Не ошибись с выбором

— Ничего не понял, но за ответ спасибо. Очень вкусный чай, Мария Олеговна. Спасибо за угощение, но мне уже пора. Да и у вас, милые дамы, перерыв давно закончился.

Волков как бы невзначай указал на огромные часы и тут же вышел из-за стола. Двери за мужчиной закрылись, мы быстро все убрали, и офисные помещения мгновенно погрузились в рабочую атмосферу.

Перед глазами все плыло. Буквы сливались в единое целое, и понять что-либо было просто нереально. Дикая усталость, острая боль в шее лишь начало. Я знала эти симптомы — через пару дней не смогу повернуть голову и все из-за отсутствия движения.

Встав из-за стола, я мельком глянула на закрытые двери кабинета, услышала, что Преображенский разговаривает по телефону и принялась разминать спину. Небольшая зарядка при сидячем образе жизни не повредит. К тому же сейчас полезно отвлечься иначе голова просто взорвется.

Внезапно на телефон пришло сообщение:

«Ну, как тебе?»

Лина времени даром не теряла…

В письме была прикреплена фотография молодого мужчины, на вид лет тридцать пять, не больше. Лицо утонченное, взгляд уверенный, но печальный. Аккуратно завязанный шарфик говорил о некой педантичности…

«С какой целью интересуешься?»

Ответ на мое сообщение пришел практически мгновенно, но не от Лины…

«Добрый день, Мария. Мы с Вами не знакомы, но у нас есть общая подруга, Лина. Честно сказать, вы мне понравились, может быть, встретимся? Как насчет чашечки кофе? Меня Аркадий зовут».

Я так и застыла на месте с открытым ртом. Вначале стало неприятно, все же моя личная жизнь — мое личное дело. И никто не имеет права в нее лезть. Но как только буря негодования утихла, я поняла, что Лина хотела как лучше и ничего плохого не сделала. К тому же знакомит с вполне нормальным мужчиной… По крайней мере, внешне… Да и что плохого в том, чтобы пообщаться с новыми людьми за чашечкой кофе?

«Добрый день. Это все немного странно, но я не против пообщаться с Вами. Как насчет завтра? После трех сможете подъехать к кафе Н., на улице К..?»

«Да, давайте там и встретимся. Буду ждать вас!»

Выбрав местом встречи уже знакомое мне кафе Сергея, я была рада тому, что именно в эту субботу бывшая свекровь (даже звучит странно) ведет Аню в парк развлечений. Довольно приятное стечение обстоятельств.

«Оперативная работа!» — сообщение для Лины было доставлено.

«Он хороший, но немного странный. Ты таких любишь, дочь моя!»

«ЧТО-О? В смысле странный? И каких же это я люблю? И с каких пор я твоя дочь?»

«Он не от мира сего, но у него свое дело есть. Недавно расстался с девушкой, но большего я не знаю — скрытный он очень. А «дочь моя», так как я ощущаю себя распутной девкой, что совращает наивную овцу и подталкивает к естественным физиологическим процессам в виде естественного желания продолжить свой род. Ну, ты меня поняла, о чем я.»

«Лина… Ты не исправима!!!»

«Знаю, знаю! Потом все расскажешь! Чмоки)»

Отложив телефон в сторону, я подумала о том, что делаю что-то не правильно. Нормально ли вот так просто взять и согласиться на встречу с совершенно незнакомым человеком? Но с другой стороны я буду в людном месте среди знакомых. И дом близко… И перцовый баллончик в кармане…

Ну, надеюсь, что он не окажется маньяком…

* * *

Аркадий маньяком не оказался. Тут я угадала. У входа в кафе меня ждал высокий мужчина, примерно метра два ростом. Утонченная фигура, немного угловатая. Глаза большие, светлые, вроде голубые и волосы русые — блестят золотом в свете солнца. С боку, на шее, повязан шарф — тот же, что и на фото, светло-коричневый, с темной окантовкой. Пиджак сидит ровно, по фигуре. Джинсы светлые, чистые и тоже по росту, хотя с этим должны быть проблемы в плане выбора одежды.

Впервые за долгие годы я ощущала себя воробушком, так как бывший муж был одного со мной роста… А ходила я на каблуках или брала обувь с совсем небольшим подъемом, но он автоматически становился ниже.

— Добрый день, Мария, — голос высокий, ему подходит, — прошу…

Он элегантно подал мне руку, проводил за столик возле окна и тут же позвал официанта.

Сергей, с удивлением обнаружив меня в компании мужчины, тут же отнял у работника фартук, блокнот и занял его место. Делая вид, что мы с ним не знакомы, старый друг принял заказ, отошел немного в сторону и подал мне знак рукой, что «вроде ничего такой, но непонятный». Затем постоял немного и добавил еще один жест, означающий «молодец, мать, наконец-то на свиданку пошла»

Я видела эти жесты, и в голове мгновенно слышался голос Сергея… Хорошо, что я выбрала именно это место — так спокойней.

Разговор с Аркадием я начала спокойно, без давления, но на удивление он оказался безумно скрытным. Но помимо этого, еще и манипулятором. Каждый мой вопрос он переводил на меня, давая о себе очень мало информации и в тоже время вытягивая ее из меня. Я знаю все эти приемы нлп еще с института, но как же это бесит!

— Мир сойдет с ума? — после очередного отказа от ответа, я не выдержала.

— О чем вы? — Он действительно не понял, что я имею в виду.

— О том, что обычно при знакомстве участвуют сразу двое. Я себя ощущаю на допросе с очень умелым психологом, который любые мои попытки узнать о вас что-либо сводит к нулю. Все что я поняла за час общения — вы имеете свой бизнес, связанный с каким-то оборудованием, вы не любите собак и недавно расстались с девушкой. Ничего не произойдет, если вы немного расскажете о себе.

— Про девушку я не говорил… И я не люблю рассказывать, мне больше нравится слушать.

— Мои умозаключения логичны, Аркадий, — не хотела сдавать подругу, но ведь на самом деле догадаться не сложно о его разрыве отношений, — вот вы знаете, что я недавно разошлась с мужем и живу с дочкой, а я о вас совсем ничего не знаю. Это не честно…

Мужчина мгновенно стал печальным. Эта реакция не наигранна, она настоящая. К тому же он первый начал расспрашивать про мою семью, так бы я не стала на первой встрече задавать вопросы подобного рода.

— Мы жили вместе одиннадцать лет, — начал он, взяв в руки салфетку. Пальцы дрожали, нервно разрывали бумагу. Он опустил глаза — было видно, что эта тема для него еще не закрыта, и он до сих пор переживает. Но в тоже время я чувствовала в его интересе ко мне что-то еще… И дело не только в том, что мы оба одиноки… Тут что-то совсем другое…

— Вы были женаты?

— Нет, я не делал ей предложения. Как-то не приходило в голову, да и она, насколько мне казалось из разговоров, не сильно хотела с этим торопиться… Потом, правда, стала говорить о браке, о семье, но я не придал этому значения, — вот это странно, что он не понял намека, хотя, может она плохо намекала, — а потом она сказала, что влюбилась в другого. Мы расстались почти мгновенно, уже через полгода она вышла замуж и сейчас беременна.

— А сколько ей лет, если не секрет?

— Мы одного возраста, через месяц будет тридцать девять.

Словно по щелчку пальцев картинка сложилась в единое целое. В какой-то степени мне стало его жаль, но не из-за того, что его бросили, нет. Из-за того, что он слишком поздно осознал свою ошибку. И сейчас, даже не зная подробностей их жизни, я мысленно принимаю ее сторону. Девушка встретила парня, они влюбились, стали вместе жить. Судя по рассказам, имели общее дело, она многое вложила в их бизнес. И как любая готовая к созданию семьи женщина, она хотела замуж, хотела уверенности в завтрашнем дне, точнее уверенности в том, что она имеет защитника, того, кто сделает очень многое для своей семьи и детей. Не буду говорить, что любая девушка хочет иметь детей — это не так. Но большинство мечтают о ребенке. Женские часы тикают, организм меняется, шансы на продолжение рода резко падают… От Аркадия никаких действий она не дождалась, хоть и неоднократно вела об этом разговор, но мужчина не захотел ничего менять. Странно, что теперь он удивляется, что его бросили…

— Аркадий, — наблюдая за мужчиной, я постепенно осознала истинный мотив встречи, — давайте начистоту. Вы познакомились со мной, зная о том, что у меня есть дочка, так ведь? Лине же рассказала об этом…

— Да, Мария, конечно, я знал. К чему вы ведете?

— К тому, что я не хочу выступать в роли пробного варианта. — Я сама не поняла как, но мой голос резко изменился. — Вы ведь понимаете, о чем я?

Хотелось высказать все в лицо, но это было не нужно. Судя по взгляду, он и так все понял. Его бывшая девушка хотела семьи, она хотела детей. Аркадий был против. И я ни за что не поверю, что она не разговаривала с ним об этом. Смею предположить, что он просто боялся сделать серьезный шаг, думая о том, что все и так прекрасно. Но не для нее. Аркадий был уверен в том, что она никуда не уйдет, но ошибся. Она не просто ушла — она счастлива. Получила желаемое и скоро ее семья станет полноценной. Ему просто интересно — какого это, иметь жену и ребенка. Ему просто хочется понять, что он потерял и что мог приобрести с ней.

Я себя слишком люблю, чтобы тратить свое время на человека, которому на меня, по большому счету, плевать изначально. Да, я ему понравилась внешне, но мотивы, которые побудили назначить встречу, мне не по душе.

— Понимаю, но тут вы не правы. Дело не в том, что вы одинока и с ребенком, а мне просто стало интересно. Все совсем иначе.

— Как, иначе?

Но он не ответил. В очередной раз попытался сменить тему, переведя на меня все стрелки. Его попытки выведать о моих прошлых отношениях успехом не увенчались. Рядовые фразы, короткие ответы ради вежливого общения, которое ни к чему в дальнейшем не приведет.

Я не расстроилась, что так все вышло. На самом деле он изначально мне не понравился. Не возникло того самого чувства интереса к человеку. Аркадий для меня как был, так и остается просто человеком.

Мы еще немного посидели в кафе, потом раздался телефонный звонок, и я поняла, что моя дочка уже скоро будет дома.

— Аркадий, простите, но мне уже надо идти. Анечка скоро приедет домой.

— Давайте я вас провожу, сегодня замечательная погода и мы так мало времени провели вместе.

Странно, мне казалось, что я ему уже не интересна. Я утвердительно кивнула, позволив помочь мне надеть весенний плащ.

Все же Аркадий был очень внимательным и галантным. Этого не отнять. Его движения, манера речи — все говорило о хорошем воспитании. Он подал мне руку, открыл дверь, помог спуститься по лестнице — этакий принц из сказки или старых мультфильмов. Он делал это все так естественно, что его движения не казались наигранными или неуместными.

Подойдя к моему подъезду, он замер, явно пытаясь понять мое к нему отношение. Нет, никаких поцелуев. Это не тот случай.

Я мило попрощалась и открыла дверь, заметив боковым зрением притаившуюся среди деревьев фигуру…

Свекровь… Это плохо.

Войдя в квартиру, я уже знала, что будет дальше. Татьяна Семеновна сделает несколько кругов вокруг дома, чтобы растянуть время и как ни в чем не бывало привести Аню, предложив выпить чай и тихо вывести меня на разговор…

Именно так все и произошло. Несмотря на то, что эта женщина была чрезмерно болтлива, она разговаривала на совершенно посторонние темы, рассказывая о жизни незнакомых мне людей. Постоянно жаловалась на свое плохое здоровье, которое действительно было не самым лучшим в ее годы, правительство. Принимая образ жертвы, она никогда не обсуждала действительно важные темы, но всегда… ВСЕГДА подмечала детали и лезла со своими правилами в мою жизнь. Я ничего не хочу сказать плохого о свекровях в целом. Все люди разные, и многим моим подругам безмерно повезло встретить мужчин с очень хорошими, безумно интересными и многое понимающими мамами, но это не моя история. Мы не сошлись в одном моменте — она безумно, БЕЗУМНО любила убирать за своим сыном. Доходило до абсурда, когда мы с бывшим мужем уходили гулять, а она без разрешения приходила в квартиру и наводила в ней свои порядки, раскладывая вещи любимого сына по полочкам, трогая при этом и мое белье. Я ненавижу, когда вторгаются в мое личное пространство, терпеть не могу, когда просишь прекратить поступать таким странным образом, но человек в ответ соглашается и все равно делает по-своему. Сейчас я понимаю, что была не права и поступала не правильно, понимаю, что еще тогда нужно было послать все к чертям и уйти. Но нет же! Юношеский максимализм, паталогическая любовь к человеку и вера в лучшее свое дело сделали. Мои попытки приучить бывшего мужа к порядку оказались на корню провальные. А потом он говорил, что убирал все сам, хотя в квартире отчетливо витал аромат духов его мамы… После этого мы обычно ссорились, он резко прекращал разговор, тут же обнимая меня за плечи и просил прощение. Говорил, что не хочет ругаться, что любит…

И я, как дура, все прощала…

И сейчас, после рождения Ани, находясь в моем, пусть и арендованном, доме, Татьяна Семеновна все равно пытается хоть где-то, хоть как-то, но что-нибудь убрать. То цветок переставит, то покрывало постирает, то еще что-нибудь сделает, объясняя это тем, что хочет помочь. Вот только ее об этом не просят.

Я смотрю на нее и понимаю, что мне ее жаль. Я вижу перед собой человека, который на протяжении всей жизни был никому не нужен. Ради любимого сына она оставила прошлую жизнь и переехала в совершенно чужой город, а он, как выяснилось, постоянно ее обманывал, тянул деньги, врал… По первому зову своего младшего сына, она тут же бежит на помощь, и он этим пользуется. Он знает, что мама его не бросит и звонит ей только тогда, когда у него что-то случается.

Когда родилась Аня, и я осталась одна, Татьяна Семеновна стала помогать. Но не из-за того, что ей, не дай Бог, меня жаль, а из-за того, что моя дочка безумно похожа на ее сына. Почти точная копия… Она помогает из-за того, что ее неразделенная любовь к сыну нашла отклик в маленькой девочке. Помогает из-за того, что ей стыдно за то, что сделал ее сын. И дело не в том, что он изменял мне с замужней женщиной, когда я была беременна, нет. Ей стыдно за то, что он бросил своего ребенка. Аня не видела отца с тех пор, как ей исполнилось три месяца.

И вот сейчас, сидя на кухне, Татьяна Семеновна планомерно подбирается к интересующей ее теме. Она прекрасно поняла, что я была на свидании, но она не знает, что этот человек мне не понравился. Пусть так и останется.

— Маш, — резкая перемена в голосе, — я все же хотела с тобой кое о чем поговорить. Все откладывала этот разговор, откладывала, но ты ж меня знаешь, старуху, Господи, мне ж не усидеть на месте. Так вот, о чем я… Ты меня только послушай, пожалуйста, внимательно. Я женщина в возрасте, на своем веку многое повидала. И была в похожей ситуации — осталась с Виталиком. Я же рассказывала, что его отец нас бросил, пить начал…

Она еще долго ходила вокруг да около, но я привыкла к этому потоку информации, фильтруя его и отключаясь минут на пять. Я прекрасно понимала, что суть вопроса будет высказана в самом конце, а сейчас — попытка отвлечь.

— … От генов, видимо, не уйдешь, каков отец, таков и сын… Ой, Маш, кто же знал, что так получится, — ну давай, задавай уже свой вопрос, я уже знаю, о чем ты начнешь рассказывать. Уверена, что сейчас все подойдет к тому, что ее Виталик самый лучший, что он ошибся, пока не понял, что сделал, но скоро исправится, — я же когда одна осталась, долго ни с кем не встречалась. Все никак найти не могла. Да и кому мать одиночка с сыном нужна, с маленьким. Понимаешь, вроде и встречалась с мужчинами, да Виталю моего они не принимали — чужой же, кто чужого полюбит… — Зараза, словно зомбирует, да говори уже! — … Нет лучше родного отца, Маш. Подумай об Анечке, как же она…

— Стоп! — Я не выдержала, собрала все силы, чтобы не повысить голос, и спокойно, без лишних эмоций, продолжила разговор. — Я не запрещаю Ане общаться с ее родным отцом. Мы живем в пригороде, а не за тридевять земель и то, что ее отец плевать хотел на ребенка, меня уже не касается. Я не собираюсь вгонять свою жизнь в гроб и тратить ее на человека, который этого не заслужил. Я понимаю, что мы говорим о Вашем сыне и понимаю, что мои слова Вам неприятны. Поэтому больше не поднимайте этот разговор, и моя личная жизнь касается только меня. И обсуждать ее я ни с кем не намерена.

— Да, да… Ты пойми, Маша. Я не оставлю Аню, какой бы ты ни была, я буду помогать, только попроси. Я всегда приеду, будь в этом уверена.

«Какой бы я ни была?» Эти слова мгновенно врезались в мозг. Она сказала их так, словно я делаю что-то ужасное… Как же это… Все раздражает.

Иногда после ее прихода, я ловлю себя на мысли о том, что после этой женщины, после ее вмешательства, я правда не стану ни с кем встречаться. Как же я этого боюсь… Как страшно довериться… Снова поверить…

Я ведь все поняла, когда любовь к человеку прошла. Здраво оценив его действия, то, как мы познакомились, я осознала, что все шесть лет меня обманывали. Что все это время ему была нужна не я… Что он и его мама приезжие, что он много раз намекал на то, как здорово жить всей семьей вместе… Я оказалась слепой дурой, не способной разглядеть истину, а он — банальным альфонсом. Красивые ухаживания, огромные букеты, золотые украшения, техника… Все это было до свадьбы, но после, поняв, что у меня ничего нет, что квартира, в которой я жила в своем городе не моя и полностью принадлежит другому человеку — он резко захотел детей. Видимо надеялся, что что-то да обломится. Но как только я сказала, что ради брака отказалась от наследства, интерес ко мне как к человеку резко пропал. И то, что я уже беременна, ему было откровенно плевать. И то, что беременность была с проблемами — тоже плевать. Я не понимала, что происходит, а он быстренько нашел себе другую. Но надо отдать должное — эти люди — два сапога пара. Что она изменяла своему мужу, что он беременной жене. Думаю, они друг другу очень подходят, и я надеюсь, что они будут жить вместе еще очень долго. Ибо считаю сущим наказанием для хорошего человека встречаться с подобной мразью. Но самое ужасное то, что больше всех страдает Аня. Она пока этого не понимает, но уже с младенчества не видит отца и растет в неполноценной семье…

И я считаю себя виноватой. Виноватой в том, что не ушла. В том, что позволила себя обмануть, что не была способна разглядеть истину, что верила каждому слову, каждому оправданию и обещанию… Всему верила, без тени сомнения в том, что «мой Виталик самый лучший».

И сейчас, вместо того, чтобы развиваться в своей профессии, я сижу на шее у родной мамы, не способная себя прокормить, не способная самостоятельно снять квартиру в свои двадцать шесть лет.

И от этих мыслей мне становится жутко, ведь совсем рядом бегает моя Анечка… И ведь ее могло бы и не быть…

Проводив свекровь, я закрыла дверь, поцеловала дочку в щеки, обняла как можно крепче и расплакалась. Аня смеялась — я щекотала ее. Она убегала от меня и не видела заплаканных глаз. Именно такие моменты помогают сдержаться, но как только наступила ночь, как только Аня легла спать, все, что тревожит, вернулось в тройном размере.

Закрыв себя в душевой кабине, я включила сильный напор и просто стояла, без движения, ощущая, как горячая вода обволакивает все тело, как соленые слезы попадают на трясущиеся в истерике губы. Чувствовала эту мерзкую дрожь во всем теле и неуверенность в себе и своих силах.

Что, если я действительно так и останусь одна? Как справиться со всем этим одной? Как вернуть долг маме, поднять ребенка и самой не загнуться? Казалось бы, жизнь только начинается…

Выключив воду, я вышла из душа, ощутила головную боль, что всегда возникает после того, как я плачу, еле дошла до кровати и упала на нее, даже не понимая, где подушка, а где одеяло…

Вспоминая прошлое, я понимаю сейчас, что во многом была не права. Слепая вера — фатальная ошибка. Но честно сказать, хозяйка из меня была так себе. Я не сидела дома — училась, работала… Времени на уборку, стирку оставалось очень мало. Плюс ко всему привести в порядок арендованную квартиру со сломанной мебелью, куда толком не влезают все вещи — очень сложно. Помню, были моменты, когда денег не хватало даже на хлеб. Я собирала мелочь по сумкам, чтобы доехать на учебу. Я была глупой студенткой, не приученной к порядку, он был человеком без высшего образования, с неимоверным талантом вешать лапшу на уши. Но тем не менее, мы мечтали о светлом будущем, хотели иметь свой собственный дом с участком…

Я не понимаю, как могла так поступить со своей жизнью. Я ведь видела, что он за человек, но почему-то все его ошибки, все препятствия на пути, все трагедии и неприятности воспринимала не как пинок вселенной под собственный зад, а как проверка наших отношений на прочность.

Я сама виновата. И сама создала себе проблемы…

* * *

— Ну, у тебя и видок, — Тихоня с удивлением рассматривала мои круги под глазами. Спросив, свободен ли Преображенский, она вошла в кабинет с поручением от руководителя отдела. Буквально через пять минут она выскочила в коридор, явно заинтересованная узнать подробности моего свидания, — я так понимаю, что у тебя была бессонная ночь?

— Не правильно поняла, Тихоня, не правильно. Свою ночь я провела в родной постельке, но не одна… — Анна тут же замерла, не веря своим ушам, — а в компании истерики, неуверенности в себе и самобичевании…

— Да ну тебя! — Анна даже шикнула, — Лина тебе свидание устроила для того, чтобы ты расслабилась, но у тебя все как всегда через зад…

— Свидание? — Двери кабинета Александра Сергеевича распахнулись, и начальник с интересом застыл в проходе, застав наш разговор на самом интересном, — и как избранник?

— Жив, здоров. — Буркнув, я сделала вид, что работаю, хотя на самом деле готова была провалиться сквозь пол, куда-нибудь пониже, желательно в подвал…

— Ну, надеюсь, вы хорошо провели время?

— Ага, так хорошо, что проревела всю ночь… — ну вот кто тянул ее за язык? Зачем Анна это говорит при Преображенском? Начальник даже в лице изменился. Вон, смотрит так пристально… Странно, мне не по себе…

— Я не из-за него страдала, так что прошу не распускать ложных слухов!

— Здорово, что мы разобрались в недопонимании, но мне нужно работать, — заметил начальник, — и я того же требую от своих сотрудников, Анна Евгеньевна. Не отвлекайте Марию Олеговну, а то она опять ядом плевать начнет, еще не дай Бог меня отравит…

— Простите, Александр Сергеевич.

Девушка тут же развернулась на каблуках и юркнула в двери открытого лифта, кивая мне напоследок головой, в знак того, что разговор не окончен.

— Вас ждет допрос с пристрастием, судя по реакции подруги, — спокойно заметил мужчина, — пройдемте в кабинет, Смирнова.

В кабинет, так в кабинет… Мне сейчас уже все равно.

— Вы подумали над моим предложением?