Под южным небом

– Очень смешно! – буркнул в ответ картежный лузер, и продолжил аккуратно зализывать волосы.

– Значит так! Как буду почесывать левый глаз, – стал посвящать в картежные уловки Андрианович, – Тяни и не раздумывай! Ну, а если правый – старайся любыми способами отбиться, и не жалей козырей! Главное что бы ты вышел с игры первым! А, я уж с ними дальше разберусь! Понял?

Двое мужчин быстро удалились с номера, хлопнув дверью. Вадим не спал, однако от грохота закрывшейся двери вздрогнул и скинул с лица полотенце.

– Я за ремонт двери платить не буду, так и знайте! – кинул он вслед скрывшимся за дверью соседям, затем привстал и посмотрел на часы.

– Что ж, мне тоже пора!

К вечеру в городском парке было много народу. Особое столпотворение образовалось вокруг огороженной танцевальной площадки, откуда гремела современная музыка, которую производила приезжая с Югославии рок-группа «Наутилус». Разговаривать с кем-либо было бесполезно, так как тебя все равно бы никто не услышал. Общаясь жестами, Вадим с Ирой, подошли к проходу, предъявили билеты и вошли внутрь круглой танцевальной площадки, где все бурлило как на сковородке. Там, продираясь сквозь толпу, протиснулись ближе к центру. Народу было как шпрот в банке. Внешне танцы напоминали дергание на одном месте. Поднимать какую-либо ногу вверх было опасно, так как стоя на одной, могли сшибить. Хорошим стимулом, оторваться по полной, и дать жару, были случайные толчки с боков и сзади, посылаемые разгоряченной молодежью в танцевальном припадке. Через полчаса Вадим взял Иру за руку, и выволок наружу.

– Похоже, на последний день Помпеи! – пробурчал недовольно парень.

Ира, улыбаясь, поправила растрепанную прическу, затем взяла его под руку.

– От этого грохота у меня разболелась голова! – пожаловалась она, перекрикивая извергающейся с танцплощадки, музыкальный вулкан. Они отошли подальше, где была возможность нормально поговорить.

– Куда дальше пойдем? – спросила девушка.

– Давай прогуляемся по парку, посидим на лавочке, – предложил Вадим, – Вон как руки дрожат! Слушай, а эти танцы не заразные? Меня что-то водит, и ноги не слушаются, сами начинают подпрыгивать!

– Да ладно тебе! Танцы как танцы! Вот только с громкостью явно переборщили, – улыбаясь, ответила Ира, – Они сейчас все так танцуют!

Под тенью парковой аллеи, пара двинулась в сторону виднеющегося фонтана. Полюбовавшись железным львом, посреди круглого бассейна, из пасти которого проистекала струя воды, они прошли дальше, и вскоре оказалась в уединенном месте, откуда открывался прекрасный вид на море.

– Давай присядем, – предложила Ира, – Ноги что-то гудят!

Они уселись на свободную лавочку, и Вадим нежно обнял девушку за плечи. Все располагало к уединенной близости в отношениях, но почему-то в этот момент на парня нахлынули философские размышления.

– Ты посмотри как красиво! – начал он задумчиво, сменившись в лице, – И море сегодня какое-то особое. А, ведь время пролетит быстро, и мы разъедемся, а этот миг останется с нами в воспоминаниях навсегда. Я это чувствую. Я почему-то всегда чувствую такие моменты, словно в них и проходит настоящая жизнь. Люди ищут чего-то настоящего, а оно заключено именно вот в таких моментах. Как я раньше этого не замечал?

Ира сидела рядом, и то же смотрела на море. По ее загорелым щекам неожиданно потекли маленькие слезинки.

– Ира, ты что? – удивленно спросил Вадим, поворачиваясь к девушке.

– Да нет, ничего, это я так. Стало что-то грустно!

– Тебя, наверное, расстроили мои слова?

Девушка тяжело вздохнула, и не промолвив ни слова, крепче прижалась к парню. Он некоторое время о чем-то раздумывал, бороздя туманным взглядом лазурную даль, затем переключился на анекдоты, что бы как-то развеять грустные мысли. Сквозь искусственные улыбки, на лице у Иры, заметно стала проступать томительная грусть, разбуженная словами Вадима. О скором расставании не хотелось думать. Ее представления на будущую счастливую жизнь, подобно той, которой она наслаждалась в санатории, стали быстро развеиваться, словно осенний туман. Девушка начинала осознавать, что впереди ее ждет неизбежная горечь расставания и одиночество, от которого она бежала всю свою жизнь. Ведь они жили в разных городах, между которыми лежала пропасть длиной в две тысячи километров. Чувствуя неожиданное изменение Иры, Вадим молитвенно замолчал, предоставляя возможность ей самой, справится со своими чувствами.

После затянувшегося посещения кафе на набережной, влюбленные вернулись в полночь, и подергали ручку входной двери. Осознавая, что чуда не случилось, и входная дверь, как требует внутренний распорядок, была закрыта на ключ, они еще какое-то время постояли на мрачном пороге, соображая, что делать дальше. За темными стеклами фойе вахтерши не было видно, она уже спала в своей комнате. Идея, обратиться за помощью к Андриановичу, который не раз выручал в подобных ситуациях, в результате оказалась безуспешной, так как в их номере свет не горел, что означало, что там никого нет. Можно было только догадываться, где болтались его неугомонные соседи.

– И что теперь будем делать? – спросила Ира.

– Ничего, сейчас что-то придумаем! – успокаивающим голосом ответил Вадим.

Ночное небо осветила вспышка, выхватывая с мрака, их потерянные лица. Через мгновение послышались далекие раскаты грома, которые эхом пронеслись над городом, и заблудились в горных ущельях. Насыщенный влагой ветер, внезапно усилился, затем закрутившись вихрем, изменил направление, и подул с моря, предупреждая о надвигающемся ливне. Ира сложила руки на груди и немного съежилась. Было заметно, как по ее телу стала пробегать зыбкая дрожь. Девушка вопросительно смотрела растерянными глазами на Вадима, и ожидала от него какого-нибудь решения.

– Придется дожидаться утра на автовокзале! – озвучил план Вадим, прижимая к себе озябшую Иру.

Потом он стал энергично растирать ладошками ей спину.

– Ты как, дойдешь? – спросил ее на ушко.

– Ноги гудят! – ответила поникшим голосом Ира, и взяла его под руку, – Буду держаться за тебя. Надеюсь, ты не против?

– Давай понесу? – раззадоривая очаровательное создание, предложил молодой парень, и подхватил ее на руки, – Ого, какая тяжелая, а с виду не скажешь!

– Ты что? Опусти! Я сама дойду, а то мне тебя придется тянуть! – рассмеялась Ира, и нежно поцеловала парня в щеку.

Вадим бережно опустил девушку на мраморный порог, и они пошагали по ночным улицам курортного города, который только ночью приходил в чувства после безоблачных знойных дней. Вскоре начал накрапывать маленький дождик. На пыльном тротуаре уже разгуливал ветер, разбрасывая обрывки газет, и пустые баклажки от освежающих напитков, которыми были переполнены городские урны. Время от времени разноцветные огни витрин, освещали их съежившиеся фигуры, оставляя на лицах, уродливые мазки, какие небрежно оставляют новички-художники на своих полотнах. Казалось, в эту ночь, судьба захотела испытать чувства одиноких людей, которые нашли друг друга под южным небом. А вдруг они, просто играли роли влюбленных, гонимые курортной скукой? Может потом, разъехавшись по своим городам, они даже и не вспомнят друг о друге, а случайные воспоминания о романтическом приключении, будут оставлять на их лицах только иронические улыбки?

Впереди уже светились стеклянные стены двухэтажного здания с припаркованными автобусами и автомобилями, ютившимися под большими навесами. Мелкий дождик быстро перерастал в ливень. Распахнув с ходу входные двери, двое промокших людей вбежали в полупустое помещение городского автовокзала, и сразу стали отряхивать одежды от влаги. На их мокрых лицах, засияли довольные и счастливые улыбки, говорящие о желанном спасении от мрака и непогоды. В просторном зале народу было мало. В центре на деревянных креслах, в ожидающей дремоте, ютились взрослые с маленькими детьми, возле которых были сложены дорожные сумки и чемоданы, а в дальнем углу расположилась небольшая группа туристов с огромными рюкзаками и снаряжением. Слева, под лавками, дремал большой рыжий кот, с пощипанными кончиками ушей. Судя по тому, что кот не обращал внимание на вновь прибывших людей, было ясно, что он был завсегдатаем автовокзала, и считал его своим домом. Возле касс никого не было, они были закрыты. Вадим с Ирой прошли вглубь зала, и расположились на свободных местах под приглушенным освещением.

– Замерзла? – спросил тихо Вадим, поворачиваясь к девушке.

– Ничего, сейчас отогреюсь! – прошептала в ответ Ира, и прислонилась головой к плечу парня, затем устало прикрыла глаза. Вадим ощущал, как периодически по ее телу пробегала дрожь, но потом стихла. По глубокому и ритмическому дыханию, которым она вскоре задышала, стало понятно, что девушка уснула. Вадим старался не шевелиться, что бы ни беспокоить Иру. Он осторожно закатил манжет рукава влажной рубашки, и посмотрел на часы. До рассвета оставалось четыре часа.

Порывы ветра, разрывая ночной мрак, вперемешку с дождем волнами набегали на прибрежную полосу пляжа «Дельфин» и злобно трепали натянутые тенты над деревянными топчанами, установленными вдоль берега. Встревоженная непогодой, небольшая группа полусонных людей, с постелями в руках, сбилась под шиферным навесом небольшого кирпичного здания, стоящего выше на берегу. Слабо соображая, что происходит, они принялись стучать в дверь здания, и звать дежурную.

– Боже, что делается! Не иначе как наступил конец света! Да где же она есть, почему не открывает? – барабанила в дверь худощавая пожилая женщина, прикрываясь от ветра клетчатым одеялом.

– Спит, наверное! Стучите громче! – посоветовала вторая, с пышными формами, стоящая сзади нее.

У левого угла здания, прямо у стены, стояли с постелями в руках Андрианович и его коллега Сергеевич. Рядом находились Лида и Тоня. Недавно прибывшие в санаторий женщины, из объявления узнали о лечебной процедуре, под названием «Сон у моря», и тут же решили попробовать ночную экзотику, как они ее назвали. А что бы скрасить одиночество, предложили своим напарникам по карточной игре, составить им компанию, и в шутку разыграли согласие мужчин в карты.

– Это не сон, а Армагеддон у моря! И зачем мы сюда приперлись? – с иронией в голосе бурчал Сергеевич, зевая в полный рот, в который залетали капли дождя.

– Это лечебная процедура, для оздоровления. Могли бы и не идти, но карточный долг это святое! – резко ответила на нытье мужчины, темненькая Лида, и переглянулась с подругой, которая в ответ улыбнулась, и повернулась боком, скрываясь от очередного удара стихии.

– Аферистки! – подумал Сергеевич, прячась от ветра за промокшего коллегу.

Андрианович стоял как вкопанный с охапкой постельного белья, и щурясь закатывал глаза под лоб, словно с неба должна была прийти помощь. Наверное, это была его профессиональная привычка, когда люди, замурованные обвалом в шахте, ждут помощи сверху. В такие минуты особенно ценятся простые и естественные вещи, как простор и свобода, где свободно дышится, а над головой светит ласковое солнце.

Вдали появился чей-то силуэт с зонтом над головой, который неистово терзал ветер, пытаясь вырвать его из рук. Человек быстро приближался к зданию.

– Не замерзли? – послышался вдали голос дежурной, которая подошла к перепуганным людям, – Надо же! Отлучилась ненадолго, а тут такое! Сейчас открою здание, там есть обогреватель!

Молодая женщина, в блестящем промокшем плаще, клацнула замком, и озябшие отдыхающие быстро просочились внутрь здания. Побросав на стеллажи постельные принадлежности, они столпились вблизи калорифера, словно приготовились слушать чье-то выступление. Дежурная второпях подключила шнур и нажала на кнопку выключателя. Обогреватель вздрогнул, и тихо зажужжал, дыша спасительным теплом.

– Я позвонила директору, должен скоро подъехать автобус. Поедете ночевать в номера, – сообщила отдыхающим дежурная. Потом стала возиться, с перекошенным зонтом, что бы придать ему первоначальную форму. Видя, что от этого мало толку, оставила сушиться его на полу, а сама вернулась за рабочий стол, и достала с ящика стола большой журнал.

– Хотя бы не заболели! – с беспокойством прошептала она.

Слова дежурной никто не услышал. Отдыхающие простирали руки к спасительному теплу, и думали каждый о своем. Наверное, сон в номере сейчас для них был куда лучше, нежели ночная экзотика под названием – «Сон у моря».

Вадим открыл сонные глаза. В зале ожидания было светло. Через остекленные стены автовокзала, заглядывало утреннее солнце. На правом бедре ноги лежала голова Иры, которая разместившись на двух креслах, сладко спала. На левом примостилась голова рыжего кота, который во сне шевелил усами и тихо посапывал. Ощутив пробуждение человека, кот недовольно мяукнул, нехотя поднялся, и с напряжением выгнул спину. Затем, покрутившись на месте, перелез на соседнее кресло, и снова улегся, вытянув лапы, как при прыжке. Парень попытался расправить спину, однако почувствовал острую боль в пояснице, и чуть не вскрикнул. Тело было ватным и стало знобить.

– Этого еще не хватало! – прошептал он, прикладывая ладонь ко лбу, – Кажется у меня температура, надо скорее возвращаться в санаторий.

Вадим посмотрел на время, и принялся будить Иру.

А в это время, Чисто выбритый Андрианович, подошел к своей тумбочке у кровати, взял большой флакон с одеколоном и, нажимая на утопающую кнопку в крышке, направил ароматное облако, на свое лицо.

– Сергеевич, давай быстрее, а то на завтрак опоздаем, – произнес он, обращаясь к коллеге, который в ванной мудрил с прической, пробуя различные варианты укладки.

Сколько не пытался Андрианович его расшевелить, тот был как сонная муха, и никак не мог оторваться от зеркала, продолжая экспериментировать с прической.

В этот момент открылась входная дверь, и в номер вошел упавший с лица Вадим, у которого ярко блестели глаза.

– Николаевич, что с тобой? Ты что, ночевал в парке на лавочке? – удивленно спросил пожилой сосед.

Замечая что-то неладное в парне, он тут же приблизился к нему, и приложил шероховатую ладонь к его влажному лбу.

– Ого! Да у тебя температура! Скорее ложись в постель! После завтрака позову врача. Раздевайся и ложись, – произнес он по- отечески, что раньше за ним не наблюдалось.

Вадим стянул с себя брюки, и снял рубашку, затем дрожа от озноба, залез под одеяло, и тут же провалился в сон. Соседи тихо вышли с номера, и аккуратно прикрыли за собой дверь. Вадим во сне тяжело дышал, пока к нему не подступила испарина. Ему приснился мрачный сон, в котором он старается перейти мутную реку, в которой плавают мерзкие гады. Во сне он быстро брел по реке, пока не почувствовал, что его теребят за рукав. Парень открыл глаза. Рядом на кровати сидела стройная женщина в белом халате с морщинами на лице, которая уже разменяла пятый десяток. Она достала с кармана стетоскоп и принялась прослушивать больного. Закончив обследование, женщина вынула с ушей слуховые дужки, и повесила их на шее.

– Ничего серьезного не наблюдается! Обычная простуда!

Врач пересела за столик, и полистала санаторную карточку Вадима, которую прихватила с собой, потом сделала в ней соответствующие записи, и выписала рецепт.

– Спасибо доктор, мне уже лучше, – отозвался довольный парень, изображая на лице бодрую улыбку.

– Старайтесь не простывать! А с купанием денька два придется повременить! Лекарство принимайте строго по расписанию!

Оставив рецепт, врач поднялась со стула, и повернулась к мужчинам.

– По чаще проветривайте номер, слишком спертый воздух у вас, – сказала она, рассматривая комнату, и попрощавшись, вышла с номера.

Андрианович и Сергеевич продолжали еще какое-то время сидеть на кроватях, потом словно очнувшись, встали на ноги.

Вадим, переворачиваясь на бок, обнаружил на своей тумбочке, две глубокие тарелки, аккуратно завернутые в белые салфетки.

– Что это? – глядя на Андриановича, спросил он.

– Это твоя Джульетта передала завтрак. Придется, есть, иначе расскажем, какой ты не благодарный! Так что, не обижай девушку!

Не смотря на игривый тон в голосе, его заботливое внимание к внезапно заболевшему парню, было искренним. С такой стороны Вадим его еще не знал. В это время Сергеевич подошел к столу, и взял рецепт. Он долго вглядывался в корявый почерк, и словно школьник по слогам прочитал его название.

– Я знаю это лекарство, – с уверенностью в голосе, произнес второй сосед, – Гадость редкая! Вряд ли оно поможет. Ты бы лекарственных трав попил, это будет лучше и полезнее.

– Сергеевич, хватит городить ерунду. Врач лучше знает что надо! – вмешался Андрианович, – Николаевич, ты его не слушай. Сейчас я схожу в аптеку и куплю твое лекарство. Кстати, мне тоже там надо будит кое-что купить, – как бы невзначай, произнес он последнюю фразу, и, забрав у Сергеевича рецепт, стал собираться.

– Знаем что тебе там надо! – с иронией произнес низкорослый коллега, потом расплываясь в улыбке, подморгнул Вадиму, голова которого торчала из одеяла. Соседи с пониманием посмотрели на Андриановича, догадываясь о его намерениях, затем демонстративно покивали головами.

– Ты осторожней с амурными делами, если жена узнает, то тебе придется жить в шахте. Правда, там нет света, но зато круглый год тепло, – в ярких красках обрисовал возможное будущее своего коллеги Сергеевич, видя, что тот теряет голову, и становится на романтический путь.

Пролетела последняя неделя пребывания в санатории. В прошлом остались прощальный вечер в ресторане, и прогулка к морю, где по традиции были брошены в волны прибоя серебряные монетки. В ночь перед отъездом светила полная луна, которая рисовала блеклую мерцающую дорожку на ночных волнах, и манила влюбленных взойти по ней к небесному счастью. Вадим с Ирой не спали. Расположившись в креслах, они смотрели на лунное отражение, через открытую балконную дверь, и больше молчали. Все что надо, они давно уже сказали друг другу, а сейчас сидели, погрузившись в свои мысли, и просто молчали. Может это был их внутренний диалог, когда люди чувствуют, и понимают друг друга, не произнося ни слова. А может они пытались разобраться в новых чувствах, которые им были еще не знакомы? В такие моменты слова были лишними и неуместными. Время летело быстро, стирая на циферблате жизни оставшиеся часы. Подружка Таня спала, и вряд ли могла составить им компанию. Когда солнце поднялось высоко над горизонтом, а стрелки часов показали половина девятого утра, трое отдыхающих, с увесистыми сумками, покинули корпус санатория. Ровно в девять они уже стояли возле колоннады в ожидании автобуса, который должен был вот-вот показаться из-за поворота. Рядом стояли другие пассажиры, которые тоже покидали приветливый южный город, унося с собой лучшие воспоминания. Нежданно к ним подошли Андрианович и Сергеевич.

– Слава богу, успели! – произнес видный сосед, переводя дыхание. – Завтрак затянулся, думали, что не успеем! Оказалось, еще свиделись! – дополнил мысль коллеги Сергеевич.

Ира с Таней были приятно удивлены, и не смогли сдержать приветливых улыбок.

Содержательного разговора, между ними, так и не получилось. Беседа была сумбурной, которая кроме смеха, ничего не вызывала. Из-за поворота появился красный «Икарус». Переключая пониженные передачи, он сбавил ход, затем подруливая к ожидающим пассажирам, остановился по центру стоянки. Послышалось шипение открывающейся двери. Это походило на глубокий выдох, который сделал автобус перед дальней дорогой. Далее, разминаясь на холостых оборотах, он стал терпеливо ждать, когда суетливые пассажиры войдут в салон, и займут свои места. Вадим и Ира смотрели друг на друга, пытаясь напоследок запомнить дорогие лица, на которых уже лежал отпечаток прощальной грусти. Парень наклонился, и крепко поцеловал Иру в губы.

– Обязательно позвони мне, я буду ждать твоего звонка! – сказала девушка, и передала Вадиму клочок белой бумаги, на котором был написан номер телефона, и адрес, где она жила.

Нить, соединяющая влюбленных, разорвалась. С этого мгновения наступила их разлука. Парень хотел еще обнять ее на прощанье, но Ира уже удалялась все дальше и дальше. Девушки, с вещами, поднялись по ступенькам автобуса, прошли по салону, и заняли кресла со стороны остановки. Ира повернула к Вадиму голову, и сквозь запыленное стекло, долго смотрела на него потерянным взглядом. Таня была радостной и довольной. Она словно ожила. Может на нее подействовала картина расставания подруги со своим кавалером, которая отныне не будет делить себя ни с кем, кроме нее, а может, что-то другое было причиной внезапной радости и ликования? Трудно было сказать. Снова послышалось шипение двери, и автобус тронулся. Они еще долго махали на прощание руками, пока автобус, не исчез из виду в оживленном транспортном потоке.

Трое отдыхающих, свернув на тенистую и извилистую улицу, которая вела вверх, возвращались обратно в санаторий. Андрианович делился своими планами на вечер. После ужина он настроен был навестить прекрасных дам из соседнего номера, что бы сыграть с ними в карты, и агитировал Сергеевича составить ему компанию. Вадим шел рядом, и не слушал, о чем они говорят. Чувствуя себя потерянным, он путался в мыслях и чувствах, которые его одолевали. Откровенной любви, о которой много написано стихов, и сложено песен, в тот момент он вряд ли чувствовал, а вот покой, который сопровождал его по жизни, куда-то улетучился. Это было непривычно, и немного пугало. Вадим брел по улице и пока не знал, что пройдет время, и осенней порой, когда ударят морозы, а с деревьев упадет листва, он будет все чаще вспоминать и думать об Ире. Чувства свалятся на него как наваждение. Лишившись сна и аппетита, он начнет искать затерявшуюся записку, которую передала ему девушка, где был написан ее телефон и домашний адрес. А когда с горечью осознает, что записка утеряна безвозвратно, он впадет в отчаяние, и его начнет одолевать депрессия. Лишь в первых числах зимы, ему удастся собраться с духом, и отправится в кассу аэропорта, где он купит билет на самолет до Казани, где жила дорогая ему Ира. Там, используя услуги справочного бюро, он начнет поиски потерянной любви, без которой он уже не сможет жить. Эта любовь станет для него смыслом его жизни. Но этого он пока не знал. Это ждало его впереди!