Рождественское волшебство

– Ого! Это было завернуто в подарочную бумагу? – спросил мальчик, схватив шар с полки. – Какой классный! Пап, а можно мне его…

– Нет! – не дослушав сына, грозно сказал отец, – поставь его обратно на полку и больше не трогай. Мне нужно разобраться с тем, кто и как тебе его подкинул. Потом видно будет.

– Хорошо, – расстроенно произнес Рикки.

– Так, мужчины. Мне нужна ваша помощь, – весело проговорила Сара, – нужно занести в гостиную большой обеденный стол. Гости придут меньше через полчаса, а у нас ничего не готово.

– Конечно, дорогая, – с готовностью отозвался Конор. – Сын, пойдем поможем нашей беспомощной маме, – с усмешкой проговорил он.

Они втроем вышли из гостиной. В комнате возле камина и стоящей возле окна наряженной рождественской ели осталась играть маленькая Патти. Она возилась со своими куклами, пока ей не почудилось, как что-то мерцает на полке у нее над головой. Тогда девочка подняла глаза и увидела тот самый снежный шар. Потоки снега продолжали кружиться внутри, а шал стал светиться интенсивнее чем раньше.

– Снежинки! – радостно воскликнула девочка.

Когда Рикки, Конор и Сара вернулись, затаскивая большой красивый стол в гостиную, то застали Патти играющей с этим странным сувениром. Она также сидела возле ёлки и как будто о чем-то разговаривала с ним.

– Боже мой! Патти, как ты его достала?! – с ужасом и изумлением спросила мать.

– Я встала на стул. Не так уж и высоко! – радостно ответила Патти.

– Да он же весит фунтов пять или даже шесть! – настороженно произнес Конор. – Ты могла упасть со стула вместе с ним и что-нибудь себе сломать! Так, дайка его сюда. Уберу его повыше, чтобы никто не достал. Надо его еще сержанту и Джиму показать, потом запру в сейфе. И о чем ты с ним разговаривала? – задал дочери вопрос Конор.

– Он рассказывал мне истории! А еще передавал вам привет и пожелал всем Счастливого Рождества! – звонко протараторила Патти. – Он сказал, что сегодня вечером будет очень весело!

– Хм… Этот шарик еще и разговаривать умеет, – усмехнулась Сара. Она не восприняла слова дочери всерьез, так же, как и рассказ сына о странном бездомном. Дети склонны выдумывать разные фантастические истории, что с них возьмешь?..

Через десять минут к дому подъехало такси. Это был Джим. Еще через пять минут приехала Клара, а сразу за ней сержант Дуглас. Когда вся компания была в сборе подготовка к вечеру закипела с новой силой. Девушки занимались праздничным ужином, а мужчины помогали сервировать стол.

Вскоре, часам к шести вечера, всё было готово. Вся компания в составе семейства Кингсли и трех их лучших друзей, собравшись у большого стола, ели, разговаривали, строили планы на будущий год, веселились, обсуждали разные мелочи. Говорили о повышении Сары и об ее переводе в главный офис, где у нее даже будет свой кабинет. Говорили о работе в полиции Конора, об его переводе и о том, что он должен будет сдавать в следующем году экзамен на детектива. Вечер прошел так, как все бы и хотели, чтобы он прошел…

Когда настала пора открывать подарки, дети первыми бросились к елке. Патти обзавелась парой новых кукол, а Рикки полицейской машинкой на пульте дистанционного управления и очень крутым и дорогим конструктором. Джим потом рассказывал, что чуть ли не весь город оббегал в поисках такого. Среди прочих можно еще отметить так же подарок Джима Конору. Он подарил ему ковбойскую шляпу, наподобие той, которую носил Чак Норрис в сериале «Крутой Уокер». Джим ее сам надел на Конора и запретил ему до конца вечера снимать. Сара настаивала на том, что шляпа мужу совершенно не идет, но Джим возразил:

– Этот парень настолько крут, что шляпа крутого Уокера должна быть на голове у Конора. Считайте, что она досталась ему по праву сильного, – рассмеявшись, сказал он. Джим уже был немного пьян и недвусмысленно ухлёстывал за Кларой. На удивление, та не возражала против его ухаживаний.

Часам к десяти, когда празднование подходило к концу, посуда была убрана, а стол отправился обратно в кладовую, девушки отправились на кухню мыть посуду, а мужчины расположились в креслах у камина, разговаривая и потягивая виски.

– И что? Ты говоришь бросил его через весь дом в сторону кухни, и он не разбился? – с недоверием спросил сержант Джон Дуглас после рассказа Конора о странном сувенире, найденном его сыном. – На нем не единой царапины…

– И как кто-то мог узнать ваш адрес и так спланировать, чтобы подбросить этот подарок Рикки именно в тот момент, когда он играл на площадке? Зачем такие сложности? – рассуждал Джим.

– Не знаю, ребята, – покачивая головой отвечал Конор. – Сегодня весь день переполнен странными событиями. Это лишь одно из них. Пойдемте, выйдем на задний двор, подышим воздухом. Не хочу, чтобы жена услышала, я ей не рассказал… Еще кое-что произошло.

– Ну пойдем. Послушаем, чем ты нас еще хочешь удивить, – рассмеялся в своей манере Дуглас.

Мужчины накинули куртки и отправились на крыльцо заднего двора дома. На улице всё так же крупными хлопьями падал снег, кое-где его навалило чуть ли не по грудь. Дуглас закурил сигарету и посмотрел на Конора.

– Да… Такого снега я ни разу еще не видел за всю свою жизнь. Что-то ненормальное с климатом происходит. То ураганы, то снегопады. Ладно… Что ты нам хотел рассказать, Конор? – задал вопрос сержант.

Конор рассказал историю его встречи с тем странным бродягой. Сержант с Джимом внимательно, не перебивая, слушали. Потом он протянул сержанту бумагу.

– Это подробное описание того человека. Не думаю, что по тем приметам, которые у него есть этого бродягу сложно будет найти, – сказал он.

– Так, – протянул сержант, читая бумагу, – рост пять с половиной футов, шрам от ожога на правой скуле, волосы темные, глаза блеклые без зрачков… Как без зрачков? – непонимающе спросил Дуглас.

– Вот так, – спокойно ответил Конор, – не знаю. Может, линзы… Но он видел меня, это точно.

– Хорошо. Найдем его. Такой без внимания точно не останется. Не переживай. Просто забудь пока, а как будет информация, я тебе дам знать. Иногда нужно просто подождать. Как говорил один древний китаец: «Если долго сидеть на берегу реки, то мимо проплывет труп твоего врага.» Аха-ха! – процитировал Сунь Цзы Дуглас и снова рассмеялся.

*      *      *

Рикки

Рикки отправили в свою комнату около десяти часов вечера. Он немного для виду повозмущался, но всё же не смог выпросить себе еще времени, чтобы побыть со взрослыми. Конор на счет этого был довольно строг. «Дети всегда должны ложиться в одно время!» – говорил отец. Спать не хотелось… Рикки переоделся в пижаму, включил светильник и, достав сборник страшных рассказов, который прятал от родителей, принялся еще больше портить себе сон.

Примерно через полчаса он услышал странный шёпот, который раздавался неведомо откуда. Мальчику стало жутковато и сперва он хотел выбежать вниз к родителям, но потом попробовал собраться и прошептал, сам себя убеждая: «Я не трус!» Это немного помогло, но шепот никуда не исчез. Он с каждым моментом становился всё громче и отчетливее. Мальчик, дрожа от страха, заглянул в шкаф, но там никого не оказалось. Тогда он приоткрыл дверь и выглянул, за дверью тоже никого не было, только снизу из кухни доносился разговор мамы и тёти Клары. Рикки закрыл дверь, подошел к кровати и присел рядом на пол, закрыв уши руками. Но голос никуда не делся. Тогда мальчишка понял, что голос звучит в его голове. Рикки стал вслушиваться. Ему было одновременно и страшно, и интересно. Голос был скрипучим и завораживающим, он звучал размеренно и с каждым словом всё четче. Это было похоже на какое-то странное заклинание. До сознания мальчика стало доходить, то чего хотел этот мистический голос…

– Я не вор, я не вор, я не вор! – как мантру проговаривал эту фразу Рикки, схватившись за голову и раскачиваясь взад и вперед. Но вскоре воля мальчишки пошатнулась. Он, как зомби, ведомый чьей-то чужой волей, поднялся с пола и вышел из комнаты. Рикки тихо спустился по лестнице и подошел к камину.

В гостиной никого не было. Сара с Кларой разговаривали о чем-то на кухне, а мужчины ушли поговорить на крыльцо заднего дворика.

Тогда то, что сейчас руководило сознанием Рикки, взяло стул, встало на него и достало с верхней полки сувенирный снежный шар. Оно осторожно спустилось, поставило стул на прежнее место и так же тихо отправилось по ступенькам наверх. Войдя в комнату и закрыв дверь, тело Рикки, руководимое чужой волей, поставило шар на письменный стол. Снег внутри стал вращаться еще быстрее, а сияние, исходящее из центра шара, усилилось настолько, что могло освещать комнату. Пальцы мальчика пробежались по определенным рунам, выгравированным на основании шара, и тут же из небольшого отверстия появился ключ для завода. Рука потянулась к ключу, и остановилась – сознание неизвестного чего-то ждало.

*      *      *

Холод и ужас

Да, я вам забыл сказать кое-что. Дело не в холоде и не в снеге… Хотя в определенном смысле и в снеге, конечно, но не в том, о котором вы думаете. Да и холод тоже бывает разным. Бывает холод, от которого мерзнет тело, если вы, к примеру, вышли легко одетыми на улицу в неподходящее время года. А бывает внутренний всепоглощающий холод от ощущения ярости и самого глубинного ужаса, того ужаса, который человек испытывает перед смертью, от того, что кто-то или что-то высасывает вашу душу, не оставляя ничего человеческого, заменяя душу чем-то другим…

Вернувшись в дом, друзья прошли в гостиную и, рассевшись по креслам, продолжили беседовать, но уже на отвлеченные темы. Скоро от мытья посуды освободились девушки и присоединились к мужчинам, усевшись на диванчике. Компания весело общалась, кто-то рассказывал истории, интересные и не очень, Джим пытался рассказывать анекдоты, что у него плохо получалось, но всё равно все смеялись. Никто ничего не заметил. Никто не заметил, что шар с полки над камином исчез…

Друзья стали разъезжаться ближе к полуночи. Первыми уехали Джим с Кларой, причем на одном такси. Джим постарался выставить себя галантным джентльменом, провожая таким образом девушку до дома, а Клара была не против. Было видно, что они понравились друг другу. Потом еще некоторое время пришлось ждать такси для Дугласа. Когда такси подъехало, он попрощался с Сарой, пожелав ей еще раз Счастливого Рождества и вышел из дома, Конор вышел вместе с ним.

– Джон, найдите этого старика, – тихо попросил он. – Чую печёнкой, что-то с ним не так.

– Еще раз тебе говорю, не переживай! – уверенно произнес Дуглас. – Теперь это наша забота. А тебе и Саре удачи на новом месте. Счастливого Рождества, дружище! Еще не раз свидимся. Я рад, что у меня есть такой друг как ты. И запомни – «Все почести этого мира не стоят одного хорошего друга!» – Пафосно процитировал Вольтера сержант. Он любил вставить в свои слова цитату-другую, что не очень вязалось с его образом недалекого на вид солдафона. Но Конор хорошо знал сержанта Джона Дугласа, он знал, что недалекого солдафона не поставили бы руководить отделением офицеров полиции.

– И тебе Счастливого Рождества, Джон, – коротко ответил Конор, пожимая сержанту руку.

Такси с сержантом развернулось и скрылось в плотном снегопаде, а офицер Конор Кингсли вышел к дороге и еще раз помахал вслед исчезающему за пеленой снега транспорту рукой. Он хотел уже зайти в дом, но заметил боковым зрением чей-то темный силуэт на другой стороне дороги. Конор попытался всмотреться, но падающий снег не позволял различить детали. Он протер глаза и еще раз посмотрел туда, где секунду назад заметил человека. Но если там кто-то и был, то сейчас силуэт исчез.

– День всяческой чертовщины продолжается, – прошипел себе под нос мужчина, заходя домой.

Сара была на кухне и домывала оставшуюся посуду. Конор подошел к жене со спины и нежно обнял.

– Бросай это дело, я смотрю, ты по поводу мытья посуды сейчас не совсем в форме, – сказал он, когда из слегка пьяных рук Сары выскользнул бокал и чуть не разбился. – Оставь на завтра, я уверен, с утра у тебя лучше получится.

– Мистер, вы негодяй, – сказала, разворачиваясь к мужу Сара. – Мог бы мне и помочь.

– Ты, конечно, и красавица, и умница и готовишь неплохо, но с даром убеждения у тебя всё же проблемы, – сказал Конор, усмехаясь и направляясь в сторону лестницы на второй этаж, – Я тебя жду в спальне, буду учить тебя убеждать людей! – заявил он, гордой походкой направляясь наверх.

– Посмотрим, кто еще кого будет учить! – сказала Сара, вытирая руки, снимая кухонный фартук, и, как девчонка, в припрыжку следуя за мужем.

Когда они поднялись на второй этаж, девушка остановилась, она почувствовала, что что-то не так, откуда-то заиграла рождественская мелодия. Сара посмотрела вниз через перила и ноги у нее слегка подкосились… Переливающиеся гирлянды на елке светились в такт этой мелодии, хотя она знала, что в программе этой гирлянды данной мелодии не было… Она дернула за рукав мужа.

– Это ты сделал? – протяжно и испуганно спросила девушка.

– Что? Ааа, елка? Да, с Рикки наряжали…

– Нет, музыка, – глядя в лицо мужу спросила Сара.

– Так музыка не там играет, – сбился Конор и посмотрел в сторону коридора. И тут до Сары дошло, музыка играла со стороны комнаты Рикки. – Он должен был уже спать! – раздраженно сказал муж. – Я его два часа назад отправил спать. Что это за самовольство?!

Конор широкой и уверенной поступью офицера полиции направился к спальне сына. Такая походка никогда не предвещала ничего хорошего для детей. Он не был деспотичным отцом, но такого неповиновения правилам он не терпел. Конор резко поверну ручку, открывая дверь в комнату сына.

Рикки Кингсли сидел за своим учебным столом, у него в руках был тот самый шар. В комнате играла мелодия из песни «Jingle bells». Музыка раздавалась непонятно откуда, а шар в руках Рикки ярко светился, переливаясь немыслимыми оттенками. Создавалось впечатление, что от этого свечения менялись очертания всей комнаты. Туда куда, падали лучи из шара, всё становилось иллюзорно жухлым, старым и обугленным, как от пожара.

– Юный преступник, – протяжно сказал отец с недовольством глядя на сына. – Ну и как ты это нам объяснишь? Кто тебе разрешил брать этот чертов ш.., – Конор осёкся.

Как ему сперва показалось, он увидел морозное дыхание изо рта сына, это нельзя было описать. Тело мальчика подрагивало, как от жуткого мороза. В первое мгновение можно было подумать, что Рикки дышит на шар, а потом до Конора дошло… Этот демонский сувенир что-то вытягивал из его сына! Неспешной струйкой белоснежного дыма что-то непонятное покидало тело мальчика втягиваясь в колдовскую игрушку. Неожиданно этот поток прекратился, а через секунду Рикки повернулся к родителям, стоявшим на пороге комнаты, и с ужасом в глазах наблюдающим за происходящим. Его глаза стали молочно-бледными, зрачки исчезли, лицо оплыло как у старика, волосы на висках и челке стали седыми. В этом образе ничего не напоминало прежнего Рикки. И в то же мгновение он бросился, как зверь, на стоявшего в дверном проеме отца!

– Рикки! Ты какого черта делаешь!? – закричал Конор, когда мальчишка восьми лет свалил девяностокилограммового тренированного отца на пол, вцепился в него мертвой хваткой и начал кусать и рвать, вгрызаясь маленькими зубками в бедренную артерию.

– Сара!!! – закричал Конор, на задворках сознания что-то понимая, – разбей этот дьявольский шар! Как-нибудь уничтожь его!

Сара еще несколько секунд стояла в шоке, ничего не понимая. Потом нервный паралич немного отступил, и девушка попыталась помочь мужу. Она схватила сына за спину и рывком постаралась оттащить его от Конора. Рикки лишь на мгновение отвлёкся и толкнул мать с такой силой, что та пролетела несколько футов и впечаталась в стену, больно приложившись затылком. Мальчишка же продолжал рвать отца зубами и руками, Конор же только безуспешно пытался оторвать от себя сынишку, в которого как будто вселился демон.

– Сара, возьми мой пистолет и выстрели в этот чертов шал! Он, он сейчас убьет меня! – из последних сил простонал мужчина.

Сара с трудом поднялась с пола и не в состоянии что-то ответить мужу бросилась в спальню. Она дрожащими от ужаса и боли руками открыла небольшой сейф в прикроватной тумбочке и достала Беретту мужа. В сейфе в кладовой у Конора хранились и винтовки, но не было времени туда спускаться. То, что когда-то было их сыном, сейчас рвало отца на части как взбесившаяся росомаха.

Девушка пошатываясь проскользнула мимо борющихся возле перил мужа и сына, стараясь не смотреть на происходящий ужас. Она вбежала в комнату Рикки и прицелилась в светящийся шар. Сара стреляла не очень хорошо, она не любила оружие и редко отзывалась на предложения Конора сходить вместе на стрельбище. Ее пугали громкие звуки выстрелов и казался мерзким запах пороха. Девушка подошла почти в упор к шару, чтобы не промахнуться.

Дьявольский сувенир светился яркими всполохами потрясающих, невероятных красок и слегка подрагивал. Снег внутри кружился с огромной скоростью и казалось в этот калейдоскоп фантастического кружения погрузилась вся комната. Музыка, которая буквально минуту назад разносилась по всему дому, превратилась в сочетание омерзительных потусторонних звуков, режущих слух как скальпелем. В момент, когда Сара была уже готова спустить курок, она что-то разглядела в шаре. Её сознание немного пошатнулось. Сзади раздавались сдавленные стоны мужа и рычание сына, продолжавшего убивать своего отца. Девушка еще раз навела пистолет на проклятый сувенир, но не смогла выстрелить. В голове зашумело, а потом появился незнакомый голос, который окончательно парализовал сознание Сары.

Девушка опустила руки. Пистолет выскользнул из ее ладони и упал на пол. Она подошла к шару и стала вглядываться в него, уже не обращая никакого внимания на раздающиеся за ее спиной звуки борьбы.

Вокруг шара образовалось радужное гало. Снег внутри действительно был настоящим. Он вращался в разных направлениях, как будто не подвластный законам физики этого мира, образуя причудливых форм протуберанцы и завихрения. А за снежной завесой что-то было, то, что Сара не могла по началу разглядеть. То, что находилось в центре этого волшебного шара и давало то странное свечение. Сара вгляделась в шар внимательнее, и тут снежная пелена опала. Со стороны бы показалось, что сувенир засветился с мощностью сотни прожекторов, но девушка видела другое. Она видела смерть и ужас, какие они есть в первозданном своем обличии. Шар вытягивал из неё душу, а девушка продолжала смотреть бессильная для того, чтобы сделать рывок и отвести взгляд. Он показывал ей сотни, тысячи смертей, заставлял переживать каждую, чувствовать боль и страдания всех погибших людей, которые за свою долгою историю шар сумел запечатлеть в себе. Сознание Сары быстро потухало, её лицо старело на глазах покрываясь морщинами, пряди каштановых волос подернуло сединой, а радужки карих красивых глаз тускнели, превращаясь в бесцветные кружки с почти невидимыми зрачками. А потом вместо сознания пришел гнев. Гнев… Всепоглощающий гнев заполнил все уголки внутреннего пространства Сары, того пространства, где раньше была ее душа. Тот гнев, который был первородным, тот, от которого человек уже отказался, тот, который помогал выживать раньше и тот, который уже не нужен человеку сейчас! Она обернулась и медленно пошла в сторону своего сына и мужа.

То, что раньше было Сарой бросилось на сумевшего как-то подняться на ноги Конора, и все трое, проломив деревянные перила, рухнули на первый этаж. Рикки в падении сломал шею. Он так и остался лежать в неестественной позе. Конор, оставшись в сознании, попытался подняться, но тут же упал. Из прокушенной бедренной артерии быстро вытекала кровь, голова кружилась, а вывихнутое в падении плечо разрывало от боли. Ему с трудом удавалось сдерживать угасающее сознание. Тут пришла в себя Сара. Её левая рука была сломана, а из рассеченной щеки сочилась кровь.

– Сара, дорогая… Сара, – просипел Конор. Он наблюдал за тем, как его жена подошла к камину. Взяв стоявшую на подставке кочергу, Сара неровным хромающим шагом направилась к мужу. Видимо, нога тоже была или сломана, или вывихнута. Когда она подошла ближе, Конор смог при тусклом свете гирлянд разглядеть ее лицо. От ужаса он вскрикнул, и этот крик получился сдавленным и сиплым. Девушка с лицом столетней старухи занесла кочергу над головой своего мужа.

– Не надо, Сара, я же люблю теб..,– это всё, что успел сказать Конор. После ошеломительной силы удара его череп раскололся, на елочную гирлянду брызнула густая кровь, а сознание офицера полиции, любящего мужа и отца Конора Кингсли потухло навсегда.

*      *      *

Волшебник

В этот момент в дверь позвонили. Сара стояла недвижимая, словно статуя. Позвонили еще раз. Сара, как зомби, ковыляя на одной ноге подошла к двери и остановилась. Звонок раздался в третий раз. Мертвенно бледная рука потянулась к замку, раздались щелчки механизма, и дверь отворилась. На пороге стоял небрежного вида человек в кожаном плаще. Тусклые белесые радужки без зрачков смотрели куда-то на верх. Человек сделал шаг вперед, Сара отошла в сторону.

– Видимо, всё закончилось, – обращаясь неизвестно к кому промолвил человек. – Сложно всё это. Мне было не просто. – Слова человека выражали сочувствие и скорбь, но были ли его чувства истинными? – Патриция! – воскликнул человек.

Маленькая Патти с ужасом наблюдавшая из-за полураскрытой двери своей комнаты вздрогнула. Она всё время находилась там и не понимала своим детским разумом, что происходит. Её затрясло от страха еще в тот момент, когда отец стал драться с Рикки. Патти не могла себе такого представить. Её разум отказывался осознавать происходящее. Но голос этого человека она узнала! Этот голос раздавался в её мозгу из шара, который она несколько часов назад достала с полки над камином. Голос был властным и гипнотическим, он как будто погружал девочку в транс. И Патти вышла из своей комнаты.

– Вот и замечательно! Спустись, Патриция, и оденься. Нам надо идти, – промолвил скрипучий голос незнакомца.

– Вы же волшебник? – спросила девочка, спускаясь по лестнице. Голос ее дрожал. Она надеялась на то, что этот человек добрый маг из сказок.

– В каком-то роде, Патриция, в каком-то роде, – тихо проговорил человек, глядя на тело Конора. Потом поднял взгляд на недвижимо стоящую Сару.

– Вы обещали, что будет весело! – звонко сказала Патти.

– Патриция, надень куртку и ботинки, нам надо идти, – ровным голосом произнес бродяга. – Ах да. Забыл о кое-чем, – незнакомец быстро поднялся по лестнице и войдя в комнату Рикки забрал со стола злополучный шар.

– Вот теперь всё. Ты уже одета, девочка? – спросил бродяга Патти, но не было понятно куда человек смотрит.

– Ты обещал, что будет весело! – злобно проговорила Патриция, застегивая пуговицы на своей куртке. Девочка всхлипывала. Она не понимала, что происходит.

– Поверь, ангел мой, мне было очень весело! – громко произнес незнакомец, ехидно усмехаясь. – Всё то, что произошло тут – это очень весело! – говорил человек, разглядывая волшебный шар в своих руках.

Бродяга спустился и задумчивым взглядом осмотрел весь дом. Он посмотрел на тело Рикки, на лежащее недалеко от камина тело Конора, а потом перевел взгляд на стоящую неподвижно оболочку Сары.

– Пора заканчивать, – небрежно бросил незваный гость и, взяв Патти за руку, вышел из дома.

Сара, медленно хромая, поднялась на второй этаж дома. Зашла в комнату своего мертвого уже сына и, небрежно наклонившись, взяла с пола пистолет мужа. Рука не слушалась, дрожала, и где-то на задворках мысли что-то ёкнуло в сознании. По щеке Сары покатилась слеза. Она поднесла ствол пистолета к своей голове.

Незнакомец вёл за руку девочку. Когда они отошли футов на тридцать от калитки она зарыдала. Бродяга остановился и присел на корточки перед Патрицией.

– Тебе нечего бояться, дитя моё, – проговорил старик, глядя в глаза девочки.

– Вы злой волшебник! Вы колдун! – нервно со всхлипами проговорила Патти.

– Да, – ровно ответил ей незнакомец и, взяв девчонку, за руку пошел своей дорогой, ведя маленькую Патти за собой. Они удалялись неспешно, их силуэты таяли в снегопаде, а следы их быстро заметало снегом. Они остановились лишь однажды, когда недалеко раздался громкий хлопок, как от взрыва петарды…