Фрилансер. Абсолютный хищник

Куколка от разрыва шаблона аж поперхнулась. Неслабые сотрудники, поголовно прошедшие минимум армейский контракт, у неё по струнке ходят и слюни пускают (реально шикарная грудь, и подана правильно). А наглый мальчишка мало того, что не поддался обаянию, так ещё и творит непотребства в этой святая святых?

— Молодой человек! — куколка аж захлебнулась от возмущения. Ага, ярость, вот так мне больше нравится. — Молодой человек, что вы себе позволяете! Немедленно встаньте со стола! Кто вас сюда пропустил! — Она поднялась, грозно оперевшись руками в столешницу и сверкая глазами.

Я последовал просьбе, встал. Мило улыбнулся.

— Сеньора, мне к полковнику Каррерасу. По личному вопросу.

— Полковник не принимает! — жёстко отрезала она, даже не думая и ни с чем не сверяясь. — Вы записаны?

— Нет. — Покачал головой.

— Ваше имя, я запишу, а после сообщу, когда сеньор Каррерас сможет вас принять! — Она села, потянулась к терминалу. М-да, переигрывает сеньора. Ладно, пока не форсируем.

— Сеньора, я хочу поговорить с полковником прямо сейчас, — мягко настоял я.

— Сеньор Каррерас занят! — отрезала она, вновь наливая голос сталью и льдом — повеяло не Церерой или Вестой, но как минимум Плутоном. — Вы же по личному вопросу? — сузились её глаза.

— Нет, я по работе, — снова покачал головой. — Я программист-фрилансер, выполняю заказы вашей фирмы, и возникла потребность «перетереть» с сеньором лично.

Зависла, пауза. Новый взгляд, оценка меня с ног до головы. Костюмы я привык с недавнего времени носить хорошие, одет стильно, прежнему Ване и не снилось, а представительный вид это пропуск во многие конторы. Плюс она наверняка меня видела, не могла в силу занимаемой должности не посмотреть записи с рождественского чемпионата. Просто точно, как сеньора в лифте, пока не вспомнила. Наконец сдалась, решив не усугублять:

— Хорошо, я уточню, может ли сеньор Каррерас вас принять. Как вы говорите ваше имя?

— Хуан. Хуан Ши-ма-нов-ский, — продиктовал по слогам, для латинос это трудное имя.

— Хорошо, сеньор Ши-ма-нов-ский, — прилежно записала она. После чего прошествовала в сторону кабинета от бедра. Совратительница со стажем! Люблю профессионалов… А, я это уже говорил. Ну да ладно, ещё раз скажу. Хорошо, что я пацан, на взрослых сеньор в силу возраста в принципе смотрю как на «старушенций», да ещё на принцессах воспитан. А для местных мужиков это секс-бомба, однозначно!

Когда сеньора заходила в кабинет шефа, на её лице был написан секпсис — сеньор не примет. «Много вас таких фрилансеров шарится, а сеньор один, и контора у нас серьёзная». Но вышла из кабинета она с вновь перекошенным от слома шаблона лицом:

— С-сеньор, п-проходите! — Голос полон растерянности.

Но добило её то, что, плевав на все возможные нормы и корпоративные правила, утверждающие, что Самый Главный должен быть подобен богу, а сотрудники, клиенты и гости должны ходить перед ним на задних лапках, полковник лично вышел встретить меня вслед за нею.

— О, Хуан! — раздался его весёлый полный иронии голос, от которого куколка вздрогнула. — Какими судьбами?

— Да так, заказ обсудить пришёл, — обтекаемо ответил я, расплываясь в улыбке.

— Что ж, заказ — это святое. Кофе? Коньячку? — Он посмотрел на куколку, которая, наверное, носила ему и гостям кофе.

— Коньячку. — Я поёжился, вспоминая, сколько кофе недавно выпил. Недели три на кофеине сидел. — Только немного, ребята сообщили, у меня в шесть важная встреча.

— Успеем! — махнул он. — Заходи. — И вошёл в кабинет.

Уютно у него тут. Рабочая обстановка, не сказать, что прямо спартанская, но и до роскоши далеко. Никаких сувениров, кабаньих голов, дипломов и прочей мишуры. Рабочий кабинет серьёзного начальника. Окон нет — визор показывал альпийский пейзаж программы релаксации.

Я сел в удобное кресло, оббитое натуральной кожей, покрутился. Удобно. Сеньор тем временем открыл сейф (кто бы сомневался для чего таким людям сейф) и выставил на стол початую бутылку дорогущего коньяка, стаканы и банку с оливками, которую тут же вскрыл, слив жидкость в стоящую на столе пепельницу. Я такой коньяк видел в магазине, когда выбирал долг, чтобы отдать Пауле — серьёзный напиток. Сеньор разлил, мы чокнулись, он крякнул и пригубил. Я последовал его примеру. Цедить крепкий алкоголь, не заливая его разом внутрь… Наверное что-то в этом есть. Заел коньяк оливкой. М-да, о вкусах не спорят, но что-то изысканное в этом определённо есть.

— За встречу! — произнёс сеньор, салютуя бокалом. — Ты пришёл потому, о чём я думаю?

— Если б я знал о чём вы думаете! — ответил я, салютуя в ответ.

— Тогда, пожалуй, нам не хватит. — Он нажал селектор. — Сюзанна, ближайший час-два меня нет. И это, Долорес и Костю позови.

— Есть, сеньор, — ответил голос мгновенно собравшейся куколки.

Какое-то время мы говорили «о погоде в Рио», потягивая мутный напиток, когда дверь раскрылась и на пороге появилась Боль, в компании дюжего перца со славянской внешностью.

— Хуа-ан! — раздался вопль, а затем мне на шею бросилась вопящая от радости пантера — я еле успел встать и принять её, чтобы не свалиться вместе. — Хуан, сукин сын, ты чего раньше не заходил! — И град лёгких кулачных ударов по спине.

Полковник смотрел на нас и улыбался. Наконец, когда приступ радости прошёл, и я смог отцепить от себя девушку, он произнёс, напуская в голос строгости:

— Долорес, берёшь Костю, едете в магазин, восполняете запасы. — Кивок одними глазами на сейф. Кивок девушки в ответ. — Что брать знаешь. Костя, помогаешь нести.

— Есть, сеньор Каррерас! — вытянулся парень, только что честь не отдал.

— Вольно! Выполнять.

— Хуан, я ещё приеду, потом поговорим, — помахала Долорес ручкой и потащила Костю к выходу. У которого на нас взирала круглыми глазами секретарша.

— Ваш водитель? — спросил я, когда дверь закрылась.

Кивок.

— К сожалению это последняя бутылка. Знаешь, ко мне часто заходят боевые товарищи…

Я покачал головой.

— И они имеют отношение к этой компании, одни из учредителей, — продолжил он. — Нельзя не встретить.

«О погоде» закончили.

— Хуан, я тебя слушаю, — посерьёзнел сеньор и подался вперёд.

* * *

— Значит и заварушка в Мирном ваших рук дело… — Полковник нервно барабанил пальцами по столу. Я молчал, улыбался. — А я грешным делом думал на некого камрада по имени Этьен из «Братства».

— Я его нанял. Притом за полцены.

— НАНЯЛ? — Сеньор Каррерас хмыкнул. — Ну он и сволочь! Потому, как к тебе таскал волонтёров совершенно добровольно. В смысле, они шли добровольно. А себе он при этом брал «полцены»? — Пальцы сеньора забарабанили сильнее. — Да, удивил ты меня, Хуан. Всем удивил. Но больше всего тем, что тебе всё это сделать ПОЗВОЛИЛИ.

— Я же говорю, это был тест.

Он уверенно покачал головой и потянулся к бутылке — разливать. Долорес с Костей притащили целый ящик отборного коньяка час назад. А вообще мы с сеньором «перетираем» за жизнь уже четвёртый час.

— Хуан, каким бы ты блатным ни был, каких бы пядей во лбу, ТАК простым смертным резвиться не дают. Просто поверь офицеру спецназа. ТАК не дают и непростым смертным. Ни мне, ни всей моей конторе не дали бы ни за что, а там ребята и поумнее, и покрепче твоих будут. Чтобы вся эта махина была запитана на одного тебя, да чтобы за тобой не было пригляда… Да-да, понял про дона Козлова, но нет, ты не прав. Тебя не ПАСЛИ. За тобой именно приглядывали, издалека. Это может означать только одно — ни хрена ты не понял со своей интуицией. Или понял, но только первое дно. А у королевы, и ты сам это мне сказал, их бывает и больше. Ты не добрался даже до второго, малыш, а судишь, как «большой взрослый». И всё это косвенно подтверждается тем, что тебе не перекрыли кислород и дали жить с любимой девочкой, кстати, передавай ей привет. Если захочет поучаствовать за офис в этом году — буду рад принять, также, на позиции снайпера.

— Меня не приглашаете! — деланно насупился я.

— Если я прав в своих расчетах, тебе самому будет не до чемпионата задрипанной компании. Хуан, — покровительственно усмехнулся он. — В казино есть такая ставка — ва-банк. Инн-олл. Или сеньор — или пропал. И на тебя сделали такую ставку. Молчи! Твою версию я услышал.

Я хотел было возразить, но опал.

— Так вот, в прошлый раз я предлагал тебе блат при поступлении в академию генштаба. В этот раз этого делать не буду. Поскольку даже если ты согласишься, нас со свиным рылом из галереи высокой моды мягко попросят, и дай бог не по почкам. Понимаешь уровень? Так что оставь при себе «кидок» своих офицеров и никому о нём не рассказывай, чтобы люди не начали задавать неуместные вопросы. Пусть лучше думают за договорняк.

Нет, я не догонял его мысль, честно. Возможно виной был выпитый коньяк, ибо глушили мы его малыми дозами, что опаснее, нежели пить стаканами.

— Потом поймёшь, — махнул он рукой. — Одно могу сказать, твоя карта сыграла. И в этой ситуации я сам на её месте бы закрыл твой проект, чтобы не мешал серьёзной работе.

— Не мешал чему?

Тёплая покровительственная улыбка.

— Хуан, ты и так меня подставил, вывалив всё, что сегодня рассказал, на мои седины. Или думаешь, нас не пишут? Мне, скорее всего, ничего не сделают, у меня и так была секретка, запрет покидать планету, просто продлят лет на пять. Я присягу давал из тех, которые и после дембеля действуют, до конца жизни. Но даже у моего допуска есть предел, понимаешь?

Кажется, мои ноги похолодели. Слова сеньора вновь переворачивали всё с ног на голову. И я понимал, что он хотел сказать — не тупой. Но не понимал ПОЧЕМУ они это сделали. ОНА, ибо Сирена тут была пристяжной, как и любой другой член политбюро… Кроме, разве что, сеньора Серхио. Который помогал по одной единственной причине — мы с его старшей дочерью разнополые, и сможем ужиться наверху ВМЕСТЕ. Причём я буду не в статусе консорта.

Но об этом подумаю позже. Сейчас голова слишком тяжёлая.

— Сеньор, как бы то ни было, я буду блюсти соглашение, — подвёл я итог исповеди, сам для себя ставя точку. — Я — сам по себе. Свободный независимый игрок. Индивидуальный предприниматель, если хотите. Им же буду помогать только в случае крайнего 3,14здеца, как грёбанный Разрушитель Всего К Чему Ни Прикасаюсь. И позиция моя тверда. Хотят продвинуть проект по другим рельсам — они в моих глазах это вначале должны заслужить.

Но в этой позиции есть издержки — я должен сам уметь зарабатывать на хлеб, — вывалил ему наболевшее. — Как себе, так и для содержания тех людей, кто меня окружает и кто от меня зависит.

— Похвально, — закивал полковник, одобряя позицию. — Пусть пока так, не форсируй события. Дай всем успокоиться и взвесить всё, что произошло и происходит. Поработай на себя, это на самом деле неплохая штука. Но к себе в компанию взять, извини, ни тебя, ни твоих мальчиков не могу. — Показно развёл руками.

Я скривился как от зубной боли.

— Сеньор, зачем же так опошляете?

— Как? — Недоумение на лице.

— Вот так. Я не на работу устраиваться пришёл. А спросить совета.

— Совета? — Он почесал подбородок. — Спрашивай.

— У меня банда отмороженных умеющих убивать парней и горы оружия. У меня есть база с суперкомпьютерами и профессиональными взломщиками, причём официальная, легальная. Я хочу уйти во фриланс, работать на себя, поскольку за время всех этих перипетий с противостояниями и нацистами увидел, что на планете столько дерьма, что можно грести лопатой вечность — всё не отскребёшь. Думаю, на Венере много людей, которые совершили нехорошие поступки и которые будут рады заплатить для того, чтобы о них не узнала широкая публика. Имея оружие и маленькую армию, можно убедить их, что заплатить всё-таки проще, дешевле, чем «убрать» нас.

Вот только последствия всего этого нерадужные. После нескольких успешных дел обязательно последует откат, и нас раздавят. Один на один я не боюсь схлестнуться с любой из семей даже первой десятки. Но когда наши действия станут мейнстримом, против нас сплотится вся Венера, и это будет катастрофа. Я не знаю, как этого избежать, поскольку даже война между кланами, в которой можно прятаться за разные стороны чтобы уцелеть, не поможет. Ибо нас захотят грохнуть ВСЕ. Несистемники-робингуды не выживают, а как вновь стать частью системы — я не знаю.

— Да, издержки решения, — улыбнулся сеньор. — Работать под «крышей» клана, да ещё королевского, являясь частью системы, куда проще.

— Именно. Наливайте что ли? — нахмурился я.

Сеньор разлил. В молчании пригубили. Полковник сжирал меня глазами, просвечивая что те рентгены. Наконец отставил стакан, приняв решение.

— Хуан, есть способ быть частью системы.

Я уважительно склонил голову — проникся авторитетом. Ибо не придумал даже версий, как это сделать.

— Ты рассуждаешь сейчас как робингуд, мелкий пакостник, — продолжил он. — Для которого главное — деньги. Где-то их взять, заработать. Отнять. Да, обменять их на негативную информацию о членах любого из топовых кланов. Это незаконно, но логически обоснованно. Но это всё равно называется «грабёж», с какой стороны ни посмотри.

Пауза. Искорки в глазах:

— Но что, если повысить ставки?

Я нахмурился. Обмозговал и так, и так, но ничего не понял.

— Сеньор, переведите?

— Я говорю, что если повысить ставки? И наш разбойник с лесной дороги превращается… В идейного борца за Высшую Справедливость! В того, для кого деньги — инструмент, но никак не цель. Тьфу на них: сегодня есть — завтра нет. Этот Большой Проказник будет, конечно, брать у сеньоров деньги, и, подозреваю, количественно — столько же, сколько робингуд из первой версии. Но на фоне ВСЕГО, что сеньор забирает у Важных Донов в качестве расплаты за грехи, это смотрится настолько мизерным, что вся планета понимает — это не грабёж. Это что угодно иное, война, там, за справедливость, крестовый поход против чего-то там, да даже мотив личной мести тут пройдёт. Но грабёж это — в последнюю очередь!

Я не выдержал и махом допил остатки коньяка, отставил пустую тару.

— Пипец! — Я, конечно, сказал жёстче, но не буду цитировать. Сеньор Каррерас довольно улыбался. — Но тогда получается, мне нужен «отстойник». «Слив». Мля, мегаслив для таких огромных денег! — Кажется, сам прифигел от масштабов. — И нужна «крыша», поскольку такими деньжищами нельзя оперировать просто так. «Крыша», которой буду отстёгивать, на товарно-денежных капиталистических, а не клановых началах.

— Хуан, я не даю тебе готовых решений, — развёл он руками. — Да ты и не за ними сюда пришёл. Я просто рассуждаю логически, отвечая на твой вопрос.

Как? Куда? Где взять кадры и под кого «лечь» — дальше давай ты сам чеши репу. Одно от себя остерегу — если ты оступишься и упадёшь СЕЙЧАС, твой проект свернут на самом деле. В самом что ни на есть плохом смысле. Больше скажу, твоя жизнь — это индикатор планов тех, кто наверху. Как только тебя закроют по настоящему — ты об этом узнаешь, и поверь, тебе эта информация не понравится, и изменить что-либо больше никогда не сможешь. Совсем никогда.

— Спасибо, сеньор Каррерас. — Я поднялся. — Пойду я. Надо переварить. А ещё скоро «стрелка» с потенциальным работодателем. Причём говорят, что он сорит деньками, не считая.

* * *

Полковник озадачил. Сильно озадачил. Да, вот так, «инн-олл» на меня, мальчишку, не имеющего даже диплома о среднем образовании.

«Я бы лично прикрыл твой проект — чтоб не мешал для серьёзных дел». Хм… Лея серьёзно хочет сделать резервного наследника основным? Дать ему обойти собственных дочерей, которых любит, и это чистая правда? Лишь женив его на финише на одной из них (на старшей, но будьте уверены, все понимают, что жить буду параллельно и с младшей, у них в семье такие отношения уж три поколения как норма).

Какие последствия у «инн-ола»? Если у меня получается — это не может остаться незамеченным (и не осталось даже если не считать штурм дома Батисты и нападение на Абанкуэйро, а с ними вообще звездец). Знать меня после такого будет бояться. Кланы будут понимать, что за чел садится на трон, будут ходить на цыпочках. Бинго! А если не получается — меня топят. Мерседес — на Землю с концами, Макс, Лёха и парни — и так расходный материал, взломщики — люди подневольные, но и они смертны, особенно в стенах государственной тюрьмы. А королева отмазывается: «Не знала, трамвая ждала, доверила мальчишке пошурудить в омуте, а он берега попутал — вот его голова, негодника». Логично? До скрежета в зубах да. И мнение Бэль тут вообще не учитывается — не до сантиментах, когда ТАКОЕ на кону. Одна Фрейя понимала, куда я лезу и какую именно со мной устроили игру, и пыталась оградить, где могла. Но «не шмогла я, не шмогла». Я вытащил это скользкое дело, но…

…Но ничего ещё глобально не закончено. Мне дают поиграться во фриланс, в индивидуального предпринимателя, плевав на статусы любых проектов и досье, где я до этого фигурировал. Что ж, это обнадёживает.

…Но не отменяет факта того, что отныне с Веласкесами я состою только в товарно-денежных отношениях. Планы королевы — на то и планы. А реалии — это реалии.

— …Mireda, парни! Да что ж вы такие упёртые! — негодовал я, ругаясь на собравшихся в «Престидижитаторе» гостей. Которых сам позавчера ещё пригласил, не зная, какая сегодня на меня обрушится лавина информации. — Мы вам не конкуренты! Не конкуренты мы, понимаете? Она будет работать в сегменте, куда… — Вспомнилась цитата полковника. — …Куда с вашим свиным рылом пустят как в галерею высокой моды! Она МАН-ЗО-НИ! Сечёте? И её клиенты — детишки первой сотни. Будут. И второй сотни. А ещё детишки сенаторов, министров и губернаторов. Просто потому, что статус, любовь к древностям вот вообще не при чём! При всём при этом мы, если скооперируемся, будем продвигать и вас. Потому, что турниры, битвы между клубами, межклубные чемпионаты реконструкторов — это мать вашу шанс для вас, чтобы о ВАС знали такие люди! Чтобы о вас слышали те, кто принимает решения в коридорах власти, родители этих золотых деток! А вы мне палки в колёса.

— Хуан, давай честно, пока это только «стиральная машина», отмывающая причастность наци обратной стороны к протестам, — произнёс один из гостей, владелец клуба-конкурента. Оказывается, бизнес реконструкторов старины в столице, да и вообще на Венере, поделен. И сунуться на эту поляну просто так не получится. Я не получил заточкой под рёбра только из-за крутости — все поняли с кем имеют дело с первого дня. Однако вокруг нашего с Марго клуба сложился вакуум, нас банально отсекают по всем фронтам — от опытных инструкторов (где их взять если к нам никто не придёт?), от рекламы через сарафанное радио, от фестивалей и турниров — я было попытался подать заявку на участие на один межклубный турнир… Пока чисто посмотреть как это делается, базы ещё нет… Но получил отворот.

— Уже нет, — уверенно покачал головой. — Тот проект закрыт. И да, незаданный вопрос, отвечаю — клуб был создан под ТОТ проект. Но после миномётов и шариков у Золотого дворца, королева нас прикрыла. Совсем.

Этот же клуб — частные инвестиции младшенькой Манзони. И сюда были вложены огромные деньги. Повторюсь, частные!!! И Маргарита на самом деле хочет этим заниматься! У меня был разговор с нею на эту тему, она отказалась закрываться. А значит мы будем работать. С вами или нет, но заимеем таких клиентов, которые через десять лет будут пинком распахивать кабинет премьер-министра. И вы мимо этого праздника жизни пролетите.

— Хуан, дай нам подумать, — попросил другой гость. — Мне кажется, всё решаемо. Но надо выработать стратегию. Чем именно можем помочь мы, и как нам это будешь возвращать ты.

— Не я, — покачал я головой. — Марго. Возможно я уйду с этой должности. Но в восемнадцать она сама сможет «рулить» клубом. Это намёк, что если лично ей понравитесь и заинтересуете — всё будет в шоколаде.

— Хуан, мы подумаем, — поставил точку в диалоге третий гость. — Давай возьмём паузу в пару дней, после чего дадим окончательный ответ.

— А пока я подтверждаю участие вашего клуба в турнире, — подал голос ещё один, кто «вернул» заявление об участии.