Костяной Скульптор. Война

Стоило признать, Альталет меня переиграл. Да, он был в моих руках и его жизнь ему больше не принадлежала, я мог заставить его страдать от диких мучений и даже если бы ему удалось каким-то чудесным образом сбежать, его дальнейшая жизнь превратилась бы в один сплошной кошмар, потому что даже святая магия не могла бы излечить то, что я сотворил с его плотью. Но сломить его волю у меня не получалось. Да, прошло не так много времени, а я в нём был ограничен, как и в ресурсах. Будь у меня хотя бы пара свободных месяцев, я бы придумал что-нибудь куда более изощрённое, чем просто поджаривать его на чёрном огне. Но пока что было похоже на то, что мои потуги остались без признания.

— Всё терпишь? — я влил в тело Альталета немного энергии жизни, чтобы он хотя бы смог мне отвечать.

Но он, похоже, больше не собирался даже рот открывать. Только зыркнул на меня полным ненависти взглядом и попытался плюнуть, но сил у Живой Крепости не осталось даже на это и кровь с забавным бульканьем просто стекла ему на подбородок и шею.

— А если я скажу, что убью тебя побыстрее и не так болезненно, если ты мне расскажешь, что я хочу? Потому что, стоит признать, мой способ допроса… не самый эффективный, скажем так. Говорить — пытаю, не говоришь — всё равно пытаю. В таких условиях не удивительно, что ты против сотрудничества. Ну так вот я обещаю, что проломлю твой череп одним ударом, если ты скажешь, где чёрный и пурпурный кардиналы. Пытать тебя становится откровенно скучно, так что я даже ничего особо не потеряю.

— Боги… спа… спасут мою… душу…

— Опять та же шарманка… вы от этого не устали ещё? Душа не отправляется ни на какое небо, она просто растворяется в пустоте. Говорю тебе этот как осведомлённое лицо, поглотившее с десяток чужих неупокоенных душ. Если бы не я, они бы просто исчезли. Растворились — и финиш. Один из них даже епископ, думаешь боги позволили бы мне поглотить его душу?

— Паттис… будет… благо… благословлён… вечным… светом…

— Ой, да заткнись ты.

Я прекратил мучить своего непокорного пленника и отошёл чуть в сторонку. С Альталетом не сработало, так что нужно было, похоже, искать какую-нибудь ещё Живую Крепость святош, более сговорчивую. Прислонившись к огромному боку Пёрышка, всё это время покорно лежавшей чуть поодаль и одним своим присутствием отгонявшей от нас начавших активничать в ночи тёмных тварей, я прикрыл глаза. Для начала я хотел всё-таки закончить с самолечением, там оставалась буквально самая малость. А потом, наверное, стоило вернуться в город и найти кого-нибудь, кто мог быть дать нужную наводку…

А потом произошло то, что можно было бы назвать, пожалуй, величайшей иронией в мире. С той стороны, откуда мы прилетели на Пёрышке, я вдруг ощутил две ауры, приближающиеся к нам на приличной скорости. Из-за расстояния сложно было точно оценить их мощь, но тот факт, что обе они принадлежали пользователям святой магии, было несомненно. Поначалу я даже не поверил в то, что подобное возможно. Особенно с учётом моей удачи и того, как мне обычно «везёт» на случайные встречи. Однако с каждой секундой уверенность всё росла. Святые ауры, достаточно сильные, чтобы на их фоне терялся даже Альталет, но совершенно точно не дотягивающие до уровня Воплощений… кто бы это мог быть?

Не теряя больше ни секунды, напоследок отдав приказ кетцалькоатлю следить за Альталетом, я бросился навстречу. Нельзя было дать им почувствовать Пёрышко и дать заднюю. И когда в небе посреди ничего я столкнулся нос к носу с двумя мужчинами в чернильно-чёрной и густо-фиолетовой мантиях. Они были очень похожи друг на друга. Выше среднего, худощавые, с короткими стрижками ёжиком и крючковатыми носами. Тот, что в чёрном, был старше, его голова уже вся покрылась сединой, и находился на средней стадии Правителя, тогда как у пурпурного серебро пока что виднелось лишь на висках, но при этом он уже был на поздней стадии. А ещё у чёрного через половину лица тянулся очень ровный и сложно бы хирургический шрам, из-за чего одна его бровь была приподнята и он выглядел так, словно постоянно из-за чего-то недоумевал.

Мы замерли друг напротив друга. С учётом моей травмы и не до конца восполненной энергии между нашими аурами не было слишком большой разницы. Может быть в два — два с половиной раза. И кардиналы, а это практически наверняка были именно они, зная о преимуществе святой силы над запретными энергиями, наверняка не боялись столкновения. Однако и бросаться опрометчиво в бой тоже не спешили.

— Это ты похитил Альталета? — спросил наконец чёрный, кивком, похоже, подавая напарнику какой-то условный сигнал.

— Я.

— Он ещё жив?

— Да, пока что жив, мы с ним просто беседовали.

— Отдай его и мы мирно разойдёмся.

От такого я на пару секунд даже дар речи потерял. Готовый идти на переговоры с монстром кардинал? Что бы на это сказал дражайший инквизитор?

— Нет, я с ним ещё не закончил. Да и к вам у меня есть кое-какое дело.

— Какое же?

— Где Воплощение, что вас крышует? Нам надо кое-что обсудить.

— Похоже, конструктивного диалога не получится, — вздохнул пурпурный. — Что же, тогда теперь мы будем вынуждены тебя убить.

— А давайте! — я не смог сдержать широкой улыбки, — чем чёрт не шутит, может быть, также как вы бросились спасать Альталета, также и за вами придёт тот, кто мне нужен!

Глава 225

Как бы я ни относился к церкви света, я не мог не признать, что их адепты были достаточно сильны, чтобы дать отпор любым монстрам. Оба кардинала, чёрный и пурпурный, принадлежали к самой редкой и почитаемой среди их братии касте скитов. Скитами становились лишь самые одарённые в использовании внутренней энергии, те, кто, не попав в ряды церковников, наверняка стал бы крайне одарённым стихийным магом. В армии света они выполняли роль поддержки и войск дальнего боя, накладывая благословения на союзников и поливая врагов мощными заклинаниями. То есть по сути, передовая была для них губительна, ведь, в отличие от тех же паладинов, скиты не практиковали личные благословения, им это было запрещено, а также не носили тяжеловесных непробиваемых доспехов. Они вообще не носили никакой брони, поскольку считали, что таким образом демонстрируют богам свою веру и готовность к самопожертвованию. И да, скиты были даже большими фанатиками, чем инквизиторы. Если Альталет когда я завёл разговор о боге, начал спорить, защищая свою веру, то скиты в ответ на единственное слово сомнения в адрес их идолов тут же попытались бы прикончить наглеца. К счастью их было куда меньше чем инквизиторов и потому в народе их репутация не могла достаточно закрепиться.

Однако, эти двое явно не были обычными скитами. И речь даже не о том, что они были готовы разойтись полюбовно, если бы я вернул им Альталета. В первую же секунду, когда пурпурный кардинал, вместо того, чтобы разорвать дистанцию и попытаться атаковать меня дальнобойной магией, бросился в рукопашную, я понял, что бой будет далеко не обычным.

Недооценивать своего противника было чревато вне зависимости от того, кем он был, а потому удар я принял по серьёзному, в жёсткий блок. Было интересно проверить, на что способен в ближнем сражении тот, кто по идее должен отсиживаться в тылу. И, стоило отдать пурпурному кардиналу должное, он прошёл все возможные проверки. Судя по силе удара, он был Правителем не только стихийной, но и телесной магии, вероятно на средней стадии или около того. То есть даже без использования каких бы то ни было заклинаний, он вполне мог превращать в осколки небольшие горы.

На мгновение в голове промелькнула настораживающая мысль. Если Найс попал в тюрьму после сражения с этой парочкой, то, выходит, до лишения сил Воплощением он имел примерно схожие с кардиналами силы. А ведь он говорил, что выше средней стадии Правителя подняться не смог. Это могло означать одно из трёх: либо его жена, Найсия, была настолько сильна, что смогла в одиночку изрядно потрепать кардиналов, чтобы тогда ещё зрячему магу пространства достались уже значительно ослабленные враги, либо за время плена Найса кардиналы смогли каким-то образом значительно увеличить свою мощь, либо слепой маг врал мне едва ли не с самого начала. И два варианта из трёх не означали ничего хорошего.

Впрочем, об этом я мог подумать и потом. Пока что мне надо было разобраться с парочкой скитов, удар одного из которых успешно отбросил меня на пару сотен метров. По большей части я позволил себя оттолкнуть, но всё равно сила предполагаемого мага поддержки поражала. А когда его тело, а потом и тело чёрного кардинала, окутали сияющие белые ауры, от одного существования которых мне стало не по себе, стало понятно, что это только цветочки.

Однако почти сразу я понял очень странную и, вероятно, критично важную вещь. Они применили сильнейшие благословения, с которыми даже самый обычный человек смог бы побороть монстра пятого-шестого этажа полигонов, но при этом сделали это не на себя. Они благословили друг друга. И в случае личной ауры это было верхом бессмысленности. Одно дело масштабное благословение на целую роту солдат или применённое на определённую территорию — тут никаких вопросов. И даже наложение личной магии на другого в целом вполне оправдано, если скит, к примеру, благословлял паладина, который сражался на передовой и этого же скита и защищал. Но эту парочку ведь никто не прикрывал, кроме них самих. И благословлять друг друга было нелогично. Магия не делала разницы, но поддерживать и контролировать заклинание так было куда сложнее.

А это означало, что, несмотря на далеко не стандартную для скитов практику телесной магии, эта парочка всё ещё придерживалась правила, гласящего, что скиты не могут использовать магию на самих себе. В подробности того, почему это под запретом я не вдавался, было совершенно неинтересно разбираться в учении церкви света и её многовековых традициях и ритуалах. Но сам этот факт, как и немало иной информации, я вычитал, когда готовился к рейду на базу святош за Гуйаром, резонно рассудив, что, даже если эти знания не пригодятся в тот, раз пригодятся когда-нибудь ещё. И вот, пригодились.

С учётом этих знаний выстраивать тактику против кардиналов можно было по иным, невозможным в обычных обстоятельствах путям. Осознав это, я попытался выудить из памяти кусочки просмотренных мельком книг и архивов, надеясь вспомнить ещё что-нибудь полезное. Конечно, было бы замечательно использовать для этих целей Книгу. Хотя память у меня была, считай, фотографическая, лишняя информация всё равно со временем вымывалась из сознания. Но после разговора с Королём я начал относиться к его творениям с куда бо́льшим опасением. Будь у меня возможность, Книга и библиотекарь уже были бы вышвырнуты прочь из моей души. Но к сожалению они оказались слишком прочно соединены с ней, видимо ещё одной частичкой силы вечности, а я пока что не мог использовать свой аспект. Так что до поры до времени оставалось только запрятать детище Короля куда подальше и не вспоминать о нём лишний раз.

В результате единственной потенциально полезной информацией, что мне удалось вспомнить, стало знание о том, что скиты в доказательство своей веры часто занимались самоистязанием. Умервщление плоти могло принимать самые разные формы: строгий пост, сексуальное воздержание, многочасовые молитвы в одной позе. Но всё это вроде как практиковалось немалым числом святош, которые, как я уже давно понял, поголовно были поехавшими в той или иной степени. Однако скиты заходили куда дальше, намеренно себя калеча. Бичевание самих себя плетьми, нанесение резаных и колотых ран, самые отбитые доходили до того, что выкалывали себе глаза, отрезали носы, уши и языки, кастрировали самих себя самыми дикими и болезненными способами, даже вскрывали себе животы на живую — в общем развлекались как могли, благо святая магия отлично помогала не откинуться от подобных экспериментов.

А ещё, и это в данный момент как раз могло быть важно, они носили вериги — кандалы с утяжелителями или остриями, что врезались в плоть и причиняли постоянную боль. В той книге, что я нашёл, было сказано, что наиболее распространённые варианты вериг надевались либо на пояс, либо на шею, либо на бёдра, где у человека была очень нежная и тонкая кожа. Кардиналы были в просторных рясах, под которыми мало что можно было рассмотреть, а энергетическое видение мне перекрывала святая аура, так что как-то проверить, были ли на них вериги, я не мог. Но если были, то помимо обычных, у этой парочки появлялось несколько дополнительных слабых мест, в которые было грех не ударить.

Тем не менее, прежде чем наносить удары по слабым местам, нужно было подготовить для этого почву. Ни один логически мыслящий человек, а парочку Правителей, при всей неадекватности учений святой церкви, я не мог не считать таковыми, не подпустит врага к своим уязвимостям за здорово живёшь. Между тем чёрный и пурпурный кардиналы, набросав друг на друга уже не меньше дюжины благословений самого разного рода, наседали на меня уже вдвоём, не скупясь на атаки. И действовали они настолько слажено и синхронно, что иногда я начинал подозревать даже что-то вроде взаимного чтения мыслей. Они без сомнений сражались вместе уже много лет, привыкнув к партнёру настолько, насколько это вообще было возможно. И от этого эффективность их тандема была куда выше, чем просто сложение силы двух человек. Не сказать, конечно, что они становились непобедимы, но даже маг на пике ранга Правителя, даже идущий сразу по путям внутренней и внешней магии, вряд ли смог бы быстро с ними справиться.

И я в полной мере ощущал на себе возможности парочки святош, чувствуя как напрягаются едва ли не все мышцы тела и все извилины мозга, пытаясь справиться с их совместными атаками. Правда, всю доступную мне сейчас силу я пока не использовал. Гуйар оставался в ножнах, а чёрное пламя не выходило за пределы тела, лишь усиливая физические возможности, не более. Во-первых, мне было интересно оценить сильнейших воинов церкви света. Если среди святош был кто-то ещё сильнее этой парочки, то точно ненамного. Во-вторых, мне не хотелось лишний раз использовать переизбыток энергии, внутренние травмы ещё давали о себе знать. А в-третьих, у парочки церковников мог быть припрятан какой-то козырь на экстренный случай, всё-таки их крышей было Воплощение. И мне бы хотелось победить, не испытав этот козырь на своей шкуре, для чего не стоило показывать слишком разительный перевес в силе.

Навыки кардиналов заслуживали только уважения. Даже тот факт, что один из них был слабее другого, они мастерски использовали. В один момент пурпурный кардинал, который до этого атаковал сильнее, вдруг словно бы уставал, тогда как чёрный наоборот, начинал биться яростнее. Но вкупе с их примерно схожей внешностью, невероятной скоростью, на которой происходило сражение, а также мылящими глаза и восприятие сияющими аурами это создавало довольно правдоподобную иллюзию того, что ничего на самом деле не изменилось. А потом они резко возвращались к своим обычным стилям и можно было, ожидая сравнительно слабой атаки, получить мощный удар и выйти из темпа боя. И так они менялись довольно часто, ещё больше путая противника. И выходило это настолько естественно, что даже я раз чуть не попался, лишь в последнюю секунду осознав промашку и заработав синяк на предплечье.

Однако чем дольше шёл наш бой, тем больше я привыкал к их стилю, а каких-то новых приёмов у кардиналов, похоже, не было припасено. Это нельзя было считать в полной мере просчётом, так как их тактика в принципе вряд ли предполагала затяжные сражения. Дикий напор и даже какое-то буйство, стоящее за каждой атакой пары Правителей, недвусмысленно намекали на то, что их бои по идее должны были заканчиваться за считанные секунды, в худшем случае за минуту-две. А мы бились уже минут пять, успев обменяться парой тысяч ударов. Ничего странного, что все по-настоящему изобретательные хитрости и приёмы, что должны были вызывать ступор и шок, повторились уже раз по десять и перестали удивлять.

И когда я осознал, что кардиналам и правда нечего больше мне показывать, я решил перехватить инициативу. Базовая комбинация, которую они проводили уже, наверное, раз в пятидесятый, заключалась в довольно банальном, но крайне действенном приёме. Один их пары проводил удар в голову сзади, а второй — в живот или пах спереди. Защититься было очень сложно и приходилось уклоняться либо от одной, либо сразу от обеих.

Но штука была в том, что это было справедливо лишь на плоскости. То есть, когда трое сражались, стоя на земле. А мы-то были в воздухе. Обычно, и это было вполне нормально, даже научившись левитировать с той же лёгкостью, с которой они ходили, люди продолжали мыслить «двухмерно», в бою максимум смещаясь вверх или вниз. И это было нормально, всё-таки небо не было естественной для человека средой и даже Воплощения и Демиурги предпочитали твёрдую почву под ногами. Однако множество сражений с самыми разными монстрами, в том числе и летающими типа Пёрышка научили меня выходить из плоского мышления.

Вместо того, чтобы подняться или опуститься в воздухе, пропустив таким образом одну атаку мимо себя, а вторую встречая в жёсткий блок у груди, я развернул всё тело практически горизонтально, да ещё и боком к земле и поймал руки обоих. Такого они явно не ожидали и я получил несколько сотых долей секунды полной безнаказанности. Естественно, нельзя было этим не воспользоваться.

Не прекращая начатое вращение, я закрутил пару Правителей так, словно был любящим папочкой, катающим на «карусели» своих детей. Правда то, что произошло дальше, любовью уже точно назвать было нельзя. Сделав три четверти оборота, я зашвырнул пурпурного кардинала вертикально вверх в низко нависшие ночные облака, а чёрного отправил прямо в раскинувшиеся внизу деревья. Вернее, в щепу, в которую превратились эти деревья, попав под отголоски наших ударов. А после, не теряя ни мгновения, рванул следом. Пурпурный же кардинал, отлетев на сотню метров, смог выровняться и устремился в погоню.

Успеть ему, однако, было не суждено. Мой окутанный чёрным пламенем локоть, продавившись сквозь святые ауры, атаковал чёрного кардинала прямо в солнечное сплетение. Правда, ожидаемого эффекта не последовало. Правитель успел выставить блок и вместо того, чтобы сломать ему рёбра и выбить из лёгких весь воздух, я просто придал ему дополнительного ускорения. В результате, когда он врезался в землю, ударная волна создала настоящий кратер, разметавший всё в радиусе десятка метров. Впрочем, на нашем уровне силы это совершенно ничего не означало. Судя по тому, что с пурпурного не исчезли благословения, он даже сознания не потерял.

Но пока он лежал там, в земле, я остался один на один с его напарником. А поодиночке эти двое представляли уже куда меньшую опасность. Тем более с учётом того, что, как бы ни были высоки их навыки рукопашного боя, мои были выше. Блокировав замах левой и отведя в сторону клинч правой, я чуть развернул корпус, чтобы пропустить его ногу в нескольких сантиметрах от живота и, помня про вериги, со всей силы ударил чуть выше середины бедра. Прочитанная книга и правда оказалась полезна, костяшки ощутили твёрдость металла. И если обычному человеку такой удар был бы неприятен и не более, то кардинал, крякнув от боли, схватился за ногу и потерял равновесие. Закончить теперь было проще простого. Заломав его за несколько движений, я приставил к горлу кардинала Гуйар.

В голову пришла запоздалая мысль, что такой фанатик как он вполне может выкинуть самоубийственный фортель и вскрыть сам себе горло. Но, похоже, Правители свою жизнь всё-таки ценили. Кардинал дёрнулся пару, но получив ощутимый порез на коже и осознав, что держат его крепко и вырваться не удастся, затих.

— Сними благословение со второго. — Я кивнул головой в сторону только что выбравшегося из дыры в земле чёрного кардинала, после чего обратился уже к нему: — а ты, если хочешь, чтобы напарник остался жив, стой смирно и тоже отмени всю магию. Убивать вас я не хочу, но для того, чтобы подобраться к Воплощению, одного кардинала будет вполне достаточно.

Прошло несколько секунд напряжённого молчания, но в итоге моё требование было выполнено. Святая аура, от которой кожа нестерпимо чесалась и даже уже начала покрываться маленькими чёрными отметинами, словно я тлел изнутри, исчезла. Верхушка власти святош оказалась куда сговорчивее, разумнее и, пожалуй, трусливее, чем обычные рядовые паладины и инквизиторы. И почему я не удивлён?

Без защиты из святой магии влить немного чёрного пламени в тело кардинала, чтобы создать что-то вроде бомбы в его энергетическом центре, было довольно просто. Если он использует одно из заклинаний церкви, то святая сила соприкоснётся с моим чёрным огнём, что вызовет конфликт энергий и его, образно говоря, взорвётся изнутри. Очень удобно, мне даже делать ничего не придётся. И Правитель, естественно, не мог не понять, что произошло с его телом.

— Кто ты, во имя богов? — сдавленным шёпотом, лезвие Гуйара щекотало кадык, спросил он.

Я довольно улыбнулся.

— Найди мне Воплощение, что крышует церковь света. Он тебе всё расскажет.

Глава 226

Альталет, когда мы появились, находился в чуть лучшем состоянии, чем раньше. Похоже, использовал оставшиеся толики святой силы, чтобы придать телу немного сил и встретить пришедших ему на выручку кардиналов хотя бы не в бессознательном состоянии. Каково же было, должно быть, его разочарование, когда вместо триумфального появления команды спасения Правители появились под моим конвоем, хмурые и недовольные. Теперь даже минимальной перспективы сбежать у них не было, ведь чёрному в тело я тоже добавил чёрного пламени. Так что пара кардиналов, хотя и оставалась неслабыми противниками за счёт телесной магии, против меня уже ничего не смогла бы предпринять.

А когда они собственными глазами увидели Пёрышко, ауру которой точно засекли ещё несколько минут назад, то и вовсе потеряли последнюю волю к сопротивлению. До того, как сработало изменённое заклинание Короля… назову это, пожалуй, катаклизмом, для удобства, подобные монстры существовали лишь на страницах древнейших книг. А в полигоны на этажи, где такие твари водились в избытке, люди не могли спуститься, так как даже Правителей среди человечества было слишком мало. Даже у такой могущественной организации как церковь света, распространившей своё влияние по всему миру, помимо чёрного и пурпурного кардиналов, если верить Найсу было ещё лишь три Правителя.

— Кетцалькоатль… — прошептал чёрный, — мир определённо сошёл с ума…

— Есть такое, да. И тем больше у вас причин не препятствовать моей встрече с вашим Воплощением.

— Возможно ты и прав.

— Конечно я прав. Я всегда прав. А теперь говорите, как связаться с Воплощением церкви.

Кардиналы напряжённо переглянулись.

— Это может сделать только Святейший Отец. Лишь у него есть информация о том, где находится Светлейший. Правда раньше, если Правители начинали бой, Воплощения появлялись сами и быстро всё прекращали, так что можно было бы попробовать узнать то, что тебе нужно, через них, но теперь…

— Теперь в мире сражается слишком много Правителей и даже других Воплощений, — закончил я недосказанную мысль.

— Именно так. Теперь, если ты не наткнёшься на него случайно, то придётся просить о помощи Святейшего Отца.

Хм… об этом я мог бы и сам догадаться, не надо было бы искать стольких лишних людей. Где находится центр власти церкви я был осведомлён прекрасно. Впрочем…

— Как же всё у вас сложно… одного найди, второго найди, третьего найди… вам самим-то это не надоело?

— Иерархия — это закон. А без закона наступит анархия.

— Ну да, ну да…

Всё то время, пока мы общались, Альталет тихо лежал в сторонке и парочка кардиналов на него даже не обращала внимания. Вернее не совсем, когда мы только вышли на расчищенную Пёрышком поляну, они явно узнали его и осмотрели настолько внимательно, насколько это только возможно для Правителей. Но, похоже, осознание состояния, в котором находился инквизитор, отбило у кардиналов всяческое желание как-то за него бороться. Вот и всё милосердие церкви, впрочем, не сказать что я удивлён. Эта парочка, хотя и чтила определённые заветы святого престола, в первую очередь всё-таки была Правителями, магами, стоящими на верхушке пищевой пирамиды этого мира, а потом уже кардиналами церкви светлых богов.

— К вашему Отцу отправимся завтра, пока что можете располагаться с максимально возможным комфортом.

Приказав кетцалькоатлю переключить внимание с Альталета на пару Правителей, я подошёл к инквизитору. Как же всё-таки забавно всё вышло. Он молчал как рыба, преданный до последнего. Но, тем не менее те, кого я искал, пришли ко мне сами. И они, мало того что мне проиграли, но даже не собирались за него вступаться. Оно и понятно, с такими ногами и руками Альталет не то, что работу инквизитора больше исполнять не сможет, но даже нормально жить не будет способен. Будь он хоть трижды Живой Крепостью, такой он был никому не нужен. И теперь основным и единственным смыслом пытать его для меня осталась месть.

Проблема была в том, что он не хотел придавать этому процессу даже капельки интереса. Хоть бы раз вскрикнул для разнообразия, гад, я бы уже мини-оргазм схлопотал. Я ведь определённо заслужил это в качестве расплаты за двадцать семь лет мучений. Но нет, позволить мне получить хотя бы немного удовольствия он явно был не намерен.

— Лежишь?

Из горла Альталета вырвался сдавленный бульк, это он пытался смеяться.

— Ле…жу. Хо…тел с…тан…це…вать… вот… от…дыхаю…

— Ещё силы юморить остались… Всякое желание пытать тебя отпадает, честное слово.

— Тогда… у… нас… ни…чья… те…тебя… пыта…ть… было… так…также… ску…чно…

Я пожал плечами, после чего одним движением снёс Альталету голову, а его душу, уже начавшую лететь в мою сторону, заставил развеяться.

— Ну ничья, так ничья.

Честно сказать, это была одна из самых разочаровывающих вещей за последние пару лет. Я не получил того, что хотел и максимально отчётливо осознал, что и не получу. У меня не получится сломать инквизитора также, как я сломал Агнес или Лиру. Даже если бы я поглотил его душу и использовал на ней пытку пустотой, его это бы не сломало. Не знаю почему, но я был в этом уверен. Я мог бы отправить Альталета в ничто на год или на десять лет но, вернувшись, он бы продолжил ехидничать. Не хотелось этого признавать, но в конечном счёте это и правда была ничья.

С отвратительным настроением и диким желанием скрутить пару шей, я опустился у бока Пёрышка и, закрыв глаза, занялся самовосстановлением. Завтра, на встрече с Воплощением, я должен был показать свою полную силу. Пара кардиналов, молчаливо наблюдавшая за казнью их подчинённого, которого они отправлялись спасти, уселись чуть поодаль.

— Хватит на меня пялиться, — буркнул я, буквально кожей ощущая направленные мне между глаз взгляды. — А то, чего доброго, я решу, что одного из вас мне вполне хватит.

Чувство чужого взгляда исчезло.

Рана, нанесённая Реем, заживала так долго из-за того, что содержала в себе аспект пространства. Рассечённые органы и ткани не заживали нормально, потому что после удара оказались словно бы в разных мирах. И по той же причине энергия отказывалась свободно течь по телу. К счастью, моё естество Воплощения никуда не делось и постепенно подтачивало силу эльфа. Так что мне удалось сначала остановить кровотечение, потом срастить все разрывы, и теперь оставалось только избавиться от оставшихся шрамов, в критический момент способных разойтись и вернуть все травмы с процентами.

К счастью, чем дольше шло восстановление, тем больше чёрного пламени я мог использовать и тем эффективнее был процесс. Изначально заложенные на полное исцеление сутки в итоге превратились в двенадцать часов и к восходу солнца меня уже ничто не беспокоило. Проверив в последний раз все свои внутренние органы и энергетически каналы на предмет оставшихся скрытых травм и не обнаружив ничего подозрительного, я довольно улыбнулся и встал. Пара кардиналов, так и не сомкнувших глаз ни на минуту, тут же поднялась следом.

Однако прямо сейчас на них мне было глубоко плевать. Я впервые ощущал полную мощь ранга Воплощения и это было поистине невероятное чувство. Я словно был центром всего сущего, истоком реальности, весь мир крутился вокруг меня и ради меня, мягко, как мать своего дитя, касаясь моей души и обещая помощь и поддержку во всём, что бы я не захотел. Моя энергия стала энергией мира, моя плоть наполнилась его силой. Краем сознания я почувствовал, как в страхе пригибаются к земле кардиналы, как Пёрышко, недовольно вопя, взлетает в небо, как падают и почти сразу рассыпаются в пыль немногие оставшиеся деревья…

Но это было только началом. Аспект власти вспыхнул в моей душе, а чёрное пламя, полыхающее в моей груди, хлынуло в каждый уголок тела, теперь впитываясь не только в кровь, но и в плоть и в кости. И я отчётливо ощутил, что сейчас, просто сжав кулак, смогу сломать само пространство. А когда я перекинулся в боевую форму, чья белоснежная броня теперь стала цвета безлунной ночи, ощущение безграничной силы стало практически абсолютным. Портило его лишь осознание простого факта: Демиурги всё равно были сильнее.

Вернувшись в человеческий вид и отозвав чёрное пламя и аспект, я открыл глаза и посмотрел на кардиналов. Они лежали на земле, закрыв уже начавшими обугливаться руками головы. А вокруг, похоже, не осталось ничего кроме выжженной пустоши да падающего с неба чернильно-чёрного пепла. Похоже, испытывая свои новые силы я чуток переборщил. Ну и ладно, одним сожжённым лесом больше — одним меньше, какая разница?

— Надеюсь, теперь вы поняли, что противостоять мне нет никакого смысла? — спросил я, подойдя и подняв обоих кардиналов за чуть подплавившиеся волосы.

Те только закивали, от чего их головы в моих руках забавно задёргались. Да, такие враги были, конечно, удобнее чем подобные Альталету, но, в отличие от покойного инквизитора, их смерть не вызвала бы у меня никаких особых эмоций, ни положительных, ни отрицательных.

На фоне метафорической бочки мёда от опьянения силой, воспоминание об Альталете стало здоровенной такой ложкой метафорического дёгтя, я бы даже сказал целым ковшом дерьма. Настроение снова начало стремительно ухудшаться и, чтобы снова не начать кипеть от гнева, я поспешил занять разум другим. Мысленно приказав летавшей где-то неподалёку Пёрышку возвращаться, я, так и не выпустив волос кардиналов из рук, выстрелил в небо, взяв курс на юго-восток. Там, на самой восточной оконечности человеческого континента, на выдающемся в бескрайний океан полуострове, первым встречая утреннее солнце, располагался один из величайших городов мира. Астранта, город света, столица веры и место, где жил Святейший Отец, лицо и символ всей церкви светлых богов. Исток так нелюбимой мной святой магии и место паломничества для миллионов верующих, которые из-за размеров человеческого мира вполне могли умереть банально от старости, так и не добравшись до цели.

Мы же, верхом на Пёрышке, оказались в пригороде Астранты буквально через четверть часа. Зрелище, стоило признать, было поразительным. Белый, а если точнее, то нежно-молочный цвет чистой святой силы, был тут повсюду. Крыши и стены домов, мостовые, одежда большинства людей — складывалось ощущение, что этого места избегают не только монстры и злые сущности, но и грязь с пылью. Более того, от катаклизма Астранта, похоже нисколько не пострадала, не было заметно никаких следов прошедшего землетрясения, а в радиусе нескольких сотен километров от города я не обнаружил ни одного проявления полигонов. А потому не было ничего удивительного, что по городским улицам под нами широкими реками текли беженцы, портя идеальность города света кровью и болью.

Впрочем, это было там, внизу. В самом центре Астранты, в главном храме светлых богов, поистине титаническом сооружении, по сравнению с которым даже кетцалькоатль казался не таким уж и большим, по-прежнему властвовала чистота и белизна. Я приказал Пёрышку заложить вираж над храмом, чтобы проверить периметр и за одно поближе рассмотреть статуи, установленные на крыше.

Три колоссальных фигуры, каждая высотой метров в четыреста, выполненные из белого мрамора и укреплённые святой магией, стояли в круг, левые руки положив на плечи друг другу, а правые подняв в воздух. В них каждая фигура держала по простой короткой палке, а вместе, скрещённые, они создавали символ всей святой церкви — тройной крест, лично мне всегда напоминавший скорее кривую шестиконечную звёздочку. Это и были боги света, которым поклонялось несколько миллиардов человек по всему миру.

Что могу сказать… статуи впечатляли, тут никаких вопросов. Не только размерами, но и качеством исполнения. Я мог рассмотреть, казалось, каждый волосок и каждую морщинку на лицах колоссов, естественно, как и полагается богам, преисполненных мудрости, благости и силы. Друг на друга боги были довольно похожи, оно и не удивительно, ведь согласно мифологии церкви они были братьями, но при этом и различия были легко ощутимы. И не только в причёсках, но и в самих лицах и даже в оттенках отражённых на них эмоций. Определённо, тот, кто ваял эти статуи, был настоящим гением. Когда подчиню себе мир, надо будет и себе такую статую установить. Хотя, надеюсь к тому моменту найдутся те, кто сделает это за меня.

Я поёжился. Несмотря на то, что я вернулся на пик формы, святая аура, наполняющая весь город, кусала кожу и пощипывала глаза, словно я находился на сильном морозе. Всё-таки я правильно сделал, что заявился сюда уже после того, как разобрался со всеми последствиями ранения. Иначе даже просто нахождение в Астранте стало бы испытанием силы воли.

— Куда?

Чёрный кардинал переглянулся с напарником и нехотя поднял руку, указывая на боковые окна храма высоко под крышей. Было очевидно, что их до сих пор терзали сомнения. Правильно ли они поступали, фактически отдавая лидера всея святой церкви в руки монстра? На их месте я бы тоже сомневался. Однако было довольно очевидно, что их молчанка мало что изменила бы. Не укажи они мне, куда двигаться, я бы вошёл в главный храм через главный вход и в поисках Святейшего Отца переубивал бы всех, кто встретится на пути. С текущей силой даже все пять Правителей церкви вместе взятые были мне ни по чём. И Воплощение церкви далеко не факт что успел бы явиться, с учётом творящегося в мире беспредела. Куда лучше было свести меня с равным по силе противником без лишнего шума. Однако привкус предательства у них сто процентов остался и я был нисколько не удивлён их кислым минам.