Помоги проекту - поделись книгой:
“Вот так. Отлично. Я вижу, как сильно вы тронуты моей заботой”, — ироничный голос немного отрезвил… пока я не поняла, что он звучит в голове. Даргов телепат!
Глава 2.4.
“Продолжайте. Теперь можете немного поскользнуться. Якобы случайно заденьте рукой угол вон той картины. Да, с морем и лазурными берегами. Откроется проход, и вы броситесь в него, якобы в состоянии аффекта. Он закроется, но не пугайтесь, стрелки укажут вам выход. Я буду ждать вас там чуть позже”.
Это уже космос знает что. Внутри я дрожала от страха и напряжения — слишком хорошо осознавала все последствия отказа не только Адору, но и его отцу. Непонятно, зачем псионик защищает меня и что ему в действительности нужно, но это шанс. Я не хочу работать на корпорацию Таэру, не хочу стать одной из их ручных батареек с даром пси, о которых ходит столько слухов.
Картина отъехала в сторону вместе с частью стены, а проход резко вильнул вниз.
Под крик возмущения — грэсс Каэртан, похоже, тоже вжился в роль, стена встала на место. Он сказал, что повторно в этот же день проход не откроется. Отлично.
Серые стены, синие мигающие стрелки, лихорадочно колотящееся сердце — и тишина.
Словно и не было оживленных светлых коридоров. Здесь нет пластика и танара, нет ни одного современного материала. Древняя кирпичная кладка. И неестественный холод, продирающий с ног до головы. В этот момент захотелось с криком вернуться назад — да вот только дверь не откроется. Пришлось стиснуть зубы, прикрикнув мысленно на себя за собственную трусость, и пойти вперед.
Как будто я попала в снимающийся фильм. Сейчас выскочит оператор с криком “снято” и все закончится.
Поворот за поворотом. Иногда коридоры разветвлялись, расходились в разные стороны, но, к счастью, стрелки шли только в одном направлении. Все было почти просто, не считая мертвящую тишину, пока я не поскользнулась. И с криком не полетела вниз, в жуткую темноту.
— Разобьюсь, разобьюсь же…. Черная дыра Таэру под пятую точку! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалу-ууууйста, я не хочу умирать!
Страх. Липкий, противный, обволакивающий. Ветер, режущий лицо.
— Обнаружено проникновение неопознанного объекта. Статус — не идентифицирован. Пол — женский. Пропуском послужил след чужой пси-ауры, в которой, в свою очередь, замечен отпечаток одного из Создателей.
Монотонный голос обрушился ушатом на голову. Ничего не понятно. Темнота. Тишина. Падение. И вот этот вот голос. Если после всего произошедшего я выживу — кто-то другой станет заикой.
Показалось — или перед глазами словно пробежали какие-то вспышки или волны? Пространство вокруг вспыхнуло ярко-голубым светом, прогоняя мрак.
Такое ощущение, что по коже прошлись наждаком. Во рту появился привкус крови. Я перевернулась, пытаясь хоть как-то сгруппироваться и разглядеть, что происходит, когда резкий удар вышиб дыхание. Наверное, я потеряла сознание. На миг? На час? Время сбилось. Дыхание замедлилось. Кожу все так же обдирало ледяным крошевом — даже облачко пара изо рта вырвалось. Осенняя куртка не была предназначена для мороза.
Медленно-медленно я приподнялась, поворачивая голову и пытаясь рассмотреть, куда попала. Белое марево замерцало, закружило, укутывая все вокруг туманом. Сквозь него проступали странные очертания — изломанные, искореженные, смешанные друг с другом силуэты.
Ладони обожгло, но я упрямо постаралась подняться, переводя дыхание. Что произошло? Как вообще отсюда выбираться? И откуда именно? О том, что меня могут так никогда и не найти, предпочла сейчас не думать.
Нет-нет.
Все чувства обострились до предела, а интуиция буквально кричала, что нельзя оставаться на месте. Нужно убираться — хоть куда. Даже в пустоту и зловещий туман. Колени ныли, голова была тяжелая, а тело немело от холода. Я просто замёрзну тут насмерть.
Встать! Одна нога… вот так, правильно. Теперь вторая! Облачко пара сорвалось с губ и горло обожгло. Я побрела вперед, осторожно переставляя ноги, притопывая и стараясь хоть немного согреться импровизированной зарядкой.
Оставалось только напевать мысленно знакомые песни, стараясь отвлекать себя от упаднического настроения. Если сдамся — точно здесь останусь.
Туман слегка расступился, обнажая скрытые за пеленой картины. Царство сломанных жизней. Хаос — из вырванных деталей, обрушенных стен, переплетения диких для взгляда растений ярко-фиолетового цвета.
И конца и края этому не было. Ни дверей, ни окон, ни неба. Выхода, разумеется, тоже не видно.
Глава 2.5.
И страшнее всего казалось погибнуть вот так — в одиночестве, на холоде, у полуобвалившейся лестницы. Я подняла голову — и обомлела, наблюдая за мерцающими синими искрами, льдинками падающими на землю. Теперь, если приглядеться, можно было заметить, что эти искры укутывают и стены разрушенных зданий, и парящие высоко, на грани тумана, странные острова, и…
Я напрягла зрение, осторожно зачерпывая в ладонь светло-голубого снега. И замерла.
Это был вовсе не снег, не вода... или, по крайней мере, не только снег. А снег с частичками пси-энергии. Той самой, из которой состоит весь наш мир. Той самой, что несет в себе информацию обо всем на свете. Я дернулась, щуря глаза и чувствуя, как по телу прокатывается волна жара.
— Информация… Псионики могут овладеть любой информацией, впитав энергию другого человека. Или предмета… — я проговорила вслух ошеломившее её знание.
— Правильно, человек. Вот только это не та информация, которой тебе стоит обладать, — в ленивом голосе звучала угроза.
Я вздрогнула, шарахнувшись в сторону и бессильно замерла. Невозможно отвести взгляд от этого существа. Невозможно не застыть, видя перед собой древнюю космическую сказку.
Словно прочтя мои мысли, это пугающее существо рассмеялось — и смех этот острыми осколками рассыпался на мельчайшие частички, звуча дивной, завораживающей музыкой. Огромные крылья вспороли воздух. Он весь — от раскосых чарующих глаз-воронок и каскада золотых волос до гибкой сильной фигуры — был совершенен. Черты лица — безмятежные и равнодушные — заставляли смотреть вновь и вновь, не отводя взгляда. Казалось, что вся тяжесть галактики лежит на этих плечах и мой единственный долг в том, чтобы любой ценой облегчить муку этого создания.
Я прикрыла глаза, опускаясь на колени — прямо в промерзший снежный кисель. Низко склонила голову, прижав руку к сердцу — оно колотилось, как бешеное.
— Господин мой, Вестник вселенной! Мое имя Иорин Альде, и я попала сюда не по собственной воле или злому умыслу.
Демон космоса смотрел все так же холодно и бесстрастно, и лишь на миг прекрасное лицо исказилось от скрываемой ярости.
— Ты поняла, кто я. Значит, о нас ещё помнят. Забавно… Те, кто боролись с нами, кто забыл, кому обязаны они своим могуществом! — Этот голос звучал музыкой сфер. Даже его гнев казался благословением.
И только сознание пребывало в оцепенении.
— Боюсь, я слишком юна, чтобы помнить то, что произошло за многие сотни лет до моего рождения и знать что-то о столь древней расе. Сейчас в галактике кипят мелкие конфликты, но кто знает… — я помолчала, набираясь храбрости, — я не хочу тревожить ваш покой, Вестник, но сама уйти отсюда не в силах, — трудно было поддерживать высокий слог и не падать на землю от холода и усталости — уже сутки на ногах, — я была бы благодарна, если бы вы проводили меня…
— Что мне твоя благодарность, смертная?
В чужих очах-воронках отразилась застарелая боль и вся печаль миров. Казалось, каждое мгновение там рождаются и гибнут планеты, уходят в небытие народы.
— Мне нет дела до ничтожных младших рас, — миг — и чужая ладонь, которая казалась такой хрупкой, с силой сжимает шею, приподнимая в воздухе. Как будто я пушинка, — почему мне не убить тебя? Нас проклинали. Нас уничтожали. Нас забыли. Как бы я хотел отплатить всем вам той же монетой, — в темных глазах отразилось безумие.
Кончик крыла чиркнул по руке, заставляя вскрикнуть. У демонов космоса крылья из стали…
— Такие хрупкие. Такие бесполезные, — он безумен — или, напротив, слишком умен? — зачем мне отпускать тебя, человечка? И как ты вообще сюда попала?
Тонкие ноздри дрогнули — словно он принюхивался.
Меня поднесли ближе, вдыхая незнакомый аромат полными легкими. Голова закружилась сильнее от недостатка кислорода. Чужая мощь давила настолько, что я начала захлебываться. Алая капля крови упала на чужую ладонь. Тот, кого прозвали демоном космоса, вскинул голову — и слизнул её с лица языком.
Замер, молча смотря в пустоту. И разжал руку, позволяя плюхнуться на землю.
— След чужой силы так слаб, я было думал, что показалось, — кажется, древний разговаривал сам с собой, — где ты встречала одного из нас? Не знаешь. Наш народ давно рассыпался осколками по самым дальним уголкам вселенной… жалкие трусы!
От чужой вспышки ярости накрыла густая пелена, едва не погружая в беспамятство. Какой мощью нужно обладать, чтобы одним своим присутствием выжигать мозг? Во рту стоял привкус крови, когда ледяная ладонь легла на лоб, а вторая небрежно разорвала куртку, ложась на сердце.
— Что?
— Ты слишком слаба. Не хочу потерять такой источник информации, — пояснили мне с усмешкой.
Его пальцы были обжигающе холодными. Казалось, они выпивали мою энергию каждым прикосновением. Я слабела, чувствуя, как сознание начинает мутиться. Больше не чувствовала собственного тела. Не ощущала холода и боли. Меня больше не волновала ни ожившая легенда, ни страх перед происками Таэру, ни боль, ни былое отчаянье. Это состояние умиротворения мне нравилось.
И никакого страха не вызвали закрывшие весь мир огромные сияющие крылья, сомкнувшиеся над нами куполом. Глаза-воронки заглянули в самую душу, погружая в забытье.
Глава 2.6.
Хрупкая человеческая фигурка застыла сломанной куклой в руках замершего ар-ани. Бесконечно долгие для него секунды он смотрел на то, как из тела девчонки уходит жизнь, а потом завел одну руку за спину — и выдернул из крыла перо. Оно сияло хищным серебряным блеском, но не ранило его рук.
Значит, один из его братьев начал игру. Ни у кого иного не хватило бы наглости и силы противостоять Совету — ведь там были живы ещё те, кто помнил падение его народа. Время безжалостных боев за их жизнь и свободу.
Да, крылатые лорды начали первые, жажда новых впечатлений гнала бессмертную расу вперед, в поисках сильнейшего противника. Никчемных людишек просто не приняли во внимание, как и многие пришлые расы. И поплатились.
Возможно, он был не прав, отсекая любые связи с сородичами. Но в какой ярости он был, когда те сдались и бежали прочь, скрываясь! Трусы! Он был готов драться до последнего, унося за собой как можно больше чужих жизней, когда родной дом уничтожили. И он отступил, прячась среди чужих звезд. Сам сбежал, унося за собой самое дорогое, что осталось.
На ладони крылатого вспыхнула сияющая золотым светом сфера.
Правильно ли он поступает? Хватит ли у этой человечки сил? Выживет ли она?
Ему не было её жаль — и только где-то в глубине сердца кололо неприятное чувство. Сражаться со слабыми — это удел подлеца. Скучно и предсказуемо.
Но если все получится — он подаст весточку сородичу и обзаведется… кем? Он и сам пока смутно представлял, что из этого может выйти.
Золотой шар энергии погрузился в тело Иорин Альде.
Бессмертный перевернул девушку на спину, прикладывая к её спине свое перо — и из его рук заструилась энергия, обволакивая девчонку с ног до головы.
Теперь осталось только немного подождать — и он отнесет её наверх, к её спутнику. Время здесь течет так, как пожелает он сам, тот даже не успеет забеспокоиться. Интересно будет взглянуть на поделку брата…
В пространстве космоса бушевала буря, сбивая маячки навигации и вызывая возмущение в арках переходов. Многие корабли сегодня попадут в неприятности — аномалию никто не смог спрогнозировать и объяснить.
И только далеко-далеко на борту огромного корабля занимающийся своими делами подросток резко вскинул голову, словно прислушиваясь. Вспыхнули глаза-воронки.
— Я знал, что ты жив, брат…
Глава 3. Побег.
Чужой голос ввинчивался в виски.
— Чтобы я ещё раз оставил вас без присмотра! Надо же было так влипнуть, глупая девчонка…
Негромкий усталый шепот резко выбросил меня из забытья, заставляя встрепенуться и открыть глаза. Моя голова лежала на чем-то мягком, в теле присутствовала приятная истома и легкая слабость, а ещё ужасно хотелось есть. Я встрепенулась, заерзав и попытавшись вспомнить — как сюда попала? Явно ведь не в общежитии нахожусь. Но где тогда, и что со всем этим прикажете делать?
— Как вы себя чувствуете, Иорин?
Низкий бархатистый голос словно провел пером по оголенным нервам. Сорвал завесу. Перед глазами замелькали картинки вчерашнего дня: подстава на экзамене, бегство от Таэру, прогулка по городу и убийство. Следователь, департамент, разыгранное представление и падение… Весь мир заслонили глаза-воронки.
“Я знаю, что ты видишь сейчас мою иллюзию, человечка. Ты развлекла меня — и я решил оставить тебе жизнь. Если воспользуешься моим подарком с умом, возможно, мы ещё встретимся. Если ты окажешься никчемной — сгинешь в казематах Союза или сойдешь с ума. Зная упрямую натуру людей, я связал твою жизнь с жизнью огненного мальчишки. Вам предстоит открыть ещё массу сюрпризов. Развлекайтесь, детки. Ещё увидимся”...
Иллюзия пропала — и я поняла, что гляжу прямо в глаза Каэртана Шаэла. Мужчина смотрел с легким беспокойством — или мне это только мерещилось. Серая кожа казалась выцветшей, шрам выделялся ещё сильнее, а ярко блестевшие вчера янтарные глаза запали.
Я замерла, пытаясь обдумать происшедшее. Неожиданно ощутила жар в спине — и через мгновение все стало кристально ясно. Как будто на самом деле я обдумывала все часами, ища наилучший вариант.
Только через минуту поняла, что меня приподняли, встряхнув.
— Иорин? Что с вами происходит? Может, объясните, куда вы исчезли, и каким образом ваше бессознательное тело оказалось на подземной стоянке?
Я, как завороженная, смотрела, как по волосам цвета пламени бежит живой огонь, отражающийся в янтарных глазах псионика.
— Простите, нэр Шаэл… я все расскажу. Думаю, мне специально оставили память о происшедшем. Он хотел, чтобы вы тоже знали.
Янтарь глаз стал обжигающе горячим. Очень медленно и осторожно меня приподняли, усаживая на постели.
Это была большая светлая комната, отделанная по последнему слову техники. Мягкая песочная окраска стен, огромная панель с галовизором, у стены — стойка с оружием, из которого я узнала только энергомеч, бластер-пистолет и мощный серебристый бластер последней модели для военных — его показывали не так давно на выставке.
Кажется, мой интерес не остался незамеченным.
— Нравится оружие? Не слишком типичное увлечение для женщины — машины и оружие, любопытно. — Удивительно, — ни осуждения, ни насмешки в спокойном тоне не было, — что касается ваших слов… сейчас вторые сутки, как мы покинули департамент. Вы провели в псионической коме все это время и, признаться, я уже не ожидал, что вы выживите. Каким-то образом ваш слабый пси-источник напитали мощнейшим всплеском силы, и она не ушла и не развеялась — а впиталась. И начала напитывать ваше тело. Мы поговорим об этом после завтрака, а пока — одевайтесь. Я выйду.
Я слышала о том, что сильнейшие псионики вынуждены держать себя под жестким контролем постоянно. Каждую секунду жизни, зная, что, если они сорвутся — то даже самый слабый из них может уничтожить несколько кварталов. Именно за эту манеру поведения их считали бездушными. Однако грэсс Шаэл был пока исключительно вежлив.
Ох, дурдом на выезде, психи на природе. Мир вокруг однозначно сошел с ума.
Когда я, одевшись в свежие брюки и тунику из собственного чемодана, все-таки нашла кухню — а квартира псионика была огромной, желудок уже жалобно урчал.
Можно бесконечно смотреть на три вещи — как течет вода, как за тебя пишут курсовую работу и как совершенно фантастический мужчина готовит завтрак. Я и припомнить не могла, видела ли когда-нибудь вообще такое?
Каэртан был одет в легкие тканевые брюки и футболку. Огненно-рыжие волосы снова забраны в высокий хвост. И в данный момент эта мечта всех девочек от тринадцати до ста тридцати что-то поджаривала на электроплите, щелкая режимами. Запах жареного мяса дразнил ноздри.
— Вы готовите? — Вырвалось.
— Безусловно. Ваши глаза вас не обманывают, — тон псионика оставался совершенно ровным, — мойте руки, присаживайтесь. Можете накрыть на стол — посуда вон в том левом шкафчике.
Так просто. По-домашнему. Так, как у меня никогда не было и вряд ли будет. Чужая мечта. Украденное мгновение.
Глава 3.1.
Поделиться книгой: