Напросились: Она идет убивать

– Интересно, а как ты сюда добирался? – поинтересовалась благодарная слушательница.

– На самодельном плоту я поднялся вверх по небольшой, петляющей в лесных зарослях речке, начинающейся в районе поселения Плотниково. Если мы изберем в точности такой же путь возвращения то, находясь на открытом пространстве, тут же сделаемся для врагов очень незамысловатой добычей.

– Все это верно, – согласилась девушка, не менее умудренная в подобных вопросах, – а что, если вернуться обратно? Недалеко от их лагеря находится наша машина, только, единственное, в ней осталось мало горючего, поэтому придется заходить к бандитам в деревню и запасаться им там; сделать же это будет, я уверена, просто, так как все преступники сейчас лазают по лесам и в стойбище осталось не более двух-трех охранников.

– Что ж, это может быть выход, – согласился опытный в военном деле спецназовец, – но ты еще не сказала, как твои преследователи передвигаются – пешком или на какой-нибудь технике?

– Они двигаются на «квадроциклах», – задумавшись на секунду, отвечала отважная девушка, – как и я в самом начале, но у меня почему-то очень быстро израсходовался бензин, они же, я думаю, подготовились более или менее основательно.

– Вот именно, – констатировал с мрачным видом Ковров, – и как тут не крути, а с вездеходной техникой нагнать им нас – никакого труда не составит. Я согласен, что бандиты не являются обученными боевиками и что можно дать им бой сразу; но тут тоже есть одна небольшая проблемка: у меня из оружия только одна двустволка и десяток патронов.

– У меня есть еще пистолет, и с большим запасом патронов, – и тут не удержалась Мария, чтобы немного не прихвастнуть раздобытым ею боезапасом.

– Все равно, – упрямо не соглашался бывший военный, – в открытом поединке они могут оказаться не такими уж глупыми и вполне здраво сообразят, что, для того чтобы нас победить, нужно просто взять нас в кольцо, а потом забросать это место гранатами.

– Ладно, – согласилась чрезвычайно смелая девушка, – ты в таких вопросах более опытный, но в моем случае нам нужно пройти пешком чуть менее двадцати километров, а там мы найдем технику бандитов и на ней сможем двигаться гораздо быстрее преследователей.

– Вариант, конечно, хорош, но мы поступим совсем по-другому, – загадочно улыбаясь, произнес отважный спецназовец.

– Ты что-то придумал? – обрадовалась Вихрева, как и всегда, от всей души восхищаясь возлюбленным.

– Да, – начал посвящать ее в свои планы Ковров, – мы сейчас находимся недалеко от речки, по которой я сюда добирался; на ближайшем к нам берегу есть маленький плот; завтра утром, лишь только забрезжит рассветет, мы вместе с тобой прогуляемся к водоему, чтобы таким образом «наоставлять» по дороге следов; там я спущу на воду это причудливое «плавсредство» и пущу его по течению, сами же мы вернемся сюда, двигаясь притом задом вперед. Здесь мы направимся к золотоносной речушке и по ней поднимемся на вершину холма; с другой стороны от него есть небольшая пещерка, где я и прячу все добытое в ходе поисков золото; внутри нее мы и пересидим, пока твои преследователи будут в моем лагере зловредно хозяйничать, а чтобы такое желание у них появилось, я оставлю у них на виду небольшой кусок золота, чтобы, так сказать, подогреть их аппетит к нашей более скорейшей поимке – ведь мы несем с собой большие сокровища! – а заодно немного затуманить мозги, ну, а там уж и поглядим, как наша задумка дальше сработает.

– Ничего себе?! Как здорово ты придумал, – восторженно воскликнула девушка, полностью теперь уверенная, что уйти от беспощадных «охотничков» будет гораздо и гораздо более проще.

На этом совещательную часть встречи решили считать законченной: необходимо было хоть сколько-нибудь поспать, чтобы набраться сил на наступающий день – стоило принимать во внимание, что часы уже далеко перевалили за полночь.

Глава VIII. Планы начинают срабатывать

Бандиты между тем посчитали точно так же, что преследование следует временно приостановить и заночевать прямо в лесу; они разбили лагерь ни многим ни малым, а в пяти километрах от так счастливо встретившихся героев. Однако, в отличии от счастливых влюбленных, они были чрезвычайно удручены событиями ушедшего дня, все еще не понимая: как – какая-то там проститутка! – оказалась способной дать им такой достойный отпор?

Атаман собрал всех своих «бравых» молодчиков, решив дать им на следующий день небольшие напутствия; нахмурив брови и придав голосу металлические оттенки, он начал совершенно без предисловий:

– Завтра мы будем двигаться не друг за другом единым строем, как делали это сегодня, а в одну линию, то есть цепью, оставаясь на некотором удалении, чтобы видеть только рядом идущего как справа, так в той же мере и слева – мне почему-то определенно кажется, что так будет намного более проблематично расстреливать нас словно глупеньких зайцев; кроме всего прочего, такое распределение дает нам возможность определить правильное направление, откуда ведется прицельный огонь и подойти к стреляющей с тыла, лишив мерзкую «суку» возможности отступления – надеюсь, это понятно?

– Да, понятно, – хором ответили его преданные приспешники.

– Тогда слушаем дальше, – злобно продолжил главарь, – на этот раз никаких разведчиков мы высылать больше не будем, ведь при подобном распределении сил, это попросту нам не нужно; мы также не будем двигаться, следуя точно по следу этой бешеной «твари», чтобы избежать – надо отдать ей должное! – совсем даже неглупых ловушек; такой подход в свою очередь даст нам возможность продвигаться много быстрее, но и бездумно гнать мы больше не будем, а тридцати километров в час, думаю, будет вполне достаточно; в общем, к полудню, если все сделаем правильно, мы с шалавой, уверен, столкнемся снова, и надеюсь, что этот раз, так или иначе, но уже наконец-то будет последним. Есть ли у кого какие вопросы?

Желающих оспорить план своего главаря не нашлось; все молчали, понуро опустив буйные головы, и мысленно предвкушали, как расправятся с непокорной беглянкой, где, справедливости ради стоит сказать, в душе при этом каждый в тайне надеялся, что первая пуля, выпущенная из винтовки продуманной «стервы», попадет не в него, а в его, следующего рядом, товарища; однако еще более подходящий вариант, который устроил бы всех и который бы оправдывал не впустую растраченные патроны, завершался бы, конечно, поимкой презренной девки, в результате чего появилась бы уже в конечном итоге возможность прекратить эту ставшую такой опасной «охоту»; им всем становилось уже непонятно: кто же здесь на кого «охотится»?

– Если вопросов ни у кого по диспозиции не имеется, тогда все отправляемся спать, – закончил свою речь атаман, – с рассветом выдвигаемся дальше.

На следующий день, лишь только первые лучи солнечного света стали пробиваться сквозь не до конца еще опавшую лесную листву, Виктор Павлович велел своим верным пособникам собираться в дорогу; на сборы ушло не более десяти минут, и вот вся эта «бравая кавалькада» беспощадных преступников, растянувшись цепью, выдвинулась в поисках отчаянной жертвы, как оказалось, совсем не желавшей таковою себя в этой неумолимой гонке считать, а тем более признавать.

В это же самое время Иван и его неразлучная Марья спускали на воду плот, словно иронизируя, прощально махая ему руками. Как и запланировали накануне, возвращались они обратно, двигаясь задом вперед, по возможности стараясь вступать в ранее оставленные ими следы, хотя, если честно, у них это не всегда получалось.

– Ничего страшного, – настаивал опытный в военном деле Ковров, – я им оставлю небольшой сюрприз – да такой! – что они, поверь, будут вглядываться в отпечатки нашей обуви совсем невнимательно.

– Сюрприз? Тогда, быть может, возможно, – согласилась восхищенная девушка, очарованная спецназовцем, хотя и без того была в него до этого момента беззаветно влюбленная.

В таком необычном положении им пришлось пройти чуть более семисот метров, и, уже оказавшись в лагере, они по проторенной раньше дороге, предназначенной больше для подхода к золотоносному ручейку, чем для чего-то другого, подошли к небольшой водной «артерии» этого бескрайнего леса, зашли в ее воду и стали энергично подниматься, направляясь к самой вершине холма; однако до нее они не дошли еще чуть более десяти метров, как уже к месту, где чуть ранее в полном одиночестве ужинала беглянка, подъехали лихие бандиты.

– Найдено место ее ночлега! – закричал «охотник», ехавший прямо по ее следу и, соответственно, обнаруживший эту стоянку.

Атаман по рации отдал команду «всем останавливаться» и вместе с Гретой подъехал изучить то, что явилось причиной их общего беспокойства. Внимательно осмотрев всю близлежащую местность, он сделал свое однозначное заключение:

– Она пробыла здесь недолго: поела и отправилась дальше, причем «тварь» даже не разводила костер, хотя так она могла поступить и предусмотрительно, чтобы не привлекать к себе лишнего, так нежелательного ей, внимания. Но зверье? В темноте оно выходит на ночную охоту… тут что-то не так, и мне кажется – внезапно кто-то или же что-то заставили ее сняться с этой, как мы все видим, совсем не «насиженной» точки.

Не задерживаясь более у бесполезного бивака, «командир» приказал двигаться дальше; они как раз в этот момент находились у подножья того холма, по которому взбирались прятавшиеся от них беглецы, и если бы кому-нибудь из них пришла в голову мысль, скажем, не изучать следы на земле, а поднять голову кверху, то этот человек вполне бы мог заметить приближавшихся к вершине молодого человека и сопровождавшую его отважную девушку. Однако этого не случилось, и беглецы спокойно перевалили на противоположную сторону, где, чуть спустившись, спрятались в небольшой подземной пещере.

Преследователи же в то же самое мгновение и в свою очередь ринулись дальше на поиски проститутки, никак не желавшей выступать в качестве безвольной жертвы, напротив же, вступившей с ними в самую какую ни на есть отчаянную борьбу; нетрудно догадаться, долго ехать им не пришлось, так как, преодолев семьсот метров, они наткнулись на другую, более долговременную, лесную ночевку; ее, кстати, обнаружил все тот же бандит, и он же вновь поведал о своей находке ожесточенному главарю-предводителю.

– Вот это, действительно, похоже на место, где она сегодня заночевала. Но что это такое? Я вижу еще следы, и, скорее всего, это мужчина.

– Почему такая уверенность? – поинтересовалась с недоверием Грета.

– Да все потому же, что я очень далек от мысли, – назидательно произнес атаман, поворачиваясь к своей избраннице хмурым лицом, – что в такую глушь по доброй воле сможет какой-то «нелегкой» занести еще какую-нибудь представительницу женского пола, хотя…

– Вот именно, – промолвила озадаченно Шульц, – а судя по нашему чересчур «брыкастому» «зверю», в лесу она чувствует себя вольготно, если не превосходно, как будто всю жизнь здесь только и обитала, а не обслуживала клиентов в полумиллионном, или, проще сказать, огромном, городе Томске, причем, – здесь она подошла поближе и низко нагнулась, – если внимательно рассмотреть все следы, то легко понять, что размеры у них практически одинаковые.

– Допустим, – предположил Виктор Павлович, – что наша «мишень» надела ботинки гораздо большего размера, но этот ведь человек явно прибыл сюда с какой-то определенной целью и всяко предусмотрел, чтобы его обувь была для него удобной – так?

Но ответить любовница ему не успела, потому как к ним подбежал упомянутый раньше Костыль и, зачарованно блестя глазами, торжественно произнес:

– Я знаю, что здесь делал второй.

– Ну, и что же? – потребовал подробностей зловредный главарь.

– Он добывал это золото, – и не до конца разжимая кулак, словно боясь, что то, что скрывается внутри, непременно отнимут, показал довольно внушительный золотой самородок.

– Значит, они теперь еще и с золотом, – вожделенно прошептала обрусевшая немка, – сдается мне – эта «охота» станет еще и прибыльной, и кто дойдет до конца, то тот непременно обогатится.

Бандиты тем временем, узнав, что одному из них повезло, и достаточно крупно, стали рыскать по территории в поисках чего-то подобного. Вдруг! Один из них внезапно остановился как вкопанный и дрожащим голосом заорал:

– Осторожно! Здесь повсюду растяжки!

Действительно, на пути следования к реке Иван установил единственную, бывшую в его арсенале, гранату-лимонку, протянув к кольцу толстую медную проволоку таким образом, чтобы пройти мимо нее, не заметив, было бы практически невозможно; так было сделано с определенным расчетом, и, как и предположил бывалый спецназовец, преступник решил нагнуться, чтобы изучить оставленное им приспособление поподробней и, в силу природного любопытства, попробовать обнаружить заложенный у земли заряд; однако он не учел, что ловушка может быть далеко не одна и, наклоняя свой корпус, головой уперся в практически незаметную нитку, тем самым приведя в действие спрятанный в кустах самодельный механизм-арбалет, изготовленный спецназовцем гораздо более ранее и выполняющий предупредительную функцию, установленный на извилистой тропе и предназначенный против диких лесных животных.

Выпущенная стрела, заостренная с одного края и распушенная на другом, словно арбуз, пробила насквозь голову не в меру любопытного, а главное, неразумного бедолаги; смерть наступила мгновенно. Упал он, конечно же, на медную проволоку, одновременно извлекая из взрывателя усики, сдерживающие чеку; ровно через четыре секунды, как-то́ и положено, раздался оглушительный взрыв, насмерть поразив еще двоих «горе-охотников», решивших посмотреть на находку своего же приятеля, а заодно и ранив еще троих, находившихся несколько далее, где двое получили осколочные ранения в руку, а третий – в бедро.

Прооперировать их можно было тут же на месте, путем извлечения из тела застрявших опасных предметов, но подобная процедура значительно бы задержала дальнейшее продвижение и ставила под сомнение весь успех этой дьявольской гонки. Наверное, именно поэтому, лишь только было определенно, что раны их не опасные, и без того нервничавший Борисов, все более чернея от переполнявшего его гнева, грозно скомандовал:

– Доктор, – в банде был человек, разбиравшийся в медицине и носивший как раз такое прозвище, – оставайся тут и занимайся их ранами, а мы же двинем дальше, продолжив преследовать их по следу. Вы, все оставшиеся, как только здесь завершите, немедленно нас догоняйте и присоединяйтесь к общей «бригаде».

Закончив давать этой четверке довольно однозначные наставления, он обратился уже к остальным членам своей то ли «охотничьей», то ли просто разбойничьей группировки:

– «Живые» продолжат преследование, и да… под ноги и перед рожей глядите внимательней!

Оставив раненых «зализывать» свои раны, кавалькада «мототехнической» экспедиции продолжила движение дальше.

Лишь только завелись мощные двигатели, и земля в лесу задрожала от грохота, создаваемого уезжавшими «квадроциклами», надежно спрятавшиеся герои решились выбраться из своего естественного укрытия; на сей раз они просто неспешно сползли вниз по совсем даже не отвесному склону; в дальнейшем, оказавшись уже возле своего бывшего, разбитого ночью, лагеря, они принялись внимательно наблюдать, как Доктор проводит свои операции.

– Их тут четверо, – прошептал спецназовец, – а с ними четыре передвижных единицы.

– Все верно, – также шепотом согласилась Мария, – что будем делать?

– У тебя сколько с собою ножей? – поинтересовался Ковров.

– Три метательных – боевых, один обыкновенный – складной.

– Хорошо, – начал планировать операцию бывший военный, – стрелять нам нельзя, а то привлечем внимание остальных, поэтому, как ты понимаешь, действовать нужно тихо; расстояние до них – примерно метров сорок, возможно чуть больше, значит, подползаем до предельных пятнадцати… потом – перед тем как начать – ты отдаешь мне одну «финку» и один «складничок», затем сама остаешься на месте и ждешь, пока я приближусь к этой четверке; как только я подниму кверху вооруженную ножом руку, ты тут же начинаешь бросать свои.

– Поняла, – согласилась Вихрева, – давай теперь определим наши цели.

– Твои – те, что ранены в руки, а мои – «нога» и пусть будет здоровый доктор. Сейчас ничего придумывать больше не надо – целься в грудь; трое сидят без бронников, так что уложить их труда не составит, вот с лекарем повозиться придется, ведь он свой бронежилет почему-то не снял и орудует своим скальпелем, будучи прямо в нем. Итак, вроде бы все распределили, значит, тогда можно начинать выдвигаться.

Плотно прижимаясь к земле, так, чтобы их не было видно, и практически полностью бесшумно, молодой человек и его отважная девушка подбирались к выбранным целям. Когда они достигли оговоренного чуть ранее расстояния, Вихрева остановилась, приготовившись выполнить свою часть задания… Ковров продолжал приближаться.

«Доктор», занимаясь лечением раненых, тем не менее не до такой уж степени, как говорят, с головой окунулся в работу, чтобы боковым зрением не уловить сзади себя какое-то неожиданное движение; обернувшись, он увидел приближающегося к нему ползком незнакомого человека; бандит сразу же потянулся к своему автомату, «сбивая» своим чрезмерным вниманием усердно разработанную спецназовцем диспозицию.

Инстинктивно Иван метнул свой нож в левую руку врага, попытавшуюся схватить автоматическое оружие. Мария увидела этот взмах, поняла, что пришла пора действовать, резко поднялась на ноги и с точностью выполнила свою часть обоюдного со спецназовцем уговора, поразив обе назначенные ей «мишени». Переключив в дальнейшем внимание, она мгновенно определила, что у ее возлюбленного что-то пошло не так, как было ими задумано, – он резко бросился на лекаря и сцепился с ним в рукопашную, в отчаянном поединке, при этом второй (тот, что ранен был в ногу) подползает к лежащему чуть в стороне карабину.

Безошибочно определив, что делает он это только затем, чтобы непременно оказать им действенное сопротивление, девушка, словно грациозная лань, мгновенно преодолела разделявшие их пятнадцать метров; по пути она выдернула нож из тела одной из своих предыдущих жертв и в тот момент, когда рука недруга уже легла на ствольную коробку оружия, совершила стремительный прыжок – поскольку между ними было еще три метра – и, удерживая кинжал двумя своими руками, приземляясь на грудь, одновременно нанесла удар в кисть раненого взрывом врага; тот взвыл от пронзившей его нестерпимой боли, Мария же, высвободив свое боевое орудие, два раза перевернув тело и удаляясь от цели, наконец оказалась в положении, обозначившись лицом вниз; далее, отжавшись на руках от земли, она подпрыгнула под себя ногами и резко выпрямилась, встав в полный рост и готовая биться в полную силу.

Противник ее за это время присел и пытался подняться, но ему было крайне трудно это проделать из-за раненой осколком ноги, одновременно на его руке кровоточила новая рана, притом и очень обильно. Не желая давать ему опомниться и собраться с мыслями, Вихрева пнула врага ногой, обутой в солдатский ботинок, вызвав болевые ощущения в области переносицы; ориентацию бандит потерял на считанные секунды, но этого времени отважной воительнице вполне хватило, чтобы прыгнуть ему на грудь, приблизив неприятельскую спину к земле и вонзая ему в горло кончик острозаточенного ножа; в дальнейшем ждать неприятностей от этого человека больше не приходилось.

Глава IX. Обманный ход

Пока отважная воительница так ловко расправлялась со своей третьей жертвой, у ее суженного состоялся поединок с более опытным Доктором; тот оказался не так уж и прост, выдавая в себе явную специальную подготовку, тем не менее взять огнестрельное оружие у него так и не получилось, конечно же из-за вонзившегося в его руку метательного орудия; единственное, что он вообще успел сделать, так это только извлечь финку из раны, а к нему уже приблизился не менее опытный военный, бежавший бегом, стремившийся во всю силу своих натренированных ног. Бандитский лекарь в этот губительный момент сидел на земле и находился в крайне невыгодном положении; однако он не растерялся, и, когда Иван попытался ударить его ногой прямо в лицо, сделал встречное движение, направляя только что вынутый из пораженной руки нож в ступню отважного бойца специальных подразделений; Ковров тут же заметил это движение и, не достигая цели, чуть отклонил ударную ногу в сторону, избежав таким образом опаснейшего ранения, но, потеряв равновесие, он в следующее мгновенье повалился на локоть; поджав под себя ноги, он не замедлил подняться, но, вследствие этой заминки, такая же возможность появилась и у его совсем непростого противника. Теперь они стояли напротив, с ненавистью глядя друг другу в глаза: доктор держал в правой, не раненой, руке боевой кинжал, Иван успел достать «складник» Марии и высвободил наружу неширокое лезвие.

– Ты предлагаешь ножевой бой? – спросил он у недруга.

Тот ничего не ответил, лишь только молча водил желваками. Это был довольно крепкий мужчина, находившийся в самом расцвете сил, и его возраст колебался между тридцатью тремя и тридцатью пятью (по всей вероятности, где-то славно, а где-то позорно) прожитыми годами; лекарь обладал достаточно крепким телосложением, и рост его перевалил далеко за сто восемьдесят пять сантиметров; на свой вид, он был намного физически развитей своего невольного и, так же как и он, вполне подготовленного противника; выражение же почти квадратного лица лечащего бандита при этом было достаточно устрашающим: серые глаза гневно «горели» ненавидящим блеском; мощные скулы были плотно сжаты и «ходили» из стороны в сторону; огромный орлиный нос, смуглая кожа и крайне короткая стрижка – все эти особенности дополняли ужасный образ бандита, придавая ему сходство с выходцем из южных районов страны либо же ближнего зарубежья.

Спецназовец – тот, что был более близким Вихревой – начал нападать первым; сделав несколько пробных выпадов, он смог определить, что его нож каждый раз натыкается на прочное лезвие неприятеля: тот четко определял направление движений своего оппонента, ловко парируя, предназначавшиеся ему удары. Видя, что ему достался достойный соперник, Ковров решил сменить свою тактику: сделав обманный замах ножом, одновременно он резко выбросил вперед правую ногу, попав неприятелю точно в живот; однако тот хотя и не ожидал подобного, неожиданного, подвоха, но вовремя успел его заметить и напряг брюшные мышцы, смягчив болевое воздействие.

В этот момент к дерущимся приблизилась Вихрева, которая, как известно, почти не встретив сопротивления, ловко расправилась со «своими» тремя ранеными бандитами.

– Помочь? – спросила она простодушно возлюбленного.

– Не надо, – быстро и несколько резко ответил ей опытный боец спецподразделений, – я сам.

Почему он так был уверен в своей победе? Все очень просто, и не стоит забывать, что Иван создал себе преимущество, чуть ранее ранив бандитского доктора в левую руку; рана изрядно кровоточила, постепенно выводя из тела бурую жидкость; через некоторое же время это явно невыгодное обстоятельство дало о себе знать в самой, что называется, полной мере: в течении десяти минут, нанося друг другу обоюдные, не достигающие цели удары, противники стали все-таки уставать, причем по истекающему кровью мужчине это было видно гораздо более явственней, офицер же, изрядно вымотав своего противника, по его состоянию смог четко определить, когда можно провести решающую атаку. Перед этим событием, чтобы ослабить внимание оппонента, он задал ему следующий вопрос:

– Где служил?

– Тебе не один «хрен»? – на этот раз со злостью в голосе ответил вопросом на вопрос пресловутый разбойничий доктор.

В этот момент, ударив неприятеля ногой в голень, Ковров сделал движение, будто бы хочет произвести выпад ножом в грудь своего чрезмерно обученного противника, сам же, когда тот выставил блок своим остроконечным клинком, ловко поднырнул под его правую руку; оказавшись сзади, он тут же развернулся, обхватил корпус врага левой рукой так, чтобы кисть оказалась на правом плече, одновременно заводя правую, сжимающую складной ножик, снизу вверх и вонзая острое лезвие в левую часть шеи этого, что не говори, но все же достойного неприятеля… удар был смертельным, и лекарь тут же осел, а Иван, все еще продолжая удерживать его, пока тот еще мог услышать, промолвил:

– Да нет, не один – жаль убивать такого опытного бойца, ведь мог бы сгодиться и для более полезного дела.

Произнеся этот небольшой монолог, молодой человек дождался, когда Доктор «испустит свой дух», после чего бережно уложил труп недавнего противника на травянистую землю.

Остальная часть преследователей, почти в тоже самое время, находилась на берегу водоема как раз возле места, где был спущен на воду плот; естественно, он уже скрылся из виду, отнесенный небольшим течением в сторону бассейна могучей сибирской реки, носящей название Обь.

– Они уплыли по этой речке! – закричал бандит, первым обнаруживший следы волочения самодельной деревянной конструкции по болотистому берегу.

Тут же возле него собрались остальные члены лесной банды, не исключая и атамана, и его верной спутницы.

– Кто как думает, куда они дальше направились? – задал Борисов вопрос, обращаясь к своим верным подчиненным подельникам.

– Я думаю, Палыч, что они направились против течения, в сторону поселка Плотниково, – высказал свою мысль небезызвестный Петрович, определив по навигатору, что они находятся возле реки «Икса», берущей начало чуть ниже обозначенного населенного пункта, – там трасса «69К-7», а по ней легче всего скрыться в сторону города либо же вызвать помощь.

– Никогда не сомневался в твоей логике и присущей ей рассудительности, – согласился главарь с предположением самого старшего члена группы, однако тут же внес свои коррективы: – Тем не менее, как вы все, надеюсь, успели в том убедиться, мы имеем дело с женщиной, а их логика вразрез расходится с нашей, ну, и, кроме того, с ней теперь какой-то профессиональный «ублюдок», обладающий навыками ведения скрытой войны, с которым, кстати, они этой ночью были… близки.

– Откуда ты, Виктор, все это знаешь? – при посторонних применяя несколько официальное обращение, не без оснований удивилась Грета, ведь определить по следам то, что люди занимались любовью, лично для нее было делом совершенно невероятным.

Так же думали и остальные соратники этого грозного человека, поэтому все они вопросительно уставились, ожидая от того объяснений.

– Да, – показывая свое явное превосходство, пустился атаман в замысловатые разъяснения, – и вот что теперь я думаю: здесь произошла встреча совсем неслучайных людей – они давно друг друга знают и испытывают между собой достаточно теплые чувства.

– Но, как? – посмел прервать безжалостного рассказчика совсем еще юный разбойник, сделав это, скорее инстинктивно, чем преднамеренно, после чего сразу же зажал рот рукой, показывая таким образом, что полностью осознает свою случайно допущенную оплошность.

Виктор Павлович между тем словно и не обратил на эту реплику никакого вниманья и, наслаждаясь своей гениальностью, неторопливо продолжил:

– Если бы вы все не шарахались по их стойбищу в поисках какого-то мистического, специально подброшенного вам, золота, оставленного там исключительно для приманки, одновременно натыкаясь при этом на расставленные для таких жадных олухов, не спорю, чрезвычайно «крутые» ловушки, а внимательно осмотрели место их бивака, то вы бы совершенно точно себе отметили, что как только она появилась, то сразу же бросилась к этому человеку в объятья, затем между ними состоялось половое сношение, а если говорить понятным для всех языком, то они попросту «трахнулись», что легко определяется по примятой траве, где они крутились, меняя позы, как те самые угри на сковородке.

Здесь главарь взял небольшую паузу, осматривая восхищенные лица своих давних соратников, а убедившись, что произвел впечатление своей наблюдательной «остроглазостью», завершил делиться своими вполне логичными выводами:

– Вдоволь насладившись любовной утехой, они долгое время сидели возле костра, крепко обнявшись и мило беседуя; в дальнейшем в таком же в точности положении, а главное не разжимая объятий, они, повалившись на землю, принялись спать. Как вы думаете: стали бы так поступать незнакомые до этого люди?

– Нет, – хором согласились бандиты.

Слова рассказчика вызвали сомнение только у обрусевшей немки, которая набралась смелости высказать свое мнение:

– Но она же ведь проститутка и легко могла расставить свои ноги перед кем ей будет только угодно, а уж как они, – Шульц в данном случае имела в виду представительниц древнейшей «профессии», – умеют расположить к себе – не мне вам рассказывать.

– Справедливое замечание, – прищурив левый глаз, Борисов устремил свой ехидный взор на спутницу жизни, – и я не оставил это предположение без внимания, но, честно сказать, я мало видел проституток, которые способны так завлекать в свои сети, – делая основной упор на слове «так» закончил растолковывать атаман, ожидая вопроса, наводящего на дальнейшие разъяснения.

Ждать ему пришлось не так уж долго… Грета, смутившись, что невпопад высказала свои мысли, молчала, не решаясь вновь выглядеть глупо, однако на этот раз рассказчика попытался озадачить самый старший член преступного «братства»:

– То есть? Как это «так»?

– Все до безумия просто и очень элементарно, – поднял правый край губ атаман, тем самым усмехаясь тому, что даже такой опытный воин спрашивает у него интересующего всех ответа, и только затем продолжил: – Приближаясь к лагерю – тогда еще не известного ей человека – она в один прекрасный момент оказалась метров за десять; он в свою очередь заметил ее и немедленно обернулся… тот неоспоримый факт, что они знакомы и узнали друг друга, следует из того, что находившийся в лесу человек резко поднялся, после чего они бегом бросились сближаться, двигаясь быстро, и прямо навстречу; далее, они заключились в объятья, причем «сучка» оторвала от земли свои короткие ноги, что говорит также и о том, что она значительнее ниже его ростом… надеюсь, с тем, что они теперь в паре и были близки еще до этой нечаянной встречи – всем все понятно?

Бандиты, в том числе и верная Грета, не отвечая, молча кивали в знак согласия головами. Определившись с этим очень важным, по мнению «главбандита», вопросом, он перешел к следующей части крайне интриговавшей его проблемы: