Хозяйка закрытого города

Парень говорил складно, и я кивнула. Пообещала прийти вечером на площадь, а сейчас решила погулять по городу, в надежде найти постоянную работу.

ГЛАВА 5

Под бодрое урчание живота я шагала через площадь туда, где находилась торговая улица. Издалека заметила палатки, вывески над дверями домов, и была уверена, что хоть кому-то из них требуется работник. Нэт говорил, что в столице не берут на работу жителей Шаерора, но если я не скажу откуда пришла? И ведь даже лжи в моих словах не будет ни капли, я в том городе живу всего три дня.

Спину пронзил чей-то внимательный взгляд. Обернувшись, встретилась глазами с Горгорином — продавцом тех самых злосчастных пирожков. Мелькнула мысль подойти и извиниться… Развернулась и пошла в его сторону.

— Господин Горгорин! — воскликнула, когда мужчина двинулся к палатке, оставив поднос на камне. Торговец замер, я подбежала и поклонилась. Быстро учусь, однако. Я завладела его вниманием.

— Бери, что ты? Обычное ведь дело для тебя, так? — мужчина кивнул на горку пирожков.

Я проглотила слюну и тут же покраснела со стыда.

— Я хочу извиниться. Господин, я была голодна, ничего не ела двое суток, разум помутился…

— Так ты оправдываешь воровство? Благодари того счастливчика, что вызвался тебя заменить в Хельере.

— Скажите, пожалуйста, а почему он так сделал? — не надеялась, что торговец начнет со мной беседу, но он ответил.

— Потому что умнее тебя, девочка! Ты подохнешь с голоду в скором времени, а он будет жить на королевских харчах. За решеткой, но хотя бы сытый.

Я переваривала эту информацию несколько минут. Горгорин ушел в палатку, оставив поднос и не побоявшись, что я снова его обворую. А я кинула жадный взгляд на выпечку и ушла, коря себя за то, что совершила плохой поступок в прошлый раз.

На торговой улице было шумно из-за количества людей, но хоть торговцы здесь не кричали, зазывая людей, а лишь с любопытством и завистью косились на двери тех магазинов, куда тянулись покупатели. Я выбрала один из тех, куда вообще никто не подходил. Заглянула в окошко, убедилась, что магазин пуст, и, толкнув дверь, вошла внутрь под мелодичный звон дверного колокольчика.

Здесь царил полумрак, с улицы свет не попадал, из-за того что улочка была слишком узкой, а дома высокими, в три этажа — солнечному свету было не пробиться. В магазине оказалось прохладно, и я довольно зажмурилась. Хоть где-то я могу дышать спокойно, не обжигая легкие горячим воздухом. Когда глаза привыкли к полумраку, осмотрелась. Кисти, краски, холсты на полках, в углу стояли прислоненные к стене несколько мольбертов.

— Леди? — из неприметной двери в стене напротив вышел старик. Тощий, сильно загорелый, торговец был похож на пересушенный изюм. Это сравнение меня повеселило, я широко улыбнулась и поклонилась.

— Добрый день, господин.

— Выбрали уже что-то?

— Нет… То есть, да, — кинула быстрый взгляд на крошечную баночку краски. Оди бы понравилось рисовать красками, а не огрызком карандаша. — Я хотела узнать, нет ли у вас работы для меня. Оплату могу взять товаром, не деньгами!

Глупая, глупая Аня! Желудок зарычал еще сильнее, в знак протеста. Но почему-то мне было страшно просить деньги — вдруг откажут? А краски подарю девочке, когда вернусь в город. Если вернусь… Или продам их по меньшей стоимости, чем здесь.

— Боюсь, ничем не могу вам помочь, — старик нахмурился. Доброта, которая до этого теплилась в его взгляде, исчезла.

Мне бы хоть капельку настойчивости! Но я не обладала этим безумно нужным сейчас качеством. Вышла из магазина и растерянно осмотрелась. Справа, в конце улицы, двое детей пытались замучить ласками бездомное животное. Собака лениво отмахивалась хвостом, разлегшись прямо на дороге, и не было ей дела до ребятишек, что кружили вокруг нее с радостными визгами.

В сантиметре от меня промчалась повозка, я едва успела отскочить. От неожиданности испугалась и удивленно посмотрела вслед удаляющемуся экипажу. Карета, настоящая! Простая, из наспех сколоченных досок, но где бы я увидела такое на Земле? Одно понятно точно — машин здесь нет, да и самолетов в небе не видела. Есть ли электричество, или совсем как в средневековье?

Новые мысли заняли меня до конца дня. Я гуляла по улицам города, стараясь не уходить далеко от площади, чтобы не потеряться, и любовалась архитектурой. Люди на меня косились, показывали пальцем даже не скрываясь, но подходить не решались. Я же старалась не обращать на них внимания, но начинала сомневаться в своем нежелании надевать платье покойной Криссы. Когда солнце почти скрылось за горизонтом, я обходила площадь по кругу. Сюда со всех сторон стекались разноцветными ручьями люди. Народ был разодет в цветастые наряды, дамы напялили громадные шляпы с перьями на головы, примяв тем самым пышные прически, мужчины же смотрели на своих спутниц с наигранным восхищением во взгляде.

Я среди них выглядела белой вороной. Впрочем, мне предстоит танцевать, а одежда, в которую одета, похожа на специальный костюм для выступлений.

Уже собиралась идти к музыкантам — заметила, что и они идут с другой стороны площади, но справа что-то блеснуло в свете последних солнечных лучей. Присмотревшись, заметила небольшой фонтанчик на углу одного из домов. Не раздумывая бросилась к нему. Жажда в этом мире — мой постоянный спутник.

Вдоволь напившись, я плеснула прохладной воды себе в лицо, на шею и руки, и в этот момент жизнь показалась мне особенно прекрасной.

Когда ко мне подкрался Еринбург Виньер, я решила, что мне привиделось. Скользнула по мужчине рассеянным взглядом и собиралась вернуться на площадь, как он вдруг перегородил мне дорогу.

— Все-таки не ушла из города? Смело.

— Добрый вечер, господин, — я поклонилась. Не знаю, зачем кланяюсь всем подряд, интуиция подсказывала, что так правильно.

— Идешь со мной, сейчас же.

— Зачем? — оторопела я.

— Его величество хочет тебя видеть.

— Его величество?

— Поняла ведь, зачем переспрашиваешь?

— Удивлена просто…

— Он сам расскажет тебе, что от тебя требуется. Залезай в карету, — стражник кивнул на экипаж, стоящий у дома напротив.

Я и не пошевелилась.

— Оглохла?

— Господин Виньер, я не могу. Я сегодня выступаю, вон там, — указала пальцем на небольшое возвышение на площади, на котором еще вчера стоял сам Виньер, отдавая приказ о моем заключении под стражу.

— Музыкантша, значит.

— Танцовщица.

— Мне плевать. Выглядишь ты, как девка без особых моральных ценностей. Живо в карету!

Я едва сдержалась, чтобы не ответить ему в свойственной мне манере. Может, и вправду, лучшая жизнь в Хельере? Впрочем, рисковать не стала, вдруг в этом королевстве и смертная казнь имеется.

Скрипя зубами от гнева, забралась в карету, уселась на сиденье с краю и прильнула к окошку. Еринбург расположился напротив и всю дорогу сверлил меня взглядом. Хоть молчал, и на том спасибо.

Ехали мы долго, я за это время успела понапридумывать разных версий того, зачем меня вызывает король. Будущая встреча с Его величеством не вызывала трепета в моей душе. Я даже попыталась представить, как бы чувствовала себя, если бы на Земле меня вызвали к президенту — да никак. Для меня все равны, независимо от возраста и социальной принадлежности. Почему-то никогда я не ощущала себя хуже или лучше других, и всех других так же не разделяла на классы. Мне было все равно, кто передо мной — мудрец или глупый, глава нефтяной компании или человек без определенного места жительства. Бедный или богатый, взрослый или молодой. Для меня все люди были просто людьми, и возможно поэтому, когда меня провели через роскошные залы и темные коридоры в тронный зал, я остановилась напротив трона и с любопытством уставилась на короля.

Мужчина средних лет, с едва заметной проседью в волосах. Он выглядел на сорок и в то же время на семьдесят лет. Темные глаза на бледном лице искрились восхищением, когда Его величество смотрел на меня, а губы, тонкие и некрасивые, растягивались в подобии улыбки, обнажая гнилые зубы.

— Стань на колени, девчонка, — рыкнул Еринбург мне на ухо. Я быстро последовала его приказу и опустилась коленями на холодный мраморный пол.

— Еринбург, благодарю, — голос короля заставлял внутренне съеживаться от отвращения — словно кто-то пенопластом по стеклу возюкает. — Можешь быть свободен.

Глава стражи откланялся и, пятясь, спиной толкнул дверь и вышел из тронного зала. Его величество поднялся, подошел ко мне и протянул руку.

Я осторожно вложила свою ладонь в его и поднялась на ноги.

— Что ж, вижу, моя догадка оказалась верна. Не из этого мира ты, девочка?

— Что? С чего вы взяли?

— Да брось! Я уже много лет жду, когда и мое королевство мир наградит иномирянкой. Ледяным горам пятьдесят лет назад вон как повезло, легенды и слухи о той девчонке до сих пор не умолкают. Правда, говорят о ней исключительно шепотом, все-таки супруга Великого лорда, как никак.

Я не стала уточнять, кто такой Великий лорд, потому что король мгновенно поймет, что не ошибся.

— Не понимаю, о чем вы… Конечно, я слышала про Альбину, но при чем здесь я?

— Леди Энз Товели Де Бурдеш, будь добра называть ее так. Услышит кто, что зовешь по имени, лишишься головы.

Я гулко сглотнула. Что там говорил Нэт — молиться, чтобы мной заинтересовалась Альбина Де Бурдеш? А «Энз Товели» видимо фамилия ее супруга? Так вот, если меня могут лишить головы только за то, что назвала эту дамочку по имени, то молиться о ее внимании точно не стану. Хотя, признаюсь, была мысль и вовсе написать ей письмо…

— Не признаешься, да?

— Я не понимаю, о чем вы! Простите. Я из Шаерора…

— Ну-ну, — глаза короля блеснули. А потом он кивнул на мою обувь. — А это тоже из Шаерора?

Отпираться дальше смысла не было. Мне все-таки стоило надеть одежду Криссы. Но я решила молчать, не признаваться, но и не отрицать.

— Значит так. Я легенду знаю, и все понимаю. Возможно ты еще не нашла свой путь, а когда найдешь — мне это только на пользу пойдет. Я сейчас спасаю тебя от голода и болезней, которые ты могла бы подхватить в Шаероре, а ты за это вспомнишь о хорошем поступке короля, когда придет время. Договорились?

Я почему-то радостно кивнула. Помощь Его величества мне сейчас не помешает, к тому же, я понятия не имею какой такой «путь» мне нужно искать. Исмантур меня призвал, а зачем — не объяснил.

— Пойдешь работать на кухню. Как раз не хватает одной посудомойки, заболела бедняжка и умерла. А может, и не умерла, только собиралась… Впрочем, неважно.

Его величество бросил на меня еще один жадный взгляд и, вернувшись на трон, крикнул во весь голос:

— Стража!

В зал ворвались мужчины, закованные в латы, с мечами наперевес и грозными лицами. Я вздрогнула, но не от страха — от неожиданности.

— Уведите… Как тебя зовут?

— Аня, — ляпнула я, а потом встретившись с восторженным взглядом короля, поняла — теперь он точно уверен в том, что я принадлежала другому миру.

— Уведите Аню на кухню, сдайте Мартоне, и пусть та обучит девчонку мыть посуду.

Мужчины в латах подхватили меня под руки и поволокли на выход, я брыкалась, требовала поставить меня на ноги и кричала, что сама могу идти, но они не слушали. Повели все теми же темными коридорами и роскошными залами, потом мы спустились несколько раз по лестницам и попали на этаж, подобный филиалу ада… в Исмантуре.

Здесь было шумно, туда-сюда сновали люди в темных одеждах и белых чепцах на головах. Слуги носили тарелки, кастрюли, чашки, и уже спустя несколько секунд меня укачало только от того, что я наблюдала за этим мельтешением. А еще здесь было просто невыносимо жарко, дышать снова стало нечем.

В небольшом помещении стоял длинный стол, возле стен — шкафы. Отсюда же во все стороны вели множество дверей, в одну из них меня и поволокли стражники. Я оказалась на кухне, и то что до этого мне показалось, что в помещении жарко — лишь цветочки, то на самой кухне можно было разве что ползать по полу, чтобы в легкие попадала хоть капля воздуха не похожего на раскаленную лаву.

Кофточка на мне мгновенно промокла от пота и прилипла к спине, кроссовки прикипели к ногам, а волосы слиплись. Разглядеть что-либо было сложно из-за пара, который был таким густым, что его можно было черпать ложкой.

— Мартона! — крикнул один из мужчин, что держал меня под локоть, и я от неожиданности вздрогнула.

Из облака пара выскочила полная розовощекая женщина. Впрочем, здесь все были не столько розовощекими, сколько красными, как вареные раки, из-за жары.

— Чем могу помочь?

— Его величество приказал, чтобы ты обучила девчонку мыть посуду.

— Вместо Шали? — женщина кинула на меня вопросительный взгляд, я же пожала плечами — «Какой еще шали…»

— Не знаю, забирай, — меня толкнули к Мартоне, она тут же перекинула полотенце, которое держала в руках, через свое плечо и схватила меня за запястье. Не сильно, но цепко.

— Так, как тебя зовут?

— Аня, — ответила я. Все равно не знаю местных имен, так бы придумала что-нибудь.

— Смотри, обучать тебя времени нет. Если я не буду успевать готовить, меня казнят. Поняла? Поэтому запоминай быстро.

— Я умею мыть посуду.

— Это ты молодец, а теперь иди вон туда, видишь там гора тарелок? Они должны быть чистыми через десять минут, чтобы их унесли в столовую.

Я всмотрелась сквозь пар в стол напротив — на нем возвышалась стопка из тарелок высотой в метр, и я справедливо полагала, что вымыть не успею. Я не успела. Вода была холодной, и не из-под крана, а налитой в огромный бак. Вместо губки для посуды — тряпка, вместо средства для мытья — сода.

— Да откуда ты взялась! — ворчала Мартона, быстро домывая оставшиеся тарелки. Она отпихнула меня от бака, когда на кухню влетел мужчина в черном костюме и потребовал срочно приготовить посуду, потому что начиналась сервировка стола.

Я была на кухне всего несколько минут, но уже хотела сбежать отсюда и больше никогда не появляться в подобных местах. Слишком шумно, слишком все быстро, снующие туда-сюда слуги вообще не заканчивались! Я всхлипнула, осознавая, что другой жизни мне не видать, если останусь здесь.

Да и будет ли она, эта другая жизнь? Эй, Исмантур, если ты призвал меня, то объясни, мать твою, зачем?!

— Реветь будешь потом, давай, мой бокалы! — Мартона пихнула меня обратно к баку с водой, сунула мне в руку тряпку.

Это не прекращалось до самого вечера. Бокалы, тарелки, кастрюли, столовые приборы… Снова бокалы, тарелки… Я не чувствовала своих пальцев, руки замерзли в холодной воде, и кожа сморщилась, ноги вовсе не сгибались, и когда объявили отбой, то я просто рухнула на пол.

— Быстро ужинать и спать, скоро вставать уже, — буркнула Мартона, проходя мимо меня. И еле слышно добавила: — Где только берут таких доходяг.

А я еще долго лежала на полу и беззвучно рыдала. От жалости к самой себе, от тоски по дому. Вернуться бы в свой мир, но как?! Вряд ли где-то есть волшебный колодец, нырнув в который, я окажусь в своей квартире.

Есть все же хотелось неимоверно, поэтому я нашла в себе силы подняться и выйти из кухни. Здесь, в помещении, где стоял длинный стол, ужинала прислуга. Молодые девушки и парни были одеты в серые простые одежды, но здесь же за столом сидели более взрослые мужчины и женщины, они были одеты в черное. Несложно догадаться, что те кто в черном — старшие слуги, да и места у них были во главе стола.

Я села на один из пустых стульев, жадным взглядом окинула блюда на столе и, убедившись, что еда вполне съедобная, налила целую тарелку наваристого супа. К нему взяла четыре булочки с блюда и кусочек сливочного масла. Проглотила все это, почти не жуя, и в то же мгновение глаза стали слипаться. Я слишком уставшая, чтобы хоть что-то понимать, а теперь еще и сытая… Наконец-то.

— Идем, провожу тебя, — недовольным тоном проговорила Мартона, легонько коснувшись моего плеча. Я поплелась за ней, едва переставляя ноги.

Кухарка вывела меня в темный коридор со множеством узких дверей. Мы прошли до конца, и Мартона отворила дверь, что находилась с правой стороны от малюсенького зарешеченного окна. В комнате было темно, женщина чиркнула спичкой и зажгла свечу, что стояла на столике у выхода. Моя взгляд сразу упал на две узкие кровати, заправленные чистым постельным бельем. От счастья чуть не расплакалась — последние ночи я спала где придется: то в углу на голом полу, то у стены на пустом мешке. Первую ночь и вовсе вспоминать не хочу.

— Та твоя. — Кухарка указала пальцем на кровать, которая стояла у стены напротив, и я тут же рухнула на нее без сил, даже не подумав о том, чтобы раздеться. Прежде чем заснуть успела выхватить взглядом две тумбочки возле кроватей, небольшой стол у выхода и два стула. Это была вся мебель. Не было ни коврика на полу, ни картин на стенах, да и хоть какого-то окошка на улицу. Комнаты прислуги находились в подвале, судя по тому, что Мартона вела меня по лестнице вниз, так откуда здесь взяться окнам?

Кухарка, кряхтя, переоделась и, шумно выдохнув, завалилась на кровать. Спустя минуту послышался громкий храп, но мне он нисколько не помешал отключиться. Я тут же провалилась в темноту.

— Вставай уже! Создатель, да как ее будить?! — Мартона громко кричала, рядом слышался еще чей-то голос — девчоночий, испуганный.