История военного искусства с древнейших времен до XVII столетия

Общая характеристика состояния военного искусства эпохи. – Организация вооруженных сил. – Тактическое искусство. – Сражение при Бувине (27 августа 1214 г.). – Сражение на Мархском поле или при Штильфриде (26 августа 1278 г.). – Военное искусство восточных народов. – Чингисхан. – Тамерлан. – Военное искусство аравитян, турок, венгров.

Общеисторические данные: 500–600 г. после Р. X. – Падение цивилизации и культуры в Европе вследствие Великого переселения народов. Остготский период (ученые: Кассиодор и Боецин). Бургундские законы Гундобальда. Барды во Франции, Англии и Шотландии. Религиозные споры (несторианцы и монофизиты). Славянский элемент в Византии. Кодекс Юстиниана. Аэций (врач, лечивший магнетизмом). Иорнанд (историк). Шелководство в Европе. Византийский стиль (храм Софии). Христианство в Британии (Августин). Развитие астрономии в Индии. Дуэли. Древнеримский язык перестает быть разговорным. Церковная латынь, 600–700. – Перья для письма. Проповедь Магомета. Ахарун (врач, описавший оспу). Греческий огонь (Калиник). Начало влияния греческой литературы на арабов. Медицинская школа в Дамаске (врачи Осодун и Осодок). Свод канонических законов Крескония. 700–800. – Писчая бумага из хлопка. Апостол Германии св. Бонифаций. Иоанн Дамаскин. Иконоборство. Процветание математики и медицины у арабов. Высшие школы в Багдаде и Дамаске. Учреждение десятины в пользу церкви. Папская область. Царствование Карла Великого. Алкуин Йоркский. Петр Пизанский. Эгингард. Мавританский стиль. Арабский химик Джиафар. Крещение саксов. Начало схоластики. Процветание садоводства и земледелия. 800–900. – Единство мер и веса во Франконской монархии. Бумажные деньги в Китае. Водяные мельницы. Славянские апостолы Кирилл и Мефодий (славянская азбука). Учебник алгебры (Магомет-бен-Муза). Процветание наук и искусств в Испании. Анегар Корвейский, апостол Севера. Китайская тушь. Развитие литературы в Болгарии (Иоанн Экзарх). Астроном Аль-Фаргани. Музыкальное училище в Кордове. Лжеисидоровские декреталии. Пацификус (часовой механизм). Высшая школа в Оксфорде. Открытие норманнами Исландии. Альфред Великий в Англии. 900—1000. – Горнозаводство, шелководство, сахарные заводы. Ахмет-бен-Ягия (арабский философ). Книгопечатание в Китае. Открытие западного берега Африки арабами. Арабская скоропись. Порох в Индии и Китае. Слияние древнеперсидской культуры с арабской. Аптеки у арабов. Пожарные трубы и громоотводы в Китае. Первый университет в Кордове. Крещение св. Ольги. Христианство в Польше. Открытие Гренландии. Принятие сельджукскими турками ислама. Географ Ибн Гаукал. «Небесный свод» Герберта Овернского. Крещение Руси. Персидский поэт Фирдоуси. Авиценна Ибн-Сина (новая система медицины, основанная на философских началах). Расти (1001 ночь). 1000–1100. – Глазирование глиняной посуды в Германии. Борьба между христианством и язычеством в Швеции. Ансари (персидский поэт). «Русская правда». Гвидо – изобретатель гамм и нот. Романский стиль. Начало рыцарства. Христианство в Дании и Норвегии. Основание Киево-Печерского монастыря (св. Антоний и Феодосий). Разделение церквей. Нестор – русский летописец. Университет в Салерно. Сима Цянь (китайский историк). Порох у арабов. Развитие наук и искусств в арабских государствах на Пиренейском полуострове. Толедские астрономические таблицы. Лафранк. Де Шампо, Адам Бременский. Ансельм Аостский, основатель реалистической философской школы. Росцелин – основание номикастической филос. школы. Крестовые походы. «Эдда» Семунда Мудрого. Развитие наук и искусств в Средней Азии. 1100–1200. – Рыцарские ордены. Монашеские ордены. Вильгельм из Пуатье – первый трубадур. Хлопчатобумажные фабрики (в Сицилии и Испании). Гарири – арабский поэт (Макамм). Баскара Аттариа (индийский математик). Абеляр (переписка его с Элоизой). Швабская эпико-героическая поэзия. Оксфордский университет. Чжу и Чжайюнь (китайские ученые). Сахарный тростник в Сицилии. Идриси – нубийский географ. Лекции медицины в Монпелье. Тофаил (арабский поэт). Сенаи (персидск. поэт). Мистерии во Франции и Англии. Первый пример государственного займа. Начало выделки тряпичной бумаги о Европе. Изобретение компаса в Европе. Генрих Вальдек – первый миннезингер. Страховые общества и векселя. «Слово о полку Игореве». Арабские числа в Европе. Аверроэс – арабский ученый, основ. медиц. школы. Саксон Грамматик. 1200–1300. – Спор между авиценнистами и аверроистами. Альбигойцы. Инквизиция. Леонардо Фибоначчи знакомит Европу с алгеброй. Ясса (собран. светск. и духовн. постановл. Чингисхана у монголов). Очки. Университеты в Париже и Кембридже. Эшенбах (немецкий писатель). Собрание песен о Нибелунгах и возобновление сказаний о Круглом столе Артура. Покорение Руси монголами. Готический стиль (собор в Реймсе). Феридедин (персидск. поэт). Университеты в Падуе и Неаполе. Николай Пизанский. Первая аптека в Европе. Ограничение судебных поединков. Джелаледдин (персид. поэт). Цинковые руды в Богемии. Бонавентура (борьба с схоластиками). Насир ад-Дин (астроном. таблицы). Первые ассигнации в Европе. Стеклянные зеркала. Саади (персид. поэт). Марко Поло (путеш. на Восток). Хирургическая школа и аптеки в Париже. Принятие татарами ислама. Штейнбах (строитель Страсбургского собора). Мокадесси (арабск. поэт). Оптические стекла. Абуль-Фида (истор. и географ.). Татарские ханы – покровители наук и искусств.

Военное устройство у древних германцев находилось в тесной связи с их общественным и гражданским бытом, основанным на родовом начале. Политическая правоспособность определялась способностью носить оружие, с чем соединялось право на участок земли и на укрепление жилища. Оборона земли общины была обязательна для каждого члена ее, а участие в наступательной войне решалось в народном собрании.

Вообще право носить оружие было связано и со всеобщей воинской повинностью, от которой освобождались только старцы и больные. Поэтому войско и народ у них были однозначащими понятиями. Около наиболее выдающихся воинов собирались дружины – гелейты, получавшие от них оружие и содержание, увеличивавшие блеск их славы и обязанные воевать с ними и защищать их, получая, в соответствующих случаях, часть добычи. Для крупных предприятий иногда несколько гелейтов соединялись вместе и, избрав себе герцога, составляли новый союз или ариманию (Неermaney). Подобные союзы, являвшиеся в истории в виде народов, получали названия или от места своего жительства, как маркоманы (Markmannen – пограничные люди), или по имени своего предводителя, как германдуры (Hermanduren – люди Германа), или от употребляемого ими оружия, как лангобарды (Lange-Barden – длинные копья) и т. п. Из подобных союзов особенно замечательны франки (Franken – вольные люди). При успехе они часто основывали новые государства, при неудаче воины расходились и аримания исчезала.

По мере образования новых государств из германских племен постепенно изменялся их внутренний быт, а вместе с тем изменялось и их военное искусство. Здесь уже военное устройство начинает основываться на условиях владения землей. Прежнее право носить оружие обратилось в воинскую повинность, а земское ополчение – геербан – созывалось, в случае войны, королем или от его имени правителями областей.

У франков со времен Карла Мартелла установилась раздача бенефиций – наделов землею во временное владение с целью приобретения лично обязанных сподвижников; бенефиции раздавались не только королями, но и правителями областей и знатными землевладельцами, и таким образом создались так называемые вассальные отношения.

Карл Великий приложил особые заботы к устройству геербана и порядка отбывания воинской повинности: всякий ополченец обязан был, по призыву, явиться к назначенному сборному пункту в определенном законом вооружении в зависимости от величины земельного участка и продовольствоваться на собственный счет в течение 3 месяцев. Таким образом, армия Карла Великого состояла: из конницы, поставляемой высшим дворянством с их вассалами, и пехоты – тяжелой и легкой, в которой являлась масса свободных землевладельцев.

После Карла Великого, при внутренних неурядицах и нападениях извне, многие завладели бенефициями навсегда, а разорившиеся мелкие собственники перешли в зависимость к крупным владельцам, духовным прелатам и проч., и таким образом постепенно вырабатывалась ленная система. Народные массы постепенно отвыкли от военного дела, которое специализировалось в руках дворянства, так что уже в XII веке только одни дворяне-рыцари считались воинами. Это явление, общее всей Западной Европе, обозначилось особенно резко в Германии, Франции и Испании и в меньшей степени в Англии, в гористых странах Европы, у скандинавских народов и в Италии, где рано развилась городская жизнь.

С развитием ленной системы составными элементами вооруженных сил явились: 1) дворянское ополчение из ленных владельцев с их вассалами – рыцарями, обязанных являться по призыву в полном вооружении на срок от 40 дней до 2 месяцев, в течение которого они должны были содержать себя, 2) ополчение городов и 3) в редких лишь случаях – ополчение сельских обывателей.

Из этих элементов действительную боевую силу, хотя иногда и не вполне послушную своему сюзерену, составляло дворянское ополчение, постоянно упражнявшееся во владении оружием и руководившееся на войне понятиями о рыцарской чести и доблести. Таким образом, кавалерия делается главным родом войск, пехота же отходит на задний план. Все, стремящееся к славе и отличию, старается попасть в кавалерию, а все холопское и неблагонадежное остается в пехоте, вследствие чего пехота совершенно падает в нравственном отношении и опускается до значения обоза. Рыцарь и воин были синонимы, так же как пехота и слуга fante, infante, footman; кавалерия и войско, обоз и пехота, были, в сущности, одно и то же.

Тактическое искусство изменялось вместе с изменением состава вооруженных сил. С VII века у германцев преобладающим родом войск была пехота; конницы было немного, и как боевая сила она не имела значения. Вооружение было крайне разнообразно, но, по большей части, для подготовки удара метательным оружием с близкого расстояния употреблялась фрама, ангон, а для рукопашного боя – копье и топор, позже – меч.

В боевом порядке строились глубокими массами – клином, внутри которого располагались по семейным группам для взаимной поддержки. Иногда несколько масс располагались в линию на широких интервалах, а сзади помещался обоз с семействами, продовольствием и добычей.

Бой завязывался метанием стрел, а затем следовали стремительное наступление всем боевым порядком, подготовка удара накоротке, причем старались раздробить щит противника и, наконец, рукопашная схватка.

При обороне смыкали щиты вплотную и из-за них действовали копьями, топорами, дротиками.

Бои имели вообще характер параллельного столкновения. Начальники, выбранные лица выдающейся храбрости, не столько управляли ходом боя, сколько содействовали успеху личным примером.

Таким характером отличалось тактическое искусство в первые столетия после падения Западной Римской империи, но потом, с изменением общественного строя, изменялся постепенно и состав ополчений и постепенно увеличивалась численность конницы и легкой пехоты.

При Карле Великом вооружение было в точности определено: конница имела железные кольчуги или панцири и шлемы; тяжелая пехота – предохранительное вооружение из прочной кожи, а легкая – только луки со стрелами. Наступательное оружие конницы и тяжелой пехоты были копье и меч.

Как конница, так и пехота строились клином. Боевой порядок состоял из нескольких линий: пехота впереди, конница сзади; более правильное отношение между родами войск отражалось на ведении боя: легкая пехота начинала бой, тяжелая вела его, конница довершала. Таким образом, хотя тактическое искусство и проявлялось в грубой форме, но заключало в себе данные для дальнейшего правильного развития.

Однако ленная система, с распространением рыцарства и рыцарских понятий, дала совершенно иное направление военному искусству вообще и тактическому в особенности. Кавалерия вытеснила пехоту с поля сражения в обоз, причем пехота служила только для прикрытия построения рыцарей в боевой порядок, а во время боя она стояла сзади, прикрывая утомленных боем, обоз лагерь и проч.

В Крестовых походах окончательно выработался тип средневекового рыцаря-воина с его понятиями, вооружением, снаряжением и образом действия в бою. Тяжелое предохранительное вооружение покрывало как рыцаря, так и главные части его лошади. Наступательным оружием служили длинное копье и тяжелый обоюдоострый меч. Метательное оружие рыцари не употребляли, так как поражать противника издали считалось трусостью. Атака производилась в карьер – накоротке.

В бою рыцари в первое время строились в несколько масс клином, располагая их обыкновенно в три линии для последовательного повторения удара; случаи же употребления третьей линии в виде резерва, для охвата или для фланговой атаки были очень редки.

С дальнейшим развитием рыцарских понятий распространилось построение «en haye», где все рыцари располагались в одной разомкнутой шеренге, имея позади себя оруженосцев и конных слуг во второй и третьей шеренгах, причем бой обращался в ряд единоборств между рыцарями[24]. Построение для боя совершалось по указанию маршала, но управления боем не было совсем. Преследование после победы производилось редко.

Лагерем становились в шатрах без особых правил; большею частью каждый ленный владелец располагался вместе с своими вассалами; иногда лагерь окружали плетнем или рогатками. Правильного продовольствия армий не было.

Таким образом, вследствие условий политических (ленная система, феодализм) и этических (рыцарство), военное искусство новых народов долгое время стояло на весьма низкой степени. Движение мысли в области военного дела проявлялось только в сфере вооружения, снаряжения, развития личной отваги и умения владеть оружием (турниры). Военной литературы не существовало, исключая монашеских хроник. В Византии в IX веке и у арабов в XII и XIII в. было несколько дидактических военных сочинений, но, при общем невежестве, они не имели никакого влияния на практике.

Крестовые походы (1096–1291), подняв общее состояние культуры европейских народов, косвенно оказали влияние и на военное искусство. В особенности эпоха эта не прошла бесследно в том отношении, что выработала в рыцарстве твердые нравственные принципы, понятия о воинской чести и воинской доблести, которые и поныне являются могущественными двигателями на войне.

Сражение при Бувине (27 августа 1214 г.) может дать понятие о военном искусстве начала XIII века. Армия германского императора Оттона IV в 100 000–150 000 чел. вторгнулась из Фландрии в направлении на Турне и Камбре. Французский король Филипп II Август с 50 000—60 000 чел., по совету епископа Санлисского Гарена, командовавшего арьергардом, а в сражении исполнявшего обязанности начальника штаба армии, решил дать бой на равнине у г. Бувин.

Получив известие о близости армии противника, Гарен двинулся с 3000 конных сержантов виконта Мелюнского на рекогносцировку и выяснил ее приближение. Войска Филиппа, перешедшие было на левый берег р. Марки, по его приказанию возвратились назад. Поле сражения представляло открытую равнину с юга и запада, ограниченную болотистою долиною р. Марки. Переправа по мосту была на дороге из Бувина в Лилль.

Армия Оттона построилась, имея в центре немецкую пехоту в глубоких фалангах, а на флангах этой пехоты были поставлены две колонны в строе клином; за пехотою стали брауншвейгские жандармы; тут же находились императорское знамя и сам император, окруженный 50 отборными рыцарями и принявший на себя начальство над центром; на правом крыле под начальством графа Рено Булонского стояли английские лучники и кавалерия Солсбери, левее их брабансоны и рутеры, а еще далее, к центру, рыцари Палатината и Лотарингии в разомкнутом строе, по копьям; левое крыло составили голландские и фламандские рыцари под начальством графа Фернанда Фландрского; наконец, за центром, во 2-й линии, в виде резерва, была поставлена саксонская пехота.

Епископ Гарен по поручению короля Филиппа построил французскую армию, соображаясь с боевым расположением противника: в центре – милиции Иль-де-Франса и Нормандии, прикрывавшие собою изготовление бывших сзади рыцарей к бою; тут же были королевское знамя и сам король Филипп Август; на левом крыле, под начальством графа Дрё, стали милиции Перша, Понтье и Вимё, а за ними бретанские жандармы; на правом крыле, против фламандцев и голландцев, под начальством герцога Бургундского стали его жандармы и суассонские конные сержанты, а затем – коммунальные милиции Шампани и Пикардии. Для охранения бувинского моста было оставлено 150 королевских сержантов, составлявших в то же время единственный резерв французской армии. Между тем начальник авангарда Монморанси собирал на левом берегу р. Марки рыцарей Иль-де-Франса и милиции Корби, Бове и Лаона. Расположение французской армии было несколько растянуто с целью примкнуть фланги к болотистой долине р. Марки для обеспечения от охвата.

Солнце, бывшее в тылу французов, благоприятствовало им и ослепляло их противников.

Сражение началось на правом крыле французов, где суассонские конные сержанты атаковали рыцарей графа Фландрского, которые не удостоили чести двинуться на них вперед, а приняли атаку, стоя на месте, причем многие сержанты были ранены или убиты, или вышиблены из седел; оставшиеся из них способными к продолжению боя собрались в пешем строе и снова двинулись против рыцарей. Во время этого боя в строе рыцарей образовались значительные интервалы; этим воспользовался граф С.-Поль, который бросился в атаку на рыцарей с жандармами и завязал ожесточенный бой. К этому же времени подоспевает Монморанси, приведший свой авангард к правому крылу; построив свою милицию в глубокую колонну, он ударил во фланг войскам графа Фландрского, чем и решил победу на этом фланге в пользу французов. Граф Фландрский был взят в плен, а его войска рассеялись, после чего Монморанси с большей частью войск правого крыла двинулся на поддержку своего центра.

В центре немецкая пехота опрокинула французские коммунальные войска; часть ее была остановлена жандармами графа Дрё (с левого крыла) и рыцарями Шампани, но часть пробилась до свиты французского короля, который был сбит с лошади. Подоспевший вовремя Монморанси атаковал во фланг немцев и вынудил их к отступлению. Раненый конь императора Оттона подхватил и унес его с поля сражения, что послужило сигналом к общему бегству центра союзников.

На левом крыле французов бой был особенно упорный. Командовавший правым крылом союзников граф Рено Булонский, в видах более успешной борьбы с французами, построил четыре банды брабансонов в каре или круги в три шеренги глубиною, пустые внутри, наподобие живых редутов. Оттуда он и его рыцари выезжали для боя, а затем скрывались туда же обратно, чтобы отдохнуть и собраться с силами для нового боя. Тут же вели бой и рыцари Солсбери.

Но они встретили страшного соперника в епископе Бове, который, двинувшись против них во главе милиции, вооружился булавою, чтобы по каноническим правилам не проливать человеческую кровь, и бросился на англичан, раздавая страшные удары направо и налево. Никто не мог устоять против епископа, который собственноручно убил Солсбери. Между тем король Филипп-Август по совету Гарена двинул на поддержку левого крыла 3000 сержантов, вооруженных пиками, которые привели неприятеля в расстройство. Граф Булонский сдался в плен епископу Санлисскому. Брабансоны последние держались на поле сражения, но и они наконец были опрокинуты 50 рыцарями и 1000 пеших сержантов. Французы остались победителями, потеряв 25–28 %, или около 15 000 человек, в том числе около 1000 рыцарей; потери союзников определяются около 25–35 %, или 35 000 человек, в том числе 9500 пленных. Победители захватили богатую добычу, но не преследовали для довершения успеха.

Этот весьма характерный бой показывает, что уже главным решительным родом войск является рыцарская кавалерия и жандармы; успех склоняется на сторону французской армии, которая была слабее числом, но превосходила противника в численности кавалерии, хотя относительное ее число было пока 1/11—1/12 всех сил армии. Оба главнокомандующих почти не управляют боем, и он разыгрывается по инициативе частных начальников. Король Филипп встречает отличных помощников в лице Гарена, Дрё и особенно Монморанси. Авангард последнего, в сущности, сыграл в бою роль резерва, причем действия Монморанси напоминают действия Александра Македонского при Гавгамелах и Гаструбала при Каннах.

Если в сражении при Бувине рыцарская кавалерия, составлявшая пока еще незначительную часть армии, сыграла выдающуюся роль в бою, то впоследствии, с относительным ростом ее в составе армий, по причинам, нами уже выясненным, весь бой исключительно ведется кавалерией. Типичным рыцарским боем являются сражение на Мархском поле или при Штильфриде (26 августа 1278 г.), в котором Рудольф Габсбургский с 40 000 армией разбил Оттокара Богемского, имевшего под своим начальством 40 000—45 000. человек. Обе армии, состоявшие из кавалерии, сошлись на равнине к северо-востоку от Вены и построились в одну линию, имея за серединою небольшие резервы.

Сражение началось не по чьему-либо приказанию, но потому, что лошадь одного из рыцарей армии Рудольфа занесла всадника в середину врагов; товарищи бросились выручать его, и вскоре вся линия столкнулась в ожесточенном бое с армией Оттокара, в котором оба главнокомандующие дрались, как простые воины. Наконец бой принял неблагоприятный оборот для Оттокара, который хотел ввести в дело резерв, но начальник его Милош Дедич, питавший вражду к своему королю, изменил ему и ушел с резервом с поля сражения. Оттокар геройски пал, покрытый 17 ранами, а армия его потерпела поражение.

В бою незаметно управление войсками, кроме, пожалуй, вызова Оттокаром резерва. Бой распадается на десятки тысяч поединков; столкновение фронтальное и параллельное.

Военное искусство восточных народов. В описанный нами период падения военного искусства в Западной Европе, вследствие исключительного на него влияния рыцарства, у народов Востока оно стояло гораздо выше. В IX веке западноевропейский мир столкнулся с мадьярами, или венграми, которые представляли конницу, вооруженную пикой, луком и мечом, на легких татарских лошадях. Грудь воина и перед лошади прикрывались железными или войлочными латами; в XI столетии у венгров появляются щиты; в XII – венгерская булава, или буздыган, а в XIV столетии их вооружение одинаково с европейцами.

Они действовали, нападая небольшими группами и подготовляя успех атаки метательным оружием, затем соединялись в кучи, доходившие до 1000 всадников, строившиеся иногда в несколько линий, и стремительно атаковали противника. В войсках их господствовала строгая дисциплина, и в бою они беспрекословно повиновались своим вождям. Неоднократные победы мадьяр вынудили императора Генриха I Птицелова принять меры к обеспечению империи от опасных врагов: 1) устройством укрепленных пунктов, в которых могло бы скрываться население при вторжении венгров, 2) увеличением численности армии, 3) введением построения линиями вместо глубоких колонн и клина и, главное, 4) введением легкой кавалерии, которая обучалась действию в рассыпном строе с применением неожиданных атак.

Монголы появляются в XII столетии, когда во главе их становится знаменитый Темучин или Чингисхан. Вооруженные силы монголов состояли из конных ополчений, действовавших метательным оружием, стрельбою из луков и холодным – секирами, пиками с крючьями и саблями. У отборных воинов были железные шлемы.

Монгольская конница делилась на тяжеловооруженную, назначавшуюся для удара, и легкую – для сторожевой службы и преследования, а также для расстройства рядов неприятеля с целью подготовки удара тяжеловооруженной конницы. Монгольская конница была вообще отличных качеств.

Чингисхан оставил своим потомкам наставление, как вести войну и как обращаться с покоренными народами. Из дошедших до нас отрывков этого замечательного труда видно, что монголы вели войну методически: они собирали сведения о странах, их населении, средствах, характере местности и т. п. Решив войну на военном совете, определяли численность армии для данной цели, и в зависимости от этого производился набор войск. Вторжение в неприятельскую страну они производили так: в двух переходах впереди двигался авангард, главные силы шли в важнейшем направлении; с флангов и в тылу двигались особые отряды; при войсках гналась масса заводных лошадей; на каждого воина приходилось 2, 3, 4 лошади; они несли на себе все необходимое и награбленное имущество и в то же время служили запасом продовольствия.

Тактика монголов, как и венгров, сводилась к устройству засад, к нечаянным нападениям, заманиванию противника и потом к поражению его быстрым переходом в наступление; утомив противника отступлением, они перескакивали на свежих лошадей, окружали его с флангов и с тыла, засыпали кучей стрел, а затем бросались в рукопашную. Вообще монгольские войска маневрировали с большим искусством.

При Тамерлане (1369 г. после Р. X.) военное искусство монголов достигает своего высшего развития: у них появляется особый вид легкой конницы, вооруженной пиками с флюгерами, под названием уланы, и легкая пехота; кроме того, конница, подобно нашим драгунам, действовала в пешем строю. Войска получали содержание.

Боевой порядок монголов состоял из авангарда, высылающего сторожевые части, правого и левого крыльев с их авангардами и резерва, делившихся на более мелкие тактические единицы.

Сражению предшествовала тщательная рекогносцировка. Бой начинался метательным оружием из рассыпного строя сторожевых частей, потом вступал в дело авангард, стараясь прорвать или охватить боевой порядок противника; его поддерживали наружные половины авангарда с крыльев, а в случае нужды к ним присоединялись и остальные их половины. В решительную минуту сам Тамерлан бросался вперед с общим резервом и наносил решительный удар. Из этого видно, что боевой порядок монголов представлял во все стороны сочетание уступов и вполне развитую систему резервов. Часто они старались вовлечь противника вовнутрь своего боевого порядка, чтобы сжать его как бы железным кольцом и истребить.

Подобный боевой порядок и способ ведения боя был, конечно, неизмеримо выше современных ему в Европе, чем и объясняются завоевательные успехи монголов. В первый раз они появились в Европе в 1224 году, когда Джебе и Субудай, полководцы Чингисхана, на берегах р. Калки разбили войска южнорусских князей, но затем они повернули в Крым, а оттуда ушли обратно в Азию. В 1237 и 1240 годах Батый, внук Чингисхана, произвел вторжение в Россию и Польшу, а в 1241 г. он предпринял наступление далее, в Западную Европу; 9 апреля при Вальштадте он разбил 30 000 немецко-моравско-польских войск и через Галицию и Трансильванию вторгнулся в Венгрию. Смерть великого монгольского хана Октая и предстоящие выборы нового хана оттянули Батыя в Азию и не дали ему довести до конца составленный им план покорения Европы в 18 лет.

Кратковременное появление монголов в Европе оказало влияние только на военное искусство Руси, но для Запада оно прошло почти бесследно.

Наибольшее влияние на народы Западной Европы произвело военное искусство аравитян. Фанатичные поклонники ислама вначале представляли пехотные войска, а при преемниках Магомета – конницу, и главным образом, легкую. Они были вооружены луками легкими и тяжелыми, копьями и мечами. У древних аравитян встречаются также пращи, изогнутые ножи и кожаные щиты. Впоследствии они заимствуют разные виды оружия у византийцев. С развитием наук у них появляются зажигательные составы и снаряды из селитры, серы и угля, которые они бросали из метательных машин или ручным способом.

Боевой порядок аравитян строился в несколько линий, которым они давали аллегорические названия: первая линия, утро псового лая, назначалась для завязки боя из рассыпного строя наездников; вторая линия – день помощи и третья линия – вечер потрясения – имели значение резервов и составлялись из колонн кавалерии или фаланг пехоты, строившихся на интервалах, равных протяжению фронта, причем колонны третьей линии строились за интервалами второй. Сзади, в четвертой линии, в середине стояло знамя пророка – Санджак-Шериф, а по сторонам отборные дружины: Аль-Мугаджери (спутники пророка) и Аль-Ансары (помощники пророка). Четвертая линия, составлявшая общий резерв, вступала в дело в крайнем случае. За резервом располагался обоз с имуществом и семействами воинов. Иногда женщины принимали участие в бою и принуждали воинов снова ударить на врага.

Этот боевой порядок имел только одну слабую сторону – присутствие сзади обоза, что ставило его в затруднительное положение при появлении неприятеля с фланга или с тыла, да и то легко поправимое при прерывчатости его линий. Он был без сравнения выше боевого порядка феодально-рыцарского периода, в котором, при крайнем развитии индивидуализма, вся тактика свелась к единоборству.

Ввиду такого высокого состояния военного искусства, при религиозном воодушевлении, аравитяне быстро завоевали обширные страны от Инда до Атлантического океана; но уже около половины VIII века они разделились на восточных и западных, или мавров. Тут происходит опять замечательное, с точки зрения развития военной культуры, явление: как только иссяк элемент, составлявший силу арабов, народные войска сошли со сцены и уступили место войскам наемным, которые распоряжались государством, подобно преторианцам.

Военное искусство появившихся впоследствии турок представляло нечто среднее между искусством аравитян и венгров, т. е. у них замечается и присутствие линий в боевом порядке, хотя далеко не в таком чистом виде, как у аравитян, и действие беспорядочными массами, причем войска растягивались веерообразно и бросались на врага врассыпную с фронта и с флангов…

Крестовые походы, почти два века (1096–1270 г.) поглощавшие все жизненные интересы народов Западной Европы, приведшие их в столкновение с восточными народами, носителями остатков древней культуры, должны были оказать сильное влияние как на жизнь, так и на военное искусство народов Запада.

Это стихийное движение народов Запада на завоевание Святой земли вызвано было общим нравственным угнетением, вследствие непрекращавшихся бедствий и голодных годов от беспрерывных феодальных войн; все искали утешения в религии и религиозных подвигах – сначала в пилигримстве, а потом в завоевании Святой земли, которою в половине XI в. овладели турки.

В Первом Крестовом походе (1096–1099 г.) разновременно приняли участие до 100 000 конных и до 300 000 пеших воинов и около 200 000 монахов, женщин и детей, под начальством нескольких вождей; главная армия была под командою благочестивого Готфрида Бульонского. Крестоносцы образовали в Палестине Иерусалимское королевство. К Иерусалиму в 1099 г. подошли 50 000 человек, из которых было лишь 20 000 хорошо устроенной пехоты и 1500 конных рыцарей. Несмотря на самые неблагоприятные условия и на отсутствие должной дисциплины в войсках, благодаря высокому религиозному воодушевлению, крестоносцы взяли Иерусалим штурмом. Во вновь образованном Иерусалимском королевстве и подчиненных ему вассальных владениях были введены феодальные учреждения, что не способствовало образованию прочной силы, необходимой для упрочения достигнутого успеха.

Между тем враждовавшие до того мусульманские владетели сплотились для борьбы с христианами в Палестине, и в 1146 г. султан Нуреддин овладевает Эдессою. Это вызвало 2-й Крестовый поход (1147–1149 г.), в. котором главную роль играли император Конрад II и король французский Людовик VII. Поход этот был дурно организован и потерпел полную неудачу, унизив крестоносцев в глазах сарацин, имевших о них после 1-го Крестового похода высокое мнение.

В 1187 г. Саладин, замечательный государь, полководец и администратор, взял обратно Иерусалим, что вызвало 3-й Крестовый поход (1189–1192), в котором приняли участие император Фридрих I Барбаросса, король французский Филипп II Август и король английский Ричард Львиное Сердце. Император Фридрих еще в молодости участвовал во 2-м Крестовом походе и был хорошо знаком с теми трудностями и лишениями, с которыми приходилось считаться крестоносцам, почему принял ряд замечательных мер к подготовке успеха похода и дошел до Малой Азии, но при переправе через р. Салену утонул. После него между Филиппом Августом и Ричардом происходили постоянные столкновения, и когда первый вернулся во Францию, Ричард с замечательной отвагой повел войну; но он не имел талантов стратега и администратора и, несмотря на блестящие победы, иногда с горстью воинов, над превосходным противником, он убедился в невозможности одолеть мусульман и в 1192 г. заключил с Саладином перемирие, по которому Иерусалим оставался в руках мусульман, а христиане получили свободный в него доступ и узкую полосу земли от Яффы до Тира. 4-й Крестовый поход (1202–1204 г.) имел странный результат – завоевание латинянами Константинополя; так слабо было воодушевление крестоносцев, что дальше этой цели они и не пошли. Последующие Крестовые походы, от 5-го до 8-го, не поправили дела, тем более что 7-й и 8-й походы, предпринятые французским королем Людовиком IX Святым, велись в Африке.

В конце концов, несмотря на массу потраченной энергии и воодушевления, народы Западной Европы доказали неспособность отвоевать Святую землю у мусульман.

Главными причинами неудачи Крестовых походов были следующие: а) отсутствие единоначалия и общего плана действий, б) недостаточная подготовка, как в организации армий, так и в устройстве снабжения их всем необходимым, а также совершенное отсутствие правильной организации тыла; в) полное незнакомство с странами, в которых приходилось вести борьбу; г) неумение выбирать предметы действий, правильно производить движения на театре войны и оценивать обстановку, когда следует дать бой или уклониться от него; отсутствие необходимой инженерной подготовки для ведения осад укрепленных городов; д) враждебность населения проходимых стран, особенно греков, на пути движения крестоносцев; е) наконец, водворение в завоеванных странах феодальных порядков, ослаблявших и без того недостаточные силы молодых государств для борьбы с мусульманами.

Впрочем, Крестовые походы, несмотря на неудачный исход, принесли народам Западной Европы и значительную пользу, познакомив их с культурой восточных народов, ослабив непокорных королям феодалов и ослабив могущество мусульман, которые были вынуждены перейти от наступления к обороне, что отразилось и на Восточной Европе, ибо замедлило падение Византийской империи.

Продолжительные войны при новых и разнообразных условиях должны были отразиться и на военном искусстве, но, впрочем, влияние их сказалось не скоро; на первое время оно выразилось только в возникновении новых идей и понятий в этой области человеческой культуры[25].

Эпоха от крестовых походов до Густава-Адольфа

I период – до возрождения наук и искусств в конце XV века. – Столетняя война. – Сражение при Креси (26 августа 1346 г.). – Постоянные войска. – Ордонансовые роты Карла VII. – Возрождение пехоты в швейцарских и фламандских войнах. – Сражение при Куртре (11 июля 1302 г.). – Швейцарские войны XIV и XV столетия. – Швейцарская пехота. – Сражение при Маргартене (16 ноября 1315 г.). – Сражение при Лаупене (21 июня 1339 г.). – Армия Карла Смелого. – Грансон и Муртен (1476 г.). – Гуситские войны. – Военное искусство русских. – Куликовская битва (8 сентября 1380 г.). – Изобретение огнестрельного оружия. – Краткий очерк развития техники в выработке пороха и огнестрельного оружия до конца XV века.

II период – эпоха возрождения наук и искусств до великих религиозных войн в первой половине XVII столетия. – Выработка типа европейской пехоты. – Вербованные войска. – Организация. – Вооружение. – Снаряжение. – Боевые строи и боевые действия войск. – Испанский и нидерландский боевые порядки. – Кавалерия. – Рейтарские и легкие полки. – Ручное огнестрельное оружие. – Артиллерия в конце XVI и в начале XVII столетия в Европе. – Русская артиллерия. – Боевые порядки и боевые действия совокупности всех родов войск. – Сражение при Равенне (11 апреля 1512 г.). – Сражение при Черизолле (11 апреля 1544 г.). – Сражение при Ньюпорте (2 июля 1600 г.). – Военно-инженерное искусство.

Общеисторические данные: 1300–1400 г. после Р. X. – Данте (Новая жизнь и «Божественная комедия»). Университеты в Риме и Кракове. Пушки. Ружейный ствол. Флорентинская школа живописи (Джотто). Иаков Твингер (германск. историк). Успенский собор в Москве. Петрарка и Боккаччо. Враждебные отношения университетов к папе. Шамсуддин, великий лирический поэт Востока (Хафиз). Пражский университет. Бертольд Шварц (порох). Джон Барбур (шотландск. поэт). Джон Уиклейф. Венский университет. Выделка проволоки. Огнестрельное оружие в России. Жан Фруассар (франц. истор.). Джеффри Чосер (англ. поэт). Крещение литовцев. Университеты в Гейдельберге, Кельне, Ферраре и Эрфурте. Брунеллески (основание новейшей архитектуры). Ян Гус и Иероним Пражский. Покорение южнославянских государств турками. 1400–1500 г. – Губерт и Иоанн ван Эйки – основатели фламандской школы живописи. Масляные краски. Констанцский собор. Собрание законов династии Мин в Китае. Духовная семинария в Новгороде. Турецкие поэты Шери и Ибн-Юсуф (Низами). Морская академия в Португалии. Карты. Флорентийская уния. Лопес де Мендоса (испан. поэт). Мушкеты. Завоевание Византии турками. Книгопечатание (Гутенберг). Храм Петра в Риме. Гравирование на меди. Учение глухонемых. Возрождение наук и искусств в Европе. Шеффер (словолитие). Торговля португальцев неграми. Баверини – первый оперный композитор. Иностранные мастера и художники призыв. в Россию. Изобретение клавикорда (фортепиано). Свержение Русью монгольского ига. Христофор Колумб. Морской путь в Индию. Романтико-эпическая поэзия. Итальянские войны. Савонарола. Итальянская бухгалтерия. 1500–1600 г. – Карманные часы. Табак. Картофель. Гуманисты: Рейхлин, Эразм и Ульрих фон Гуттен. Начало Реформации в Европе. Мартин Лютер. Путешествие Магеллана. Развитие музыки (Орландо Лассо). Первая газета (рукописная) в Аугсбурге и Вене. Процветание архитектуры (Браманте, Микеланджело Буонаротти), скульптуры (Микеланджело Буонаротти, Бенвенуто Челлини), живописи (Леонардо да Винчи, Караваджо, Микеланджело Буонаротти, Тициан, Паоло Веронезе, Рафаэль). Макиавелли. Ариосто, Максим Грек, Рабле. Парацельс. Коперник. Книгопечатание в Москве. Торквато Тассо. Тихо де Браге. Сожжение Джордано Бруно. 1600–1700 г. – Сервантес. Шекспир. Бэкон. Кеплер. Галилей. Гуго Гроций – основатель науки международного права. Умственное движение в Южной России (Киевская академия – Петр Могила). Французская академия. Первая газета во Франции. Декарт. Религиозно-философская школа янсенистов. Паскаль. Спиноза. Микроскоп. Телескоп. Термометр. Барометр. Торричелли. Пневматическая машина. Процветание драмы в Испании (Лопе де Вега, Кальдерон). Фламандская школа живописи в Нидерландах (Рубенс) и голландская (Рембрандт). В Испании – Мурильо. Литература: Мильтон, Мольер, Лафонтен, Корнель, Райан. Буало. Катошихин. Киржанич. Английский философ Локк. Симеон Полоцкий. Фенелон. Открытие фосфора. Рупор. Резка стекла. Пути комет. Литье зеркал. Скарлатти – неаполит. муз. школа.

I период – до возрождения наук и искусств в конце XV века Возрождение значения пехоты. Появление постоянных войск

Столетняя война Франции с Англией (1337–1437 г.) имела важное значение в истории развития военного искусства западных народов Европы, снова выдвинув на почетное место на поле сражения пехоту. Французская армия в этой войне явилась чистой представительницей феодального военного искусства: она по-прежнему состояла из рыцарской конницы и коммунальных милиций, а также из наемников (генуэзские арбалетчики и банды авантюристов). Английская армия целым рядом одержанных ею побед доказала свое превосходство над нею. Она состояла из тяжелой конницы, в рядах которой служило ленное дворянство, из пехоты и частью легкой конницы – ополчения графств и из тяжелой пехоты из англичан и валлийцев, служивших по найму.

Главным оружием английской пехоты был большой лук, которым англичане владели в совершенстве; пробивная сила его на 200 шагов была достаточная для поражения рыцаря или его лошади, прикрытой латами.

На войне лучники организовались десятками в отряды, силою в 500—1000 чел., предводительствуемые дворянами. Поддержкою лучникам служили спешенные рыцари или тяжелая наемная пехота. Для решительного удара часть рыцарской конницы оставалась верхом; легкая конница действовала как в пешем, так и в конном строю.

Армия делилась на три части: авангард, главные силы и тыльный отряд. Первая линия боевого порядка состояла из тяжелой пехоты и лучников, располагавшихся впереди и по флангам. Тяжелая пехота строилась фалангами, а лучники не рассыпались, но становились в разомкнутом строе или в виде бороны: глубина построения была в 8 шеренг. Рыцари, остававшиеся в конном строе, распределялись между частями боевого порядка или составляли общий резерв, который являлся наступательной частью боевого порядка англичан и выдвигался для нанесения решительного удара. В случае успеха все спешенные воины садились на коней и вместе с кавалерией производили энергичное преследование. Лошади спешившихся рыцарей находились в вагенбурге, составленном из повозок обоза, который всегда был велик ввиду отличного снабжения английских войск всем необходимым.

Во время Столетней войны англичане большею частью стратегически наступали и тактически оборонялись, весьма искусно избирая позиции. Такой образ действия вызывался как целями войны, так и составом армии, имевшей отличную пехоту и уступавшей французам в кавалерии.

Управление войсками было хорошо организовано. Армии правильно содержались, и дисциплина строго поддерживалась.

Чтобы познакомиться с характером боев из эпохи Столетней войны, рассмотрим сражение при Креси (26 августа 1346 г.). Английский король Эдуард III высадился в этом году в Нормандии с армией в 32 000 чел. (в том числе 4000 кавалерии, 10 000 пеших лучников, 12 000 уэльской и 6000 ирландской пехоты), опустошил страну между р. Сеной и Соммой, а потом вторгнулся в графство Понтье и остановился у Креси, решившись принять бой. Французский король Филипп VI следовал за ним с армией около 100 000 человек, так как в составе ее было 12 000 рыцарей; остальное составляли 6000 генуэзских арбалетчиков и коммунальная пехота. Одним словом, эта армия имела характер чисто феодального типа.

Эдуард расположил 10 000 войск на склоняющейся к стороне противника местности, правым флангом к врагу, а левым к лесу. Войска стали в три линии (баталии, как тогда называли): в первой – 2000 лучников, 800 рыцарей и 1000 английских пехотинцев под начальством наследника короля принца Уэльского; во второй, в виде частного резерва, под начальством Аронделя и Нортгемптона – 1200 лучников и фаланги из 800 рыцарей и части пехоты. Третья линия, под начальством короля Эдуарда, в составе лучников, фаланги из 700 рыцарей и части пехоты, имела значение общего резерва и расположилась сзади, на высоте. Остальные войска, а также лошади спешившихся рыцарей (вся кавалерия была спешена), расположились позади позиции в вагенбурге, устроенном из повозок обоза.

Перед боем Эдуард объехал войска, ободрил их и, узнав, что французская армия двигается очень медленно, приказал им подкрепиться пищей. Войска отобедали, после чего, сняв шлемы, отдыхали, сохраняя надлежащую боевую готовность.

Французская армия двигалась в страшном беспорядке, без всяких мер охранения. Узнав о близости противника, король Филипп приказал приостановиться и перестроиться на три отряда, причем 300 рыцарей, 6000 генуэзских арбалетчиков и часть пехоты должны были составить авангард; 4000 рыцарей и соответствующая часть пехоты – образовать главные силы под начальством графа д’Алансона, а остальные войска должны были составить третью линию под личным начальством короля Филиппа. Распоряжения короля не были приведены в исполнение; конница продолжала движение, а пехота не могла сквозь нее протиснуться. Высланные вперед на рекогносцировку 4 рыцаря донесли королю о расположении англичан на позиции и советовали, ввиду утомления войск, отложить бой до следующего дня. Король принял было совет, но рыцари, относясь с презрением и ненавистью к врагу, не хотели остановиться и продолжали движение. Беспорядок был ужасный. Между тем сам король Филипп, увидев англичан, потерял хладнокровие и, забыв о первоначально принятом им решении, приказал маршалам устраивать войска к бою. Генуэзским арбалетчикам приказано двинуться вперед; после 20-верстного марша, пробиваясь между кавалерией, они были сильно утомлены и не могли с успехом держаться против лучников принца Уэльского, осыпавших их тучами стрел. Генуэзцы, понеся значительные потери, повернули назад, но французы, подозревая их в измене и исполняя приказание графа д’Алансона, а по иным показаниям самого короля, начали рубить генуэзцев. Произведенным смятением во французских войсках воспользовались английские лучники, участившие стрельбу и нанесшие французам значительный урон.

Наконец французские рыцари, очистив себе место, построились в боевой порядок, разделившись на два крыла под начальством графов Алансонского и Фландрского. Они двинулись в атаку, охватывая оба фланга англичан, причем им удалось потеснить фланги первой линии принца Уэльского. На подкрепление им подоспела вторая боевая линия Нортгемптона и Аронделя, пытавшихся восстановить бой; но тем не менее успех склонялся на сторону французов. Принц Уэльский обратился за помощью к королю, но Эдуард приказал передать принцу, что он должен заслужить недавно пожалованные ему шпоры и что честь этого дня должна принадлежать ему, принцу. Слова эти воодушевили англичан, и они с удвоенной энергией продолжали бой, в котором особенно отличалась уэльская пехота, искусно ссаживавшая рыцарей с коней и потом без труда добивавшая их на земле. Многие французские начальники, баннереты и знатнейшие рыцари были убиты, и беспорядок боя начал уже давать себя чувствовать. Тогда король Филипп двинулся вперед с резервом, но потерял коня и почти насильно был вывезен с поля сражения и отправился в Амьен. Французская армия, оставшаяся без предводительства, пришла в совершенный беспорядок. К ночи бой постепенно затихал, превратившись в ряд мелких бессвязных стычек.

Король Эдуард не мог оценить размеров одержанной им победы и на ночь приказал на фронте позиции развести большие костры, а войскам быть в полной боевой готовности. Утром он выслал 3000-й отряд на рекогносцировку, который выяснил царивший в рядах французской армии беспорядок, причем многие ее части уничтожил. Для преследования французов была двинута английская кавалерия в конном строе. Она истребила беспорядочные толпы французов, еще остававшихся на поле сражения.

Потери французов были значительны: 11 принцев, 80 баннеретов, 1200 рыцарей, 4000 всадников остальных категорий и около 30 000 пехоты легли на поле сражения.

Мы видим, что нельзя сравнивать две армии, столкнувшиеся в сражении при Креси, по отношению организации их и управлению. Французская армия Филиппа VI, хотя и была составлена из тех же элементов, как и армия Филиппа II Августа при Бувине (1214 г.), но за 120 лет разложение феодальной системы наложило свою печать на армию и на ведение боя: здесь замечается хаотический беспорядок перед боем и в бою, отсутствие дисциплины и управления войсками, а равно и непонимание значения пехоты и подготовительного боя.

У англичан, наоборот, были отличная дисциплина, управление войсками, бережливость в расходовании резерва, правильное пользование пехотой и подготовкой боя метательным оружием; своевременная поддержка боевых частей и искусное пользование кавалерией для разведки и преследования на другой день.

Через 10 лет, в 1356 г. Черный Принц при Мопертюи, в окрестностях Пуатье, имея всего 21 000 войск, снова нанес решительное поражение французской армии, состоявшей из 60 000 человек под личным начальством короля Иоанна Доброго, который был взят в плен[26].

Тяжелые поражения, испытанные французскими армиями во время Столетней войны, убедили в несостоятельности вооруженной силы, основанной на ленной системе, коммунальных милициях и бандах авантюристов.

Эта же война ослабила и унизила феодальную аристократию и в то же время укрепила королевскую власть, дав ей надежную опору в городском сословии; кроме того, она привела к сознанию возможности положить прочные основы внутренней и внешней безопасности государства учреждением постоянных войск.

Факт появления в Европе постоянных войск в XV веке показывает, насколько мало она заимствовала идей от классических народов древности, а шла в решении вопросов военной культуры на основании личного опыта. Не могли не знать, что постоянные армии были в Македонии со времен Филиппа, отца Александра Великого, а также при римских императорах. У турок в первой половине XIV столетия был корпус постоянных войск – янычары. При дальнейшем исследовании мы убедимся, что то же самое наблюдается и в других областях военного дела – в стратегии и тактике.

Великие идеи в культуре военного дела, выработанные народами классической древности, были слишком высоки для новых. Потребовалось почти 2000 лет опыта и работы, пока, наконец, в военном искусстве Наполеона мы видим окончательное воспроизведение идей великих полководцев древности.

Мысль о создании постоянной армии, находящейся на жалованье у короля, приведена в исполнение французским королем Карлом VII. В 1445 г. сформировано было 15 ордонансовых конных рот, каждая из 100 «полных копий». В каждом копье было 6 человек: и конный латник (gens d’armes), 1 в средне-тяжелом вооружении – кутильер, 2 лучника, 1 паж и 1 слуга. Двое последних боевого значения не имели; следовательно, в 100 копьях ордонансовой роты было 400 воинов, а во всех 15 ротах было 9000 человек, в том числе 6000 воинов. Ордонансовые роты были размещены по всей стране небольшими группами по 20–30 человек, содержались на средства провинций, а жалованье получали от короля.

В боевом порядке латники стояли в первой шеренге довольно просторно (en haye), по крайней мере, имея по два шага на человека по фронту; за ними, на значительном расстоянии (от 20 до 30 шагов), находилась шеренга кутильеров и, наконец, обе шеренги аршеров (лучников).

Весьма часто аршеры спешивались для занятия отдельных местных предметов и обороны их, и тогда, обыкновенно, находились впереди латников и кутильеров или, по крайней мере, отдельно в стороне от них.

Ордонансовые роты обратились вскоре в отборное войско, отлично снаряженное и вооруженное. Предводимые такими людьми, как Баярд, Тремуйль, Ля-Марк и др., ордонансовые роты покрыли себя громкой славой в Итальянских походах, предпринятых французскими королями; лучшие представители французского дворянства считали за честь вступить в эти роты и на службу короля.

Ордонансовые роты заменили ленное ополчение, которое все реже и реже созывалось; масса дворян обратилась к мирным занятиям и отвыкла от военного дела. Впоследствии, с распространением огнестрельного оружия, преобладанием пехоты и развитием наемничества, эти роты потеряли значение и в XVI веке уже исчезли со сцены.

Желая избавиться от дорогой наемной пехоты, Карл VII основал во Франции пеших вольных стрелков (francs archers), сформированных из сельских жителей; но по недостатку хороших элементов и по непрочности организации этих рот уже при Людовике XI они уступают место наемным дружинам, преимущественно швейцарцам.

Возрождение пехоты в швейцарских и фламандских войнах. Возрождение пехоты и признание ее равноправности на поле сражения с кавалерией выразилось уже в эпоху Столетней войны в спешивающейся кавалерии англичан, а впоследствии французов и бургундцев. Но это была не настоящая пехота; английские лучники ездили на хороших клепперах, которые часто могли годиться не только как перевозочное средство, но и в бою; стрелки эти были одинаково искусны как в метательном, так и в рукопашном бою, подобно пелтастам Ификрата или принципам и гастатам римских манипулярных легионов и даже превосходили их в первом отношении.

Это была, следовательно, скорее не пехота, но кавалерия драгунского типа, примененная на полях сражений и тем доказавшая необходимость создания хорошей пехоты, представляющей меньшие затруднения в вопросах содержания, комплектования и обучения и не уступающей кавалерии в боевом значении.

Но для этого нужен был опыт, убедительно доказывающий, что пехота может быть равноправной с конницей в бою. Таким опытом и были столкновения фламандцев с французами и швейцарцев с австрийцами.

В 1302 г. граф Фландрский был в плену у французского короля Филиппа IV Красивого, чиновники которого бесцеремонно притесняли население, чем вызвано было восстание, к которому примкнул и аристократический класс.

Главное ядро фламандских войск составляли городские милиции, но к ним примкнули и отборные отряды, выставленные фламандским дворянством. В составе городских войск первое место принадлежало пикинерам, носившим полное предохранительное снаряжение; они комплектовались богатыми горожанами; остальная пехота имела облегченное снаряжение или была без него, причем оружием ее был знаменитый годендаг (goedendag), или толстая палка с верхней железной оправою в виде яблока, с железным наконечником; его можно было употреблять как пику и как булаву. Кроме этих двух видов пехоты были еще лучники, которые завязывали бой, а потом отбегали за линейную пехоту, строившую глубокие сомкнутые фаланги, располагавшиеся для боя в одну или несколько линий. Дворянские отряды обыкновенно составляли резерв.

Подобного состава фламандская армия в 20 000 чел. почти одной пехоты под начальством Гюи, сына графа Фландрского, и Вильгельма, графа Юлихского, в сражении при Куртре (11 июля 1302 г.) одержала победу над французской армией д’Артуа в 47 500 чел., из которых 6500 было рыцарской конницы и 10 000 арбалетчиков. Фламандцы заняли позицию за глубокой канавой, вливающейся в р. Лисс, по обе стороны дороги в Гент.