Империя Демона (СИ)

— Не забуду, — пробормотал Генрих и широко зевнул. По комнате прошёлся ветерок, который задул все свечи, оставляя единственным источником света огонек Айки. Но прежде чем дать сну завладеть собой, сказал: — Он тебя не забыл.

Или она думала, что Роб просто так, по дружбе, так часто приезжал, скучал по Генриху? Может, это было жестоко по отношению к Айке, каждый раз напоминать ей. Но и его мучили те же угрызения совести, что и ее. Он разрушил их, возможно, счастливый союз. Заставил Роберта отойти, чтобы получить силу в виде Серии. Он часто думал, как поступить, когда все закончится. Вернуть ли Серию Айке или присоединить ее к Летарту, как некогда его прадед поступил с Зарией, женившись на местной принцессе и сделав из небольшого государства свою провинцию. В таком случае рано или поздно Айка должна принести ему наследника. Не худший расклад. Но не сегодня, не в ближайшие годы. Сначала ему нужно самому принести мир и покой в свой родной дом. Дети Евы и Винса смогут без опаски ходить по улицам, Роберт женится на своей миловидной соседке… Хотя он рассказывал, кажется, что его младший брат на ней женился. Или всё это уже снилось Генриху?

2. Быть дипломатом дано не каждому

Какого же было счастье короля и королевы, что Феликс незамедлительно дал свое согласие и указал в письме имя и время приезжающего посла. Прошла всего неделя, но за это время что Айка от своих, что Генри получали донесения из королевства Летарт — одно хуже другого.

В день приезда посла, пока Генрих улаживал некоторые момент в кабинете, Айка должна была его встретить у входа в замок. Она нервно ходила из стороны в сторону, наслышанная также и о том, что Роберт тоже на днях сюда приезжал. Лишь бы он не остался на ночь и не видел её из какого-нибудь окна.

Посол приехал ровно в срок. На лихом вороном жеребце в синем мундире — цвет королевства Люций — он шел в окружении воинов Диего по просьбе Айки. С ним была еще одна наездница, но так как о ней в письме ничего не было указано, королева не знала, кто это. Её больше всего заботило, что кто-нибудь мог узнать об этом приезде; что могут быть те, кто не желал мира. Для своей личной выгоды.

Спустившись с парадной лестницы и дождавшись, когда седок слезет с лошади и её заберут в конюшню, Айка обмолвилась парой слов с одним из оборотней. Дорога прошла хорошо. Когда добрые новости донеслись до её ушей, она лучезарно улыбнулась послу и произнесла:

— Господин Шнейштайгер, — она долго тренировалась, чтобы произнести фамилию, — рада приветствовать вас в своем королевстве. Знайте, для нас наивысшая честь со стороны Серии, что его величество Феликс согласился на переговоры. Скажите, спокоен ли был ваш путь?

— Вполне, ваше величество. — Посол деликатно склонил голову. Хоть в его голосе с небольшим акцентом проскакивала также и брезгливость, посол помнил, что говорит с королевой. — Не стоило посылать сопровождение, у меня хороший защитник.

Он кивнул на свою спутницу, которая как раз спрыгнула со скакуна. По громыхаю доспех было понятно, что под плащом скрывается воин. Да и из-под него выглядывали латные сапоги, что намекало на то же. Отпустив поводья коня, фигура в плаще подошла ближе и поприветствовала королеву:

— Ваше величество, — произнес женский голос, и голова в капюшоне склонилась чуть ниже, чем сделал это посол.

— А где король? Почему он не встречает нас? Я думал, вы желали переговорить в кратчайшие сроки, — слегка упрекнул Годфри Шнейштайгер. Он огляделся по сторонам, будто выискивал короля по темным углам двора, но его взгляд натыкался лишь на лица стражников, и он вновь скорчил презрительную гримасу, хотя попытался скрыть это. У него почему-то сложилось впечатление, что сопровождали не для его защиты, а от него, потому он так и реагировал на воинов. А быть может, чувствовал в них нелюдей. Королевство Люций славилось своими строгими нравами касательно существ, которые не были людьми. Там даже эльфы считались низшим классом.

В последний раз Айка всё-таки заметила брезгливость в лице Годфри, но проглотила это. Да черт возьми, дорога вон какая! Мужчину можно было понять. Айка проследила за его взглядом и улыбнулась женщине, замечая на её плаще знакомый до боли орден. Он точно не был ни в королевстве Генриха, ни в её королевстве. Но если орден так знаком… А! Точно, охотники! Или как там их… На языке Серии и Летарта — жрецы. Ох, если она охотница на демонов, то её обязательно нужно будет натравить на Ральфа — хоть под ногами не будет скакать.

Между тем посол продолжал говорить, и его слова заставили Айку слишком резко перевести взгляд на посла. Здесь она уже уловила оскорбление в свою сторону, на что и поспешила ткнуть:

— Вы правы, — кивнула королева, но улыбка её уже была не так лучезарна. — Но не собирались же мы проводить встречу на улице. Его величество ожидает нас в зале совета, куда я хотела сопроводить вас лично. Но если для вас сопровождение самой королевы оскорбительно и нужен именно король, то прошу вас подождать, я его вмиг позову.

Всё-таки замашки, с коими она когда-то пришла в академию, у неё остались.

— Что вы, ни в коем случае, — улыбнулся Годфри Айке, понимая, что перегнул палку. Всё-таки он дипломат, должен уметь договариваться. Да и его величество Феликс направил его в Серию в качестве жеста доброй воли. Из-за него уж точно не должны разгораться споры. — Я буду рад пройтись в обществе столь прекрасной особы, ваше величество Айка. Седло за дни пути натерло уже все ноги. Вы позволите?

Годфри скинул дорожный плащ и передал его в руки своей спутнице, после чего подал локоть Айке, как бы в знак примирения прося проводить его.

— Прошу простить, если показался грубым, но дорога через Летарт… Сами понимаете, сейчас все на нервах.

Посол продолжал болоболить, пока его спутница тоже не избавилась от плаща, открывая на обозрение отличительный красный доспех своего ордена. На ее поясе висел длинный меч, но по тому, как она двигалась, можно было понять, что доспех облегченный, иначе для девушки ее телосложения было бы трудно передвигаться.

Дорогу спутнице посла тут же преградил Диего уже в самом замке, но прежде чем она успела что-то сказать, он склонил перед ней голову в приветственном жесте.

— Добрый день, госпожа, — сказал он. — Моё имя Диего — капитан королевского отряда.

После чего встал по правую руку, как бы сопровождая. Не только Годфри должен быть при охране, но и королева, когда во дворце чужие люди. Честно, это понимал именно оборотень, а не сама королева.

Айка же приняла извиняющийся жест посла и воспользовалась предложенной рукой, но вот только первую встречу она запомнила.

— Прошу вас, не стоит видеть в поступке моего мужа неуважение к вам. Напротив, просто он лично проверяет, чтобы всё было готово к вашему приезду. Мы взяли на себя смелость, — начала говорить королева, — подготовить обеденный стол и комнаты для вас и вашей спутницы. Не сочтите за какое-то торможение, но путь сюда, мы это понимаем, из Люция намного дальше. Также примем за честь, если посол не откажет отдохнуть в нашем замке, прежде чем покинуть его после дел.

— Вы сильно постарались, это делает вам честь, — улыбнулся Годфри, но на предложение так и не ответил. Останутся ли они здесь или нет — это покажет, как закончится встреча. — Честно признаюсь, я бы не отказался отдохнуть, когда покончим с делами. Сразу прыгать в седло и мчать обратно неделю по пыльным дорогам мне не прельщает. Ваше королевство действительно поражает видами, сказители не врали. Я слышал, не так давно с ваших чудесных гор спустилась беда и унесла много жизней. Примите соболезнования от всего Люция и его доблестного короля. Надеюсь, после встречи, мы расстанемся друзьями, и два королевства смогут перенять лучшее друг у друга. Мы бы посвятили ваших… Как вы это называете? — Годфри пощелкал пальцами, силясь припомнить слово: — Жрецов! В таинства нашего ордена охотников на демонов.

Посол будто забыл о своей сопровождающей, будто прибыл вовсе один. Ему сейчас важнее было своими речами усладить слух королевы, чтобы исправить первое впечатление. Да и он слишком уж полагался на охотницу. Она тяжело вздохнула, наблюдая из-за плеча Диего, как Годфри удаляется с королевой.

— Просто Лина. Не называйте меня госпожой, — представилась она, возвращаясь глазами к стражнику. Она отметила, что волосы парня не свойственного серийцам черного цвета, но не более того. Если чужак занимает такой высокий пост при дворе, значит, он должен быть действительно хорош. Хоть она и ощущала в нем нечто нечеловеческое, зла не чувствовала, поэтому спокойно пошла с ним рядом. — Значит, тот отряд ваш? Надеюсь, ребята смогут простить моего господина. Он много говорит и порой бывает невыносим, но человек он хороший, без злого умысла.

— У моих ребят была лишь одна цель — обеспечить безопасный проход, — пожал плечами Диего, щелкнув пальцами куда-то в сторону, откуда тут же подбежали служанки и забрали у Лины плащи, чтобы спутница чувствовала себя спокойно без лишней одежды в руках. — Кто и что о них говорит — им неважно. — Диего улыбнулся, но спустя несколько минут можно было заметить, как он, лишь единожды обвёл взглядом Лину, приковал глаза к спине посла. — А вы жрица? Если не секрет, чья? Я, честно признать, в знаках богов не очень силён, легче спросить.

Между тем Айка внимательно слушала сладкие речи, и будь эта встреча не из-за грядущей войны, королева с удовольствием бы насладилась столь сладкими напевами, но не сейчас, потому что после визита Годфри решалось очень многое. Да и напоминание о родителях было не к месту. О нет, пусть это и формальность, но приятно, что родителей знавали в Люции и, судя по речам, хорошо относились, но Айке сейчас было трудно бороться еще и со скорбью.

— Вы добры, господин Шнейштайгер, — улыбнулась она, но лицо опустила. — Я принимаю ваши соболезнования, приятно, что вы оценили труды моих родителей. Но сейчас будет решаться вопрос не о союзе двух государств, а куда более мрачная тема… Но об этом вы уже будете говорить с его величеством. Вот, кстати, и зал.

Он находился на втором этаже, и путь в зал совета был близким. Стража открыла дверь перед послом и королевой, куда Айка завела гостя.

Посол отпустил руку королевы, как только они вошли, и поклонился королю Генриху. Годфри приметил ещё одну фигуру позади, но решил, что это всего лишь советник, не придал ему особого значения.

— Ваше величество Генрих, рад встрече с вами, — приветствовал Годфри. — Как жаль, что она смогла состояться лишь при таких нерадостных обстоятельствах. Его величество Феликс передает вам и вашей королеве пожелания благополучия.

— Передавайте и мои ему, господин Шнейштайгер, — ответил Генрих и жестом указал на кресло, предлагая послу сесть за стол переговоров. На всякий случай он трижды перепроверил всю мебель в комнате, чтобы Ральф не устроил какую-нибудь пакость в столь ответственный момент. Хотя вел он себя вполне сносно, Генрих был рад уже тому, что тот молчал.

Следом за послом в комнату вошли Диего и спутница Годфри. Хоть глаза стражника и были обращены к гостю, а не девушке, она все же улыбнулась его вопросу и поспешила ответить, пока была такая возможность.

— Я не жрица, а состою в священном воинстве и служу богине любви и красоты Суне. — Лина указала на знак красной лилии, выкованный на ее наплечнике, но вдруг изменилась в лице. Никто не успел среагировать, как она вытащила меч, выставив его перед собой, и загородила посла от угрозы. — Что здесь делает эта скверна?!

— Скверна?! Это я-то? Д… — возмутился Ральф, сразу сообразив, что это про него. Воительница просто источала омерзительный свет своей богини, Ральфу аж тошно было. Но прервало его не это, а магический приказ Генриха заткнуться. Кристалл в груди Ральфа на мгновение сверкнул, после чего тот схватился за горло и с какой-то обидой посмотрел на Генри.

— Прошу прощения, если это доставило вам неудобство. Уверяю, он не опасен, — заверил Генри. Никак не ожидал, что посла будет сопровождать кто-то, кто сразу распознает сущность его фамильяра. Из-за этого могут возникнуть трудности.

Никогда, никогда за три года супружеской жизни не возникало такой ситуации, чтобы кто-то выставлял меч на человека короля или королевы. Потому Айка всегда была смиренной супругой на людях, но вот это… Она и сама от себя такого не ожидала — только устроилась в кресле по левую руку от Генриха, как тут же вскочила, метая молниями в глазах.

— Как ты смеешь наставлять оружие на слугу короля?!

Для Диего слова королевы также сработали как некий включатель. Он в секунду оказался рядом с Ральфом, кладя руку на рукоять меча, но пока не вынимая его.

Кем бы ни был Ральф, смертный или бессмертный, друг или просто проказник — Айка его знала, недолюбливала, но он не был врагом. Он такой же житель Серии! Сама не понимала, что на неё нашло, но видеть чужака в её замке с выставленным оружием на его жителя!.. Её просто затрясло от злости и оскорбления.

— Прошу прощения, посол. — Но остатки разума в ней сохранились, хоть голос и дрожал от злобы. — И ты, мой супруг, но я такой наглости терпеть не намерена. Опустите оружие! Мы знаем о его сущности, и его присутствие здесь — признак нашего доверия!

— Убери меч, Лина, — приказал Годфри, и та с видимой неохотой все же подчинилась. Однако с нечисти глаз больше не спустит. — И вы, доблестные король и королева, простите невежество моей спутницы. Она много лет провела в монастыре, видимо, манерам там не учат.

Он с нажимом выделил слово «манеры», заставляя Лину сесть в кресло рядом с ним. Позор да и только, эта встреча с самого начала не задалась.

— Прошу меня простить, — процедила сквозь зубы Лина и склонила голову, но прожигающий взгляд по-прежнему оставался на демоне. Друг он или нет, но этому отродью место только в Бездне.

Генрих взял Айку за руку и несильно потянул вниз, прося ее сесть на место. Когда же она это сделала, руку выпускать он не спешил и легонько поглаживал ее второй ладонью, чтобы хоть немного успокоить свою королеву. Благо посол был на их стороне, а то уж Генри успел испугаться, что переговоры будут сорваны. Его ничуть не напугал меч охотницы, ведь в его руках была сила куда большая, чем острое лезвие. Хотя Ральф справился бы с наглой девицей и без его помощи, посмей она пересечь черту.

— Надеюсь, это маленькое недопонимание не помешает объективно вести диалог, — улыбнулся Генрих и перевел внимательный взгляд на Годфри. Не оборачиваясь на Ральфа, он жестом приказал тому тоже сесть за стол.

А демон и не против был, хотя выглядел, как обиженное дитя, у которого отняли конфетку. Он посмотрел на Диего и фыркнул, мол, кто кого ещё защищать должен. Толкнув его плечом, случайно или специально, прошел к столу и сел с другой стороны от Генриха, заодно и подальше от Лины с ее праведным гневом в глазах. А то ещё таки прожжет дыру в нем.

— Диего, попроси слуг принести нам напитки и фрукты, разговор предстоит долгий, — попросил Генрих капитана стражи Айки, зная, что тот сделает все быстро и вернётся, чтобы охранять королеву.

— Спасибо, ваше величество, я с удовольствием промочу горло после столь длительной поездки, — подмазался Годфри и к Генриху. Он явно напрягся, и его взгляд то и дело метался к Ральфу. Не будь в это время года так жарко, можно было бы решить, что посол вспотел из-за присутствия нечисти.

— Да, мой король, — покорно опустил голову оборотень перед Генрихом и, как тот и предполагал, со своей скоростью быстро покинул зал, даже не взглянув на Ральфа. Как и было сказано ранее — для него приказ был важнее, чем чувства и мысли по отношению к нему. Фамильяр его никак не задел этим жестом.

Айка хоть внутри и была настоящим ураганом, но действия мужа на неё благодатно влияли, и пока шли банальные вопросы о благополучии и здравии, она послала Генриху извиняющийся взгляд. Позже она еще раз перед ним извинится, но уже вслух.

Диего вернулся быстро и встал позади кресла королевы, теперь уже, видя, что угроза будет больше исходить от Лины, пристально смотрел на неё. Не было в его взгляде вызова или злости — обычное наблюдение и готовность в любой момент отразить удар.

— Что ж… — дослушав отчет о благополучии Люция, Айка всё же решила начать беседу, для которой они тут собрались. — Коль скоро принесут обед, посол, пора нам обрисовать ситуацию, в которой мы очутились. — И взглянула она на Генриха, предоставляя слово уже ему.

— Его величество Феликс, должно быть, прислал вас не просто так вести праздные разговоры, — начал Генрих тему. — Нас очень беспокоит желание Люция вести военные действия против моего королевства.

— Но Люций не собирается воевать с Серией, — не понял Годфри, изумлённо хлопая глазами.

Хотя все он понял. Мог бы Ральф говорить, вставил бы пару лестных фраз об умственных способностях этого пройдохи. Не посол, а смех какой-то. Дурака из себя строит? Снова фыркнув, он перевел взгляд на Лину и встретился с ее пышущими огнем глазами. Ральф не удержался и оскалился так, чтобы были видны его клыки. Скрип зубов праведников — словно песня для его ушей.

— Я говорю о Летарте, — тем временем продолжал разговор Генрих. — Как и Серия, он является моим королевством. Я надеюсь, мы сможем уладить конфликт мирным путём.

— Но разве на троне Летарта сидит не Вильгельм? Ваш отец, — уточнил Годфри. Генрих носил корону, но эта корона давала ему права только в Серии. — Как я понял, отец продал вас покойному королю Сайману. Вот и правьте Серией себе спокойно, не вмешивайтесь в дела чужого королевства, которые вас не касаются.

«Прибью», — подумал Генрих, непроизвольно сжимая ладошку Айки. Слова, что произнес Годфри, были оскорбительны, но как же правдивы. Взгляд Генри был бы похож на взгляд Лины, если бы он мог себе позволить продемонстрировать хоть чуточку эмоций. А этот нахал ещё с идиотской улыбкой, будто и правда дурак, схватил принесенные фрукты с тарелки и смотрел на них с Айкой такими глазами, будто искренне верил в свои слова.

— Я. Король. Летарта, — отрывисто произнес Генрих, чтобы его поняли наверняка.

— Вильгельм с вами не согласится, — пожал плечами Годфри и взял кубок с соком. — Как и его величество Феликс.

«Ублюдок», — мысленно прошипела Айка.

— Королевства объединены, — влезла она в разговор, видя нежелание посла верить в слова Генриха. — То, что мы не сделали Летарт частью Серии, не значит, что это отдельное государство. Вильгельм сейчас там только как лицо, заменяющее истинного короля. Уж простите, но, я надеюсь, его величество Феликс понимает, что нет возможности быть в двух местах одновременно?

— А Вильгельм знает, что он лишь… Как вы выразились? «Лицо, заменяющее истинного короля»? — спросил Годфри, посмотрев на Айку. — Мне кажется, в таком случае «истинному» королю не сносить головы. Вы ведь знаете о наклонностях Вильгельма, не за столом будет сказанно.

И тут-то Айка поняла: «Феликс уже всё решил. Решил, а этого клоуна прислал, чтобы мы увидели в этом жесте нежелание воевать именно с Серией». Королева даже слышала, как зарычал позади Диего — он был слишком близко к ней, посол бы не услышал. Все здесь понимали абсурдность ситуации и глупость Феликса, которую тот показывал в лице Годфри.

Но на всеобщие удивление Айка вдруг прикрыла рот ладошкой и довольно низко засмеялась… как обычно смеялись бы сумасшедшие. Она медленно встала и взглянула на посла именно как надо — как королева, смотрящая на мошку. Хотя, надо признать, даже Ральф не удостаивался такого взгляда.

— Я что-то не поняла вас, господин Шнейштайгер. — Если раньше у неё из глаз метали молнии, то к этому добавились еще и глыбы льда в голосе. — Вы оскорбили меня за этот день уже трижды. Первый — на улице. Второй — вы посмели приравнять короля, пусть даже на тот момент принца, к товару, сказав, что его продали. Более того, вы это сказали о моем муже. И третий раз — сейчас. Вы посмели намекнуть про обезглавливания моего супруга?! — Диего быстро уловил настроение своей королевы и в миг очутился перед ней, готовый закрыть от нападающего, если бы такой был, но при этом не закрывал ей обзор, как и послу на неё. — Моё терпение лопнуло. Как смеешь ты, пёс, так вести себя в моем замке? Король Феликс совсем страх потерял, посылая такого человека на переговоры? Или тем самым он хочет плюнуть нам в лицо? Он, что, готов разом с двумя армиями биться?!

— Видите, какой нрав у моей жены? — не без гордости сказал Генрих, ставя локти на стол и подпирая руками подбородок. Получилось даже как-то зловеще, учитывая его хмурый от природы взгляд, сейчас он будто навис над Годфри, хотя даже с места не сдвинулся. — Не советую злить ее. Хоть она и бывает резка на язык, но дело говорит. Нападете на Летарт, считайте, что нападаете на меня лично и на Серию.

Эффектности придавал ещё и развеселившийся Ральф. Ему нравилось, когда дело пахло жареным, а сейчас именно это и происходило. Обстановка резко накалилась, и он иллюзорно увеличил тень позади Генриха, придавая ему более грозный вид.

Это заметила Лина и схватилась за рукоять меча, но приказа ослушаться не могла, пока не почувствует настоящую угрозу послу, чью жизнь вверили ей. К тому же она была в меньшинстве здесь. Но неужели королевская семья рискнёт нарушить закон о неприкосновенности послов, тем самым настроив против себя весь цивилизованный мир? Лина не думала, что они настолько глупы, но Годфри точно переиграли.

— Вы угрожаете Люцию? — попытался спокойно спросить Годфри, хотя голос его в один момент дрогнул, выдавая испуг. Он сглотнул и вжался в кресло, видя увеличившийся мрак позади Генриха. — Объединитесь с безумцем? Вильгельм и вам пришлет письмо с крысами, как только узнает об этой встрече. Вам тоже придется воевать с двумя армиями. Люций выстоит, нашу мощь не сломить!

— Да… — слишком неприятна сейчас была улыбка у Айки. — Только вот ты и его величество Феликс забыли одну важную деталь: король Генрих — правитель двух королевств! И власть свою он вернет за считанные дни. Мы уже объединены с Летартом. — Вот тут-то Айка поняла, что сама палку перегнула. Если её блеф сейчас не сработает, тогда действительно нужно будет что-то делать с Вильгельмом, а она уже знала, какой эффект отец производит на своего сына, и для самого Генриха это будет огромным испытанием. Надо сдавать назад, пока еще не поздно. — И, я повторюсь, ты оскорбил королевских особ. Это Люций от твоего имени сейчас угрожает нам.

— Я не угрожаю, а только предупреждаю, — ответил на улыбку Айки своей Годфри. — Если ваши слова правдивы, и на троне Летарта сидит ваш поверенный, вам же и отвечать за его действия. Если не можете справиться сами, это сделает Люций. Каждое слово этой встречи будет передано его величеству Феликсу!

Годфри точно также вскочил со своего места, ещё раз обвел взглядом короля и королеву, и чтобы оставить за собой последнее слово, он быстрым шагом направился к выходу. Лина поспешила за ним, но в отличие от посла, не рисковала поворачиваться спиной к демону.

— Ах, да, — вспомнил Годфри в дверях, но не обернулся, — от вашего любезного предложения остаться вынуждены отказаться. Всего доброго, ваши величества.

— М-да, по-хорошему, кажется, не получится, — невесело подвёл итог Генрих, когда дверь за послом закрылась. Он взглянул на Айку и снова взял ее за руку, поглаживая, чтобы успокоить. Только сейчас заметил, что тень позади больше, чем требовалось, и он махнул на Ральфа, чтобы тот прекратил. А демон опять обиделся, но вдруг заулыбался и исчез.

— Ты сам видел, он нас либо провоцировал, либо Феликс действительно желает захватить Летарт, просто повода не было. — Айка хотела было отпустить руку Генриха, но не успела расслабить, как только сильнее сжала. Ему сейчас было тошнее всего, и отчасти Айка виновата. Она повернулась к нему всем корпусом и взяла за вторую руку. — Генрих, прости меня, пожалуйста. Но я не могла спокойно терпеть, как этот жалкий человек унижает тебя, позволяет солдатам на твоего демона меч выставлять… Я, наверное, всё испортила, но… Я ничуть не жалею.

— Позвольте заметить, мои король и королева, — кашлянул Диего, ускользающий из зала, чтобы сопроводить гостей, но, услышав Айку, вдруг остановился и обернулся. — Вы были бесподобны. Это было… устрашающе, но в хорошем смысле. Думаю, Люций должен будет двести раз подумать прежде, чем ввязываться в бой с такими правителями, как вы.

Не успел кто-либо бросить на него взгляда — угрожающий или предупреждающий — как оборотень уже поторопился догонять гостей, хотя в этом не было нужды. Его бойцы, получив от него мысленный приказ, уже следили за тем, чтобы гости убрались отсюда как можно быстрее.

— Все в порядке, — успокоил ее Генрих. — Если бы ты не вступила в словесную перепалку с ним, я бы его прихлопнул, как назойливую муху — тогда было бы гораздо хуже. Феликс — не дурак, он и правда должен принять во внимание наши слова, прежде чем действовать. Надо подумать, что ещё мы можем сделать, чтобы избежать войны.

Переговоры оставили вопросы, поэтому им предстоял мозговой штурм. Симонс должен прибыть со дня на день, он займётся войсками на тот случай, если все же Феликс выберет худший вариант. Но должно же быть ещё что-то, что в силах Генриха, чтобы предотвратить это. Айка доверила ему свой дом, и пусть изначально он видел лишь мощь и поддержку в нем, то сейчас просто не мог заставить Айку страдать ещё больше. А она ведь будет, если ее люди начнут умирать. Ему предстоял нелегкий выбор.

Тем временем во дворе Годфри сверкая пятками шел к своему коню. Даже Лина его с трудом догоняла, оставалось только перейти на бег.

— Какое неуважение к традициям! — бормотал себе под нос Годфри. — Его величество Феликс все узнает… Все узнает!

— Господин. Господин! — звала Лина, но Годфри соизволил обратить на нее внимание только тогда, когда забрался в седло. — Позвольте мне остаться. Я не смогу спокойно спать, зная, что где-то по земле ходит подобная скверна.

— Делай, что хочешь, — был ей ответ, но Годфри произнес это так, будто собирался самой Суне доложить о ее проступке, и подстегнул коня, отправляясь в путь.

Лина прикусила губу. Ей тоже подвели коня, но она все никак не могла решиться, что ей делать: следовать за послом и выполнять задание по охране или исполнить свой долг перед богами. Она обернулась на замок, но столкнулась нос к носу с демоном.

— А справишься? — с насмешкой спросил Ральф. Лина было дернулась, чтобы достать меч, но так как Ральф находился к ней очень близко, он успел рукой загнать меч обратно в ножны и не позволял вытащить. — Силенок явно маловато, если ты чуть что хватаешься за меч. Таких, как ты, я раньше на завтрак лопал.

Он наклонился ниже к лицу Лины, демонстративно облизывая губы. Вот тут Лина наконец-то сообразила, что от нечисти можно избавиться не только священным клинком, но и словом силы. Выкрикнув его, она отогнала Ральфа, но его смех ясно дал понять, что он просто над ней издевался и ушел сам. Думая, что он ещё вернётся, Лина вытащила меч, чтобы быть готовой. Но лишь оглядывалась по сторонам на пустом дворе.

— Проклятье… — ругнулась она и, спрятав меч, подошла к лошади, чтобы уткнуться лбом в седло. — Какой позор, стою и машу мечом по пустоте. Хорошо, что этого никто не видел.

— Никто, — вдруг раздался голос. — Кроме меня и моей стаи. — Диего уже спускался по лестнице, не выражая никаких эмоций, хоть и смотрел именно на женщину. Завидев лидера, те, кто преследовал по пути посла, солдаты Диего, разошлись по своим делам, но вожак остался и подошел ближе к жрице. — Коль решишь остаться, помни одну маленькую вещь: ты тут чужая, житель другого королевства, и здесь твои законы не работают. Тот парень, — он указал пальцем на место, где только что стоял Ральф, — много кого раздражает в этом замке. Но он принадлежит его величеству Генриху. И если ты будешь причастна к дебошам с ним, ты только ускоришь войну.

Диего усмехнулся, приподнимая лишь один уголок своих губ, и развернулся, чтобы пройти уже к казармам, подняв руку и сделав какой-то знак пальцами, после чего в замок промелькнула тень.

Тихий стон Лины был слышен всем оборотням в округе и одному демону. Она сама готова была провалиться сквозь землю в самую Бездну. Ее щеки горели от стыда. Теперь-то выбор был очевиден — надо сваливать как можно дальше от этого позора. Но чувство долга все же победило. Она выпрямилась, и пусть была лишь выпускницей ордена, она с гордостью будет нести его знамя, где бы ни оказалась.

— Думаешь, останется? — спросил Ральф подходящего капитана охраны. Сам он прятался от взора охотницы за колонной, но ему было интересно, что же она сделает. — О, идёт сюда, я пошел. Это будет весело, — усмехнулся он и испарился в воздухе, возвращаясь к Генриху.

— Господин Диего, — позвала Лина. Идти к нему и тем более говорить было жутко стыдно, но она же не могла просто разбить лагерь посреди королевского двора. — Где?.. Где я могу остаться? — Только задав вопрос, она подумала, что могла просто поискать постоялый двор в городе, и мысленно хлопнула себя по лбу. Но отступать было уже некуда.

— Просто Диего, Лина, — оборотень обернулся к ней только после этих слов. — Я не имею фамилии, чтобы меня величать господином.

Он дождался, когда женщина его догнала и указал рукой вперёд, как бы предлагая пройтись. Что бы там у них ни было, как бы они ни красовались мечами, там в зале они лишь исполняли свой долг. Оттого капитан не имел никаких дурных мыслей о жрице. Оттого со всей вежливостью он предложил ей этот небольшой знак доброй воли в виде мини-экскурсии.

— Я бы предложил вам место в казармах лучниц или боевых жрецов, чтобы вы обменялись опытом, но учитывая, что отношения между нашими домами сейчас резко стали натянутыми, это неприемлемо. Я бы также вам указал адрес гостиницы, но с меня королева шкуру сдерет, если узнает, что я отправил королевскую жри… охотницу в такое место. Она сама ведь жрица. Потому… — Он резко остановился и приложил пальцы к виску забавно его почесывая, задействовав лишь указательный палец. — Могу предложить церковь или дома рядом с замком, построенные специально для королевских гостей, но чьё положение ниже тех, кому дозволено ночевать в замке.