Переезд

– Вон, видите угол здания? Вон тот, коричневый? Вот это как раз Андрюшкина школа. Нравится? А садик внутри башни, могу показать только вход в нее, вон там.

– Не хочу я в эту школу, – сын погрустнел. – В той было хорошо, всё понятно, там друзья. А в этой только сиди и жди…

– Чего?

– Да, не важно.

– Ну как это? Раз уж начал, договаривай.

– Этот город стоит на реакторе. От него верфи запитаны и вообще всё тут.

– Ну да, верно. Самый большой реактор в истории. Может снабжать весь город даже в отсутствие солнца.

– Вот-вот. Когда ракета взорвётся, он весь город и накроет.

– Ракета? А с чего она должна взорваться?

– Потому что она отстойная. Все материалы украдены, а собирают из всякого хлама. А вместо инженеров наняли по объявлению кого попало. Она обязательно взорвётся, и тогда все здесь погибнут.

Отец увидел, как при этих словах вытаращила глаза испуганная Василиса, поэтому запрокинул голову и рассмеялся, словно её любимый робот из старого кинофильма.

– Это кто же тебе такой ерунды наговорил?

– Парни говорили, – неопределенно повёл плечом сын.

–Ах, ну если парни… Они, наверное, много раз были на ракетных верфях и спускались в реактор?

– Никуда они не спускались! Но на Фобосе же был взрыв? Ведь был же?

Отец обнял детей и потрепал Андрея по голове.

– Твои парни просто не хотели с тобой расставаться, вот и насочиняли страшилок. Это я понимаю. И хотя со связью тут временами возникают проблемы, я выделю тебе самый мощный канал и буду совершенно не против, если ты станешь созваниваться с друзьями хоть каждый день. Что касается Фобоса, то на нем никогда не было ни реактора, ни верфи. И ракета там не взрывалась. А байки люди сочиняют всегда, ещё со времён наших первых космодромов в Байконуре и Восточном. Мне кажется, ты быстро изменишь своё мнение, когда мы сгоняем на первый траверс и ты лично увидишь, как собирают ракетные двигатели. А потом познакомишься с ребятами из новой школы и узнаешь, какие классные специалисты их родители. Кстати, я слышал, на ближайших каникулах они с учителем собираются слетать кое-куда на экскурсию.

– Куда это?

– На лунную орбиту!

На лице Андрея отразилось недоверие – но и сомнение тоже. Сомнение в своём отношении ко всей этой истории с переездом. Василиса же при словах о Луне запрыгала зайцем.

– Я тоже! Я тоже хочу на Йуну! – кричала она.

– Та-а-ак, что тут уже за шум? – спросила мама, выходя на балкон. – Кто тут мне ребёнка обижает?

– Никто не обижает. Просто Вася испугалась, что Андрей без неё с классом на Луну полетит.

– На какую ещё Луну? Одни? Я против!

– Ну ма-а-ам! – выдали все трое хором.

– Да вы что? Я тут с ума сойду! Тем более Вася маленькая.

– Давайте так! – прервал папа новый всплеск возражений. – Мы с Андреем завтра выясним у учителя детали этой экскурсии и слетаем все вместе.

– Я никуда не полечу. Я высоты боюсь. Летите, раз так, но без меня.

– Ну ма-а-ам!

– Мы всё решим, когда узнаем подробности! – пообещал отец и поскорее свернул разговор, уводя детей в соседнюю комнату. Там он открыл окно и выглянул во двор. Внизу под светом фонарей сосед тренировал своего питомца.

– Смотрите, кто это там?

Василиса узнала мгновенно.

– Спотти! Я знаю, знаю, это пёс Спотти! Он жейезный, но умный, как живой!

– Обычный робопёс, – согласился Андрей. – Что мы, дома таких мало видели? У нас возле школы один такой, курьерский, даже под грузовик попал из-за сбоя в программе.

– Ну, во-первых, одно дело видеть, а другое – когда у соседского мальчика есть такой и с ним можно играть по вечерам. А во-вторых, это не совсем Спотти. Его зовут Спайки и он может кое-что покруче, чем работать курьером.

Внизу мальчик крутнул браслетом. Робот по команде включился, расставил восемь лап попарно на четыре стороны, став похожим на агриопу, паука-осу. Жёлто-чёрный корпус и более тонкие, по сравнению с робопсом, конечности добавляли сходства с паукообразным. Мальчик взмахнул рукой, пуская вдоль дорожки цветной лазерный луч. Робот не хуже котёнка бросился догонять яркое пятнышко, а когда оно оказалось на стене – без промедления вскарабкался и на стену.

– Ничего себе! – Андрей даже присвистнул, чего обычно не позволял себе дома. – И это что, его бот?

– Не совсем, – признался отец. – Это робот-лаборант, закреплён за его отцом в конструкторским бюро. Их еще не пустили в продажу, тестируют. Но служба безопасности не слишком придирается, когда сотрудники берут своих помощников домой после работы.

– Что, и ты своего можешь привести?

– Я? Нет, наверное не стоит.

– Ну во-от. Почему это?

– Потому что мой помощник – это Т-7, робот Пётр. Не думаю, что соседи обрадуются его появлению на нашем этаже.

Андрей обернулся.

– Это правда? Ты работаешь с мех-ботом?

– Почти. С боевыми Петями мы работаем только на верфи и за пределами города, сюда им вход запрещен. А мой помощник – это упрощённая модель гражданского назначения.

– Ну-у, я-то думал… Тогда это просто трактор с процессором. Скучно. Чего такого он может, чего не сумел бы Спайк?

– Например, он может счистить метровый слой льда и снега с солнечных батарей после бурана. Может залезть в дюзы работающего двигателя и заткнуть пробоину. Один Петя как-то раз на орбите вручную подтянул челнок к станции и держал, пока пауки-ремонтники устраняли сбой стыковочной системы. Они разные, у каждого своя задача. И мы как раз над этим работаем, учим их выполнять задачи вместе, в команде.

Отец задался вопросом, не перебарщивает ли с назидательными лекциями. Прикрыв окно, он чуть наклонился и вполголоса доверительно сказал:

– Мальчика зовут Саксон. Его братья ещё не приехали, поэтому по выходным он грустит один во дворе. Если вы сейчас спуститесь к нему, он с радостью даст вам погонять Спайка по клумбам.

Детей ветром сдуло. Мама, услышав подозрительный шум, успела только выглянуть из комнаты и открыть рот в возмущенном: "Вы куда одни?!" – а входная дверь уже захлопнулась и щёлкнула замком.

– Всё в порядке! С ними ничего не случится. В этом городе десять датчиков на квадратный метр, не считая видеокамер.

– Ну и что? Я из-за этого буду меньше волноваться, по-твоему?

Он попытался обнять жену, но она отстранилась и пошла к окну, чтобы убедиться, что дети без происшествий спустились во двор.

– Разве не такой бот покалечил ребенка месяц назад?

– Такой, – признал отец. – Но, во-первых, его версия прошивки сразу была исправлена и обновлена на всей серии. А во-вторых, он не нападал, а просто свалился с эстакады, локатор подвёл. У нас во дворе такого не может случиться.

– Всегда может случиться что-то другое!

Отец вздохнул и на этот раз всё-таки обнял жену.

– В каждый коммуникатор каждого горожанина установлены подавители. Если бот… Если системе хотя бы почудится, что бот угрожает безопасности детей, ему в ту же секунду вышибет мозги. Тебе надо просто успокоиться и отдохнуть.

– Я не могу успокоиться. Что там с Фобосом слышно?

– Ничего. Связи нет. Корабль туда уже вышел, но ты же понимаешь, доберется дня через два, не раньше. Спутники повреждений сверху не фиксировали, разгерметизации на станции нет.

– Они там чем занимались? Тестировали портал?

– Да, сейчас куда ни ткни, все занимаются порталом. Ничего необычного, в очередной раз прозванивали оборудование для первого звездного. Наверное, при подаче мощности просто сгорел передатчик.

– Будем надеяться… У нас здесь тоже есть портал?

– Ну конечно. На той неделе начали сборку. Когда он заработает, отсюда в Москву можно будет летать хоть каждый день. Или на Луну, или в любое место, где построят ещё порталы. В этом же суть наших верфей, суть всего проекта. Собрать такой корабль, который сумел бы доставить портал, генераторы и всё необходимое для работы – к другой звезде. А по пути делать пробные соединения, проверять, сохраняется ли связь на таком огромном расстоянии. Проект не на годы – на десятилетия. Неудача отбросит нас на те же десятилетия назад, поэтому и появился город, который гарантирует успех экспедиции.

Снизу доносился радостный визг Василисы, вокруг которой скакал без устали механический паук. Дети настроили свои гаджеты на автоперевод, быстро нашли общий язык. Василиса бросала боту палку, а мальчишки заставляли его взбегать на стену и делать сальто назад, ловя палку передними лапами в прыжке.

– Пожалуйста, напоминай им почаще об осторожности. И пусть пообещают никуда не выходить со двора без разрешения.

– Переживаешь?

– Ну конечно.

– Но всё же считаешь, что мы поступили правильно? Почему?

– Честно? Ты просто не видел себя полгода назад. Таким потерянным, бесцельным я не помню тебя ни разу за все наши годы вместе. С того момента, как закрылся завод и твою старую лабораторию распустили…

– Подожди! Речь ведь не обо мне? Я бы как-то пережил, даже если бы отказался от приглашения…

– Да, сначала я тоже так думала. Поэтому и просила тебя не соглашаться. В конце концов, у меня была неплохая работа, дети устроены, дом в порядке – мы бы выкрутились. Но потом… Знаешь, когда мысли улеглись, дня через два, я вдруг поняла, что не права. Выкручиваться можно до бесконечности, а шанс всё изменить выпадает только раз. Рискованный, страшный даже, но шанс для всех нас. Да, я волнуюсь, как всё сложится. Переживаю за детей, за то, как сама тут буду. Но я уверена, что мы всё делаем правильно. У меня есть доказательство. Разница между тобой тогда – и тобой сейчас.

Он притянул её к себе, пытаясь выразить благодарность. Она на секунду подалась к нему, но потом сразу же отстранилась. Сказала с грустной улыбкой.

– Нет, так ты меня не успокоишь. Надо занять себя делами. Вот, с обоями закончить, и с мебелью что-то решить. Покажешь, как на этом агрегате водостойкие покрытия печатать?

– Ты для ванной? Кафель он не умеет делать, только линолеум. Но я завтра принесу другую модель, с печкой, уже договорился. А с мебелью поможет Ринат. Ты же помнишь Рината? Он тоже здесь работает, на конвертере, может сделать любую мебель, какую захочешь, из воздуха.

– Из мусора, – поправила жена.

– Да. Здесь практически всё из мусора. У города нет собственных ресурсов, а доставка обходится дорого. Поэтому всё поступающее сырьё идёт на стройки и на верфь, на сборку двигателей. А всё, что требуется жителям, появляется через конвертер из того, что уже не нужно.

Она и сама это знала. Она знала гораздо больше, чем он думал. За эти месяцы она перечитала о новом городе всё, что смогла найти в сети.

– Не пора детей домой загнать?

– Да оставь их, Марусь! Пусть бегают, у них только что появился первый друг на новом месте.

Теперь они вместе стояли у окна и смотрели вниз. Вместе было не так тревожно. На стене успокаивающе гудел строительный принтер.

Короткий естественный солнечный день подходил к концу, светило быстро спряталось за громадой лонжерона "Наука". Вдоль всей улицы автоматически включилось искусственное освещение, продлевая светлое время суток до комфортных десяти часов. Купол над крышами посветлел, давая проникнуть вниз свету бесчисленных белых точек. Но даже сквозь освещение остался различим вдалеке край яркого рекламного изображения, которое висит круглые сутки над зданием порта. Отец видел эту рекламу сотни раз и знал наизусть. На фоне схематичной карты города надпись гласила: "Привет новым жителям Авроры – участникам первой межзвёздной экспедиции!"

Вверху, из-за края строительной конструкции, неспешно выползла Луна. Непривычно большая и непривычно жёлтая, похожая на конфету-леденец, который так и хочется лизнуть.

Следом за жёлтым кругом на небо стал медленно выползать край другого, не менее яркого, только сине-зеленого. Земля. Старый милый дом, по которому они уже грустят. И он, такой теперь далёкий, кажется, тоже уже грустит по своим съехавшим жильцам.