Помоги проекту - поделись книгой:
— Драконы не скрывают проходы на свою территорию?
Уже успев поставить ногу на следующую ступеньку, Амир остановился и повернулся к ней вполоборота. Он улыбался уголками рта, а в его взгляде Равена вдруг увидела знакомую насмешку. Злую насмешку, но все же это был тот самый Амир, который, будучи ребенком, заявлял дерзко: «Этот мир принадлежит нам».
— Думаешь, нам стоит опасаться, что на нас нападут?
И не дожидаясь от нее ответа, возобновил подъем.
Поднявшись на нижнюю террасу, Амир двинулся вдоль золоченых перил, а Равена последовала за ним. Скала поворачивала влево, когда впереди послышались шаги. Амир замедлился — из-за поворота появились двое.
Равена невольно остановила взгляд на высоком молодом мужчине, который шел впереди: изумрудные глаза дракона, черные, как смоль, вьющиеся волосы до плеч, темно-зеленый, расшитый золотыми нитями, но небрежно распахнутый кафтан, одежды под которым были так же цвета зелени и золота.
Он шел быстрыми шагами, но, завидев Амира, остановился, улыбнувшись кривой улыбкой, которая показалась Равене враждебной. Потом его взгляд скользнул в сторону и нашел Равену. Его глаза загорелись.
— Ты все-таки привел в клан Сапфира, Амир, — сказал он, ухмыляясь и оглядывая Равену сверху донизу.
Его глаза смотрели алчно и вызывающе. Равена почувствовала себя нагой под его взглядом и поймала себя на том, что ей вдруг захотелось спрятаться за спину Амира. Однако она заставила себя стоять на месте и, собрав последние остатки воли, подняла подбородок и посмотрела на незнакомого ей дракона с неприкрытым гневом, давая понять, что его наглый взгляд возмущает ее. Он заметил. Но вместо того чтобы устыдиться, улыбнулся шире и выглядел при этом довольным.
— Эта женщина моя, Самани, — с холодным предостережением произнес Амир. — И ты смотришь на нее слишком голодным взглядом. Просто довожу до твоего сведения: если ты голоден, то между нею и ягненком, советую тебе выбрать ягненка.
Тот, кого Амир назвал Самани, рассмеялся. Он смотрел на Амира с вызовом, а в его глазах, как на миг показалось Равене, полыхнул огонь ярости. Этого хватило, чтобы Равена мигом поняла: Самани за что-то ненавидел Амира. А когда она перевела взгляд на последнего и увидела в глазах названого брата неистовое пламя, сразу стало ясно: их ненависть взаимна.
— Я подумаю, что выбрать, Амир, — сказал Самани. — Дай мне время. Мы спешим, Кебир.
Последняя фраза, видимо, была адресована человеку, который сопровождал его и все время держался позади. Он был проще одет, а его сдержанные жесты выдавали подчиненное положение. Скорее всего, Кебир, как и Идрус, был слугой — выходцем из низшей знати. Тогда как Амир и Самани, совершенно очевидно, принадлежали к знати высшей.
Взглядом дав Равене понять, чтобы следовала за ним, Амир направился дальше. Терраса огибала скалу и упиралась в следующую широкую лестницу, вырезанную в камне. Ступени вели к возвышающемуся над скалой скоплению башен. К одной из них держал путь Амир.
Они шли пустыми коридорами. Из стрельчатых окон открывался вид на соседние горы и красивейшие горные пейзажи, но Равена не рассматривала их. Остановившись возле небольшой лесенки, которая вела во внутренние помещения одной из башен, Амир сказал:
— Это твои покои. Ты останешься здесь, а Идрус будет присматривать за тобой: сам или приставит к тебе слуг.
— Зачем ты привез меня сюда? — Равена была уверена, что она знает ответ, но прямо сейчас ей захотелось услышать это из уст Амира.
Он вдруг протянул руку, приподнял ее подбородок и медленно провел по нему подушечкой большого пальца. Потом шагнул к ней и наклонился, чтобы прошептать на ухо:
— Ты заплатишь мне, моя сладкая малышка Равена, за то, что отдала себя другому. Поэтому дрожи и бойся в неизвестности, зная, что в этих чужих землях у тебя есть только я — тот, кого ты так ненавидишь. А когда ты осознаешь это в полной мере, ты сама пожелаешь стать моей.
А в следующее мгновение она увидела прямо перед собой охваченные жадным пламенем глаза Амира. Его рука погрузилась в ее волосы, крепко обхватив затылок. Он насильно притянул Равену к себе и грубо накрыл ее губы своим ртом, словно этим злым поцелуем ставил на ней свое клеймо.
Задохнувшись, Равена пыталась высвободиться, но ее слабые руки лишь беспомощно упирались в плечи Амира, не в силах его оттолкнуть. Однако он скоро отстранился сам.
— Я всегда знал, что ты сладкая, моя малышка Равена, — с улыбкой сказал Амир; отпустив ее, он повернулся к ней спиной и пошел прочь.
Стараясь не смотреть на Идруса, который стал свидетелем этой сцены, Равена невольно вытерла рот тыльной стороной ладони. Ее губы болели и горели огнем, а все тело колотила крупная дрожь.
«Ненавижу, — мысленно твердила она. — Ненавижу тебя, Амир. Я отомщу. Клянусь, я за все отомщу. Каждому, кто разрушил мою жизнь, — отомщу!»
5. О НРАВАХ ДРАКОНОВ
— Госпожа!
Чей-то голос словно тянул ее за руки из темных глубин сна — сна, который на время стал бегством, но не давал желанного успокоения, был тревожным даже без сновидений, непроглядным, как взбаламученное дно реки.
— Госпожа!
Равена размежевала тяжелые веки. Склонившись над ней, рядом стояла полная женщина: черноглазая, рослая, в простых одеждах.
— Кто ты? — спросила Равена шепотом; голос спросонья еще не слушался ее.
— Фанни, госпожа, — ответила женщина. — Мне наказали прислуживать вам. Простите, что вошла без позволения. Я стучала, но вы крепко спали. Не переодевшись, госпожа.
Равена оторвала голову от подушки и села. Она и впрямь заснула прямо на покрывалах в своем платье из золотой парчи. Равена с трудом вспоминала, как поднялась по лесенке в отведенные ей покои, добрела до кровати с балдахином и, уткнувшись лицом в подушки, чтобы заглушить рыдания, уснула.
Первым делом она решила оглядеться. Помимо кровати, вдоль стен тянулись комоды, полы были устланы цветастыми коврами, кроме того — здесь было много золота. Светильники, чаша для умывания на столике, высокий бокал, ваза с фруктами, резная рама большого настенного зеркала — от сверкания золотых предметов сразу заболели глаза. Драконы определенно привыкли жить в роскоши. Наверное, терпеть нищету приемных родителей Амиру было очень непросто.
Одной лишь мысли об Амире Равене хватило, чтобы окончательно проснуться. Заставляя себя не думать о нем, она посмотрела на ожидающую ее распоряжений женщину.
— Ты сказала, тебя зовут Фанни? — спросила Равена.
Служанка кивнула.
— Это имя… Ты не из местных? — догадалась Равена. — В этих местах люди носят другие имена.
Фанни снова ответила кивком головы.
— Так и есть, госпожа. Я родом из других краев.
— Откуда же?
Равена спросила лишь для того, чтобы поддержать разговор, но тем сильнее удивил ее ответ.
— Из Бриеста, госпожа.
— Из Бриеста?! — ожила Равена, устремив на Фанни взволнованный взгляд. — Я тоже! Я тоже из Бриеста!
Женщина посмотрела жалостливо.
— Бедное дитя. Неужто родители отдали вас драконам? На золото драконов многие своих детей готовы обменять.
Пальцы Равены невольно сжали золотую парчу.
— Нет, — сказала она. — Моих родителей убил дракон.
Взгляд Фанни изменился. На секунду Равене показалось, что в черных глаза женщины промелькнул тихий, словно хорошо сдерживаемый гнев, но уже в следующий миг Фанни снова смотрела с сочувствием.
— Тяжело вам, поди, госпожа. Жить с убийцами твоей семьи — испытание даже для побитых жизнью стариков, а вы совсем еще молоды, сердце юное, тяготами жизни не закаленное.
Она вдруг улыбнулась ласково.
— А давайте-ка мы вас умоем, расчешем — с дороги не помешает освежиться, верно же?
Равена позволила Фанни помочь ей снять платье из парчи. Оставшись в исподнем, она умылась принесенной для нее служанкой водой из чаши. У воды был приятный запах, и Равена подумала, что в нее, видимо, добавлены какие-то цветочные масла. После умывания Фанни распустила волосы Равены и принялась их расчесывать.
От умелых движений ее рук Равена расслабилась, чувствуя, как уходит из тела напряжение. Она вспомнила, как матушка любила расчесывать ее волосы перед сном. Это был их маленький ритуал. Материнская забота и нежность действовали на Равену успокаивающе и усыпляюще, так что после ухода матушки, она всегда быстро засыпала.
— Расскажи мне, давно ты здесь, Фанни? — попросила Равена, радуясь маленькому островку покоя посреди невзгод и предательств, которые теперь составляли ее жизнь.
— Уже больше года, госпожа, — отвечала Фанни, продолжая аккуратно расчесывать ее волосы женщина. — Моему мужу чужой долг навязали, вот мы и приехали сюда — заработать, чтобы с долгами расплатиться. Все же знают, что Асаара — богатый город. Встречались нам люди в Бриесте, которые хвастали, что отсюда домой богачами возвращаются. У драконов, говорят, магия особая — золото умеют создавать из ничего.
«Если драконы умеют создавать золото из ничего, — подумала Равена, — тогда почему моя семья все последние годы жила в нищете? Настолько ли правдивы слухи?»
— А как же ты попала в клан? — продолжала любопытствовать Равена.
— У купца одного служила в Асааре, — отвечала Фанни. — К нему захаживала за эфинийскими тканями одна старая драконица. Понравилась я ей. Сказала, я умелая и покорная, ей нужна такая служанка. Тот и отдал меня.
— Просто взял и отдал? — спросила Равена. — Ты же не вещь.
— Так кто ж драконам отказывает, госпожа? — отозвалась Фанни. — Во всем мире им поперек слово сказать боятся. А уж в Асааре люди исполняют любую драконью прихоть. Этот город ведь под их властью живет. И местные жители драконов хоть страшатся, но и почитают. Знают, что благополучие Асаары от Клана Драконов идет. Так вот… Той драконице я со временем наскучила, и она меня в слуги к менее знатным людям в клане отдала. Так и живу.
— А как же твоя семья? — удивилась Равена.
Расческа в руках Фанни на миг остановилась, однако тотчас заскользила вниз по волосам.
— В другом месте моя семья, госпожа.
Равена помолчала.
— Ты скучаешь по ним?
— Как же не скучать? Скучаю, — ровно ответила Фанни.
Какое-то время Равена молчала, думая о том, что в этом они с Фанни похожи — их обеих драконы разлучили с их семьями. Потом, набравшись храбрости, попросила:
— Расскажи мне о Клане Драконов, Фанни. Я ведь совсем ничего о них не знаю. Кто сейчас глава клана?
— Так нет сейчас в клане главы, госпожа, — ответила служанка.
— Как нет? — озадаченно нахмурилась Равена.
— Нынче главы нескольких семей на главенство в клане метят, — ответила женщина. — Господина Амира и господина Самани больше всех поддерживают. Последним главой клана был отец господина Самани. Скончался он не так давно. А до него — отец господина Амира.
Глаза Равены невольно широко распахнулись. Отец Амира был главой Клана Драконов? И что потрясло ее еще сильнее — предводителя драконов ее отец называл своим другом? Как же так? Как это возможно? Ее отец, Гидеон де Авизо, был самым мирным человеком из всех, кого она знала, а драконы всем известны своим жестоким нравом!
— Все знают, — продолжала тем временем Фанни, — что отца господина Амира убил отец господина Самани, чтобы захватить власть. И ходят слухи, даже среди слуг, что отца господина Самани тоже убили. И сделали это якобы по приказу господина Амира те, кто до сих пор хранит верность первой семье клана.
Равена шевелила губами, сама не понимая, то ли хочет что-то сказать, то ли ей просто не хватает воздуха. Ей вспомнилось все, что отец говорил о внутрисемейных распрях драконов, и вмиг стало ясно, почему ее отец держал Амира подальше от клана. Несложно предположить, что после смерти главы первой семьи, попытались бы убить и его сына — наследника. Ее семья, выходит, спасла Амира от кровожадной родни. А он расплатился с ними за добро, отняв их жизни.
«Как легко они убивают, — ужаснулась Равена. — Тех, кто о них заботился. Тех, кто с ними одного племени… Как просто обрывают чужие жизни».
Наконец Равена опомнилась.
— Фанни?
— Да, госпожа?
— Разве тебя не накажут, если узнают, что ты говоришь такие вещи?
— Так об этом все говорят, госпожа, — спокойно отозвалась служанка. — Таковы уж нравы у драконов. Им ли не знать. Знаете, как драконы говорят? «Если дракон позволил себя убить — значит, он был слаб». А слабых они презирают.
Прикрыв глаза, Равена внутренне съежилась.
Страшно. Страшно осознавать, насколько безжалостны драконы. Страшно думать о том, что ждет ее здесь.
Как? Как Рил мог отдать ее Амиру — убийцу ее родителей? Как он мог?
* * *
Целый день Равена просидела в своей комнате. Она боялась выйти. Здесь все было совсем не так, как в Клане Воронов, где она с первого же дня пребывания чувствовала себя свободно и без раздумий гуляла за пределами не только своей комнаты, но и замка.
Из ее окон в башне открывался вид на горные хребты. Она видела растущие на их вершинах у узких троп деревья хурмы с большими оранжевыми плодами. Судя по всему, в этих краях цветение давно закончилось, и деревья уже плодоносили. Еще в Асааре она заметила, что здесь больше солнца, чем в ее родном Бриесте.
Прямо сейчас, когда Равена в очередной раз подошла к окну, не зная, чем еще она может себя занять, солнце уже клонилось к горизонту. Близился вечер. Именно в этот час в ее комнату со стуком вошла Фанни.
— Госпожа, — тихо произнесла она, — вас ждет господин Амир.
В груди Равены завязался узел.
— Для чего? — спросила она.
— Не могу знать точно, госпожа, — ответила Фанни, — но сейчас в Зале Драконьего Круга собрались главы высших семей клана и старейшины. Возможно, господин Амир желает представить вас клану.
Равена сделала глубокий прерывистый вдох и следом выдохнула.
— Хорошо.
Спустившись по лестнице, она увидела Амира. За спиной его послушной тенью, как всегда, стоял Идрус.
Завидев Равену, Амир окинул ее с ног до головы одобрительным взглядом. С помощью Фанни Равена надела платье, которое было для нее приготовлено в комнате — ярко-синее, под цвет ее глаз, с высокой талией, широкими откидными рукавами и золотой вышивкой в виде цветочных узоров.
— Тебе нравится это платье? — спросил Амир, подходя к Равене и глядя ей прямо в глаза.
— Разве это имеет значение? — холодно и напряженно произнесла она.
— Конечно, — улыбнулся Амир, подняв руки и скользнув пальцами по ее скуле. — Я всегда любил тебя радовать подарками, малышка Равена. Или ты забыла?
Поделиться книгой: