Император. Зарождение

– Лорд Алистер говорит, что тот планировал убить девушку, и выдать ее пропажу, как побег. Правда в подробности никто не вдается, каким именно способом он хотел избавиться от тела, – побелевшее лицо выдало меня, и парикмахер моментально шикнула на парочку, призывая к молчанию.

– Это что, она была? – еще более тихо поинтересовалась одна из них, но прикусила язык и больше в помещении не разговаривали. Закрыв глаза, не хочу видеть окружающих людей и саму себя. Никто не может с полной уверенностью сказать, что на самом деле было на уме у напавшего солдата. Слухи могли распустить, что бы дать людям хоть какие-то ответы и разъяснения. В любом случае, это одно из самых правдоподобных объяснений. Иначе, как бы он оправдывал совершенный поступок, останься я жива и обвини его в изнасиловании? Не хочу думать о случившемся, все закончилось и теперь в прошлом.

Прошло какое-то время, прежде чем понимаю, что с прической закончили и к волосам больше никто не прикасается. Открыв глаза, задерживаю дыхание при виде представшей красоты. Парикмахер действительно мастер своего дела, ей удалось уложить выбивающиеся пряди настолько естественно и оригинально, что дух захватывало. При этом остальные волосы одновременно казались собранными в хвост и распущенными, создавая некую неопределенность образа. Подняв взгляд, случайно натыкаюсь на застывшую за спиной женщину и сразу узнаю. Ей предстоит нанести на лицо косметику и завершить преображение. Стоит мастеру улыбнуться и приступить к работе, в голову приходит неожиданная идея.

– Разукрасьте мне лицо, – фраза вырвалась быстро и спонтанно, и я сама не сразу догадалась, что женщина могла не понять ее смысла, – Ну не в прямом смысле разукрасьте, а изобразите на нем какой либо рисунок. Или дайте мне краски, я сама сделаю и покажу пример, – маска сомнения возникла на лице мастера, она неуверенно замерла между мной и зеркалом, сжимая кисточку заметно покрасневшими пальцами. Закатив глаза, пододвигаю кресло ближе и хватаю первую попавшуюся баночку, благо, это оказалось то, что надо. Окунув палец в черную краску, делаю первую линию будущего рисунка. Опомнившись, женщина бросает все на столик и пытается остановить меня. Увернувшись от цепких пальцев, локтем отодвигаю ее в сторону, опыта в этом у меня много, первые годы сестра или мама часто пытались помешать ритуалу рисования на лице, но потом сдались и смирились, – Просто постойте и подождите, я закончу, а вы все оформите в более красочном виде. Поверьте, это будет более эффектно, нежели то, что будут носить все, – наконец отпихнув мастера от себя, награждаю ее суровым взглядом и продолжаю рисунок. Тяжело вздохнув, та отрицательно покачала головой, скрестила руки на груди и уставилась на меня.

Выражение лица женщины постепенно смягчилось, пока не озарилось улыбкой. Глаза засветились пониманием, и мастер бросилась к сумке в другом конце комнаты, доставая оттуда баночки разных цветов. Стоило мне закончить контуры основного рисунка, как она осторожно приблизилась и взявшись за подбородок, повернула лицо под лампу, пытаясь все изучить. Вручив мне салфетку, чтобы вытереть палец, она сама прониклась идеей и продолжила доводить рисунок до конца. Главное не попадаться на глаза Капитолине, по крайней мере, не напрямую. Стоит той увидеть подобную самодеятельность, непременно заставит смыть.

Когда принесли платье и новые туфли, без каблука, мастер объяснила, как следует обращаться с лицом, дабы не повредить макияж. Слушая ее краем уха, гардеробщицы просто кивали, распаковывая одежду, но стоило им бросить на меня взгляд, их рты в прямом смысле приоткрылись. Придя в себя, они принялись за работу, всячески выполняя пожелания визажиста. Примерно к трем часам дня, в начале четвертого, весь образ был завершен, и я снова стояла, облаченная в длинное нежно-голубое платье с затянутым корсетом перед огромным зеркалом. Из-за рисунка на лице и удобной обуви, сейчас я больше чувствовала себя собой, чем прежде, на репетиционной примерке. В этот миг, впервые за два дня, осознала, кем в результате могу стать, и что меня ждет, и в очередной раз мысленно прокляла брата за глупый, безрассудный поступок, ценой в мою свободу, а, может быть, и жизнь.

Капитолина лично не пришла, вместо нее это оказалась девочка, лет восьми, одетая в деловой костюм. Тугая коса доставала примерно до середины спины и при каждом шаге подпрыгивала и ударяла по ней. Медленно переставляя ноги, я старалась идти в шаг за ней, и злилась каждый раз, когда чуть не спотыкалась из-за подола платья. Корсет больно стягивал грудь и ребра, каждый вдох давался с трудом. Наклониться в таком наряде определенно не получится, оставалось надеяться, что и не потребуется. Меня провели незнакомыми коридорами, словно специально запутывая путь. С каждым поворотом, я терялась сильнее, пока девочка не остановилась и не указала на очередные двойные массивные резные двери с круглыми ручками. Осмотревшись по сторонам, вижу ряды диванчиков у стен, в центре комнаты два кресла друг напротив друга. Помещение само по себе очень похоже на зал ожидания, и я сразу догадалась, что именно им оно и является.

– Когда назовут ваш номер, подойдете к дверям, они откроются, и войдете внутрь. Удачи, – проговорила она и убежала. Я осталась одна в пустой комнате, и в первые минуты даже немного растерялась. Устроившись в дальнем углу так, лишь бы спрятать лицо в тени и не привлекать к нему внимания, осознаю, как сильно волнуюсь. Постепенно в комнату начали стекаться девушки. Их приводили аккуратно одетые дети не старше десяти лет. Говорили те же слова и уходили. В течении часа помещение заполнилось, и свободных сидячих мест не осталось. Никто ни с кем не разговаривал, все молчали, смотря на пол, потолок или стены. Одиннадцать сорок шесть я заметила сразу, как и она меня, но предпочла занять противоположное место, рассматривая мое лицо с ужасом в глазах. Наблюдая за ней, вижу, как девушка перебирает пальцами носовой платок.

С потолка лил теплый, мягкий свет, добавляя обстановке лишней загадочности и приватности. Из-за больших дверей постепенно начинает раздаваться смех, мужские громкие голоса, топот ног, заставляя всех без исключения сжаться сильнее. Они волнуются, причем больше, чем я. Ведь их готовили к этому многие годы, внушали, насколько важен этот момент, и как он отразится на их жизни и будущем. Для них это собеседование на первую и единственную работу. А для меня? Я – пленница обстоятельств. От исхода сегодняшнего дня зависит, смогу в будущем сбежать или буду вынуждена смириться с неизбежным.

– Одиннадцать сорок, – раздался из-под потолка мужской голос, заставивший нас всех вздрогнуть от неожиданности. Сидевшая рядом девушка резко схватилась за мой локоть и вжалась в него так, словно собирается навсегда прилипнуть и везде ходить только вместе. Стоило ей перевести на меня взгляд и увидеть рисунки, то немедленно передумала, вскочила, поправила платье и подошла к двери. Они, распахнувшись, пустили девушку в просторный и светлый зал.

– Одиннадцать сорок семь, – я настолько сильно ушла в свои мысли, что пропустила вызов соседки по комнате и ее предшественниц. Чем меньше нас становилось, тем испуганней лица, они пугали одним своим видом. Поднявшись с места, медленно, но грациозно, прям, как учила одиннадцать сорок шесть, подхожу к дверям. Стоило им открыться, поток яркого света ламп ударил в глаза, заставив поморщиться и инстинктивно отвернуться. Вспомнив уроки, выпрямляю спину и делаю шаг навстречу судьбе и вероятному будущему.

Только переступив порог тронного зала, удалось увидеть его во всем величии и красоте. Внезапно в корсете стало жутко тесно, я ощутила явную нехватку воздуха. Каждый шаг давался с особым трудом, подбородок стремительно тянулся к полу, но соседка учила никогда не опускать его и не сводить глаз с заранее обозначенной впереди точки. Ею оказались точно такие же двери на противоположной стороне помещения, в которые мне предстояло выйти в конце личного представления, и где ждали предыдущие девушки. По правую руку замечаю парадный вход. Это огромные створки, покрытые золотом, в форме арки с символикой государства, двуглавым орлом на каждой. Вся стена увешана портретами членов императорской семьи, начиная от одного угла до другого. Смотреть на левую сторону страшно вдвойне. Ведь именно там располагается подиум, на котором возвышаются пять разнообразных резных кресел. За их спинками огромные блестящие окна, шторы распахнуты, открывая потрясающий вид на внутренний дворик и ближайшие к дворцу окрестности. Рассматривать все сейчас нет возможности, и стараюсь не подавать вида, что жутко боюсь посмотреть на людей, расположившихся здесь.

Дойдя до центра, разворачиваюсь на каблуках и замираю спиной к главному входу. Каждый вдох дается с трудом и болью в ребрах, упирающихся в тугие прутья корсета. Я не верила в происходящее, не хотела верить. Ведь всего несколько дней назад одна мысль увидеть лицом к лицу Императора и его сыновей вызывала насмешку, и вот они все, в парадной черно-золотой строгой одежде, со знаками отличия на плечах, присущих исключительно их семье. Сам Его Величество сидит в центральном кресле с подлокотниками, украшенными орлами и символической короной на вершине спинки. Короткие черные волосы идеально ровно уложены, горящие карие глаза готовы просверлить именно меня насквозь. Лицо гладкое, ни единой морщинки, тонкие бесцветные губы плотно сжаты. Ухоженные брови чуть приподняты, явно выражая реакцию на внешний вид очередной претендентки. В жизни он сильно отличался от изображения на плакатах и экранах телевизоров. Встреть я его в городе, в обычной одежде, ни за что не узнаю. Сглотнув ком в горле, мимолетно осматриваю подиум. Левое кресло пустует, а, значит, наследника престола здесь нет. Стоит увидеть следующего за ним человека, и взгляд замирает.

Спаситель сидит, закинув ногу лодыжкой на чуть вытянутое, почти не согнутое колено, трость приставлена к стене рядом, до нее стоит только протянуть руку. Все внимание принца обращено исключительно в открытую перед ним на подлокотнике книгу, он даже не поднимает глаз, чтобы оценить чью-то будущую фаворитку. Лицо осунувшееся, волосы стянуты в тугой хвост, что еще больше портит внешность мужчины. Невольно передергивает, стоит в очередной раз его увидеть.

– Это уже что-то новенькое, подойди поближе, – раздается властный, высокий голос с другой стороны, вынуждающий вздрогнуть и перевести взгляд. Мужчина выглядит более молодой копией отца, вероятно, Император видит в нем собственное отражение двадцатилетней давности. Глаза, нос, прическа идентичны, как и форма губ, но у него их скрывают аккуратные усы, плавно перетекающие в бороду. Из всех присутствующих, самый большой энтузиазм испытывает явно он, но стоит посмотреть правее, и сразу узнаю именинника. Самый младший принц, вжался в кресло так, словно это не он выбирает претенденток, а они его. Вжав голову в плечи и ухватившись пальцами за подлокотники до побелевших костяшек. Стоило перехватить его взгляд, и мы оба начали ощущать больше неловкости, чем прежде. Черные растрепанные волосы, торчат в разные стороны, парень пытался пригладить их, или завести за уши, но они непослушно вылезали и жили своей жизнью. Ослепительные голубые глаза напоминали мои. Совсем юное лицо, без намека на растительность, я бы не дала ему и шестнадцати, не то что совершеннолетия, – Ау, дамочка, – пощелкав пальцами чуть ли не перед носом, предыдущий принц возвращает все внимание на себя, заставляя делать шаг вперед и поднять на него взгляд.

– Что у тебя с лицом? – вопрос Императора разносится на весь зал и оглушает басом. Чувствую, как пот проступает на спине и подмышках, еще несколько минут такого напряжения, и ноги, определенно, подкосятся. Стараясь как можно незаметней сглотнуть ком в горле, мысленно очень прошу голос не подвести и не дрогнуть в ответственные моменты.

– Прошу прощения, Ваше Величество, это одно из немногих моих умений, и мы с визажистом решили продемонстрировать его в первую очередь, – язык заплетался и бежал впереди мыслей. Сперва сказав, начинаю по кусочкам разбирать фразу и хочу себя убить за подобную глупость. Присев в низком реверансе, выпрямляюсь и окидываю всех четверых взглядом. Приподняв брови, Император недовольно хмыкнул. На лице ближайшего к нему принца возникла улыбка, двое других никак не отреагировали.

– Я не думаю, что тебе потребуется это умение, правда Лео? – обратившись к брату, он разворачивается на каблуках, возвращается обратно к креслу, но присаживаться пока не стал, а снова обратился в мою сторону лицом. Услышав собственное имя, виновник торжества вздрогнул и посмотрел на брата, сдвинув брови к переносице. Его губы заметно шевелились, но слов я не слышала, – Брось, тебе нужна фаворитка, чтобы вечерами раскрашивать друг другу лицо? Это даже не смешно, – покачав головой и чуть склонив ее набок, он замер, сцепив руки за спиной и в открытую рассматривая меня, – какие еще немногие умения у тебя есть? – этого вопроса боялась больше всего, ведь ответить на него нечего. Как говорила мама, чтением книг денег не заработать, оно не поможет и здесь, во дворце Императора. Или поможет? Бросив мимолетный взгляд на левую сторону, сама не знаю, что неожиданно на меня находит, но в голову не приходит ни одной здравой мысли, за исключением этой.

– Я к Вам пишу – чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в Вашей воле меня презреньем наказать. Но Вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня. Сначала я молчать хотела; Поверьте: моего стыда, Вы не узнали б никогда, когда б надежду я имела хоть редко, хоть в неделю раз в деревне нашей видеть Вас, чтоб только слышать Ваши речи, Вам слово молвить, и потом все думать, думать об одном и день и ночь до новой встречи. Но, говорят, Вы нелюдим; в глуши, в деревне все Вам скучно, А мы… ничем мы не блестим, Хоть Вам и рады равнодушно, – я дрожала от пяток, до кончиков волос, язык немел с каждым словом, во рту пересохло. Слова путались и удивительно, как не ошиблась где-то еще раньше.

– Простодушно, – этот голос, раздавшийся неожиданно и напомнивший в очередной раз о пережитом ужасе ночи, окончательно лишил меня дара речи. Все, без исключения, взгляды перевелись на крайнего мужчину, так и не поднявшего взгляда от книги на подлокотнике, – Зачем вы посетили нас? В глуши забытого селенья я никогда б не знала вас, не знала б горького мученья. Дабы сразу предотвратить вероятное недоразумение, вам только что было продекларировано начало письма Татьяны к Онегину из поэмы Александра Сергеевича Пушкина. Читать стихи, выученные наизусть, тоже такое себе умение, – ни выражение лица, ни жесты или движения, ничего не изменилось. Словно он вовсе и не говорил сейчас.

– Вот это да, ты умеешь разговаривать, – воскликнул самый оживленный из мужчин, усмехнулся и сделал слишком наигранное задумчивое выражение лица, – слушай, да вы же идеальная пара, возьмешь ее себе? Будете вечерами друг другу стихи с выражением читать, соревноваться, кто больше знает, – поправив пиджак, он грациозно опустился в кресло и откинулся на его спинку. Карие глаза хитро блестели в свете ламп с потолка. За окном заметно стемнело, и я ничего не видела, кроме поглощающей темноты, а так хотелось посмотреть куда угодно, кроме этих четверых мужчин.

– На самом деле, Рэймонд, это очень даже неплохое занятие, если твой собеседник хоть приблизительно одного уровня с тобой. Однако, я не думаю, что данная леди знает что-то, не входящее в школьную программу, – это прозвучало как вызов, по крайней мере для меня. В глубине души я знала, стоит просто замолчать, проигнорировать, склонить голову в почтении и выйти из зала в ожидании приговора. Вероятней всего меня сошлют в притон или еще в какую дыру. Терять больше нечего, и язык снова начал жить отдельно от разума, несясь впереди мыслей.

– Прошу, Ваше Высочество, на Ваш выбор, – чертыхнувшись про себя, очень надеюсь услышать хотя бы знакомого автора, ведь из множества существующих произведений мировой литературы он мог выбрать кого угодно. Пусть знания довольно и обширны, но не безграничны. Закатив глаза, он с явным нежеланием оторвался от книги и поднял на меня взгляд полный безразличия. Ни тени узнавания на лице не промелькнуло, либо мастерски сделал вид, либо на самом деле не узнал.

– Я не унижусь пред тобою, – всего одной строчки мне хватило, что бы узнать откуда она. На лицах же остальных представителей императорской семьи застыло выражение недоумения.

– Ни твой привет, ни твой укор не властны над моей душою. Знай: мы чужие с этих пор, – однако вместо улыбки или хоть какой положительной реакции, брови принца сдвинулись к переносице, лоб покрылся морщинами. Кожа в области шрама натянулась сильнее, больше уродуя лицо. Он тоже принял вызов и отнесся к нему с полной серьезностью. Следующее произведение, начатое уверенным, ровным голосом вызвало мурашки по всему телу. Строки оказались смутно знакомыми, но воспроизвести продолжение не представлялось возможным. Прикусив губу, предвижу явный провал. Когда голос постепенно затихает и стихотворение заканчивается, тишина воцарилась в зале, я боялась дышать, не то чтобы пошевелиться или хоть как-то нарушить ее.

– Хорошая попытка. Явно рисковать любите, – он узнал меня, в этом нет никаких сомнений. Капелька пота, зародившаяся на спине еще в начале представления, постепенно начала сползать вниз, и я ощущала каждое ее движение, – Она в вашем распоряжении, господа, – с этими словами, принц вернулся к книге с тем же выражением полного равнодушия. Слева раздались одинокие аплодисменты от принца Рэймонда. Император с трудом сдерживал смех, его узкие губы растянулись в едва заметной улыбке. Виновник торжества казался менее напряженным, нежели вначале. Вот теперь мне точно нечего терять.

– И день, и ночь…– стоило произнести всего два слова, но принц словно заранее знал, что собираюсь сказать дальше и продолжил.

– И тьма и пламя, охватят в сумерках меня и унесут в пустые дали, где будет новая семья, – в голосе слышались нотки усталости, он звучал иначе, чем в начале. Если изначально моя персона и слова могли чем-то заинтересовать этого человека, то теперь он окончательно разочаровался.

– Небо в тонких узорах хочет день превозмочь…– закончить первое четверостишие снова не позволили. Запнувшись, могу лишь слышать голос, эхом крутящийся в ушах с всего одним словом, сказанным еще тогда ночью: Вставайте.

– А в душе и в озерах опрокинулась ночь. Что-то хочется крикнуть, в эту черную пасть, робким сердцем приникнуть, чутким ухом припасть, – тяжело вздохнув, парень посмотрел на меня одними глазами, не шевельнув головой, – поверьте, у вас сейчас нет времени искать то, чего я могу не знать. Вышвырните ее уже, – меня бросило в холодный пот, а Император рассмеялся в голос и положительно кивнул махнув рукой. Это был жест, означавший конец всего. Присев в низком реверансе, с трудом распрямляюсь, поворачиваюсь и иду прямо к двери, напротив той, откуда пришла. На протяжении всего пути до нее, ощущаю взгляд карих глаз принца Рэймонда. Стоило створкам закрыться за спиной, обессиленно прислоняюсь к ним и с трудом не падаю на пол. Одиннадцать сорок шесть подбегает и подхватывает. С помощью другой девушки, не помню ее номер, они усаживают и пытаются успокоить безудержно трясущиеся руки провалившейся претендентки, то есть, меня.

– Неужели все прошло настолько плохо? На тебе лица нет. Ей нужен воздух, разойдитесь, откройте окно, – голос соседки постепенно возвращал к жизни и событиям вокруг. Девушки с предшествовавшими номерами окружили нас полукругом, но по команде моментально разошлись, а кто-то распахнул ставни и скрывавшиеся за ними створки окна. Поток свежего воздуха – определенно, лучшее лекарство, если ты начала задыхаться, войдя в тронный зал, и сейчас ничего не соображаешь от шока.

– Ну, она заставила Императора рассмеяться, это же должно сыграть ей на руку хоть как-то? Больше никому не удавалось такого, – пожала плечами вторая помогавшая девушка, поставив руки на пояс и выпрямившись в своем ярко-золотом платье.

– Если они захотят посмеяться, то позовут соответствующего мастера, но никак не фаворитку, – голос одиннадцать сорок шесть звучал грозно, она словно просила девушку заткнуться, даже не произнося ничего подобного. Понимающе склонив голову, та вернулась на прежнее место, а соседка по комнате аккуратно, дабы не помять платье, села на соседний стул, продолжая держать меня за руки, – Все закончилось, расслабься, теперь ничего не исправить. Нам осталось дождаться конца и выслушать назначения, которые раздаст Его Величество Император, – погладив немного растрепавшиеся волосы, одиннадцать сорок шесть мило улыбнулась. Взглянув на нее, не остается никаких сомнений, какую роль ей уготовано играть рядом с одним из трех присутствовавших принцев. Определенно они не упустят подобной красоты, уж Рэймонд точно. Я хотела спросить, что соседка показывала им, но передумала, не хотела этого знать.

Девушки вокруг тихо переговаривались, они нервничали, боялись, мечтали. От них так и веяло жаждой победы. Когда двери распахнулись, в комнату вошла следующая, очевидно с номером одиннадцать сорок восемь, вся сияя от радости. Она не просто шла, словно плыла по воздуху в синем платье с русыми воздушными волосами. Их специально оставили распущенными и не собирали в прическу, добавляя образу простоты. При виде нее, мне стало легче. Принцы и Император небось уже забыли о моем существовании и позоре, а значит, и правда, нет смысла переживать на этот счет. Между тем, девушка устроилась на стул напротив нас и принялась шепотом пересказывать соседке о своем триумфе.

– По их лицам было определенно понятно, что я останусь здесь. Как бы они там не подрались, решая, кому достанусь, – раздавшийся от соседки смешок заставил ее замолчать и обратить внимание в нашу сторону. Покачав головой, рыжая перевела взгляд и откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Уж точно не передерутся, выбор будут осуществлять в определенном порядке, и никто не смеет его оспорить. Первым Его Высочество Принц Леотхелаз, это ведь его праздник, а затем-по старшинству: Его Высочество принц Рэймонд и Его Высочество принц Рейнхард. Не будь наследник женат, то после именинника выбирал бы он, но по внутреннему закону теперь он не имеет права иметь фавориток, – ее познания поражали, может, другие тоже обладали необходимой информацией в данном вопросе, но явно не мы с одиннадцать сорок восемь. Нахмурившись, та с трудом держалась, лишь бы не показать рыжей язык.

– Есть закон о фаворитках? – недоуменно приподняла я брови, уставившись на соседку в ожидании ответа. Напряжение между девушками ослабло, их внимание было обращено исключительно на меня, как на главную дуру в комнате.

– Конечно нет, но есть закон о супружеской верности, а все прекрасно понимают, для чего еще нужны фаворитки. За день до свадьбы Его Высочество наследный принц подарил своих ближайшему борделю за ненадобностью. Несколько лет они пользовались большим спросом. Нам преподавательница в академии рассказывала, – поспешно добавила соседка, когда поймала на себе удивленные взгляды половины комнаты. Ну вот, меня снова бросило в холодный пот, а руки с трудом удавалось удерживать от лишней дрожи. Надо собраться и просто пройти через это. Закрыв глаза, упираюсь локтями в колени и кладу на ладони лицо, не боясь стереть рисунок. Вот бы снова открыть их и оказаться дома, в постели, а это – просто дурной сон. Волчица запрыгнула бы на меня и принялась облизывать, пытаясь расшевелить и вытянуть на завтрак.

– А, так ты та самая, которая память потеряла. Неудивительно, что после тебя, я произвела на них такое впечатление. Благодарю. Все были в полном восторге, – закатив мечтательно глаза, одиннадцать сорок восемь явно представляла будущую комнату непомерных размеров и гору подарков. Перед глазами так и всплыла картина, как мой спаситель откидывает книгу в сторону, вскакивает на ноги и аплодирует ей, выражая восторг, что бы она там ни делала перед ними.

– Конечно, конечно, особенно Его Высочество принц Рейнхард, который глаз от книги не поднимает, ни при каких обстоятельствах. Впервые со времен своего совершеннолетия он непременно выберет себе фаворитку, и именно тебя, – не унималась рыжая, пытаясь приструнить вертихвостку и поставить ее на место, но своими словами лишь рождала во мне больше вопросов и недоумения. На лицах окружавших девушек появились улыбки, они знали правоту одиннадцать сорок шесть, как и оппонентка, прикусившая язык.

– Принц Рейнхард, – невольно сорвалось с языка имя, которое не раз слышала на протяжении жизни, но никогда не интересовалась ничем, связанным с ним, или кем-то другим из императорской семьи. В голове тут же всплыло ужасающее лицо с зелеными глазами, – То есть, на вас он не отвлекался? – неожиданно осенила мысль и заставила во рту пересохнуть, а сердце уйти в пятки.

– Его Высочество принц Рейнхард ни разу не выбрал себе фаворитку за все годы. По слухам он даже не посмотрел ни на одну из девушек, что представали в качестве претенденток. В последние годы его больше интересуют книги и оружие, а к людям он относится лишь как к предмету, и любит причинять им боль. Так что, наверное, даже хорошо, что он не берет фавориток. Иначе вместо борделей, от него они попадали бы прямиком на кладбище, – ее голос звучал мрачно, специально нагоняя атмосферу, а начало фразы было сделано предупреждающим тоном, не терпящим возражений. При одном взгляде на принца сразу создается соответствующее впечатление, а учитывая, как легко он застрелил солдата ночью во дворе, вполне вероятно, что слухи не врут.

– Да врут они все, слухам нельзя верить, – отмахнулась от нее темнокожая девушка в золотом платье на другой стороне комнаты. Неожиданно двери распахнулись, и к нам буквально влетела очередная претендентка. Она растеклась по полу, уткнувшись в него лицом, а двое солдат резко захлопнули двери обратно. Вскочив с места, рыжая подскочила к ней и попыталась помочь, но новенькая отпихнула ее ладонью со всей силы, и зарыдала в голос. Стоило ей поднять лицо, и мы все оторопели, у некоторых даже приоткрылся рот. Нос девушки оказался вывернут на бок и явно сломан, губа разбита, а по подбородку стекает аккуратная струйка крови. Лиф платья испачкан, а левый глаз уже заплыл, хотя инцидент явно произошел недавно, – Что случилось? – ошарашенно спросила темнокожая, опустившись на колени рядом и помогая рыжей поднять пострадавшую и усадить на пол.

– Я сказала лишнее, я… я не предполагала, что так может случиться, – сглотнув, она утерла глаза, размазывая тушь еще больше. Отрицательно покачав головой, одиннадцать сорок шесть развязала свой широкий пояс и принялась вытирать бедняжке лицо. Других средств под рукой сейчас не было, а мы пока еще здесь никто, чтобы звать прислугу.

– Что? Что ты сказала? – подавшись вперед и выгнувшись, насколько позволял корсет, поинтересовалась главная хвастунья, с ужасом в глазах рассматривая увечья бывшей конкурентки, – И кто тебя так? Ведь никто кроме Императора, без его разрешения не имеет права к нам прикасаться, – в ее словах была доля истины, сама Капитолина это говорила. Всхлипнув в очередной раз, девушка высморкалась прямо в ткань пояса и кое-как встала на ноги при помощи тех же, кто помогал мне.

– Я…я, просто попросила одного из принцев оторваться и обратить внимание на куда более интересный и прекрасный предмет, нежели книга. На что, он не поднимая глаз обратился к отцу, сказав, что если тот хочет его дальнейшего присутствия на этом представлении, то прикажет меня избить, – бедняжка глотала слова и запиналась, ее трясло еще больше, нежели меня, и это на самом деле пугало. Ведь подобная судьба могла ожидать и меня, стоило дразнить принца подольше. А что, если это я разозлила его, и в итоге он отыгрался на ней? Прикусив губу, отворачиваюсь и стараюсь не смотреть в сторону пострадавшей.

Капитолина вошла в другие двери, ускользнувшие от нашего внимания. Окинув нас взглядом, она подошла к раненой и кивком указала себе за спину. Все происходило без слов, молча. Девушка поднялась и неуверенно направилась следом за ней. Когда они покинули комнату, мы сидели в пугающей тишине. Даже при распахивании дверей и появлении новой претендентки, прошедшей собеседование, эта тишина не нарушалась. Девушка занимала свободный стул и сидела с нами в ожидании вердикта и главного решения по своей жизни.

Из-за дурной привычки, засунув палец в рот от волнения, я чуть не сгрызла с него лак. До порчи работы мастера оставалось мимолетное движение, но одиннадцать сорок шесть вовремя ударила по ладони, заставив меня опомниться, и одернуть руку. Последняя девушка вошла к нам несколько минут назад и оставались считанные секунды до знаменательного момента. Обстановка накалялась, нервы сдавали не только у меня, но и у остальных. Одна не выдержала и начала курсировать по помещению, наматывая круги. Другая следила за ней, считая их, загибая пальцы на руках. Спокойнее всех выглядела соседка, она оказалась куда уверенней в собственной красоте и неотразимости, даже больше, нежели хвастушка. Та нервно постукивала пальцами по коленям, и рассматривала носки туфель, вытягивая ноги.

Наконец, двери распахнулись, и солдаты сделали приглашающий жест, разрешая нам войти обратно в зал. Выстроившись в определенном порядке, мы шеренгой зашагали внутрь. Достигнув примерно середины, остановились и одновременно развернулись лицом к подиуму. Четыре персоны сидели на своих местах почти в тех же позах, как и когда я уходила от них. Хитрые карие глазки Рэймонда сновали по каждой девушке, оценивая и изучая нас, словно товар на витрине. В отличие от него, взгляд Леотхелаза остановился всего на одной, моей рыжей соседке. Внимание Рейнхарда полностью поглощено книгой, словно ничего не случилось, и не по его просьбе избили одну из нас несколько минут назад. Надеясь, что принц не делал этого лично, пытаюсь отыскать признаки на его перчатках, но ничего не замечаю.

– Итак, сегодня день рождения моего младшего сына, Леотхелаза, и право выбора в первую очередь предоставляется ему, – указав ладонью на сына, Император продолжил осматривать претенденток, но откровенно скучающим взглядом.

– Одиннадцать сорок шесть, – моментально выпалил виновник торжества, вызвав у меня улыбку. Соседка заранее знала это, она как-то предвидела такой исход и не переживала о будущем. Сделав шаг вперед, девушка поклонилась и отошла в сторону. На этом выбор младшего сына окончился, и он позволил старшим делать свой.

– Отец, я считаю, делать выбор в нынешних условиях неправильно. Разреши внести конструктивное предложение, – голос следующего по очереди звучал игриво и задорно. Парень явно ждал этого дня не один месяц, прекрасно понимая, что большая часть претенденток достанутся именно ему. Изучив братьев и сделав верные выводы, он сейчас действительно воспринимал нас всех, как подарок себе одному. Кивнув, Император разрешил ему говорить и Рэймонд продолжил, – Предлагаю позвать визажистов и смыть всю косметику с лиц, чтобы иметь возможность лицезреть истинную красоту, я бы предложил еще и раздеть их, ведь некоторые так и не осмелились этого сделать, но прекрасно знаю, как ты к этому относишься, – у меня похолодели пальцы на руках. Принцу явно интересно посмотреть, на тех из нас, кто не продемонстрировал императорской семье свои таланты обнаженной. Сглотнув ком в горле, всячески стараюсь не подавать признаков волнения.

Щелчок пальцев, и солдаты убегают в поисках наших визажистов, чтобы передать приказ и немедленно привести сюда. Лицо Императора выражает явное недовольство вторым предложением сына, но тот виновато посмотрел на отца и пожал плечами. Церемония затягивалась, но таково желание особых персон. Какое-то время, мы просто стоим, минимально шевелясь и стараясь не сновать взглядом, куда не следует. Время от времени отрывая глаза от пола, осмеливаюсь посмотреть на принцев или Императора, но тут же возвращаю их обратно. Когда двери открываются и мастера с помощниками присоединяются к нам, каждый выбирает нужную девушку, и моментально приступает к работе. Посмотрев на меня с печалью во взгляде, мой мастер тяжело вздыхает и качает головой. Наша прекрасная работа пропала безвозвратно.

На все про все ушло около получаса. На самом деле, я не засекала, но ноги ужасно болели стоять в одной позе. Хотелось их размять, походить по помещению или хотя бы согнуть-разогнуть на месте. Наблюдая за подолами платьев, можно сделать вывод, что другие тайно пытаются так поступить и не подать вида. Без косметики некоторые выглядели не столь величественно и прекрасно, и у меня возникла улыбка на лице.

– Рейнхард, неужели ты на кого-то впервые глаз положил? – усмехнулся вдруг Рэймонд, заставив вернуть ускользнувшее внимание на мужчин и краем глаза заметить оторвавшегося от книги принца, – я боюсь тебя разочаровать, но когда до тебя дойдет очередь, среди претенденток ее уже не останется, – погрозив брату пальцем, кареглазый хитро улыбнулся и подмигнул, а я внезапно забыла, что человеку необходимо дышать и никак не могла сделать вдоха.

– Одиннадцать сорок семь, – голос Леотхелаза прозвучал еще более внезапно, чем названное им число. Распахнув глаза и уставившись на младшего из принцев, неуверенно делаю шаг вперед. Нога подкашивается, и я неуклюже падаю на пол, благо успела выставить руки и опереться о них. Рэймонд заливается хохотом, Император усмехается, Леотхелаз окончательно растерян. Парень не собирался выбирать меня, но что-то на него повлияло. Может даже кто-то. Первым с места встал Рейнхард, он заботливо положил книгу на сидение кресла, взял трость, и прихрамывая сделал необходимые шаги ко мне, спустился с подиума и замер буквально в полушаге.

– Отец, я прошу твоего разрешения помочь девушке подняться и проводить ее ко второй избраннице моего брата, – я не решалась поднять глаз от черно-желтого покрытия ковра. Щеки горели со стыда, руки тряслись, удерживая на себе часть веса всего тела. Новая волна озарения настигла меня в тот миг, когда принц получил разрешение в виде жеста и аккуратно помог подняться. Снова. Но в тот раз он никого не спрашивал. Прикусив язык, в очередной раз вспоминаю события прошлой ночи, осторожно бреду к соседке и замираю рядом с ней. Убедившись, что я стою и не собираюсь падать, Рейнхард отпускает мое предплечье, разворачивается и идет обратно. Место, где только что были его пальцы, пылает огнем. Поравнявшись с братом, он останавливается и смотрит на него. Ничего не говоря, продолжает путь и возвращается на место.

Выбрав четверых самых красивых из оставшихся, в том числе и одиннадцать сорок восемь, Рэймонд удовлетворился, и на лице появилась блаженная улыбка. Парень уже представлял сегодняшнюю ночь. Очередь дошла до Рейнхарда, но тот лишь отрицательно кивнул, встал, взял трость и направился к главному выходу из тронного зала прямо через ряд оставшихся девушек, полностью игнорируя их присутствие на своем пути. Только после его ухода я замечаю в углу единственного человека, знающего правду обо мне. Он стоит в тени от створки двери, скрестив руки на груди, не отрывая от меня глаз. Брови сдвинуты к переносице, а выражение лица такое, словно ему на голову упала крыша. Такого исхода он не ожидал, особенно в отношении меня. Интересно, а он был здесь на самой презентации и видел ли падение? Скорее всего.

– Отличный выбор, сыновья мои, – кивнул Его Величество Император в знак одобрения и разрешая нам покинуть зал. Капитолина появилась, как нельзя вовремя, она распахнула боковые двери и сделала приглашающий жест. Присев в прощальном реверансе перед членами императорской семьи, мы проследовали в нужном направлении. Подавив желание обернуться назад и посмотреть на оставшихся людей, стараюсь не сутулится и выхожу из тронного зала.

Глава 11. Лорд Алистер

Отправляясь на встречу с представителями прессы и телевидения, Граф Дёмов попросил заменить его на празднике, презентации и выборе фавориток. Подобный маневр оказался возможен только благодаря расширенным полномочиям. Упустить возможность и не посмотреть на блондинку снова – я не мог. Вернее, конечно же, не на нее саму, а на ее провал. Перед Его Величеством личный помощник легко объяснил свою замену, ведь именно мне предстоит документально оформлять передачу прав на девушек, и логично, что предпочитаю услышать выбор принцев.

Заняв самую неприметную позицию во всем тронном зале, я спрятался за створками дверей из приемной, откуда выйдут девушки. Если они не будут крутить головой и осматриваться специально, то ни за что не заметят моего присутствия. Кроме нас с Императорской семьей тут никого нет, а они меня не замечали. Даже Его Высочество принц Рейнхард и глазом не повел, когда шел к своему месту и устраивался на нем с книгой.

На самом деле, я не представлял, что будет происходить, ведь впервые присутствовал на таком мероприятии. Та часть, что идет после – уже стала привычной и отработанной до мелочей, но не эта. Если хочешь развиваться и расти вверх – привыкай к новшествам и переноси их с достоинством.

Девушки по очереди входили в зал, грациозно шествовали до центра, разворачивались и приседали в реверансе. Это единственное, что объединяло их. Дальше у каждой ситуация развивалась по своему. Кто-то сразу начинал танцевать стриптиз и демонстрировать обнаженное тело, кто-то сперва мялся, пел, просто танцевал, но у многих выступление заканчивалось именно раздеванием. Собственно, ничего удивительного, при неудачном стечении обстоятельств – это основной род их деятельности в будущем. Честно говоря, на четвертой девушке, демонстрирующей танец живота, я откровенно заскучал и с трудом подавил зевок. Зато принцу Рэймонду все это доставляло несказанное удовольствие. Только его голос и был слышен из всех. Время от времени вступал Император, бросал пару слов, замечаний и продолжал сурово смотреть представление.

Одиннадцать сорок шесть была первой, кто не оказалась в результате полураздетой для зрителей. Рыжая девушка с зелеными глазами продемонстрировала знание четырех языков, каждый раз начиная диалог на новом. На этом ее выступление закончилось, что не произвело на меня впечатления, но кто знает принцев, может кому-то просто необходима переводчица. Провожая спину претендентки и наблюдая за тем, как за ней закрываются автоматические двери, невольно ловлю себя на несвойственном волнении. Собственно, с чего вдруг? Неужели предчувствие и ожидание блондинки так на меня действует? Встряхнув головой, замираю, выпрямившись по стойке смирно, словно это мне предстоит пройти по ковру и замереть перед троном. Тут голос огласил номер, двери распахнулись и в зал вошла она.

Шла блондинка скованно, но заметно старалась. Спина недостаточно прямая, а стоило ей развернуться, мой взгляд упал на разрисованное лицо. С такого расстояния рассмотреть рисунок трудно. Стараясь не проявлять излишнего внимания, время от времени поглядываю на планшет в руках, а в голове крутится одна единственная мысль: “Лишь бы она не осталась во дворце”. Когда девушка начала читать стихи я облегченно выдохнул, с подобным талантом, не продемонстрировав обнаженной фигуры, для Рэймонда она не представляла интереса, Рейнхард никогда фавориток не брал. Оставалось надеяться, что Леотхелаз, младший принц, не решит забрать себе всех самых скромных и устроить клуб.

Стоило на весь зал раздаться мужскому голосу, и у меня перехватило дыхание. Вполне вероятно, что я ошибся, и раз заговорил этот человек, все может обернуться иначе. Их с блондинкой перепалка стихами длилась довольно долго, и все это время я стоял натянутый, как струна, готовый лопнуть от напряжения в любую минуту. Стоит кому из принцев выбрать ее и оставить здесь, и правда может всплыть, а тогда я многого лишусь, если вообще не жизни. Наблюдая за тем, каким взглядом под конец Его Высочество принц Рейнхард одарил Одиннадцать сорок семь, я понял – избавиться от нее так просто не получится. Император вообще рассмеялся, что для него совершенно не свойственно. Девушка поклонилась, развернулась и скрылась за дверьми противоположной приемной. Я же до сих пор ощущал бешено колотящееся в груди сердце, и злость на нее.

Все остальные девушки прошли мимо как-то незаметно. Честно признаться, мне стало не интересно наблюдать за этим цирком, и я уставился в планшет, читая книгу, время от времени делая вид, словно краем глаза поглядываю в сторону представления. Пропустил сцену того, как по просьбе Рейнхарда Император позвал гвардейца от главных входных дверей в зал и тот разбил нос одной девушке. Она упала на пол и просто залилась слезами, что пришлось подключаться второму гвардейцу и вытаскивать ее в приемную к остальным. Усмехнувшись, отрицательно качаю головой. Сама виновата, нашла что и кому ляпнуть.

Стоило дверям закрыться за спиной последней девушки, как Рэймонд начал потирать руки, а Его Величество облегченно выдохнул. Его присутствие здесь обязательно, ведь они пока еще собственность Императора и без владельца демонстрировать себя не могут. Сам мужчина, пусть и выглядел отлично, физически жутко уставал, это видно по глазам. Ведь основная часть праздника начнется только после выборов претенденток. Оставшиеся не разобранными девушки будут развлекать гостей, а под конец их продадут с аукциона.

– Готовы сделать выбор? – сухо поинтересовался Его Величество, а распыленный в предвкушении и нетерпении Рэймонд ерзал в кресле. У меня отваливались ноги, жутко хотелось посидеть, а лучше прилечь и поспать. Предыдущая ночь прошла за столом и лишь пару часов удалось прикорнуть на диване. Следует дать себе передышку, пока гости будут развлекаться с девушками перед аукционом, полежать и налить кофе.

– Само собой, отец, – подал голос Рэймонд, Император кивнул и двери распахнулись, приглашая шеренгу девушек обратно в тронный зал. Некоторые из них шли высоко вздернув нос и стреляя глазками в сторону Леотхелаза, надеясь стать избранной им. Нашлись и те, кто мило улыбался сразу Рэймонду, а в сторону Рейнхарда смотрела только одна блондинка. Вот-вот начнется самая важная часть вечера, мне же хочется уйти и пропустить ее, но не имею права так поступить. Услышав первый и единственный названный Леотхелазом номер, я опешил. Никогда бы не подумал, что младшему принцу настолько интересно знание девушкой нескольких языков. Остальные, скорее всего, тоже владели подобным навыком, но предпочли попытаться выехать на других достоинствах. Возможно, парень хотел в фаворитки ту, кого не видели обнаженной братья? Подобная мысль имела право на жизнь.

По просьбе принца Рэймонда представление затянулось, а у меня ноги отсохли стоять. Предчувствуя, что отдохнуть смогу только в короткий промежуток, пока оставшиеся не выбранными девушки будут мило обхаживать гостей, тяжело вздыхаю в нетерпении. Все оставшееся время, до возобновления отбора, я думал о блондинке. Вернее сказать о том, как бы устроить ее подальше от дворца и избавить себя от опасности, что она представляла. Когда же прибежали мастера и смыли с лиц девушек всю косметику, а с Одиннадцать сорок семь ее рисунок, я остолбенел.

Его Высочество принц Рейнхард впервые смотрел на кого-то из фавориток, причем так, что сомнений никаких не оставалось – он несомненно выберет ее, если раньше этого никто не сделает. Мое сердце забилось в учащенном ритме, ведь этому я никак не могу помешать. Тут еще и Рэймонд вступился, да что не так с этими принцами? Присмотревшись к блондинке, я искренне не понимал причину их интереса. Стихи так выразительно читала? Ну Рейнхарда этим и могла привлечь, но второго? И тут раздался голос Леотхелаза, назвавший ее номер и я чуть не упал. Прямо массовое помешательство какое-то. Ведь внешне она не выделялась. Ну да, милая, симпатичная, миниатюрная блондинка, волосы даже слишком светлые на мой взгляд, но среди претенденток были те, кто куда привлекательней. И тут она упала, прямо на глазах императорской семьи, а я невольно дернулся вперед, но вовремя себя остановил, ведь мне нельзя не то, чтобы прикасаться без разрешения, вообще подходить, пока идет церемония.

Наблюдая за тем, как Рейнхард помогает Одиннадцать сорок семь подняться, я раз и навсегда понял, что опасность поселилась слишком близко ко мне. Стоит девушке проколоться, что-то не так сделать или сказать, и наша маленькая тайна вскроется. Если в самом начале меня могли просто уволить, то теперь, вполне вероятно, могут и казнить. Вдруг она окажется воровкой и убийцей, посланной в поезд с целью проникнуть в императорский дворец, пройти отбор в фаворитки и оказавшись наедине – убить одного из принцев? Почему я не подумал о таком варианте раньше? От этих мыслей закружилась голова и оставшуюся часть отбора принцев я простоял, словно статуя, не совсем осознавая, кто кого выбрал и что происходит. Успев записать, какие девушки сделали шаг вперед после выбора Рэймонда, встряхиваю головой, пытаясь прийти в себя.

Капитолина пришла как нельзя вовремя, теперь избранницы – ее задача, от меня будет требоваться только оформление бумаг по ним. Выпустив из внимания, когда из зала вышел Рейнхард, я постарался сосредоточиться на деле, ведь именно мне предстояло объяснить оставшимся девушкам их судьбу и спустить вниз, в столовую, где среди фуршетных столов беседовали остальные гости. Его Высочество принц Леотхелаз по этикету попросил у отца разрешения и точно так же покинул тронный зал.

– А вас я попрошу следовать за мной. Мы спустимся в столовую к гостям, от общения с которыми может зависеть ваша дальнейшая судьба. Я надеюсь, подробнее объяснять никому не нужно, у оставшихся проблем с памятью нет, насколько мне известно, – во всеуслышание заявил я, обращаясь к девушкам и пройдя мимо их строя, уверенным шагом направился к выходу из зала и спуску на первый этаж. Слыша стук каблуков за спиной, полностью уверен, что все без исключения девушки поспешили следом. Они достаточно дисциплинированы, их учили и рассказывали, что будет дальше. Останься хоть одна – и ничем хорошим для нее это точно не обернется.

Распахнув двери столовой, я прошел чуть вперед, привлекая к себе внимание людей внутри. Мужчины разделились на небольшие группы по три-четыре человека и общались в разных концах помещения. Кто-то обретет выгодные связи и знакомства после этого вечера. Протянув руки вперед, я проследил за тем, как девушки обошли меня с двух сторон и начали стрелять глазками по собравшимся, выбирая себе жертву обольщения. Кивнув старшему гвардейцу у стены, со спокойной совестью покидаю столовую, а двери за мной закрываются. За безопасность претенденток теперь отвечает капитан Орлов, сегодняшний начальник стражи Императорского дворца, оставшийся внутри. Мне же следует вернуться через несколько часов и зафиксировать результаты аукциона, который будет проводить Капитолина. Женщина как раз должна освободится после распределения выбранных фавориток, объяснения им важных моментов и инструктажа прислуги.

Облегченно вздохнув, я спешу в секретариат. Как удалось так долго провести на ногах, я не представляю. Обойдя столовую по внутреннему двору, на который из нее вели окна, захожу, и сразу падаю на диван. Ноги ноют от усталости, хочется снять ботинки и позволить им отдохнуть хоть немного, но тут в двери врывается запыхавшийся солдат и судорожно осматривается по сторонам. При виде меня, валяющегося на диване, чуть приподнявшего голову от подлокотника, он судорожно моргает.

– Мне срочно нужен Алистер Измайловский, – проговорил парень и уставился на меня так, словно видел впервые в жизни. Присмотревшись, действительно не узнаю этого гвардейца, может и правда никогда не встречались. Собственное имя, которым ко мне здесь редко обращались, прозвучавшее из его уст, показалось каким-то чужими. Мысленно прокляв все на свете, а в особенности блондинку, я решил, что она опять во что-то вляпалась, а мне придется это разгребать. С кряхтением опускаю ноги на пол, принимаю сидячее положение потираю шею, так и не успевшую расслабиться за столь короткий срок. Устало посмотрев на гвардейца, начинавшего серьезно нервничать от каждого моего медленного движения, поднимаю указательный палец вверх.

– Это я, – спокойно сообщаю ему.

– Его Величество Император Анатолий немедленно требует Вас в тронный зал, – сон как рукой сняло, и я сразу понял, почему гвардеец так трясется от негодования и злости. Видимо, он стоял на посту возле дверей тронного зала, когда Император велел срочно привести меня, а тут я, со своей медлительностью. Если это и правда шутка, то очень грубая и не смешная. Выругавшись в голос, встаю и стремительно несусь назад, даже не представляя, что может меня там ожидать. Не могла же блондинка так сильно накосячить, что об этом за столь короткий срок узнал сразу сам Император? Разве что попыталась убить Леотхелаза при первом приближении к нему, или принц решил от нее отказаться из-за ее необразованности. Сглотнув ком в горле, я с трудом сдерживаюсь, лишь бы не перейти на бег. Парень за спиной едва поспевает, хотя сам периодически бежит. Добравшись до лестницы, перешагиваю через две ступеньки и вхожу в тронный зал. Двери открыты, Император ходит из стороны в сторону, сцепив руки за спиной, в ухе виднеется наушник. Принцев здесь уже нет, только по два гвардейца у каждой двери. После ухода претенденток им позволено войти внутрь.

– Мне все равно сколько времени это займет, подними на уши всех и обыщи город. Каждый закоулок, каждую яму, если надо, спустись в канализацию и порыскай там, но виновный должен быть пойман и наказан завтра с утра. И нельзя не в коем случае допустить попадания этого в новости и газеты, завтра там должен быть только прошедший прием во дворце и новости о предстоящих вечерах в честь Лео. Ты меня понял? Отлично, – он ударил пальцем по уху и развернулся лицом ко мне, – гвардейцы, займите посты по ту сторону дверей, – скомандовал Анатолий, а все солдаты в зале поклонились и покинули зал. Я остался один на один с Императором, чего никогда в жизни прежде не происходило. Окинув меня суровым взглядом карих глаз, покрасневших от перенапряжения, он опустился на трон в центре подиума, – так это ты, Лорд Алистер, прекрасно, – а вот Император меня узнал, и я чуть не провалился под пол.

– Я прошу прощения, Ваше Величество, чем я могу Вам помочь? – на шутку это теперь определенно не похоже. Вспомнив, что я не поклонился, решил поспешно не пытаться исправить собственные недочеты. Посмотрев на меня, как на последнего идиота, мужчина нахмурился еще сильнее, от чего весь его лоб покрылся морщинами.

– На обратном пути во дворец на графа Дёмова было совершено покушение. Его сейчас везут в главную больницу, он в тяжелом состоянии. Следующим в матрице компетенций, после него, с самым высоким уровнем доступа стоишь ты. Настрой переадресацию писем и звонков с Юрия на себя, а также синхронизируй график и календарь. Пока я не найду кого-нибудь получше или пока Юрий не сможет вернуться к работе – ты его временно замещаешь по всем вопросам, – пока Император говорил, я не мог поверить своим ушам. Стоя и смотря на него, старался не пропустить ничего важного и уже мысленно планировал в какой последовательности выполнять поручения. Поспать мне теперь точно не скоро удастся, и это удручало в особенности. Сглотнув ком в горле, падаю на одно колено и склоняю голову. Может, если я сейчас смогу проявить себя с самой лучшей стороны, Его Величество все же вернет мне законный титул, но сперва стоит не провалить все.

– Да, Ваше Величество. Будут какие-то срочные распоряжения, пока я еще не успел вникнуть в расписание и текущие дела Графа Дёмова? – на всякий случай интересуюсь я, очень надеясь, что сейчас не будет назван бесконечный перечень заданий, выполнить которые необходимо через час. Махнув рукой, позволяя мне подняться, Анатолий едва заметно отрицательно качнул головой.

– Иди уже, тебе и так есть чем заняться, – буркнул недовольно он, и принял очередной звонок при помощи наушника. Не вслушиваясь в разговор Императора, разворачиваюсь и покидаю зал на негнущихся ногах. Ничего, отдохну когда-нибудь потом, сейчас надо разбудить несколько человек, от способностей которых зависит исполнение данного мне распоряжения. Настроить самостоятельно все то, о чем говорил Император, я не в силах, необходимых технических знаний у меня нет, а жаль.

Вернувшись в секретариат, устраиваюсь за свой рабочий стол, открываю телефонный справочник сотрудников императорского дворца и нахожу нужного человека. Только когда в трубке раздались гудки осознал, что случилось на самом деле. Кто-то осмелился покуситься на жизнь личного помощника Императора, сейчас вся служба безопасности поднята на уши. Граф Юрий Дёмов по важности чуть ли не второе лицо в стране, ладно, третье, второй – наследник престола. Лишив Императора его правой руки, те, кто это сделал, хотели сильно подорвать деятельность Его Величества. Если я не справлюсь – они победят.

На том конце провода взяли трубку и сонный голос попытался произнести стандартное приветствие, присущее офисным сотрудникам дворца. Сглотнув ком в горле и встряхнув головой, я не стал больше мешкать и сообщил все, что мне срочно нужно, даже чуть прикрикнул на беднягу, еще не до конца проснувшегося и туго соображающего, что от него хотят. Сейчас для меня на карту было поставлено абсолютно все, и подвести Императора я никак не мог.

Глава 12. Скарлатина

За пределами тронного зала, одиннадцать сорок шесть подхватила меня под руку и первой шагнула в нужном направлении. Мне пришлось последовать за ней. Остальные четверо перешептывались друг с другом за спиной, намеренно отставая на несколько шагов. Лишь когда нас вывели из зала, там кто-то заговорил, но парень говорил тихо и разобрать слов не удавалось.

– Что с ними будет? – поинтересовалась я в надежде получить хотя бы примерный ответ, но женщина даже не обернулась и не сбавила ход. Выведя из комнаты, она вела нас незнакомыми коридорами, пока мы не вышли в некое помещение, от которого перехватило дыхание. Я стала замечать, что в последнее время у меня явно с ним проблемы. Виновниками становились происходившие вокруг ситуации, либо красота и величие некоторых помещений дворца.

Большую часть зала занимала лестница, оформленная в золотых и черных тонах. Мраморные колонны вдоль ступенек чередовались в национальной цветовой гамме. Наверху она разветвлялась в пять сторон, каждая из которых плавно втекала в балкон, а с него переходила в коридоры. Внизу, справа и слева, располагались двери, но сейчас они закрыты, а прямо напротив – массивные бронированные ворота, главный вход во дворец. Мы спустились до развилки по одной из лестниц справа. Остановившись, Капитолина развернулась лицом к нам, а в меня вдруг врезалась одна из избранниц Рэймонда. Окинув всех шестерых взглядом и сдвинув брови, женщина развела руками.

– Добро пожаловать в основную резиденцию Императорской семьи. Это главный вход, который используют только по приказу Его Величества, во все остальное время он остается закрыт. Сейчас мы находимся в основном крыле, это церемониальная часть здания. Двери под лестницей ведут в столовую, где вы вместе с другими фаворитками Его Высочества принца Рэймонда будете принимать пищу. В эту часть дворца без сопровождения господина входить вы можете исключительно сюда и только для этих целей, ни в какое другое время вас здесь быть не должно, – замолчав, Капитолина дала время осмыслить услышанное, перевела дыхание и продолжила, – Тронный зал находится прямо и вверх по лестнице, там вы уже были. Из той части дворца есть пути в личные покои Императора, но дорога туда известна ограниченному кругу лиц. Каждая из этих лестниц ведет в отведенное определенному принцу крыло. Его Высочество принц Леотхелаз, Его Высочество принц Рейнхард, Его Высочество принц Рэймонд и Его Высочество наследный принц с семьей, – указав по очереди ладонью, она посмотрела на каждую из нас, пытаясь увидеть понимание на лицах, – само собой, в чужом крыле вас быть так же не должно. Покидать пределы своего крыла не в обеденное время без разрешения – запрещается. Более подробные инструкции найдете в покоях, которые сейчас готовятся для вас, – осматриваясь по сторонам, я невольно задрала голову и чуть не присвистнула от красоты огромной свисающей хрустальной люстры под потолком. Пока Капитолина говорила, к нам со стороны принца Рэймонда спускалась женщина. Я заметила ее не сразу, только когда опустила взгляд и столкнулась с печальными и измученными глазами с лопнувшими капиллярами. Простое платье, как одно из тех, что выдали нам в самом начале, – Одиннадцать сорок шесть и одиннадцать сорок семь идут со мной. Все остальные, вас проводит и введет в курс дела Зинаида. Чуть позже подойду я и отвечу на вероятные вопросы и познакомлю со всеми, – вручив четверых в руки женщины и проводив их взглядом примерно до середины лестницы, Капитолина сделала приглашающий жест, и мы последовали за ней.

– До нашего прибытия принц Рэймонд остался единственным, у кого были во дворце фаворитки? – меня немного напрягала ситуация, в которой мы оказались, тем более учитывая неопределенный статус присутствия во дворце. По любой прихоти принц имел право выгнать нас на улицу. Такой вариант вполне мог бы меня устроить, если бы еще денег на поезд до дома подкинул, в противном случае, выходом не казался.

– Его Высочество принц Рэймонд и никак иначе, неверное обращение наказуемо. И да, так сложились обстоятельства, что Его Высочество наследный принц был вынужден избавиться от своих фавориток перед свадьбой. Его Высочество принц Леотхелаз только достиг совершеннолетия и впервые смог принять участие в выборах фавориток, а Его Высочество принц Рейнхард каждый раз категорически отказывается от такой возможности, – пока Капитолина отвечала на вопрос, мы поднялись по ступенькам и вошли в коридор отдельного крыла. Стоило пройти несколько шагов и распахнуть двери, нашему вниманию предстала небольшая, но уютная гостиная.

Окна с левой стороны во всю стену, некоторые из них открываются и ведут на балкон. В центре хаотично расставлены диванчики, кресла, пуфики – все в старинном, декоративном стиле. Резной стол под цвет потолка затерялся между ними. Полы застелены шероховатым ковром, его волокна ощутимо щекочут ноги чуть выше туфель. Все оставшиеся три стены заставлены шкафами и чуть ли не ломятся от книг. Между ними затерялись три двери, одна вела обратно в длинный коридор, две другие – мы не знали куда.

– Скромно, но со вкусом, – проговорила одиннадцать сорок шесть, осматриваясь по сторонам и проходя в центр помещения, пока мы мялись у входа. Капитолина кивнула и перевела взгляд с нее на меня.

– Ожидайте здесь, ваш господин придет и даст более точную информацию о вашем будущем, – развернувшись, женщина ушла, оставив нас наедине в пустом зале. Стоило ее спине скрыться за дверью, вся грациозность рыжей пропала и девушка плюхнулась на диван, словно мешок с песком. В отличие от нее, ощущаю себя неловко. Не знаю, чем именно заслужила место в фаворитках, но определенно не чтением стихов и попыткой переплюнуть принца Рейнхарда. Только собираюсь задать соседке вопрос, как двери робко открываются и к нам в гостиную входит виновник сегодняшнего торжества.

Резво вскочив, одиннадцать сорок шесть преодолела разделяющее их пространство и заключила парня в объятьях, окончательно лишив меня дара речи. Когда она пылко поцеловала его, на диван уже плюхнулась я. Отстранив от себя рыжую, принц уткнулся лбом в ее лоб и положительно кивнул. После чего, не разрывая объятий, они оба повернулись в мою сторону.

– Видимо, я должна многое объяснить, но, честно говоря, я сама удивлена такому выбору, – заговорила соседка, сперва обращаясь ко мне, затем переключив внимание на стоявшего рядом с ней парня, – мы же договорились, что я стану единственной, ты говорил это не вызовет подозрений, – ее явно беспокоил тот факт, что я стала фавориткой Леотхелаза, но девушка старалась не показывать ревности с самого начала.