Самоцветная Империя

– Я не слышала, – удивилась Ясаона.

– Я говорил с другими воинами в Самакаве, пока вы спали, госпожа Юи, – уточнил Токэн. – Потом не хотел вас беспокоить.

Женщина мимолетно улыбнулась телохранителю. Он всегда старался оберегать ее не только от прямого вреда.

– Погодите, – поднял руку Юси. – Но провинция Као… это же рядом. В дне пути.

– А и точно, – дернулся Фуго. – Вы правы, господин Юси… Так что же, дух и сюда перебраться может?!

Гости и хозяин вздрогнули. В империи любили рассказывать о темных духах, но никто не желал с ними столкнуться. А то, что Токэн даже не попытался плавно вести рассказ, а изложил его словно докладывал, почему-то вызывало еще больший страх.

– Да нет, – попыталась приободрить всех Ясаона. – В конце концов, за порядком везде следят, и такие убийства расследуют.

– А если где буйствуют темные духи – так туда придут священники или заклинатели! – Саяку стукнула по столу сухим кулаком. – Может, даже сам Кай Джалин!

Прозвучавшее имя словно холодным ветром пронеслось по залу.

Кай Джалин слыл легендой среди заклинателей. Он безустанно охотился на темных духов, но не изгонял и не пленял – уничтожал. Почему – никто не осмелился спросить, да и сама фигура Убийцы Духов была овеяна тайной. Говорили, что его имя знают даже темные князья, и ненавидят его, а то и боятся.

– Но я слышал, что он не мужчина, – робко сказал Юси. – Что на самом деле говорить надо «Кай Джалинь», это женщина.

– Я то же самое слышала, – подтвердила Ясаона и бросила на студента мягкий взгляд. – Как совпало, господин Юси.

Студент покраснел и опустил взгляд.

– Ну как же так, – возразил Фуго. – Вряд ли в таких вопросах может быть неясность.

– Если женщина в мужской одежде, в какой ходить по глухомани удобно, так можно и не различить, – сказала Саяку. – Я-то знаю, всякое у меня бывало.

Остальные гости с удивлением взглянули на целительницу. Та развела руками:

– В молодости, в молодости. Но будь то Кай Джалин или Джалинь – никак не простой заклинатель, не одними знаками обходится.

– Верно, – Юси поправил очки. – Он еще и маг, владеет каким-то Чистым Искусством.

– Именованием или кровной магией, – твердо заявил Фуго. – Как раз с их помощью заклинателю-магу легче всего справиться с духом. Уж поверьте мне.

– Вы же сами не маг, господин Фуго, – упрекнула его Саяку. – Точно ли знаете?

– Точно, – заявил купец. – И подтверждением тому послужит моя история.

– О, конечно, ваша очередь, – вспомнила Ясаона. – Прошу вас тогда, простите, что перебили.

– Пять Чистых Искусств сотворено предками, – начал Фуго. – Именование, что правит именами, кровная магия, основанная на связях через кровь, искусство Пяти Князей, что призывает стихии, Воплощение, что творит нечто из ничего, и Поток, чей удел – вре…

Купец смущенно кашлянул, поняв, что на нем скрестились пять взглядов. Чистые Искусства мог перечислить каждый ребенок в империи.

– Так вот, – после краткого замешательства продолжил он, – семья Фуго была славна торговлей, но многие мои предки были магами, и все Искусства встречались у нас в роду. Послушайте же, что случилось с Фуго Сансиро, моим прапрапрадедом и могучим Именователем…

Купец сложил руки на животе.

– Когда Сансиро был молод, но уже овладел своей магией, он отправился на юг, в Ланьтао, по делам семьи. Столь умен был Сансиро, что быстро справился со всеми делами, отправил весть домой, и пожелал немного пожить в Ланьтао, ибо была весна, а южные города прекрасны в это время. Гуляя вечерами по улицам города, он встретил прекрасную девушку с опечаленным лицом. Она пришлась ему по сердцу, но Сансиро удивился тому, что с ней не видно провожатых. Встретив ее еще раз, он решил заговорить с ней, и она ответила.

Фуго выдержал краткую паузу.

– Девушку звали Аои из семьи Амаку – богатого, старого рода. Сила Именования подсказала Сансиро, что она говорит правду, что имя и впрямь принадлежит ей; в разговоре понял он, что девушка нравится ему не только за прекрасный лик, и он задумался. Он собирался жениться, но хотел и интересы семьи соблюсти, и взять жену, что ему понравится. Может, предки вознаградили его за почтение к ним? Но Сансиро не давало покоя то, что она ходит по улицам одна. Он посмел спросить, и услышал в ответ печальную историю.

– Она что, незаконная была? – живо спросила Саяку.

– Помилуй предки! – возмутился Фуго. – Нет. Аои рассказала, что ее родители умерли, а ветвь семьи преследуют неудачи. Только ее они не касаются, но семья подозревает, что на ней лежит проклятие, что приносит несчастье другим, и потому никто не смеет сопровождать ее. Странное дело, но Сансиро в глубине души обрадовался, ибо что благороднее для мага, чем бороться с проклятиями? И потому он показал девушке свой знак волшебства, серебряный браслет с алмазом, рассказал о том, что владеет магией, и предложил выяснить, есть ли на ней проклятье.

– Прямо на улице? – несмело спросил Юси.

– Нет, – улыбнулся Фуго. – Аои пригласила его в опустевший дом ее семьи близ Ланьтао, и на следующий вечер Сансиро пришел туда. Молодая хозяйка хорошо приняла его, провела во внутренние покои, и тогда…

Он сделал паузу. На этот раз никто не стал перебивать.

– И тогда, – продолжил Фуго, – Сансиро заметил удивительное. На дворе была весна, и на юге в такое время года неизменно тепло. Но в доме было прохладно, а его волосы трепал холодный ветерок…

– Ох! – внезапно подскочила Саяку. – А я сижу тут, сижу, а травы-то мне нормально на холод надо положить, там из многих дурные примеси мороз вытягивает. Господин Коданси, можно в моей комнате наверху окно открыть? Не бойтесь, не замерзну, я крепкая.

– Да, пожалуйста, ваша в конце коридора, – кивнул хозяин.

– Мне тоже неплохо бы положить наши вещи, – вспомнила Ясаона. – Сэнси?

Токэн молча подхватил сумки.

– Да, я тоже хотел бы книги… – смущенно начал Юси.

– Господа! – воззвал Фуго. – Вы не дослушали.

– Одну минуту, – улыбнулся Коданси. – Простите, господин Фуго. Я тоже ненадолго отлучусь, мне на завтра еду надо сделать. Пойдем, Андзинь.

Купец недовольно засопел, но спорить не стал.

На какое-то время зал опустел, остался один Фуго. Минут через пятнадцать, однако, все вернулись, и снова заняли места за столиками. Купец обвел всех сердитым взглядом, услышал горячие извинения, смилостивился и продолжил:

– Когда Сансиро ощутил холод, то острые чувства мага подсказали ему, что дело неладно. Подошел он к стене, на которой висела дивная картина, коснулся ее и попытался познать ее Имя. И понял Сансиро, что странно это, что Имя того, что он видит, не соответствует тому, чего он касается.

– Морок! – с восторгом охнула Саяку.

Фуго кивнул.

– Воззвал тогда Сансиро к своей силе, и все вокруг исчезло. Был дом – но полуразвалившийся, прогнивший и увядший. А вместо прекрасной хозяйки колебалась тень с бездонно-черными глазами и в лохмотьях вместо чудесной одежды. Понял призрак, что его разоблачили, кинулся на Сансиро, но тот сумел оборониться, потому что знал некоторые знаки заклинателей, и укрепил их своей магией. Бежав из старого дома, Сансиро наутро же явился к семье Амаку, и узнал, что и впрямь была в их роду такая девушка – но умерла сотню лет назад от проклятия, и к дому с тех пор никто не подходил. Тогда Сансиро нашел сведущего священника, пришел в тот дом и сумел позвать призрака своей силой, ее именем и молитвами служителя богов. Вместе успокоили они душу Аои, отправили ее к предкам, и более не появлялась она в Ланьтао. А Сансиро же вернулся домой, и с тех пор был осторожен в поисках жены.

– Хорошая история, господин Фуго, – заявила Саяку, – но вам бы подробностей прибавить. Как бросалась, как зубы скалила…

– Я рассказываю так, как поведал Сансиро семье, – возмутился купец. – Да и плохо умею говорить не о делах. Но, полагаю, вы искуснее меня в рассказах, госпожа Ясаона?

Все заинтересованно повернулись к женщине.

– Я думаю, я последую примеру господина Фуго, – Ясаона улыбнулась купцу, тот довольно выпрямился, – и поведаю историю о своих предках. Все началось с того, что сыну основателя нашего рода подарили яшмовую статуэтку…

Она задумалась на миг.

– Я даже могу ее показать. Ее изображение, вернее.

– Книга в седельной сумке? – уточнил Токэн.

– Да, – кивнула Ясаона. – Ты не мог бы?..

Воин кивнул, плавно поднялся и вышел.

– Видите ли, – объяснила женщина, – я хотела бы ее показать, потому что иначе трудно будет представить, как обличье статуэтки связано с историей. А описывать ее долго.

– О да, – слегка оживился Юси. – Всегда лучше самому узнать, чем слушать пересказ.

– Я надеюсь, вы не о моем пересказе нашей истории, господин Юси? – улыбнулась Ясаона.

Студент смутился и съежился. Остальные гости рассмеялись.

– И, кроме того… – продолжила Ясаона и осеклась. – Что такое, Сэнси?

Воин ворвался в зал, распахнув дверь; впервые его лицо утратило маску невозмутимого спокойствия.

– Одна из лошадей мертва, – хрипло сказал он. – Разорвано горло, кровь выпущена. Рвали когтями. А остальные храпят от ужаса.

На секунду воцарилась тишина. Ясаона побледнела, прижала ладонь к губам. Юси неподвижно застыл, Саяку коротко вскрикнула.

– Точно когтями? – выдохнул Фуго.

– Да, – подтвердил Токэн. – Так же как… так же как с теми убийствами, о которых я говорил.

Одна и та же мысль пронеслась в головах гостей.

У «Тихого снега» появился темный дух. И, утолив жажду жизни лошадью, он перейдет к более приятной пище – к людям.

– Но этого не может быть! – Фуго сумел взять себя в руки. – Господин Коданси, у вас ведь начертаны охранные знаки на стенах вокруг дома?

– Как и в любой гостинице, – подтвердил хозяин. – Разве что… Разве что снегопад их как-то повредил…

– Но тогда он может и внутрь пройти! – побледнела Саяку. – Храни нас Драконы Небесной Горы!

– Надо проверить, – решительно заявил Коданси. – Андзинь, неси факелы. Досточтимые гости, соберите теплую одежду, мы поглядим вместе.

– Вы с ума сошли! – Токэн шагнул между хозяином и Ясаоной. – Если он снаружи, то он может сразу напасть.

– Но он не напал на вас, а проверить необходимо, – возразил Коданси. – А разделяться дольше чем на минуту нельзя, иначе темный дух может перебить нас поодиночке.

– Господин Коданси, не говорите так! – Саяку вздрогнула всем телом.

– Нам нельзя выходить, – твердо заявил Токэн, но на его руку легла ладонь Ясаоны.

– Сэнси, – сказала она. – Мне страшно, но проверить надо. Господин Коданси прав, нам нужно знать, разбиты ли защитные знаки.

– Госпожа Юи… – начал воин, но женщина покачала головой, и телохранитель, насупившись, кивнул.

Вернулась Андзинь, и раздала всем факелы, быстро зажгла каждый из них. Теплая одежда хранилась у входа, и уже через десяток минут постояльцы, хозяин и служанка оказались на улице.

Снег по-прежнему падал с темного неба, но уже поредел, и снежинки легко таяли в пламени факелов. Огонь разрывал ночь, тени метались по стенам дома и створкам ворот.

Коданси решительно шагал впереди, поднося факел к стенам, квадратом окружавшим гостиницу. На каждой из них должно было быть начертано по пять охранных знаков, как принято в таких домах. Все знали: темным духам куда проще войти туда, где постоянно бывает много разных людей, для того и нужна защита.

Знаки у ворот были нетронуты. Припорошены снегом, но целы. Хозяин поднес факел к каждому, убеждаясь в этом и показывая остальным.

Знаки на западной стене тоже оказались в порядке. Фуго было дернулся, увидев, что в одном месте линия нарушена – но это оказалась неудачно упавшая тень.

На северной стене было всего четыре знака. Люди испуганно заозирались, при этом на миг испытав облегчение: брешь была найдена. Но Юси молча указал наверх – последний знак просто был начерчен выше других.

Восточная стена по-прежнему несла на себе пять защитных символов, целых и невредимых. Все замерли рядом с ней, поднимая факелы, вглядываясь в обереги и убеждаясь – да, все в порядке.

– Значит, – выдохнула Ясаона, – дом по-прежнему защищен? Но как же тогда…

– Если обереги действуют, то темный дух не может и шагу ступить в пределы гостиницы, – нерешительно сказал Юси.

– Нет, – Коданси повернулся, пламя факела высветило его лицо, пляшущие тени превратили черты в причудливую маску. – Может. Вы помните, как?

Саяку судорожно втянула воздух. Ясаона сжалась, Фуго охнул, Токэн потянулся к мечу. Лицо Юси застыло, Андзинь замерла безмолвной тенью.

Они действительно вспомнили. Темный дух мог преодолеть обычные охранные знаки, если занял тело человека: плотская оболочка защищала пришельца из царства гибели. Так же, как в истории Юси.

– Это же значит… – пробормотал Фуго. Взгляд его заметался по чужим лицам, и в каждом взгляде светились осознание и ужас.

Кроме них, больше людей в гостинице не было.

– Вернемся в зал, – нарушил молчание Коданси. – Здесь нам точно нечего делать.

Шестеро людей медленно двинулись к гостинице. Где-то в стороне раздался крик ночной птицы, и Ясаона вздрогнула, остальные тревожно заозирались, Юси снова словно закостенел, а Саяку забормотала молитвы.

В доме они сели за разные столы; по залу заметались недоверчивые, тревожные взгляды. Гости и хозяева перебирали в памяти весь день; все они на какое-то время отходили друг от друга, не видели, что кто делает. Да, четверо поднялись на второй этаж – но это человеку трудно будет выпрыгнуть из окна, убить лошадь и вернуться наверх же, не проходя через зал. Темному духу такое совершить несложно.

– Но неужели кто-то может… – начал Фуго. – Ну, есть же способы определить… Я могу попытаться вспомнить, что там предки умели, как выявляли…

– Это если вы сами не дух, господин Фуго, – холодно сказал Токэн. Купец оскорбленно вскинулся, но тут же поник, понимая, что опровергнуть нечем.

Ясаона огляделась. Историю никого из них нельзя было проверить. Включая их с Токэном – говорят, что темному духу не нужно много времени, чтобы занять чужое тело. По пути к гостинице они не раз отходили друг от друга.

Женщина незаметно отодвинулась от воина, и тут же увидела, что он делает так же и не убирает руки с меча. Отчего-то от этого стало легче: если Токэн – человек, то он не потерял ни соображения, ни чутья.