Помоги проекту - поделись книгой:
Рэй Олдридж. Прикосновение крючка
УОРРЕН ЭШ сидел, глядя в никуда, в зале ожидания воздушных ворот и ждал, когда замерзнет океан на Обсидиане. Змея на левой руке сжала его запястье.
Он опустил взгляд вниз.
Эш вспомнил вербовщика из Сид-Корпа, который выкупил его контракт три стандартных года назад.
Вербовщик, элегантный морф[1] из Дильвермуна, убедительно говорил простодушным голосом:
– Гражданин Эш, я считаю вас осторожным человеком, а эта работа для человека, который не любит риск. Сид-Корп обеспечит вас самым совершенным уровнем безопасности. Будет – я это гарантирую – исключена любая возможность ошибки при исполнении ваших обязанностей.
Эш прижал большой палец к подтверждающему прямоугольнику, и женомуж ухмыльнулся гадкой улыбкой.
Эш размышлял о восхитительной иронии своей неволи. Он всегда был осторожным человеком, боящимся действовать без благословения руководства, боящимся выставить себя дураком, боящимся совершить неподобающий поступок.
Он вынужден будет терпеть горькое бремя змеи еще семь лет.
– Глупец, – бесстрастно произнес он.
Он встал; выпрямившись, посмотрел за пределы воздушных ворот, на черное море. На далеком горизонте виднелась другая промысловая вышка Сид-Корпа, блеск ее бортовых огней расстояние уменьшило до бледного мерцания.
Несколько тусклых звезд лишь подчеркивали темноту безлунного неба, а море своим видом напоминало металлическое зеркало. Протяжная дрожь пробежала по вышке, пока она приспосабливалась к все более усиливающейся хватке моря. Давление воды на изолирующие поля вышки создавало низкий скрежещущий звук, около порога слышимости. Эш попытался не обращать на него внимания, но звук дрожью отдавался в его костях.
После захода солнца минуло три стандартных недели.
Змея несильно ужалила его.
– Внимание, – сообщила она. – Снаружи, к Морским воротам приближается визитер.
– Сейчас? – Обычно внешние Даги уходили вглубь рифов до прихода заморозки.
Змея не ответила. Эш быстро спустился по винтовой лестнице в зал ожидания Морских ворот. Через внешнюю мембрану ворот он поглядел вниз. Там, в темной воде, вдоль вершин черных рифов двигался пловец.
Даг приблизился к Морским воротам – стройное безногое существо с мускулистым хвостом и двумя почти человеческими руками, покрытое плотной матово-черной кожей, усыпанной хлопьями белых пятен-снежинок. Его голова представляла собой гладкое яйцо, лишенное каких-либо черт, не считая щупалец, обрамляющих лицо, и глубоко посаженных, блестящих глаз.
Эш активировал лекситран.
Даг завис в вертикальном положении по другую сторону ворот. Раздался низкочастотный перезвон. Лекситран потратил мгновение на обработку высказывания дага; затем, нейтральным тоном, перевел:
– Я буду говорить о важных вещах, Смотритель. Ты узнаешь меня?
Даг подплыл вплотную к мембране. Щупальца у него на короткое время раскрылись в ярком свете ламп, явив насыщенные цвета: фиолетовый и винно-красный на мягком сером. Он опознал расцветку супруги дага-надзирателя. У нее не было носа, а рот представлял собой круглую пасть, окруженную тремя рядами острых, загнутых внутрь зубов. На мгновение ее бледно-желтые глаза показались ему удивительно человечьими, понятливыми, полными какой-то глубокой печали.
– Я узнал тебя, – ответил он.
Лицо укрылось.
– Ты знаешь моего супруга?
– Да.
– Я пришла просить за его жизнь.
Змея сказала:
– Что угрожает твоему супругу?
Супруга дага-надзирателя переместила щупальца, чтобы с высоты роста взглянуть на змею.
– Я обращаюсь к Смотрителю или к Повелению, которое он носит?
Змея изогнулась на его запястье, сегменты шевельнулись со слабым дребезжащим звуком.
– Какая разница?
Эш попытался вернуть контроль над разговором:
– Давайте вернемся к более важному вопросу…
– Приближается заморозка. – Супруга дага-надзирателя сделала паузу. – Сколько рабочих в вашей бригаде погибло этой ночью?
Эш был застигнут врасплох, и не нашелся, что ответить. Вместо него вновь ответила змея:
– Работа здесь опасна; Сид-Корп не скрывает этого. Твоему супругу хорошо платят.
– Сколько погибло? – настойчиво повторила она.
– Четыре несчастных случая с момента захода солнца, – сказал Эш. – Какое это имеет отношение к твоему супругу? Он опытен.
Щупальца слегка раскрылись под напором эмоций:
– Да, он сильнее большинства остальных, но и ноша его более тяжела. Когда наступит лед, я отправлюсь в сны, страшась, что он может умереть. – Щупальца, подрагивая, раскрылись еще шире, и Эш вновь увидел ее обнажившиеся лицо. – Он не видел снов уже четыре ночи! Пожалуйста, выпустите его из Тепла. Оставьте его на ночь во льду; безусловно, так вы сможете сберечь его подольше.
Змея дернулась вновь.
– Невозможно, – произнесла она. – Сейчас у нас самый напряженный уборочный цикл. Его навыки незаменимы.
– Он нуждается во сне! – Даже в нейтральном произношении лекситрана ощущался оттенок страстного напряжения. – Не думайте, что мы неблагодарные. Без вашего продовольствия, которым расплачивается Сид-Корп, мы – лишь умирающая раса в умирающем мире. Мы это знаем. Но ему
– Не было никаких самоубийств, насколько Нам известно. – проговорила змея нравоучительным тоном. Эш больше не пытался перебивать.
– Это не так. Вы не хотите понять. – Ее лицо полностью открылось, стали видны выпятившиеся в нетерпении глаза и судорожно сжатый рот.
В этот момент ее настигла заморозка. Эш долго смотрел в ее неистовые глаза, пока лед не помутнел, пронизанный трещинами напряжения, а мембрана Морских ворот не стала непрозрачной и жемчужно-серой.
Чуть поже Эш спустился вниз, к внутренней лагуне вышки. В темной воде, тут и там, мелькали тусклые красные огоньки. Зрелые криптоподы передвигались сквозь искусственные рифы сверкающими косяками, зеркально поблескивающие тела бросали багровые блики на черные изоляционные поля, которые удерживали лед Обсидиана.
Внезапно его ужалила змея.
– Будь внимателен: по льду что-то движется сюда, – передала она.
Он подошел к внешним воздушным воротам и увидел краулер-ледоход, стремительно несущийся по свежему льду. Над кабиной краулера горели зеленые и фиолетовые ходовые огни. Он выехал под свет прожекторов вышки, этот очень старый, потрепанный краулер, с рамой из кустарного сплава, помеченной плачущими дорожками коррозии. На каждом преодолеваемом торосе он сильно содрогался и выпускал небольшое облачко пара.
– Еще один, там, на севере, – сказала змея. Быстро появился второй источник огней.
Первый краулер резко остановился в брызгах льда и присел, покачиваясь на шипованных валиках. Мгновение спустя распахнулся спинной люк и показался Зеленый торговец; его коренастое тело, с шестью конечностями, укрывал потрепанный экзокостюм. Он проворно выбрался на лед и повернулся лицом к приближающейся машине.
Зеленый яростно замахал верхними конечностями, совершая отпугивающие жесты, наконец выхватил энергомет и выстрелил лучом второму краулеру в нос. Другой краулер крутанулся и ретировался на запад, а торговец, с видом победителя, убрал оружие в кобуру. Он загрузился назад в машину, и мгновение спустя краулер помчался вокруг, вдоль периметра вышки. Эш следил за ним, пока тот не скрылся за изгибом стены спонсона[2].
Змея дернулась на его запястье.
– Тебе пора приступить к своим обязанностям, – произнесла она. – А потом Мы проверим торговца. Странно, но эта маленькая драма – явление, по-видимому, нечастое. Теперь Нам понятно, что торговцы отстаивают свои территории достаточно жестко. Ну, а сейчас за работу.
– Да. – Эш встрепенулся. Он еще раз окинул взглядом лед. Колонии коллоидных растений обычно сохраняли океаническую жидкость Обсидиана, несмотря на жуткий холод. Теперь они использовали тепло, выделяющееся при замерзании, чтобы разбросать на льду капсулы со своими спорами. Утыканные шипами нити покрыли лед трепещущим пушистым черным ковром. Репродуктивный цикл этих растений подстроился под неестественную быстроту замерзания.
Смерти, случившиеся после начала долгой ночи Обсидиана; были ли они действительно суицидами, как полагала супруга дага-надзирателя? Двое рабочих погибли, продырявленные роем криптопод. Один был найден мертвым, дрейфующим под рифами без каких-либо следов на теле. И одного, очевидно, выдавило из воды волной изолирующих полей и он умер медленной и мучительной смертью от ожога жабр. Несчастные случаи, решил он.
–
Он почувствовал вибрирующую дрожь на запястье – змея вновь собиралась подстегнуть его. Он торопливо спустился во внутренний отсек Морских ворот и забрался в свой экзокостюм. Когда он захлопнул лицевой щиток, вибрация прекратилась. Эш пристегнул энергомет к свободному запястью и вывалился сквозь ворота в холодную лагуну.
Имплантированное в руку волокно перенесло голос змеи вверх, к костному микрофону за ухом:
– Начинай с генераторов.
Реактивные двигатели на ботинках медленно влекли Эша сквозь черную воду. Генераторы, которые создавали поля, удерживающие лед, работали слаженно. В садках миллионы личинок криптопод кормились у колонн прессованного мяса, выращенного в резервуарах.
Он опустился к искусственным рифам – туда, где личинки криптопод преобретали драгоценную взрослую форму. Метрах в двадцати впереди тусклая, красная вспышка подводного маяка осветила дага-надзирателя и его бригаду. Дюжина Дагов работала на участке изношенного рифа, отвинчивая болты и опуская поврежденные черные куски рифа на транспортировочный поддон. Огромный надзиратель парил над бригадой, делая пометки в водостойкой технологической карте.
Эш завис на месте. Он активировал внешний динамик и произнес приветствие.
Даг-надзиратель повернулся к нему и ненадолго раскрыл щупальца. Через воду пронесся мелодичный звон; лекситран передал смысл:
– Смотритель. У тебя все хорошо?
– Да. Пришла заморозка.
– Я почувствовал это, – сказал даг-надзиратель. – Да, почувствовал.
– Работа хорошо продвигается?
– Да, нормально. – Даг-надзиратель возвратился к своей работе, словно избегая дальнейшего разговора. Раньше надзиратель был дружелюбней, задавал Эшу вопросы о далеких пангалактических мирах и населяющих их народах. Но в последние несколько стандартных месяцев он замкнулся в себе.
– Твоя супруга сейчас по ту сторону Морских ворот, – сказал Эш.
Надзиратель крутанулся в воде и открыл свое лицо. Эш взглянул в глаза, загоревшиеся неким жестким, не поддающимся определению, чувством.
– Она беспокоилась за тебя. Она дала понять, что ты находишься в каком-то напряжении, но прежде чем она успела объяснить, ее настигла заморозка. С ней все будет в порядке?
Лицевые щупальца надзирателя плотно сомкнулись. Он отвернулся.
– Она будет в порядке. Не бывает вреда тем, кто видит сны во льдах.
– Ну а ты? Что она имела в виду? Она тоже упоминала о снах.
Надзиратель вздрогнул.
– Я не могу сказать.
Змея дернулась на запястье у Эша.
– Мы теряем время, – произнесла она. – Торговец; он сейчас более срочное дело.
Эш ответил по личному каналу.
– Подожди. Это важно.
В темноте и холоде лагуны Эш мог проявлять некоторую самостоятельность. Если змея ужалит его до потери сознания, Эш опустится на дно отстойника. Там его разорвут на части циркуляционные роторы, оставив змею без слуги. Малюсенькое преимущество, жалкое преимущество, но это все, что у него было, и он пользовался им, насколько осмеливался. Змея ждала.
– Ты действительно не знаешь, чем она была обеспокоена?
Надзиратель развернулся, придвинувшись вплотную к Эшу. Чужые глаза сверкнули между сжатыми щупальцами.
– Вы недовольны моей работой? Я дал повод для неудовольствия?
Эш отпрянул, ощутив прикосновение страха.
Поделиться книгой: