Помоги проекту - поделись книгой:
— Мама, а что случилось? — спросила я, немного отдышавшись. Боль отступила, и больше ничего не напоминало о ней.
— Девочка моя, — мама присела на край постели и ласково погладила меня по волосам. — Неужели ты ничего не помнишь?
— Ну, почему же, — возразила я. — Ты ушла, а мне безумно захотелось прогуляться по лесу. Там на меня наткнулся Ларенц…
Я осеклась на полуслове, понимая, что мои воспоминания обрываются на том моменте, когда мерзкий гаденыш ударил меня по лицу, а дальше мою память, будто кто-то стер. Абсолютно белое пятно.
— Почему я ничего не помню? — испуганно прошептала я, подняв глаза на маму. — Что же это такое? Что случилось?
Сердце затрепыхалось в груди, и я вновь поморщилась от боли.
— Милая, — мама опустила в таз полотенце, — сейчас тебе станет легче.
Слегка отжав мягкую ткань, она отбросила одеяло в сторону и помогла мне снять ночную сорочку. От прикосновения горячего полотенца к коже я невольно зашипела.
— Потерпи немного.
Я попыталась разглядеть на своем теле синяки, но ничего не обнаружила. Почему так болело в груди было, непонятно. Прикрыв глаза, постаралась вспомнить, что же случилось. Единственная мысль, которая пришла в голову, что Ларенц избил меня до потери памяти, и именно поэтому я нахожусь в таком плачевном состоянии. Но тогда почему нет синяков?
— Сейчас намажу тебя заживляющей мазью. Это поможет снять боль, — предупредила мама прежде, чем я почувствовала аромат мяты, и последующие за этим холодные прикосновения. Намазав мне грудь и плечо, мама туго меня забинтовала и помогла надеть свежую ночную сорочку.
— Что со мной? — спросила я, когда со всеми процедурами было покончено. — Не молчи!
— Розалия…, - мама присела рядом. — Вы с Ларенцом повздорили, и ваша ссора разбудила в нем силу четырех стихий. Это произошло так внезапно…
— Что? — от удивления я вскрикнула. — Этого не может быть.
— Может, родная, еще как может, — мама тяжело вздохнула. — Сила Ларенца так велика, что он не смог справиться с ней, и она, переполнив его резерв, выплеснулась вокруг. Сияние бушующих стихий видели все жители клана.
— Я ничего не помню, — задумчиво произнесла я. — Будто белое пятно перед глазами.
— Рано или поздно память должна к тебе вернуться.
— Так, странно. Помню, как кузен наткнулся на меня, как мы повздорили, как он ударил…, - на этом месте я замолчала, пытаясь вспомнить о том, что же произошло дальше. Мама побледнела, но продолжала молчать, опасаясь мне помешать, и лишь ее потемневший взгляд говорил о том, что она в ярости. — Что со мной произошло?
— Ох, Розалия, ты проспала почти трое суток, — покачала головой мама. — К вечеру ты не вернулась домой, я подняла Арио и Арнольда с Оскальдом, а когда поняли, что и Ларенц пропал, решили отправиться на ваши поиски, подумав, что вы просто где-то заплутали… Потом увидели столб невероятного сияния, и поняли, что в наследнике наконец-то проснулась сила четырёх стихий. Мы вас обнаружили на лесной поляне. Ты без сознания лежала укутанная зеленой травой, погруженная почти в коматозный сон, а Ларенц оказался в страшной ловушке. Он был по пояс закопан в землю, а верхнюю часть его тела оплетали корни вековых сосен, которые стали необычайно гибкими и очень прочными, и еще почему на них появились острые колючки, которые поранили парня. Арио с трудом смог его освободить. Видимо, ваша перепалка спровоцировала в Ларенце инициацию, и спавшая до этого момента в нем сила наконец-то пробудилась. Поток энергии был настолько велик, что парень не справился, и его энергия выплеснулась, разрушая все вокруг.
— А почему у меня так болит в груди? — поинтересовалась я.
— Ларенц случайно задел тебя своей силой, тем самым переполнив и твои резервы. Когда мы вас нашли, твоя жизненная энергия плескалась через край. Доченька, это очень опасно для организма. Перенасыщение и быстрое опустошение приводят к истощению. Арио был вынужден запечатать тебя настолько, насколько хватило его сил. Вскоре все станет, как прежде.
Я приложила ладонь ко лбу, пытаясь осмыслить услышанное. Арио так ждал, когда же сила четырех стихий проснется в его сыновьях. Теперь он будет счастлив. Но Ларенц — гадкий, мерзкий, подлый, какой из него будущий правитель клана?
Перед глазами мелькнули обрывки воспоминаний, и я нахмурилась:
— После того как Ларенц меня ударил, кажется, я почувствовала боль, — автоматически прижала руку к груди, — а затем мир изменился. Мама никогда раньше такого не было. Я видела вокруг себя разноцветные нити, неведомую силу, которая подчинялась мне. Хотя даже не так. В тот момент мы были равноправными партнерами, двумя половинками одного целого и будто дополняли друг друга. Это невозможно объяснить. Мне казалось, что я всесильна, а затем эйфория сменилась непреодолимой усталостью… Это явь или сон?
— Милая, так твое подсознание отреагировала на инициацию Ларенца. Отдыхай, — мама поднялась с моей постели. — Чуть позже я принесу тебе что-нибудь покушать.
— Но я уже хорошо себя чувствую, — попыталась возразить я. — Можно мне встать? Наверно, заказов накопилось?
— Сама со всем справлюсь, а ты поспи, — мама ловко подхватила таз и покинула мою комнату.
«Немного полежу и встану», — решила я, не желая сейчас спорить с родным человеком, но вскоре уснула, даже не заметив этого.
Глава 3
— Я не понимаю, зачем мне идти к Арио? — бросила на маму вопросительный взгляд. — Он очень редко приглашает нас, а тут… И был бы праздник какой, а то так, без всяких видимых причин семейный ужин. Можно я не пойду? Ну, пожалуйста.
— Розалия, — мама нахмурилась. — Из-за слабости после «болезни» ты и так пропустила празднование совершеннолетия Ларенца, и будет крайне неудобно, если и сегодня не явишься на ужин. Подумай, как я буду выглядеть? Да и Арио может обидеться. Прекрати капризничать, не маленькая уже. И поверь, будет весело.
Бросила на нее скептический взгляд. Будет весело? Что-то слабо в это верилось. Обычно праздники в доме главного ведьмака протекали по одному и тому же сценарию — робкие разговоры за столом, под угрюмым взглядом хозяина дома, его резкие, иногда обижающие реплики, дурацкое кривляние кузена, затем чаепитие с маминым пирогом, который она традиционна пекла к ужину, и такое долгожданное возвращение домой. Никогда в доме Арио не было весело, а семейные встречи обычно походили на повинность, которую отбывали все члены семьи. Если честно, встречаться ни с дядей, ни с противным Ларенцом совершенно не хотелось, но и маму ослушаться я не смела. Можно было бы солгать о плохом самочувствии, но вряд ли мне поверят.
— Розалия, давай не будем спорить. Идти надо.
— Хорошо, — кивнула я и направилась к небольшому узкому шкафу в углу комнаты, чтобы достать, как говорила мама какое-нибудь «приличное» платье.
— Подожди, — остановила она меня и вышла на несколько минут, а затем вернувшись, положила на кровать красивое платье светлого зеленого оттенка с широким поясом, расшитым крупным бисером. — Вот, одень. Думаю, оно будет тебе к лицу.
— Но ведь это твое? — изумленно посмотрела на нее. — Это же папа подарил.
Это единственная вещь, которую мама тщательно берегла, не позволяя даже трогать, а тут решила подарить. Это было более чем странно.
— Сколько ему можно пылиться в шкафу. Мне оно уже маловато, а тебе как раз будет впору. Носи на здоровье.
Я аккуратно погладила тонкую струящуюся ткань, провела пальцами по вышивке и восхищенно выдохнула:
— Спасибо.
— Пояс на платье зачаровывал твой отец, — мама грустно улыбнулась. — Надеюсь, что тебе оно принесет счастье. Переодевайся, а я пока упакую пирог с ягодами к чаю.
Оставшись в одиночестве, плюхнулась на кровать и, посмотрев на платье, спросила сама у себя:
— Ну и что это значит?
Ответа у меня не было. Но мама явно что-то скрывала. За последние дни единственный родной и близкий мне человек сильно изменился. Мама часто грустила, а еще я несколько раз ловила на себе ее задумчивый взгляд. Я никак не могла понять, что же происходит, но почему-то мне казалось — это связано с инициаций Ларенца. Что произошло в лесу я так и не вспомнила, сколько бы ни старалась. Воспоминания просто отсутствовали и, хотя мама говорила, что память со временем вернется, у меня были большие сомнения на этот счет.
— Розалия! Поторопись!
От крика я вскочила и стала спешно переодеваться, понимая, что если мама сейчас войдет и застукает сидящей на кровати, то обязательно рассердится на меня.
Платье село как влитое, подчеркивая цвет моих глаз, визуально делая их еще темнее. А вот с волосами мне пришлось повозиться. Они никак не хотели собираться ни в косу, ни в хвост. Выскакивала то одна прядь, то другая, и у меня даже промелькнула мысль оставить их распущенными, а потом крикнула:
— Мама, помоги мне, пожалуйста, — и когда она вошла в комнату, протянула ей расческу. — Никак не могу справиться. Может мне немного их подстричь?
— Садись. И даже не думай о всякой ерунде. Не дело это, если ведьма состригает свою силу. Запомни это, и чтобы я никогда больше этих глупостей не слышала.
Отчитывая меня, как ребенка, мама, ловко заправляя прядку за прядкой, заплела мне красивую фигурную косу, украсив ее кончик изумрудной лентой.
— Ты у меня настоящая красавица, — улыбнулась она мне, поцеловав в макушку. — Идем. Опаздывать нехорошо.
Тяжело вздохнув, послушно поплелась за ней, уже мысленно размышляя о том, чем займусь, когда мы вернемся домой. Арио встретил нас на пороге с широкой улыбкой на лице. Удивительно, но главный ведьмак был в хорошем настроении.
— Добрый вечер, Каролина, Розалия, — он чуть кивнул, — добро пожаловать в мой дом. Да пребудет с вами сила.
— Спасибо, брат. Пусть сила никогда не покидает твой дом, — ответила мама, произнеся традиционную фразу приветствия.
Нас уже ждали. За накрытым столом сидела вся семья: старая Брунгильда, мать Арио и моей мамы, его супруга, их сыновья Аскольд и Освальд с женами, ну и Ларенц.
— Присаживайтесь, — глава клана добродушно пригласил нас к столу.
К моему удивлению, мое место оказалось рядом с Ларенцом, который явно был мне не рад. Он окинул меня пренебрежительным взглядом, и демонстративно отвернулся. Я кивнула все присутствующим, натянула на лицо приветливую улыбку и присела за стол, стараясь не смотреть на своего соседа. Кузен был, как всегда, омерзителен до скрежета зубов.
Арио кивнул и невестки, быстро поднявшись из-за стола, принесли горячее — большой котелок отварного картофеля и запеченного гуся.
Семья дяди по понятным причинам была одной из самой зажиточной в нашем клане, и что уж сказать, сегодня на столе стояли разносолы и деликатесы, многие из которых я видела впервые.
Ужин прошел, как обычно. Мама тихо о чем-то беседовала с бабушкой, Арио то и дело посматривал на сыновей и их жен, а Лоренц противно пыхтел рядом, уплетая мясо, забрызгивая жиром свою рубашку и скатерть вокруг. Он был похож на поросенка, грязного и очень невоспитанного.
Чтобы не портить себе аппетит, я решила не обращать на него внимания, и просто наслаждалась ужином, уплетая вкусное запеченное гусиное мясо и горячую картошку вприкуску с маринованными хрустящими огурчиками, красными небольшими помидорами и свежей ароматной зеленью. Мне очень понравились тушеные овощи, совершенно незнакомые по вкусу. Баклажаны из страны эльфов, так назвал их Арио, а еще запомнился необычный фрукт — оранжевый, круглый и очень сочный. Никогда ничего подобного не ела.
Но вот ужин подошел к концу, и дядя пригласил всех в большую комнату, которую использовали как гостиную. Каждому вручили по кружке с ароматным травяным чаем и куском маминого пирога. Только она умела его печь. Тоненькое тесто было сладким и воздушным, а ягодная начинка напоминала мармелад, заветную мечту каждого сладкоежки.
— Вы, наверно, задаётесь вопросом, почему я сегодня собрал вас? — неожиданно произнес Арио, заставив всех замереть.
Многие закивали, а я же просто отвела взгляд в сторону. Сердце почему-то тревожно дрогнуло. Появилось непонятное ощущение неминуемой надвигающейся беды.
— Как все знают, совсем недавно в Ларенце проснулись силы четырех стихий и именно он возглавит наш клан, после того как я уйду на покой. Но негоже правителю быть холостым. Я долго думал, кто же подойдет на роль супруги клана и остановил свой выбор на замечательной девушке.
Подняла глаза на Арио, наши взгляды встретились, и я внезапно все поняла… Но сжав ладони в кулаки, еще боялась поверить в свою догадку.
— Я решил, что женой Ларенца станет Розалия. Объясню почему. Они росли вместе и прекрасно знают друг друга, Роззи одна из сильнейших ведьм нашего клана и будет достойной спутницей моему сыну, а еще именно при ней прошла инициация. Значит, своей силой, Ларенц уже неосознанно выбрал ее.
Я вскочила на ноги, уронив кружку на пол. Не обращая внимания на разбитую посуду и разлитый чай, вскрикнула:
— Я не согласна! Я против!
— А это не тебе решать, — осадил меня Арио. — Каролина, что скажешь?
Я замерла, искренне надеясь, что мама заступится за меня и не позволит сосватать этому противному Ларенцу. Но к моему удивлению, она, бросив в мою сторону виноватый взгляд, тихо произнесла:
— Думаю, ты прав.
— Мама, ты не можешь, — покачала я головой, — так со мной поступить. Я не люблю его. Мама?!
— Любовь в браке непозволительная роскошь, — кузен гаденько улыбнулся. — Обещаю, я буду тебе хорошим мужем.
Стало так горько и обидно. Я не ожидала такого предательства от матери. Ведь она прекрасно знала, что я терпеть не могу кузена, а теперь сама отдает меня в его руки. Прикрыв рот ладонью, сдерживая рвущиеся рыдания, бросилась прочь.
— Розалия! Розалия! — раздался мне вслед крик мамы, но я бежала вперед, заливаясь горькими слезами. Ноги сами привели меня в лес. Упав на изумрудную траву, которая сейчас в свете закатного солнца приобрела кровавый оттенок, я горько оплакивала свою судьбу.
Я ненавидела Ларенца и супружескую жизнь с ним даже представить не могла, но по законам нашего клана именно родители решали судьбы своих детей. Мама свое слово сказала, а значит, мне придется подчиниться ее воле. Я не знаю, сколько времени провела на своей полянке, но в темном небе поднялась яркая луна, огромная и светлая. Ее спутницами были звезды — большие и маленькие, сияющие и бледные. Понимая, что меня будут искать, тяжело поднялась и, чувствуя полное опустошение, медленно побрела домой.
Мама при моем появлении поднялась с кресла и шагнула ко мне:
— Розалия!
Но я даже, не посмотрев на нее, медленно побрела в свою комнату. Я всегда считала, маму подругой, доверяла ей свои тайны, и она прекрасно знала, как я мечтала о большой любви, как у нее и у папы. В свое время мама даже пообещала, что примет мой выбор и никогда не будет навязывать мне супруга, и вот… Она предала меня, отдала в руки чудовищу, мерзкому, жестокому и самолюбивому, и вряд ли моя жизнь с Ларенцом будет счастливой. Повесив платье в шкаф, натянула ночную сорочку и спряталась под одеялом.
— Розалия! — дверь тихонько скрипнула. Раздались шаги, а затем моя постель прогнулась под весом, а я почувствовала мамину руку на своем плече. — Доченька, поговори со мной.
Я молчала. Обида рвала душу на части, оставляя болезненные кровоточащие раны.
— Милая, ты еще очень юная и не понимаешь всего. Но я не могла поступить по-другому. Главному ведьмаку не отказывают. Решение Арио не оспаривают, ведь ему нет равных по силе. Я знаю, как ты относишься к Ларенцу, но он будущий правитель, а значит ты станешь правительницей, у тебя всегда будет дом полная чаша, а дети твои никогда и ни в чем не будут нуждаться. Я понимаю, ты этого не ожидала, но пройдет время, и ты согласишься, что не все так плохо. Бабушка Брунгильда настояла на том, чтобы церемония связывания судеб произошла не раньше, чем ты станешь совершеннолетней, а значит у тебя впереди еще несколько лет, чтобы смириться с произошедшим, и может быть тогда, ты сможешь посмотреть на Ларенца другими глазами.
Я молча плакала, глотая слезы.
Какое-то время мама посидела, а потом поднявшись, тяжело вздохнула:
— Я очень люблю тебя, моя милая. Прости, но по-другому поступить я не могла. Отдыхай девочка, отдыхай. Завтра снова будет день, и он принесет с собой только хорошее.
Мама ушла, а я подумала о том, что никогда уже в моей жизни ничего хорошего не будет.
Глава 4
— Розалия! Розалия! — услышала я звонкий голос подруги, который эхом разлетался по лесу, тем самым бесцеремонно нарушая мое уединение и блаженную тишину вокруг. — Рози, ну ты где? Я же знаю, что ты здесь. Розалия!
Прекрасно зная Марику и ее настойчивость, и понимая, что она не отстанет, приняла сидячее положение и, вытряхнув из волос запутавшиеся травинки, неохотно отозвалась:
— Я здесь!
Марика была дочерью наших соседей. Мы никогда близко не общались, даже не знаю почему. Наверно, я не нуждалась в подругах, ведь моя жизнь и так была насыщена событиями. А потом все в один миг кардинально изменилось. После того, как Арио и мама договорились о нашем с Ларенцом браке, меня перестали нагружать работой и, более того, дядя наложил запретную печать на мою магию. Он мотивировал это тем, что мне теперь необходимо беречь свою силу, ведь я могу перегореть после того, как Ларенц при инициации задел меня своей энергией четырех стихий.
Именно тогда мы и сблизились с Марикой, и неожиданно для меня подружились. Мы делились секретами друг с другом, и стали ближе, чем сестры. Однажды даже решили, что после достижения совершеннолетия проведем магический обряд, основанный на обмене кровью, который нас породнит. Но пока мы хранили наш секрет в строжайшей тайне, потому что точно знали — ни ее родителям, ни моей маме эта задумка явно не понравится.
— Рози ты где? — Марика позвала меня откуда-то из-за кустов.
— Да здесь я, здесь.
Через несколько мгновений подружка вылетела из-за зарослей лесной малины на мою любимую полянку и шлепнулась в траву рядом со мной.
— Наконец-то я тебя нашла. Умеешь же ты прятаться, — в голосе Марике звучало неподдельное восхищение с некоторой долей укора.
В ответ я лишь усмехнулась. Уж что-что, а прятаться я действительно умела. Это талант у меня развился еще в детстве, а теперь просто стал моим спасением. Так как я постоянно сидела дома, мне невольно приходилось общаться с семьей дяди, с назойливыми соседками и всеми остальными, кто хотел заранее добиться моего расположения, как будущей жены следующего главы клана. А моя душа требовала уединения. И я все чаще убегала в лес и проводила здесь много времени. Меня тянуло сюда с неимоверной силой, и с этим невозможно было бороться. Именно в этом потайном уголке природы я чувствовала себя счастливой.
Поделиться книгой: