Помоги проекту - поделись книгой:
Убеждения и правила, существовавшие на протяжении нескольких поколений, вероятно, сформировали привычку, о которой вы даже не подозреваете. Вы заставляете детей что-то есть, потому что это «полезная» пища. Когда вы в этом преуспеваете, то чувствуете себя лучше, потому что «прививаете правильные пищевые привычки» и следуете курсу, который выбрали и другие родители (или по крайней мере отчаянно пытаются его придерживаться). Значит, вы поступаете правильно. В краткосрочной перспективе такая стратегия может сработать. Но если мы рассмотрим длительный период — результаты обескураживают.
Даже если наши дети непривередливы в еде, мы чувствуем, что должны заставить их питаться лучше, есть более «здоровую» еду. Под давлением с нашей стороны ребенок доест болгарский перец или поверит в то, что печенье — это вредная еда. Но и потеряет способность доверять собственному чувству голода. Результаты исследований говорят о том, что те, чье питание в детстве контролировали родители, менее склонны доверять своему организму. У них меньше вероятность стать интуитивными едоками и выше риск развития расстройств пищевого поведения[25]. И вопреки нашим страхам, что дети никогда не будут питаться «правильно», те, кто привередлив в еде, могут стать интуитивными едоками, когда вырастут. Многие из тех, кто в раннем детстве «разборчив» в питании, взрослея, становятся смелее и начинают пробовать новые продукты. Стремление заставить детей питаться «здоровой» пищей или расширить их рацион может подорвать взаимоотношения ребенка с едой[26]. Один из самых популярных аргументов, который используют противники интуитивного питания, заключается в том, что пищевое поведение детей необходимо контролировать и ограничивать употребление ими «вредных продуктов», а также что похвала помогает воздержаться от «нездоровых пищевых привычек»[27]. Этот подход вызывает озабоченность, поскольку он делает акцент на видах потребляемой пищи (то есть сколько ребенок ест овощей и фруктов), а не на том, как поведение родителей отражается на
Меня (Эми) растили не как интуитивного едока. Родители были приверженцами стройности и меня воспитывали так же. По этой причине, а также потому, что я сама не была интуитивным едоком, я понятия не имела, как такого вырастить. Я до сих пор нервничаю, если дети давно не ели овощи. Как родитель, я испытываю значительное давление и страх. Множество раз мы с партнером «заставляли» ребенка есть определенные продукты… но это никогда не работало. Все вставали из-за стола раздосадованные и неудовлетворенные. Чем больше мы давили, тем сильнее сопротивлялась дочь. Мне пришлось множество раз напоминать себе (и партнеру), что эта борьба и давление никому не пойдут на пользу. Мне потребовалось часто проявлять самосострадание, но этого требует любой родительский опыт.
Пять часов вечера. Я (Самнер) с детьми в продуктовом магазине. Если бы кто-то предложил мне исполнить одно желание, я бы загадала найти все продукты из списка за 20 минут, расплатиться и спокойно добраться до дома. Реальность такова, что маленькие дети очень шумные. Они испытывают сильные эмоции, у них много энергии, они резко реагируют на неудачи. Иногда самый простой вариант, чтобы не устраивать концерт в магазине, — предложить детям вознаграждение, обычно в виде определенной еды. И я прибегаю к этому приему чаще, чем хотелось бы. Когда это случается, я проявляю доброжелательность к себе и изо всех сил стараюсь, чтобы подобное не повторилось.
Я пытаюсь осознать, какой сигнал посылаю детям. Я стараюсь сохранять нейтральное отношение к еде даже в самых неприятных ситуациях, когда дети начинают кричать и словно с цепи срываются — и мне хочется сбежать. Я напоминаю себе, что дети должны доверять своему телу. Когда они плохо ведут себя в магазине, одна из моих задач как родителя — научить их справляться с эмоциями, а не обещать вознаграждения и не подкупать едой, лишь бы они прекратили испытывать мое терпение. Родители лучше помогут своим детям, не пытаясь компенсировать свою усталость и досаду «вкусняшками». Необходимо учить детей быть терпеливыми и стойко выносить неприятные ситуации. Эти навыки помогут им стать успешными в дальнейшем. Использование еды в качестве поощрения избавляет от необходимости бороться с трудностями, возносит определенные продукты на пьедестал и создает впечатление, что, когда ты огорчен, еда поможет утешиться. Интуитивное питание учит нас уважать и принимать свои эмоции, относиться к ним доброжелательно, а не искать утешения в питании. Такой подход действительно помогает. Мы начинаем относиться к еде как к ресурсу, который можем получить, когда действительно этого хотим, если мы проголодались и желаем поесть.
Знаем, что вы думаете: «Хотите, чтобы я перестал использовать еду в качестве награды за “хорошее” поведение и наказания за “плохое”?! Должно быть, вы выжили из ума!»
Мы это понимаем, мы вас слышим. Но вот наши аргументы. Если еда используется как поощрение, мы наделяем ее особым значением и придаем ей особый статус.
Часто это выглядит так: вы внушаете детям мысль, что их ждет вкусный десерт, если они съедят овощи или плотно поужинают. Это общепринятое и считающееся нормой поведение посылает четкое и однозначное сообщение: десерт — это особая еда, вы должны ее заслужить. Вы не можете получить сладкое лишь потому, что вам просто захотелось. Это поможет вам сохранить здоровье, и вы сможете съесть эту «вредную» пищу, которая так вкусна и аппетитна, даже если много съели за ужином, но только если сначала употребите другие продукты.
Когда этот сценарий повторяется снова и снова, идея о вознаграждении приобретает огромное влияние. Аналогично запретам система поощрения делает определенные продукты весьма привлекательными, и дети, скорее всего, выберут их, когда вас не будет рядом. Какое-то время они будут есть брокколи, чтобы потом получить мороженое. Но затем они забудут о брокколи, если только действительно не полюбят ее вкус[28]. Когда мы используем еду как инструмент, чтобы повлиять на поведение, мы лишаем ее основной роли — утолять голод.
Какую закономерную реакцию вызывают постоянные ограничения в питании? Ребенок начинает есть больше. За запретами часто следует злоупотребление запрещенными продуктами, особенно когда рядом нет родителей и других взрослых.
Ограничительные практики ассоциируются с:
• принятием пищи в отсутствие голода (человек ест, чтобы справиться с эмоциями);
• негативным отношением к телу (недовольством своим телом);
• ограниченным питанием (расстройством избирательного питания);
• дезингибированием — чувством потери контроля над питанием (компульсивным перееданием);
• прибавкой в весе, не соответствующей нормальному росту и развитию.
В одном из исследований внимание ученых было сосредоточено на 112 парах родителей и детей из Англии[29]. Те представители молодого поколения, чьи родители контролировали питание, хуже относились к своим телам. Вероятно, причиной была комбинация факторов: ощущение, что взрослые недовольны их телом, поэтому дети не могут есть то, что хотят, а также неспособность воспринимать врожденные сигналы, связанные с питанием. Переедание часто заставляет чувствовать дискомфорт. И даже дети ощущают чувство стыда, неспособность контролировать ситуацию и считают, что делают что-то плохое. Ограничения быстро и в значительной степени меняют врожденные способности интуитивного едока, и дети начинают воспринимать естественный аппетит и желания как негативные явления, не заслуживающие доверия. Ребенок уверен: «Если я неправильно питаюсь, значит, я плохой». Они также хотят заслужить одобрение родителей и поступать правильно. Невероятно тяжелая ситуация для ребенка: он разрывается между желанием угодить взрослым и громким неудовлетворенным позывом, связанным с питанием. Скорее всего, строгие правила и ограничения в вашей семье ввергают в стресс не только ребенка, но и вас. Давайте не будем ставить детей перед выбором. Их здоровье зависит
Возможно, вы верите, что некоторые продукты следует держать в недоступных местах или не покупать вообще либо накладывать ограничения на их потребление (обычно так советуют поступать работники системы здравоохранения, включая некоторых врачей и диетологов). Подобное поведение — это все формы
Исследования показывают, что ограничительные практики питания приводят к двум тревожным последствиям.
1. Они повышают привлекательность запрещенной еды в глазах детей по сравнению с другими продуктами, которые находятся в свободном доступе. Так взрослые формируют сильное желание съесть то, от чего стараются оградить своих чад.
2. Когда ребенок сталкивается с запрещенной едой, его реакция становится обостренной: она покажется ему вкуснее, и он получит больше удовольствия от ее употребления, а запрет будет провоцировать переедание[30], [31]. Если эта модель закрепится, родитель будет убежден в необходимости продолжать контролировать питание ребенка. А юный едок станет ассоциировать определенные продукты с
Ключевой момент, лежащий в основе интуитивного питания, — доверять своему телу и безоговорочно разрешать ему питаться. Именно так:
Есть такие дети, на которых не давят и не ограничивают в еде, притом что один или несколько членов их семьи сидят на диете или озабочены вопросом лишнего веса. Часто эти юные едоки, обладающие свободой питания, «средних» размеров и стройные от природы. Тем не менее, если (вернее, когда) они достигают определенного возраста и начинают прибавлять в весе (например, перед пубертатом), их часто лишают свободы выбора в отношении питания или ограничивают ее.
В 2003 году в США было проведено исследование, в котором приняли участие почти 200 девочек в возрасте 5–9 лет и их родители. Ученых интересовало, как ограничения, которые взрослые ввели для детей в возрасте 4 лет, повлияли на пищевое поведение молодого поколения к 9 годам (речь, в частности, о переедании и приеме пищи в отсутствие голода). Исследователи выяснили, что самые высокие показатели лишнего веса (по мнению взрослых) были у тех детей, чьи родители вводили больше всего ограничений и осуществляли негативный контроль над питанием ребенка. К 7 годам девочки, чей режим питания контролировали родители, начинали есть существенно больше в отсутствие голода, чем те, в чьих семьях ограничения были несущественны. Ученые обнаружили, что больше всего в отсутствие голода ели девочки с самым большим весом и пищевыми ограничениями в семье, и чаще всего они ели по совсем другим причинам. Вероятно, родители полных детей подвергаются давлению со стороны системы здравоохранения и врачей и вынуждены вводить ограничения дома, пытаясь регулировать количество потребляемых ребенком калорий. Тем не менее мы видим, что такие меры оказывают существенное и долгосрочное влияние на пищевое поведение ребенка и в итоге вынуждают его съедать больше, чем он мог бы, если бы его поддерживали и позволяли доверять своему телу. Подводим итог: ограничения приводят к совершенно противоположному результату, чем вы надеялись получить! Формируются модели поведения, которые вынуждают ребенка есть в отсутствие голода. Неважно, сколько весит ваше чадо. Ограничения не помогают и парадоксальным образом запускают у детей режим переедания[32].
Сложившаяся культура учит нас тому, что дети с раннего возраста должны владеть информацией о питании. Можно подумать, что чем больше они знают о еде в детском саду, тем здоровее станут (это не так). У нас появились национальные стандарты, которые диктуют, что необходимо проводить уроки питания, рассказывать детям о «здоровой» и «нездоровой» еде и о том, что «вкусняшки» часто приводят к перееданию. Благодаря этому мы получим детей, которые едят овощи и «никогда не имеют проблем с весом». Очень часто можно услышать от взрослых, что педиатр посоветовал «следить за весом ребенка», когда тот еще ходил в детский сад. В некоторых школах для контроля веса используют ИМТ и отправляют отчеты семье. Это лишь укрепляет родителей в убеждении, которое проносится через все детство, что им необходимо «следить» за весом своего ребенка. Но исследования не подтвердили эффективность или пользу подобных отчетов о весе[33]. Взвешивание в школе и связанное с этим осуждение может привести к серьезным и опасным для жизни последствиям у детей разной комплекции. Нездоровое отношение к весу у разных по складу тела детей часто возникает из-за контроля массы тела в школе и связанного с этим опыта стигматизации[34]. Кроме того, медики признают, что практическая ценность ИМТ ограничена и нет никаких убедительных доказательств в правильности общепринятой классификации, хотя ее продолжают использовать. С наступлением пубертатного периода родителям и детям часто начинают внушать, что ребенок слишком быстро набирает вес и требуются дополнительные меры, чтобы избежать «ожирения». Разумеется, соответствующие «здоровому образу жизни». Взрослых убеждают, что вес и здоровье детей в их руках. На родителей оказывают давление со всех сторон и вынуждают их взять под контроль массу тела и рацион ребенка.
Мы постоянно подвергаемся бомбардировке сообщениями о наборе веса и о том, почему этого следует опасаться. Родители реагируют на это (можно сказать, на автомате), считая, что лучшая политика — ограничить доступ детей к продуктам, которые считаются «вредными» или «нездоровыми». (Под это определение подпадает любая еда, которую, как вы считаете, ваш ребенок по каким-то соображениям есть не должен: печенье, конфеты, сок, газировка, чипсы, сладкие хлопья…) Одновременно вы полагаете, что ваше чадо не должно употреблять подобные продукты или есть их только в ограниченном количестве из-за информации, которую нам подбрасывает культура стройности. В то же время ваш ребенок видит рекламные ролики, стимулирующие спрос на такую продукцию. Они пропагандируют идею, что, употребляя такую еду, вы станете веселыми и счастливыми, а родители, которые покупают детям конфеты и чипсы, по-настоящему любят своих отпрысков. (Присмотритесь повнимательнее к рекламным роликам, акциям, упаковкам — и вы поймете, о чем мы.) Это лишь один пример того, как к детям поступает противоречивая информация относительно питания. Вот еще один пример: понаблюдайте, как вы едите и как говорите о еде. Возможно, ваш ребенок слышит, как на дне рождения вы отказываетесь от торта, объясняя, что «стараетесь есть поменьше сладкого». А через минуту кто-то предлагает вашему сыну кусочек этого самого торта. Такая ситуация сбивает детей с толку: «Почему мама не хочет есть такой вкусный торт? И почему взрослые готовят такую еду на день рождения, раз она очень вредная?» Или даже: «Если я хочу быть похожим на маму, значит, я тоже не буду есть торт».
Нам часто приходится работать с детьми и родителями, у которых от природы разная конституция. И их пищевые привычки могут значительно отличаться. Из-за своего веса и внешнего вида крупные дети часто сталкиваются с правилами в отношении еды. Их стыдят или заставляют есть «здоровую» пищу. Тогда как худеньким детям позволяют питаться естественно, не обращая на их питание особого внимания и не вмешиваясь, вне зависимости от того, как те едят. Мы понимаем, что в подобных ситуациях родители часто хотят помочь ребенку поддерживать «здоровый вес». Однако, попав под влияние культуры стройности, взрослые отказываются принять тот факт, что для здоровья их чада сохранение существующих параметров тела может быть важнее, чем любые попытки сбросить вес. Родители часто не осознают, какое влияние на них оказывает культура стройности. Обычно им постоянно внушают, что прибавка в весе — это плохо и подобные ситуации нужно контролировать. Если в семье несколько детей и все они разного телосложения, то тот ребенок, которого осуждают, а иногда и открыто критикуют, начинает ассоциировать такие послания со своей личностью. В результате он испытывает чувство стыда и перестает доверять своему телу. Критика может исходить от родителей, врачей, братьев и сестер, тренеров, друзей в социальных сетях, сверстников и любых других людей, которые начинают отпускать комментарии по поводу веса или параметров тела ребенка. Давление, оказываемое извне («Не ешь слишком много»), проникает внутрь и меняет собственные установки («Я не должен есть слишком много»). В результате оценки своей внешности другими людьми ребенок начинает понимать, что его тело — это не просто инструмент, который помогает ему жить и играть. Это слабое место, позволяющее окружающим осуждать и манипулировать. Именно внешность начинает определять, какое количество любви и уважения получит человек от других людей — родителей, братьев и сестер или кого-то еще.
Что вы ощутили, когда ваше чадо впервые негативно отозвалось о своем теле? Екнуло ли у вас сердце? Были ли вы шокированы? Подумали ли: «И где он только такое услышал?» Хотелось ли вам закричать: «С тобой все в порядке! Не слушай никого, кто пытается убедить тебя в обратном». Такой момент — кошмар наяву для некоторых родителей. А для других — нечто давно ожидаемое. Они рассматривают такую ситуацию как норму.
В исследованиях упоминается о подобной модели поведения, и она считается весьма распространенной. Родители, которые не переживают из-за веса ребенка, вряд ли будут контролировать его питание и заставлять есть. И наоборот, те взрослые, которые оказывают давление на ребенка, считают, что он весит «слишком много». Согласно результатам исследований, дети, питание которых контролируют или ограничивают родители, более склонны к избирательному подходу (самостоятельно ограничивая себя в еде). Их индекс массы тела в дальнейшем обычно выше. Это закономерный результат периодических попыток сесть на диету. Ребенок чувствует, что вы переживаете из-за его веса (и эти страхи подпитывает сложившаяся культура), и это влияет на его взаимоотношения с едой и собственным телом.
Правда заключается в том, что никакие продукты не провоцируют набор веса. Появление лишних килограммов — комплексный процесс, включающий поглощение большого количества еды, нейрохимические связи, участвующие в формировании тканей и жировых отложений, гормональный всплеск, связанный с естественным ростом и развитием организма или адаптивным ответом на недостаток энергии (в результате диеты). И только предрассудки, связанные с весом, и фэтфобия считают прибывающие килограммы абсолютным злом. Дети могут прибавлять в весе, если перестали улавливать естественные сигналы о голоде и насыщении — в таком случае они едят лишь потому, что продукты доступны. Либо пытаются избавиться от неприятных или болезненных эмоций.
Подобное поведение становится ответом на ограничение питания, стресс, неудовлетворенные потребности или другие ситуации. Кроме того, дети прибавляют в весе из-за роста организма, обусловленного уникальным набором генетической информации, или в результате сочетания всех вышеперечисленных факторов. Редко можно сразу понять, вызвано ли увеличение массы тела «естественными, связанными с генетикой причинами» или это последствия питания в отсутствие голода. Возможно и сочетание обоих вариантов. Каковы бы ни были причины, контроль, попытки пристыдить или диеты дадут обратный результат и приведут к развитию новых факторов риска. Хуже всего то, что дети плохо думают о себе. А происходит это из-за того, что к ним относятся иначе. Они чувствуют, что разочаровали вас, что они непривлекательны, и испытывают стресс из-за того, что живут в теле большого размера в обществе, которое крайне критично к этому относится.
Неважно, какие цифры показывают весы. Если дети и подростки считают, что масса их тела слишком велика, у них значительно больше шансов:
• отказываться от завтрака;
• сесть на диету, чтобы контролировать вес;
• занижать свою самооценку;
• голодать;
• вызывать рвоту после еды;
• принимать слабительное;
• объедаться;
• есть в отсутствие голода;
• испытывать симптомы депрессии;
• набрать еще больше килограммов после диеты;
• со временем набрать больше килограммов по сравнению со сверстниками, которые считают свой вес нормальным.
Те, кто считает свой вес здоровым (вне зависимости от того, какой он на самом деле), менее склонны:
• сидеть на диете;
• переедать и обжираться;
• терять чувство контроля во время еды;
• прибегать к рискованным приемам контроля веса, таким как таблетки для похудения, рвота, слабительное;
• впадать в депрессию;
• поддерживать равномерные темпы роста и развития, включая естественную прибавку в весе в процессе взросления.
И они более склонны:
• заниматься спортом;
• иметь высокую самооценку;
• реже демонстрировать беспорядочное питание и расстройства пищевого поведения[35].
Индекс массы тела (ИМТ) — распространенный инструмент для «оценки» веса человека. В глазах многих работников системы здравоохранения он непосредственно связан со здоровьем. Но реальная история появления ИМТ вас удивит: изначально он не был предназначен для оценки количества жира, строения тела или состояния здоровья.
Несмотря на это, а также на то, что вот уже много лет ведутся споры о рациональности его использования, индекс массы тела широко применяется в медицинской практике. Более того, ИМТ используют для вынесения официальных медицинских диагнозов, хотя научно-исследовательский комитет Американской академии семейной медицины настоятельно рекомендовал не применять его в этом качестве[36]. Сказать по правде, мы уверены, что, если бы большинство врачей хорошо знали историю возникновения ИМТ, он бы не превратился в инструмент, которому сегодня придают столь большое значение. К сожалению, система медицинского образования закостенела. Всем медицинским работникам снова и снова рассказывают про ИМТ одно и то же. Круг замкнулся.
Итак, если сложившаяся практика нам помочь не в силах, что же делать? Может, вспомним о хорошем самочувствии? Посмотрим на здоровье в комплексе, вспомним обо всех сферах жизни.
Хорошее самочувствие — это общее состояние здоровья человека, включая ментальное. В это понятие входит все: уровень стресса, психическое и физическое здоровье, социально-экономический статус, расовое давление. Мы не можем контролировать все факторы, которые влияют на наше хорошее самочувствие. Проблема в том, что наша культура свела понятие здоровья человека исключительно к состоянию его тела. На самом деле проблема куда сложнее. Для начала понятия «здоровье» и «хорошее самочувствие» должны быть гибкими, потому что есть люди (например, с хроническими заболеваниями), которые никогда не смогут соответствовать общим стандартам. Но у каждого человека могут быть собственные представления о здоровье и хорошем самочувствии. Он может ставить жизненные цели, которые помогут ему наслаждаться бытием, сделают его существование значимым и позволят осознать, что он может контролировать, а что нет.
Ужасно жить, постоянно оценивая собственную внешность и чувствуя неудовлетворенность своим телом. В дополнение к этому внутренний критик становится вашим постоянным спутником, другом — «строгим, но справедливым». Вы можете рассуждать так: «Если бы не внутренний голос, который твердит, что нужно что-то делать с телом, как я буду держать себя в руках, заниматься спортом, ограничивать потребление сладкого?» Нам внушают, что нужно доверять голосу внутреннего критика, чтобы себя контролировать. Вы можете считать, что недовольство собственным телом — это ваш друг (или думать, что все люди испытывают нечто подобное по отношению к своей внешности). Но на самом деле это лютый враг, который затыкает рот вашему интуитивному едоку.
Мы уже говорили о том, как быстро возникает недовольство своим телом, когда подросток оказывается в кругу ровесников, которые сравнивают друг друга, ведут разговоры об идеальной фигуре, весе, параметрах тела, когда им внушают, что вес связан со здоровьем. Риски для психического и физического здоровья ребенка, связанные с подобным недовольством, — это не только отсутствие уверенности в себе, низкая самооценка и бесконечный цикл диет. Последствия могут быть куда более серьезными.
Недовольство своим телом — тайный враг, который может привести к беспорядочному питанию и существенно увеличивает риск того, что ребенок начнет курить, употреблять алкоголь и наркотики, попытается причинить себе вред. Исследование подростков, проведенное в Канаде в 2018 году, выявило, что у тех, кто в 14 лет сидел на диете, существенно выше риск начать курить уже через два года. Многие другие исследования установили взаимосвязь между беспорядочным питанием и употреблением наркотиков. В 2019 году ученые проанализировали британских подростков и пришли к выводу, что диеты и недовольство собственным телом не только повышают вероятность нездорового образа жизни в молодости. Если неудовлетворенность девушек своим внешним видом повышалась на одну ступень (в этом исследовании использовалась специальная шкала), то риск алкоголизма по достижении 21 года вырастал на 41%[37]. (Подобные выводы подкрепляют предыдущее исследование, демонстрируя очевидную взаимосвязь между отношением к своему телу и злоупотреблением алкоголем[38].)
Итак, какие же выводы мы можем сделать, опираясь на исследования детей и подростков, которые сидят на диетах и все больше недовольны своим телом? Они разучились уважать себя и заботиться о себе.
То, как ваш ребенок относится к своему телу, заботится о нем, уважает его, будет влиять на его самочувствие в течение всей жизни. Забота и уважение заключаются отнюдь не в том, чтобы поддерживать определенный вес или индекс массы тела. Они вообще не имеют ничего общего с килограммами. Многие родители пытаются помочь детям сбросить вес только с одним намерением — чтобы их здоровье улучшилось. Мы понимаем, что взрослые идут на эти меры, поскольку искренне убеждены: именно так ведет себя понимающий и любящий родитель. Такое поведение вызвано желанием защитить ребенка от боли, болезней и страданий из-за того, что он не похож на других. Многие взрослые хотят подарить своим детям весь мир, а нас учат, что самое важное для этого — контролировать вес. Но это не так. Ваш ребенок может хорошо себя чувствовать в теле любого размера, а габариты не индикатор здоровья и счастья.
И хотя в это сложно поверить (как и сложно утверждать подобное), но это правда. Наша медицина, без сомнения, постоянно ошибается, привязывая здоровье к весу. Лишь немногие придерживаются этой точки зрения — страшно заявлять, что наша система здравоохранения и ее работники ошибаются. Мы, лицензированные диетологи, обучались в тех же мединститутах, и нам внушали те же ошибочные идеи. Возникает замкнутый круг: новоиспеченных студентов вновь пичкают неверной информацией. То же самое касается расизма, мужского шовинизма, трансфобии и других системных проблем. Профессора, которые глубоко верят в то, что вес равен здоровью, учат новых студентов тому же.
Ученые пришли к выводам, что попытки сбросить лишние килограммы могут иметь печальные последствия: в результате возникает круговорот веса. Такой подход скорее создает проблемы, чем решает их. Если системе здравоохранения в целом присущи подобные недостатки и она посылает неверные сигналы, кто же поверит нам?
Важный вопрос, который волнует каждого: как «детское ожирение» влияет на занятия спортом? Никак. Доля расстройств пищевого поведения растет, дети не худеют. Один из исследователей, входивших в состав группы ученых Дьюкского университета, университета Уэйк-Форест и других вузов (эта группа искала решение проблемы «детского ожирения»), в 2019 году написал в статье: «Несмотря на то что в последние два десятилетия эпидемии детского ожирения уделяется огромное внимание, пока непонятно, достигли ли мы каких-то успехов»[39]. Даже сами исследователи пока не готовы признать, что намеренные попытки контролировать вес не только не привели к полезному для здоровья похудению, но и повлекли за собой набор килограммов и расстройство пищевого поведения. NBC в 2018 году опубликовала статью о детском ожирении. Ее автор отмечает, что призывы к диетам и инициативы работников системы здравоохранения, нацеленные на «решение» проблемы, оказались неэффективны. Если все понимают тщетность подобных попыток, зачем продолжать следовать тем же курсом?
Вы не виноваты в том, что считаете, будто несете ответственность за вес своего ребенка, а следовательно, и за его здоровье. Подобная информация поступает отовсюду, включая людей, которым вы доверяете: от друзей, родственников, врачей. Но это все равно что пить лекарство, не ознакомившись с противопоказаниями. И часто о рисках подобного поведения вам никто не расскажет. Именно поэтому некоторые проживают всю жизнь, так и не ознакомившись с иной точкой зрения. Но побочные эффекты весьма реальны, и сегодня они воздействуют на миллионы детей и взрослых. Если говорить начистоту, мы избегаем правды. Те, кто в наших рядах, в ужасе. Им грустно оттого, что о негативных последствиях осведомлены не все и ситуация не меняется. Если вы почитаете истории и книги родителей, которые помогали своим детям преодолеть расстройства пищевого поведения, вы поймете, что они неустанно твердят одно и то же:
Начнем с истории Оливии (предупреждаем, что она содержит информацию о расстройствах пищевого поведения).
ИСТОРИЯ ОЛИВИИ
История Оливии обычная и вместе с тем трагическая. Она увлекалась музыкой, поэзией и литературой, но также втайне была одержима подсчетом калорий, изнурительными упражнениями, страдала от компульсивного переедания, злоупотребляла очищением организма и приемом слабительного. Оливия хорошо училась в школе, и казалось, что у нее все в порядке, хотя на самом деле она страдала. Она стыдилась своей полноты и из-за прогрессирующего расстройства пищевого поведения не могла завести друзей. Оливия — чернокожий поэт, выпускница Брауновского университета. Впервые с расстройством пищевого поведения она столкнулась в начальной школе. Оливия узнала о том, что продукты бывают полезными и вредными, что нужно обращать внимание на содержание сахара и жира, считать калории и стремиться к стройности. На уроках физкультуры ей внушили мысль о том, что постоянная физическая нагрузка — это благо, а акцент делался на количестве подходов, которые она должна сделать, выполняя упражнения на пресс, по сравнению с более худыми сверстниками. Девушка никогда не слышала о расстройствах пищевого поведения, зато все говорили об «эпидемии ожирения». Но она быстро поняла, что у нее лишь одна цель — не стать толстой.
«У меня такое впечатление, что я с юных лет одержима едой, потому что слишком много о ней думаю, словно со мной что-то не так. После долгого дня, состоящего из сплошных ограничений и постоянных попыток сбросить вес, я только и жду, когда останусь в одиночестве и наконец смогу поесть».
Оливия стала одержима своим внешним видом и считала, что причиной каждой неудачи и каждой оценки ниже «отлично» был ее вес. В средней школе девушка старалась не обращать внимания на замечания окружающих и прятала тело под мешковатой одеждой, чтобы защититься от критики и излишнего внимания. Она все больше замыкалась в себе, и ее единственным компаньоном было расстройство питания. Оно прогрессировало, и Оливия находила некоторое утешение в том, что, пытаясь изменить свое тело, может привлечь внимание окружающих. Ее наконец заметят! На протяжении многих лет она привыкла принимать близко к сердцу все, что связано с внешним видом. У нее было ощущение, что все только и говорят о ее теле, которое было тучным от природы.
Оливии не стоило возводить свой внешний вид в ранг проблемы.
В старших классах расстройство пищевого поведения у девушки развилось в полной мере. Но из-за устойчивых стереотипов ее состояния никто не замечал. В старшей школе сложились благоприятные условия для расстройства питания. Все друзья Оливии ограничивали себя в еде. Тренеры часто отпускали некорректные комментарии по поводу собственной диеты, веса, чьих-то габаритов, «здорового» питания и даже стыдили учеников за то, какие продукты они едят. Девушке говорили: «Вот если бы ты похудела, ты была бы хорошенькой».
Расстройство пищевого поведения нельзя перерасти, ему подвластны все возрасты. Проблемы с питанием, начавшиеся у Оливии в школе, не исчезли и в университете. Границы ее жизни сузились, остались лишь перфекционизм, акцент на успеваемости и желание получить высокий средний балл. И, разумеется, мысли о похудении.
Когда девушка отчаялась и решила обратиться за помощью, оказалось, что ее родители знали лишь об «эпидемии ожирения». Никто и никогда не говорил им, что подобное может случиться с «отличницей, представительницей среднего класса со средней массой тела». Родители Оливии никогда не советовали ей сесть на диету. Они считали, что в такой ситуации может оказаться лишь исхудавшая белая дочь богатых родителей, и не сумели распознать тревожные сигналы. Из-за лечения расстройства пищевого поведения семья могла влезть в долги. Коррекция состояния Оливии заняла почти 10 лет. Как ни печально, ей пришлось пропустить несколько учебных семестров в колледже и проводить каникулы в лечебных центрах.
Расстройство пищевого поведения не просто доставляет неприятности, оно может привести к фатальному исходу.
Рассказывая родителям, опекунам, работникам системы образования и учителям, педиатрам, наставникам, бабушкам и дедушкам, а также всем, кто имеет отношение к воспитанию детей, о той важной роли, которую играют здоровые взаимоотношения с едой и собственным телом, мы сохраним жизни и не допустим того, чтобы другие дети прошли через физические и психические страдания, подобные тем, что выпали на долю Оливии.
Вы можете подумать: «
У расстройства пищевого поведения нет четкого образа или единого набора симптомов. И часто дети, которые «едят слишком много», страдают не меньше (если не больше), чем те, у кого налицо признаки недостаточного питания из-за анорексии. Сложившиеся стереотипы в отношении расстройств питания и их признаков вводят родителей в заблуждение. И в самом деле, большинство случаев расстройств пищевого поведения приходится не на тех, кто весит «слишком мало».
Беспорядочное питание и негативное отношение к собственному телу не всегда
Личность человека складывается под влиянием множества факторов: расовой и этнической принадлежности, пола, культурной среды, габаритов тела, религии, сексуальной жизни, физических возможностей, возраста, социально-экономического статуса, духовной составляющей, миграционного статуса и многого другого.
Проблема не в габаритах, а в том, что общество стигматизирует тела определенных размеров. В результате интуитивное питание сталкивается с системными ограничениями. На позитивное восприятие собственного тела может повлиять тот факт, что вы женщина, иммигрант, чернокожий, цветной или представитель коренных народов, человек с ограниченными возможностями, полный или с увеличенной массой тела, исповедуете не христианскую, а другую религию, пережили травму, столкнулись с нехваткой продовольствия, находитесь в преклонном возрасте или относитесь к маргинальным слоям общества по каким-то иным признакам. Выше перечислены лишь некоторые маргинальные группы. Привилегированность и маргинальность зависят от сочетания этих групп — интерсекциональности. Интерсекциональность — это политическое понятие. В оборот его ввела профессор и ученый Кимберли Креншоу[40]. Сложно переоценить важность осознания этого понятия и его влияние на восприятие собственного тела — интерсекциональность
Люди, входящие в одну из перечисленных выше групп (или граничащие сразу с несколькими),
В зависимости от того, с какими аспектами жизни сталкивается ваш ребенок (как сам по себе, так и в общении с другими людьми), формируется его отношение к собственному телу, в том числе и под влиянием внешних факторов[41]. Пока проводятся только предварительные исследования расстройств пищевого поведения и того, каким образом принадлежность к разным маргинальным группам влияет на взаимоотношения человека с едой и собственным телом.
Как самый близкий человек, вы можете распознать у ребенка поведение, внушающее тревогу, на которое не обратит внимание медицинский работник: это могут быть ограничения в еде, рвота, чрезмерная физическая нагрузка, переедание.
Статистика расстройств пищевого поведения: чернокожие и цветные граждане, а также представители коренных народов (BIPOC[42])
Поделиться книгой: