будет похож на этого говнюка. Боже, да за Сережкой (именно так его назову) девушки табуном ходить будут!

— Твоя моя вообще понимать? — подозрительно уточнил он, заметив, что его рулады впечатления не произвели.

— Я особо не вслушивалась, но звучало грозно.

— Милочка...

— Наташа! — бодро перебила его, напоминая свое имя, — Можешь звать меня Натусей!

— Не могу, — сердито припечатал он, — не хочу!

— Дело твое, — беспечно пожала плечами, — Тимош, расслабься. Ты слишком серьезно относишься к мелочам.

— Какой я тебе, Тимоша? — взвился он, а я вообще дар речи потеряла от восторга. Шикарен! Он просто шикарен!

— Ну, я подумала, после того, что у нас было, можно уже обойтись без формальностей, — с кокетливой улыбкой продолжала его доводить, получая ни с чем несравнимое удовольствие, — мы же теперь как родные! Не разлей вода! Практически муж и жена!

— Все! Ты меня достала! — шагает к двери, распахивает ее широко, и головой кивает, указывая направление, — на выход!

Злыдень! Но классный!

Не спеша обуваюсь, чувствуя, как прожигает своими голубыми очами, кипит от негодования.

— Все, дорогой мой, не скучай! — развела руками, приглашая его в прощальные объятия. — Давай что ли потискаемся напоследок!

Лукьянов отшатнулся от меня, как от прокаженной и на дверь указал.

Суров!

Разозлился не на шутку, но зато теперь точно будет держаться от меня подальше, а мне другого и не надо. Мне вообще от него больше ничего не надо, все что нужно, я уже получила. А его тень пускай даже на горизонте не отсвечивает!

Его квартиру я покидала с улыбкой победительницы и твердой уверенностью в том, что у меня все получилось. После такого безумного, качественного траха, я просто не могла не залететь!

Что и подтвердилось через пару недель, утренней тошнотой и шеренгой полосатых тестов!

На радостях чуть было не позвонила счастливому папаше, но вовремя остановилась. Вряд ли его эта весть обрадует. После нашей ночи он в мою сторону вообще не смотрел, даже если случайно оказывались на одной территории, а потом и вовсе укатил в долгосрочную командировку в европейский филиал.

Ну и ладно! Не очень-то и хотелось! Главное, что моя мечта сбылась.

Глава 5

 Глава 5

Фей

По возвращению из затяжной командировки выясняется, что совет директоров решил перевести меня в главный офис. Мне в принципе плевать, так даже добираться ближе, а работа — везде работа, что здесь, что там, разве что кабинет стал больше — хоть в футбол играй, да людей в подчинении прибавилось.

К моему появлению сотрудники отнеслись настороженно, оказывается, слава впереди паровоза бежит. Я свое место не за красивые глаза получил, а потому что пахал как черт и требовательным был, не только к себе, но и окружающим. Неделю в своей новой вотчине порядок наводил, работу налаживал, вопросы с кадрами решал. Ряды прочесал, отбрасывая бесполезные элементы, убирая тех, кто для фона в компании числился. В итоге отдел заработал как часы, что мне и нужно было. Даже помощница толковая попалась, не понаслышке знакомая с тайм-менеджментом. Повезло.

Закончив последние телефонные переговоры, без колебаний выключил компьютер — на сегодняшний вечер у меня большие планы — с мужиками надо встретиться, сто лет уж не виделись.

Мы собрались дружной компанией в одном из любимых баров. Сначала я, Серега, Денис, потом подтянулись остальные, и нам уже пришлось перебираться за большой стол в закрытом зале. За хорошими разговорами время шло быстро, мы общались, глушили коньяк семилетней выдержки, то ржали, то начинали обсуждать серьезные проблемы. Все как всегда. Веселые официантки задорно шныряли вокруг нас и, предвкушая хорошие чаевые, были готовы выполнить любую прихоть.

Самым последним пришел Вадим, с которым притащился какой-то молодой сумрачный парень:

— Егор, — представили нам нового персонажа.

Все обменялись рукопожатиями, перезнакомились, и дальше вечер потек в том же русле, что и раньше.

Новый знакомый по большей части молча сидел в углу, угрюмо крутил в руках стакан, то и дало подливая янтарную жидкость. Похоже, парнишка пребывал в глубокой печали и решил утопить свои горести в дорогом коньяке. Спустя полчаса он уже заметно охмелел, но продолжал заливаться спиртным.

Мне как-то фиолетово, я бы даже и спрашивать не стал в чем дело, но тут на этого печального удода обратил внимание Серега:

— Ты чего смурной какой?

Парень отмахнулся, плечом нервно повел, как бы прося оставить в покое, но от Серого так просто не отмахнешься, докопается так, что все расскажешь, лишь бы отвалил со своими расспросами.

— Давай, рассказывай. Мы весь вечер твою кислую физиономию лицезрели. Может, компанией недоволен, и оттого квасишь больше всех остальных вместе взятых?

Теперь уже все обратили внимание на мрачного насупившегося Егора.

— Да нормально все у меня! — процедил сквозь зубы.

— Конечно, заливай давай, — уже наперебой набросились за него.

Он мялся, пытался увернуться от расспросов, но в конечном итоге сдался, махнул рукой, дескать "задолбали вы меня" и хмельным, чуть заплетающимся голосом произнес:

— Я в полной жопе!

— Детали! — требовательно произнес Серега, — ширина, глубина и обхват это самой жопы.

— Невъе***нная! — Егор замолчал на миг, а потом с траурной интонацией сообщил, — я женюсь.

— Поздравляем... — начали было мужики, но осеклись, когда взглядом злым полоснул и снова за бутылкой потянулся.

Выпил залпом, стакан громко по стойке зазвенел, когда опустил его с силой.

— Я не хочу на ней жениться.

— Не женись, — усмехнулся, рассматривая парня. Молодой, уверенный в себе, наглый, но сейчас сидел с видом побитого пса.

— Не могу, — проворчал себе под нос, а потом добавил нехотя, — Залетела она.

— У-у-у, — сочувствующе протянули окружающие.

— Может, все у вас получится, — беспечно пожал плечами Денис.

— Ни черта не получится. Я другую люблю, — так горько произнес, что замолчали все, — больше жизни люблю и женится на ней хотел, а тут...подарок, мать его...

— Хм, тогда не женись. Если уверен, что твой — будешь алименты платить и все. Зачем в кабалу влезать? — предложил один из товарищей.

— Фиг бы там — у наших родителей бизнес совместный, прижали так, что не выпутаешься. Или жениться, или валить на хер, без права наследования.