Пленен и опасен

Ох. Неужели так все десять лет? И он до сих пор… опасен?

Кажется, я совсем другими глазами глянула на Эрдана.

Мне ответил яростный янтарный огонь в его глазах. Неукротимый. Неудержимый.

— Заставь его встать на колени, Эльви. Покажи, что действительно имеешь над ним власть. И можешь его удержать.

— Но…

— Эльви, я должен быть уверен, что ты действительно удерживаешь его. Что тебе ничего не грозит.

Глянув на пленника, я обернулась к жениху. Принц смотрел твёрдо, понимающе. Взглядом, который давно уже стал мне таким близким, почти родным!

Сжал мою руку, но тут же отдёрнул, коснувшись магической цепи.

— Давай, Эльви. Пока вокруг есть маги, которые смогут прийти тебе на помощь, усмирить его, если вдруг что-то пойдёт не так. Когда он окажется в Бесцветных землях, всё будет зависеть только от силы твоих печатей.

Раньше я никогда не видела принца за решением государственных вопросов. Он говорил, что отдыхает со мной. Но сейчас, глядя на него, у меня впервые возникло ощущение, что передо мной не приятный мужчина, который станет моим мужем, а сильный и могущественный политик.

В последних словах мне почудилась скрытая угроза. Мол, не вздумай, Эльвин, пытаться обернуть его силу против нас. А то будешь иметь дело со всеми магами Лаора.

Но принц же не может считать, что я на такое способна?!

И я ни за что не пожелала бы нашествия на Атавию! Твари и так отгрызли у людей слишком много земель. С тех пор как маги враждующих государств решили отгородиться магическими туманами. В которых и начали заводиться твари.

И теперь они угрожают всему живому! А драконы больше не отвечают на наши призывы.

Если Ниссвил разочаруется во мне, откажется от меня, вся моя жизнь рухнет. Но это ничто по сравнению с нашествием тварей. Тогда рухнет множество жизней!

И Эрдан — единственный, кто может их остановить.

Принц ждал. Смотрел на меня, не торопя — давая принять решение. От которого слишком много всего зависело!

Эрдан тоже молчал. Глядел насмешливо, едва презрительно. Даже с некоторым любопытством.

Мне это не доставляло удовольствия. Но если принц увидит, что пленник действительно у меня под контролем, то у него не останется возражений!

— Эрдан… — произнесла я.

8

В горле пересохло, слова давались с трудом. Почему-то вспоминалась ночь, уютный огонь в камине. Лицо раба, когда он положил в рот несчастные печеньки.

И его шёпот возле уха, такой… пугающий и будоражащий одновременно.

— Встань на колени, — никогда ещё сказанное так не резало мне язык.

Эрдан дёрнулся, но я крепко держала цепь. Одновременно наблюдала за ним, и смотрела за энергетическими печатями, рунами и арканами, не имея возможности закрыть глаза.

Воздействовала, направляла его движения.

В голову слетались мысли, что буду видеть их, даже когда он отправится в Бесцветные земли. И за эту самую цепь смогу вытащить его обратно… если вдруг случится беда.

А ещё мне предстоит контролировать, чтобы его Пламя не обернулось против нас.

Одна из печатей раскалилась, задрожала, и я влила немного ментальной силы, чтобы укрепить её.

Раб передёрнулся, аура пошла болезненной рябью. Да, это болевые печати, потому что иначе с дикими зверями не справиться.

Но с человеком?

Не сводя с меня пылающего, ненавидящего взгляда, он медленно опустился на колени.

Принц прошёлся к нему. На долю мгновения показалось, в лице моего жениха промелькнуло удовлетворение. Даже — удовольствие.

Нет, он не может испытывать удовольствие — от этого!

Я взялась за виски. О Великий Дракон, как меня сюда занесло? Ещё вчера я была такой счастливой, готовилась к свадьбе с лучшим в мире мужчиной!

А сейчас… вынуждена смотреть, как по его прямому приказу издеваются над… ну, не то чтобы совсем беззащитным. Но в данный конкретный момент — всё же беззащитным.

Пауза затягивалась. Я хотела её прервать, но не представляла, как. Чего ждёт принц?

— Ложись на кровать. И дай себя выбрить, девушка придёт скоро, — приказал, наконец, его высочество.

Какая девушка? Я с недоумением глянула на жениха.

— Вчера моя щетина ей не помешала, — хмыкнул раб, и я ощутила, как жар заливает щёки.

Снова? Зачем?!

— Не хочешь? — сузил глаза Ниссвил. — Тогда оставайся на коленях.

Эрдан бросил на меня ещё один ненавидящий взгляд.

Ох! Это же я должна была ослабить печати, чтобы он мог подняться. Может, Ниссвил забыл?

— Я уже… — начала я, но принц перебил:

— Нет, Эльви. Он должен знать. Всегда должен знать, кто сильнее. От кого он зависит. Поэтому — нет. Он смеет грубить своему принцу. И должен понести наказание.

Ох, столько всего хотелось высказать! Но принцу, когда он применяет такой тон и взгляд, перечить нельзя. И уж тем более нельзя подрывать его авторитет, даже перед несколькими стражниками!

Двое из них снова натянули цепи.

А я на миг ощутила себя меж жерновами.

Если я начну открыто возражать принцу, он лишь сильнее разозлится. Лучше выскажу ему потом, наедине. А сейчас…

Сейчас нужно поступить умнее. Найти компромисс.

Он сам дал мне в руки власть над этим мужчиной! И я попытаюсь использовать её хотя бы немного на благо самого пленника.

Один из охранников встал сзади Эрдана, схватил его голову. А тот, который самый нахальный, в чьих словах мне почудилась насмешка — взялся за нож.

Придвинул миску с водой и мылом, которую я поначалу и не заметила. Намылил лицо, даже не подумав смыть кровь, промокнуть ссадины.

— Стойте, — произнесла я.

Рука охранника застыла. Принц приподнял бровь, обернувшись ко мне. Но в серо-зелёных глазах не было привычной теплоты. Скорее пристальное ожидание. И зарождающееся раздражение.

— Необходимо протереть раны, — произнесла твёрдо.

— Его потом вымоют, — отозвался принц. — Давайте, — кивнул воинам.

— Но раны нужно обработать.

— В этом случае — не нужно. Пока его организм тратит силы на регенерацию, он не копит их против нас. А злость и ненависть станут лучшими союзниками там, в битве.

То есть это они его так распаляют? Я понимала, что за годы пленения люди Ниссвила должны были выработать наилучшие стимулы для борьбы и способы содержания.

Но не могла избавиться от ощущения, что всё это неправильно! Хотелось самой взять полотенце, отереть измученное тело. Чего, разумеется, никто мне не позволит. Все прекрасно знают: на печати это не влияет.

Даже наоборот, в этом принц прав. Чем ослабленнее организм, тем прочнее печать.

Охранник принялся медленно, будто играясь, сбривать колючую щетину.

Словно заворожённая, смотрела я, как острое лезвие, блестя, повторяет изгибы лица, чуть впалой щеки, резкой скулы. Кончик движется опасно возле глаза. И так же медленно опускается вниз. Нож проводит по шее, от чего в энергетическом поле Эрдана всё сжимается. Нарочито коснувшись сонной артерии, скользит под подбородком и идёт обратно вверх.

Стояла, боясь шелохнуться, спугнуть. Но охранник не слишком заботился о том, чтобы рука не дрогнула. На шее появился новый тонкий порез, и струйка крови расплылась по пене.

И ещё.

Не в силах на это смотреть, я прикрыла глаза. И смотрела другим, внутренним зрением, как сжимаются печати и арканы, переливаются руны, пульсируют болевые сгустки в энергетическом поле.

И ощущала, что в ладонях начинает собираться огонь, усилием воли сдерживая его.

Сжала кулаки. Я разузнаю всё об этом мужчине! Откуда он, как попал в рабство, почему с ним так обращаются.

И найду способ изменить это. Живой человек не должен так мучиться.

— Готово! — вырвал из мыслей и планов грубый окрик.

Я открыла глаза, чтобы увидеть, как Эрдана рывком поднимают на ноги:

— Мыться!

Поспешно ослабила печати, чтобы он мог нормально стоять.

Охранники затащили его в душевую. Там полилась вода, и буквально через пару минут его вывели обратно.

Злого, всклокоченного. В мокрых обрывках вместо брюк.

С прядей стекала вода — полотенцем никто и не подумал воспользоваться.

— Ложись! — подтолкнули к кровати.

— Тебе разве не говорили, что одежда запрещена? — помогая себе цепями и плетью, приговаривал второй из охранников.

— Это я распорядилась! — не выдержала я. — Не смейте укладывать его в мокром. Или пойдёте за новой постелью.

— Эльвин, — не слишком довольно одёрнул меня жених.

Я обернулась, усиленно стараясь взять себя в руки:

— Порчу одежды и попытку намочить постель вы мне тоже можете объяснить? — поинтересовалась спокойно.

— Наказание за непослушание!

— Но непослушания не было. Это я приказала одеться. Он послушался. А теперь пускай уберёт мокрое тряпьё, раз охранники изодрали брюки. И объясните мне, пожалуйста, для чего укладывать его в кровать. Разве его не должны осмотреть доктора?

Вместо ответа дверь отворилась, пропуская девушку. По-моему, вчерашнюю… или очень на неё похожую фривольностью наряда и распутным огнём в глазах.

Во взгляде Эрдана промелькнуло столько ненависти, отвращения. Какого-то смирения, совершенно неуместного в этом сильном, волевом лице, в этих яростных глазах!

Он знал, что ничего не сможет изменить. Знал, что будет так, как было всегда.

И прежде чем успела сообразить, я выступила вперёд:

— Нет!

9

— Эльви? — с недоумением переспросил принц.

— Вы хотели убедиться, что я его контролирую. Вы в этом убедились, — я даже сделала небольшой реверанс, хотя брюки тому не слишком способствовали. — Надеюсь, вы больше не сомневаетесь в моей работе. Вы выбрали меня, потому что я сильный маг, сильный фаирпат. Пожалуйста, прислушайтесь ко мне.

— Он должен выпустить всю лишнюю энергию, — отозвался принц и почти король.

В день своего двадцатипятилетия он женится. На мне. И примет королевские атрибуты от регента, советника Гюстава Мерса.

И впервые при мыслях об этом я вместо восторга испытывала странное, неприятное, царапающее чувство.

— Всю, — с нажимом повторил Ниссвил.

— Эрдан — моя ответственность. И я ответственно заявляю, что сейчас ему это может принести вред.

— Почему? — нахмурился принц.