Егерь Императрицы. Крым

«Хлесть!» – Воробей в подскоке опять влупил под все тот же многострадальный глаз. То же самое сейчас происходило и со всеми товарищами Прохора.

Высокие, жилистые Василий с Тимофеем вместе с малышами в это самое время одного за другим уложили всех подручных «центрового» противника. Перед ним же самим в очередной раз мелькнуло лицо бывшего деревенского кузнеца Вани, затем был удар в челюсть, и все – темнота…

– Выносите, выносите его быстрее! – суетился Степан Усков с командой своих подручных. – Акакий Спиридонович, а ну, погляди, дышит он, нет ли?!

Первая линия волкодавов, выдержав в меньшинстве натиск превосходящих сил противника и не отступив со своей линии ни на шаг, с «уничтожением» в их тылу здоровяков канониров резко перешла в наступление. Итог был предсказуем – это прорыв центра, раздробление флангов и потом разгром всех их разрозненных частей.

– Ура-а! – орали в неистовом восторге зрители.

– Ура-а! – неслось даже от соперников из других команд. Бой был напряженным и интересным, и, тяжело дыша, вымотанные волкодавы уходили с места своего недавнего сражения для отдыха.

– Еще одно вот такое же сражение, и ежели я хорошо не отдохну, то меня самого можно будет выносить, – протянул Уфимцев. – Я второй бой подряд двоих на себе держал. Силов моих больше уже нет.

– Не стони, Миша, все нонче вымотались, далее-то полегше будет, – успокоил товарища Цыган. – Такая уж тебе доля выпала как нашему силачу с остальными крепкими робятами. Зато вишь как хорошо наша задумка сработала? Самую сильную команду мы разгромили. Ничего, следующий бой мы со строителями ведем, а потом на сегодни все.

Третий тур особой интриги не принес. Сборная пехотных егерей с канонирами достаточно легко победила Вторую казачью, даже с не совсем еще пришедшим в себя Прохором. Волкодавы «разорвали» Первую строительную, а Первая пикинерская серьезно проиграла Первой казачьей. Ну и в последнем в этот день сражении Вторая команда строителей под рев заполнивших берег зрителей разогнала Вторую пикинерскую.

– Всем починить свои рукавицы! – напомнил уходящим Гусев. – Если у кого-то не будут как следует защищены руки, то мы сразу же их снимаем с состязаний!

Второй день и четвертый тур соревнований особых сюрпризов не принес. Егеря обеих команд одолели строителей, а казаки – пикинеров. В пятом туре опять лидировали все те же. Но после боя между собой строителей помощник главного судьи Макарович подошел вместе с Гусевым к тому помосту, где стояли все старшие офицеры.

– Господин премьер-майор, нам бы вас на пару слов?

– Вот что после боя строителей там, на льду, Макарович нашел, – Гусев протянул Егорову металлический слиток овальной формы.

– Свинчатка! – Лешка, взяв в руки находку, сжал ее в кулаке. Она отлично там скрывалась. Такая вот вещь очень сильно увеличивала силу удара и могла привести к серьезной травме. Строжайше запрещенное оружие во все времена и при любых поединках!

– Кто? – Егоров пристально посмотрел в глаза своему старшему унтеру.

– Сразу же после строителей нашел, вашвысокоблагородие, – докладывал тот. – Вторая их команда, та, что первую побила, чуток на льду задержалась, видать, радовались сильно победе они, скакали там, руками махали. Ну вот и я гляжу, сверкнуло там чегой-то на солнышке. Они к берегу пошли, а я, значит, бегом на то место, и вот оно что, глядите.

– Все ясно. Вот подлецы! Чтобы победу добыть, даже вот на такое пошли, – процедил сквозь зубы Алексей. – Ладно, тогда сделаем в следующий раз так…

Вот и последний бой всего этого дня. Поручик Гусев объявил о начале шестого турнира.

Первый бой, и напротив друг друга в стенках традиционно стояли егеря с канонирами и Вторая строительная. До этого, как и обычно, у всех у них помощники судьи проверили рукавицы. Никаких замечаний не было, и вот-вот должен был послышаться сигнал к началу боя. Вдруг к стоящим стенкам выскочило с пару десятков помощников, распределенных по всем бойцовским линиям.

– Внимание, бойцы, – прокричал грозно Гусев. – Всем вытянуть руки вперед! Повторяюсь – всем! Ну! Никому, пока я самолично не разрешил, их не опускать! – и пошел по стенке егерей, ощупывая рукавицы у каждого. На поле нависла тишина, и лишь изредка слышался удивленный шепот.

– А ну поднял руку! Куда тянешься?! – послышался окрик от наблюдателей, стоящих возле линии строителей. Какой-то из бойцов там вдруг засуетился, и его теперь «приводили в чувство» суровые унтера.

– У егерей все ладно. Опускайте руки! – судья отдал команду для первой стенки и пошел вдоль линии строителей. – А ну дай сюда! – вдруг послышался его рык! Три шага вперед! – а сам перешел дальше. – Разожми, говорю, разожми кулак, гаденыш! – послышался его крик уже от другого бойца.

После небольшой заминки он вывел двух солдат-строителей с поля боя и поставил их перед помостом и берегом, сплошь заполненным зрителями.

– Вот, господа офицеры, участники состязаний и вы, уважаемые зрители, вот что я нашел у этих двух бойцов! – и он поднял обе свои руки с зажатыми в пальцах свинчатками.

– Ах! – раздался гул многих сотен голосов.

– Вот это сейчас было у них. А еще одну мы нашли одним боем раньше, и тоже после этой команды! – и он достал из кармана третью свинчатку. – Что будем теперь с ними делать и со всей их командой, ваше высокоблагородие? – обратился он к Егорову.

– Сергей Владимирович, вы ведь сами судья, – пожал плечами Егоров. – А мы правила по ходу состязаний не меняем. В них сказано четко: нарушители из команды удаляются, и с ними дальше разбираются их командиры, а сама команда продолжает выступать и далее, но уже в неполном составе. Правильно ведь, господа офицеры? – покосился он на старших офицеров.

У тех никаких возражений не было.

– Только за третью найденную свинчатку пусть соперники сами убирают из стенки того, кого захотят, – пробасил подполковник Касперов. – Против них бы она работала, если бы ее не потеряли.

– Ну, значит, так и поступим, – согласно кивнул Гусев. – Братцы егеря, говорите: кого выгнать из стенки противников?

Через минуту с поля под улюлюканье зрителей уходил самый здоровый боец команды строителей.

– А чего, они в своем праве, – ухмыльнулся капитан Титов. – Пусть вот теперь за всех отдуваются!

На поле боя царил форменный разгром. Обозленные егеря за несколько минут разгромили и разогнали своего деморализованного противника.

Примерно то же самое повторилось и у первых бугских, и с первой командой строителей. Казаки отыгрывались на них, как будто бы и они были виноваты в том, что учудили совсем недавно их товарищи.

А вот и первая серьезная травма, одного солдата-строителя вывели с сильным кровотечением изо рта.

– Зубы, ваше высокоблагородие, – доложился Акакий Спиридонович. – Два точно выбили, и еще, вон, пара шатается. У другого сильно бок отбит, как бы вообще ребро «не того».

Перед всеми командами «кулачников» опять провели беседы, чтобы они держали себя в руках, и бои продолжились. «Волкодавы» побили вторых бугских, а среди двух соревнующихся пикинерских победила первая команда.

Все, второй день состязаний в кулачном бою тоже подошел к концу.

Тринадцатого января бои «по кругу» завершались седьмым турниром. После него-то и должно было проясниться, кто выходит в победители, хотя тут сомнений, в общем-то, и так ни у кого уже не оставалось. За право называться самой сильной командой следовало схватиться бугским егерям и сборной егерей и канониров с Днепра.

Ну а пока они в последних своих боях поколотили пикинеров и поколотили последнюю команду строителей. У тех уже и желания-то биться не было, и они выходили на свое место под откровенные насмешки толпы. Итог схватки был понятен заранее.

И вот она – кульминация всего спортивного праздника на Бугской пограничной линии. «Красный бой» – как его сами называли зрители.

Две стенки егерей с сосредоточенным видом выстраивались друг перед другом. В середине сборной егерей и канониров разминал плечи Прохор. Одна губа у него была разбита. А вот левый глаз сильно затек огромным лиловым синячищем.

– Хм, смотри-ка – стратеги, – ухмыльнулся Алексей. – Еще даже саму схватку не начали, а они ее уже тут, на разминке, словно настоящие квартирмейстеры. с планами баталии ведут! Даже, вон, похоже, что перемудрили слегка.

И правда, третий раз, пока еще не прозвучал сигнал к началу боя, менялись на льду построения у команд. То они выстраивали свои клинья, как когда-то, с самыми сильными бойцами в середине. То, наоборот, выставляли их по бокам или даже во второй линии, подстраиваясь под своего противника. Наконец, видимо и сами запутавшись, начали схватку там, где их и застал сигнал судьи. Стенки сразу же сломались, и обе команды, разбившись на отдельные группки, теперь отчаянно сражались друг с другом на Бугском льду.

– Ан нет, оказывается, у «волкодавов» все-таки и здесь была своя особая тактика, – отметил Алексей.

Возле каждого из таких здоровяков, как Кудряш, Уфимцев, Ильин, Лопухов и всех прочих, была пара человек из самых юрких и резких ребят. Их общий замысел в раздергивании, а потом и добитии противника в итоге сработал, и поле боя осталось за ротой «волкодавов».

Никакой злости и обиды между егерями не было. Недавние противники после объявления победителя совершенно искренне друг друга обнимали и поздравляли. В любом случае все они сейчас были победителями перед огромной толпой зрителей.

– Отдыхайте, и уже через час состоятся «свальные схватки», – напомнил бойцам главный судья.

Вообще, видов кулачного боя на Руси было несколько. Самыми распространенными из них были «сам на сам» или «один на один», где каждый бился индивидуально против своего соперника. Коллективный – это «стенка на стенку». Был и еще один очень интересный и, пожалуй, самый древний вид единоборства – так называемая «сцеплялка-свалка», русский аналог панкратиона, или же «бой без правил». Его еще зачастую называли «сцепным боем», «свалкой врассыпную» или «свальным боем». Он представлял собой противостояние бойцов, дравшихся без соблюдения строя, где каждый из них был сам за себя и против всех. Участвуя в таком бое, нужно было обладать не только ловкостью и сильным ударом, но и расчетом, и особым хладнокровием. Поэтому и выставляли туда своих бойцов команды исходя из всех этих требований.

От каждой команды выходило сейчас по два человека. Восемь участников для первой «свалки» и столько же для второй, а потом два победителя должны были выходить на бой «сам на сам».

Волкодавы выставляли Ваню Кудряша и Василия Афанасьева. Оба они были бойцами опытными, сильными, хладнокровными и обладали хорошей подвижностью. В бой рвался и Воробей, но общество его пыл охладило.

– Мал ты и легок для такой вот свалки, Андрюха! Там в такой кутерьме и в узком кругу никак тебе не увернуться. Без пропущенных ударов совсем уж не останешься. А тебе ведь много не надо! Вон, получил в лоб али в ухо, и за черту вылетишь, – объяснял ему многоопытный Цыган. – Да и азартный ты уж больно, гоношистый, словно петух. Не-е, вон, пусть лучше те, у кого морда покрепче, нонче попытают счастья.

В очерченный золой круг диаметром в десять шагов вступила первая восьмерка.

– Спина к спине, спина к спине, теснее все встали! – командовал после проверки рукавиц Гусев. – Напоминаю всем: ногой бить здесь непозволительно, только лишь рукой, а вот бороться сейчас в стойке можно. Но как только ваш противник упал на колени, так эта борьба сразу же прекращается! Внимание, бойцы! Начали! – и он отскочил от круга, где тут же началась «молотьба».

«Тресь, тресь!» – разносились удары направо и налево. Один, второй, третий боец вылетел из круга. Двое лежали внизу, и на ногах теперь оставалось только лишь трое: канонир Прохор, Рыжий Вася из «волкодавов» и здоровяк из бугских казаков. Здоровяки из егерских команд поглядели друг на друга, хмыкнули и кулаками «вынесли» казака из круга, а потом спокойно Проша разделался с Афанасьевым.

– Прости, брат! – извинился он и подал руку Василию.

– Да ладно, чего уж там! Все было по-честному, – проворчал Рыжий, сплевывая кровь с разбитой губы. – Ну ты и непробиваемый, Прохор, как раз бы для наших пионеров в роте сгодился. Переходи к нам, ежели че.

– Не-е, – отмахнулся артиллерист, – я пушкарскому делу не изменяю!

Во втором «свальном бое» в победители вышел Ваня Кудряш. И теперь все зрители с восторгом ожидали поединка на звание Лучшего бойца всей пограничной линии.

– Ванька, гляди под его прямой удар не попади, у него рука-то ого-го-о! – наставлял своего товарища Афанасьев. – Мне он с левого боку как оглоблей влупил, так я словно в омут провалился.

– И у него излюбленное – это левой, правой прямыми ударами, а потом сразу сбоку крюком в ухо – левой! Заметил, у него левая, она гораздо сильнее правой лупит. Видать, что левша Прошка, – делился своими наблюдениями Уфимцев Михаил.

– Ваня, ты меня слушай! Меня! – скакал рядом Воробей. – Ванюша, видал, какой я ему синяк на левом глазу нарисовал давеча? Не просто синяк, а синячище! У него ажно припухло там все. А это что значит, Ваня? А это значит, что он левым глазом хужее, чем правым, видит, и все, что с левой стороны от него, у него в очах маненько так расплывается. Ты это крепко запомни, Кудряш, ежели будешь вперед переть, так точно проиграешь, он ведь здесь совсем не пробиваемый. Ты его лучше боком обходи, своим правым плечом и по кругу. Ему тогда и пробить тебя своей левой будет гораздо труднее, и тут он тебя так хорошо видеть не сможет, а значит, и уклоняться ему сложнее от тебя будет. Эх, жаль, меня в драку не пустили, я бы ему показал!

– Уйди, Воробей! Показал бы он! – оттолкнул Андрюху Цыган. – Дыши глубже, Ванюша, давай-ка снежком мы тебе морду натрем, чтобы резвее там был.

– Бойцы выходят в круг! – раздался крик судьи.

– Ну давай, Ванюша, с Богом! Не подведи роту! – «волкодавы» хлопали по плечам своего боевого товарища, подбадривая его.

Помощники судьи внимательно проверили рукавицы и кивнули головой:

– Все в порядке, можно начинать!

– Начали! – выкрикнул Гусев, и бойцы пошли друг на друга.

«Бам, бам!» – они обменялись первыми ударами, проверяя защиту соперника. Проша, как обычно, быком вперед не пер, видно, ему хватило того боя с Кудряшом, где он ему вчистую проиграл. Его ударная левая словно бы прощупывала защиту егеря. Вот он приноровился, заставил обманным финтом уклониться соперника вправо и нанес ему сильный удар своей левой рукой.

– Ура-а! – заревели зрители, приветствуя первый успех канонира.

Кудряш на ногах устоял, было видно, как его повело, но он сумел отскочить вбок, чуть закрылся от сыплющихся ударов и даже нанес в ответ парочку своих.

Бойцы, переминаясь с ноги на ногу, опять обстреливали друг друга на дальних дистанциях. Вот в резком подскоке егерь пробил поднятые вверх у лица руки канонира и влупил ему прямо промеж глаз. Прохор отскочил на два шага, а Кудряш в подскоке пробил ему с правой под глаз. Тот аж взрыкнул, словно медведь, и, тряхнув головой, пошел на Ваню. Бах! Бах! Бах! Он зло и коротко бил, словно в артиллерийской дуэли. Левой – прямой, правой – прямо, левой – сбоку крюком – бам! У Кудряша горела красным вся правая сторона лица.

– Зажимает, зажимает ведь Ваньку! – волновалась команда «волкодавов». – Боком ходи! Боком, дурень! – орал Воробей.

Канонир начал явно доминировать на поле боя.

Чтобы не выскочить за черту, Кудряш отшагнул вправо в сторону, затем еще раз и еще. На – левой! Прохор чуть открылся и тут же получил себе прямо в нос. На снег упали красные капли. Ваня теперь явно забирал вправо и по кругу против часовой стрелки, обстреливая противника градом своих ударов. Артиллерист, очевидно не готовый к такому обороту боя, начал слегка замедляться и пропускал их раз за разом. «Бам! Бам! Бам!» – лицо, бок, лицо. «Бам!» – а вот этот прямо под дых! «Бам!» – опять в левое ухо и потом опять в туловище. Теперь инициатива ведения боя и активность были уже за егерем, и он спешил воспользоваться оторопью противника.

А Проше было несладко. Он не успевал за своим соперником, заходящим к нему все время слева и пробивающим его на выбор. Дыхание его было сбито, а он все никак не успевал за этим «волкодавом» и не мог вложиться в итоговый, такой нужный ему сейчас сокрушительный удар.

А была не была! Он резко выдохнул и, собрав все силы, ринулся на егеря. Левая хлестнула вперед, пытаясь достать его в дальней атаке. Тот поднырнул под нее и, уже выпрямляясь с нижнего приседа, нанес слева мощнейший боковой удар.

Проша просто не успевал ничего сделать, он никак не успевал прикрыться или отскочить. Вспыхнули искры в глазах, и потом вдруг стало темно.

– В сторону! – грозно рявкнул Гусев, подскакивая к поверженному бойцу. – Там стой! – указал он Кудряшу место у дальней черты.

– Да я помочь только, – маялся егерь в том месте, где ему и сказали.

– Помог уже, – проворчал Акакий Спиридонович. – Хватит уже морды друг дружке бить. Все ведь давно в синяках!

Лекарь явно не одобрял эту кулачную забаву и не боялся высказывать свое мнение, где только мог.

Он растер снегом лицо бойца, похлопал ему по щекам, и Проша, открыв глаза, захлопал ресницами.

– Ну все, жив-здоров, сейчас немного, и совсем в себя придет, – удовлетворенно вздохнул ротный эскулап и, взяв в руки свой лекарский мешок, пошел в сторону зрителей.

Здоровяк канонир сел на снег, встряхнул головой и начал подниматься на ноги. Кудряш подлетел к нему и помог встать.

– Ура! – ревели в восторге зрители, облепившие берег.

– Ура! – орали бойцы всех команд.

– Ура! – кричали на помосте в восторге старшие офицеры.

На их глазах два лучших бойца пограничья крепко обнялись.

– Никаких обид?!

– Никаких, брат!

– Отличному бойцу бугской пограничной линии, канониру крепостной артиллерии Александр-шанца Мягкову Прохору выдается в награду три рубля деньгами и вот этот пояс с тесаком и драгунским пистолем.

Алексей вручил премиальные и призы здоровяку артиллеристу.

– А самый лучший из всех лучших бойцов нашей линии – егерь отдельной особой роты Ковалев Иван – награждается пятью рублями денег и шикарным поясом с саблей и двумя пистолями в кобурах! Егоров, подняв повыше, продемонстрировал зрителям приз.

– О-ох! Ого-о! Ура-а! – откликнулся весь заполненный народом берег.

– Воины! – громко выкрикнул Алексей, оглядывая толпы солдат в самых разных мундирах. – Несколько дней выбранные самими вами бойцы сражались здесь перед всеми нами, отстаивая честь родных подразделений. Для кого-то это была просто забава, а кто-то отнесся к этому на полном серьезе. Только знайте и помните, что те боевые навыки, которые вы получаете сейчас в мирное время, могут ведь вам пригодиться и на войне. А уж она-то на нашей пограничной линии вообще никогда не прекращается. Вон, поглядите! – и он кивнул на далекий противоположный берег. – С самого первого дня наших состязаний турки на своем косогоре толпами вьются и на нас издалече глядят, а вот подступиться, как раньше, они уже сюда боятся. А все почему? А все потом, что вы русские, и вы сильно врага бьете. Получили от вас османы по соплям в эту осень, вот они и держатся теперь с большим почтением вдали! Занимайтесь, братцы, воинской наукой. Держите свое тело и дух в здравии. Надеюсь, теперь-то можно уже и о драках, и о всякой прочей дури вам позабыть?

– Хватит, на весь год ужо намахались нынче кулаками, вашвысокоблагородие! – выкрикнули из линии бойцов. – Морда с боками шибко болят!

В ответ в толпе раздался дружный хохот.

– Долго заживать будут? Так ты уворачивайся лучшивее, как, вона, энти егеря!